ло снова стегануло свирепой болью, но он мужественно
выдержал, даже не пискнул.
  - Надо идти, - сквозь зубы прошипел он.
  - Зачем? Ты должен лечиться, тебе надо побольше лежать!
  - Надо идти.
  - Куда!? Ты же на ногах не стоишь! А ведь скоро уже вечер! Куда ты к
ночи!? Я тебя до конца лета собирался кормить за то, что мы сделали, а ты
уже уходишь! Сколько ж в тебе силы!?
  Мерко шатало из стороны в сторону, тошнило, перед глазами все прыгало.
Руки и ноги почти не слушались, в ушах стоял непрерывный звон.
  - Надо идти, - прохрипел он, когда добрался до двери, после чего
постоял немного и обессилено рухнул на пол.


  XIV


  Прибытие армов ознаменовалось бешеными криками людей, топотом лошадиных
копыт и огромным облаком пыли. Аран видел их, теперь наблюдая уже из леса.
  Вражеские ратники, а их было не так много - не более трех сотен,
большой толпой скопились у ворот крепости. Они пугливо поглядывали по
сторонам, похоже, ожидая нападения ирбов. Как и предполагал Аран, для
начала враг заслал в крепость нескольких человек, чтобы те все проверили
ее и разузнали, есть ли внутри опасность.
  Когда разведчики вышли из ворот крепости, Аран разглядел, что лица их
были довольными. Один из них громко сказал:
  - Ирбы ушли! Эти храбрецы сбежали!
  Толпа закричала, вверх взвились множество красных тряпок. Опять подняли
облако пыли, сами же закашляли, закричали, недовольные тем, что их толкают.
  - Тише вы! Я еще не все сказал! Ирбы, видать, хотят, чтобы мы их не
преследовали, поэтому сложили все свое барахло прямо у там, у стены, как
бы в дань сильнейшим!
  Ратоборцы снова довольно заулюлюкали, заржали. У Арана от этого всего
бежали тысячи мурашек по коже. Но он сдерживался, стоял неподвижно, хотя
руки так и сжимали рукоять секиры и, если бы не его план, он бы не думая
бросился на армов в одиночку, не боясь скорой смерти.
  - Да тише вы! Я должен сказать важные слова! - требовательно продолжал
арм. - Сейчас вы можете отдохнуть, забрать нужные вам вещи, а потом мы
сожжем эту крепость, а наутро наши следопыты возьмут след трусливых
беглецов!
  Из толпы донесся выразительный хрипатый бас:
  - А вино там есть?
  - Есть! Заваливайте! Можете горланить песни, но все же будьте
осторожны, возможно, эти трусы устроили в лесу засаду! Гролк, Фрир, Ширпо,
Ранк - за мной! Осмотрим окрестности! Фрир и Ширпо - в лес! - Арм указал
прямо в сторону Арана. - Ранк - вокруг крепости! Гролк - ты со мной,
проверим заросли вон за той кручей! Все остальные могут делать, что хотят!
Что ж, друзья, вперед!
  Армы как будто ждали этой команды целый день. Все они разом сорвались с
места и рванули к воротам крепости. Створки слетели с петель под напором
здоровенных мужских тел и стройных ударов палиц. В несколько мгновений
огромная толпа скрылась за воротами крепости.
  Вздохнув, Аран подумал о том, какими в сущности простыми могут быть
люди. После главный стражник приготовил секиру, занес ее над головой. На
лице его проступила жалость, но раздолья ей он давать не собирался, ибо на
войне для жалости нет места. Он слишком хорошо знал это. Слишком хорошо.
  Выждав некоторое время, Аран опустил лезвие секиры на ствол огромной
сосны. Первым ударом он разрубил две веревки. Потом он побежал дальше,
вдоль левой стены крепости и взмахивая секирой, рубил крепкие веревки,
привязанные к стволам деревьев. Надо было торопиться, с другой стороны
крепости подходил этот Ранк, но ему не успеть - Аран гораздо быстрее его.
  Когда рубить было уже нечего, он, не оглядываясь, бросился в лес. По
сумасшедшему грохоту понял, что левая стена крепости завалилась внутрь.
Его план сработал. Стражник на мгновение представил, что сейчас твориться
внутри крепости и ужаснулся. Подумать только, сколько же человек он лишил
жизни в один момент? Но ничего не поделаешь - это война.
  Пока, подгоняемый страхом, бежал вглубь леса, перепрыгивая через пеньки
и колоды, обегая ухабы и холмы, почти ни о чем старался не думать. Но одна
мысль все время лезла в голову, не давая покоя. Что если Мерко, сын вождя,
вздумает вернуться именно сегодня, именно тогда, когда оставшиеся в живых
армы еще не покинут разрушенной крепости ирбов? Это будет ужасно. Но так
или иначе, тогда станет ясно, чего возжелали боги. Такое дело решать
богам. Тут уж надо надеется на их милость. И Аран надеялся.
  К вечеру он был уже далеко от крепости ирбов. От усталости валился с
ног, силы были на исходе. Еще бы, ведь толком не спал и не ел все
последние дни! Ну а сейчас у него не осталось сил даже на то, чтобы
собрать хворост для костра. А ночью в лесу без костра очень опасно.
Придется лезть на дерево. Для такой цели главный стражник выбрал гладкую
сосну, где было поменьше сучков. Он бросил секиру и котомку в дупло дуба,
что стоял неподалеку, с собой прихватил только кинжал и необходимую для
крепления веревку и полез вверх.
  Подъем дался тяжело. Портки и накидку разодрал, ладони и лицо исцарапал
в кровь. Несколько раз чуть не сорвался вниз, удержался чудом. Когда
наконец достиг желаемой высоты, привязался веревками. Здесь у сосны в бок
уходило два толстых сучка, на них он и прикрепился.
  Только тогда он вздохнул с облегчением. Позволил напряжению отступить.
Теперь можно было расслабиться и поспать.
  Аран еще раз вздохнул. На чистом небе зажглись яркие звезды, засветил
месяц. Воздух наверху был чистый, свежий и этим прекрасный. С непривычки
немного кружилась голова. Лес стоял великолепный, спокойный. Это сразу
привело мысли в порядок. Опасность кажется миновала. Теперь можно было
засыпать. Наконец-то, засыпать. Боги, как же это здорово, спать!..
   

  Рис28: Аран с высоты дерева осматривает прекрасный лесной массив


  XV


  Весь следующий день до вечера ирбы, выйдя в степь, двигались в
направление реки Мирии. В дальнейшем они хотели идти вдоль нее в
направлении владений гиритов. Минувший день не принес ничего необычного,
двигались осторожно, почти бесшумно. Несмотря на недавнюю победу,
настроение людей было никчемным, отовсюду то и дело слышался плач -
женщины оплакивали погибших мужей и сынов. Многие уже испытывали
недовольство, за глаза винили вождя, по глупости считая его решение
пуститься в бега неправильным.
  - Когда достигнем владений гиритов, - говорил Земель, - армы от нас
отстанут.
  - Точно, - поддержал Войдан. - Но до этого еще три дня, а с тем
условием, что у нас теперь есть раненые, все четыре.
  - Армы отстанут, - усмехнулся Мунн, - гириты пристанут!
  - Четыре дня - это много, - согласился вождь. - Четыре дня - это очень
и очень много.
  Войдан кивнул:
  - Они постараются не пропустить нас.
  - Да какое им дело!? - взорвался Мунн неожиданно. - Мы станем уже
неприятностью для гиритов, какое до этого дело армам?
  Вождь покачал головой, проговорил усмехаясь:
  - Тогда ответь, зачем им нужно было уничтожать наше братство? Мы им что
мешали? Или может наша исполинская крепость им свет закрывала?!
  - Видать, очень мешали, - сказал первый советник со вздохом. - Так
начинаются большинство войн - без веских причин снаружи, а вот внутри...
  Мунн остановился, поднял указательный палец вверх, призывая послушать
себя, молвил громко:
  - Неправда! Все войны начинаются из-за баб!
  На Мунна посмотрели с укором, а к разговору присоединился главный
хозяйственник Ниакар:
  - Ну что? - потребовал он. - Кто из нас та самая баба?
  Мунн недовольно зафыркал, заворчал себе под нос:
  - Я же говорю о больших войнах, а то, что у нас - это так, легкая
неурядица. И потом, откуда вы все-таки знаете, что эту войну начала не
баба?
  - В чем-то Мунн прав, - сказал Земель мрачно. - Это не война, а так -
неурядица. Но вот на счет причины вы все ошибаетесь. Причина есть и очень
даже веская.
  - Какая же?
  Земель долго вглядывался вдаль, собираясь с мыслями, наконец заговорил:
  - Армы хотят, чтобы их народ им доверял. Сам подумай, ведь на их землях
существует чужое братство. Какие волнения проявятся в народе, ежели
простые смертные прознают, что их военные не могут справиться с какими-то
там ирбами. Народ может этого и не понять. А если так случится, то может
начаться восстания и правителя свергнут.
  Воцарилось молчание. Вождь продолжил:
  - Это и есть причина. Вполне веская, и их нападение в таком случае
оправдывает себя.
  - Но мы пришли сюда первыми! - оспорил Ниакар, правда тут же
успокоился, поняв, что сказал нелепую глупость.
  - Так и есть, - поддержал Грай, второй советник. - Когда пришли мы,
граница армов не распространялась на нашу крепость, это была ничья земля.
  - Правда-то правда, - согласился вождь. - Но мне дышать от этого не
легче. Теперь вот мы ищем новое место. А они хотят нас уничтожить, чтобы
вселить уверенность в сердца своего народа. Такова жизнь, у них нет
другого выбора.
  Этим вечером снова вернулись в лес. Изнеможенные голодные и замершие,
они решились на разведение костров. Натаскали воды из ручья, нагрели и
помылись. Приготовили много пищи, наелись и разбрелись по шатрам. Ночь
выдалась спокойной далеко не для всех, Костоправ даже не прилег - до утра
возился с ранеными. За это время померли двое. Он намеревался спасти их,
но, как ни старался, ничего не вышло. Еще у троих появились осложнения, не
помогали ни мази, ни травы, ни чтобы то ни было еще. Условия были
ужасными. Людям нужна была чистота, тепло и самое главное - людям нужен
был покой, а его, как и всего остального, не было совсем.
  Кроме раненых в битве на холме, тяжело заболели еще несколько маленьких
детей. Минувшим вечером одна женщина сломала руку, когда собирала хворост,
перелом оказался открытым, в рану попала грязь, поэтому надеется на то,
что она выживет почти не приходилось. В общем, работы у лекаря было хоть
отбавляй, а об отдыхе он даже и не помышлял.
  Также всю ночь трудились несколько земледельцев и кузнец. Повозки после
длительной дороги оставляли желать лучшего, обода колес трескались, одно
колесо вообще сломалось. У одной телеги провалился пол, нужно было ставить
заплату.
  - Зачем нам чинить повозки, когда все равно скоро помрем? - недоумевал
Мор.
  - Верно, - согласился Ирек. - Лучше починим лопаты, чтобы хоть закопали!
  - Работайте, дурни! - ругался кузнец Родко. - Я не то я вас живыми
закопаю!
  - Да мы работаем-работаем. - Ирек сжал челюсти. - Итак уже другие спят,
а мы тут все работаем.
  - Только вот кому это понадобиться?
  - Вам и понадобится, олухи!
  Ирек перехватил двумя руками лопату, подмигнул Мору. Мор понятливо
кивнул, подобрал с земли увесистую палку. Здоровяк Родко был к ним спиной,
он, кряхтя, прилаживал к телеге починенное им колесо. Они подошли тихо,
Ирек размахнулся и со всей силы ударил кузнеца лопатой по голове. Родко
сидел как сидел, только вот колесо выронил. Мор и Ирек переглянулись,
после чего один ударил несколько раз палкой, а другой лопатой. Родко
наконец с храпом осел на траву. Они еще несколько раз ударили его ногами,
Мор приложился что было мочи кулаком в нос.
  - Ну хватит, - сказал Ирек. - А то помрет.
  - Ну и хорошо! Вот старый урод!
  - Давай-ка торопись! Найди огниво и нагреби еды побольше! А я за теплой
одеждой и оружием! Встретимся скоро, вон у того раскидистого дерева!
  - У какого?
  - Ну вон у того! Видишь?
  - Нет. А, это то, чья тень на змея очень похожа?
  - Какого еще змея? Бегом, Мор! Бегом!
  Мор пропал, густая тень поглотила его и вправду, как пасть страшного
голодного змея. Ирек взвесил на руке лопату, сказал:
  - Эх, лопатка ты моя, двуручная.
  После ирб с силой бросил лопату в Родко, достал из-за пояса веревку и
поспешил связать здоровяка, покуда тот не пришел в себя и не проломил
беглецам головы той же самой лопаткой.


  XVI


  Пробудившись утром, Мерко чувствовал себя значительно лучше. Раны
затянулись, голова больше не болела. Он нашел в себе силы и поднялся.
Вошел тот самый земледелец по имени Ородол.
  - Ты куда это собрался?
  - Далеко.
  - Слушай, может тебе чего-нибудь нужно? Я понимаю, ты обижен на меня,
но... Ну хочешь, ударь меня!
  Ородол выставил вперед лицо. Мерко пожал плечами, сжал кулак,
размахнулся и ударил земледельца в челюсть. Земледелец с криком покатился.
  - Сам попросил.
  Потирая ушибленную челюсть, Ородол фальшиво улыбнулся:
  - Да ничего. Мне так легче будет.
  Распрощавшись с земледельцем, который дал в дорогу немного хлеба и
денег, ирб решил отправиться в ту самую корчму, где они с Торой
останавливались, когда только прибыли в город.
  Добирался долго, на силу отыскал, но в полдень был на месте. Когда
вошел внутрь, увидел, что посетителей почти не было, лишь несколько бродяг
спали, уткнувшись носами в столы.
  - Э-э! - заголосил краснощекий корчмарь, поднимая руку в приветствии. -
Решил заглянуть еще разок?
  - Здравствуй! - кивнул Мерко. - Я ненадолго, но зато по делу.
  - По делу?
  - Да.
  - Выпить или поесть?
  - По другому делу.
  - Странно. Какое еще может быть дело, опять комнату?
  - Нет. На этот раз нам просто нужно поговорить.
  Корчмарь указал на ближайший столик:
  - Садись.
  Мерко сел.
  - Что случилось? Попал под верблюжий караван или как?
  - Я не понимаю, - захлопал ресницами Мерко. - Что такое верблюжий?
  Корчмарь махнул рукой:
  - Да нич„! Я говорю, кто тебя так?
  - Как?
  - В зеркало посмотри, тогда узнаешь как. Или хотя бы в лужу!
  - А, это... Да это так. Мужики.
  - А-а. Ну говори уж, с чем явился ко мне? Только мои услуги не
бесплатны, сам понимаешь!
  - Понимаю. Но мне есть, чем платить.
  - Удивительно. Обычно у таких как ты, платить как раз нечем.
  - Я не вру.
  - Да ладно, верю. Теперь, однако, понимаю, за что тебя так эти мужики.
Признайся, деньги добыл у них?
  Ирб кивнул:
  - Да. Один дал мне их.
  - А-а. Ну-ну. Дал. А ты взял, да? Ладно, подробностей не надо, просто
мне было любопытно, понимаешь, мне тут...
  - Я пришел, чтобы спросить, помнишь ли ты, пару дней назад я был с
девушкой? Ты помнишь?
  Краснощекий мужик рассмеялся, поскреб ладонями щетину, проговорил:
  - Помню, еще бы мне не помнить. Эта ведь та еще девчонка, не из простых?
  - Не знаю. Но очень хочу узнать!
  Корчмарь явно понял Мерко, утвердительно закивал:
  - Сбежала.
  - Да, - подтвердил Мерко.
  - Я ее тут больше не видел, - отрезал корчмарь. - Извини уж, но врать
не стану. Хотя она, конечно, хороша, такие редко когда на дороге валяются.
Ты прав, такую можно и поискать.
  Мерко положил руки на стол, подумал и снова заговорил, медленно и
внятно:
  - Я и не ждал того, что она зайдет к тебе еще разок, я хотел узнать
другое.
  - Я тебя слушаю.
  - Можешь ли ты описать того странного человека, что принес таинственную
шкатулку?
  Лицо корчмаря на секунду скривилось.
  - Ты что-то знаешь? - спросил Мерко с надеждой.
  - Я помню его. Мне его никогда не забыть. Иногда так бывает, когда
человек сразу врезается тебе в голову. Его облик слишком бросается в
глаза, это трудно сравнивать с чем-либо.
  - Он что-нибудь говорил тебе?
  - Он наставлял, чтобы я передал эту шкатулку юной девушке, после
чего... сказал интересную вещь...
  - Говори, не томи душу!
  - Он сказал: если не передашь, ответишь перед Асаловой.
  - Что такое "Асалова"?
  - Ни что такое, а кто такой.
  - И кто же это такой?
  - Это главный маг нашего города, очень могущественный человек, поэтому
о нем знают даже такие простые люди, как я.
  К лицу Мерко прихлынул поток горячей крови. Он, кажется, взял след,
ему, возможно, удалось найти маленькую зацепку!
  - А почему он... Он так и сказал?
  - Да. Зачем, я не знаю. Думал, что я вор и могу оставить шкатулку.
  - Думаешь, его послал этот Асалова?
  - Наверное. Если он так сказал.
  - Что же ты раньше-то молчал, тогда, когда принес шкатулку?
  - Тогда я забыл. Как мне показалось, эта девушка меня убить хотела,
поэтому не особенно хотелось с нею разговаривать. Да и вы с ней такие
умные по виду, что я подумал: вы и сами все знаете.
  - Ты прав. Она вправду все поняла сразу. Только мне ничего не сказала.
Так где же он живет?
  - Наш маг живет в самой высокой башне на Южной Окраине. Но тебя туда не
пустят!
  Мерко бросил на стол монеты, вскочил и бросился к двери.
  - Ты куда!? - недоумевал корчмарь. - Погоди! Я хоть объясню тебе, как
добраться туда поскорее!
  Но Мерко его уже не слышал. Монеты еще не перестали звенеть на столе,
когда он уже во всю прыть бежал по улице. Просто бежал на восток!


  XVII


  Ирбы двигались крайне осторожно, почти бесшумными тенями они скользили
по траве, а когда перед ними возникал труднопроходимый участок, часто
останавливались и посылали вперед дозорного. На сердце у вождя было
тревожно, он что-то чувствовал. В глазах его не было покоя, то же
волнение, что и в глазах остальных. Вчерашнее происшествие с побегом
изменников не давало ему покоя. Нельзя было сказать, что он жутко злился
или был обижен, нет скорее, страх за остальных сковывал его. Ведь если
сбежали трое, другие тоже могут подумать о побеге. А поодиночке в здешнем
армийском лесу с его голодными обитателями не проживешь и дня.
  Тем временем, лес заметно поредел. Остались только старые полусухие
деревья-исполины, со стволами в три обхвата, длиннющими и острыми, как
копья, сучьями и когтистыми, как лапа змея, цепкими ветвями. Почва под
ногами стала твердой и каменистой, трава постепенно исчезла, лишь кое-где,
в низинах, светились в лучах солнца одинокие изумрудные островки. Склон
резко стал уходить вверх, откуда-то появились громады больших булыжников,
земля превратилась уже чуть ли не в песок, стало жарко и душно, из-под
колес повозок поднимались облака пыли.
  - Глядеть в оба! - закричал воевода Геррам люто. - Мы здесь как на
ладони!
  Земель был согласен со своим воеводой. Участок пути действительно
неприятный. Повсюду завалы камней, деревьев почти нет. Земля неровная,
всюду полно канав и возвышений, впереди за два целеня ничего не видать.
Отличное место для засады, лучше, наверное, найти сложно.
  Караван двигался дальше. Кроме тихого ропота женщин, редкого плача
детей и поскрипыванию телег, ничто больше не нарушало тишины. Мужчины шли
молча, даже ноги старались ставить так, чтобы было поменьше шума. В
воздухе повисло невиданное напряжение. Каждый ирб прямо-то таки излучал
волнение.
  Наконец подъем закончился, склон стал выравниваться. Впереди начинался
довольно крутой спуск, а внизу, у подножия, серебристой ленточкой
ветвилась река. Там, на противоположной ее стороне высилась долгожданная
стена спасительного леса. Деревья стояли плотно, видно было, что там
начинался настоящий лес. Речушка уходила чуть правее; серпом огибая лесную
рощу, она являлась границей между высоким взгорьем и лесом.
  - Переправляемся? - поинтересовался Грай у вождя.
  Земель утвердительно закивал:
  - Прямо сейчас! - Лицо его загорелось. - Грай, ты знаешь, как
называется эта река?
  - Нет, Земель. Но это точно не Мирия!
  - Верно, это не Мирия. Эта река называется Шио или Змеиная Река, она
является оттоком Мирии. Если мы пойдем вдоль нее, противоположно ее
течению, то скоро выйдем прямо к ее матери. Но мы не пойдем так, это
опасно. Мы пойдем лесом и даже немного сократим путь.
  - Земель, а почему Змеиная?
  - Когда-то, во времена войн между армами и гиритами, на той стороне Шио
стоял большой гиритийский город - военная крепость. Однажды армы вели на
город огромное войско, которое легко намеревалось перейти Шио, тогда
хитрые коварные гириты узнали, где будут проходить войска противника, и
сбросили в эту часть реки сотни, а может быть и тысячи ядовитых озерных
змей. В итоге большинство армов погибли на переправе. После этого Шио
многие стали называть Змеиной Рекой.
  - Вот это да! А откуда же гириты взяли столько змей?
  - Змеи всегда были их страшным оружием. Здесь неподалеку раньше было
Озеро Смерти, там их всегда было полным-полно.
  - Они их выращивали?
  - Возможно. Этого я не знаю.
  Грай с сомнением посмотрел вниз. Ленточка реки больше не казалась ему
такой уж безобидной.
  - Все спускаемся вниз, а затем