сно.
     - Каннингэм,  я  не  имела  в  виду Чарли.  Может  быть,  это прозвучит
грубо... но он был драчун, он сам спровоцировал драку и проиграл ее.
     - Если вы позволите мне сказать мисс, его у нас, внизу, не любили. Мы с
трудом терпели его в доме.
     - Я  знаю. Я  бы давно положила этому конец,  но он работал  на мистера
Саломона,  а не на меня. А  я  очень многим обязана мистеру  Саломону.  Нет,
повод был другой. Мы отмечали помолвку.
     - Могу я вас поздравить, мисс? - осторожно осведомился Каннингэм.
     - Да, только не меня. Доктор Гарсиа женится на Винифред.
     - О, это чудесно, мисс. Но мы будем по ней скучать.
     -  Я  надеюсь, нам не  придется скучать  по ней. У  меня  большой  дом,
Каннингэм,  слишком  большой для одного  человека.  И  даже  для двух, когда
мистера  Саломона удается уговорить оказать нам  честь своим визитом. Что он
делает не так уж часто: советник боится, что обо мне будут сплетничать.
     - Хм. Могу я говорить откровенно, мисс?
     - Если вы будете вилять, Каннингэм, я обижусь.
     - Мистер Саломон - истинный джентльмен. Но если он беспокоится об этом,
то... это просто глупо. Это все, что я могу сказать. Персонал не сплетничает
относительно его визитов. Все очень уважают его.
     - Может быть, вы сможете ему об этом сказать? Меня он слушать не будет.
Но сегодня меня беспокоит лишь, чтобы он выспался как следует. Вы знаете, он
должен  ехать в  Вашингтон  сегодня  вечером.  Когда  понесете  завтрак,  не
проходите мимо его двери, а обойдите по другому коридору. Нас  с Вини вы уже
не разбудите...  мы встали. Но проследите за тем, чтобы Хьюберт не приходил,
пока мистер Саломон сам его не вызовет.
     - Он не придет, мисс. Он никогда не приходит без вызова.
     -  Раньше, бывало,  приходил, когда  он  прислуживал мне...  и  немного
шумел, когда считал, что я уже проснулся... проснулась. Так  что не пускайте
его  на  этот этаж. Никого  сюда  не  пускайте, пока я вам не позвоню... это
касается и уборщиц, и всех остальных. Но я хочу, чтобы вы побыстрее принесли
завтрак.
     - Хорошо, мисс. Может быть, кофе и сок прямо сейчас?
     - Нет, мы не хотим,  чтобы  нас  беспокоили  дважды:  иначе у меня  уши
отвалятся. В моем холле вы обнаружите следы стихийного бедствия... причина -
в бутылках, которые  теперь  пусты. Уберите  их, но  тихонько. Ради Бога, не
гремите ими. Сегодня утром я  не должна слышать даже  шаги муравья. Карандаш
готов? Мы хотим простой и  питательный завтрак. Самое малое по четыре  чашки
кофе на каждого, двойная порция апельсинового сока, грейпфруты,  розовые или
аризонские,  яичницу, вареные  яйца, немного  сосисок и бифштексы. Хорошо бы
еще нарезать  сыр. А также тосты, булочки,  джем и  тому подобное. И большой
кувшин холодного  молока  для каши; думаю, что  сегодня утром мы  будем есть
кашу. Какую-нибудь добропорядочную, тихую, высоконравственную кашу,  которая
не трещит  и не  хрустит. Пожалуй, все. Если вы знаете какое-нибудь средство
от похмелья, принесите и его.
     - Хорошо, мисс. Когда я  прислуживал мистеру Армбрустеру перед тем, как
начал  работать у  вас, я  давал ему в  таких случаях одну смесь.  Он  о ней
хорошо отзывался.
     - Вот как?!
     - "Искристый коктейль", мисс, с водкой вместо джина.
     - Каннингэм, вы гений. По одному на каждого и большой термос про запас.
Как скоро будет готов завтрак?
     - Не раньше чем  через  двадцать  минут, мисс,  хотя  Делла  уже начала
готовить сосиски. Но я все-таки мог бы принести кофе и сок.
     - Только один приход. Затем - назад на  цыпочках. Это карантинная зона,
Каннингэм. Вини и мне требуется не меньше двадцати минут, чтобы  хоть наспех
привести себя в порядок. Я жду вас не раньше чем через  двадцать минут  и не
позже чем через двадцать пять. Конец связи.
     Она выключила связь и спросила:
     - Доктор, я справилась?
     - Юнис, иногда мне казалось, что вы говорите неправду.
     -  Иногда  я хочу  стать отшельницей, чтобы не приходилось увиливать от
собственных слуг. Где ваша одежда, Роберто? В холле?
     - Да. Мне, пожалуй, следует одеться.
     - Подумайте  получше. У нас есть двадцать  минут  полного уединения. Мы
используем их.
     - О, Юнис!
     - Мужайтесь, друг  мой, я не знойная вдовушка. Мы используем это время,
чтобы собрать всю одежду в  холле.  Побросаем женские вещички сюда,  а потом
отнесем вашу одежду и одежду  Джейка к нему  в комнату. Я там захвачу халат,
пижаму и тапочки для Джейка и для вас. Если вы трусишка, то там и оденетесь.
А  если нет,  оставайтесь  голым. Вернетесь сюда со мной  и оденетесь, когда
захотите. Потом я включу свет, и Вини будет знать, что я встала - это лучше,
чем звонить. Может  быть, именно  сейчас  они заняты любовью. Даже жучки  не
любят,  когда  их  беспокоят за этим занятием. Пойдемте, крепкий, волосатый,
замечательный мужчина.  У нас  в запасе шестнадцать минут,  а  нам наверняка
хватит и двенадцати.
     - Кошечка, иногда вы заставляете меня волноваться.
     - Ерунда. Я здесь хозяйка. Если захочу - продам дом  и куплю нудистский
курорт в Калифорнии только  для меня и  моих друзей. Роберто, я  люблю голые
тела, если они такие  замечательные, как у меня сейчас. Оно дано  мне затем,
чтобы  на него смотрели, чтобы гладили его, а не для того, чтобы прятать его
под одеждой. Вам понравилась вчерашняя официантка?
     - Мне она показалась здоровой молодой женщиной.
     -  Дважды ерунда!  Готова поспорить, что вчера вы думали  о ней,  когда
укладывались со мною в постель. Я знаю мужчин, дорогой. Я сама была мужчиной
гораздо дольше, чем вы. Но у нас осталось всего пятнадцать минут. Пойдемте.

        Глава 23

     Дабровски помог  ей выйти из машины, а Фред закрыл дверь. Они проводили
ее до лифта и вместе вошли в него. Джоанна Юнис посмотрела вокруг.
     - Должно быть, это случилось здесь.
     - Юнис, вам лучше не ходить туда, - ответил ее водитель.
     - Сегодня меня должны  были везти Том и Хьюго,  но я  боялась,  что они
расстроятся, увидев этот лифт. Я думала, что  вы  с  Фредом легче перенесете
это. Фред, вы нервничаете?
     - Вы прекрасно знаете, что нервничаю, Юнис.
     - Из-за чего? Она вошла в этот лифт одна. А вас со мной двое.
     - Ну...  вы упрямы. Я не знаю,  как Лыжа, но я  буду ждать около двери,
пока вы не выйдете.
     (- Юнис, как вы поступаете с упрямыми мужчинами?
     -   О,  это   трудно,   близняшка,  особенно  когда   они  любят   вас.
Воспользуйтесь женским джиу-джитсу:  сделайте  так, чтобы им казалось, будто
они настояли на своем, но чтобы при этом они сделали то, что вы хотите.
     - Я попробую.)
     - Фред, Юнис жила здесь много лет. В полной безопасности... Если  бы не
та роковая ошибка. У меня есть рация, и я торжественно обещаю вам обоим, что
я  и не попробую выйти  из квартиры  Джо, пока не буду уверена,  что вы меня
ждете за дверью.
     - Хорошо, мы будем ждать... все время. Верно, Лыжа?
     - Верно! Юнис, вы даже не знаете, живет ли еще Джо Бранка здесь.
     -  Я  знаю. Просто он не оплатил счет за телефон, и его отключили.  Джо
по-прежнему здесь или по крайней мере был здесь вчера в четыре часа  вечера.
Послушайте, вы же знаете, что Джо мне ничего плохого не сделает.  Не так ли,
Антон?
     - Конечно,  Джо Бранка может  не захотеть встретиться  с  вами... но он
выпустит муху наружу, а не станет ее прихлопывать.
     - Значит, пока я в квартире Джо, я в  безопасности.  Но вы правы, может
быть, он  не пожелает видеть  меня. Может быть, он меня даже  не впустит или
впустит лишь на  несколько минут. Вы подождите часок  и  затем отправляйтесь
домой. Я позвоню вам, когда мне будет надо, чтобы вы за мной приехали.
     - Два часа, - предложил Фред.
     - Хорошо, два  часа. Но  если я  не вернусь домой сегодня, вы не должны
возвращаться  и звонить в дверь  Джо.  Вы  можете  вернуться завтра  днем  и
подождать  час  или два, если вам от  этого будет легче.  И то  же самое  на
следующий день. Но я могу остаться у Джо и на неделю, если потребуется, пока
не успокою его. Или на месяц, черт возьми!  Или на сколько  угодно. Парни, я
должна это сделать... не создавайте мне лишних трудностей.
     - Хорошо, - угрюмо согласился Антон. - Мы сделаем по-вашему.
     - Я сейчас Юнис? Или Джоанна Юнис?
     Он выдавил из себя улыбку.
     - Вы Юнис. Она поступила бы так же.
     - Поэтому и я  должна.  Послушайте, дорогие, -  она обняла их  обоих, -
вчера у нас с  вами  была  чудесная  ночь... и я найду  способ, как нам  еще
встретиться. Может  быть, когда  мистер  Саломон куда-нибудь  уедет... вы же
знаете, он волнуется  за меня, как  наседка за свои яйца. И вы тоже, а вы не
должны волноваться за меня, когда  вы  меня не охраняете. А сейчас мне нужно
найти способ, как успокоить душу Джо. Когда я сделаю это, я снова буду вашим
партнером  по играм.  Будьте  милыми  и  поцелуйте  меня, а то  лифт  сейчас
остановится.
     Они поцеловали  ее,  и  она  прицепила  вуаль.  Они  вышли  из  лифта и
направились к  студии Джо  Бранки.  Джоанна  заметила, что  знает, как  туда
пройти: она уверенно прошла к двери, ни разу не замешкавшись.
     Около двери она спросила:
     - Она всегда целовала вас на прощанье? Прямо здесь, при Джо?
     - Да.
     -  Если  он  меня впустит, поцелуйте  меня на прощанье,  как и  раньше.
Только не затягивайте поцелуй, а то он может закрыть дверь. О, я вся дрожу.
     (Успокойтесь,  босс.  Ом  мани  падме  хум.  Не  нажимайте  на  кнопку;
попробуйте открыть замок голосом. Просто скажите: "Откройся!")
     - Откройся! - сказала Джоанна. Она приподняла вуаль и смотрела на дверь
     В  замке что-то  щелкнуло,  но дверь не  открылась. Появилась  надпись:
"Пожалуйста,  подождите". Джоанна стояла перед дверным глазком, думая о том,
что Джо, может быть, сейчас на нее смотрит.
     (- Юнис, он впустит нас?
     -  Не знаю, босс. Вам не следовало  приходить. Но  вы не послушались ни
Джейка... ни меня.
     - Но я уже здесь. Не ворчите, лучше помогайте мне.
     - Я постараюсь, босс. Но я не знаю как.)
     Через  дверь, которая  была не  такой  звуконепроницаемой,  как у  нее,
Джоанна услышала высокий женский голос:
     - Джо! Джо!
     (- Кто это?
     - Кто-нибудь. У Джо много друзей.)
     Дверь открылась, она увидела перед собой Джо Бранку. На нем были сильно
поношенные шорты,  о  которые он вечно  вытирал кисти. Его лицо  не выражало
никаких эмоций. Из-за спины у него выглядывала девушка, укутанная в халат.
     - Видишь? Это она!
     - Гиги... иди на место. Привет, Лыжа. Салют, Фред.
     - Привет, Джо.
     Джоанна постаралась говорить спокойно.
     - Джо, мне можно войти?
     Наконец он взглянул на нее.
     - Если  хотите, то конечно.  Лыжа,  Фред,  заходите.  - Джо отступил  в
сторону.
     - Хм... не сегодня,  Джо,  - ответил Дабровски. -  Может быть, в другой
раз. Спасибо.
     - Понятно. В другой раз. Когда захочешь. Ты тоже, Фред.
     - Спасибо,  Джо. Пока.  - Охранники повернулись, чтобы уйти, но Джоанна
окликнула их:
     - Парни!
     Фред  чмокнул ее в  щеку. Дабровски не  поцеловал ее; вместо  этого  он
наклонился к ней и едва слышно прошептал:
     - Юнис, не обижай его. Иначе, черт возьми, я тебя отшлепаю.
     - Хорошо, Антон.
     Она быстро  повернулась  и прошла в дверь мимо  Джо. Он не  спеша запер
дверь  на  засовы,  затем обернулся, взглянул на нее и тут же отвел взгляд в
сторону.
     - Сядете?
     - Спасибо, Джо.
     Она  окинула  взглядом захламленную студию  и увидела два  стула  около
маленького  столика.  Других стульев, по-видимому, не было.  Она  подошла  к
одному из них, остановилась, ожидая, что Джо поможет ей снять накидку, затем
поняв, что он не собирается этого  делать, сняла ее  сама, бросила на спинку
стула и села.
     Он нахмурился, затем нерешительно спросил:
     - Кофе? Гиги! Кубинский для мисс Смит.
     Девушка стояла  в  дальнем углу  комнаты,  наблюдая  за ними.  Запахнув
поплотнее  свой  халат,  она  молча прошла  в  кухню,  налила  чашку  кофе и
собралась разогреть  его.  Джо  Бранка вернулся к  своему мольберту, который
стоял  посреди  студии,  и  начал  накладывать  мазки на  почти  законченную
картину, изображавшую молодую женщину, которую Джо называл "Гиги".
     (- Это ненастоящая картина, босс.
     - Почему?
     -   Она    нарисована   с   фотографии,   фотографию   проецируют    на
светочувствительный холст, а потом  накладывают  краски. Джо  делает  такое,
если кто-то хочет получить дешевый портрет, но не считает это искусством.
     -  Не  понимаю  почему,  Юнис. Ведь  это, тем  не  менее,  оригинальная
живопись маслом.
     - Я тоже не  понимаю...  но  для художника это  имеет большое значение.
Босс, здесь ужасно грязно. Мне стыдно за мою квартиру. Эта сучка Гиги...
     - Вы думаете, она здесь живет?
     -  Не  знаю, босс. Может быть, за беспорядок надо  винить Джо. Он любит
чистоту,  но никогда сам не наводит порядок. Его интересуют только две вещи:
живопись... и женские попки.
     -  Похоже,  у него  есть и то и другое.  Я  вижу, ваш "жучок" остался у
него?
     - Наверное, он уже сломан. Джо не умеет водить машину.)
     Гиги принесла кофе, поставила его на стол.
     - Сахар? Сливок  нет. -  Она наклонилась  ближе  и злобно прошептала: -
Разве вы не видите, что вы здесь лишняя?!
     - Спасибо, Гиги, - спокойно ответила Джоанна. - Сливок не надо.
     - Гиги!
     - Что, Джо?
     - На трон!
     Девушка обернулась и посмотрела на него.
     - При ней?
     - Да. Сейчас же. Мне нужно.
     Гиги неохотно подчинилась.  Она  скинула халат  и  приняла нужную позу.
Джоанна не смотрела на  нее, понимая,  каково  девушке  стоять  голой  перед
врагом.
     (- Но я не враг, Юнис.
     - Босс, я же говорила вам, чего следует ожидать.)
     Джоанна  попробовала кофе. Он оказался слишком  горячим по  сравнению с
тем изысканным, ароматным и дорогим напитком, который готовила Делла. Но она
решила выпить его, как только он остынет.
     "Интересно, - подумала Джоанна, - узнал ли Джо, во что я одета".
     В "Ля  Бутик" за  большую  сумму восстановили  костюм,  который  носила
когда-то  Юнис Бранка:  стиль "половина  на половину",  алый и  черный цвет,
гофрированная  юбка,  трико  на  левой  ноге,  полусвитер на  правой стороне
туловища.  Джоанна  наняла  самого дорогостоящего  специалиста  по нательной
росписи и, насколько позволяли ей память и внутренний голос, давала указания
художнику, чтобы тот  как можно точнее  воссоздал узор, который  Юнис Бранка
носила с этим костюмом.
     (- Юнис, Джо очень расстроился, когда увидел, во что мы одеты?
     - Босс, Джо все замечает.
     - Но он вернулся к своей картине и даже не смотрит на нас.
     -  Джо не  прекратит  рисовать, даже  если  взорвется водородная бомба.
Удивительно даже то, что он вообще впустил нас, когда он занят.
     - Долго он будет рисовать? Всю ночь?
     -   Вряд  ли.  Всю  ночь   он  рисует,  когда  его  посещает  настоящее
вдохновение. А это простенькая картинка.)
     Джоанне картина не казалась  простенькой. Она  видела, что художник вел
роспись поверх фотографии  Гиги, но  он писал  и с  модели. Он отступал и от
фотографии,  и  от  натуры,  упрощая линии,  подчеркивая  отдельные  детали,
смягчая резкие тона, он делал полотно объемным, реалистичным как сама жизнь,
даже более теплым, чем жизнь, чувственным и возбуждающим.
     Может быть,  это и не  было  искусством, но  это  было  явно больше чем
фотография. Картина напомнила Джоанне произведения давно умершего художника,
который  нравился Иоганну. Как же  его звали? Он рисовал  таитянок на черном
бархате. Литег?
     (-  Юнис,  что мы сейчас будем делать? Уйдем? Кажется,  ему  совершенно
безразлично, здесь мы или нет.
     - Босс, ему совсем не безразлично. Видите, как у него на шее пульсирует
жилка?
     - Тогда что же мне делать?
     - Босс, я могу только сказать, что бы я сделала.
     - Я вас об этом и спросил.
     - Не совсем. Всякий раз,  когда  я  приходила домой и заставила Джо  за
работой с моделью, я ничего  не говорила  и не мешала ему. Сперва  я снимала
рабочую одежду, затем принимала  душ, полностью смывала нательную роспись  и
косметику. Затем немного наводила порядок - именно немного, серьезную уборку
я делала по уик-эндам. Потом я что-нибудь готовила для них, потому что Джо и
его  модель  после  окончания  работы  бывали  голодны.  Обычно  они  быстро
заканчивали работу. Джо не хотел утомлять модель.  О!  Иногда он  расписывал
мое тело всю ночь, но он знал, что я могу в любое время остановить его.
     - Вы хотите, чтобы  я  разделась?  Но  тогда он может расстроиться  еще
больше.
     - Босс, я вам ничего не советую. Этот визит - не моя идея. Но  он видел
наше тело  тысячу раз, а вам  пора бы  уже понять, что  в  наготе нет ничего
страшного. Нагота расслабляет. Мне всегда казалось грубым оставаться одетой,
когда  модель  без  одежды,  если  я  не  была  с  ней  в близких  дружеских
отношениях. Но  вам я не советую делать этого. Вы  можете подойти к двери  и
посмотреть,  там ли еще Антон и  Фред - а они  наверняка там - затем  можете
открыть дверь и уйти. Конечно, обратного пути тогда уже не будет.
     - Значит, придется.)
     Джоанна  вздохнула,  встала,  сбросила  сандалии,  стянула  полусвитер,
спустила гофрированную  юбку и сняла трико с левой ноги. Джо не видел ее, но
Гиги  видела,  и  Джоанна  заметила  удивление  в  ее  глазах. Но Гиги так и
осталась стоять в прежней позе.
     Джоанна взглянула  на  нее, приложила палец к губам,  подобрала платье,
накидку и  сандалии и  направилась в ванную, избегая (как ей казалось)  поля
зрения Джо. Там она повесила свою одежду на вешалку и вошла в ванну.
     Всего  за несколько  минут мыло и  душ смыли  с ее  тела черные и  алые
полосы.
     (- С лица косметику тоже смывать?
     - Оставьте, на вас ее  не так много, как  было на  мне.  Полотенца  - в
шкафчике под раковиной. По крайней мере раньше там были.)
     В шкафчике Джоанна обнаружила одно чистое полотенце для тела и  три для
лица. Подумав, что будет нечестно использовать  последнее большое полотенце,
она вытерлась лицевым, посмотрела на себя  в зеркало, решила,  что  выглядит
сносно, и почувствовала себя свежей и отдохнувшей после душа.
     (- С чего начать?
     - Конечно, с  ванной. Затем постелите постель; посмотрите, не стоит  ли
сменить белье; простыни в ящике около кровати, на котором стоит лампа.)
     Потребовалось не так уж  много времени, чтобы очистить небольшую ванну;
порошок  для чистки и пластиковая  губка были  почти  на  прежних  местах. С
унитазом ей  справиться не удалось:  она отчистила  его, но ржавые пятна  от
воды из бачка  не поддались. Джоанна подумала,  почему цивилизация,  которая
строит  огромные   космические  корабли,  не  может  справиться  с  паршивой
канализацией?
     Или, может быть, это и не цивилизация вовсе?
     Она  помыла руки и вышла. На постели, по-видимому, спали не больше двух
раз; она  решила, что не стоит менять простыни, чтобы не показаться  слишком
уж бесцеремонной.  Поправляя постель, она заметила  на одной из подушек след
губной помады и перевернула ее.
     (- Гиги?
     - Может быть, босс... но это ничего не доказывает.
     - Что теперь?
     - Наведите порядок на полках... только не убирайте вещи Джо.  Вы можете
приподнять тюбик с краской и протереть под  ним пыль... но затем обязательно
положите его именно туда, где он лежал.)
     Некоторое  время  ушло на  полки.  Вероятно,  Джо  заметил то,  что она
делает, но не подал виду. Картина, казалось, была завершена, но он продолжал
работать над ней.
     Джоанна собрала  грязную  посуду в раковину, нашла  мыльный  порошок  и
принялась за работу.
     Когда  посуда  была  вымыта,  протерта  и  убрана  в  шкаф, а  раковина
блестела, как и посуда, она заглянула в кладовую.
     (- Юнис, вы всегда держали так много продуктов?
     - Босс, я  никогда  не  держала много съестно