но он  велел мне умолкнуть и  приступать к
работе. Я приметила,  что в этот день он был необычайно мягок.  На следующий
день я оделась, как раньше, и он весь день шпынял меня. Мистер Саломон, меня
вовсе не надо  шпынять, я и без того понятливая. С тех  пор я уже не пытаюсь
выглядеть монахиней, одеваюсь  и  крашусь  так,  чтобы  как  можно эффектнее
подчеркнуть то, что у меня есть.
     - Это очень эффектно.  Но, дорогая, вам следует быть более  осторожной.
Нет ничего плохого  в том, чтобы носить сексапильные одежды для Иоганна. Это
что-то вроде акта милосердия. У старой развалины в жизни осталось не так  уж
много удовольствий, а для вас, учитывая его состояние, нет никакой угрозы.
     - Он никогда не представлял для меня угрозы, сэр. За все те годы, что я
работаю  у  мистера  Смита,  единственное,  что он  мог себе позволить,  это
тронуть  меня  за  руку.  Он  лишь  делает  комплименты по поводу моих новых
одеяний.  Иногда  они  бывают  довольно-таки  сальными,  но  я  лишь  обещаю
пожаловаться своему мужу, и его это веселит.  Все очень целомудренно,  как в
воскресной школе.
     - Я  в  этом  не сомневаюсь. Но  вам следует быть осторожней,  когда вы
идете на работу или возвращаетесь домой. И я имею в виду не только Покинутую
зону; с вашей внешностью и одеждой вы везде в опасности. Неужели вы этого не
понимаете? Разве ваш муж этого не знает?
     -  О,  я  очень  осторожна, сэр. Я знаю, что может  случиться, я  читаю
газеты. Но я не боюсь. Я незаконно ношу с собой кое-какое оружие и знаю, как
им пользоваться.  Босс дал его мне и приказал  своим  телохранителям научить
меня с ним обращаться.
     -  Гм...  Как  рыцарь  правосудия  я должен бы  донести на вас. Но  как
человек, который понимает, в какие дикие джунгли превратился  этот  город, я
аплодирую вашему здравому смыслу.
     Конечно, если вы действительно  умеете обращаться с вашим оружием, если
у вас есть  мужество,  чтобы воспользоваться  им быстро  и эффективно,  если
после того, как вы защитите себя, у вас  хватит сообразительности убраться с
места  происшествия и ничего  не  сказать  фараонам.  Слишком много  "если",
дорогая.
     - Я не  боюсь, честное слово. Гм... если бы вы были  моим адвокатом, то
все, что я говорю, не подлежало бы разглашению, не так ли?
     - Вы хотите, чтобы я стал вашим адвокатом?
     - Гм... да, сэр.
     - Хорошо, я согласен. Разглашению не подлежит. Говорите.
     - Хорошо.  Однажды ночью меня  вызвали в  Клуб редкой крови, нужен  был
донор. Мне пришлось ехать одной, поскольку Джо не было дома.  Но это меня не
беспокоило. Я часто  сдавала кровь ночью и  иногда  одна. Мой "жучок"  стоит
прямо в прихожей,  и я могу спокойно выезжать из нее и ехать, куда мне надо.
Вы  знаете  этот старый-престарый  госпиталь  на  западной  окраине, его еще
называют лечебницей Заступницы нашей Милосердной?
     - Боюсь, что нет.
     - Ну,  неважно.  Он  старый, его построили  задолго до  того, как  наше
правительство отказалось гарантировать  безопасность на  улицах. Там  нет ни
лифта   для  транспорта,  ни  стоянок  внутри  здания.   Там  лишь  участок,
огражденный забором, и охранник у  ворот. Это случилось, когда  я  выходила.
Эта жаба попыталась прыгнуть на меня, когда я пробиралась между машинами. Не
знаю, нужен  ему был мой кошелек или я  сама. У меня не  было времени, чтобы
это выяснять... не знаю даже, мужчина это был или женщина.
     - Ну, вряд ли женщина.
     - Не исключаю. Левой рукой я швырнула  ему в лицо парализующую бомбу, а
правой  сделала  все остальное и не  успела даже понять, мертв  он или  жив.
Скорее  понеслась домой. Ничего не сказала  полиции, ничего  не сказала Джо,
никому ничего не говорила  до настоящего момента. (Но потребовалась  тройная
доза наркотола, чтобы  унять  дрожь,  не так  ли,  дорогая? А, заткнись. Это
неважно.)
     -  Значит,  вы отважная девушка и умеете при необходимости постоять  за
себя.  Но вы также глупая девушка,  хотя и очень удачливая.  Гм... у Иоганна
есть  бронированная  машина  вроде   моей   и  две  смены   охраны   для  ее
сопровождения.
     -  Конечно, у  него  есть  охранники, сэр,  но я  ничего не знаю о  его
машинах.
     -  У него "роллс-шкода".  Юнис, мы  теперь не можем  зависеть от  того,
насколько  ловко вы  владеете  оружием. Вы  можете продать  ваш  "жучок" или
разводить  в нем цветы; теперь у вас будет мобильная охрана и  бронированный
автомобиль. Всегда.
     Миссис Бранка даже испугалась.
     - Но, мистер Саломон! Даже с моей новой зарплатой я не смогу...
     - Не беспокойтесь, дорогая. Вы же знаете, что Иоганну никогда больше не
придется ездить на  своей  машине. Возможно, он  никогда не выйдет  из своей
комнаты. Но машина  по-прежнему принадлежит  ему, и  у  него по-прежнему два
экипажа: два водителя  и два охранника, и они работают  самое большее  раз в
неделю. Все  остальное время они жрут и играют в карты. Завтра утром я пошлю
за вами свою машину, а вечером машина  Иоганна, точнее, уже ваша собственная
машина, доставит вас домой. И вы сможете пользоваться ею в любое время.
     - Не думаю, что боссу это понравится.
     - Не беспокойтесь. Я постараюсь внушить ему, что мы не можем  рисковать
вами. Если он будет  возражать, ему  придется посчитаться с тем, что  у меня
достаточно бабок,  чтобы сманить вас работать ко мне.  Будьте разумны, Юнис;
ему это не будет стоить ни доллара. Это  обычные  расходы, которые он и  без
того  уже несет.  Сменим тему. Что вы  думаете о его  плане  насчет "теплого
тела"?
     -  А  пересадка  мозга  в  самом  деле  возможна или  он  хватается  за
соломинку?  Я  вижу, что он несчастлив  из-за  того,  что  привязан  к  этим
отвратительным  приборам.  Боже мой,  я  все  магазины  прочесала в  поисках
чего-нибудь пикантного из одежды, но теперь все труднее и  труднее  вытянуть
из него улыбку. Его план осуществим?
     - Это не имеет значения, дорогая. Он приказал, а мы должны выполнять. В
этом Клубе редкой крови все АВ-отрицательные?
     -  Нет,  что  вы!  По  последним  сводкам  там   меньше  четырех  тысяч
АВ-отрицательных. А всего по стране их примерно миллион.
     -  Это  плохо.  Что  вы  думаете  насчет  объявлений  в  газетах  и  по
телевидению?
     - Это будет очень дорого стоить, но он может себе это позволить.
     - Конечно. Но это все равно дурацкий план.
     - Почему, сэр?
     - Юнис, если эта пересадка состоится, ее нужно будет сохранить в тайне.
Вы помните, какая поднялась суматоха, когда начали замораживать  людей? Нет,
конечно,  вы  слишком молоды. Был  задет  обнаженный нерв, и  поднялся такой
крик, что эта практика едва не была запрещена. Говорили, что раз большинство
людей не могут себе этого позволить, то пусть уж всем будет плохо. Ох уж эти
мне  люди,  черт бы  их  побрал...  наша  страна  изведала  и демократию,  и
олигархию,  и  диктатуру, и парламентскую республику,  и  социализм, и смесь
всего этого,  не  меняя свою  конституцию,  а теперь  мы фактически анархия,
возглавляемая  выборным  диктатором,  хотя у  нас  по-прежнему  есть законы,
законодательные  органы и Конгресс. Но все это не закрывает этот самый голый
нерв,  идею,  что  если уж все не могут  чего-либо иметь, то этого не должен
иметь никто.  Подумайте,  что  случится,  когда один из  самых богатых людей
страны  громко  объявит,  что хочет-де купить живое  тело  другого человека,
чтобы спасти свою дряхлую эгоистическую шкуру?
     - Я не думаю, что босс такой уж плохой. Он достаточно мил, если сделать
скидку на его болезнь.
     -  Это не имеет значения. Этот обнаженный нерв  снова заболит,  и толпа
взвоет. Священники  осудят  его,  в  суды  посыплются  жалобы,  Американская
медицинская ассоциация запретит своим членам даже думать об этом, а Конгресс
может даже издать закон, запрещающий такие операции. Конечно, Верховный суд,
я  думаю,  признает такой закон неконституционным, но к  тому времени Иоганн
будет  уже мертв. Поэтому никакой гласности. Клуб редкой крови знает людей с
группой крови АВ-отрицательной, которые не являются его членами?
     - Я не знаю. Вряд ли.
     -  Мы  проверим. Могу  предположить,  что по  крайней  мере восемьдесят
процентов людей  в этой стране были  протестированы на  группу крови. Группа
крови может измениться?
     -  О  нет.  Никогда.  Поэтому  мы,  редкие,  как  мы  себя называем,  и
пользуемся таким спросом.
     - Хорошо.  Наверняка данные о группах крови всех тех, кого обследовали,
занесены в компьютеры,  а они теперь  все связаны  между  собой,  и  поэтому
проблема лишь в том, какие вопросы задавать  и кому.  Сам я не знаю, как это
делается, зато  я знаю фирму,  которая  возьмется  за это. Итак, начнем, моя
дорогая.  Я  запущу все  дело, а вы займетесь деталями. Потом я отправлюсь в
Южную Америку, встречусь с этим мясником Бойлом и...
     - Мистер Саломон! - донеслось из динамика. - Сейчас будет заварушка.
     - Черт их побери! - сказал Саломон. - Эти два красавца любят въезжать в
Покинутую зону. Они надеются, что кто-нибудь  начнет стрелять, и у них будет
законный повод открыть  огонь. Извините, дорогая.  Вы у  меня  в машине, и я
должен был запретить им въезжать в Покинутую зону.
     - Это я виновата,  - робко  сказала Юнис. -  Я должна была сказать, что
почти невозможно  ездить  вокруг  девятнадцатой би, не  въезжая в  зону. Мне
всегда приходится делать  крюк,  чтобы подъехать к дому  босса. Но  мы же  в
безопасности, правда?
     - О да. Если даже в нас попадут из орудия, то этот старый танк придется
подкрасить -  и больше ничего. Ох  уж эти  охранники! Рокфор не так плох, он
всего  лишь  синдикатный панк, неудавшийся насильник. Но  Чарли  - настоящий
бандит. Совершил свое первое убийство, когда ему было одиннадцать лет. Он...
     Стальные  ставни  задвинулись  вокруг  них  и закрыли пуленепробиваемое
стекло. В салоне зажегся свет.
     - Вы  так  говорите, как  будто  ваши  охранники  представляют  большую
опасность, чем Покинутая зона, - сказала Юнис.
     -  Вовсе  нет, моя  дорогая.  Я  должен  признать,  что любое  разумное
общество должно было бы просто ликвидировать их. Но поскольку смертная казнь
у нас запрещена, я  пользуюсь их недостатками.  Оба они выпущены условно под
мою поруку и оба любят свою работу.
     В этот момент раздались выстрелы автоматического оружия. В закупоренном
салоне  автомобиля  звук  был  оглушительным.  Миссис  Бранка  вздрогнула  и
схватилась  за Саломона.  Раздался  взрыв. Она спрятала лицо  на его  плече,
прижалась крепче.
     - Попал! - прозвучало из динамика. Свет погас.
     - Они нас подбили? - спросила она, ее голос  был  приглушен из-за того,
что она говорила в его рубашку.
     -  Нет нет,  - левой рукой  он погладил ее  по спине, а правой покрепче
прижал к себе, - Чарли подбил  их. Или, по крайней  мере, он так думает. Это
были выстрелы нашей башенной пушки. Вы в безопасности, дорогая.
     - Но свет погас.
     -  Такое иногда случается  от сотрясения.  Сейчас  я  включу  аварийное
освещение.
     Он снял руку с ее талии.
     - Нет, нет! Обнимите меня,  пожалуйста.  Я не боюсь темноты. Я чувствую
себя в большей безопасности, когда вы меня обнимаете.
     - Как хотите, дорогая.
     Он уселся поудобнее и поближе к ней.
     Наконец он мягко сказал:
     - Боже мой, какой вы ласковый ребенок!
     - Вы и сами ласковый... мистер Саломон.
     - А не могли бы вы называть меня Джейком? Попробуйте.
     - Джейк... Да, Джейк. У вас такие крепкие руки! Сколько вам лет, Джейк?
     - Семьдесят один.
     - Не может быть! Вы так молодо выглядите!
     -  Я достаточно  стар,  чтобы  быть  вашим  дедом,  маленький  ласковый
котенок. Я лишь выгляжу  моложе... в  темноте.  Согласно Библии, я уже целый
год живу взаймы у времени.
     - О, не  говорите так.  Вы молоды!  Джейк,  давайте немного помолчим...
Дорогой Джейк...
     - Милая Юнис...
     Через несколько минут раздался голос водителя:
     "Путь свободен, сэр".  Когда  ставни начали раздвигаться, миссис Бранка
поспешно оторвалась от Саломона.
     - Боже мой, - засмеялась она.
     - Не беспокойтесь. Через это стекло видно только в одну сторону.
     - Это утешительно. Но все равно, этот свет - как холодный душ.
     - Да. Разрушает  настрой.  А я  только-только  начал  чувствовать  себя
молодым.
     - Но вы и вправду молоды, мистер Саломон.
     - Джейк.
     - Джейк. Годы не в счет,  Джейк. О Боже  мой, я своей нательной краской
измазала вам всю рубашку.
     - Ничего. Зато я растрепал вам прическу.
     - Мои волосы  я могу расчесать. Но что  скажет ваша  жена, когда увидит
эту рубашку?
     - Она спросит, почему я ее не снял. Юнис, дорогая, у меня нет жены. Уже
много лет назад она променяла меня на более современную модель.
     - Значит, у нее плохой вкус. Вы классический тип, Джейк, а  это значит,
что с годами вы становитесь только лучше. Теперь у меня прическа в порядке?
     - В совершеннейшем.
     -  У меня большой соблазн попросить,  чтобы нас  снова  завезли в зону.
Тогда вы снова могли бы ее растрепать.
     - У меня соблазн еще больше. Но я  все-таки  отвезу вас  домой... если,
конечно, вы  не  хотите  отправиться со  мной  в  Канаду.  Вернуться можно к
полуночи.
     - Я  хочу, но не могу.  Честное слово,  не могу.  Так  что  везите меня
домой. Сядьте поближе и обнимите меня, только не трогайте прическу.
     - Я буду осторожен.
     Он передал водителю координаты квартиры миссис Бранки и добавил:
     -  Не  заезжайте  больше в  Покинутую  зону,  бандиты.  Вам  бы  только
пострелять!
     - Так точно, мистер Саломон.
     Они ехали молча, затем миссис Бранка сказала:
     -  Джейк... вы  чувствовали  себя  совсем  молодым  до  того,  как  нас
прервали.
     - Я уверен, что вы это почувствовали.
     -  Да.  И я была готова все позволить вам, Джейк, Вы это почувствовали?
Хотите я дам вам свое фото, где я без одежды? Хорошее, не такое,  как сделал
бы тот человек, о  котором  вы рассказали  и который так много берет за свои
услуги.
     - Ваш муж согласится сделать такое фото? И вы украдете одно для меня?
     -  Нет,  что  вы,  Джейк.  У  меня  много таких  фото.  Я  же  когда-то
участвовала в конкурсах  красоты, помните? Я  дам  вам такое фото... если вы
никому об этом не скажете.
     - Разглашению не подлежит. Ваши секреты умрут вместе с вашим адвокатом.
     - Какие вам больше нравятся? Художественные или сексуальные?
     - Гм... да, трудно сделать выбор.
     - Но фото  может быть  и художественным, и сексуальным одновременно.  Я
думаю, что я дам вам фото, где я в душе.  Волосы мокрые, везде  капельки, ни
пятнышка  нательной  раскраски, никакой косметики,  никакой...  ну,  вы сами
увидите. Это вам по вкусу?
     - О, да я взвою как волк!
     -  Вы его  получите.  Быстро меняем тему  - мы почти приехали, Джейк, у
босса есть хоть какой-нибудь шанс с пересадкой мозга?
     - Я на врач. Но с точки зрения дилетанта... никакого.
     -  Я  так и думала. Значит, он не  проживет долго независимо  от  того,
состоится операция или нет. Джейк, я попытаюсь одеваться еще более смело для
него, пока он еще жив.
     -  Юнис,  вы  самая милая  девушка на  свете!  Это самое лучшее, что вы
можете сделать для Иоганна. Это гораздо  лучше, чем  благодарить  его за эти
деньги.
     -  Я вовсе не думала о  деньгах,  Джейк. Я  думала о боссе. Мне его так
жалко! Я поищу в магазинах что-нибудь  экзотическое, а  если не найду ничего
такого,  надену  плотно  облегающую  просвечивающую   одежду...  Не  так  уж
изысканно, зато  эффектно,  если  под  ней хорошая роспись. Джо  это  умеет.
Теперь у меня есть охранники, и я иногда  смогу приходить вообще без одежды,
лишь раскрасив кожу. Высокие каблуки, чтобы  мои ножки выглядели еще лучше -
да-да, я  знаю, что они у меня стройные! - каблуки, чуть-чуть нейлона вместо
трусиков и краска.
     - И духи.
     - Босс их не почувствует, Джейк.
     - Зато у меня все еще есть обоняние.
     - О, хорошо. Для вас будут и духи. И краска для босса. Я еще никогда не
пробовала  такое смелое одеяние...  но  теперь, когда мы  уже не работаем  в
конторе  и встречаем не так уж много людей... и  я могу при  случае накинуть
полупрозрачный халат, то  можно попробовать,  понравится ли  это  боссу. Джо
любит писать интригующие узоры,  любит меня раскрашивать и не ревнует меня к
боссу.  Он  тоже   сочувствует  бедному  старику.  И  так  трудно  придумать
какой-нибудь новый наряд! А ведь я хожу по магазинам каждую неделю.
     - Юнис...
     - Да, сэр... Да, Джейк.
     - Не ходите сегодня по магазинам. Это приказ  босса. Я как  его адвокат
имеют право приказывать от его имени.
     - Да, Джейк. Но можно спросить почему?
     - Если  хотите, вы можете прийти  завтра в  одной краске - эта машина и
мои охранники доставят вас,  как  королевские бриллианты. Но сегодня вечером
машина  будет  мне  нужна.  С  завтрашнего  дня  машина   Иоганна  вместе  с
охранниками  будет  принадлежать вам, и вы всегда сможете поехать с ними  за
покупками. И куда угодно еще.
     - Да, сэр, - робко ответила она.
     - Но вы заблуждаетесь насчет  того, что Иоганну остались считанные дни.
Его трагедия в том, что ему придется жить слишком долго.
     - Я не понимаю.
     -  Он в ловушке, дорогая. Он попал в  лапы врачей,  и они не дадут  ему
умереть. Как только на него напялили всю эту сбрую для поддержания жизни, он
потерял все шансы на смерть. Вы заметили, что  еду  ему подают  без ножа?  И
даже без вилки? Одна лишь пластиковая ложка.
     - Но у  него  же  дрожат  руки. Иногда  я кормлю его, ведь он не любит,
когда медсестры "шныряют повсюду", как он говорит.
     -  -  Подумайте  об этом,  дорогая.  Они  все сделали  так, что ему  не
остается  ничего другого,  как только  жить.  Он машина, уставшая машина,  у
которой  все постоянно болит. Юнис, эта пересадка мозга - всего  лишь способ
перехитрить врачей. Просто необычайный способ самоубийства.
     - Нет!
     - Да. Простые способы ему недоступны, вот и пришлось выдумать необычный
способ. Мы с вами собираемся ему в этом помочь именно таким способом, как он
хочет. Ну, кажется, мы приехали. Не плачьте, черт возьми; ваш муж станет вас
расспрашивать, почему вы плакали,  а  вам нельзя ничего  рассказывать. Вы не
против поцеловать меня на прощание?
     - Конечно, не против.
     - Перестаньте  плакать и поднимите свое симпатичное личико. Очень скоро
нашу банку откупорят.
     Наконец она прошептала:
     - Этот поцелуй был такой же хороший, как и первый, Джейк... и  я больше
не хочу плакать. Но я слышу, нас уже открывают.
     - Они подождут, пока я не открою изнутри. Можно мне подняться с вами на
лифте и проводить вас до двери?
     - Н-нет. Я смогу еще объяснить присутствие  охраны, но мне будет трудно
объяснить, почему главный советник фирмы взял на себя заботу провожать меня.
Джо  не  ревнует меня к  боссу, но может  приревновать  к вам. А я  этого не
хочу... особенно потому, что чуть не дала ему повод.
     - Ну, это упущение мы могли бы легко исправить.
     - Может  быть, дорогой  Джейк.  Моя  сельская мораль сегодня едва ли не
треснула   по  швам.  Я  думаю,  что  меня  развратили  миллион  долларов  и
"роллс-ройс"... и один городской повеса. Пусти меня, дорогой.

        Глава 3

     Охранники  в  почтительном  молчании  проводили Юнис до  двери.  Миссис
Бранка с интересом поглядывала на Чарли и думала, как может этот добродушный
с виду человек быть таким, каким его описал Джейк.
     Охранники стояли  по обе стороны  от нее и ждали, когда  ее муж откроет
замок. Когда дверь открылась, Рокфор козырнул и сказал:
     - В девять сорок, миссис, мы будем ждать вас здесь же.
     - Спасибо, Рокфор. Спокойной ночи. Спокойной ночи, Чарли.
     Джо Бранка закрыл замки, включил сигнализацию и спросил:
     - Черт возьми, что случилось? Где ты отхватила этих горилл в униформе?
     - Может, ты меня сперва поцелуешь? Разве я сегодня поздно? Еще  и шести
нет.