при которой обнаружил снимок, и дочитал  ее  до
конца, хотя она и призывала  жалеть  одиноких  старушек,  и  понял,  что
Ксения работает в газете каким-то важным лицом. Значит, оставалось найти
адрес! Пишут же его где-то в газетах! Может, сверху, а может, снизу.
   В этой газете было  шестнадцать  страниц,  и  я  все  их  старательно
просмотрел. Адрес нашелся на пятнадцатой, действительно - в самом нижнем
правом углу. Я оторвал его и собрался сунуть в карман.
   - Ты что это?.. - попробовал возмутиться дед.
   - Пришибу, - сказал  я,  встал  и  ушел.  Еще  возмущенных  дедов  на
лавочках я не слушался!
   Редакция  толстой  газеты  ?Отчий  дом?  была  на  улице  Верещагина,
шестнадцать. Я обрадовался тому, что, оказывается  действительно  шел  в
нужном направлении. И очень скоро оказался  у  двухэтажного  деревянного
дома.
   У дверей стояли толстый мужик с сумкой через  плечо  в  виде  черного
сундука, две старые бабы - одна тощая, а другая - как мяч,  и  еще  один
мужик, с такими буйными черными кудрями и красными губами, что я чуть не
принял его за мулата.
   Я прошел мимо, прочитал  вывеску,  убедился,  что  тут  действительно
редакция, и вошел.
   - Где тут Ксения? - спросил я у первой попавшейся тетки.
   - Второй этаж, третья дверь направо.
   Я поднялся и открыл эту дверь.
   Она стояла у стола, Ъ белом костюме, в белой шляпе - именно такая,  с
какой войдешь в любой ресторан, и все умрут от зависти. Она повернула ко
мне голову, и я прочитал по  ее  лицу,  что  она  взволнована  почти  до
ярости.
   Ее губы приоткрылись!
   Ну что же, сказал я себе, это - судьба!
   Какие, к черту, слова, какие церемонии? Мужчина и женщина нашли  друг
друга!
   В два шага я оказался возле нее и взял ее за плечи.
   Но вместо того, чтобы позволить себя прижать,  она  извернулась  и  с
неожиданной силой толкнула меня. Я шлепнулся...
   Нет.
   Я не мог шлепнуться.
   Я сел на стул. На такой черный стул с колесами. И он подо мной  сразу
поехал прочь от Ксении.
   Очевидно, она поняла, что погорячилась, и устремилась ко мне страстно
и пылко. Вот это - настоящая женщина, подумал я, вот  с  ней  я  наконец
испытаю то, чего так долго был лишен!
   - Сумасшедший дом! - вдруг завопила она.  -  Думаете,  я  вас  отсюда
выставить не сумею?
   Она развернула стул со мной  вместе  и  толкнула  его  к  распахнутой
двери. Я выехал в коридор и чуть не сшиб толстого дурака с сумкой и  еще
одного, совсем замухрышку.
   Нужно было наконец хоть что-то сказать ей! Сказать - Ксения,  это  же
я, Брич, я пришел за тобой, подожди немного, еще неделя - и я увезу тебя
отсюда!
   - Люсенька! - произнес я. - Это ты!.. Нет.
   Не мог я сказать такую чушь. Ничего не говорил. Вот так.  Потом  все,
что потребуется, скажу.
   - Я милицию вызывать не буду! - воскликнула она. -  Я  с  тобой  сама
управлюсь! Пошел в задницу!
   И из сумки, висевшей через плечо, достала небольшой пистолет.
   Вот это женщина, подумал я, изумительная женщина, вот это - настоящая
подруга для меня, Брич, ты нашел то, что искал! А какие ноги!
   - Ну? - грозно спросила Ксения. - Это не контора,  это  бедлам!  Мало
мне ясновидцев! Наталья! Степашина! А вы кто такой? Как сюда попали?
   Это относилось к толстому, хотя вроде еще не старому дураку с сумкой.
Он чего-то залепетал - до такой степени  не  по-мужски,  что  захотелось
плюнуть.
   Да, это была женщина! Умела выстроить по струнке всю  мелкую  шушеру!
Такая мне и нужна. Такая для меня - подходящая пара!
   - Вот, нашел тебя... - сурово сказал я ей, всем видом показывая,  что
ничуть не боюсь. - В смысле...
   И тут оказалось, что подходящих слов у меня просто нет. А ведь я знаю
их кучу! Я к любой женщине так  подойду,  что  она  опомнится  только  в
постели!
   Ну и пусть! Значит, надо встать и просто обнять ее. Пусть видит, я не
из пугливых.
   Я бы встал, но замухрышка, молча стоявший рядом  с  толстым  дураком,
кинулся ко мне и пихнул меня обратно на стул. А сам отскочил.
   Это уж было чересчур!
   На гордом лице Ксении было написано: достанусь только победителю! Она
вошла в кабинет и крепко хлопнула дверью.
   - Ну! Ты! Родной! - уже закипая, уже впадая в бешенство, я вскочил  и
направился к замухрышке. Он попятился и кинулся бежать по коридору
   Каким же кретином нужно быть, чтобы дразнить меня?! Я  -  Брич!  Я  -
Напролом! И я понесся за ним следом.
   Он был уже внизу, а я - между этажами, когда что-то треснуло меня  по
спине и я полетел с лестницы... Нет!
   Я одним прыжком преодолел десять ступеней и почти догнал  замухрышку.
А стул с колесами просто упал вниз одновременно со мной.
   Я вскочил на ноги...
   Я не вскакивал на ноги! Я же и не падал! В общем, когда я оказался на
улице, то увидел, что замухрышка скрывается в каком-то унылом  магазине.
Естественно, я хотел прыгнуть туда следом за ним.  Но  замухрышка  успел
запереть дверь. Какого черта!
   Я ударил по стеклу так,  как  учил  Бродяга,  -  и  оно  сразу  пошло
трещинами, стало осыпаться. Теперь главное было - не прыгать туда раньше
времени, чтобы не схлопотать себе на голову острый  осколок.  Я  стукнул
стекло еще раз, убедился что все куски, готовые упасть, уже  рухнули,  и
красиво прыгнул в магазин.
   Там нестерпимо воняло старым и грязным  тряпьем.  Замухрышка  был  за
длинным  стояком  .с  вешалками,  на  которых  висела  всякая  дрянь,  Я
решительно отодвинул вешалку  и  схватил  его  левой  рукой  за  грудки,
примеряясь тюкнуть правой в нос.
   И тут меня ухватили за правое  предплечье,  рванули  и  развернули  к
себе.
   Это был пожилой крупный дядька с вороными кудрями и красным ртом, тот
самый.
   - Т-т-т! - сказал он мне укоризненно. - Т-т-т!
   И покрутил пальцем у виска.
   Похоже, он был прав - я действительно спятил, если собираюсь  бить  в
этом  свинарнике  какую-то  полудохлую  крысу,  которая  уже   наверняка
наложила в штаны от страха. Так я подумал  -  но  уходить,  оставив  тут
всего лишь разбитое окно, я не хотел. Я опрокинул стояк  и  ударом  ноги
перевернул большой ящик со всякой мелочью. После чего плюнул и ушел.
   Я дошагал уже до угла, когда словно дернуло обернуться. Я обернулся -
точно! Круглая тетка спешила за мной следом. А за ней - тот, вороной.
   Из любопытства я остановился, они меня догнали и между ними произошел
странный разговор.
   - Т-т-т-т! - протарахтел вороной, тыча пальцем сперва  мне  в  грудь,
потом - ниже пояса, а потом - вообще в небо.
   - Ничего не понимаю! - отмахнулась тетка. - Ты  эти  свои  штуки  для
Леонтинки и для клиенток прибереги.
   - Т-т-т!!! - возмутился вороной и даже попытался встать между мной  и
теткой.
   - Есть проблемы? - спросил я ее.
   - Хочу с вами побеседовать! - так прямо и заявила  она.  -  Я  изучаю
проблему стресса  в  бытовых  условиях  и,  как  правило,  имею  дело  с
подавленным, а не реализованным стрессом. А вы его только  что  при  мне
разрядили.
   Если бы тут был Бродяга, он бы уж что-нибудь этакое ответил.
   Интеллектуалы  проклятые!  Нахватались   разных   слов,   нормальному
человеку ни хрена не понять.
   - Т-т-т! - продолжал кипеть вороной.
   - Да ну тебя! - воскликнул тетка. - Послушайте, этот  сумасшедший  не
даст нам нормально поговорить. Вот моя визитка - обязательно  позвоните!
Хоть на работу, хоть домой!
   "Еженедельник ?Отчий дом?, Наталия СТЕПАШИНА,  корреспондент?  -  вот
что было написано в визитке.
   Я подумал: если с ней встретиться, она же может много чего рассказать
про Ксению!
   - Обязательно позвоню, - сказал я. - Вы  ему  объясните  -  пусть  не
нарывается.
   - У меня из-за него сплошные неприятности, - сказала тетка. -  Ну,  я
жду звонка. А кстати, как вас зовут?
   Действительно, как меня зовут?
   Как зовут человека, который только что разбил  магазинную  витрину  и
чуть не изничтожил продавца? Знаю я этих корреспондентов, пил с одним  в
Миннеаполисе, так пьет он не хуже приличного человека, зато что расписал
Про нас с Бродягой в гнусной местной газетенке!
   - Валентин, - представился я. Все равно меня с ним  уже  путают,  так
пусть путают дальше.
   - Валентин, - повторила она, глядя на меня с восхищением. А почему бы
и нет? Не так уж много на земле правильных мужиков, вроде меня.
   Пожалуй, из всех возможных толстух эта - самая терпимая,  подумал  я.
Хоть что-то в жизни понимает.
   - Т-т-т-т! - вороной уж стал ее стучать по плечу И отпихивать  другой
рукой воздух в моем направлении. Мол, сгинь, пропади!
   - Ладно, ладно! - сказала она ему. - Значит, я жду вашего звонка.  До
встречи!
   Повернулась и поспешила к редакции, а вороной - за ней следом.
   Я сунул визитку в карман. Ничего,  пригодится.  Достать  в  серьезной
компании - мол, не со всякой мелкотой общаюсь. С кор-рес-пон-ден-та-ми!
   Да, компания...
   Сразу приставать нельзя. Бродяга где-то вычитал: никогда  ни  у  кого
ничего не просить, особенно у тех, которые  сильнее,  тогда  удивятся  и
сами все предложат.
   Они не сильнее, конечно, но сейчас они мне нужны. Поскольку  они  уже
вместе, они уже притерлись, и им недостает только вожака. Тот,  смуглый,
ничего, серьезный мужик, но кто его знает, каков он в деле.
   Я неплохо погулял по городу. Ближе к вечеру я отправился в  тот  бар.
Они уже были там. Теперь следовало привлечь к себе внимание.
   Я  подумал,  какое  пиво  взять  -  ?Разина?,  ?Ермака?  или   другое
равноценное, или то, что вдвое дороже, - заграничный ?Пауланер?.
   Мужики сидели солидно - и не с ?Разиным?.  Я  взял  ?Пауланер?,  пару
хороших  сигарет,  орешки  -  не  соленый  арахис,  а  тоже   приличные,
индийские, которые завитком.
   Сел так, чтобы они меня хорошо видели и  оценили.  Не  дураки  же,  в
самом деле.  Пусть  поймут  -  пришел  серьезный  человек,  может,  ждет
приятеля, может, ищет новых знакомств. А приставать - последнее дело.
   Несколько вечеров пришлось мне посещать этот бар - словно  на  работу
нанялся. Хорошо хоть,  у  Маргаритки  откуда-то  деньги  появились.  Она
отдавала их беспрекословно - я сказал,  что  нужно  ДЛЯ  ДЕЛА.  А  когда
СДЕЛАЕМ ДЕЛО - у нее появятся не только эти жалкие гроши, но и  норковое
манто.
   Вот Ксения в норковом манто была бы хороша...
   У Маргаритки глаза загорелись.
   - Правда? - спросила  она,  уже  зная,  что  это  может  быть  только
правдой. - Ой, Брич, а ты меня тогда не бросишь? У тебя  же  будет  куча
денег...
   - Не брошу, - сказал я ей и нахмурился. Вот уж не думал, что  в  меня
так влюбится шестнадцатилетняя девчонка! Она прижалась и приласкалась.
   - Может, даже поженимся, - добавил я.
   - Правда?!
   Она так заулыбалась,  что  я  почувствовал  себя  героем.  Не  каждый
мужчина может дать женщине такое счастье!
   - Слушай, Брич, а ты не хочешь снять комнату? Ночью уже так  холодно,
что я даже об тебя еле согреваюсь.
   - Погоди, еще недельки две - и будет тебе целая квартира, -  пообещал
я.
   Так вот, я как раз недоумевал, почему они так тянут со знакомством, и
вспомнил про обещанную квартиру, которой через две недели  уж  точно  не
будет, когда один из них проявил инициативу. Такой длинный, плотный,  но
узкоплечий, с маленькой головой и вечно прищуренными глазами.
   Он подошел и спросил:
   - Не занято?
   - Садись, - сказал я.
   Он поставил свое пиво на столик и сел.
   Шестерка, подумал  я,  обычная  шестерка,  попробует  меня  пощупать.
Ладно. Я же вижу, что тот, смуглый - кстати,  и  черная  рубаха  у  него
расстегнута так, как мне нравится, и блестит  на  шее  золотая  цепь,  -
наблюдает за нами.
   - Закурить не найдется?
   - Найдется.
   Я достал сигареты и сам на них уставился с удивлением. Откуда  только
Маргаритка их притащила? Пачка была уже начатая, и такой марки,  которую
я видел впервые в жизни.
   - Благодарю, - сказал тот мужик. - Ты, гляжу, сюда зачастил.
   - Солидно, не шумно, - объяснил я, - люди приходят серьезные.
   - Это точно. Ты не с Киевской?
   - Нет, я вообще не здешний.
   - А-а...
   В общем, он взял меня к  своим,  и  тут  выяснилось,  что  его  зовут
Сазаном. Может, по фамилии, может, рыбалкой балуется - я разбираться  не
стал.
   Главный у них был - Петрович. Правильный мужик - для первого  раза  с
вопросами не приставал, но сказал,  что  сейчас  они  тут  каждый  вечер
встречаются.
   Не люблю, когда суетятся. А этот как раз не суетился. Руку не  тянул,
имени не спрашивал - ждал, пока сам назовусь.
   Нужно было  показать,  что  я  ним  не  вяжусь,  порядок  понимаю.  Я
поблагодарил за компанию, сказал ?до встречи? и пошел.
   До Малаховки я добрался пешком - и тут меня ждал сюрприз.
   По одну сторону шоссе были дома, по другую - начинались огороды. И я,
уже почти дойдя до шоссе, увидел, как возле крайнего дома тормозит джип.
Оттуда   выскочила   девчонка   и   убежала   в   подъезд.   Джип   стал
разворачиваться.
   Если бы меня не заинтересовали навороты, я бы просто  пошел  мимо.  А
так я остановился посмотреть на  машину  -  и  лишь  потому,  когда  она
развернулась и скрылась в темноте, поравнялся с подъездом.  И  сразу  же
оттуда выглянула Маргаритка.
   Увидев меня, она уронила сумочку.
   - Пошли, - сказал я ей.
   Она подняла сумочку и покорно побрела следом.
   - Это что за хмырь? - спросил я, когда мы  уже  добрались  до  своего
домика.
   - Знакомый один. Подвез.
   - А-а. Нормально.
   Она не хотела признаваться, что живет на огороде в будке, и придумала
себе более приличный адрес - понял я. Джип - это серьезно.
   - А кто он, этот знакомый? Деньги у него хоть водятся?
   Если бы Маргаритка сказала ?да?, я бы использовал и этот шанс.  Я  бы
все про  него  выпытал.  И  ему  бы  пришлось  поделиться  этими  самыми
деньгами.
   - Откуда я знаю? - пожала плечиками Маргаритка. - Он же  меня  просто
подвез.
   Вдруг она даже не села, а прыгнула ко мне на колени.
   - Брич, я люблю только тебя.  Я  однолюбка.  Если  полюблю  -  то  до
смерти! Я всегда это про себя знала! - быстро заговорила она. - Помнишь,
как ты меня у ментов отнял? Я тебя сразу  полюбила!  И  ребенка  я  рожу
только от тебя!
   Это меня в восторг не привело.
   - Я вольная птица, - сказал я, - а ребенок - держит.
   - Знаешь что? - она прищурилась. - Давай я выйду  замуж  за  богатого
дядьку, за миллионера, за такого толстого, а ребенка рожу от тебя!
   Это было не так уж глупо.
   - И ты отпустишь меня замуж за старого толстого  дурака?  -  вдруг  с
тревогой спросила она.
   - Если будет действительно миллионер - отпущу. Нельзя  этим  женщинам
говорить правду...
   - Ты самый лучший в мире... - шептала она потом,  и  я  не  спорил  -
пусть найдет второго такого, неутомимого и яростного!
   Когда я проснулся было близко к полудню, и она уже  куда-то  сбежала.
Хорошо хоть поесть сготовила. И оставила денег на сигареты.  Я  заглянул
под матрас, нашел ее заначку и сунул к  себе  в  карман.  Возможно,  уже
через несколько дней я ей верну эти гроши, если сегодня повезет.
   Хорошо, что мы тогда прихватили кипу старых  журналов.  Снаружи  было
прохладно, я сидел, завернувшись  в  одеяло,  и  читал.  Даже  кроссворд
разгадал.
   Вечером я так подгадал, чтобы они меня ждали.
   И тут уж пришлось называть свое имя.
   - Брич, - сказал я.
   - Как-как? Кирпич? - переспросил  Сазан.  Очевидно,  хотел  насмешить
Петровича. Тот действительно усмехнулся.
   - Нормально, - только и сказал. - А это вот у нас Левый, это - Арчи.
   С ними был еще один, но  как-то  странно  сидел,  вроде  и  за  нашим
столиком, а вроде ногами - уже за соседним. Его Петрович не назвал.
   Арчи мне сразу не понравился. У  него  был  тонкий  орлиный  нос,  не
попорченный  в  драках,  и  сросшиеся  брови,  такой  испанский  угрюмый
красавчик, наверняка  бабы  спокойно  не  могут  пройти  мимо.  Красивый
мужчина -  это  недоразумение.  Мужчина  должен  быть  как  я-с  крепкой
физиономией, не более.
   Я  выставился  -  заказал  всем  пива.  Поговорили  о  местном  пиве.
Поговорили ни о чем.
   - А ты к нам по делам, или как? - спросил Петрович.
   - От серьезного дела никогда не  отказывался,  -  сказал  я.  Кто  их
разберет - может, они задумывают что-то такое, что мне и не снилось, они
же местные, лучше знают обстановку.
   - Серьезные дела мы и сами любим. Вон Арчи на видеопрокате сидит.
   Я прикинул - в городе не меньше сотни пунктов видеопроката. Все равно
- мелочь.
   - Я вообще иначе понимаю, - сказал я. - Нужно взять хорошие деньги  и
сваливать. Но - очень хорошие.
   - А что ты предлагаешь, Кирпич? - встрял Сазан.
   Теперь нужно было помолчать, чтобы слова прозвучали внушительней.
   - Я предлагаю брать банк.
   - Что-о-о? Ты охренел?! - совершенно  неожиданно  взвился  Сазан,  но
остальные молчали и сам я был спокоен, как никогда в жизни.
   - Тихо, - сказал ему Арчи. - Это интересно, а, Петрович?
   - Банк - это да,  -  согласился  Петрович.  -  И  какой  же  банк  ты
наметил?
   - Я не знаю... - действительно, я не знал, как называется именно этот
банк. - Такое угловое здание, многоэтажка, такое  коричневатое,  главный
вход - стеклянные двери на фотоэлементах, второй - за углом, и  напротив
наискосок - четыре бара...
   - Ребята, где это?.. - опять взвился Сазан, но Петрович  нехорошо  на
него посмотрел, очень по-мужски посмотрел, я люблю,  чтобы  мужчины  так
строго смотрели...
   - Ты говори, Кирпич, говори.
   Я испытал внезапное и пронзительное родство с Петровичем.  Только  мы
двое были среди этой шушеры настоящие мужчины. Только мы знали цену  вот
такому взгляду, и негромкой, весомой, лишенной  всяких  там  выкрутас  и
переливов речи. Только мы! Билла Бродягу бы еще сюда!..
   - Все очень просто. Нужно покрутиться возле  этого  банка  и  узнать,
когда приезжают за деньгами. Сперва засесть с  утра  в  баре,  с  понтом
опохмеляж, вычислить  постоянных  работников,  потом  -  в  ленч,  потом
узнать, куда ходят на ленч девчонки, ну, секретарши...
   - Так, так... - подбодрил меня Петрович.  Видя,  что  вожак  настроен
по-деловому, остальные не вмешивались, правильно делали: такой  разговор
- для двух настоящих мужчин, не более.
   - Собрать всю информацию можно за неделю. А потом действовать нагло и
открыто. Просто вовремя оказаться внутри, и чтобы снаружи ждала машина.
   - Хорошо, - сказал, помолчав, Петрович. - Тебе уже приходилось делать
что-то этакое? Ну, не банк, а хотя бы почту брать -  когда  туда  пенсии
привозят?
   - Я банк брал.
   Арчи и Левый переглянулись.  В  глазах  у  них  было  восхищение.  Не
научились еще скрывать эмоции, как вот Петрович.
   Сазан хотел взвиться  -  и  не  смог.  На  сей  раз  я  его  взглядом
припечатал.
   - Один? - удивился  Петрович,  но  как  удивился!  Только  губы  чуть
дрогнули. А лицо осталось каменным - лицо настоящего мужчины, тяжелое  и
надежное. Как у меня.
   - Нет, конечно. Нас было двое - я и Билл Бродяга.
   - Кто-о-о?! - это уже заорал не Сазан, а безымянный парень  за  двумя
столиками, длинный, тощий, но, как мне показалось, жилистый.
   - Тихо! - Петрович был невозмутим, как мраморное  надгробие.  -  Билл
Бродяга - это кто?
   Длинный обнял Арчи, я бы так бабу на людях  постеснялся  обнимать,  и
что-то зашептал ему в ухо. Рот у Арчи приоткрылся.
   - Напарник мой. Один мулат.
   - Так. Мулат. Где же ты его взял? А в самом деле, где  я  взял  Билла
Бродягу? Мы же всегда были вместе, всегда, с самого начала...
   - Мы были вместе с самого начала.
   - С начала чего? - как-то странно, без визга и склонив голову  набок,
спросил Арчи, и его глаза мне очень не понравились.
   - И последний вопрос, - Петрович уже  принял  решение,  я  чувствовал
это, я убедил его, иначе и быть не могло! - Где же был этот самый  банк,
который вы с Биллом Бродягой брали?
   - Как где? В Чикаго!
   Вдруг мне сделалось не по себе. Все смотрели  на  меня,  ожидая,  как
видно,  следующих  слов  шефа,  а  я  вдруг  понял,   что   коричневатая
многоэтажка, где четыре бара напротив, - это именно тот банк в Чикаго, и
как