ов в восемь-девять, свеженькая. И тут же  на
проспекте  появлялись  медленные  машины.  Они  притормаживали,   дверцы
распахивались,   изнутри   раздавался   свист   или   щелчок   пальцами.
Сопровождавшая девчонок  неприметная  охрана  вступала  в  стремительные
переговоры.
   В течение часа или даже полутора часов лучших разбирали и  развозили,
после чего наступало затишье.  К  одиннадцати  проспект  оживал.  Вторая
смена околачивалась там чуть ли не до  рассвета.  Возвращались  те,  кто
честно отработал первую смену, выходили бесхозные одиночки, полагая, что
в темноте их не заметят конкурентки  и  не  дадут  знать  своей  охране.
Где-то около полуночи проводились милицейские рейды.
   - У них же там  тоже  своя  иерархия,  -  сказал  Васька.  -  Которые
посолиднее, ночью на проспекте не околачиваются, они по барам сидят, там
все прикормлено. А вторая смена - это и есть самый опасный контингент. В
смысле триппера.
   Значит, если Маргарита кинулась на проспект,  то  успела  туда  очень
вовремя...
   А после такой радости, как ночь в триппер-клубе, она уж  точно  домой
идти не захочет - к тем, по чьей милости туда попала.
   - У вас мобилка есть? -  спросил  Игорь.  -  Я  позвоню  в  городское
управление милиции, у меня там друг работает. Может, что-нибудь узнаю...
   - Какая милиция? Вы мне зубы не  заговаривайте!  Очевидно,  Бояринова
заколодило.
   - Мобилку дайте!
   Он действительно собирался потребовать,  чтобы  следователь  Горчаков
немедленно бросил все дела и понесся вызволять Маргариту оттуда, куда ее
упекли во время рейда.
   Нервы у Игоря были на таком взводе, что, того гляди, вовсе  порвутся.
И его подсознание уже  искало  способа  сбить  это  напряжение,  и  оно,
подсознание, притаилось за  изгибом  какой-то  из  Игоревых  извилин  со
спасительным склерозом наготове.
   Потому-то, когда Игорь услышал Васин голос,  то  немедленно  забыл  о
самом болезненном для себя деле, но вспомнил, что имеет  сообщить  очень
важную вещь. Можно сказать, вещь государственного значения.
   - Васька! - заорал он-Я инкуба видел! Бояринов  шарахнулся,  а  Игорь
продолжал вопить, едва ли не задыхаясь от гордости за то, что наконец-то
и от него есть польза для следствия:
   - Лети мухой к улице Верещагина!.. Там люди видели, куда он  пошел!..
Возле секондхендовской лавочки!
   - Ты где? - раздалось в трубке. - Там, что ли? Торчи,  как  столб,  и
жди меня!
   - Есть! - прямо-таки взвизгнул Игорь.
   - Сперва - милиция, потом - инкуб,  что  дальше?  -  если  бы  взгляд
Бояринова имел температуру, то от Игоря осталась бы кучка золы, и в  ней
- оплавленная фототехника. - Мне это ос-то-хре-не-ло!
   Бояринов выхватил у Игоря мобилку и самые отчаянные просьбы о  звонке
в милицию уже были бессильны.
   - Московская, 13а... - бормотал Бояринов, гоня машину с такой яростью
и с такими виражами, что маловерующий Игорь беззвучно взмолился  Николаю
Угоднику о посте ГАИ, желательно - вооруженном  и  перегородившем  улицу
танком потяжелее.
   - Московская, 13а... квартира?..  -  яростно  спросил  водитель,  как
будто собирался с разгону взлететь по лестнице.
   - Второй подъезд, сорок пятая, - машинально отвечал Игорь. Он как раз
обещал  Угоднику  в  случае  своего  незаслуженного  спасения  из  серой
?восьмерки?  сходить  в  церковь,  поставить  десять  свечек  и  раздать
милостыню бабкам на паперти.
   А подсознание  требовало  немедленно  избавиться  от  такого  жгучего
раздражителя, как Бояринов, избавиться любой ценой, иначе оно за себя не
ручается!
   Машина резко затормозила.
   - Выходите! - приказал Бояринов, вышел сам, захлопнул  обе  дверцы  и
устремился в подъезд.
   Некоторое время Игорь глядел ему вслед, приоткрыв рот. А  потом  этот
рот сам разъехался в такую безумную улыбку, что щеки чуть  судорогой  не
прохватило.  Вот  сейчас  Бояринова  встретит  бабушка!  На   требование
предъявить  несовершеннолетнюю  гостью   старушка,   кипя   возмущением,
проведет наглеца по всем закоулкам, а потом столько ему выскажет -  мало
не покажется!
   Подсознание бешено зааплодировало. А Игорь, даже не  очень  торопясь,
дал деру. Первая волна нервного возбуждения схлынула.  И  все  равно  он
ничего не мог предпринять без Васи...
   Возложив все свои надежды на бабушку,  Игорь  забрался  в  телефонную
будку. И тут лишь обнаружил, что карточка кончилась.
   К той минуте, когда Игорь разжился новой карточкой,
   Вася уже  опрашивал  пострадавших  -  хозяйку  ?second  hand?  Ларису
Ивановну и продавца Бориса. В левой руке он держал блокнот, в  правой  -
дешевую авторучку, и, хотя  в  среднем  раза  три  за  месяц  безнадежно
требовал у начальства диктофонов, на сей раз об  отсутствии  техники  не
жалел.
   - Ну что ты за горе такое! - не стесняясь следователя, хозяйка  крыла
продавца в хвост и в гриву. - Вот зачем ты, убоище, вообще  из  магазина
выходил, задница собачья?!
   Борис тупо таращился на свои грязные кроссовки.
   - Говорили же мне - с кем ты, Лариска, связалась?! Хочешь  разориться
вконец - возьми на работу этого засранца! Фиг ты у меня теперь  зарплату
получишь! Знаешь,  сколько  теперь  стоит  стекло  вставить,  курвец  ты
недоделанный?!
   Вася по опыту знал, что такие  бурные  монологи  слишком  долгими  не
бывают. И точно - Лариса Ивановна,  обозвав  напоследок  Бориса  сукиным
котом, угомонилась.
   - А почему  у  вас  мужчина  работает?  -  спросил  Вася.  -  Это  же
исключительно женская должность.
   - Бабья! - поправила его Лариса Ивановна. - Так  все  сестричка  моя,
чтоб  ей!  Возьми  дурака,  говорит,  отовсюду  его  поперли,  а  он   -
безответный, на любую зарплату  согласен,  и  воровать  у  тебя  нечего,
серьезные воры за тряпьем не пойдут, а если какая старуха дырявые  носки
скоммуниздит - тоже беда невелика.
   - Борис?.. - Вася всем видом показал, что вот  уже  начал  записывать
показания.
   - Жуков... - пробормотал несчастный.
   - Жуков.  Значит,  вы  увидели  в  окно  хулигана  и  вышли  на  него
посмотреть?
   - Сюда две женщины зашли и пакет  забыли,  я  их  догнал  с  пакетом.
Смотрю - этот врывается в редакцию...
   - И ты пошел вытаскивать его из редакции?  ТЫ???  -  спросила  Лариса
Ивановна с великолепным презрением к щупленькому и сутулому Жукову.
   - Нет... Он сразу оттуда выскочил - и за мной... то есть ко мне...
   - А ты, значит, пакет отдал и стоял  на  улице,  ждал,  пока  приедут
турусы на колесах! И чем  же  ты  ему  не  угодил?  -  очевидно,  Лариса
Ивановна считала, что проведет допрос лучше всякого следователя.
   - Откуда я знаю?.. - чуть не плача, взвизгнул Жуков.  Тут  у  Васи  в
голове забрезжило некое подозрение, но додумать мысль  до  конца  он  не
смог - зазвонила мобилка.
   - Слушай, тут меня похитили!  -  услышал  он  голос  Игоря.  -  Но  я
доблестно совершил побег! И я  весь  твой!  Гарун  бежал  быстрее  лани,
быстрей, чем ворон от орла! Или кто там у Лермонтова бежал? Кролик?
   Уже по одному тому, что Игорь сбился в цитате, Вася понял,  что  дело
неладно.
   - Чеши в управление и жди меня! - приказал  он.  -  А  вы,  гражданин
Жуков, попробуйте вспомнить, как выглядел хулиган.
   Оказалось, гражданин Жуков совершенно не в состоянии этого вспомнить.
На нервной почве у него образовался большой провал в памяти - за что  он
и был назван Ларисой Ивановной вовсе матерно.
   Вася пошел искать следов инкуба (скорее всего, простого  маньяка,  но
ведь и маньяков кто-то ловить должен) в ?Отчий дом?.
   И тут оказалось,  что  видела  его  только  одна  персона  -  главный
редактор Ксения Зарецкая. А если кто-то  другой  и  заметил  -  то  этот
человек сейчас в редакции отсутствует.
   - К нам такие сумасшедшие приходят, что я  скоро  обобью  кабинет  по
стенкам матрасами, - сказала Васе очень  недовольная  всей  этой  суетой
Ксения. - И откуда я знаю, как он выглядел? Я что - на него смотрела?
   Но черную одежду и крупное лицо она все же вспомнила.
   На вопрос, каким образом хулиган покинул редакцию, она тоже  ответить
не смогла. Был какой-то грохот на лестнице. Очевидно, он пытался утащить
с собой стул и вместе со стулом навернулся - так ему и надо.
   Когда Вася с  Игорем  уже  сидели  в  кабинете  и  следователь  ругал
приятеля за то, что не остался на месте события, Игоря вдруг осенило.
   - Погоди, погоди! Я же сам там был! Это я запустил в него стулом!
   - И зачем ты это сделал?
   - А затем, чтобы он человека не убил! Игорь описал свои совместные  с
продавцом-секондхендовцем действия.
   - Вот засранец! - всем сердцем  поняв  и  простив  за  ругань  Ларису
Ивановну, воскликнул словесный праведник  Вася.  -  Что  же  он  мне  не
сказал?!
   - Мне кажется, он узнал этого инкуба, или кто он там! - Игорь впал  в
сыскной азарт.
   - Жуков, Жуков... Тьфу! Да он  же  проходит  по  делу  ?Бастиона?!  -
вспомнил наконец Вася. - Это может  значить  только  то,  что  он  узнал
Башарина!
   Какое-то  время  они  препирались,  приводя  в  качестве   аргументов
лермонтовского  ?Демона?,  микролептонное  облако,   ?Т-т-т!?,   хромоту
Башарина от свалившейся на ногу  банки  с  краской  и  скоростные  рывки
сексуального маньяка.
   - И знаешь что? Важно ведь  не  только,  что  Жуков  узнал  хулигана.
Важно, что хулиган не узнал Жукова! - вдруг осенило Игоря.
   - Да-а-а... - Вася понял, что это действительно аргумент. -  Выходит,
это действительно то, что мы условно называем инкубом. И твой цыган тоже
полагает, что в редакцию вломился сексуально опасный черт...
   Вася задумался.
   Думал он вот о чем: когда арестовывают обычного  человека,  он  может
отбиваться кулаками, может отстреливаться, в худшем случае  -  непонятно
откуда добудет гранату. А вот если брать инкуба? Не растворится ли он  в
воздухе, оставив запах серы?
   Игорь смотрел на него с надеждой.
   - Ясно одно - чем скорее мы отыщем Таира, тем лучше! -  сделал  вывод
Вася. - Он же говорил, что это его инкуб! Наверно, он знает, как с  этой
дрянью обращаться! Без Таира мы не справимся.
   Как  раз  в  эту   минуту   подсознание   устало   держать   оборону.
Стратегические запасы спасительного склероза иссякли! И словно  какое-то
окошко распахнулось у Игоря в голове. А в  окошке  этом  была  ночь,  и,
загибаясь, тянулись вдаль четыре ниточки, светящихся точек, и мельтешили
совершенно черные женские силуэты - главное украшение  проспекта  Падших
Бабцов...
   Игорь весомо и звучно шлепнул себя по лбу.
   - Нет, какой же я кретин! Какой же я идиот! -  запричитал  он.  -  За
инкубами гоняюсь!..
   - Хорошо, я буду гоняться один, - спокойно сказал Вася.
   - Нужен мне этот инкуб! Нужны мне твои киллеры! - Игорь опять покарал
ударом безмозглый свой лоб. - Васька!  Сделай  доброе  дело!  Позвони  в
триппер-клуб!
   Тут уж и Вася возвысился до связанных со  лбом  телодвижений.  Но  он
себя берег и потому лишь легонечко  постучал  суставчиком  указательного
перста.
   - Ну, позвони, чего тебе стоит?! - горестно заныл Игорь. - Это  очень
важно! Мне нужно кое в чем убедиться! Вася даже привстал.
   - Ты что?.. - прошепталон. - Допрыгался?..
   - Да не я! Помнишь, ты про рейд рассказывал?
   - Ну?
   - Мне нужно узнать, не прихватили ли они там одну... одну девчонку.
   - Тьфу, я уж думал, ты с инкубом согрешил, - съязвил Вася. - В темном
редакционном коридоре. Ладно, помогу. Как девчонку зовут?
   Игорь тяжко вздохнул и прошевелил губами нечто совсем беззвучное.
   - То же самое - вразумительно! - приказал Вася.
   - Маргарита... Бояринова...
   И тут нужно встать перед Васей Горчаковым со всем почтением  и  низко
ему поклониться.
   Он  не  стал  спрашивать,  та  ли  самая  Маргарита,  и  с  ехидством
комментировать ситуацию. Он просто позвонил сперва по одному,  потом  по
другому телефону, а на оставшийся неизвестным Игорю вопрос рявкнул:
   - Кто-кто! Племянница!
   Через пять минут выяснилось - такой девчонки ни в триппер-клубе, ни у
инспекторов по  делам  несовершеннолетних  не  числится.  Более  того  -
несколько юных беспаспортных проституток,  подвергаемых  принудительному
лечению, приметам не соответствовали.
   - Вот так. Больше ничем помочь не могу, - сказал Вася.
   - Да ладно... - пробурчал Игорь. - У нее родители есть, вот  пусть  и
ищут...
   И в третий раз шлепнул по лбу с криком:
   - Бабуля!
   Тут-то его и прорвало!
   Минут этак десять Вася выслушивал не относящиеся к  делу  подробности
(?Ты представляешь,  это  фантастическое  сочетание  профиля  блоковской
?Незнакомки? и совершенно оленьей пластики, и эти  волосы,  которые  при
ходьбе колышутся, и эти... и эта... и этот... А  они,  идиоты,  кретины,
так называемые родители!..?). После чего решительно перевел разговор  на
поиски Таира.
   - Что мы знаем про этого человека? - сам себя  спросил  Вася.  -  Его
зовут Таир, а скорее всего это кликуха, вроде  Астралона,  ему  двадцать
лет или немногим больше, у него темные  волосы  и  глаза,  рост  -  метр
семьдесят четыре - семьдесят шесть, одевается в  темное  или  в  черное.
Все! В городе таких мальчишек - каждый пятый.
   - Можно сделать фоторобот, - уныло  предложил  Игорь,  благо  у  Васи
такая возможность имелась.
   - Вряд ли, - подумав, сказал Вася. - Я сейчас пробовал вызвать  перед
глазами его лицо... Я-не берусь. А ты?
   - И я не берусь... - Точно лицо Таира было какое-то ускользающее.
   - Как ты полагаешь, он ведь связан с другими колдунами?
   - Естественно! - Игорь даже несколько обрадовался. - У  нас  осталась
куча газет с рекламой всех этих дурацких салонов!
   - Смотри ты, сообразил... Как у тебя с географией?
   - Нормально, -  и  Игорь  вздохнул,  словно  его,  умирающего,  идиот
родственник спросил, как самочувствие.
   - Можешь составить не просто список салонов, а выстроить  оптимальный
маршрут? Чтобы мы часа за три их пробежали?
   - Бегать-то зачем? - насторожился Игорь.
   - Затем, что по телефону и соврать недолго. Это во-первых. А если  он
в салоне трудится под какой-то другой кликухой? Это - во-вторых. Ну  так
выстроишь маршрут?
   - Ладно...

ГЛАВА ВОСЬМАЯ
О ТОМ, КАКИМ ОБРАЗОМ В ГАЗЕТЕ ?АСМОДЕЙ? ПОЯВИЛОСЬ ОБЪЯВЛЕНИЕ САЛОНА ?ИНФЕРНАЛЬ? И КТО ЯВИЛСЯ ПРОВЕРИТЬ ЛОВУШКУ

   Я не выдающийся географ, однако на маршрут у меня  ушло  только  пять
минут - почему-то почти все  салоны  разместились  в  центре  города.  -
Готово? - спросил Васька.
   - Адрес первый - улица Кирова, 41а, - прочитал я в блокноте.
   - Это в трех шагах.
   Мы вышли из ментовского управления, двинулись по
   Малой Артиллерийской, свернули направо, пересекли Пушкинскую и  через
квартал оказались на улице Кирова.
   - Уж  как  шли  два  дородных  добрых  молодца  воевать  с  колдунами
заморскими,  по  салонам  колдуны  позапрятались,   телефоны   отключили
мобильные, понабили себе пивом холодильники и сидят, пиво пьют  да  беды
не ждут! - прямо по ходу действия слагал я былинные стихи.  -  Подходили
два дородных добрых молодца...
   - Ты за себя говори, какой я тебе дородный, -  огрызнулся  Васька.  И
вот всегда он так - лишь бы настроение испортить и  стих  поломать!  39,
ага, 41а... Стоп!
   Первый этаж дома целиком занимал огромный хозяйственный магазин.
   - Это что, вертеп черной магии? - строго спросил Вася.
   Он имел в виду - не перепутал ли я в очередной раз какие-то цифры. Но
в блокноте было написано именно так.  Строение  за  номером  416  вообще
отсутствовало. И даже хуже того - сорок третьего дома в природе не было,
а сразу шел сорок пятый.
   - Ну, если Астрален принимал в кафе ?Анжелика?,  то  почему  бы  этой
древнерусской школе не сидеть в хозяйственном магазине? - предположил я.
- Магические  средства  борьбы  с  мухами,  клопами,  тараканами  и  так
далее?..
   - Надо посмотреть с другой стороны, - решил Вася. С изнанки дом  имел
подъезды для жильцов, расположенные на пандусе, и туда же выходили,  как
мы  догадались,  двери  магазинных  складов   и   прочих   засекреченных
помещений.  Мы  залезли  на  пандус  и  пошли  вдоль  стены,   тщательно
идентифицируя каждую дверь.
   Как ни странно, оба мы с Васькой оказались правы. Он  -  в  том,  что
первый пункт маршрута следовало искать с другой стороны, я - в том,  что
он угнездился в магазине. То  есть  -  арендовал  помещение  в  подвале.
Вывеска была темного металла, скромная, элегантная, и своим видом как бы
говорила - нам не нужна яркая реклама, нас и без нее все знают и любят!
   - ?Древнерусская школа ведической реабилитации?,  -  Васька  прочитал
вслух вывеску и посмотрел на меня. - Вроде бы с одной стороны - магия, а
с другой - на науку похоже. Рискнем?
   - Рискнем!
   Я чувствовал совершенно неожиданное и неподходящее  возбуждение.  Как
будто на свидание с общедоступной девицей намылился!
   Мы спустились в полуподвал и вошли в просторную комнату.  Она  чем-то
смахивала  на  школьный  кабинет   гражданской   обороны.   Стены   были
нейтрального цвета - светлого хаки, по ним висели плакаты,  изображающие
человека с чакрами, причем  выполненные  вручную  и  раскрашенные,  надо
думать, гуашью. Висели мандалы, опять же кустарного производства, висели
гималайские пейзажи - хоть к этим я не мог  бы  придраться,  репродукции
Рериха из какого-то солидного журнала.
   А прямо напротив двери сидел за столом  крупный  стриженый  парень  в
белом халате и радостно на нас пялился. Судя по всему, он охранял  дверь
во внутренние покои.
   - Добрый день, - сказал  Вася.  -  Нам  сказали,  что  тут  принимает
специалист по имени Таир. Он занимается...
   - Знаю, знаю Таира! - воскликнул, вскакивая этот сияющий  привратник.
- Таир у нас бывает регулярно! Мы сотрудничаем!  Он  работает  в  рамках
нашей школы и делает то же самое, что мы!
   Рожа у Васьки невыразительная, но сейчас на ней было-таки выражение.
   - Нас дурят! - говорила эта рожа. - Ну-ка, что дальше будет?
   А дальше было вот что - привратник устремился  к  нам  и  обежал  нас
обоих чуть ли не рысцой.
   -  Грязноватая  карма  у  вас,  грязноватая!  -  сообщил  он  голосом
дореволюционного   врача-оптимиста,    только    обращения    ?батенька?
недоставало.  -  Но   это   мелочи!   У   нас   работают   замечательные
дипломированные корректоры кармы! Почистим вам  карму,  почистим,  будет
как новенькая! Могу прямо сейчас начать...
   Он посмотрел направо и налево, как  бы  в  поисках  орудия  коррекции
кармы. И мы с Васькой невольно повернули головы туда и сюда.
   Тут  мы  и  увидели   стоявший   в   углу   большой   желтый   веник.
Полутораметровый - не меньше!
   Уставились мы на него все трое.
   И двое из нас вообразили  себе  картину  -  как  нас  охаживают  этим
веником, а потом им же на совочек сметается грязь, вытряхнутая из  нашей
кармы!
   Опомнились мы уже на улице.
   Никогда я не видел, чтобы Васька так ржал. Для работника органов  это
было вовсе неприлично. Он даже скрючился, он даже  тихо  ойкал,  пытаясь
привести себя в чувство, но не помогало.
   - Пошли! Пошли отсюда! - шептал я, как будто тот дурак в белом халате
мог выскочить с веником наперевес.
   - Не могу...  -  отвечал  Васька.  На  нас  уже  стали  оборачиваться
прохожие.  Вдруг  он  резко  выпрямился,  собрал  раскисшую   от   смеха
физиономию, три раза вздернул голову  с  каким-то  странным  бульканьем,
идущим из горла, как если бы пытался проглотить остатки смеха,  и  резко
выдохнул.
   Теперь это был обычный, строгий, сдержанный Вася Горчаков.
   - Ну? - спросил он сурово, как будто это не он, а я сейчас ржал самым
непотребным образом. - Что у нас дальше по списку?
   - Салон ?Калиостро?, - сверившись с блокнотом, сообщил я.
   В салоне нам сказали,  что  Таир  вышел  на  минутку,  но  нас  могут
записать на прием. Сто рублей - полчаса, деньги - вперед. Если же мы  не
возражаем  против  знаменитой  Элеоноры,  наставницы  Таира,  то   сеанс
обойдется в сто двадцать рублей, и - как нам повезло! - она  именно  сию
минуту свободна.
   "Кассандра? работала несколько честнее. Там сразу сказали, что Таи