змом. Я старался унять клокочущее дыхание. Я надеялся, что бородачи проскочат мимо и не сунутся сюда.
     Они пробежали. Задержался только один. Ему отдали какое-то приказание на гортанном резком незнакомом мне языке.
     Он остановился у входа. Замер. Я слышал его тяжелое дыхание. Я понимал его. Он боялся войти. Он знал мои возможности и то, что не выстоит против меня. Я осторожно выглянул. Бородач вскинул автомат. Длинная протяжная трель очереди. Бандит полил свинцом все пространство впереди себя. Он старался, чтобы в каждый темный угол залетело по пуле.
     Меня зацепило рикошетом. Пуля впилась в бок и, выйдя с другой стороны, застряла в стене. Осмотрев рану, я убедился, что жизненно важные органы не задеты, но кровь обильно струилась на пол. Я не хотел оставлять следов, а тут крови хватит на четыре армии клонов. И надеяться, что бородачи ее не заметят, не стоило. Я должен быть уверен в том, что никаких сюрпризов не будет.
     "Что делать?"
     И я решился.
     В пистолете остался один патрон. Я тщательно прицелился боевику в голову. Выстрел. Бородач дернулся и упал. Трели прекратились. Я вынырнул из ненадежного укрытия. Подхватив бородача под мышки, я оттащил его к месту ранения и бросил спиной на лужу крови. Содрав с себя "Хамелеон", я при помощи ножа, позаимствованного у мертвого боевика, располосовал костюм на лоскуты, которыми перетянул рану на боку, чтобы больше ни одной капли крови не выпало на пол. Подняв автомат бородача, я двумя очередями превратил его живот в кровавое месиво.
     Теперь, даже если "первоземельцы" и догадаются, что меня здесь ранили, они никогда не смогут отделить мою кровь от крови бородача. Хотя, наверное, и такое возможно, но, к сожалению, это единственное, что я мог сделать в сложившейся ситуации.
     Повесив автомат на плечо, я углубился в боковой туннель. Куда-нибудь он меня все-таки выведет. Я чувствовал голод и жажду, но утолил ее на бегу тем, что имелось на комбинезоне. Сухой паек и фляжка с водой входили в обмундирование бойца, отправленного на задание.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

     Все должно измениться, чтобы все осталось по-старому.
     Д. Лампедуза

     Туннель после продолжительного подъема вывел меня в заброшенный вестибюль. Здесь все напоминало мне современные залы ожидания на флаеровокзалах и скутеро-вокзалах, только подвергшиеся бомбардировке. Покореженные турникеты. Телефонные будки, поваленные набок. Под ногами хрустели стекло и каменная плитка, вывалившаяся из сгены.
     Я замер, пораженный картиной, которая пропитывала мой взгляд. Я озирался по сторонам, запоминая увиденное.
     Урбанистический ужас.
     Поднявшись по выщербленным ступенькам, я перепрыгнул через турникет и направился к выходу. Путь мне преградил изогнувшийся металлический костяк двери. Стекла, когда-то заполнявшие дверные проемы, щедрой россыпью покоились подле. Я с трудом протиснулся сквозь изуродованную дверь и зашагал дальше.
     Новые ступеньки.
     Я еле-еле различал их в темноте, в которой видел чуть хуже, чем при свете. Поднявшись, я двинулся по широкому коридору, который через два метра уходил вправо. Миновав поворот, я обнаружил, что выход засыпан. Обвалившийся туннель полностью перекрыл путь к поверхности. Такой расклад я не предвидел. От неожиданности я задохнулся. Я не мог вдохнуть. Вместе с воздухом в горло засасывалась бетонная пыль. Глаза слезились.
     Я повернул обратно, пролез сквозь разбитый параличом железный скелет двери и вступил в вестибюль.
     Мне требовалось собраться с мыслями и найти выход из каменной ловушки. Остаться навсегда в этом величественном мавзолее - заживо похороненным - я не желал.
     Увольте!
     Сохраняя слоновье спокойствие, я приступил к осмотру всех помещений станции. Через полчаса я отыскал в одной из технических подсобок запертую дверь. Взломав ее, я проник в шлюз.
     Через двадцать минут я стоял на побережье, выбравшись из полуразрушенной пещеры. Над островом и океаном раскинула покрывало ночь. Шумел бриз. Волны накатывали на берег. Я обернулся лицом к острову, стараясь в зарослях джунглей различить руины возвышавшегося здесь некогда мегаполиса, но никаких следов, кроме пещеры, откуда я выбрался, и огромного поросшего мхом камня, в котором я угадал очертания головы какой-то статуи, я не обнаружил
     Джунгли поглотили заброшенный город, куда некогда съезжались туристы со всего мира.
     Я хотел спать.
     В таком виде, с разорванным окровавленным боком идти в новый город я не мог. Я знал, что город поблизости. Я видел, как изгибается береговая линия и вдалеке за туманом побережье залито разноцветными огнями. Однако израненным, без благопристойной выглаженной одежды, которая может скрыть мою рану, мне в городе делать нечего. На первом же перекрестке я буду арестован, а через полчаса меня передадут в руки СБЗ как возможно сбежавшего террориста.
     Но где раздобыть одежду?
     Другого выхода у меня не было. Надо идти в город. Из того, что было на мне, я сочинил некое подобие пояса, который скрывал рану. Выглядел я, конечно, странно, как сошедший с ума арабский разведчик, попытавшийся проникнуть в европейский город, замаскировавшись под европейца. Но я должен был во что бы то ни стало дойти до флаеровокзала.
     Я проверил документы. Пластиковая карта на имя Ларса Русса, капеллана 17-го звезднодесантного полка "Крест и Молния", место постоянной дислокации - планета Амбер. Чтобы приступить к выполнению своих служебных обязанностей, мне нужно посетить центральный земной офис полка и активизировать должность. После чего первым же рейсом я буду отправлен на место постоянной дислокации полка. Военные межпланетные перелеты не подлежат контролю СБЗ, да и имя мое СБЗ не известно. Тут я вспомнил про Себастьяна Гоевина, который был в приятельских отношениях с Леопольдом Груфманом, и понял, что отныне имя "Ларе Русс" так же не известно, как и имя "Калигула". Оставалось надеяться на извечный конфликт между армией и СБЗ. Армейские чиновники удивятся, когда я им откроюсь, но не выдадут меня СБЗ. Так что опасность представляют только "первоземельцы". Что ж, с ними мы еще поговорим.
     Я перетасовал оставшиеся пластиковые карточки. За каждой из них стояла новая биография - новая должность. Запасной выход. Проверил наличность, кредитные карточки и, убедившись, что все в порядке, двинулся к городу, пообещав себе отоспаться во флаере. Мой путь лежал в Париж, где располагался земной офис полка "Крест и Молния".

Часть III
ПЕРВОРОЖДЕННЫЕ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

     - Церковь многолика, - произнес епископ, - в ней находят приют самые разные люди, просветленные, как недавно опочивший отшельник, и, к сожалению, отъявленные мерзавцы.
     Она слишком велика, и ей уже не под силу изгонять тех, кто ее порочит; она их не замечает.
     Клиффорд Саймак.
     Паломничество в волшебство

     Покинув парижский флаеровокзал имени Жака Деларю (что сделал этот человек и почему в его честь назван флаеровокзал, я не знаю), я выбрался на стоянку такси и уже через минуту оказался в комфортабельном салоне скутера, управляемого автопилотом. На переднем сиденье выросла голограмма водителя, который обернулся ко мне и спросил:
     - Куда прикажете?
     Я не раздумывая, ответил:
     - Площадь Звезды.
     Голограмма исчезла, а из пустого переднего сиденья ко мне протянулось жало кредитоприемника с маленьким экраном, на котором виднелись слова: "12 КРЕДИТОВ. ПРОИЗВЕСТИ ОПЛАТУ!" Насытив кредитоприемник, я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Через минуту скутер опустился на таксостоянку, расположенную на площади Звезды. Дверца поднялась к небу, выпуская меня. Выбравшись из машины, я пересек таксостоянку, остановился и осмотрелся по сторонам.
     Площадь Звезды была заполнена народом. Фланирующие без дела прохожие, пары, прогуливающиеся у фонтанов, которые разбрызгивали воду на несколько метров вокруг. До меня долетала мелкая рассеянная в воздухе морось. Художники, расположившиеся на тротуаре, предлагали всем желающим за пятнадцать минут и два кредита нарисовать портрет в графике. Несколько девушек сидели на складных пластиковых стульчиках перед неутомимыми живописцами, которые на бледных листах бумаги старательно вырисовывали черты их лиц. Рядом мялись в ожидании юноши, нетерпеливо поглядывающие на портретистов с нескрываемым презрением. Между прохожими двигались две серебряные живые скульптуры. Одна изображала низенького коротышку с непропорционально большой треуголкой на голове. Другая показывала нам отважного мушкетера. Над булыжной мостовой носились стаями голуби. Мигали фотовспышки, и человек десять туристов вели видеосъемку на цифровые камеры.
     Имея представление о современных системах безопасности, я мог предположить, что изображения с объективов поступают как в память видеокамер, так и транслируются на спутник, откуда передаются в специальный отдел СБЗ, где компьютер проводит анализ каждого изображения и сопоставляет все зафиксированные объекты с банком данных "Их разыскивает СБЗ".
     Стараясь ускользнуть от прицелов видеокамер, я пересек площадь и укрылся в тени механических часов, укрепленных на гранитном постаменте. Делая вид, что меня заинтересовала надпись на мемориальной доске, я вновь осмотрелся и увидел то, что искал.
     Офис 17-го звезднодесантного полка "Крест и Молния" располагался в пузатом здании, где раньше, судя по теням на фасаде, оставшимся от букв, находился банк. Теперь там красовалась эмблема - массивный черный крест, перечеркнутый красной косой молнией, висели флаги Земной Федерации и Франции над парадным подъездом, возле которого стояли два офицера в роскошных мундирах с саблями наголо.
     Я направился к офису, но за два шага до караула поменял маршрут. Я прошел мимо офицеров и, миновав два здания: бутик "Пьер Карден" и представительство "Майкрософт" на европейском континенте, поднялся по ступенькам и вступил в здание Главпочтамта Парижа.
     Внезапная мысль заставила меня действовать быстро. Я вспомнил о Ренате. Меня захлестнула волна тоски от того, что я ничем не могу ей помочь. Любые попытки найти ее приведут к тому, что я попаду в капкан "первоземельцев". Но кое-что я все же мог сделать.
     Отыскав на почте DVD-центр, я купил чистый диск и перекопировал на него информацию с диска, который я прихватил на базе "первоземельцев". Запечатав диск в пластиковый конверт, я отправился в местную адресную базу данных. Помнится, Марк Крысобой говорил, что его сын - Исайя Шоммер - проживал в Париже. Введя в поисковую строку имя и фамилию сына Крысобоя, я нажал клавишу "поиск" и стал ждать. Через минуту у меня был адрес, который я аккуратно ввел в графу получателя на конверте. Оплатив штрихкод пересылки, я наклеил его на конверт и бросил конверт в щель письмоприемника. Теперь можно было вернуться в офис полка и активизировать должность.

***

     Уладив все формальности в кабинете комиссара-вербовщика, я вступил в должность полкового капеллана 3-го ранга, получил сверток с войсковым обмундированием, табельное оружие - стандартный игломет "Полюс", электрошокер и серебряное распятие. И еще мне вручили билет в одну сторону на звездный эшелон, который отправлялся к планете Амбер через два с половиной часа. Покинув кабинет вербовщика через вторую дверь, над которой светились буквы "ВЫХОД", я оказался в руках двух капралов, которые, не обращая внимания на мои возражения, сопроводили меня во внутренний двор здания, где на посадочной площадке, начерченной на асфальте белой краской, стоял грузовой скутер с пополнением. Новобранцами, только что подписавшими контракт с 17-м звезднодесантным полком "Крест и Молния". Казалось, транспорт дожидался только меня. Едва я залез в скутер, как дверцы закупорились и аппарат поднялся в небо, оставив на дворе капралов. Я протиснулся вдоль рядов и сел в кресло, стоящее отдельно от остальных. Мне не хотелось находиться в обществе молокососов, которые дергались на своих местах как макаки. Перевозбужденные пареньки, не ведавшие, что ждет их на передовой, суетились, стараясь насытиться разговором и за беседой унять волнение. Они поступили на военную службу, привлеченные рекламными роликами, которыми Министерство Обороны Земной Федерации насытило телевидение, но их ждало жестокое разочарование по прибытии на место прохождения службы. То, что было приготовлено для них на Амбере, где, как мне сообщил вербовщик, велись локальные боевые действия с армией сопротивления, мало напоминало рекламные ролики, а разорвать контракт в ближайшие полгода они не могли. Через полгода порвать с армией они уже не смогут. К службе привыкнут, а часть из них не доживет до этого дня.
     - ...я на два года хомут повесил, - донеслись до меня слова.
     Мне не хотелось слушать их разговор, но слова наполняли пространство вокруг.
     - ...я подсчитал, что за два года смогу скопить необходимую сумму...
     - На что?
     - Да жениться я собрался, но денег на свадьбу нет.
     - И ты думаешь, твоя краля будет ждать тебя два года? Раздался громкий квакающий смех. Ко мне подошел офицер в серой форме с серебряными погонами и значком звездолета на правой груди.
     - Вы капеллан третьего ранга? - сухим тоном осведомился он.
     - Да.
     - Прошу пройти со мной в офицерский класс. Облегченно вздохнув, я поднялся и последовал за офицером.
     - Вас должны были доставить в офицерский класс, - сообщил мой проводник.
     - Мы опоздали на скутер. Так что не успели, - оправдывался я.
     - В первый раз в армии?
     - Да уж. Служить не приходилось.
     - Вам у нас понравится, - пообещал проводник.
     Мы поднялись по широкой лестнице, устланной ковром, на второй этаж. Стены коридора, по которому мы шли, украшали сцены баталий, как исторических - XX века, так и современных: войсковое сражение на Срединном Круге, авиационные бои в Эдельмаере на планете Круг; и посреди военных картин на облаках висели эмблемы 17-го звезднодесантного полка "Крест и Молния". Офицер провел меня к крохотной комнате, распахнул дверь и предложил:
     - Здесь вы можете переодеться и, если желаете, просидеть до конца перелета. Но если пожелаете, можете выйти в Круглый зал. Там обычно собираются офицеры. Беседы. Виски. Мужское времяпрепровождение. Если хотите.
     Офицер прикрыл дверь.
     Я догнал его вопросом:
     - Долго нам еще?
     - Часа два до конечного пункта.
     - Что так долго? - удивился я. Офицер заглянул в комнату.
     - Звездный эшелон стартует с Луны, - пояснил он. Его лицо напоминало мятый спелый персик, брошенный в уксусный рассол.
     - Межзвездные корабли всегда стартуют со спутников или с космических баз, - добавил он.
     Ну, конечно, такая элементарная вещь должна быть известна каждому мальцу на Земле, только не мне. Но заострять на этом внимание или втолковывать что-либо офицеру я не стал. Я отвернулся от него и принялся распаковывать сверток с формой.
     - Свою одежду можете уложить в чемодан, - посоветовал он.
     - Какой чемодан? - не понял я.
     - В шкафу, - ответил офицер и закрыл за собой дверь.
     В шкафу я и впрямь обнаружил серый чемодан, в который запихнул свои вещи. На чемодане красовалась полковая эмблема. Порвав упаковку на свертке, я извлек мундир и разложил его на кровати, затем постепенно облачился в него, застегнул все пуговицы, перепоясался четырьмя ремнями, - инструкция к их надеванию была приложена, и посмотрелся в зеркало. Из зеркала на меня взирал суровый мужчина в черной форме с высоким воротником из черного материала с белой вставкой, с одним погоном на правом плече; на левом плече резало глаз белое распятие. Ремень перетягивал пояс. От него поднимался ремень, который пролегал под погоном и возвращался назад к поясному ремню, перетягивая все тело и подчеркивая стройность спины. Оставшиеся два ремня вызвали у меня легкое затруднение. По схеме один ремень крепился под пиджаком на голое тело, к нему присоединялась кобура с иглометом. А последний четвертый ремень, скорее ремешок, стягивал запястье правой руки, как я подозревал, из медицинских соображений. Поднеся ремешок ближе к глазам, я разобрал крохотные металлические контакты. Мои подозрения оправдались. Бросив последний взгляд в зеркало, я обнаружил на левом рукаве пиджака еще одно распятие с тремя короткими планками. Присев на кровать, я достал из свертка коробку, верхнюю крышку которой также украшала эмблема полка, и достал из нее пару ботинок на толстой подошве с эмблемой полка и распятиями. Засунув свою обувь в чемодан, я натянул ботинки и прошелся по комнате. Ботинки обволокли мои ноги, словно были сшиты специально под мою стопу.
     Оставаться в каюте мне не хотелось. Потратить два часа на сон или скуку - такая перспектива не радовала. Поэтому я принял решение посетить Круглый зал и посмотреть на офицеров, с которыми мне предстояло служить в ближайшее время. Задерживаться в полку я не собирался. Пусть уляжется волна на Земле, вызванная моим появлением, а тогда и у меня руки освободятся. Пока что я намеревался прояснить одно свое смутное ощущение, которое было связано со словом "Амбер". Должность полкового капеллана создавала мне отличное прикрытие для своих изысканий. Почему-то мне казалось, что стоит мне очутиться на Амбере, и туман над моим прошлым станет прозрачнее, и я смогу найти ответ на вопрос: "КТО Я?" Я подозревал, что ответ на мой вопрос также позволит избавить меня от преследования как со стороны СБЗ, так и "первоземельцев". Вот чего больше всего я хотел - спокойствия.
     Щелкнув каблуками, я покинул каюту и направился в Круглый зал, откуда доносились громкие голоса и смех. Если бы я был глухой, то смог бы угадать направление по устоявшемуся аромату крепких амберских сигар и авалонского виски. Любопытно, а как мне удалось отличить амберские сигары от других сортов? Но я был абсолютно уверен, что это именно амберские сигары, и к тому же я помнил их вкус.
     Неспешной походкой я вступил в Круглый зал. Круглым зал назывался из-за того, что располагался в маленькой башенке скутера, стены которой были прозрачными и все присутствующие могли насладиться космическими пейзажами, расположившись в расставленных по кругу креслах.
     Четыре пары глаз уставились на меня.
     - А, кажется, это наш новый капеллан, - подал голос полный лысый мужчина с майорскими погонами. - Очень приятно. Майор Розов. По прибытии надеюсь прийти к вам на исповедь.
     Майор Разов поднял бокал и отхлебнул янтарную жидкость.
     - Капеллан третьего ранга Ларе Русс, - представился я. - Обязательно исповедую.
     - Ну вот и договорились, господа, - хлопнул в ладоши подполковник с красным опухшим лицом и предложил:
     - Может, партию в покер? Мое имя Уотер. Чарльз Уотер.
     - Ипатий Орлов, - сунул мне руку мужчина с веселыми красными глазами в чине капитана.
     - Вы новенький... Русс? - спросил Розов.
     - Только что от вербовщика. - ответил я, плюхаясь в кресло.
     - Обстреляетесь, - пообещал майор. - Одного не пойму, что вы забыли в Амбере?
     - То есть как? - уточнил я.
     - Ну, салаг с первой палубы я еще могу понять. Они наслушались рекламы, а вы? Неужели вы также жертва промывки мозгов - майор пристально посмотрел на меня. - Вряд ли, Русс. Вы не похожи на такого человека. Мало этого, вы не похожи на опытного солдафона. Вы не нюхали пороха, господин Русс. Я прав? Вы впервые на фронте?
     - Да, - подтвердил я догадку майора.
     - Так что же вас привело на фронт?
     Я изобразил смущение на лице, потупил взор к полу.
     - Не плеснете мне? - спросил я.
     - Прошу.
     Подполковник Чарльз Уотер налил в бокал виски и протянул его мне.
     Я сделал добрый глоток, поморщился от крепости, взглянул сквозь прозрачное окно на звездное небо и усмехнулся:
     - Если честно, я здесь скрываюсь от гражданских властей.
     Майор с интересом взглянул на меня.
     - Можно сказать, жертва любви, красный корень, - я отхлебнул виски и взял из коробки сигару. На коробке был изображен кондор, парящий над горными вершинами. - Довелось мне схлестнуться с женой директора Службы Безопасности. Два с половиной месяца длился наш роман, а когда Груфман у