как машина за машиной
молнией  проносятся  мимо  вздрюченной  водительницы   в   ее   "тойоте"   и
законопослушного аспенского водителя.
   Некоторые жизненные удовольствия просто невозможно предугадать.
   Два часа спустят "мустанг" мирно стоял  на  подъездной  площадке  у  дома
родителей Гэри в Ланкашире, а сам Гэри мирно сидел в спальне,  отходя  после
долгого трудового дня и бурной обратной дороги. Тихо  наигрывало  радио,  но
Гэри не сосредоточивался на его звуках,  музыка  просто  создавала  фон.  За
окном пересмешник нес свой обычный вздор - вероятно, жаловался,  что  солнце
вот-вот закатится, а ему нынче так и не подфартило погоняться за котами.
   Из комнаты Гэри перешел в стереокабинет. Выдвинув верхний ящик  бюро,  он
извлек  из  него  свою  самую  драгоценную  собственность  -  истрепанный  и
зачитанный чуть не до дыр  экземпляр  "Хоббита"  Дж.  Р.  Р.  Толкина.  Гэри
любовно прикоснулся пальцами к обложке, ощупывая тиснение рисунка,  впитывая
магию  книги.  Затем  открыл  страницу,  следующую  за   благодарностями   и
посвящениями. Предисловие Питера Бигля и содержание. Ни в том, ни  в  другом
не было ничего необычного. Но стоило Гэри перевернуть страницу, и в лицо ему
повеяло дыхание тайны. Он словно бы  открыл  дверь,  за  которой  -  чудо  и
сбывшаяся мечта. Вопреки ожиданиям, на  странице  отсутствовала  стандартная
печать. Вместо этого по пожелтевшему листу вились странно  бегущие  письмена
древних рун. Гэри  даже  не  снилось,  что  когда-нибудь  он  сможет  в  них
разобраться. Микки это удавалось - лепрекон,  воодушевленно  размахивая  над
книгой своей пухлой ручкой, умудрялся превращать печатные значки в  понятный
для себя язык.
   Раздался звук захлопнувшейся входной двери. Гэри выглянул в окно и увидел
припаркованный на улице, прямо перед обрамляющими двор кустами,  джип  Дианы
(бывший джип самого Гэри). Торопливо забросив книжку обратно  в  ящик,  Гэри
успел задвинуть его за мгновение до того, как  Диана  стремительно  отворила
дверь.
   - Ты тут?
   - Давай-давай, заходи, - откликнулся Гэри, все еще держась за  задвинутый
ящик. Он внимательно наблюдал за каждым движением Дианы - вот она  пересекла
комнату,  чтобы  нежно  поцеловать  его,  вот  слегка  покачала  головой,  и
соломенная шевелюра  беззаботно  заколыхалась,  заскользила  по  плечам.  Он
всматривался  в  ее  печальные  и  задумчивые  глаза,  так  похожие  на  его
собственные. Но вот она улыбнулась озорной улыбкой, которая озаряла ее  лицо
всякий раз, когда она впервые за день видела Гэри, и которой можно  было  бы
дать условное название "А вот я и поймала тебя, Гэри Леджер!".
   И черт бы побрал Гэри, если это не было правдой.
   - Чем это ты занимаешься?
   Гэри пожал плечами.
   - Да просто болтаюсь без дела, слушаю музыку. - Просунув голову под  раму
поднятого окна и приблизив лицо к витой решетке, громко воззвал:
   - Когда, наконец, этот глупый пересмешник заткнется и помолчит достаточно
долго, чтобы между воплями можно было расслышать и музыку?!
   - Как насчет  того,  чтобы  пойти  прогуляться  и  съесть  мороженого?  -
спросила Диана, когда Гэри повернулся к ней. Ее вопрос сопровождала знакомая
лукавая улыбка, значение которой Гэри прекрасно знал - на уме у нее было  не
только мороженое.
   Гэри Леджер воспринимал как нечто совершенно естественное  и  само  собой
разумеющееся, что дела у него идут так гладко, словно катятся  по  колее,  -
так и должно быть у молодого человека в двадцать с  небольшим  лет.  У  него
есть приличная  работа,  за  которую  он  получает  больше,  чем  нужно  для
непосредственного  выживания.  Есть   дом   -   надежное   прибежище.   Есть
замечательная подруга. Здоровье у  него  в  полном  порядке  (для  чего  он,
правда, прилагает ежедневные усилия). На бейсбольных площадках он одерживает
хотя и скромные, но все-таки победы. Ему принадлежит машина, на  которой  он
может без особых усилий загнать на медленную  полосу  какую-нибудь  выскочку
вроде сегодняшней.
   Так почему же он не испытывает счастья?
   Он вполне довольствовался тем, что имел.  Он  не  походил  на  женщину  в
"тойоте", снедаемую злобой и завистью,  или  на  многих  своих  сотрудников,
жизнь которых напоминала постоянные скачки. Они боялись  потерять  работу  и
выбивались из последних сил, стараясь накормить детей и дать им  образование
в условиях нестабильной и расползающейся по швам экономики. Но Гэри  не  мог
сказать положа руку на сердце, что он счастлив.  Во  всяком  случае  его  не
приводили в восторг будничные заботы и удовольствия, которые предлагала  ему
жизнь.
   Ответ, Гэри знал вне всяких сомнений, содержался в ящике бюро, в  бегущих
письменах лепрекона. Мысленно Гэри вел  с  ним  нескончаемые  беседы,  когда
погружался в воспоминания о мире, который всей душой жаждал увидеть вновь.
   Гэри побарабанил пальцами по ящику и пожал плечами. Потом  они  с  Дианой
отправились есть мороженое.

***

   Высоко и далеко летел шар Эм-энд-Эма - сквозь нависающие грозные  облака,
мимо выстроившегося буквой  V  косяка  крайне  удивленных  такой  диковинкой
гусей, мимо высоких дверей, ведущих в норы горных троллей. Эти не блистающие
умом создания скребли свои косматые  головы  и  ошеломленно  пялились  вслед
быстро исчезающему из поля зрения шару.
   Скрюченный в тесном внутреннем пространстве шара  и  окруженный  со  всех
сторон упругой пеной, Джербил ничего этого не видел. И, пожалуй, это было  к
лучшему, иначе он просто умер бы от страха. Приближался  конец  путешествия,
шар парил над краем поля к северу от Дрохита. Масса груза, который нес  шар,
действительно была  большой,  и  не  все  эффекты  этого  оказались  заранее
просчитанными. В результате  шар  пошел  на  снижение  под  несколько  более
острым, чем следовало, углом. Затем он  нырнул  в  воздухе  и  устремился  к
каменистому гребню, ограничивающему поле сверху.
   Джербил спасся  благодаря  одной  лишь  удаче,  поскольку  шар  влетел  в
заполненную мхом прореху между двумя камнями, едва не задев каждый  из  них,
прошел ее насквозь и вновь полетел, вращаясь в воздухе. Затем приземлился  и
покатился, подскакивая, по плавно снижающемуся полю. Шар имел две  оболочки,
разделенные  слоем  свободно  вращающихся  подшипников.  Их   предназначение
сводилось к тому, чтобы самортизировать удары и толчки  от  подскакивания  и
придать внутренней области некоторую стабильность.
   Однако никакая технология гномов не была в состоянии свести эти эффекты к
нулю. Плотно подогнанный нагубник дыхательной  трубки  не  помешал  Джербилу
искусать губы до крови, пока он сдавленно выкрикивал бесчисленные уравнения,
с помощью которых пытался вычислить свои шансы на выживание.
   Раздался  громкий  чавкающий  звук,  шар  в  последний  раз  дернулся   и
остановился,  после  чего  начал  погружаться  в  огромную  лужу.   Джербила
перевернуло вверх тормашками.
   - О, надеюсь, надеюсь, что я не утону! - вырвалось через  края  нагубника
бормотание гнома. Следующие несколько минут, в течение которых Джербил ждал,
пока таймер освободит затворы, показались запертому в крошечном пространстве
(и все больше страдающему клаустрофобией) гному часами. Чуть только заслышав
контрольные щелчки, Джербил поднатужился и распрямил ноги, упираясь  головой
в верхнюю полусферу. Результатом этих усилий стало то, что Джербил вывалился
из шара спиной вперед и рухнул прямо в грязь.
   Однако это ничуть не остудило его пыл.  Он  тут  же  вскочил  и  принялся
шарить в многочисленных отделениях наполовину  погруженного  в  грязь  шара.
Самое главное - сохранить в целости и сохранности все детали привезенного  в
разобранном виде приспособления. И  вновь  ему  повезло,  ибо  не  прошло  и
нескольких минут,  как  в  поле  его  зрения  показались  местные  жители  -
обитатели Дрохита. Они ехали по дороге в фургоне специально для того,  чтобы
забрать доставленную гномом почту.
   - Мы  не  знали,  что  вы  собираетесь  что-то  отправлять,  -  произнес,
разглядев копошащегося в грязи Джербила, один из крестьян -  по  виду  самый
старший из всех шести мужчин.
   - Эй, как вас сюда угораздило? - осведомился второй.
   - Он прилетел внутри шара, - рассудительно ответил третий.
   В течение последующих нескольких  минут  Джербилу  пришлось  отвечать  на
сотню бессмысленных вопросов касательно его путешествия, одновременно моля и
упрашивая этих больших глупых людей, чтобы  они  наконец  прекратили  толочь
воду в ступе и помогли ему в его спасательных операциях. Вскоре сухая  почва
поблизости от лужи оказалась заваленной металлическими трубками, пружинами и
подшипниками, не говоря о целом  ящике  инструментов.  По  мнению  Джербила,
одним из основных  недостатков  человеческих  созданий  являлась  склонность
везде совать свой нос. Это их свойство раздражало его, и он то и дело бил по
рукам чрезмерно любопытных и твердым голосом отчитывал их.
   - Роберт-дракон на  свободе  и  в  ярости!  -  отчаявшись  урезонить  их,
воскликнул, наконец, гном. Вообще-то он намеревался держать эту новость  при
себе, пока не представится возможность встретиться со старейшинами  Дрохита.
Но, похоже, если эти простофили не отстанут от его оборудования и  не  дадут
ему  возможность  спокойно  все  собрать,  то  встреча  эта   отложится   на
неопределенное будущее.
   Реакция была мгновенная: шесть лиц побледнели, шесть челюстей отпали.
   - Ты, - повелительно произнес Джербил, обращаясь  к  самому  старшему  и,
очевидно, самому развитому в интеллектуальном отношении мужчине в группе,  -
подавай мне предметы  в  том  порядке,  в  каком  я  их  буду  называть.  Да
пошевеливайся, нам нельзя терять ни секунды!
   После этого действия крестьян стали более упорядоченными. Работа Джербила
заспорилась. Все детали механизма точно подходили одна к другой. Однако  был
момент, когда Джербилу  пришлось  испытать  настоящий  ужас.  Но  длился  он
недолго - только пока Джербил не потянулся к выпирающему карману  одного  из
молодых мужчин и не выудил из его пыльных глубин недостающую шестеренку.
   - Да, а все ж таки эта штуковина как раз подходит, чтобы сбивать птиц,  -
извинился молодой крестьянин, получив от старшего хорошую затрещину.
   По мере  того  как  сборка  механизма  близилась  к  завершению,  вопросы
сыпались все чаще. "Что это?" - раз за  разом  слышал  Джербил.  Наконец  он
пришел к заключению, что, чем пытаться объяснить,  лучше  показать,  поэтому
ждал, пока работа не будет завершена.  После  этого  забрался  на  откинутое
назад сиденье, нажал на расположенный на руле движущегося механизма  клаксон
и принялся крутить педали.
   В течение нескольких мгновений ничего не происходило. Машина не двигалась
с места. Одно из колес напоролось на наполовину вросший  в  землю  камень  и
вращалось вхолостую, поднимая грязь. Люди  придвинулись  поближе.  Скребя  в
затылках (точь-в-точь не шибко умные горные тролли), они принялись гадать да
прикидывать, чего еще затеял этот  чудной  гном  и  с  какой  стати  он  так
напрягается. В этот самый момент колесо  рывком  преодолело  препятствие,  и
Джербил медленно покатился прочь по густой траве.
   - Чтоб мне быть милашкой-гоблином, - помолчав и  глядя  на  расширяющийся
травяной след, произнес один мужчина.
   - Если бы ты был гоблином, то милашкой бы уж точно не был, -  в  тон  ему
ответил другой.
   В ответ первый влепил ему затрещину, и  они  затеяли  было  свою  обычную
возню, но тут Джербил, бешено крутя педали, вырулил  на  дорогу.  Квадрицикл
покатил прочь.
   - Обалдеть. Чтоб мне быть милашкой-гоблином, - произнесли они в унисон, и
вся компания рванула к фургону. Развернув повозку,  они  принялись  погонять
лошадь и натягивать поводья, заставляя ее перейти в галоп. Но разве под силу
обремененной  тяжким  грузом   лошадке   тягаться   с   точно   подогнанными
механическими приводами и хорошо смазанными осями? Так что Джербил продолжал
опережать их до самого Дрохита.

Глава третья
ОЗОРНЫЕ ИСКОРКИ В ГЛАЗАХ

   Кэлси стоял на низком холме к востоку от сторожевой  башни  Дилнамарры  и
смотрел на заходящее солнце.  Казалось,  оно  садится  прямо  за  квадратной
приземистой башней, расположенной точно в центре скромного  селения.  Облака
насыщались оранжевым и розовым. Воздух приобрел розовый оттенок,  и  в  этом
мареве словно бы терялась жирная грязь, в которой утопал городишко.
   - Ты просто не понимаешь, - произнес  эльф,  обращаясь  к  Джено.  Крепыш
дварф сидел на камне, скрестив  на  груди  руки,  и  демонстративно  отводил
взгляд от чудесного зрелища.
   Кэлси повернулся, чтобы увидеть лицо дварфа.
   - Гелдион возлагает всю тяжесть ответственности за исчезновение  доспехов
на Пвилла. Коннахт  нашел  долгожданный  повод,  чтобы  повесить  неугодного
барона.
   - А мне-то что за дело, бестолковый эльф? - фыркнул Джено  и  сплюнул  на
землю. - Я в жизни не якшался  ни  с  самим  Пвиллом,  ни  с  кем  другим  в
Дилнамарре. У меня здесь клиентов нет. Так что я планирую пойти развлечься и
понаблюдать за повешением!
   Золотые глаза Кэлси  сузились  от  гнева,  но  он  подавил  готовый  было
вырваться уничтожающий ответ.  Он  прекрасно  видел,  что  своей  намеренной
грубостью Джено только того и  добивается,  чтобы  вывести  эльфа  из  себя.
Поэтому он продолжал нарочито спокойно:
   - Если барона Пвилла повесят, то можно не  сомневаться,  какого  человека
Гелдион назначит на его место:  китайского  болванчика  -  специально  чтобы
глупо кивал головой, соглашаясь с любым указом, исходившим из Коннахта.
   - А разве люди не все глупы? - вполне серьезным тоном, как о чем-то  само
собой разумеющемся осведомился Джено.
   - Они менее глупы, чем ты пытаешься это изобразить.
   Взгляд Джено упал на укрепленные у него на поясе молоты. Их было изрядное
количество. Он принялся прикидывать, сколько молотов успел  бы  запустить  в
воздух за то время, что Кэлси разводит тут свои антимонии.
   - А вот с твоей  стороны  действительно  глупо  не  понимать,  что  может
повлечь за собой  потеря  такого  союзника,  как  Пвилл,  -  добавил  Кэлси,
наблюдая за реакцией Джено. Ему не нужна была конфронтация с  дварфом  -  во
всяком случае, не сейчас, когда на карту поставлено так  много.  Поэтому  он
мгновенно уловил перемену в выражении его лица  и  продолжал  более  мягким,
убеждающим тоном:
   - Лишь немногим  из  людей  -  землевладельцам  Волшебноземья  -  удалось
сохранить независимость от Коннахта.  Среди  них  Дункан  Дрохит  и  Баденох
Бремарский. Но в поисках поддержки они смотрят на  Пвилла.  Король  Киннемор
спит и видит, как бы ему включить Дилнамарру  в  число  своих  владений.  От
Дилнамарры рукой подать до Тир-на-н'Ог. Лучшего аванпоста королю не сыскать.
   - Да, похоже, у эльфов трудности, - заметил Джено.
   - Трудности не только у эльфов, - быстро откликнулся Кэлси. - Если Пвилла
повесят, а Дилнамарру возьмут, то Киннемор сможет положить глаз  на  восток,
на Бремар и Дрохит. Но на этом он не остановится. Его следующей целью станет
покорить два других добрых народа, которые также живут  на  востоке,  только
несколько дальше. Ты знаешь, о ком я говорю. Эти народы издавна были бельмом
на глазу самозванца.
   Джено иронически фыркнул.
   - Да эта лиса король только и может, что плести интриги!  А  сражаться  в
Двергамале у него  кишка  тонка!  -  Дварф  явно  разгорячился.  Говоря,  он
размахивал руками, словно пытаясь отмахнуться от абсурдной идеи.
   - Может, оно и так. Но принц Гелдион ему не чета  -  у  него-то  смелости
достанет, - веско произнес Кэлси. - А если не  у  него,  то  уж  у  колдуньи
Керидвен точно. А Киннемор - ее  марионетка:  по  ее  воле  говорит,  по  ее
желанию поступает.
   Джено больше не размахивал руками. Его самодовольная ухмылка испарилась.
   - И даже если война не распространится на дварфов и гномов, торговля  все
равно пострадает, - небрежно  заключил  Кэлси  и  вновь  обратился  лицом  к
заходящему солнцу, как будто все его предыдущие заявления были не более  чем
общими местами и теоретическими  прогнозами.  -  Возможно,  после  того  как
Пвилла повесят, ты сможешь разгрести груду просроченных  заказов  и  немного
отдохнуть, добрый кузнец.
   Джено озадаченно пожевал нижнюю губу, но не нашелся что ответить. Он  мог
бы крикнуть, что ему глубоко плевать на судьбу надоедливых  и  вечно  сеющих
смуту и беспокойство людей. Но на  сегодняшний  день  именно  люди  являлись
самым  многочисленным  из  всех  населяющих  Волшебноземье  добрых  народов.
Количественно  они  превосходили  обитающих  в  Тир-на-н'Ог   тильвит-тегов,
булдрефолкских дварфов Двергамала и гондабугганских гномов, вместе взятых. И
в то время как число  тильвит-тегов,  дварфов  и  гномов  в  течение  многих
столетий оставалось примерно одинаковым, люди размножались, как  кролики  на
забытом охотниками лугу. Не проходит и года, чтобы  не  появилось  несколько
новых деревень. А эти деревни нуждаются в железных орудиях труда, в доспехах
и оружии.
   -     У     тебя     есть     идея,     где     искать      копье?      -
полувопросительно-полуутвердительно произнес дварф.
   - У меня есть идея, откуда следует начинать поиски, - поправил его Кэлси.
- Ты отправишься со мной или вернешься в горы?
   - Зараза эльф, - пробормотал себе под нос загнанный в угол  Джено.  Кэлси
улыбнулся,  принимая  ворчание  за  признак  того,  что  ему  вновь  удалось
подцепить неподатливого дварфа на крючок и что тот готов отправиться  с  ним
на поиски.
   Кэлси установил курс прямо на север. Когда некоторое время спустя в  поле
их зрения показались возвышающиеся, как башни, деревья, Джено вмиг  смекнул,
куда они направляют стопы.
   - Нет, нет, - запинаясь  и  отмахиваясь  руками,  пробормотал  Джено.  Он
крепко уперся ногами в торф, точно опасался, что сейчас его силой выдернут и
поволокут в величественный  и  пугающий  лес.  -  Если  ты  задумал  идти  в
Тир-на-н'Ог, эльф, то я тебе не попутчик.
   - Мне нужна твоя помощь, - напомнил ему Кэлси, - и твоему народу тоже.
   - Но почему лес? - воскликнул Джено осипшим от волнения  голосом.  В  его
гневных интонациях лишь внимательный слушатель мог уловить жалобные нотки. -
Если колдунья взяла доспехи, то, как пить дать, отправится с ними  в  другую
сторону, на Инис Гвидрин.
   Глаза Кэлси сузились, когда его осенила догадка. Складывалось  совершенно
отчетливое  впечатление,  что  за  всеми  доводами  дварфа  скрывается  лишь
нежелание входить в эльфийский лес. Он  предпочел  бы  отправиться  на  Инис
Гвидрин, остров мертвых, лишь бы избежать прогулки по Тир-на-н'Ог.
   - А если доспехи захватил Киннемор, - усиленно не замечая взгляда  эльфа,
продолжал кипятиться Джено, - то отправится с ними в Коннахт, опять-таки  не
сюда. Покажи мне идиота, которого угораздит найти вещь, на которой у  эльфов
чуть ли не свет клином сошелся, и потом кинуть ее прямо у них под  носом.  А
уж носы у них дай боже - не одни только цветочки унюхивают!
   - Я бы и сам хотел  знать,  кого  угораздило  это  сделать,  -  задумчиво
произнес Кэлси и загадочно улыбнулся. Эта улыбка  пробудила  у  Джено  целый
ворох вопросов.
   - Уж не ты ли взял чертову штуку? - ничтоже сумняшеся бухнул Джено. Кэлси
показалось, что еще чуть-чуть - и дварф начнет швыряться молотами.
   Кэлси покачал головой, волны золотых волос заструились по плечам.
   - Не я, - ответил он. - Если отбросить в сторону побудительные мотивы,  я
бы во всех случаях не стал действовать столь скоропалительно. Слишком  много
поставлено на карту.
   Несколько мгновений Джено размышлял над этими словами. Он знал, что Кэлси
наверняка вложил в свой ответ какой-то намек, что-то,  что  может  послужить
ключом к разгадке. Вдруг его осенило.
   - Мак-Микки! - воскликнул он. Кивок Кэлси подтвердил его  догадку.  -  Но
что лепрекону делать с доспехами, которые в шесть раз больше его  самого?  И
что ему делать с копьем, которое придавит его, как муху, попробуй он  только
оторвать его от земли?