Наталия МАЗОВА 
   ИСПОВЕДЬ ЗЕЛЕНОГО ПЛАМЕНИ 
 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
Анонс 
 
   Она идет из мира в мир,  сражается  с  врагами,  приходит  на  помощь
незнакомым людям, теряет тех, кого любит... Она - существо огня, и  этим
сказано всё.
   Новое произведение молодого санкт-петербургского автора рассчитано на
любителей фэнтези.
 
   Проза Наталии Мазовой относится к редкой разновидности  фантастики  -
эзотерической фэнтези. Странствия "моталицы" и магички  по  экзотическим
мирам, ее приключения и битвы скрывают  под  собой  глубинный  смысловой
слой. Этот слой насыщен символами и знаками. Прежде всего, именно к  ним
стоило бы приглядеться читателю.  Тогда  ему  удастся  расслышать  шепот
стихий, прочитать вязь, оставленную кругами сильных на глади  мироздания
и зашифрованную Наталией Мазовой.
   Дмитрий Володихин
 
ЧТО-ТО ВРОДЕ ПРОЛОГА... 
 
1 
 
   ...Она пришла в себя уже в коридоре. Все та же молоденькая  медсестра
с выражением профессиональной скуки на накрашенном лице  похлопывала  ее
по щекам.
   - Ну все уже, нечего, нечего, - приговаривала она,  даже  не  пытаясь
изобразить сочувствие. - А рожать как будешь? Еще больнее...
   Она попыталась сесть. Получилось с трудом.
   - Не ваше дело, - отчеканила она прямо в лицо  медсестричке.  -  Если
буду... У вас-то с этим никаких проблем нет - скольких вам можно,  двоих
или троих?
   - Да как ты смеешь!.. Девчонка, соплячка...
   Скрипнула дверь, из кабинета как-то бочком выбралась мать.  Черты  ее
правильного лица словно присыпала пыль безнадежности.
   - Одевайся, горе мое, - только и  сказала  она  дочери,  и  та  сразу
поняла: шансов нет. Истаяла последняя  надежда,  и  через  год  ее  ждет
неизбежная Операция.
   Всю дорогу домой мать молчала. Она тоже молчала. Режущая  боль  между
ногами была нестерпимой, но она уже привыкла к тому, что не  заслуживает
жалости. Очень хотелось плакать, она сама не понимала, что заставляет ее
сдерживаться.
   Уже в лифте мать  повернулась  к  ней  и  бросила  звенящим  от  слез
голосом:
   - Только попробуй теперь не кончить школу с медалью! Не  поступишь  в
институт - отец тебя кормить не станет, можешь мне поверить!
   Отец...
   Дома она, дождавшись,  пока  мать  скроется  на  кухне,  а  сестренки
рассядутся  перед  телевизором  смотреть  очередной   сериал,   тихонько
извлекла из стола, из-под груды старых  писем  и  заранее  заготовленных
открыток, старую фотографию.
   У припорошенного снегом парапета древней Плескавской крепости  стоял,
полуобернувшись к ней, молодой человек с сильно вьющимися волосами цвета
меда, с неуловимой  смешинкой  в  прищуренных  золотых  глазах.  Голубая
спортивная куртка, на шее цветной платок - так одевались лет  пятнадцать
тому назад... Мать прятала от отца эту фотографию - и не без оснований.
   Отец... Кто ты и где ты, Лазор Угнелис, МОЙ  настоящий  отец?  Меньше
месяца длился этот головокружительный роман ее матери -  ровно  столько,
на сколько была путевка в Гинтару. А через  восемь  месяцев,  аккурат  в
день ее появления на свет,  пришла  телеграмма:  "ABE  МАРИЛЛИЯ  ДЕВОЧКУ
НАЗОВИ ЛИНДОЙ".
   Откуда он знал, что это будет она, а не сын? Как угадал точный день -
день святой Элеонор, хранительницы Гинтары?
   В любом случае,  папочка,  кто  бы  ты  ни  был,  хоть  демон-хва  из
когурийской  сказки  -  но  отсутствие  твоего   генотипа   в   окружной
поликлинике поломало твоей  дочери  всю  жизнь.  И  так-то,  как  дочери
неизвестного  отца  -  не  больше  одного  ребенка.  А  прибавить   сюда
телосложение - родилась-то на месяц раньше срока, вот  всю  жизнь  и  не
хватало десяти процентов до минимальной нормы веса - да  еще  и  болевой
порог пониженный...
   Никто и никогда не возьмет ее замуж. Кому нужна женщина, не способная
дать жизнь детям?!
   Из комнаты донесся дружный смех сестренок.  Вот  ужу  кого  не  будет
подобных проблем - все три прекрасные ругианские телочки, спортивные,  с
хорошей родословной и звучными кличками, взятыми все из тех же сериалов:
Маэстина, Дзидра, Альдона... Леопольд Ковенски великолепно  делает  все,
за что ни возьмется, в том числе и дочерей.
   Другое дело - она, старшая. Угнела. Ни лыжи, ни  велосипед,  ни  даже
танцевальная  студия...  И  кому  нужна  теперь  ее  хваленая   красота,
единственное, кроме имени,  отцово  наследство?  Красота,  уже  год  как
ставшая несомненной и обещавшая развернуться в нечто большее...
   А впрочем, известно, кому. Красивая  женщина,  любовь  с  которой  не
оставляет последствий...
   За окном темнело. Она взяла со стола зеленую свечку  в  форме  белки,
символа этого года. Оглядываясь на дверь, коснулась пальцами фитиля -  и
тут же над свечкой вспыхнуло маленькое дрожащее пламя.
   Угнела! Она гордилась этим и тем, что  внешностью  удалась  в  своего
непонятного отца. И ни за что и никогда  не  променяла  бы  его  имя  на
респектабельно звучащую фамилию Ковенска.
   Она полезла на стул, желая поставить свечу повыше, - и снова резанула
острая боль между ног.
   - Ненавижу! - исступленно воскликнула она,  стоя  на  стуле  и  держа
свечу в протянутой руке. - Ненавижу этот гребаный Ругиланд! И президента
Виторию ненавижу с ее проклятой программой сохранения генофонда!  И  все
это благополучное  семейство  Ковенски  тоже  ненавижу!  И  ящик  ваш  с
идиотскими сериалами, и институт, и вообще химию нашу наследственную,  и
весь этот мир!!! Господи, если ты действительно есть,  скажи  -  неужели
нигде в мироздании нет места, где я смогу жить так, как я, а не как надо
им?! Хочу туда! Хочу!
   (Тогда она еще очень легко бросалась этим словом  -  "ненавижу",  ибо
было ей лишь  неполных  семнадцать  лет.  Всем  нам  в  этом  счастливом
возрасте хотелось умереть как можно более красиво и посмотреть, как наши
близкие будут плакать над нашим гробом...)
   Она резко дернула вниз руку со свечой - и вдруг замерла  ошеломленно,
глядя расширившимися глазами на повисшую перед ней в  воздухе...  трудно
сказать, что это было. Словно комната, тонущая в полумраке,  была  всего
лишь изображением на холсте, но кто-то полоснул по  холсту  ножом,  и  в
разрезе проглянуло небо, сияние дня...
   - Что это? - выговорила она растерянно.  И  словно  отвечая  на  этот
вопрос, перед ее мысленным взором нарисовалась картинка: лес,  поляна  у
ручья, над которым склонились рябины с едва начавшими желтеть ягодами...
а на траве у ручья сидит маленькая девочка с глазами в пол-лица и играет
на флейте печальную песенку.
   Она поставила свечу на стол. Еще раз оглянулась  на  дверь.  "Лживая,
коварная змея! Знай же - он мой и  только  мой!"  -  донесся  истеричный
женский вопль телевизора. Светлый разрез дрогнул, словно испугавшись, но
никуда не делся, наоборот - вроде бы стал еще шире. Ей  показалось,  что
туда можно протиснуться...
   Она протянула руку  к  полке,  сняла  оттуда  заветную  тетрадку,  на
обложке которой большими корявыми буквами было нацарапано:  "МОИ  СТИХИ.
ХИ-ХИ!" Вырвала последний чистый лист и торопливо вывела на нем:  "Мама,
я пошла погулять, постараюсь вернуться к ужину". Еще секунду  помедлила,
затем засунула тетрадь за ремень штанов,  зажмурилась...  и  шагнула  со
стула.
   Она не знала, что больше НИКОГДА не вернется в эту комнату, в которой
после ее ухода ничего не изменилось. Вот только свеча погасла сразу  же,
как  только  за  ушедшей  по  закону  Истока  затянулся   разрыв   ткани
мироздания.
 
2 
 
   Стражи на лестнице, ведущей в  Башню  Теней,  нервно  поглядывали  на
восток - оттуда на Город надвигалась дождевая туча, а над  лестницей  не
было ни навеса,  ни  магического  щита.  Не  очень-то  весело  стоять  в
карауле, когда на тебя обрушиваются холодные потоки дождя, за две минуты
выпивающие тепло тела...
   Порыв ветра закрутил на асфальте высохшие чешуйки тополиных  почек  и
хлестнул непонятно откуда взявшимся песком по щеке Дэлва.
   - Пойдем, что ли, внутрь, - бросил он Гиару. - В конце-то концов,  мы
не почетный караул, а Стражи, встречающие гостей. А  какие  гости  могут
быть в дождь...
   - Погодим еще, - отозвался Гиар. - Хлынет, тогда и спрячемся.  Откуда
ты знаешь, может, кто-то из них движется сюда  за  Именем,  -  он  повел
пленом в сторону нескольких торопящихся куда-то  прохожих.  -  Например,
она.
   Гиар, как всегда, не ошибся. Девчонка лет восемнадцати, что  на  ходу
откусывала  попеременно  от  двух  порций  мороженого   разных   сортов,
остановилась на нижней ступеньке лестницы, с вызовом глядя  на  Стражей.
Ветер трепал за ее плечами плащ цвета ржавчины, который  очень  хотелось
назвать занавеской.
   - Это сюда надо входить за Истинным Именем?  -  неловко  осведомилась
она у Дэлва. Вид у нее при этом был наглый.
   - Сюда, - ответил тот мрачно. Его раздражали  розовые  капли  тающего
мороженого, которые девчонка  роняла  на  ступени  лестницы  и  на  свои
башмаки, раздражали эти ее башмаки, не  чищенные,  вероятно,  с  момента
покупки. - Только, ради всего святого, сначала доешь, а потом входи!
   С той же удивительной смесью неловкости и  наглости  она  уселась  на
ступеньку лестницы и принялась спешно долизывать свое мороженое.
   - Что, очередной притон разогнали? - ядовито осведомился Гиар,  глядя
на нее.
   - Хы о хем? - отозвалась та с полным ртом.
   -  Ну  это  ваше  пристанище  свободных   странников,   не   желающих
регистрироваться в Кругу Света, -  пояснил  Гиар.  -  Для  новенькой  ты
слишком много выпендриваешься.
   - Не понимаю, о чем ты, - девчонке наконец-то удалось проглотить  то,
что мешало ей говорить. - Я из ведьминской школы, меня наша  Пэгги  сюда
пинками погнала. Впрочем, я и не противилась. Надо, значит, надо.
   - Ну это еще ничего, - вздохнул Гиар. - Ладно, Цель ясна, Имени  пока
считай что нет, а вот Суть назови.
   - Суть?
   - Имеется в виду мир, из которого ты пришла.
   - Одна из Сутей Города. Вы называете ее Тихая Пристань.
   - Знак Тельца... - задумчиво протянул Дэлв. - Тогда  понятно,  откуда
ты взялась такая... непричесанная. Не так уж часто к нам  заносит  людей
оттуда...
   - Редкая птица долетит до середины Реки, если она от истока летит,  -
девчонка покончила  с  мороженым  и  принялась  облизывать  свои  тонкие
пальцы.
   -  Если  она  летит  по  Закону  Истока,  -  уточнил  Дэлв.  -   Иди,
регистрируйся, ведьма, - и уже в спину ей, взбегающей по лестнице:
   - Между прочим, серебряная помада тебе совсем не идет.  У  тебя  ведь
волосы с золотинкой...
   Обернувшись, девчонка показала ему язык.
 
*** 
 
   Зал был погружен  в  полумрак.  Только  в  уголке  желтела  небольшая
лампочка над столом, за которым сидела маленькая  некрасивая  женщина  в
строгом лиловом одеянии. На столе лежала  громадная  раскрытая  книга  в
деревянном переплете с золотыми застежками. Рядом из чернильницы торчало
перо неопознанной, но, судя по всему, очень красивой птицы.
   А в центре зала на полу лежал Круг Света, падающего непонятно откуда,
- сколько ни задирай голову,  не  увидишь  его  источника,  нет  там  ни
прожектора, ни окна в потолке.
   Мистика... Как и все здесь.
   Девушка в плаще цвета ржавчины остановилась у самой границы  света  и
тени, с немым восхищением оглядывая  пространство  зала.  Казалось,  она
вот-вот  взлетит  под  потолок,  туда,  где  уже  кружил  беспокойно  ее
неискушенный взгляд.
   - Подойди сюда, - раздался за ее  спиной  голос  женщины  в  лиловом.
Девушка поспешно повиновалась.
   - Меня зовут Ударда, я Хранительница  Круга,  -  важно  представилась
маленькая женщина. - А как зовут тебя?
   -  Зовут  Эленд,  -  тихо  ответила  девушка.  -  Паспортное  имя   -
Линда-Элеонор Угнела, но паспорт не из этой Сути.
   - Понятное дело. Откуда родом?
   - Суть Тихая Пристань, версия  Города,  именуемая  Дверис  -  столица
Ругиланда.
   - Точный срок, который ты уже мотаешься по мирам?
   - Одиннадцать месяцев. За это время домой не возвращалась ни разу.
   - Многовато, прямо скажем, для автономного странствия... У тебя  что,
есть какой-нибудь покровитель в Сутях?
   - Да, Маргарита, княгиня Эсхарская, глава так  называемой  валлийской
школы ведьм...  А  зачем  вы  все  это  спрашиваете,  вы  же  ничего  не
записываете в книгу!
   - Твой приход означен в небесах, - непонятно ответила Ударда. - Перед
тем как войдешь в Круг, советую  оставить  снаружи  те  вещи,  о  потере
которых ты  пожалеешь,  -  ибо  Круг  переделает  тебя  по  Изначальному
Замыслу, и ничто не уцелеет в зеркальном водовороте.
   - У меня вроде ничего такого нет, разве  что  пояс  с  деньгами...  -
девушка расстегнула упомянутую вещь и осторожно  положила  на  книгу.  -
Ничего, если он тут полежит, пока я...
   - Пусть лежит. Иди.
   На мгновение она замерла у границы светового пятна, тронув его носком
башмака. Ничего не случилось,  но  появилось  странное  ощущение  яркого
света и сильного ветра, бьющего в лицо. Протянула руку -  пальцы  словно
налились  серебром  -  и  лишь  тогда  посмела  ступить  на   освещенное
пространство. Ярко вспыхнула в луче ее  тонкая  фигурка,  освещенная  со
всех сторон, - но черный зрачок тени не перерезал радужку Круга Света. В
этот миг она показалась Ударде стоящей на ладони Того, Кто сотворил свет
и все мироздание, как бы его  (или  ее?)  ни  звали.  Медленно,  как  на
странной сцене, она опустилась на одно колено в центре Круга...
   А потом...
   Она подняла голову. Зала не было.  Вместо  этого  вокруг  нее  плясал
поток каких-то странных  образов,  словно  она  очутилась  в  зеркальном
вращающемся  колодце.  Что-то  неуловимо  проносилось  в  окружающем  ее
изогнутом зеркале, и ей казалось, что  она  все  видит  и  понимает,  но
только - вот беда! - нет в человеческом  языке  таких  слов  и  понятий,
чтобы адекватно об этом рассказать. Странные образы рождались в ее мозгу
и тут же исчезали, как будто волны смывали их с кромки прибоя.
   Случайно опустив глаза вниз, она  увидела,  что  стоит  на  ковре  из
опавшей осенней листвы. Откуда, ведь  сейчас  май?  Она  опустила  руки,
желая коснуться этих странных листьев и убедиться, что они  не  иллюзия,
не световой эффект. Почему-то это было очень важно.
   И тогда зеркальная пляска-бред прекратилась так же  внезапно,  как  и
началась. Она увидела свое отражение... Свое?
   Молодая женщина в зеркале была как минимум на шесть-семь  лет  старше
стоящей в кругу, если вообще можно было говорить о ее  возрасте.  Темные
волосы, стекающие ей  на  плечи,  отливали  сразу  золотом  и  медью,  а
изумрудные глаза были ярче камней в головной повязке. Одета она  была  в
темно-зеленое платье причудливого покроя, расшитое осенней листвой  всех
цветов по краям подола и выреза на груди.  Тонкая,  терпкая  красота  ее
была подобна осенней горечи, запаху хризантем, вкусу изысканного вина...
И та, что стояла и смотрела на это видение, поняла, что видит в ее  лице
свое собственное, но куда более изящно отделанное - всю свою  жизнь  она
подсознательно хотела быть именно такой, но не  знала,  как.  Она  робко
улыбнулась - и та, в зеркале, улыбнулась ей в ответ задорно и лукаво.
   Осмелев, она волной подняла руки, повела  плечами,  изогнула  тело  в
танцевальном движении - и прекрасное отражение с  готовностью  повторило
то же самое, радостно сверкая глазами. Тогда она протянула руки вперед -
и поняла, что не видит их. Невидимые руки  коснулись  зеркала...  прошли
сквозь него... и вот это уже ее руки...  мои  руки  в  зеленых  рукавах,
перетянутые у запястий тонкими золотыми цепочками.
   "Кто ты?"
   "Я - это ты".
   "А кто я? Как меня зовут? Кто я такая?"
   "Эленд!"  -  заметался  меж  зеркал  звон   колокольчика.   "Эленд...
Элен-дис, Элен-дис Ар-гиноль..."  Мое  Имя  -  Элендис  Аргиноль,  Эленд
Крапива.
   Улыбка из зеркала  -  золотой  отсвет  августовского  заката.  В  ней
непривычная, бешено веселая, бесстрашная сила: ну же!..
   ДА - ЭТО Я...
   И Она шагнула в меня... я шагнула прямо в  стекло,  в  свою  полноту,
желая обрести ее отныне и вовеки, и вот это  медное  и  зеленое  уже  не
отражение, а я, я сама, с язычками зеленого пламени, вспыхнувшими на миг
у меня над бровями...
   "Не сейчас", - громко сказал где-то  во  мне  внутренний  голос.  "Ты
станешь ею, но до этого еще надо дожить. Только жизненный опыт  увенчает
тебя этой пламенной короной, а пока..."
   А пока я стою за пределами Круга Света, та  же,  что  пришла  сюда  с
недоеденным мороженым, и бесконечно иная, словно ступила в Круг рисунком
на стене, а вышла из него трехмерной и живой.  И  снова  на  мне  совсем
другие одежды - бледно-зеленые, светящиеся...
   Я поворачиваюсь к столику с книгой и вижу вышедшую из-за него Ударду,
чьи глаза как-то странно блестят в  полумраке.  Сейчас  видно,  что  она
сильно припадает на левый бок, словно одна нога у нее короче другой. И я
угадываю по ее лицу, что она и сейчас видит на моей голове ту корону  из
зеленого пламени.
   - Держи, - она с поклоном подает мне мой старый пояс  с  деньгами.  -
Теперь ты можешь назвать мне свое Имя.
   - Мое Имя - Элендис Аргиноль, - говорю я и слышу, как  изменился  мой
голос, как чисто и свободно он звучит...
   Когда  я  выхожу  на  улицу,  первые  капли  дождя  как  раз   целуют
разгоряченный асфальт. Те Стражи, что дразнили меня у входа, уже  успели
переместиться на верхнюю ступеньку лестницы, под крышу, но стоят  все  в
той же торжественной стойке. Как только  я  оказываюсь  между  них,  оба
вскидывают  мечи,  салютуя  мне.  А  я  так  переполнена  торжеством   -
свершилось! - что принимаю это как должное.
   Мое Имя - Элендис Аргиноль!..
 
Часть первая 
СТУПЕНИ К ИНИЦИАЦИИ 
 
   Молчи, когда звучат мои Слова
   И платье вьется по ветру, как знамя,
   Но после - губы отыщи губами
   И дай забыть, что снова не права!
   Трава и пламя. Пламя и трава...
 
 
   ...Иногда,  в  такие  минуты,  как  сейчас,  я   остро   ощущаю   всю
невероятность той жизни, которой живу, и поневоле  закрадывается  мысль,
что, может быть, и не было ничего подобного, просто все это придумала от
тоски некрасивая молодая женщина, которой  сильно  за  двадцать,  каждый
день убивающая жизнь на идиотской работе, которая непонятно кому и зачем
нужна, просто обобщенная  "работа",  никакого  отношения  не  имеющая  к
когда-то полученному высшему образованию, и образование это тоже  никому
не нужно - ни ей, ни ее  поклонникам,  которые  сменяются  со  скоростью
времен года и упорно не желают становиться мужьями, и  если  бы  не  эта
придумка, то жизнь было бы катастрофически нечем заполнить,  потому  что
уже и так каждое утро при пробуждении хочется задать вопрос - а зачем  я
вообще проснулась, а больше ничего не хочется, только заснуть  и  больше
никогда, никогда, никогда не просыпаться, остаться в  придуманном  мире;
впрочем,  нет,  такие  женщины  придумывают  совсем  другое,  даже  если
настолько умны, чтобы не удовлетворяться дешевым счастьем  из  сериалов,
они воображают себя прекрасными королевами или, если хочется перчику, то
куртизанками, и дальше все по схеме - наряды, поклонники,  звон  шпаг  и
прочие прелести, вычитанные из псевдоисторического чтива, и  обязательно
высокий брюнет с серыми глазами и графским титулом, куда ж без графского
титула, и влюбленный, как водится, по уши... знаю, знаю... а на  меня  у
нее бы фантазии не хватило, да  и  кому  нужна  такая  фантазия,  когда,
невзирая на всю фееричность жизни, все равно приходится где-то доставать
деньги на кусок хлеба с сыром и новые туфли, потому что никакое мое  так
называемое  могущество  не  освобождает   от   подчинения   элементарным
жизненным законам, да и как объяснить этим простым смертным, что никакая
я не Владычица Огня, я просто  огонь,  принявший  форму  женщины,  чтобы
мыслить и осознанно действовать, и называть меня Владычицей Огня так  же
смешно, как человека как вид  -  царем  природы,  все  равно  я  простая
женщина, хоть и огонь, но  этому  огню  тоже  надо  есть,  п