ий режим, поскольку ему было о чем подумать. В результате он не обратил особого внимания ни на севшего ему на "хвост" мотоциклиста, ни на желтый "мерседес", который тоже пристроился следом, когда Адам плавно вышел на автостраду и разогнал "рейнджровер" до удобной крейсерской скорости 70 миль в час.
     Он приближался к Форт-роуд-бридж, когда мотоциклист сделал свой ход.
     Синий "рейнджровер" шел по первой полосе, ближайшей к разделителю, и Адам заметил в зеркале заднего вида, что его быстро догоняет большой итальянский мотоцикл.
     Прежде чем он смог взять правее, чтобы дать мотоциклу обогнать его, тот уже почти поравнялся с его левой задней дверью, поэтому Адам остался на своей полосе, только мимоходом осознав, что мотоцикл обходит "ровер" слева. Он не видел короткого дробовика, который мотоциклист незаметно вытащил из куртки и нацелил на левую переднюю шину "рейнджровера", и не слышал выстрела.
     Когда лопнула левая передняя шина, Адам только отметил, что мотоциклист унесся дальше и теперь вне опасности; главным было то, что "ровер" неуправляемо несется по кругу, а обод колеса впился в асфальт.
     Он боролся с рулем, но правая задняя часть машины развернулась и отскочила от центрального разделителя с тошнотворным "бам!" Это могло бы снова развернуть его прямо, если бы левое переднее колесо не продолжало врезаться в дорогу. Он почувствовал, как машина переворачивается, и весь собрался, молясь, чтобы едущие следом смогли не врезаться в него.
     Ужасно медленно машина завалилась на правый бок - водительскую сторону - и покатилась дальше: на крышу, на пассажирскую сторону с тошнотворным визгом скручивающегося металла, - Адам вцепился в рулевое колесо и повис на ремне безопасности. Ветровое стекло пошло трещинами и частично погнулось, но он видел, что металлические ограждения сбоку автострады приближаются с ужасной скоростью; удар тяжело встряхнул его на ремнях безопасности, вывихнув правое плечо и приложив головой обо что-то твердое. Взрывная боль распространилась от точки удара, и мир мгновенно почернел.

Глава 26

     Адам отчаянно цеплялся за ускользающее сознание, выплывая из жуткой тишины, которая, кажется, часто следует за травмой. Он мертвой хваткой вцепился в рулевое колесо и висел на ремне безопасности, полусидя на центральной консоли лежащего на левом боку "ровера".
     Каким-то образом, сквозь первый туман боли, идущей от головы, правого плеча - да почти от каждой части тела, пробилась мысль, что он должен выбраться. Запах бензина заставлял торопиться, а сквозь разбитое ветровое стекло был виден то ли дым, то ли пар, вырывающийся из-под капота. Порыв холодного воздуха из-за левого плеча привлек его очумелый взгляд к зияющей дыре там, где в крыше был люк, явно сорванный, когда машина катилась.
     Усилием воли оторвав левую руку от руля, он нажал кнопку аварийной сигнализации и нащупал переключатель зажигания, потом передвинул левое колено, чтобы обхватить центральную консоль, и только тогда неуклюже нашарил на боку сиденья замок ремня.
     Все закружилось перед глазами... и вот он уже стоит, упираясь коленями в бок консоли и по-прежнему держась за руль. Он застонал, но сумел вытащить ноги из-под рулевой колонки и кое-как встать на пассажирской двери. Стараясь не обращать внимания на протест ушибленных мускулов, он просунул одну, а потом и вторую дрожащую ногу через отверстие люка и согнулся, чтобы просунуть плечи. И тут увидел, что первая машина из встречного потока только останавливается, чтобы оказать помощь... а значит, он не слишком долго пробыл без сознания.
     Он с трудом выпрямился, шатаясь, обошел машину и тупо уставился на повреждения. Когда он трясущейся рукой отбросил волосы от глаз, на руке осталась кровь.
     - Эй, вы в порядке? - раздался за спиной женский голос. Он обернулся. К нему на опасно высоких каблуках мчалась брюнетка лет сорока в ярко-красном костюме и с рождественскими колокольчиками на лацкане; на бледном лице выделялись ярко накрашенные губы.
     - Боже, вам повезло, что не убились! - сказала она, разглядывая машину. - У вас кровь идет. Отвезти вас к доктору?
     Он тупо посмотрел на окровавленную руку. Сидящий в нем врач предупреждал, что у него, вероятно, контузия, переходящая в шок, и ему определенно нужен медицинский уход.
     - Может быть, мне лучше подождать "скорую", - услышал он свой голос. - Не хочу причинять вам беспокойство.
     - Не болтайте ерунды. "Неотложка" будет сюда добираться не меньше часа. Поехали. Я работаю как раз рядом с Королевской лечебницей. Лучшего оборудования вам нигде не найти.
     Какой-то неясный голосок в подсознании требовал от него отказаться, но там действительно было лучшее оборудование для неотложной помощи в округе. Туда, если был выбор, отвозили раненых офицеров полиции, и Адам знал кое-кого из тамошних консультантов. Какими бы ни были его раны, за ним будет лучший уход.
     Бормоча слова благодарности, он позволил ей отвести себя к желтому "мерседесу", стоящему с включенным мотором позади остатков его машины, и, сдерживая стон, опустился на пассажирское место. Женщина отодвинула сиденье назад, чтобы он мог вытянуть ноги, потом пристегнула его ремнем безопасности и закрыла дверь.
     Пока она шла к водительскому месту, Адам отогнул противосолнечный козырек и внимательно посмотрел в зеркало. Зрачки, кажется, были одного размера, но кровь шла из по крайней мере двух рваных ран, требующих наложения швов: одна на лбу и еще одна под волосами. Он приложил к ранам шелковый платочек; движение вызвало резкую боль в вывихнутом правом плече. Когда его благодетельница села в машину, Адам проверял пульс - довольно ровный, - но каждый мускул тела начинал болеть, поскольку адреналиновая волна, вызванная несчастным случаем, начала рассеиваться.
     - Вы совершенно разбили машину, - сказала она, включая передачу и вливаясь в поток машин. - Знаете, что произошло?
     - Лопнула шина, - сказал он, откидывая голову на подголовник и закрывая глаза. - Послушайте, я вам очень благодарен.
     - Просто считайте меня Рождественской Самаритянкой. - Женщина улыбнулась, не разжимая губ, но он этого не увидел. - Почему бы вам просто не лечь и расслабиться. А я постараюсь доставить вас в больницу как можно быстрее.
     Адам попытался расслабиться, хотя знал, что если у него сотрясение мозга, то спать нельзя. Несколько минут он вводил себя в легкий транс, стараясь стабилизировать сердечный ритм и дыхание, потом позволил себе поддаться ритму гула двигателя и движения машины, пытаясь восстановить происшедшее в памяти. Каждая секунда казалась ясной, но было что-то не совсем правильное, что-то, на что он не мог точно указать. Он все еще пытался разобраться в этом, когда машина мягко остановилась и двигатель смолк.
     Они подъехали к входу в приемное отделение больницы; его спасительница вылезала из машины, чтобы звать на помощь. Осторожно, потому что двигаться было уже труднее, Адам отстегнул ремень безопасности и открыл дверь машины. Он сумел поставить обе ноги на тротуар, когда подошел санитар, подталкивая кресло на колесах.
     - Оставайтесь на месте, сэр, пока я подтащу кресло поближе, о'кей? Все будет отлично. - Голос мужчины звучал музыкально, с мягким ямайским акцентом, и руки его были ласковыми, но сильными. - Правильно, сэр. А теперь просто пересаживайтесь... вот так, приятель!
     После этого все пошло быстро, особенно когда Адам сказал, что он врач. Его благодетельница исчезла где-то в процессе заполнения необходимых бланков, а он даже не узнал ее имени, и не успел Адам оглянуться, как уже лежал на спине в приемном покое; он был раздет до трусов и дрожал под тонким одеялом; левую руку сжимала манжета тонометра.
     Доктор, пришедшая осмотреть его, оказалась привлекательной деловой брюнеткой, чей акцент предполагал американское или канадское происхождение. Именная табличка на зеленом хирургическом облачении гласила "Доктор Кс. Локхарт". Его кровяное давление и неврологические симптомы, казалось, удовлетворили ее, но физический осмотр показал, что у него скорее всего сломано несколько ребер и, возможно, ключица.
     - Я отправлю вас на рентген, а потом мы займемся ранами, доктор Синклер, - сказала она, начиная заполнять бланки, и санитар, которого звали Сайкс, помог Адаму просунуть руки в рукава больничного халата. - Поглядим на ребра и плечо, а еще я назначаю несколько снимков черепа. Я не предполагаю никаких проблем, но вы все-таки потеряли сознание, пусть даже и на несколько секунд. Мистер Сайкс наложит на раны временные повязки, а потом отвезет на рентген. Так что увидимся, когда вернетесь.
     Доктор прикрепила бланки к карте Адама и ушла раньше, чем он смог задать хоть один вопрос. Когда Сайкс наложил повязки, он попросил принести еще одно одеяло и, прежде чем увезти его на рентген, вынуть из кармана брюк кольцо. Прочие предметы в карманах были ценными, но заменимыми; кольцо же нет. Адам надел его на руку и повернул камень, пока Сайкс собирал прочие его вещи и спрятал их в запирающийся шкафчик.
     - А нельзя ли мне позвонить до того, как мы отправимся на рентген? - спросил Адам, когда Сайкс принес второе одеяло и поднял боковые поручни каталки.
     - Боюсь, нельзя, доктор. Чем раньше мы попадем на рентген, тем раньше с вами закончат. А если вы позвоните после того, как сделают снимки? Нам все равно надо будет подождать минут пять - десять, пока проявят пленку.
     - Разумно, - согласился Адам. Однако ему хотелось позвонить как можно быстрее, потому что он подозревал, что квалифицированная доктор Локхарт оставит его на ночь для наблюдения - что было абсолютно правильно при данных обстоятельствах, но значительно осложняло дело.
     Он безропотно откинулся на каталке, пока санитар вез его на рентген. Чувствовал он себя слишком плохо, чтобы перешучиваться с техниками, но изо всех сил старался облегчить им работу. По крайней мере у него начинало проясняться в голове. Потом, как и обещал, Сайкс отвез его в вестибюль и вложил в руку телефонную трубку.
     - Скажите, какой номер, и я наберу за вас, док.
     - 311-3131, - сказал Адам, поднося трубку к уху.
     Санитар набрал номер, потом, когда раздались гудки, отошел на несколько шагов.
     - Главное управление полиции, - произнес голос на другом конце провода.
     - Я хочу поговорить со старшим инспектором Ноэлем Маклеодом. Это звонит Адам Синклер.
     После короткого промедления, пока оператор переключал звонок, в трубке зазвучал бас Маклеода:
     - Что случилось, Адам?
     - Боюсь, мне придется отменить наш ленч, - нетвердо произнес Адам, подбирая слова, чтобы вызвать минимум тревоги. - Я... э-э... побил машину... в сущности, разбил ее. Я в порядке, но сейчас в Королевской лечебнице, жду результат рентгена.
     - Господи Боже, что произошло? - спросил Маклеод.
     - Шина лопнула на ходу. Потерял контроль и перевернулся. Со всяким может случиться. Слава Богу, я ехал на "ровере", это спасло мне жизнь.
     - Ничего себе! Вы упомянули рентген... что-нибудь сломано?
     - Не знаю. Плечо чертовски болит из-за ремня безопасности, ну и, наверное, легкое сотрясение. Я на несколько секунд потерял сознание. Думаю, меня оставят на ночь. Послушайте, вы не могли бы позвонить домой и сообщить им, что произошло? Я не хочу, чтобы они примчались сюда, потому что здесь они ничего не могут сделать.
     - Охотно, - согласился Маклеод. - Надо разыскать вашу машину?
     Адам слабо хмыкнул. Он даже не подумал о брошенной машине.
     - Хороший вопрос. Одна добрая женщина на "мерседесе" настояла на том, чтобы отвезти меня в больницу, так что я понятия не имею, что произошло дальше. Господи, я даже не узнал имя.
     - Ладно, посмотрим, - сказал Маклеод. - Где это произошло?
     - Ехал на юг по А-90, как раз перед Форт-роуд-бриджем. Боюсь, это было довольно эффектно.
     - Знаете, вы несете чушь, - резко сказал Маклеод. - Надеюсь, что за вами присматривают. Хотите, чтобы я приехал, когда отзвонюсь?
     Адам моргнул. Он действительно нес чушь.
     - Пожалуй, это было бы неплохо. Сомневаюсь, что нам позволят увидеться ближайшие пару часов: у меня пара ран, на которые надо наложить швы, - но к часу или двум со мной закончат.
     - Вы уверены, что все о'кей? - спросил Маклеод.
     - Ага, - ответил Адам. Тут он заметил, что санитар подошел взять ярко-оранжевый конверт с проявленными снимками. - Мне пора, Ноэль. Снимки готовы, и моему шоферу надо отвезти меня обратно в "Аварийку". Увидимся через пару часов.
     Адам устало откинулся на каталку, когда санитар забрал трубку и положил большой конверт ему на грудь.
     - О'кей, давайте найдем доктора Локхарт и покажем ваши снимки, - весело сказал Сайкс, разблокируя тормоз каталки. - И никаких предварительных просмотров! - добавил он, когда Адам начал открывать конверт.
     Нахмурившись, Адам опустил конверт на грудь.
     - Мистер Сайкс, это мои снимки. А я врач.
     - Так точно, сэр, и доктор, который пытается сам ставить себе диагноз, никудышный пациент, - сказал Сайкс чопорно. - Кроме того, вы не сможете их нормально разглядеть без подсветки. Просто подождите, пока мы вернемся в приемный покой. Если мисс Локхарт еще нет, я даже поставлю их для вас на подсветку.
     - Разумно, - сказал Адам, укладываясь с удовлетворенным вздохом.
     Сайкс как раз успел включить подсветку и начал засовывать рентгеновские снимки под зажимы, когда вернулась доктор Локхарт с запечатанным хирургическим свертком. Адам поднял голову, чтобы посмотреть, но снова кротко лег, когда она метнула на него неодобрительный взгляд и положила сверток на стол из нержавеющей стали.
     - Можете пока готовить раны доктора Синклера, мистер Сайкс. А вы, доктор, можете лечь и сделать вид, будто вы самый обычный пациент и искренне верите, что я знаю, что делаю.
     Адам лег, догадавшись, что от доктора Локхарт не добиться никаких уступок, и она стала молча рассматривать снимки. А Адам рассматривал прекрасную фигуру, темную косу, выбившуюся из-под хирургической шапочки, пытаясь увидеть доктора Локхарт в другом аспекте. Наконец она кивнула и подошла к операционной раковине, чтобы вымыть руки.
     - Что ж, новости в основном хорошие, - сказала она; ее темные глаза встретились с его взглядом в зеркале. - Никаких видимых переломов черепа. Но я все равно оставляю вас на ночь.
     Адам безропотно вздохнул.
     - При данных обстоятельствах я не удивлен. Будь я на вашем месте, тоже бы себя оставил.
     - Рада, что вы не собираетесь спорить со мной. - Призрак улыбки смягчил строгое лицо. - Вам повезло и с плечом. Если вы не повреждали его в прошлом, то у вас что-то вроде трещины кости ключицы, ничего серьезного... за исключением серьезного неудобства, конечно. То же и со сломанными ребрами. Мы наложим повязку - в основном, чтобы напомнить вам, что нельзя делать резких движений, и я пропишу мефенамовую кислоту, чтобы снять воспаление и боль. В остальном, боюсь, вам просто придется потерпеть.
     - Как раз, чтобы напомнить мне, как мне повезло, - сказал Адам с напряженной улыбкой. Уголком глаза он заметил окровавленные тампоны на столе Сайкса и поморщился, когда санитар взял бритву, чтобы сбрить волосы вокруг раны на голове.
     - Осторожнее с бритвой, мистер Сайкс. Я плачу своему парикмахеру по двадцать пять фунтов, чтобы он стриг меня именно так, как мне нравится. Дам вам столько же, если оставите как можно меньше следов вашей работы.
     - Да не беспокойтесь, доктор Синклер, - сказал Сайкс, сверкнув белыми зубами. - Вы даже не заметите, что я здесь копался. И вы просто не представляете, какие аккуратненькие, маленькие швы делает доктор Локхарт.
     Когда Адам нахмурился, пытаясь решить, насколько он серьезен, подошла доктор Локхарт, теперь тоже в перчатках, чтобы проверить работу Сайкса. Вместе с ней подошел еще один санитар и развернул зеленое хирургическое полотенце, где лежали инструменты для наложения швов; ножницы, гемостаты и держатели иголок сверкнули в свете больших операционных ламп, которые он включил и направил на голову Адама. В ослепительном свете Адам различил, как доктор Локхарт отломила верхнюю часть стеклянной ампулы и начала наполнять шприц.
     - Вы, наверное, уже слышали это, доктор, но через несколько секунд вы почувствуете небольшое пощипывание, - сказала она, откладывая пустую ампулу. - Полагаю, у вас нет проблем с раствором лигнокаина?
     - Я о таких не знаю, - ответил Адам.
     Она была очень квалифицированной. Встала позади него так, что он ни разу не видел иглы - только ее другую руку, частично загораживающую поле зрения, как раз перед тем, как она начала работать. Это было скорее покалывание, чем пощипывание после первого прикосновения иглы, но она обработала края первой раны, не делая лишних движений, и закончила почти до того, как он понял, что она начала. С раной на голове пришлось повозиться из-за более жесткой кожи, но и та тоже быстро уступила ее искусству. Он чувствовал давление, но не боль, когда она начала накладывать шов, и закрыл глаза из-за ослепительного света ламп над головой.
     - Не надо беспокоиться, что я усну на столе, доктор, - сказал он, глядя на пятна света на фоне закрытых век, когда она наложила первый шов. - Я знаю, что мне нельзя спать несколько часов, пока мы не удостоверимся, что мозг не поврежден всем этим тарарамом. Хотя ваш свет просто зверский. Кроме того, мне не надо следить за вами.
     - Благодарю за вотум доверия, - сказала она насмешливо, продолжая работать. - Говорите со мной, если хотите. Расскажите о вашей аварии.
     - Да не о чем говорить, - сказал Адам. - Шина лопнула на полном ходу, как раз к северу от Форт-роуд-бриджа. К счастью, я ехал на "рейнджровере"... разбил машину, но вот, пожалуйста.
     - Счастливого Рождества, - весело сказала она. - Работаете в Эдинбурге?
     - Ага, в Джорданберне... для вашего поколения, наверное, это Королевская эдинбургская больница. Джорданберном она называлась еще до вашего рождения.
     Она хмыкнула.
     - Я не настолько молода, доктор. Кроме того, я люблю древнюю историю. А кто вы по специальности?
     Он приоткрыл один глаз и рискнул улыбнуться. Квалифицированная доктор Локхарт была не только очень привлекательна, но и обладала едким юмором.
     - Вас бы оттолкнуло, если бы я сказал, что я психиатр?
     - Вовсе нет. А вы действительно психиатр?
     Снова закрыв глаза, Адам подавил смешок.
     - Да. А вы? Хирург-ординатор?
     - Нет, специалист-травматолог. Я здесь по двухлетнему контракту, чтобы помочь основать травматологические центры в районе Эдинбурга. Это входит в моду на этом берегу Атлантики - да и пора уже.
     - Что ж, должен согласиться - особенно сегодня утром, - сказал Адам. - Можно спросить, где вы учились?
     - Стэнфорд и Южно-Калифорнийский университет. Калифорния идет в авангарде подобных технологий. После общей хирургической ординатуры я занималась косметической хирургией, так что у вас не останется особо заметных шрамов после утренней аварии. Но выяснилось, что я скучаю по работе в первой помощи, поэтому перешла в травматологию. Есть какая-то особенная радость, когда пациенты поступают развалившимися, а ты их приводишь в порядок. Каждый день не похож на другой. И превосходное место для наблюдения за людьми.
     Адам слегка поморщился, хотя больно не было; но часть его думала, что должно быть.
     - Я предпочитаю наблюдать за людьми в чуть менее хаотичных условиях... Что означает "Кс"?
     Она хмыкнула.
     - Мне было интересно, сколько времени пройдет, пока вы спросите. Все спрашивают. Попробуете угадать?
     - Если угадаю с трех раз, вы позволите как-нибудь вечером пригласить вас пообедать? - парировал Адам, приоткрывая один глаз и жмурясь от света. - Конечно, если я выживу.
     - О, вы выживете, - сказала она мягко. - Но едва ли это честное пари... если мистер Сайкс сказал вам. Говорил, Тони?
     С другой стороны раздался мягкий смешок санитара.
     - Нет, мэм. Но, может быть, доктор Синклер позволит вам выбрать ресторан, если он не угадает.
     Смеясь, она наложила еще один шов.
     - По-моему, честно. Как, по-