лнением,  он
сказал: - Да что там говорить, ты же понимаешь, что я имею в виду!
   - А как же, - сказал Сафар, вытирая слезы.
   Затем он обнял их всех по очереди.  И  бросился  прочь,  страшась,  что
проявит слабость и этим же вечером ускользнет вслед за ними.


   Когда Лейрия пришла к нему в  следующий  раз  в  постель,  он  чуть  не
прогнал ее. Но вскоре понял, что  легче  смириться  с  ее  объятиями,  чем
избавиться от нее. Она оказалась страстной, искусной любовницей. Он больше
не называл  имя  Мефидии,  но  всегда  помнил  о  ней.  Он  не  знал,  как
воспринимать Лейрию. По ее поведению он не мог  понять:  действительно  ли
она питает к нему нежные чувства  или  просто  является  шпионкой  короля?
Ночью  она  сгорала  в  его  объятиях,   а   днем   становилась   холодной
профессионалкой, подозревая  любого  приближающегося  мужчину  в  недобрых
намерениях.
   Так он провел несколько ночей в сомнениях, пока не отвлекся  на  важные
дела. Затем поручил ей сложное задание, которое требовало много времени на
выполнение.
   Когда она удалилась, он извлек каменную черепашку и вызвал Гундара.
   Маленький Фаворит по-прежнему пребывал в ослабленном состоянии и  никак
не мог набрать необходимую форму. Сквозь  истонченную  его  фигурку  можно
было видеть стены палатки.
   - Надеюсь, работа для меня не тяжелая, господин, - захныкал Гундара.  -
Видишь ли, я неважно себя чувствую.
   - У меня для тебя угощение, - сказал Сафар, предлагая Гундара конфетку,
припасенную от обеда.
   Гундара молча взял конфету. Лизнув ее, он вздохнул и  выронил  сладость
на пол.
   - Не так вкусно, как обычно, - пожаловался он.
   - Я так и не поблагодарил тебя за предупреждение той  ночью,  -  сказал
Сафар.
   Гундара вновь глубоко вздохнул.
   - Я почти не могу выбраться из камня, - сказал он. - А Гундари пихается
и пихается. Изо всех сил. Он нас обоих доконает.
   - Извини, - сказал Сафар. - И все же ты спас мне жизнь.
   Гундара пожал плечами:
   - Надеюсь, то же самое мне не придется проделывать в ближайшее время.
   - Я тоже надеюсь, - сказал Сафар. - А что, рядом враги?
   - А как же, повелитель, - сказал Гундара. - Вокруг тебя  полно  врагов.
Так много, что никого отдельно я даже выделить не могу.  Хотя  сейчас  они
скорее боятся тебя, чем ненавидят. Мой  совет,  господин,  будь  предельно
осторожен.
   - А как насчет Ираджа? - спросил Сафар. - Как насчет  короля?  Он  тоже
мой враг?
   - Нет, - ответил Фаворит. - Но он опасен для тебя. Как и любой  король.
Берегись королей, господин. Вот тебе мой самый лучший совет.
   - А как насчет этой женщины, Лейрии? - спросил Сафар.  -  У  нее  какие
намерения - добрые или злые?
   - Я слишком слаб, повелитель, а у нее такие  запутанные  мысли,  что  и
высказать  не  могу,  -  ответил  Гундара.  -  Когда  она  с  тобой,   она
обожествляет тебя. Когда же рядом с королем, восхищена им.  Поэтому  скажу
так: не доверяй ей... но держись к ней поближе.
   Сафару пришлось скрыть разочарование.  Он  ожидал  больше  услышать  от
маленького Фаворита.
   - Могу я что-нибудь  сделать  для  тебя,  чтобы  как-то  ускорить  твое
выздоровление? - спросил Сафар.
   - Отдых, господин, - ответил Гундара. - Вот все, в чем мы нуждаемся,  и
все, что можно для нас сделать. И постепенно мы оправимся.
   Это "постепенно", подумал Сафар, для  Фаворита  может  означать  добрую
сотню лет. Оставалось надеяться, что это не тот случай.
   Он приготовился отправить Гундара взмахом руки обратно в черепашку.
   - Подожди, хозяин, - сказал Гундара. - Я чуть не забыл.
   Фаворит взмахнул лапкой, и в  его  руке  показался  какой-то  маленький
предмет. Он еще  раз  взмахнул,  и  предмет  плюхнулся  в  ладонь  Сафара,
увеличиваясь на глазах.
   Это оказалась тонкая, потрепанная книга в кожаном переплете.
   - Нериса и я выкрали это из библиотеки Умурхана, - сказал Гундара. -  И
она отдала книгу, чтобы я передал тебе.
   Сафар присмотрелся поближе, и у него перехватило дыхание. Он увидел  на
переплете знакомый символ.
   - Книга лорда Аспера. Та самая, которую ты искал, - сказал Гундара -  и
исчез в камне.
   Дрожащими руками Сафар раскрыл книгу. На перевод нацарапанных каракулей
ушло несколько минут. И тут же слова словно ожили:

   Долго, долго оплакивал я этот мир.
   Долго, долго оплакивал я наши судьбы.
   Сабли в ножнах, знамена свернуты,
   Стены крепостей обожжены ненавистью.
   "Бей людей!" - мы все кричали.
   "Гони этих негодяев из наших земель!"
   И я кричал громче всех, но слова мои были ложью.
   Я боялся сказать, что все мы обречены!
   Демон и человек исходят из одной утробы,
   Восходящей к Хадин, где ждет нас
   Общая смерть и общая могила...

   Сафар расстроенно крякнул. Насекомые уничтожили остаток страницы.
   Он просмотрел листы. Некоторые оказались поврежденными,  большая  часть
осталась нетронутой, но в основном книга содержала магические формулы, тут
и там перемежающиеся короткими  записями  и  стихотворными  отрывками.  На
расшифровку формул и заметок демона-мага  уйдет  немало  времени.  Но,  по
крайней мере, теперь есть хоть что-то указывающее путь.
   Он подумал о Нерисе. На самом деле он никогда надолго не забывал о ней.
И дня не проходило, чтобы ее лицо с огромными печальными глазами и  слегка
улыбающимся ртом не появилось перед его мысленным  взором.  Он  улыбнулся,
полагая, что эта книга - книга Аспера - стала ее последним даром ему.
   Снаружи донеслись шаги приближающейся Лейрии. Он убрал книгу.
   "Бедная Лейрия, - подумал он. - Соперницами ее  оказались  две  мертвые
женщины".


   Спустя неделю армия выступила в поход. Возглавлял ее Ирадж. Рядом с ним
неотлучно находился Сафар. Граждане Сампитея, стоя вдоль  главной  дороги,
выкрикивали восхваления и пожелания удачи доброму королю Протарусу.
   Вскоре пал следующий город, став еще одним украшением в короне  Ираджа.
Следуя совету Сафара, король поступил и с  этим  городом  так  же,  как  с
Сампитеем. Затем прошел целый месяц в  сражениях.  Иногда  кровопролитных,
иногда нет.
   Наступила зима, и армия Ираджа встала лагерем. Горючего  для  обогрева,
пищи и напитков оказалось вдоволь. Прибывали и отбывали курьеры, брели  по
снегу караваны, неся золото налогов для наполнения казны Ираджа.
   Но  король  пребывал  в  дурном  настроении,  меряя  шагами   землю   и
вглядываясь в далекий Божественный Раздел, проклиная все те холодные  дни,
что еще оставались до весны.
   И он поклялся перед лицом друга и великого визиря, лорда Сафара Тимура,
что двинется к этим горам сразу же, как только покажется из  земли  первая
зелень.




        "ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ВОЙНЫ С ДЕМОНАМИ"


        "21. НАЧАЛО ВТОРЖЕНИЯ"

   В истории Эсмира впервые собрались такие крупные военные силы.
   Полумиллионная  армия  демонов  выстроилась  вдоль   границ   Запретной
Пустыни, блистая доспехами на неярком весеннем  солнце.  Она  походила  на
гигантского дракона, сверкающего чешуей и  раскинувшего  крылья,  готовясь
взлететь и обрушиться на земли людей. Тело его состояло из леса пик, копий
и луков. Огромные обозы с оружием и снаряжением  составляли  хвост.  Голос
его складывался из гудения  слонов,  фырканья  скакунов,  лязга  оружия  и
воплей маркитантов. Голову образовывал десятитысячный отряд кавалерии  под
командованием наследного принца Луки.
   Отряд этот представлял собой элитные войска, куда вошли лучшие юноши из
земель демонов. У всех в жилах текла благородная кровь, и все они  жаждали
пролить эту кровь за богов и короля.
   Все они в охватившей их горячке воинственности  с  нетерпением  ожидали
сигнала, возвещающего о броске в пустыню. Все громко выражали недовольство
любыми отсрочками и желтыми глазами с обожанием посматривали  на  любимого
принца Луку, который в данный момент совещался с отцом, королем  Манасией,
и главным визирем, лордом Фари.
   Принц, делая  вид,  что  целиком  поглощен  речью  отца  перед  началом
кампании, слышал ропот и ненавидел их за это.
   Он никак не мог понять, что  заставляет  их  так  стремиться  навстречу
Творцам. Принцу было глубоко наплевать на то, что все они могут  погибнуть
ужасной смертью. Но он решительно возражал против того, чтобы разделить  с
ними судьбу. Всех их он  считал  придурками,  состоящими  лишь  из  яиц  и
полностью лишенными мозгов. На их толстых шеях покоились  столь  маленькие
головы, что единственным предназначением черепов, по мнению Луки, являлось
лишь ношение шлемов. "Ну почему, почему, боги, вы так меня возненавидели?"
   - Первая часть кампании в основном ложится на твои плечи,  сын  мой,  -
говорил король Манасия.
   - Простите, ваше величество? - сказал Лука. - Прошу  прощения,  но  мне
крайне тяжело сосредоточиться. Я думаю лишь о том, чтобы с  помощью  войск
принести победу к вашим ногам сразу же, как мы окажемся в землях людей.
   Манасия обнажил клыки в горделивой улыбке.
   - Какой же воинственный  дух  у  моего  сына,  Фари,  -  сказал  король
главному визирю. - Он настолько жаждет истребить род людской, что  едва  в
состоянии слышать то, что я говорю.
   Фари, кивая головой, сморщил старческое рыло в улыбке.
   - Еще бы, ваше величество, - сказал он,  прикладывая  лапы  к  груди  и
выговаривая свою любимую фразу: - Принц Лука для всех нас пример.
   Лука  заметил,  как   в   глазах   древнего   демона   мелькнула   тень
удовлетворения.  Фари  читал  его  мысли  и   забавлялся   затруднительным
положением принца. "Ах ты старый ублюдок, - подумал принц Лука. -  Клянусь
выжить назло тебе. Выжить любой ценой, чтобы помочиться на твою  могилу  и
нагадить на могилу отца".
   - У него  в  жилах  горячая  кровь  матери,  -  сказал  Манасия.  Затем
обратился к Луке: - Рассказывал ли я тебе,  как  твоя  драгоценная  мамаша
обвиняла меня в изнасиловании?
   - Кажется, нет, ваше величество, - солгал принц. - И  я  с  нетерпением
жажду выслушать эту историю.
   Манасия разразился хохотом при этом воспоминании.
   - Это случилось после того, как  она  попыталась  заколоть  меня  и  ее
пришлось привязать, - фыркнул он. - Она... она...
   Король  замолчал,  успокаиваясь.  Он  вытер  глаз  и  поправил  корону,
съехавшую от смеха на ухо.
   - Не обращай внимания, - сказал Манасия.  -  Сейчас  у  нас  есть  дела
поважнее. Я приберегу эту историю для какого-нибудь вечера, когда  мы  все
соберемся  вокруг  доброго  лагерного  костерка,  поджаривая  человеческую
ляжку.
   Он ткнул в карту, привлекая их внимание к последним решениям.
   - Я хочу,  чтобы  ты  пересек  пустыню,  мой  сын,  со  всей  возможной
скоростью, - сказал король. - Лети как ветер. Не останавливайся, что бы ни
случилось. А когда окажешься на той стороне, сразу же создавай  безопасный
базовый лагерь. Хорошенько прочеши окрестности. Увидишь людей - убивай их.
Меня бы очень порадовало, если бы ты все хорошенько осмотрел вокруг лагеря
в радиусе пятьдесят миль. Уничтожь обнаруженные поселения и  убедись,  что
ни один человек не сбежал, спеша сообщить новость о вторжении. Надо, чтобы
элемент внезапности сработал  безотказно.  Как  только  перейдет  армия  и
наладятся линии снабжения, мы обрушимся на них, как обезумевшая колесница,
влекомая восемью дикими скакунами, на рыночную площадь. Я  предрекаю,  что
через шесть месяцев мы выйдем к морю и насладимся обедом из свежей рыбки.
   Лука поклонился.
   - Для меня это будет самая большая честь, ваше величество, - сказал он,
- приготовить пищу для вас моими собственными лапами.
   При этом он подумал: "Будь такая возможность, я бы напихал туда столько
отравы, что с тебя бы облетела вся чешуя, старый грязный трус".
   Манасия  скатал  карту  в  трубочку  и  протянул  ее   раболепствующему
адъютанту, который упал на колени, постучал костистой головой  о  землю  и
лишь потом отполз.
   - Осталось лишь бросить кости, Фари, - сказал король. - А затем  я  дам
сигнал к началу выдвижения. Если, конечно, все сложится благополучно.
   При последних словах он сверкнул взглядом в сторону Фари, давая  понять
главному визирю, что с ним может произойти, если бросание костей не  будет
предвещать ничего хорошего.
   - Ничего не бойтесь, ваше величество, - сказал Фари, извлекая из рукава
ящичек для костей. - Для этого  исторического  момента  я  заказал  особые
кости. Тот человек, по внутренностям которого  мы  гадали  последний  раз,
сослужил нам такую хорошую службу, что, прежде чем избавиться от трупа,  я
извлек суставы его пальцев.
   Фари махнул рукой, и два раба  подползли,  чтобы  расстелить  небольшой
коврик у его ног.  На  коврике  цвета  ночного  неба  серебром  выделялись
звезды.
   Из ящичка он достал  кубок  из  слоновой  кости  и  небольшой  шелковый
мешочек. Развязав  мешочек,  он  перевернул  его.  Кости  с  сухим  стуком
высыпались в кубок. Встряхивая кубок, Фари заговорил:

   Откройте тайны, поведайте,
   Что за историю расскажут боги,
   Когда состоятся эти благословенные события.

   Он бросил кости на коврик. Король, принц и маг склонились, рассматривая
результат.
   - Что это? - восхищенно спросил Манасия. - Они легли поперек  Демонской
луны. - Он посмотрел на мага. - А ведь Демонская луна вскоре  взойдет,  не
так ли, Фари?
   - Именно  так,  ваше  величество,  -  сказал  Фари,  кивая  головой.  -
Звездочеты говорят, что она восходит лишь раз в несколько тысяч лет. И они
предсказывают, что временной цикл должен повториться. Так что кости  несут
нам добрые вести, ваше величество, как вы сами можете видеть.
   Он выставил коготь.
   - Посмотрите сюда. Один сустав упал  на  комету.  А  Демонская  луна  и
комета, как вашему величеству известно, являются символом Алиссарьяна.
   Манасия в восторге хлопнул себя по бедрам.
   - Знак самого Завоевателя! - воскликнул он. - Только на этот раз  будет
завоевывать демон, а не человек!
   Фари  облегченно  вздохнул  про  себя.  Он  мог  бы  солгать,  если  бы
осмелился, и представить увиденное в костях  так,  чтобы  угодить  королю.
Однако Манасия являлся самым могущественным магом среди демонов. И сам мог
не хуже, если не лучше, разглядеть, что  предрекают  кости.  Просто  такое
времяпрепровождение, как правило,  представлялось  королю  скучным,  и  он
оставлял своим подданным магам разбирать грядущее.
   Охваченный эмоциями, Манасия поднялся и обнял наследного принца.
   - Боги с нами, мой сын, - сказал он.  -  Пусть  же  ведут  они  тебя  к
выполнению священной миссии.
   Лука неловко обнял его в ответ, от души желая вонзить при этом кинжал в
спину папаше.
   - Я постараюсь, ваше величество, - сказал он.
   Манасия отпустил его.
   - В седло, мой сын, - приказал он, - и я дам сигнал.
   Лука низко поклонился и широким шагом направился к  скакуну,  огромному
гривастому  зверю  с  длинной  грациозной  шеей,  сверкающими  клыками   и
отполированными когтями. Когда принц попытался  вскочить  в  седло,  зверь
замахнулся на него одной из когтистых лап. Нисколько не испугавшись, принц
увернулся от удара и взлетел в седло, так  глубоко  вонзив  шпоры  в  бока
животного, что на шкуре выступила кровь.
   Зверь взвыл и встал на дыбы, молотя воздух передними лапами.
   - Вот это представление! - вскричал Манасия. - Только такой  скакун,  с
норовом, и может привести к победе!
   Лука с трудом удержался в седле и смирил пыл зверя новым ударом шпор.
   - К победе! - закричал он, выхватывая саблю и размахивая ею в воздухе.
   Эхом ему вторили воины, ревя в унисон:
   - К ПОБЕДЕ!
   Лука прижал острие сабли к шее  зверя  и,  неслышимый  за  ревом  тысяч
глоток, сказал:
   - А ну опусти лапы на землю, кусок дерьма, или я тебе глотку перережу.
   Зверь сообразил и опустил передние лапы на землю с проворством домашней
кошки.
   Лука ударами шпор погнал  скакуна  к  месту  командира,  во  главе  сил
демонов.
   И вновь он прокричал:
   - К победе!
   - К ПОБЕДЕ! - заорали  воины,  выхватывая  сабли  и  размахивая  ими  в
воздухе.
   - Принц заходит  слишком  далеко,  -  вполголоса  пожаловался  Манасия,
обращаясь к Фари. - Сейчас мой черед, а не его.
   Фари покачал головой,  испытывая  удовольствие  от  этого  критического
выпада в сторону своего врага.
   - Это от излишнего воодушевления, ваше величество, я уверен,  -  сказал
он. - Наверняка это не намеренно.
   - Может быть, может быть, - проворчал Манасия. - Но нам надо  поспешить
тоже подняться повыше.
   Фари дал команду,  и  рабы  ударами  пик  стали  погонять  королевского
большого белого слона. Тот двинулся вперед, на ходу  раскачивая  роскошный
паланкин. Новые  удары  заставили  его  опуститься  на  колени,  и  король
поддался наверх, слегка задыхаясь и размышляя на тему о переедании.
   Ерунда, сказал он сам  себе,  занимая  место  в  паланкине.  Когда  эта
кампания закончится, ты вновь станешь стройным.
   Он дал сигнал. Грянули фанфары,  загремели  барабаны,  и  вся  армия  с
грохотом доспехов и оружия застыла по команде "смирно". Последовала пауза,
чуть длиннее, чем рекомендуется в хорошем драматическом представлении.
   - Фари, богов ради, - прокричал Манасия со слона, - да  сотвори  же  ты
это заклинание!
   Фари вырвался из восхитительного плена видения, в котором и  Манасия  и
Лука вопили, насаженные на вертел, вращающийся над медленным огнем.
   - Сейчас, сейчас, ваше величество, - отозвался он.
   Он бросил стеклянный  шар  на  землю.  Шар  разлетелся  на  кусочки,  и
разлилась густая желтая жидкость. Жидкость закипела, задымилась. Высоко  к
небу, клубясь, стало подниматься серное облако.
   Затем облако приняло облик  гигантского  короля  Манасии.  Раздвинулись
огромные губы, обнажая клыки невероятных размеров.
   - ВПЕРЕД, МОИ ДЕМОНЫ, ВПЕРЕД! - проревел гигантский Манасия. - ЗА БОГОВ
И КОРОЛЯ!
   - ЗА БОГОВ И КОРОЛЯ! - криком отозвались полмиллиона глоток.
   Вся армия рванулась вперед, боевым кличем сотрясая воздух.
   Погонщикам слона пришлось несколько  раз  достаточно  серьезно  уколоть
животное, чтобы короля Манасию не обогнали. Однако через  несколько  минут
неразбериха  закончилась,  и  вся  многочисленная  армия  рассыпалась   по
пустыне, неумолимой силой надвигаясь на земли людей.
   Далеко впереди Лука и его десять тысяч избранных, улюлюкая, неслись  по
мертвым землям. Через несколько минут они  домчались  до  высоких  дюн  на
линии горизонта.
   И скрылись из виду.


   Несмотря ни на что, Лука был способным командиром. Хоть и жестко обучал
своих демонов, но к себе он относился еще жестче, так что его десять тысяч
довольно скоро пересекли Запретную Пустыню и оказались в краю людей.
   От бешеной скачки все устали, но Лука не дал времени на  передышку.  Он
быстро отыскал место для предполагаемого  лагеря  армии  отца.  Место  это
располагалось  среди  невысоких  холмов,  с  центром  там,   где   некогда
находилась ферма Бадави. От фермы не осталось и следа  благодаря  Сарну  и
его головорезам. Лишь несколько кострищ,  на  которых  зажарили  семейство
Бадави.
   Лука  разослал  разъезды  для  разведки  прилегающих  районов,  но  они
обнаружили лишь несколько нищих семейств, ютящихся в хижинах из высушенной
на солнце глины. Поселения здесь не  устраивали,  отчасти  из-за  близости
Запретной Пустыни,  но  в  основном  из-за  слишком  бурной  деятельности,
которую развил в свое время Сарн. Но  последнего  обстоятельства  Лука  не
знал и потому все списал на предрассудки людей.
   Прошло  несколько  недель,  но  Манасия  и  основные  силы  так  и   не
появлялись. Лука отправил несколько доверенных  рабов  из  числа  людей  в
глубь  края  для  разведки  обстановки  и  составления  карт.  Прежде  чем
отправить их, он пообещал им щедрую награду за успешное выполнение задания
и напомнил, что в случае предательства  отвечать  придется  семьям  рабов,
оставшихся заложниками в Занзере.
   - Я живьем сдеру кожу с ваших детей, - предупредил он. - Я оторву  руки
и ноги вашим женщинам и брошу их еще живые тела в муравейники.
   Слова его оказались убедительными, и к тому  времени,  ког