привычным.  Искрящиеся
сугробы скоро  потускнеют  и осядут, набухнув от влаги, а под ними и поверху
потекут  бесчисленные ручьи,  упрочняя вокруг  юрода кольцо  смрадных болот,
лучше любых  указов разделявших горожан и  селян. А самих селян  изолировало
друг от друга расплодившееся зверье. Только кому это надо? И куда заведет?
     - Гризли, подъем! - рявкнул Вадим. -  Пришла весна, пора выбираться  из
берлоги!
     В  кабине грозно заворчали и  грузно заворочались, будто в  самом  деле
пробуждался медведь. Затем прозвучало:
     - Ух, это я даванул! Чего ж не разбудил?
     - А на кой ты мне невыспатым?
     -  А ты мне? -  резонно возразил Гризли, позевывая. - Ну, чего там? Все
тихо?
     - Как в санатории. Уже загорать можно.
     - Даже  сгореть, -  пробурчал  напарник, возвращаясь  к  обычной  своей
настороженности, -  причем  заживо.  Пару  ходок назад  по моему  подручному
садануло такой молнией!..
     - С ясного-то неба?
     - А то! Ни облачка не было.
     - И что?
     - А ничего, - хмыкнул Гризли. - Один  пепел остался.  Смел  в пакет  да
отвез родичам - все ж утешение. И на крематорий тратиться не надо.
     - А не врешь? Имей в виду, толстый, я доверчив как младенец - меня грех
обманывать!
     - Побожиться, что ль? Так я нехристь.
     -  Чего ж ты раньше это не  рассказал?  - поинтересовался  Вадим.  - До
отправки?
     -  Ага, ищи тогда тебя! Клиента надо ставить перед фактом, как учит нас
великий Брон.
     - Так ты - медведь ученый, да? Небось и читать умеешь?
     -   Небось,   небось...  Ладно,   умник,  двигай-ка   вниз.  Заправимся
напоследок, и вперед, к сияющим вершинам!
     - К зияющим, - поправил  Вадим, спускаясь к столику,  на котором, точно
на скатерти-самобранке, уже благоухали разнообразные яства, расставленные со
вкусом и даже любовью. - Здоров же ты жрать, толстый! - вздохнул  он. - Даже
сервировать насобачился, что твой  метрдотель. С тобой и меня скоро разнесет
шире дверей.
     - Не  смеши, - флегматично  откликнулся Гризли. - Это тебя разнесет? Да
ты клюешь, как воробей! Тоже, мужик...
     Конечно, куда нам до ведмедей, - согласился Вадим. - Ну, ты наелся?
     Здоровяк с возмущением  фыркнул, однако жевать  принялся пошустрей. Что
до Вадима, то ему по утрам вообще не хотелось ничего, кроме фруктов. Их он и
"поклевал", по выражению Гризли, - естественно, управясь  намного быстрей. И
тут же принялся убирать  со  стола, не обращая внимания на протестующие рыки
напарника. В конце концов тому пришлось переставить пару тарелок на колени и
заканчивать трапезу, отгораживаясь  от  Вадима локтями,  будто на его долю и
вправду покушались
     -  Чего тебе неймется? проворчал  Гризли,  наконец покончив  с едой.  -
Времени - вагон!
     - А  ежели сей вагон сковырнется  с рельсов? - возразил Вадим. - Давай,
медведище, шевелись! "Раньше сядем, раньше выйдем". К тому  ж мне  еще  надо
ощупать Бугор.
     Утробно  огрызаясь,  больше по  инерции, верзила  нагромоздился на свой
насест, втиснулся  в бронегнездо, будто в суфлерскую будку, и захлопотал там
по-хозяйски,  выметая  остатки  снега,  наводя  привычный марафет,  проверяя
пулемет  и  турель.  А  Вадим снова взялся  за  управление, благо на главном
экране теперь  сияла красочная картина раннего  утра,  вдобавок  похожего на
раннюю весну, - а значит, отпала нужда в прочих средствах ориентации.
     Стряхивая с себя снежные пласты, бэтрик выбрался из  сугроба  и  весело
покатился вверх, широченными шинами хрустя  по свежему  настилу. Солнце  уже
пригревало  вовсю,  понемногу раскаляя  броню,  но воздух сохранял  морозную
свежесть и  сухость, свойственные высокогорью. Так что тепло не усугублялось
духотой, и после ночных  заморочек такая идиллия  даже настораживала. Однако
подозрительного вокруг не  происходило, а склон и вправду  сделался пологим,
уже не доставляя бэтру серьезных проблем.
     Довольно быстро  они миновали последнюю рощу и ныкатились на просторную
поляну,  скорее  даже  луг,  пологий  и  плоский,  протянувшийся   почти  до
горизонта. А с  той  стороны уже выезжал  из  леса похожий вездеход и так же
резво стремился навстречу. Похоже, граница пролегала по самому центру лесной
плеши, где  ту  пересекала широкая  полоса голой, расчищенной от снега земли
(интересно,  кем  -  пограничников что-то  не  видать),  и  где должна  была
состояться долгожданная "стрелка" контрабандистов соседних губерний.
     - Ваши бэтры  не из одного инкубатора? -- поинтересовался Вадим.  - Или
тамошние партнеры и подбросили вам это чудо техники?
     В ответ Гризли только неопределенно хмыкнул, зародив в Вадиме сомнения.
Однако  с   выводами   он   решил  погодить,   пристальней   вглядываясь   в
приближающийся бэтрик.
     - Не гони  шибко,  -  вполголоса  предупредил  напарник.  -  Медленней,
медленней... еще...
     И тут горизонт перед ними стал взмывать в небо, будто приграничный  луг
вдруг принялись  сгибать  посередине. Вадим  ощутил  внезапное и  угрожающее
нарастание крутизны, а встречный бэтрик уже опасно нависал над ними, готовый
сорваться  в  любой  миг.  Ударив  по  тормозам,  Вадим  перевел  дыхание  и
оглянулся,  снова  обнаружив  себя  на  бесконечно  длинном  склоне,  плавно
спускающемся в пустоту. Затем слегка сдал машиной назад и выключил моторы.
     - Приехали, - подтвердил Гризли. - Двигай,  приятель, на выход,  только
огнестрелы не забудь - мало ли?
     Вслед за напарником Вадим выбрался из вездехода,  уже не удивляясь, что
наверху, по ту  сторону границы, из такого же бэтрика появляются двое верзил
в неотличимых скафандрах, так же забрасывают за спины убойники и принимаются
раскупоривать кузов, в точности повторяя все их движения. "Вот и состыкнулся
с забугорьем, - подумал он, - после стольких-то лет! Мало, что они зеркально
нас  копируют,  так   еще   ходят   вниз  головами  -   верно,  для   пущего
издевательства. Ну хорошо, а как с ними меняться-то?"
     На пару с Гризли, в четыре руки, Вадим выволок из кузова странного вида
конструкцию и прочно  укрепил на расчищенной от снега площадке, даже ввинтил
опоры в припасенные  невесть с  каких  времен бетонные  гнезда, массивные  и
глубокие.  Затем  они  перетащили  от  бэтрика  весь  запас  тюков,  не  без
удовольствия ворочая тяжести  и  аккуратно складируя тюки рядом с загадочной
установкой. А последний уложили прямо в нее, на небольшую платформу, похоже,
разгоняемую вдоль коротких рельс.
     -  Что  ли,  катапульта?  -  предположил  Вадим.  -  Сами-то  в нее  не
забирались?
     -  Ага,  попробуй, -  ухмыльнулся  Гризли.  - Знаешь,  какая тут  мощА?
Говорят, при разгоне человек расплывается в кровяное желе.
     - В биомассу?
     - Ну,  - согласился здоровяк, - так говорят. Лично не проверял - может,
и врут.
     -  А  как же трофеи? - Вадим кивнул на тушу  хищника. - Только броня  и
долетает?
     - Насколько знаю, не только. Наверно, они сшиты покрепче нас.
     - Понятно. - Вадим взглянул на часы. - У  нас еще минут сорок, верно? Я
прогуляюсь.
     Неторопливо  он двинулся  вверх по склону, с каждым шагом  все  сильней
клонясь к поверхности, пока не  пришлось  карабкаться по обрыву, цепляясь за
пучки  пожухлой  травы.  Сорваться  Вадим  не  боялся  -  в  крайнем случае,
прокатится  по рыхлому снежку, да и земля здесь почти без камней. Но вот что
ждало его впереди... или наверху? Или кто?
     Кажется, он только-только почуял  странные  и чуждые  ароматы,  веявшие
невесть  откуда, и даже ощутил  снова  присутствие ночного  исполина,  когда
перевалившая через  вертикаль поверхность  стала  клониться  на Вадима,  все
круче  и  круче,  а  травяные пучки  с  хлюпаньем  выдираться  из дерна,  не
выдерживая его тяжести.  Наверно,  он  выбрал не  самый  удачный маршрут для
подъема, а переигрывать  уже не  было времени.  Пришлось отступить,  как  ни
обидно.
     Однако  к  кое-каким  выводам  Вадим  успел  прийти,  подправив  ночные
рассуждения. Оказалось, после поворота  пространства на  четверть начинается
только  уменьшение веса (естественно  - ведь центр  притяжения  остается под
землей!), а настоящие  чудеса, судя по всему, разражаются после полуоборота,
уже  при невесомости. Видимо, там и образуется исполинское зеркало - но  вот
что случается,  когда наконец встречаешься с  собой? Бр-р-р.. Н-да, может, и
ничего.  Или  же меня вознесет в  самую  стратосферу, поближе к  вожделенным
телеспутникам. А что станет со мной ночью, когда те исчезают? Завершу оборот
до полного? И где в итоге окажусь? Ой-ей...
     А  если пространство делает  полуоборот,  скажем, на  оболочке сознания
или, еще  лучше,  на поверхности  экрана? - внезапно представил он. -  Очень
занятно... Над этим, господа, стоит поразмыслить, да.
     - Вы позаботились  о прикрытии?  -  спросил  Вадим,  когда  вернулся  к
напарнику, лениво  за ним наблюдавшему.  - Не понимаешь? Рано  или  поздно у
вашей катапульты  перестанет хватать мощей, и тогда вас накроет собственными
тюками,  возвращающимися  по той  же  траектории...  Может, хотя  бы  бэтрик
подгоним?
     - Валяй, - не стал возражать Гризли. - Предусмотрительный ты наш. Пяток
минут еще есть.
     Поставив  вездеход вплотную  к  установке, Вадим  занял  позицию  возле
тюков, готовясь работать у Гризли на подхвате.
     -  Пошел!  -   почти   сразу  сказал   тот,   и  катапульта  болезненно
содрогнулась, выпуская первый снаряд.
     Всем телом Вадим ощутил сдвоенную отдачу, больно ударившую по  ступням,
а  тюк будто растворился в воздухе, вместе с платформой. Но  если она за миг
переместилась  только в дальний  конец направляющих рельсов и  теперь плавно
съезжала обратно, то от тюка по  эту сторону границы остался лишь  короткий,
оборвавшийся на пике вой, будто вскрик. - "Из такой пушки можно и на Луну, -
оторопело прикинул Вадим. -Только что же туда долетит?"
     -  Живо!  -  скомандовал  Гризли.  Слаженным  махом  они  забросили  на
платформу второй тюк, затем крутарь повернулся и вперился вдаль, приставив к
бровям  мясистую ,ладонь. Подождал, пока  на другом конце поляны  взметнется
снежный взрыв, предваренный ответным взвизгом, и снова запустил катапульту.
     В том  же ритме, не теряя ни  секунды, они  переправили в неизвестность
остальные  тюки,  каждый раз дожидаясь  ответной посылки, а последней не без
труда взгромоздили  на  платформу  бронированную  и  уже  закоченевшую тушу.
Против Вадимовых  опасений,  она  не вернулась  к ним  чудовищным  снарядом,
сокрушая дьявольское орудие контрабандистов или же их спасительный бэтрик, -
а значит, мощности катапульты пока хватало даже на такую тяжесть.
     Потом  Вадим забрался в  кабину,  а Гризли примостился поверх брони,  и
через  заснеженный  луг они направились собирать забугорные товары, довольно
небрежно  (а чего им теперь сделается?) забрасывая в  кузов  почти такие  же
тюки, какие сами только что переправили на  ту сторону. Погрузив все, тотчас
развернули бэтрик  к городу  и покатились  под уклон,  почти  не  задействуя
моторы.
     Над  лесом по-прежнему полыхало  солнце, будто пытаясь одолеть недавнюю
зиму, однако зеленела вокруг исключительно хвоя, а уцелевшие листья, похоже,
доживали  последние  дни -  такими  они стали  желтыми и  высохшими. Еще бы:
каждую ночь  выдерживать  подобные встряски! Вадиму и одного раза показалось
много. Зато сейчас с бэтром  управился бы  даже ребенок - только и забот что
не угодить  в подснежную яму. Расслабленно откинувшись  в кресле,  Вадим "на
автомате" следил за дорогой, выбирая лучший маршрут  больше из привычки, чем
по необходимости, а думал о своем.
     Ну вот, прокатился он на границу - и  чего узнал? Что туда фиг попадешь
без  спецснаряжения,  а  если  попадешь,  все  одно  толку  чуть?  Серьезное
достижение! Можно  сказать, большая победа губернской научной  мысли.  И что
мне  с  этой победой делать? Как говорит  Гризли, засунь  ее... Н-да. Грубо,
зато   по  существу.  Мало  было  заморочек   с  климатом,   добавились  еще
гравитационные фокусы. Причем и  то и другое имеет  суточный цикл. Только  в
разгаре  дня,  когда  все  на  минимуме,  контрабандисты  способны прошибить
"железный занавес" - хотя  какой он  железный? А это кошмарное зверье вообще
ни в какие ворота!.. То есть почему  ни в какие?  - спохватился Вадим. - Как
раз на ворота  это больше и смахивает.  Словно бы нашу злосчастную  губернию
аккуратно обрезали вдоль границы, а  краешки,  для  надежности, присандалили
черт-те куда  -  вот из  этого "тридесятого"  теперь  и прет всякая нечисть.
Хорошенькая  цена  за  изоляцию!  Впрочем, не  там  ли  черпаются  последние
новшества? Что  мы  сдуру  надыбали? Если  в "тридесятом" все другое,  то  и
придумывать ничего  не надо:  просто  передирай  с тамошней природы, как это
насобачились  делать  с  чужими  изобретениями.  Тогда  и прорыв в  лазерной
технологии не сложен, а эти новые странные материалы...
     - Эй, - позвал сверху Гризли, - чего замолчал?
     - Не натрепался еще? откликнулся Вадим. - Или испугался, что я заснул?
     - А черт разберет вас с бортокомпом! Может, сговорились за моей  спиной
и теперь дежурите посменно?
     - Нет,  я понял! Ты вообразил, будто я  втихаря  подметаю твои припасы.
Вот это уже серьезно, да?
     - Ха, - презрительно сказал Гризли, - там же на месяц хватит!
     - Господи, зачем столько?
     - Мало ли...
     -  Э-э, Михей,  погоди.  Мы с  Броном  договаривались:  пара дней -  не
больше!
     - А он что - бог? Ежели ничего не стрясется...
     - Ну да, это я  уже слышал, - подтвердил Вадим. - А что может случиться
- по такой-то погоде? - Он снова и с удовольствием оглядел на широком экране
залитые солнцем окрестности: курорт, и только. - Даже хищники, скорее всего,
попрятались.
     - Откуда знаешь? - с подозрением спросил Гризли.
     - Предполагаю'.  Откуда  б они ни  нагрянули,  проникать  могут  только
ночами - стало быть, тогда же и охотятся.
     - Умник! Чтоб ты знал, звери - еще цветочки.
     - Хороши цветочки! Хотел бы  я взглянуть на тот кустик, когда он станет
плодоносить.
     - Да бог с ним, со зверьем-то!
     - Бог с нами, толстый, - серьезно возразил Вадим. - По крайней  мере, я
на это надеюсь.
     - К черту его! - рявкнул Гризли.
     - Бога, что ли? Эка завернул! В такое стоит вдуматься.
     - Что-то раздухарился ты не ко времени, -  проворчал  верзила. - А ведь
еще  не  выбрались. По-твоему, почему  мы  возвращаемся другой  дорогой - от
нечего делать, что ли?
     - Чтобы жизнь медом не казалась.
     - Это бизнес, приятель, тут не до  развлечений. А дело все в том, что к
Бугру мы  взбирались с местным товаром, к  тому же ночью и по  крутизне, так
что  перехватывать  нас  было без  толку,  да и накладно. Зато теперь  мы  -
лакомый кусочек!
     - Особенно ты, - вставил Вадим. - И кого ж следует стеречься - блюстов,
других крутарей?
     -  Всех. Даже селян, ежели дошли до ручки. Ночью они трясутся по  своим
норам, будто суслики, зато  с рассветом выползают. Им такой бэтрик, да еще с
шестистволкой, - во как  пригодился бы!..  И товары б не помешали: вдруг там
убойники?
     - Ну да, до  вас-то далеко, и попробуй еще дознайся. А зверь -  вот он,
под  боком. -  Вадим вздохнул.  - Только, по-моему, ни один приличный  ствол
такой пересылки не переживет.
     -  То-то и оно. Все наши огнестрелы - из прежних посылок, а из-за Бугра
получаем сейчас только припасы. Но поди докажи это селянам!
     -  Лишь   бы  они  не  подбили  бэтрик  снежками,  -  сказал  Вадим.  -
Представляешь,  какой  стыд?..  О, - добавил он затем, - кажись,  становится
веселей!
     В  самом  деле,   местность  пошла   вниз   заметно   круче   видно,  к
искусственному наклону добавился естественный, с прежних времен. А привычное
уже хвойное редколесье, в котором было где разгуляться ветрам и  транспорту,
стало  смыкаться  в   непролазные  чащи,  перемежаемые  травяными  лугами  и
разрезанные узкими просеками.
     -  А  ведь знакомые места,  - заметил Вадим. -  Тут неподалеку речушка,
верно?  Когда-то,  в  доисторические  времена, мы  закатывали  на ней  такие
рыбалки!  - Сверившись  с бортокомпом,  он  удовлетворенно кивнул: память не
обманывала река  рядом.  - И какая ж она  была тихая  да  уютная, -  грустно
продолжил  Вадим.  -  Заросли  камыша  вдоль  берегов,  крохотные зеркальные
заводи, островки, протоки,  кувшинки. Дело даже не в рыбе  - я и тогда  мало
ловил. Но эти  ароматы,  эти краски, этот покой!..  И представь, какой  река
сделалась теперь, когда черными ночами несется  вниз, будто с горы, снося на
пути камыш и островки. А что стало с рыбой?
     -  Зато  сейчас тут не поскучаешь, - со смешком возразил Гризли.  - А к
прежней   живности   добавилось  такое!  Во  были  времена,   да?  Охотники,
рыболовы-спортсмены... А теперь не поймешь, кто кого ловит.
     - Спасибо за поддержку, - кротко поблагодарил Вадим. -  Как я  понимаю,
по этой реке и поплывем?
     - Точно.
     Втиснувшись  в очередной  лесной  коридор, бэтрик  шустро покатился под
уклон,  задевая  бортами  ветки, иной  раз и  ломая.  Солнце  уже  поднялось
достаточно  высоко, чтобы освещать просеку до  самого грунта, и  даже густые
тени по сторонам, под сплетенными в единую  крону ветвями, больше не грозили
неведомыми  опасностями. Преодолев еще пару-тройку рухнувших стволов,  благо
мощности  хватало  с  запасом, вездеход наконец  вывалился  из  зарослей  на
пологий берег, насквозь пропитанный влагой. И здесь Вадим притормозил.
     Река и  вправду  больше не  выглядела  уютной, разбухнув  и помутнев от
талой воды. И  уже  едва  умещалась в старом русле,  хотя за прошедшие  годы
наверняка углубила его вдвое, стремнинами размывая мягкое дно. Ни камыша, ни
рогоза почти не  осталось, лишь  кое-где над  поверхностью проступали  концы
острых листьев, -  островков  тоже не было видно. Даже и  сейчас, в  разгаре
дня, поток скользил по склону с угрожающей, враждебной мощью, будто набрался
свирепости от чужаков, затаившихся в его глубинах, и теперь алкал жертв, как
они.
     -  Н-да,  вдохновляет,  - пробормотал  Вадим.  -  А какой был уголок  -
чудный, чудный!.. Это вон туда и надо лезть, да?
     - Ага, - подтвердил Гризли не без злорадства. - Ты ж хотел порыбалить?
     - А не утопнем?
     - Впрочем, от бортокомпа  Вадим успел вызнать,  что по совместительству
бэтрик служил  амфибией, так что плавучести у него  было в избытке, несмотря
на броню.
     -  Вперед!  -  скомандовал  верзила,  и  нехотя Вадим  повиновался, как
положено вышколенному водиле. Вездеход плюхнулся с бережка, слегка  черпанув
воды  широким носом, тут же  выправился и бодро зашлепал колесами-лопастями,
набирая скорость. Без  затруднений выбрался  на середину потока, повернул по
течению, и  сразу  же Вадим включил эхолот,  нацелив в глубину. Все-таки эти
черные воды, вкупе с намеками Гризли, очень бередили воображение, и без того
воспаленное.
     - Не хочешь перебраться вниз?  позвал  Вадим. - А, рыбачок?  Или у тебя
вместо удочки шестиствол?
     - Вот если мы могли бы погрузиться целиком! - возмечтал Гризли. - А так
только и жди  пакостей  - с  берегов  или  сверху.  Конечно,  срезаем-то  мы
прилично, а на суше свои закидоны...
     - Или снизу, - озабоченно добавил Вадим,  глядя  на экраны.  - Кажется,
одна такая пакость к нам сейчас всплывает.
     Уже? - не слишком удивился Гризли. - И здоровая?
     - И  голодная,  по-моему,  -  подтвердил  Вадим,  прощупывая  пришельца
собственными сенсорами  и ежась от цепенящей чужой злобы, чрезмерной даже по
меркам  Земли. - Сейчас она припомнит нам наши рыбалки! Давненько за мной не
охотились - с прошлой ночи. Не хочешь все же спуститься - а, Михей?
     - Небось, небось, - забормотал крутарь свое заклинание. - Где она?
     - За кормой, чуть вправо.
     - Развернись.
     Вадим до упора крутанул рулем, за секунду  поменяв местами нос и корму,
и тут  же дал "полный назад". Почти не замедлясь, бэтрик продолжил  спуск по
течению