ых  участках,  похожих  на
эту планету. Я заберу тебя на Землю и найду хорошую работу в соответствии  с
твоими способностями.
   "Коль скоро она забыла то холодное утро под горой Оборх, -  подумал  Эрик
Вейс, - я сам могу вспомнить другие, менее приятные вещи и громко говорить о
них. Час настал."
   Он был все еще немного слаб и немного дрожал,  однако  перехватил  взгляд
Ван Рийна и гневно произнес:
   - Это, конечно же, для вас, сэр, простейший  способ,  чтобы  восстановить
чувство собственного достоинства. Подкупить меня теплым местечком,  чтобы  я
забыл, как Сандра сидела с кисточкой в тесной каморке и падала от усталости,
как отдала вам последнюю еду... и как я напрягал все силы  для  того,  чтобы
освободить нас, пленных, в том краю... Не прерывайте, меня, сэр!  Знаю,  что
вы тоже принимали в этом участие! Вы сражались во время морской битвы, но  у
вас не было выбора, не  было,  где  спрятаться.  И  вы  нашли  выход,  чтобы
избавиться от невыгодного партнера. У вас талант к таким  вещам.  Вот  вы  и
сделали несколько результативных предложений. Но к чему все это  привело?  -
продолжал он. - В сумме это не больше, чем приказания для меня, типа "сделай
это", "построй то". И я  вынужден  был  делать  все  это,  имея  помощниками
нелюдей и инструменты каменного века. Я должен был сам все проектировать!  А
теперь что я слышу: "Заберу тебя на Землю!" Вся ваша роль, ваше  руководство
сводилось  к  прогулкам,  к  игре  в  кости,  разговорам,  тайной  политике,
обжираловке в то время, когда Сандра лежала  без  еды  на  Даврнахе!  А  все
заслуги вы приписали себе! И сейчас я должен лететь на Землю, засесть в  том
грязном хлеву, который вы называете Бюро  и  провести  остаток  своих  дней,
обивая баклуши и держа  язык  за  зубами,  когда  вы  будете  похваляться  о
приключениях на Диомеде! Что, не так?
   Возьмите себе свою должность и...
   Эрик почувствовал на себе  взгляд  Сандры,  полный  сочувствия,  и  резко
замолчал.
   - Я ухожу из Компании! - наконец пробормотал он.
   Во время всей этой речи Ван Рийн, наконец, прикончил апельсин и  вернулся
к бутерброду. Затем громко икнул, облизал пальцы и затянулся сигарой.
   - Если ты считаешь, что я раздаю теплые местечки, - загудел он неожиданно
вежливо, - то ты великий оптимист. Я раздаю хорошие должности только потому,
что считаю, что  от  толкового  специалиста  будет  больше  пользы,  чем  от
какой-то бараньей головы, даже если  эта  голова  сидит  на  Земле.  Я  буду
платить тебе столько, сколько ты заслужишь своими трудами. И даю слово,  что
работы у тебя будет навалом.
   У Эрика захватило дух.
   - Вольному воля, можешь оскорблять меня, если  хочешь,  -  продолжал  Ван
Рийн. - Я знаю тебя, парень, и поэтому не обижаюсь. Ты это делаешь не  из-за
того, чтобы сделать пакость старику. Поэтому-то я и не обижаюсь.
   Сейчас же я хотел бы покинуть вас, милые мои. Я еще не  выяснил,  кто  же
подложил бомбу в корабль. А вот когда я узнаю кто, вот  тогда-то  и  займусь
им. Вот будет потеха! Нет,  постойте!  Сначала  я  схожу  и  попрошу  своего
повара, чтобы он сделал мне небольшой бутербродик, так, с полбатончика.
   Похоже, черт побери, если я не скажу им, они здесь меня уморят с голода!
   Он помахал волосатой рукой и удалился, как небольшое землетрясение.
   Сандра подкатила на кресле ближе  и  положила  руку  на  руку  Эрика.  Ее
прикосновение было холодным, мягким, как  падающий  октябрьский  листок,  но
огнем обожгло его кожу.
   Словно сквозь туман он слышал ее голос.
   - Я ждала такой реакции от тебя, Эрик. Да, многие  из  них  имеют  талант
только на то, чтобы мешать другим. Конечно. Но он к ним  не  относится.  Без
него мы оба лежали бы сейчас на дне моря Ахан.
   - Но...
   - Жаль, что он вынуждал тебя выполнять вещи, которые требовали от тебя, а
не от него, применения своего умения. Да, конечно же, вынуждал!
   Командиру  нет  необходимости  делать  все  самому.  Ему   нужно   только
приказывать... убеждать, применять силу, понукать... и все для  того,  чтобы
заставить других делать то, что нужно сделать,  неважно,  возможно  это  или
нет. Ты говоришь, что его работа  сводилась  только  к  болтовне,  шуткам  и
созданию    внешнего    эффекта,    чтобы    произвести    впечатление    на
провинциалов-туземцев. Ну конечно же, это так! Ведь кто-то же должен был это
делать! Мы были бы для них чудовищами, чужаками и неумехами, если бы не  его
разговоры. Смогли бы мы сами без него начать жалкими глупцами,  а  закончить
почти королями? Ты говоришь, что  он  подкупал  при  помощи  вещей,  которые
выиграл в фальшивые кости, врал, обманывал,  интриговал  как  тайно,  так  и
открыто. Это правда, но я не говорю, что это хорошо. Но и не  говорю  также,
что он находил  в  таких  действиях  удовольствие.  Можешь  ли  ты,  однако,
предложить хотя бы один другой способ, который сохранил бы нам  жизнь?  Либо
хотя бы принести мир этим бедным измученным народам?
   - Но... - Он отвел глаза и посмотрел в окно, на голый пейзаж за ним.
   Мелькнула мысль, что может быть, было  бы  хорошо  отдохнуть  немного  на
менее суровой природе Земли. -  Как  знать,  -  сказал  он  в  конце  концов
неохотно, цедя каждое слово. - Думаю... однако, что  слишком  быстро  осудил
его. Но мы тоже сделали немало, сама знаешь. Без нас он никогда бы...
   - А я считаю, - прервала она его, -  что  без  нас  он  нашел  бы  другой
способ, как добраться до дома. А вот мы без него - вряд ли!
   Он резко отпрянул назад. Ее лицо  горело  красным  огнем,  гораздо  более
ярким, чем мог вызвать солнечный блеск, проникающий снаружи.
   "Она в конце  концов  женщина,  -  подумал  Эрик  с  усталостью,  которая
внезапно охватила его. - Женщины отличаются от нас, мужчин, еще и  тем,  что
их жизнь принадлежит будущим поколениям. А ее  -  в  особенности,  поскольку
существование целой планеты может зависеть от ее ребенка, а она аристократка
в высшем понимании этого слова. Отец будущего Великого Князя  Гермеса  может
быть старым, толстым и неопрятным, толстокожим и лишенным всякой  романтики;
может увидеть в ней лишь эпизод в жизни. Это не имеет для нее значения, если
она как женщина и аристократка видит в нем только отца своего ребенка."
   - Я... - Сандра смешалась, словно ее поймали с  поличным.  В  ее  взгляде
светилась невысказанная мольба. - Думаю, что мне лучше сейчас  уйти  и  дать
тебе отдохнуть. - А после минутного молчания добавила:
   - Он не так силен, как утверждает. И я ему еще потребуюсь.
   - Нет, принцесса, - сказал Эрик с неожиданной нежностью. - Это не ты ему,
это он тебе нужен. Прощай, дорогая! 46








   Пол АНДЕРСОН
   ВОЗМУТИТЕЛИ СПОКОЙСТВИЯ




                                    1

     В   покер   не   очень   удобно   играть   втроем,   поэтому   экипаж
разведывательно-транспортного корабля "Сквозь хаос"  запрограммировал  для
игры компьютер. Расчет производился расписками. Приспособленный к среднему
уровню игроков, компьютер на протяжении полета устанавливал  равновесие  в
игре между членами экипажа, тем самым предупреждая возможные ссоры.
     - Две карты, - сказал механический голос.
     Дэвид Фалькейн сдал их, положив на экран сканера, приспособленного  у
конца стола в кают-компании. Рука, выдвинувшись из ящика, сгребла карты  и
унесла их внутрь. Внизу, в  бронированном  помещении  в  глубине  корабля,
мыслящие ячейки компьютера принялись оценивать новые варианты.
     - Одну, - сказала Чи Лан.
     - Благодарю вас, мне не надо, - пробормотал Адзель.
     Фалькейн сдал себе три и зажал их в руке. Его  дела  улучшились:  две
тройки той же масти, что и его короли. У Адзеля,  видимо,  хорошие  карты,
так как он ничего не меняет, а Чи, вероятно, пытается собрать  флеш  одной
масти: первый круг  торговли,  открытый  компьютером,  не  внушал  особого
энтузиазма. Но Бестолочь - так экипаж прозвал компьютер - сам по себе...
     Стальная рука добавила голубую фишку к груде лежащих на столе.
     - Черт возьми! - воскликнула Чи.  Ее  хвост  вытянулся  вдвое  против
обычной длины, шелковистая белая шерсть встала дыбом на всем ее  маленьком
теле, она швырнула карты на стол с такой силой, что он зазвенел. - Чума на
тебя! Ненавижу твои криогенные кишки!
     Адзель невозмутимо удвоил ставку. Фалькейн  вздохнул  и  сложил  свои
карты.  Чи  уже  успокоилась,  села  на  свой  стул  и  начала  по-кошачьи
умываться. Фалькейн потянулся за сигаретой.
     Бестолочь вновь повысил ставку. Драконья  морда  Адзеля  не  способна
была менять выражение, за исключением резиновых губ, но его огромное тело,
распростертое поперек всей каюты, напряглось.  Он  принялся  изучать  свои
карты. Его размышления прервал тревожный звонок. Часть компьютера,  всегда
бывшая начеку, заметила что-то необычное.
     - Я посмотрю, - сказал Фалькейн. Он встал  и  быстро  пошел  вниз  по
коридору, высокий, мускулистый молодой человек, светловолосый, синеглазый,
со вздернутым носом и широкими скулами. Даже  здесь,  бог  знает  в  каком
количестве световых лет от ближайшего человека,  он  был  одет  в  костюм,
который оказался бы вполне уместным на каком-нибудь великосветском приеме.
Он говорил себе, что обязан поддерживать традиции - младший сын  барона  -
владельца  богатого  дома  на  Гермесе,  в   данный   момент   полномочный
представитель Политехнической Лиги и все такое прочее, но дело было просто
в том, что он еще не избавился от определенного тщеславия.
     В штурманской рубке он взглянул на приборы. На экранах не было ничего
необычного. Какого дьявола забеспокоились приборы наблюдения? Значительная
доля мощности компьютера была занята игрой, поэтому сам корабль ничего  не
мог сказать ему. Может, лучше?..  Он  сунул  сигарету  в  рот  и  увеличил
изображение.
     На запад простиралось глубокое пурпурное небо, солнце навечно застыло
в позднем полудне. Это был карлик класса  К-0,  примерно  в  одну  десятую
светимости Солнца - цвета догорающих углей. Однако на расстоянии  в  треть
астрономической единицы видимый диаметр его почти в три  раза  превосходил
солнечный, и оно давало почти столько же радиации. Сквозь тусклый  свет  в
тонком разряженном воздухе были видны несколько  других  звезд.  Спика  на
расстоянии в три парсека блистала, как бриллиант. Кроме звезд, на небе  не
было ничего, только стая крылатых животных с  кожистыми  крыльями,  а  над
северным горизонтом - облако пыльной бури.
     "Сквозь хаос" стоял на склоне холма, откуда открывался широкий вид на
Чекору. Дно прежнего моря было окрашено в яркие  цвета  и  усеяно  низкими
суккулентными растениями. Тут и там Фалькейн видел группы строений из ярко
раскрашенных плетеных стеблей. Каждая группа была окружена каменной стеной
для защиты жилищ  и  сельскохозяйственных  факторий.  Было  начало  весны,
растения приобрели ярко-зеленый и золотистый цвет. Рощи  длинных  стеблей,
похожих на бамбук, самое близкое подобие земных растений, порожденное этим
миром, раскачивались на ветру.
     Склон холма был скалистым, выветренным, лишь несколько  кустов  росло
между булыжниками. На вершине холма неясно  вырисовывался  крепостной  вал
Хайджакта. У подножия холма возвышалась сторожевая  башня,  соединенная  с
городской стеной туннелем. Рядом извивалась тянущаяся  с  востока  грязная
дорога. Фалькейн не видел ни одного туземца.
     Нет, погоди. В трех или  четырех  километрах  от  корабля  на  дороге
появилось облако пыли, и оно быстро приближалось.  Фалькейн  отрегулировал
сканер. Перед ним, как на ладони, возникла вся картина.
     С  полдюжины  икрананкийцев  подгоняли  своих  зандаров.  Большие,  с
коричневой шерстью, с толстым хвостом, двуногие животные взлетали по дуге.
Коснувшись земли, они напрягали мускулы  ног  и  прыгали  вновь.  Всадники
потрясали копьями и саблями. Их клювы были широко раскрыты.  Вероятно  они
что-то кричали. Ветер унес пылевую завесу, и Фалькейн  увидел  того,  кого
они преследовали. Он едва не проглотил сигарету.
     - Нет, - услышал он собственный голос. - Этого не может  быть.  Готов
поклясться, что этого не может быть.
     Оцепенение прошло. Он повернулся и побежал на  корму.  При  тяготении
всего в шестьдесят процентов земного он двигался, как  испуганная  комета.
Фалькейн ворвался в кают-компанию, с трудом затормозил и крикнул:
     - Тревога!
     Чи Лан перегнулась через стол  и  переключила  компьютер  на  рабочую
мощность. Адзель бросил последнюю ставку, положил карты и выпрямился.
     - Что случилось? - с ледяным спокойствием, обычным для нее  в  момент
тревоги, спросила Чи.
     - Женщина, - выговорил Фалькейн. - За ней гонятся.
     - Кто?
     - Не я, черт возьми! Слушайте. Банда  туземцев-всадников  гонится  за
женщиной. Ее зандар кажется уставшим.  Они  схватят  ее  раньше,  чем  она
доберется сюда, и бог знает что с ней сделают.
     Пока Фалькейн говорил, Адзель украдкой взглянул на  карты  Бестолочи:
полный дом! Он философски вздохнул, смешал карты и, вставая, сказал:
     - Попробуем переубедить их. Чи, оставайся здесь.
     Цинтианка кивнула и засеменила на капитанский мостик. Адзель пошел за
Фалькейном к нижнему люку. Его раздвоенные копыта  стучали  по  палубе.  У
выхода  человек  застегнул  оружейный  пояс  и  сунул   в   карман   плаща
приемопередатчик, который успел захватить с собой. Они вышли.
     Чтобы избежать задержки,  они  позволили  себе  уравнять  давление  -
снаружи оно было в три четверти земного на уровне моря, да и  хотелось  бы
больше тепла и влаги. Сухой и холодный ветер ударил по слизистым оболочкам
Фалькейна, понадобилось несколько мгновений, чтобы  глаза  адаптировались.
Адзель подхватил его двумя огромными роговыми руками и усадил  к  себе  на
спину, как раз за кентавровидным торсом. Все тело воденита, от  головы  до
хвоста, было покрыто роговыми пластинами. В случае необходимости  пластины
сдвигались, образуя прекрасную  защиту.  Он  ровным  галопом  поскакал  по
склону холма. Его мускусный запах охватил Фалькейна.
     - Можно предположить, что появился еще один корабль, - сказал Адзель.
Бас его был так ровен, словно он играл в карты. - Несчастный случай?
     - Может быть, - ответил Фалькейн. - Хотя  она  очень  странно  одета.
Возможно, сбежала от варваров. Нам намекали на войну в горах Субхардата.
     Он с трудом различал высочайшие  пики  этого  хребта,  протянувшегося
вдоль восточного горизонта. Слева  от  него  высились  рыжевато-коричневые
скалы, бывшие когда-то континентальным шельфом. Справа лежали зеленые поля
Чекоры. За ними возвышался холм, на склоне которого  их  корабль  сверкал,
как острие копья. Но весь этот вид был давно знаком и  смертельно  надоел.
Фалькейн уже соскучился по активным действиям  -  никакой  опасности  нет.
Завидев Адзеля, эти бандиты тут же разбегутся по домам, к маме и папе.
     Он чувствовал, как работают мышцы Адзеля: воздух гудел в ушах, гремел
стук  копыт.  И  вот  Фалькейн  уже  ясно  видел  впереди  девушку  и   ее
преследователей. Резкие нечеловеческие голоса долетали  до  него.  Девушка
махнула рукой и пришпорила своего зандара в последнем усилии.
     Икрананкийцы что-то кричали друг  другу.  Фалькейн  уловил  несколько
слов на катандаранском языке. Один  из  них  остановил  своего  зандара  и
отцепил висящий у седла самострел. Это было слабое  оружие.  Руки  туземца
вдвое слабее рук  человека.  Но  стрелы,  которые  метал  самострел,  были
заострены и летели далеко при уменьшенном  тяготении.  Туземец  выстрелил.
Стрела  пролетела  в  нескольких  сантиметрах  от  распущенных  по   спине
темно-рыжих волос девушки.  Туземец,  доставая  другую  стрелу,  выкрикнул
приказ. Еще два всадника отцепили свои самострелы.
     - Дьяволы с Плутона! - крикнул Фалькейн. - Они хотят убить ее!
     Нервы Фалькейна были  напряжены.  Он  сосредоточенно  смотрел  сквозь
красноватую пыль, испытывая тревогу, словно стоял лицом к лицу с ближайшим
туземцем.
     Тот  был  около  ста  пятидесяти  сантиметров  ростом.  Он  напоминал
бочкообразного, с осиной талией человека с  невероятно  длинными,  тонкими
конечностями.  Все  его  тело  покрывала   коричневая   шерсть.   Он   был
теплокровным  и   всеядным,   и   его   самка   воспроизводила   потомство
живорождением, но, несмотря на все это, туземцы  не  были  млекопитающими.
Шея была тонкой, а голова, окруженная кольцом перьев, круглой, с  бледными
глазами, ослиными ушами и воробьиным  клювом  цвета  янтаря.  Ступни  были
обнажены, так что туземец тремя длинными пальцами ног мог держать  стремя.
На нем были брюки, оканчивающиеся чем-то вроде гамаш, кожаный нагрудник  с
металлическими наплечниками. На груди красовался зигзагообразный  герб,  с
широкого пояса свисали кинжал и сабля. В левой  руке  пальцами  с  острыми
ногтями он держал самострел, а правой рукой натягивал тетиву.
     Фалькейн  выхватил  свой  бластер  и  выстрелил   вверх.   Это   было
предупреждение.  Луч,  вырвавшийся  из  бластера,  на  мгновение   ослепил
туземца, помешав ему прицелиться. Девушка радостно вскрикнула.
     Всадники за ее спиной рассеялись. Все  они  были  одеты  одинаково  и
вооружены. Семейный знак на груди каждого  не  был  знаком  Фалькейну.  Их
предводитель выкрикнул команду. Туземцы вновь собрались в группу и  начали
атаку. Стрела просвистела рядом с Фалькейном. Другая сломалась о  защитные
пластины Адзеля.
     - Но... но... они решили убить и нас, - пробормотал воденит.
     - Вперед! - крикнул Фалькейн. Он родился и вырос на аристократической
планете,  все  еще  нуждающейся  в  солдатах.   "Вот   когда   пригодились
тренировки, которыми нас донимали в  юности",  -  подумал  он.  Сузив  луч
бластера с целью  получить  наибольшую  дальность,  он  свалил  одного  из
зандаров.
     Адзель поскакал вперед. Его массивное тело  развило  скорость  в  сто
пятьдесят километров в час. Ветер вынудил Фалькейна прикрыть глаза. Вскоре
Адзель был уже среди икрананкийцев. Первого всадника вместе с животным  он
сбил с ходу. За  ним  полетели  еще  двое.  Хвостом  он  сбил  четвертого.
Остальные двое удирали по полю.  Адзель  затормозил  и  повернул  обратно.
Противники  в  панике  бежали,  пострадавшие,  казалось,  были  неспособны
двигаться.
     - Ох, - сказал Адзель, - надеюсь, я не причинил им серьезного вреда.
     Фалькейн пожал плечами - раса  гигантов  может  позволить  себе  быть
мягкосердечнее людей.
     - Вернемся на корабль, - предложил он.
     Девушка остановилась на дороге. Когда они  приблизились  к  ней,  она
свистнула. На вкус Фалькейна она  была  излишне  мускулистой.  Но  что  за
фигура! Высокая, плотная, длинноногая, с  прямой  спиной...  а  ее  одежда
оставляла открытой большую часть тела и  состояла  из  сапог,  достигающих
икр, меховой юбочки, фуфайки, напоминающей блузку-безрукавку, и  короткого
голубого плаща. Вооружение у нее было таким же, как у  туземцев:  с  седла
свисал щит, а над рыжими волосами возвышался плоский шлем. Кожа у нее была
очень  белой.  Черты  лица  отличались  эллинской  строгостью,  смягченной
большими серыми глазами и слегка широковатым ртом.
     - Кто ты? - спросил Фалькейн. - И откуда ты, красавица?
     Она, тяжело дыша, грациозным движением смахнула пот  со  лба.  Адзель
продолжал двигаться вдоль дороги. Девушка пришпорила своего  зандара.  Тот
побрел рядом, слишком истощенный, чтобы испугаться своего  необыкновенного
соседа.
     - Вы... вы... на самом деле из-за  края  мира?  -  спросила  она.  Ее
английский отличался странным акцентом, которого он не встречал раньше.
     - Да, - Фалькейн указал на корабль.
     Она посмотрела в направлении его вытянутой руки.
     - Хороший алгат, - слово было местным и означало нечто вроде "магия",
"волшебство".
     Обнаруживая незаурядное хладнокровие,  она  отыскала  взглядом  своих
врагов. Те восстановили боевой порядок, но не  возобновили  преследования.
Один из них на целом и  невредимом  зандаре  поскакал  к  дальнему  склону
холма, остальные медленно п