и  подхвостные  перья  у  него   белые,  а  ноги
зеленоватого  цвета.  Прилетает также в половине апреля и пропадает в начале
августа. В образе жизни и нравах совершенно сходен с травником, вместе с ним
живет  в болотах, только  гораздо  в  меньшем  числе,  отличается  такою  же
горячностью  к детям и так  же бросается  на охотников с криком, чрезвычайно
похожим на  стон или  хныканье,  но охотники стреляют их  неохотно;  перебив
прежде  куликов  болотных  и  травников,  потом  уже   охотники  удостоивают
выстрелами  поручейников,  отчего они  иногда  менее  истребляются.  Яйца их
поменьше  травниковых  и  не  так  зелены,  а  отвечают цвету  перьев  самих
поручейников,  то есть серо-пестрые. Крик не звонкий  и короткий. Поручейник
всегда  худ,  даже с  прилета  и  перед отлетом,  и  потому мясо его  всегда
довольно сухо, но не черство и не  грубо. Из всех средних куличков считается
самым последним. Станичками поручейников я никогда не видал.


        "10. ЧЕРНЫШ"

     Черныш,   или  черный  куличок,  -  имена  совершенно  местные;  они  в
употреблении только между  оренбургскими  охотниками. Я не мог добиться, как
зовут этого  куличка  в  других  губерниях.  Народ смешивает его  с  другими
породами  мелких куличков и  всех  их называет зуями,  или зуйками. Впрочем,
черныш  принадлежит к  числу не  мелких, а средних куличков; телом  он будет
даже  помясистее поручейника,  но  пониже  его на  ногах.  Это куличок очень
живой, складный, круглый и  проворный. Начиная с зоба и до хвостика брюшко у
него ярко-белое, шейка серо-пестрая, спина до хвоста темного цвета с мелкими
беленькими крапинками, крылья еще  темнее, и  крайние  их половинки  уже без
крапинок,  которые, впрочем,  не  заметны  издали, и  куличок кажется  почти
черным, когда летит  мимо или бежит по берегу. Перья в хвосте очень белы, но
на концах их есть  темные пятнышки, что вместе  составляет как будто полоску
или кайму;  носик черный, и такого же цвета глаза, а ножки зеленоватые. Хотя
все кулики и кулички без исключения  бегают очень проворно, но  черныш бегун
самый  бойкий,  кроме  зуйка,  или  перевозчика;  при  взлете  с места  и  в
продолжение  быстрого  своего  полета  он  издает  звонкий и приятный  крик,
похожий  на слоги  тилли, тилли. Он  не так  смирен, как  другие, или, может
быть,  так кажется оттого, что не стоит на одном месте, а  все бежит вперед,
летает очень быстро, и убить его в лет, в  угон или в долки довольно трудно,
а гораздо легче срезать его впоперек, когда он случайно налетит на охотника,
ибо, повторяю, полет его быстрее полета всех других  куличков, после бекаса.
Довольно часто случается  бить его в бег. Весной он прилетает в одно время с
другими средними  куличками, даже несколько ранее. Черныши появляются всегда
парами или в одиночку, но стайками я никогда их  не видал.  Когда вся  птица
садится на гнезда, они не пропадают, а только уменьшаются в числе, так что в
продолжение  всего  лета их изредка встречаешь,  из  чего  должно  заключить
что-нибудь одно: или  самцы  не  сидят на  гнездах  и не разделяют с  самкою
попечения о детях, или  чернышей всегда много остается холостых. Где выводят
они детей  -  не знаю (*  Тот же охотник  сказывал мне,  что  черные кулички
выводят детей в больших лесах по небольшим болотцам); но в июле появляются с
выводками молодых: доказательство, что вьют гнезда  где-нибудь  недалеко.  С
прилета и  перед отлетом  бывают  они  довольно сыты, но  жирных мне никогда
убивать  не  случалось. По  берегам  озер,  прудов, реки речек  шатаются они
иногда до  исхода августа. Разумеется, в это время бывают жирнее  и  гораздо
вкуснее; впрочем, мясо черныша всегда недурно.


        "11. ФИФИ"

     Небольшой,  пестрый, каштаново-серенький  куличок, названный охотниками
таким именем именно потому, что  крик его похож на повторение слога фи,  фи.
Это  название также местное, заимствованное мною от петербургских охотников.
Он издали похож на поручейника, но как-то зеленовато-сер, на ногах несколько
его  пониже  и  вообще  поменьше,  только складнее  и подбористее.  Впрочем,
светло-зеленые ноги фифи слишком длинны относительно величины тела, хотя это
его не безобразит, брюшко,  также  нижняя  сторона  шеи  под горлышком очень
белы; он весь пестрый, серо-каштановый и в  то же  время зеленоватый;  глаза
маленькие, черные, и такого же цвета нос, длиною с лишком с полвершка; хвост
маленький,  состоящий  из  белых  перышек  с   темными  поперечными,  косыми
полосками  в виде елки; подбой крыльев дымчатый.  Появляется в  Оренбургской
губернии  только весною  в исходе  апреля и  к  осени  в августе  месяце,  в
половине  которого  и пропадает. Фифи  всегда  оказываются стайками, которые
перед  отлетом   бывают  довольно  многочисленны.  Это  куличок   совершенно
пролетный  в  Оренбургской  губернии. Любит  держаться по  отлогим,  грязным
берегам прудов и озер,  особенно по иловатым и тинистым местам, с которых по
какому-нибудь  случаю сбыла  вода,  или по лугам,  слегка затопленным водою.
Никто  из  охотников  не  нахаживал  его гнезд, но все знают,  что в осенний
пролет (то  есть в  августе)  фифи  появляются несравненно в  большем числе:
очевидно, что они  возвращаются  с  молодыми. Их  можно  убивать  иногда  по
нескольку вдруг. Мясо их нежно и вкусно, хотя никогда не бывает очень жирно;
впрочем, они так рано пропадают, что им некогда разжиреть.


        "12. ПОПЛАВОК"

     Этот  куличок принадлежит  уже  к  разряду мелких куличков. Хотя он  на
ногах не ниже черныша и шея  у него не короче, чем у этой птицы, но телом он
гораздо меньше. Имя вполне  выражает особенность его характера: между  тремя
передними пальцами своих ног он  имеет тонкую перепонку и  плавает  по воде,
как утка, даже ныряет.  Можно  бы предположить, что он  владеет способностью
ловить мелкую рыбешку, но  поплавки никогда не пахнут  ею, и, при всех  моих
анатомических наблюдениях, я никогда не находил в их зобах признаков питания
рыбой.  Поплавок  довольно складен, пропорционален в своих частях и  красив;
ножки у него светло-бланжевого цвета, брюшко и нижняя часть шеи белесоватые;
прочие перья голубовато-сизые; маковка головы темная, и под глазами имеет он
по темноватому же пятну. В Оренбургском крае  он также куличок  пролетный  и
нигде, сколько мне известно, детей не выводит.  Весною  я встречал поплавков
очень  не  рано  и  всегда  небольшими  стайками.  В  августе  они  вторично
показываются,  как будто  возвращаются назад,  но также  в  небольшом числе,
почему  и  не  могу утвердительно сказать:  с  молодыми  ли пролетают они  в
августе,  или это стайки холостые. Первое предположение, мне кажется, должно
быть вероятнее. Впрочем, в Оренбургской губернии вообще их  очень мало, но я
слыхал,  что  в  губерниях более южных видят  их большими  стаями. Перепонки
между пальцами  не мешают поплавкам очень проворно бегать по берегам прудов;
плаванье же их  не похоже на спокойное плаванье уток: оно как-то порывисто и
торопливо. На воде они  держатся  друг от друга не в далеком  расстоянии,  и
потому мне  случалось  убивать поплавков  одним зарядом по три  и по  четыре
штуки. Мясо их сочно и вкусно, хотя никогда не бывает жирно.

     Говоря о средних и  мелких куличках,  я не упоминал  о том, какую дробь
надо употреблять для их  стрельбы, и потому скажу единожды навсегда, что при
расстоянии близком всего  лучше  бекасиная дробь нумер 9-й, для самых мелких
куличков  -  нумер 10-й;  на  расстоянии  дальнем я  предпочитаю 8-й  нумер.
Впрочем, средние и мелкие кулички к ружью не  крепки, что  нужно Принимать к
соображению.


        "13. ЧЕРНОЗОБИК, ИЛИ КРАСНОЗОБИК"

     Вероятно,  эти  имена  даны  ему  по черновато- или красновато-пестрому
зобу. Чернозобики бесчисленными  стаями покрывают берега и острова  Финского
залива в продолжение двухнедельного весеннего пролета птицы; эти  имена даны
этому   куличку  там,  а  в   Оренбургскую  губернию   завезены  охотниками,
стрелявшими около  Петербурга.  Туземные  стрелки называют  их общим именем:
серыми куличками. Чернозобик - куличок средней величины, круглый, мясистый и
складный;  ноги  и шея  его не так длинны; нос  прямой и  короткий;  он весь
испещрен  темно-желтоватыми пятнами, похожими на  пестрины дрозда-рябинника.
На зобу перья или черные, или глинистые. Чернозобики в Оренбургской губернии
бывают только пролетом весною, с половины  до конца апреля; в продолжение же
лета  и  даже осенью я никогда чернозобиков  не встречал,  но  слыхал, что в
Пензенской губернии появляются они  на короткое время в августе; разумеется,
это обратный пролет; может быть, то же бывает в других уездах и Оренбургской
губернии. Весною  чернозобики  всегда появляются довольно большими стайками,
рассыпаясь  по берегам прудов,  озер и  заливов.  Они довольно  смирны.  Мне
случалось убивать  их одним зарядом штук по  восьми.  Они бывают  очень сыты
всегда; мясо их вкусно и сочно. Вообще чернозобик весьма красивый и приятный
куличок;  издали похож на среднего  болотного курахтанчика, хотя гораздо его
меньше. Появляясь только один раз  в год и то на короткое время, чернозобики
всегда возбуждали во мне горячее преследование.  Я помню года, в которые они
совсем  не появлялись, и я тщетно отыскивал их на обыкновенных  любимых  ими
местах в целом околотке.

     Я слышал, что около Петербурга чернозобики  летят весной в баснословном
множестве (как и  болотные  кулики) и что один известный  охотник убил одним
зарядом  восемьдесят  пять  куличков. Хотя  мне  сказывали  это  люди  самые
достоверные, но, признаюсь, не умею себе представить возможности убить одним
зарядом  такое  множество  чернозобиков.  В   Оренбургской  губернии  многие
охотники их совсем не знают.


        "14. МОРСКОЙ КУЛИЧОК"

     Этот куличок  еще реже попадается и еще  менее известен в  Оренбургской
губернии.  Мне  самому иногда случалось  не встречать его по  нескольку  лет
сряду. Имя морского  куличка  существует  только  между  охотниками  высшего
разряда: простые  стрелки  и народ его не  знают. Я думаю, что это имя также
занесено теми  охотниками,  которые  стреливали  этих  куличков  по  морским
берегам, где они бывают во время весеннего пролета в невероятном  множестве.
Морской  куличок  гораздо  менее  чернозобика и  на ногах  невысок,  но  все
остается куличком круглым и складным. Он не  имеет особенных  пятен на зобу,
весь  покрыт  бледно-коричневыми  мелкими  пестрянками  и  похож  издали  на
маленького  курахтанчика.  Он  имеет замечательную  особенность:  носик  его
довольно длинный относительно тела, загнут кверху и с  половины до конца как
будто несколько расплюснут; цвет его светло-роговой, а расплюснутая  часть -
белесовата.  Морской  куличок отличается также  и особенностью своего свиста
или  писка,  который  передать трудно; появляется на самое  короткое время в
исходе апреля небольшими станичками, иногда вместе с мелкими  курахтанчиками
или чернозобиками, по берегам прудов, речных разливов и  луж. Мясо его сочно
и вкусно. Питается обыкновенным куличьим кормом.


        "15. ЗУЕК, ИЛИ ПЕРЕВОЗЧИК"

     Это самый  маленький куличок (кроме куличка "воробья"). Объемом тела он
немного  больше обыкновенного  воробья, но на вид  кажется крупнее  его; все
части  в  нем  пропорциональны,  и  он  очень строен во всех своих  куличьих
статях;   спина,  верхняя   сторона   крыльев,  хвостик,  шейка   и  головка
серовато-коричневого  цвета,   с   разными  неопределенными  крапинками  или
узорами, перышки же на брюшке,  под хвостиком и  крыльями ярко-белые.  Глаза
темные,  нос  и  ноги  светло-рогового  цвета.  Стоя   на  одном  месте,  он
беспрестанно поднимает и опускает хвост.  Зуйком, вероятно, назвал его народ
по  юркости  и  проворству, а  может быть, и по крику, с  которым он  всегда
летает над водою и который  похож, если  хотите,  на  учащенное произношение
слова зуй-зуй-зуй.  Имя же  перевозчика дано ему охотниками вследствие того,
что он очень часто перелетает с одного берега на другой - речки, реки, пруда
или озера. Если двое охотников идут по  обоим  берегам и  своим приближением
спугивают зуйка, то он будет повторять этот маневр, то есть перелет с одного
берега на другой, противоположный, всегда с обычным криком, пожалуй  сто раз
сряду,  точно  переправляется или  перевозится  с  одной  стороны на другую.
Впрочем,  он и плавает  очень  хорошо, даже  ныряет  довольно далеко,  когда
бывает  ранен в  крыло, хотя  пальцы его  ног без перепонок. Зуек  прилетает
ранее всех куличков; всегда появляется парами. Он  самый неутомимый бегун и,
завидя приближающегося охотника, пускается так проворно бежать, что  его  не
догонишь; вьет гнездо не в  болотах,  а на  берегах  речек  и рек, на местах
совершенно  сухих и даже высоких. Самец  помогает  самке  сидеть  на  яйцах,
которых  всегда бывает  четыре, и вместе с ней не отлучается от детей, когда
выведутся молодые.  Яички  у  них маленькие,  но побольше воробьиных,  очень
красивые, зеленовато-пестрого цвета. От  яиц  и от детей они не  вьются, как
другие  кулички, над  охотником  и собакою,  потому что высоко не летают,  а
всегда  как будто стелются над водой или землею.  Тем не менее, однако, они,
хотя и низко, летают кругом охотника или собаки с обыкновенным своим криком,
а всего чаще садятся на какую-нибудь плаху  или колышек, торчащие  из  воды,
или на  берег у  самой воды и  бегают беспрестанно взад и  вперед,  испуская
особенный  писк,  протяжный  и  звонкий,  который  никогда  не  услышишь  от
летающего  зуйка,  а  всегда от  бегающего, и  то в те мгновения,  когда  он
останавливается. Как скоро дети  подрастут, то  старые  держатся  с ними  по
берегам речек,  особенно около земляных  и песчаных отмелей и кос. Мне часто
случалось  видеть  из-за  крутого  берега всю  выводку с  отцом  и  матерью,
бегающую  по песку.  При первой опасности молодые прячутся куда случится,  а
старики начнут  летать и бегать взад и вперед, стараясь отманить  охотника в
противоположную сторону;  но должно сказать  правду,  что горячность  старых
зуйков к детям не простирается так далеко, как у куликов болотных, травников
и поручейников.  Потом, когда молодые совершенно вырастут и начнут  свободно
летать,  что бывает около половины июля, они перемещаются па открытые берега
прудов и в августе пропадают. Я никогда не видывал стаи зуйков; даже выводки
молодых скоро разбиваются врозь, но другие охотники встречали их станичками.
Хотя  этот куличок,  по своей  малости и неудобству стрельбы,  решительно не
обращает на себя внимания охотников, но я всегда любил гоняться за зуйками и
стрелять их в  лет или в бег, ходя по высокому берегу реки, под  которым они
бегали,  я  мог,  забегая вперед,  появляться  нечаянно и тем заставлять  их
взлетывать. Дробь я употреблял  10-го нумера. Полет зуйка весьма неровный, с
порывами  и  особенный:   он  как  будто  то   наддает   быстро  вперед,  то
приостанавливается. Вообще стрельба перевозчиков  нелегкая  и не изобильная,
но, по мне, очень веселая: больше пяти  пар зуйков в одно поле я  никогда не
убивал, и то походя за  ними несколько часов.  Мясо их очень нежно и вкусно,
жаль только, что слишком его маловато. Всего лучше готовить их в паштете или
соусе.


        "16. ПЕСОЧНИК, ИЛИ ПЕСЧАНИК"

     Отчего зовут  его этим именем,  отгадать  нетрудно; но отчего зовут его
песчаным корольком - догадаться мудрено. В строгом смысле песчаника куличком
называть не должно, ибо  он не имеет длинных  ног,  шеи и длинного куличьего
носа. Складом своим,  особенно носом, он совершенно похож на  пиголицу,  или
озимую курочку, о  которой будет  говорено в отделении полевой, или степной,
дичи.  Но  песочник  нигде больше  не живет,  как по песчаным  берегам озер,
прудов  и  предпочтительно по берегам больших и средних рек;  около  них, на
голом песке,  выводит  своих  детей и держится с молодыми  до  отлета; итак,
мудрено  его причислить к полевой дичи. Телом песчаник побольше воробья;  на
ногах  не  высок;  он щекаст, голова  у  него, несоразмерно  телу,  велика и
особенно кажется такою от торчащих прямо перышек, представляющих нечто вроде
хохолка;  брюшко у  него беловато,  грудь и голова темно-коричневые, а шейка
белая, точно  он  повязан  белым  галстучком,  отчего и  называется  многими
охотниками галстучником. Вообще  он  скорее пегий,  чем пестрый;  около глаз
имеет желтый  ободочек, почему  и зовут  его  также  желтоглазкой. Прилетают
песочники  весною довольно поздно. Я сам  не нахаживал их гнезд, но охотники
уверяли меня, что песочники  кладут свои яйца на голом песке, вырыв для того
небольшую ямочку.  Так же  как и  зуйки, песочники летают низко и никогда не
вьются над охотником от  детей,  а  кружатся около чего или  перелетывают  с
места на  место; всего чаще бегают кругом, стараясь отвесть в сторону собаку
или  человека. Они имеют свой особенный писк, тихий  и  как будто заунывный.
Бывало,  слышишь  его  где-то  около  себя,  долго  всматриваешься  и насилу
разглядишь песочника, стоящего на песчаном бугорке и беспрестанно  делающего
поклоны, то есть опускающего и поднимающего голову. Мясо его нежно и вкусно,
но жирно никогда  не бывает. Пропадает  он  довольно рано, в начале августа.
Охотник редко удостаивает песчаников своим выстрелом, особенно потому, что в
стайки они никогда не собираются, а  стрелять  в одного  - не стоит  тратить
заряда.

     Есть другой род песочников, вдвое крупнее и с черными большими глазами,
без  желтых  около них  ободочков; но я так  мало их видел, что ничего более
сообщить не могу.


        "17. КУЛИЧОК-ВОРОБЕЙ"

     Это бесспорно самый  крошечный куличок,  и хотя называется  воробьем по
некоторому сходству с ним в перьях и малости своей,  но в сущности он меньше
обыкновенного дворового  воробья. При всей своей миниатюрности он имеет  все
стати  куличка  и так соразмерен в своих частях,  перышки его,  которыми  он
совершенно сходен (в уменьшенном виде) с осенним курахтанчиком, так красивы,
что я не знаю птички его миловиднее. Я полагал прежде, что куличков-воробьев
можно считать  третьим, самым меньшим  видом болотного  курахтана (о котором
сейчас буду говорить), основываясь  на том,  что  они чрезвычайно похожи  на
осенних  курахтанов  пером  и  статями,  и  также  на  том,   что  к   осени
кулички-воробьи  почти  всегда  смешиваются в одну стаю  с курахтанами;  но,
несмотря на  видимую  основательность  этих  причин, я  решительно  не  могу
назвать  куличка-воробья  курахтанчиком  третьего вида,  потому  что  он  не
разделяет   главной   особенности   болотных  курахтанов,  то   есть   самец
куличка-воробья не имеет весною гривы и не переменяет своего пера осенью. По
крайней  мере  я   и  никто  из  охотников   ничего  подобного  не  замечал.
Кулички-воробьи  прилетают довольно поздно,  во  второй  половине  апреля, и
оказываются предпочтительно по  голым, плоским,  не  заросшим травою грязным
берегам прудов; впрочем, попадаются иногда по краям весенних луж. Они всегда
появляются небольшими стайками и  бегают  довольно кучно, держатся весною не
долее  двух педель  и потом  пропадают  до исхода июля или  начала  августа.
Кулички-воробьи возвращаются  к осени  в большем числе, вероятно с выводками
молодых, но где и как  их выводят,  ничего сказать не умею. В  конце августа
или  в  начале сентября они  исчезают  вместе с  курахтанами. В Оренбургской
губернии  это, очевидно, кулички пролетные.  Они  очень смирны, и бить их не
трудно; для стрелянья собственно куличков-воробьев надобно употреблять дробь
самую мелкую, 10-го и  даже 11-го нумера. С  весны они всегда  сыты, а перед
отлетом  жирны;  мясо  их  отлично  вкусно, но  его  уже чересчур  мало;  их
употребляют для соусов и паштетов.

     Я так  всегда любил этих крошечных  куличков, что мне даже жалко бывало
их  стрелять. Если мне случалось как-нибудь нечаянно подойти к  их  станичке
близко,  так,  что  они  меня  не  ви