кал, была  очень  сильной  и
загорелой, с короткими черными завитками выше  запястья.  Он  носил  золотой
перстень с печаткой, украшенной мелкими бриллиантами.
   Сара поспешно отвела взгляд и судорожно втянула в себя воздух.
   - Если бы вы проводили больше времени на  воздухе,  синьорина  Дилайт,  и
пораньше ложились спать, вы бы не знали, что такое одышка.
   Сара взвилась:
   - А вам-то что? Какое вы имеете право лезть ко мне  со  своими  советами?
Тащить меня сюда против моей воли?
   -  Признайтесь,  после  того,  как  мы  расстались  вчера   вечером,   вы
предчувствовали, что это так не кончится. Бросьте, Дилайт, не будем доводить
наши небольшие разногласия до крайности. Я сделал ход, теперь ваша  очередь.
- Он начал перебирать длинными смуглыми пальцами кудряшки у нее на  затылке,
не давая ей отвернуться.
   Сара сидела, широко открыв глаза. Взгляд герцога жег ее в  точности,  как
во сне. Никогда, никогда она не сможет объяснить себе, какая сила заставляет
ее сидеть и слушать его. Сарой овладела слабость. В  резко  очерченном  лице
Риккардо было что-то беспощадное: она и умирала от страха, и любовалась  им.
Неужели он жесток? Почему преследует ее? Что ему нужно?
   - Дилайт... - Теперь его взгляд был прикован к ее губам. - Вам  дали  это
имя за ваш чувственный рот. Зачем ходить вокруг да около, теряя  драгоценное
время?
   Он наклонился и закрыл ее рот своим. В нем клокотала  страсть.  Сара  что
было сил уперлась в его плечи.
   - Прекратите сейчас же! Я вовсе не хожу вокруг да около.  И  я  привыкла,
что с моими желаниями считаются. - Тут Сара вспомнила, что она -  Дилайт,  и
добавила: - Я была бы вам очень признательна, если бы вы убрались к черту!
   Он отпустил Сару, но трусливой половиной  сознания,  еще  подвластной  ее
воле, она не преминула отметить, что Риккардо загородил собой дверь. Как  ни
странно, ее гневная отповедь  нимало  на  него  не  подействовала  -  только
позабавила.
   - Почему вы все время говорите не то, что думаете?
   Она отпрянула, испугавшись, что он опять дотронется  до  нее,  но  герцог
скрестил сильные руки на груди и отстранено наблюдал за ее движениями.
   - Почему вы боитесь ответить мне взаимностью? Я же вижу: вы чувствуете то
же, что и я, но, считая себя свободной американской женщиной, вы боретесь  с
собой,  со  своими  врожденными  инстинктами.  Я  ожидал  от   вас   большей
искренности, большей смелости и большего сходства с вашей матерью, синьорина
Дилайт! Несмотря на все свои недостатки, ваша мать - настоящая женщина!
   Если он рассчитывал ужалить ее, то он ужалил, и достаточно больно,  чтобы
разбудить дремавший в ней темперамент. Сара вскочила со стула и встала,  что
называется, руки в боки.  Зеркальная  стена  кабинета  Пола  Друри  отразила
немного худощавую, но очень стройную женскую фигурку  в  линялых  джинсах  и
алой шелковой блузке  с  короткими  рукавами.  На  бледном  лице  выделялись
пурпурные  пятна  на  скулах;  глаза   из-за   грима   казались   больше   и
выразительнее; волосы были  сколоты  на  затылке.  Она  походила  скорее  на
стройного юношу, чем на зрелую женщину.
 
 
   Глава 8
 
   - О последствии, вызывая в памяти этот эпизод, Сара  без  особого  успеха
гадала, что могло произойти, если бы герцог не перебил  ее  гневную  тираду,
изобилующую словами, за которые ей самой  было  стыдно,  но  которым  Дилайт
наверняка поаплодировала бы.
   - Ну, а теперь для разнообразия послушай ты меня, самовлюбленный, лживый,
презренный...
   Он приготовился было слушать со скрещенными на груди руками и терпеливым,
слегка утомленным лицом, однако после нескольких выплеснутых на  него  Сарой
"горьких истин" (няня Стэггс несомненно гордилась бы своей воспитанницей)  в
нем проснулся зверь, готовый прыгнуть и разорвать свою жертву. Сара  слишком
далеко зашла. Она почти визжала; глаза  ее  противника  превратились  в  две
узенькие щелки; линия рта угрожающе искривилась.
   Когда Саре понадобилось перевести дух, он  воспользовался  паузой,  чтобы
процедить сквозь зубы:
   - Это все, что ты против меня имеешь? -  чем  привел  ее  в  еще  большее
негодование.
   - Не совсем! - Она  залпом  осушила  бокал  и  продолжила:  -  По  правде
говоря...
   И тут он перебил ее, вонзив хищные пальцы в ее теплые плечи:
   - По правде говоря, ты совершенно пьяна. Разве я не видел, как ты  выдула
вторую бутылку? Может быть, ты и не хотела  напиваться,  но  слишком  любишь
вино и не знаешь меры. Так вот: хватит! - Он грубо тряхнул ее.  -  Перестань
вести себя, как дешевая проститутка!
   Сара была в шоке. Неужели она и впрямь выпила все это вино? И неужели она
до такой степени вывела его из себя? Язык уже не слушался ее.
   - Я вызову полицию и упрячу  тебя  в  тюрьму  за  приставания!  Ты  силой
затащил меня сюда, все время оскорбляешь, а теперь еще и... о!..
   Он снова тряхнул ее, чуть не сломав ей шею.
   - Замолчишь ты наконец? Я к тебе пристаю - это же надо выдумать! Да  если
бы я хотел тебя изнасиловать, я безо всяких хлопот сделал бы это в первый же
вечер, прямо в холле. Ясно тебе? Неужели  ты  неспособна  понять,  когда  за
тобой ухаживают? Или тебе в голову приходит только  одно  -  потому  что  ты
предпочитаешь более прямолинейные методы?
   - Не смей! - прошипела Сара. Он замолчал, потом приблизил свои губы к  ее
губам и передразнил: - "Не смей!" Пожалуй, есть только один способ  заткнуть
тебе рот - мы оба знаем, какой.
   К неслыханной дерзости его поцелуев прибавилось еще одно, новое унижение:
он прижал Сару к своему мускулистому, напрягшемуся телу,  и  она  ощутила  у
себя между ног... то, что  он  хотел,  чтобы  она  ощутила.  Что-то  твердое
вжалось в нее, вызывая первобытный ужас, смешанный  с  изумлением.  Риккардо
цепко держал ее своими стальными руками.
   Было  несколько  мгновений  слепой,  нерассуждающей  паники,  когда  Сара
почувствовала себя порабощенной, угорающей в огне  его  страсти,  пополам  с
яростью. Она безуспешно колотила его,  испытывала  дикое  желание  разодрать
ногтями его грудь под безукоризненным  пиджаком.  Потом  пришло  успокоение,
почти готовность уступить.
   Уступить? Дилайт, несомненно,  уступила  бы  -  нашептывали  дьявольские,
циничные голоса изо всех уголков ее подсознания. Что  это  такое  -  сжимать
мужчину в объятиях, прижать к груди эту гордую голову? Каковы на  ощупь  его
черные волосы?
   Сара почувствовала странную слабость; его поцелуи лишили  ее  способности
думать... да ей и не хотелось думать - только чувствовать! Ее бросало  то  в
жар, то в холод.
   Ах, Сара! Может, это наконец "то самое"? Внутренний голос  -  и  тот  был
исполнен пафоса и не имел ничего общего со здравым смыслом.
   Что могло произойти, если бы вдруг не открылась  дверь?  Возле  одной  из
стен стоял удобный диван, и вообще кабинет больше походил на жилую  комнату.
Пол Друри терпеть не мог канцелярскую мебель.
   И вдруг...
   - О, простите, пожалуйста! Я надеялась застать мистера Пола Друри...
   Из-за двери высунулась рыжая головка с резкими чертами лица,  с  большими
очками в золотой оправе. Это лицо  было  знакомо  даже  Саре,  вообще-то  не
особенно заядлой телезрительнице.  Бренда  Роуэн,  последовательница  Луэллы
Парсонс и Гедды Хоппер в их лучшие времена. Теперь у  нее  было  собственное
телевизионное шоу. Она стояла в дверях и не думала покидать поле боя.
   Герцог первым пришел в себя, однако не выпустил  сарину  руку,  а  она  с
ужасом смотрела на Бренду Роуэн, чьи любопытные глаза перебегали с  ее  лица
на диван, потом на стол, заставленный роскошной едой, к которой никто так  и
не притронулся - разве что вторая бутылка вина стояла открытой. Господи, что
теперь будет?
   - Вы приятельница Пола? - любезно осведомился герцог.  -  А  это  -  мисс
Дилайт Адаме.
   У Сары было такое ощущение, будто  с  нее  живьем  сдирают  кожу.  Бренда
перевела взгляд на Риккардо.
   - Мы с вами где-нибудь встречались?
   -  Возможно.  -  Герцог  был  сама  учтивость:  говоря,  он  одновременно
незаметно подталкивал Сару к двери. - Я  друг  мистера  Пола  Друри.  Будьте
любезны подождать его здесь.  Я  как  раз  собирался  проводить  мисс  Адаме
обратно в студию.
   Бренда Роуэн расплылась в улыбке.
   - О, конечно! Наконец-то я вас узнала! Это ваш новый роман, мисс Адаме?
   - Это... - начала Сара, но ее спутник резко оборвал ее, чтобы все  с  той
же неотразимой вежливостью обратиться к Бренде:
   - Это пока секрет. Нам с Дилайт нужно время, чтобы  разобраться  в  наших
чувствах.
   Когда они наконец оказались вне пределов слышимости, Сара открыла рот:
   - Что ты имел в виду, говоря...
   Он вновь был полон холодного сарказма.
   - Ты же не хочешь  обвинить  меня  в  том,  что  я  солгал  этой  ужасной
маленькой женщине? Ну, разумеется, нам нужно разобраться в своих чувствах. А
тебе, дорогая, необходимо отвыкнуть лгать по поводу  и  без  повода,  не  то
может случиться, что я совсем перестану верить тебе.
   - Мне нет до этого дела! Да отпустишь ты меня наконец? - У  Сары  дрогнул
голос, но ей уже было все равно, замечает он или нет.
   - Несколько минут назад ты так и льнула  ко  мне!  Зачем  ты  борешься  с
собой?
   Это привело Сару в неописуемое бешенство. Она  искала  подходящие  слова,
которые заставили бы его навсегда оставить ее в покое. Только бы не  забыть,
что она - Дилайт!
   Наконец Сара вырвалась и, запинаясь, пробормотала:
   - Я... Я люблю другого. Тебе этого не понять. Я помолвлена  с  человеком,
которого люблю, и не нуждаюсь в дополнительных любовниках.
   - Ты в этом уверена? Ты пропустила ланч -  может  быть,  обсудим  это  за
ужином? Ты еще можешь передумать.
   - Я не собираюсь с тобой ужинать, с ума ты,  что  ли,  сошел?  Сегодня  я
ужинаю с другим человеком.
   - Да? С кем же?
   Да он просто невыносим!
   - Это не твое... - начала Сара и вдруг увидела Гэрона Ханта, провожавшего
жену. Сара забыла, где она  и  с  кем.  Интересно,  они  только  друзья  или
любовники? А может быть, как утверждают  сплетни,  и  то,  и  другое?  Гэрон
наклонился  и  поцеловал  Салли  в  носик,  потом  похлопал  по  задку.  Она
засмеялась и скрылась за воротами.
   - С ним? - недоверчиво спросил Риккардо.
   Сара вспыхнула.
   - Тебя это совершенно не касается! А теперь, если ты не возражаешь, - она
перешла на официальный, ледяной тон, - я, пожалуй, пойду.
   Он молча посторонился. Сара не посмела оглянуться. Она испытывала слишком
большое облегчение, чтобы задаваться  вопросом,  почему  он  вдруг  уступил.
Какая разница? Гэрон предложил ей поужинать с ним - это может означать  все,
что угодно, в том числе простую признательность Моне, которая вывела его  на
орбиту, пригласив стать своим партнером в "Бианке".
   Когда Сара вернулась в уборную, обе  ее  товарки  были  уже  там,  и  она
обрадовалась. Не обращая внимания на их любопытные и не очень-то дружелюбные
взгляды, она повернулась калачиком  в  свободном  кресле  и  закрыла  глаза,
стараясь ни о чем не думать. Во всяком случае до пяти часов.
   Она бесконечно долго плыла  в  тумане  к  недосягаемым  берегам  и  вдруг
услышала громкие голоса. Рабочий день на  студии  был  окончен.  Раздавались
возгласы: "До завтра!" Тушились  огни.  Ей  больше  нельзя  было  оставаться
здесь.
   Когда  она  вышла,  герцога  поблизости  не  оказалось.  Сара  облегченно
вздохнула. Может, теперь, когда он узнал, что она занята, он  оставит  ее  в
покое? Ох уж эти гордые итальянцы!
   Прилагая усилия, чтобы не думать о Риккардо, Сара  поспешила  к  стоянке,
где ждало несколько  лимузинов.  Она  потеряла  представление  о  времени  и
испугалась, что Гэрон уже уехал. Ей стало страшно:  Салли  была  так  к  ней
добра! Наверное, она сошла с ума, позволив Гэрону думать...
   - Привет! Хочешь покататься? - Он все еще ждал ее! Сара почувствовала  на
себе  взгляды  охранников  и  членов  съемочной  группы.  Естественно,   они
прекрасно разбираются, что  к  чему,  и"  не  поверили  в  случайность  этой
встречи.
   - Ну, я не знаю...
   Голубые глаза Гэрона пригвоздили ее  к  месту.  Он  отпер  дверцу  своего
лимузина.
   - Садись! - Сара почувствовала себя щепкой на гребне  крутой  волны.  Она
покорно забралась в машину. Ведь это Гэрон Хант  собственной  персоной!  Еще
пару лет назад он был героем ее фантазий. О, как пылала  ее  бедная  голова!
Сара  сберегала  каждую  журнальную  статью,  каждую  газетную  вырезку  или
фотографию! Ему, и только ему, она мечтала отдать свою девственность. Не кто
иной, как он, должен  был  ввести  ее  во  взрослую  жизнь,  мир  свободных,
загадочных женщин. Она сама сделала свой выбор и больше не чувствовала  себя
беспомощной добычей самоуверенного хищника.
   - Захлопни дверцу, - небрежно скомандовал Гэрон  Хант,  делая  вид  перед
свидетелями, будто это была  нечаянная  встреча  и,  по  доброте  своей,  он
всего-навсего поддался порыву. Может быть, так оно и есть, подумала Сара.  С
какой стати обольщаться?
   Сара анализировала свое положение. Или не Сара, а ее блестящая, легкая на
подъем сестра, не способная расстраиваться из-за чего бы то ни  было?  Нужно
не только выглядеть, как Дилайт, но вести себя, как Дилайт, чтобы никому и в
голову не пришло  усомниться.  Она  едва  не  выдала  себя  перед  Риккардо,
герцогом Кавальери. С Гэроном она будет на высоте!
   Когда они выехали за ворота, Гэрон положил ладонь на руку Сары; время  от
времени он как бы нечаянно касался ее бедра,  давая  понять,  что  чувствует
присутствие девушки.
   Да разве не об этом она мечтала долгие годы?  Нужно  откинуться  назад  и
расслабиться. И Сара откинулась назад, делая вид, будто безмятежно отдыхает.
Гэрон вел машину на очень большой скорости. Может  быть,  нужно  пристегнуть
ремень? Одной рукой она никак не могла найти его - и  не  смела  высвободить
другую руку, боясь показаться трусливой, неуклюжей провинциалкой.
   - Включи-ка музыку, малышка! Что-нибудь такое, что тебе самой нравится.
   Сара на мгновение задержалась на станции, передающей классическую музыку,
а потом стала крутить ручку дальше.  Наконец  она  поймала  "Пинк  Флойд"  и
оставила, памятуя, что у Дилайт было несколько альбомов этой группы. Что  же
дальше?
   Гэрон одарил ее одной из своих двусмысленных улыбочек, которые заставляли
женщин всего земного шара трепетать от вожделения.
   - Все еще чувствуешь себя утомленной? Я  собираюсь  в  Малибу,  проведать
одного  старинного  приятеля,  у  него  отменно  готовят.  Думаю,  Тед  тебе
понравится.
   - Звучит заманчиво, - беззаботно ответила Сара.
   Вполне возможно, думала она, Гэрон всего только добр с ней, а там за  ней
начнет ухлестывать его старинный приятель. А может быть,  она  ошибается.  В
любом случае, Гэрон Хант был и остается ее кумиром, призванным освободить ее
от комплексов. Красивый, сексуальный,  женат  -  о  чем  еще  могла  мечтать
боязливая девственница?  Сара  вспомнила  страстную  сцену  из  "Смертельной
сделки",  когда  герой   Гэрона   Ханта   лишает   невинности   перепуганную
новобрачную. С ней будет так же. Разве не талдычат все  кругом,  что  Гэрону
Ханту нет необходимости играть перед камерой, потому что он всю жизнь только
и делал, что играл самого себя?
 
 
   Глава 9
 
   Что ожидала Сара увидеть в Малибу? Уютный маленький  коттедж  на  морском
берегу? А впрочем, она вовсе ни о чем не думала, пока  автомобиль  Гэрона  с
бешеной скоростью выныривал из потока машин. Зато она моментально припомнила
все,  что  когда-то  читала  об  автомобильных   гонках.   Гэрон   полностью
сосредоточился на дороге, и Сара почувствовала себя гораздо уютнее:  призрак
неминуемой казни больше не витал над нею.
   Наконец лихой водитель сбавил скорость и остановился перед  утопавшими  в
зелени массивными чугунными воротами.
   - Подожди минуточку.
   Он приблизился к воротам, сказал  что-то  в  переговорное  устройство  и,
вернувшись к машине,  бросил  на  Сару  взгляд  фокусника,  который  вот-вот
вытащит из шляпы кролика. Створки  ворот  бесшумно  разъехались  в  стороны.
Пропустив гостей, они снова сомкнулись. Сара посмотрела через  плечо,  и  ей
стало немного не по себе.
   - Совсем как пещера Али-Бабы, - громко сказала она. Гэрон ухмыльнулся.
   - В первый раз у меня  было  точно  такое  же  ощущение.  К  этому  нужно
привыкнуть, - он проказливо посмотрел на Сару,  и  у  нее  сильнее  забилось
сердце. - Все дело в том, что компьютер - Тед называет его "Большая мама"  -
распознает голоса. Однако здесь хватает и охранников с собаками,  просто  их
не видно.
   Они медленно катили  по  обсаженной  кипарисами  аллее  в  греческом  или
итальянском стиле. Немного мрачновато, подумала Сара и вздрогнула.
   - Когда же мы наконец приедем?
   Гэрон рассеянно погладил ее по бедру.
   - Вилла вон там, за поворотом. Она стоит на самом берегу океана.  А  вон,
смотри, частный пляж. Как-нибудь мы с тобой приедем сюда днем, ты  будешь  в
восторге. Когда закончим картину, ладно?
   Сара почти не слушала - она широко раскрытыми глазами смотрела на виллу.
   - Сначала "Али-Баба", а теперь "Унесенные ветром", -  она  не  сознавала,
что произнесла это вслух, до тех пор, пока Гэрон не хмыкнул в ответ.
   - Мне нравится твое чувство юмора, крошка. Однако не очень-то  увлекайся.
Несмотря на туго набитую  мошну,  Тед  -  исключительно  земной,  правильный
субъект. К тому же футбольный болельщик, как и ты, - кажется, об этом писали
в газетах.
   В эту минуту Гэрон был занят, помогая Саре выйти из машины,  и  благодаря
этому ей удалось скрыть свое отвращение. Футбол? Но, может быть, хотя бы  не
американская разновидность? Господи, как выйти из этого положения?
   - Ах да. Но в последнее время я увлекаюсь теннисом.
   Мне осточертел футбол.
   - Теннисом? Это моя любимая игра. Может, сразимся?
   С непринужденностью человека, которому некуда спешить и  от  которого  не
требуются особые усилия, Гэрон небрежно обнял Сару  за  талию  и  чмокнул  в
висок. Она не знала, что сказать. Что вообще делают в подобных случаях?  Как
хорошо,  что  кто-то  ждет  у  парадного  подъезда  и  ей  остается   только
прощебетать "хелло!" гостеприимному хозяину.
   И вдруг Сара узнала его голос - это был настоящий шок! Теодор Колер, один
из самых богатых людей в мире, был в то же время  близким  другом  обоих  ее
родителей,  "дядюшка  Тео"  ее  детства,  которому  всякий  раз  нужно  было
"возвращаться в Америку".
   - Привет, Тед! - крикнул  Гэрон.  Сара  держалась  позади,  нервы  у  нее
напряглись до предела. Она твердила себе, что они  не  виделись  по  меньшей
мере пять лет, она, наверное, сильно изменилась - так же, как и  Дилайт.  Но
Гэрон уже знакомил их.
   - Тед - Дилайт. Дилайт - Тед.  А  теперь  могу  я  попросить  чего-нибудь
промочить горло?
   - Напиток, как обычно, ждет тебя.
   Высокий, слегка сутулящийся Теодор Колер совсем  не  изменился,  если  не
считать того, что шевелюра стала почти полностью серебряной.
   Саре нельзя было больше тянуть, тем более что Гэрон  легонько  подтолкнул
ее вперед и насмешливо спросил:
   - В чем дело? Вы уже знакомы?
   - Тед Колер знаком со всем семейством. Эй,  юная  леди,  вы  что,  забыли
дядюшку Тео?
   Распространяя аромат  любимых  духов  Дилайт,  Сара  порхнула  к  нему  и
чмокнула в бородатую щеку.
   - Ясное дело, не забыла. Просто не ожидала. Я была еще маленькой...
   - Так вы знакомы? Потрясающе! Тед, ну дай же мне выпить.
   - Я же сказал: напиток ждет - ты знаешь, где. Идем, Дилайт. Ты  в  курсе,
что в свое время я умолял Мону не давать тебе это имя? Естественно, она и не
подумала прислушаться. Что у тебя с Гэроном?
   - Он пригласил меня поужинать, вот и все.
   - Все? Гм. Не понимаю нынешнюю молодежь,  да  и  не  очень-то  стремлюсь.
Делай, что хочешь, если уверена, что это тебе на пользу.
   Вернувшийся Гэрон обвел обоих вопрошающим взглядом.
   - Да вы и впрямь хорошо знаете друг друга. Откуда?
   - А, это длинная история. Я был влюблен в Мону и  кончил  тем,