и курит сигаретку. Она смотрела на него серьезно и внимательно. Оказывается, у нее ярко-синие глаза.
     Он подошел и присел на корточки рядом с ней.
     - Меня зовут Сэм Хастингс. Я работаю здесь, в службе охраны.
     Она совершенно неожиданно ослепительно улыбнулась.
     - То-то мне показалось, что я где-то вас уже раньше видела. Вы были вчера вечером в фойе, когда мы приехали. Я Дебби Грин. Мы с мужем живем в номере для молодоженов... - Она запнулась, краска залила ее лицо. - Бедняга Пол, у него разболелся живот, и я не... Я подумала, пусть он поспит подольше. А сама пошла поплавать. Дома обычно не удается. Хотите сигарету?
     Она говорила взволнованно, неуверенно, но Сэм изумился ее проницательности: второй раз подряд она сумела отгадать его мысли.
     Сэм кивнул в ответ на ее предложение, вытащил из пачки одну сигаретку и прикурил от ее тлеющей сигареты. В эту минуту на востоке из-за горизонта выкатилось солнце. Температура воздуха сразу же ощутимо повысилась.
     Дебби повела плечами.
     - Вы правы, солнце действительно жарит!
     - Ничего страшного, если вы будете постепенно привыкать к нему, пока не загорите достаточно.
     - Не знаю, успею ли... - У нее снова дрогнул голос. - Как хорошо сейчас здесь, ни души кругом.
     - Обычно здесь полно народу. Я поэтому и плаваю так рано... - рассеянно пробормотал Сэм. Его внимание привлек обосновавшийся неподалеку от них мужчина, высокий, бодрый, в летах, с бородкой и длинными седыми волосами. Он сидел за столиком под зонтом с высоким стаканом в одной руке и сигарой в другой.
     - Извините, мне тут надо побеседовать с одним человеком, - неожиданно прервал разговор Сэм и поднялся. Сделав пару шагов, он обернулся. - Простите, Дебби... Миссис Грин, я не хотел.., я вот о чем хочу спросить. Я прихожу сюда в это время почти каждое утро. А вы будете здесь завтра?
     - Мы приехали в Лас-Вегас на неделю, но я... - Она замолчала, потом снова улыбнулась, будто расцвела. - Утром я приду сюда снова, Сэм.
     - Буду ждать вас. - Хастингс кивнул и пошел к столику.
     Седовласый мужчина медленно поднял глаза, когда Сэм остановился перед ним.
     - Эндрю Страдвик? Полковник?
     Мужчина долго и изучающе рассматривал Сэма, прежде чем ответить. Глаза у него были черные, взгляд цепкий и необычайно живой для человека такого возраста. Покрой его одежды был несколько старомодным, но вещи опрятные, безукоризненно чистые, а туфли хоть и слегка поношены, зато начищены до блеска. Когда он вынимал сигару изо рта, Сэм заметил потертый манжет.
     - Да, молодой человек, меня зовут Эндрю Страдвик. И меня иногда называют полковником. Исключительно в знак уважения, знаете ли. - Его голос оказался мягким, густым, как выдержанный бурбон, речь была неторопливая и размеренная.
     - Вы знакомы с Брентом Мэйджорсом?
     - Брентом Мэйджорсом? - Мужчина минуту молчал, словно освежая память. - Конечно, отличный парень!
     - Он здесь работает управляющим.
     - Неужели? - Лицо полковника прояснилось. - Достойнейший молодой человек, этому заведению очень повезло.
     - Он хотел бы сказать вам несколько слов.
     - Прямо сейчас? - Улыбка все так же сияла на лице Страдвика. - А вы кто будете, молодой человек?
     - Сэм Хастингс, служба безопасности.
     - И что же, мистер Хастингс, вы считаете, что я представляю угрозу для безопасности вашего заведения?
.По непонятной причине Сэму не нравился этот фрукт. Он придал голосу больше суровости.
     - Именно это мы и намерены выяснить. Мистер Мэйджорс обычно приходит в офис в половине десятого - десять утра. Надеюсь, вы тоже там появитесь.
     Страдвик поднес сигару ко рту, покручивая ее между холеными пальцами, и неторопливо втянул в себя воздух с таким видом, словно сейчас это дело было для него самым важным в жизни.
     Потом он выпустил дым и проговорил:
     - Возможно, лучше приставить ко мне охранника до той поры.
     Тут до Сэма дошло, правда, немного запоздало, что скорее всего ему удалось так легко зацепить этого хитрого лиса, старавшегося держаться независимо и невозмутимо, благодаря тому, что на нем, кроме плавок, ничего не было.
     - Никуда не уходите, - коротко сказал он, повернулся на пятках и зашагал в направлении казино.
     Теперь у бассейна собралось уже довольно много людей, некоторые плавали, другие загорали на полотенцах. Появился юноша в форме официанта и начал принимать заказы на напитки.
     Эндрю Страдвик - опасный человек? Это просто смешно! Или, может, следует гордиться подобным мнением о своей персоне?
     Но полковник никогда не смеялся и практически никогда не чувствовал себя польщенным.
     "Такова цена славы, - философски заключил он, глядя вслед удаляющемуся Сэму Хастингсу. - За все рано или поздно приходится платить. А я в этом деле уже слишком долго".
     Семьдесят - почтенный возраст, весьма солидное количество лет для пребывания человека на грешной земле, даже в наши дни, когда открыли чудесные лекарства и мгновенно действующие средства. Но как и чем вылечить старость? о; Если не считать пропитанной насквозь джином печени и сосудов, на глазах теряющих эластичность, будто покрывающихся слоем цемента, здоровье у Эндрю Страдвика было в порядке.
     Полковник вздохнул, сделал большой глоток "Тома Коллинза" и затянулся сигарой. "Коллинз" был отменный, а вот: сигара так себе. По доллару за пять штук.
     Раньше он курил только долларовые, не дешевле.
     Раньше он был великим маэстро, мошенником высшего класса, в свое время о нем ходили легенды.
     Теперь ему приходилось жульничать помаленьку, добывая деньги на пропитание и выпивку, шустрить и ловчить по мелочи, где придется.
     Полковник никогда не работал. Ни одного дня за всю свою жизнь. Но сделал не меньше двух миллионов долларов на различных аферах и надувательствах.
     Любимым его трюком была афера с нефтяной вышкой. В этом он достиг необыкновенного мастерства.
     Правда, в последний раз полковник провернул подобную операцию больше десяти лет назад. Спектакль с нефтяной вышкой требовал большого количества времени, тщательной подготовки и крупного начального капитала.
     Когда-то он несколько небрежно отнесся к приобретению последнего, был схвачен, прежде чем успел смыться с добычей, и пять лет оттрубил за решеткой. Надо сказать, что это была всего лишь вторая ходка в тюрьму за весь сорокапятилетний период творческой деятельности. Полковник вышел на свободу без цента в кармане. И заначки он никакой не припрятал. Все, что заработал в свое время, утекло тогда же сквозь пальцы. У него в те годы не было необходимости копить деньги. Всегда на пастбище можно найти дойную корову.
     Но без крупной суммы денег нельзя ворочать большими делами. По какой-то совершенно необъяснимой, непонятной причине полковник растерял в тюрьме все навыки и способности. Он старался как мог, но солидные деньги ускользали от него. Он даже еще раз угодил за решетку, правда, ненадолго. Если быть честным, то случилось это в результате знакомства с Брентом Мэйджорсом.
     Полковник не знал, что теперь этот парень работает управляющим в "Клондайке". Здесь много других казино, так что он вполне мог бы работать и там.
     Хотя в общем-то какая разница? Раз его узнали здесь, то и в других местах теперь все начеку. Мэйджорс - хороший парень, вот только немного помешан на работе. Если Мэйджорс не позволит ему действовать, кто другой разрешит?
     Полковник опять вздохнул и опорожнил стакан.
     Уже больше восьми часов, воздух становился горячее.
     Он нисколько не возражал против жары - блаженно замирал на солнышке, словно ящерица, прогревал свои старые кости. Страдвик заметил официанта и подозвал его рукой.
     Алкоголь помогал ему действовать. Стаканчик-другой время от времени в течение дня помогал забыть о неприятностях и жестокости реальной жизни, притуплял боль от неудач, оживлял слабеющие способности. Полковник никогда не пил слишком много, до такой степени, чтобы потерять контроль над собой, как физический, так и умственный.
     Всю жизнь, с тех пор как начал употреблять спиртное, полковник знал свою норму. Раньше он ничего не пил, кроме отличного кентуккского бурбона, и с презрением отзывался о джине как о бабском питье.
     Но с годами ему показалось, что бурбон слишком резок для него. Джин в определенных количествах производил как раз ожидаемое благотворное действие.
     Кроме того, высокий запотевший стакан с холодным "Томом" отлично вписывался в общую картину изнуряющей жары Вегаса, а если заказывать слишком часто низкий и широкий стакан бурбона с содовой, то это может вызвать у окружающих справедливое удивление.
     Оправдания, алиби, жалость к себе, с кривой улыбкой подумал он. Неужели и это тоже старость?
     Полковник вздохнул и отхлебнул из нового стакана.
     Необходимо выпить еще, прежде чем встать из-за столика и пойти в кабинет к Бренту Мэйджорсу. Он пойдет прямо, аккуратно переставляя ноги, будто по струночке, одну за другой, одну за другой, раскурит новую сигару и будет держать ее небрежно, как Франклин Делано Рузвельт в последние годы жизни.
     Несколько наигранно, несомненно. Он и не отрицает этого. Но разве он не имеет права немного поиграть?
     Старик Франклин наверняка не стал бы возражать, ведь он и сам был в некотором роде мошенником.
     Этот бедолага давно помер, а вот Эндрю Страдвик еще топает, коптит воздух и пытается изо всех сил соблюсти традиции.
     Полковник насмешливо фыркнул - его самого позабавил подобный взлет фантазии - и вошел в отель.

***

     Кабинет Брента Мэйджорса не отличался кричащей роскошью, но его нельзя было назвать и аскетичным, как монашеская келья. Комната достаточно большая, чтобы вместить широкий, в современном стиле, без излишних украшений письменный стол, два кресла возле него, два шкафа с папками и шкафы с книгами вдоль одной из стен. Из окна открывался вид прямо на площадку для гольфа. В кабинете оставалось еще место для кушетки. У предшественника Мэйджорса кушетка была, и потому все стены оказались увешанными фотографиями женщин в различной степени оголения, от бикини до костюма Евы.
     Мэйджорс велел убрать кушетку и красоток, а на их место повесил три фотографии в рамках: Брент Мэйджорс получает благодарность за хорошо проделанную работу; Бренту Мэйджорсу вручают памятный подарок; Брент Мэйджорс, полузащитник, получает на память бейсбольный мяч после важнейшей игры сезона. Он считал, что эти фото выдают его как немного тщеславного человека, но если говорить честно, он всегда гордился теми своими заслугами, о которых напоминали фотографии, висящие теперь в кабинете.
     Мэйджорс проводил здесь не много времени, он обычно справлялся со всеми бумажными делами и кабинетной работой к полудню и оставшееся время бродил по самому "Клондайку". Некоторые вопросы Приходилось решать каждый день. Полномочия у него были самые разнообразные: начиная с того, какое постельное белье закупать для отеля, и заканчивая решением, какого артиста пригласить следующим.
     Конечно, в "Клондайке" был сотрудник, ответственный за развлечения, но последнее слово всегда оставалось за Мэйджорсом. Если, конечно, не вмешивались хозяева, как было в случае с Фэлконом.
     В связи с этим появилась проблема, которая беспокоила Брента, подтачивала уверенность в себе уже почти две недели. Совсем недавно у заведения сменились владельцы. Теперь оно принадлежало некоему синдикату, богатым дяденькам с востока. Мэйджорс поморщился. Ему не нравилось слово "синдикат". Он никогда в глаза не видел ни одного из новых хозяев, но в секретных сообщениях содержался намек на присутствие в деле мафии. Он не раз слышал, что многие клубы контролирует мафия, но никакой достоверной информации у него не было, одни только слухи.
     Недавно, правда, позвонил некий Энтони Ринальди, представитель новых владельцев в Вегасе. А до Брента доходили упорные слухи про связи Ринальди с мафией. Мэйджорс, конечно, не знал, насколько они обоснованны, и намеревался в скором времени выяснить это. Ринальди предложил управляющему встретиться, возможно, даже на этой неделе.
     На столе Мэйджорса зажужжал вызов внутренней связи. Он щелкнул выключателем.
     - Слушаю, мисс Доннел.
     - Здесь вас спрашивают, мистер Мэйджорс, - раздался голос Джун Доннел. Она досталась Бренту в наследство от предшественника - сорокалетняя старая дева в огромных очках в роговой оправе. Голос ее в те моменты, когда она была раздражена, а это случалось довольно часто, напоминал то ли жалобный вой, толи хныканье. Но при всем при этом мисс Доннел была превосходным секретарем. - Тут один наш гость утверждает, что вы хотели его видеть. Он назвал свое имя: Эндрю Страдвик. Говорит, что вы можете помнить его как полковника.
     - Пропустите его, мисс Доннел.
     Мэйджорс закурил тонкую сигару и, откинувшись в кресле, приготовился к встрече.
     Дверь открылась и закрылась, и Эндрю Страдвик вошел в кабинет, такой же прямой, как и прежде, с несколько неопределенной улыбочкой на лице. Мэйджорс решил, что он уже изрядно набрался джина.
     Прошедшей ночью управляющий порасспрашивал барменов и узнал, что Стйадвик тянул джин практически непрерывно.
     - Полковник! - Брент поднялся и протянул руку через стол. - Давно не виделись.
     Рукопожатие у Страдвика было крепким, улыбка - обаятельной. Именно таким его и помнил Мэйджорс.
     - Не так уж и давно, юноша. Восемь лет не такой уж большой срок для старика. По-моему, мы встречались в Лос-Анджелесе, точно. Вы служили в департаменте полиции.
     - Отряд по борьбе с мошенничеством. - Мэйджорс жестом указал на одно из кожаных кресел. Полковник сел, оберегая стрелки на тщательно отутюженных брюках. - Вы тогда устроили в Вестлэйк-парке сбор пожертвований в фонд помощи юным гениям.
     - А вы поймали меня, и это стоило мне двух лет в кутузке - двух бесценных лет жизни.
     - Прошу прощения, полковник, - усмехнулся Мэйджорс, - служба. Значит, ваше положение пошатнулось?
     - Человек должен платить за свой хлеб. Но в некотором смысле действительно дела пошли хуже, не стану отрицать. - Улыбка полковника стала печальной. Но он собрался, высоко поднял голову и настороженно, словно птица, посмотрел на управляющего. - Чему обязан этим приглашением, мистер Мэйджорс? Ваш охранник сообщил, что вы желаете встретиться со мной.
     - Обыкновенному любопытству, полковник. Я увидел вас в казино вчера вечером и удивился. Не могу понять, что вы здесь делаете.
     - Вы предлагаете здесь свой товар. Разве я не могу приехать к вам, чтобы подобрать что-нибудь для себя подходящее?
     - Вы играете? Полковник! Не смешите меня! Я на двести процентов уверен, что вы считаете все эти развлечения игрушками для недоумков. Должно быть еще нечто весьма привлекательное.
     - Вы правы, - согласился полковник, - я действительно считаю, что азартные игры созданы исключительно для простаков. У меня здесь новое дело, молодой человек. Теперь я продаю систему. Конечно, тем, кому она необходима.
     - Систему? Как обыграть казино? - Мэйджорс откинулся назад и захохотал. Правда, быстро умолк, увидев выражение лица собеседника.
     Похоже, полковника всерьез задели эти откровенные насмешки.
     - Нет ничего недостойного или незаконного, молодой человек, в том, что я продаю системы, - оскорбленным тоном заявил он. - Их используют многие игроки. Многие верят в них.
     - Точно. Но ни один из них не заслужил того, чтобы его водили за нос.
     - Играть по моей системе ничем не хуже, чем по любой другой или вообще как угодно. Если уж человеку так приспичило играть. А если он проиграет, то может во всем обвинить систему, а не свое собственное неумение или невезение. За это стоит заплатить.
     - И какой же из них вы тут промышляете?
     - Я продаю систему Алемберта. Вам она знакома?
     - Да, конечно. Полагаю, такая же надежная, как и все остальные. Один из вариантов метода удвоения ставок.
     - Гораздо более надежная. Если игрок от души поверит в нее и будет делать ставки по намеченному плану, он выиграет. Возможно, не очень много, но, во всяком случае, больше, чем проиграет. Так что в ней плохого, Брент? У азартных людей есть слабость - страсть к игре. А моя система помогает им не пропасть.
     Мэйджорс внутренне содрогнулся, услышав просительные нотки в голосе Страдвика. Он наклонился вперед и заговорил тоном, не допускающим обсуждений и объяснений:
     - Ладно, полковник Поступим таким образом.
     Пока все будет нормально, пока наши клиенты будут довольны, я вас не стану трогать. Но если хотя бы один человек пожалуется - всего один, слышите? - вам плохо придется. Я лично прослежу, чтобы вас ни в одном казино и на порог не пускали. Все понятно?
     У полковника словно камень с души свалился.
     - Конечно, Брент, все предельно ясно, - улыбнулся он с явным облегчением.
     Они опять пожали друг другу руки, и Страдвик с достоинством удалился.
     Мэйджорс затушил сигару.
     До чего может опуститься человек! Какая деградация! Какое унижение! Ведь когда-то полковник был весьма ловким и удачливым мошенником! А теперь вынужден продавать системы, чтобы заработать несколько жалких центов!
     Мэйджорс проработал в лос-анджелесском отряде по борьбе с мошенничеством недолго, но успел узнать достаточно много о тех выдающихся личностях, которыми славится новейшая криминальная история.
     Самые именитые вызывали у него тайное восхищение. Он считал это проявлением романтических черт своей натуры. Эти люди казались ему чрезвычайно привлекательными, умными, независимыми, осколками старых времен, не признающими законов. Их жизнь зависит только от смелости, дерзости, изобретательности и мастерства. А жертвы.., ну, за исключением пожилых людей и пенсионеров, жертвы заслуживали и даже напрашивались, чтобы их обдурили, надули, облапошили. Их одолевала жадность.
     Не будь ее, ни один мошенник, даже самый ловкий и умный, ничего не смог бы сделать.
     Мэйджорс вздохнул, отогнал мысли о полковнике подальше и вернулся к своим бумагам. Надо поскорее покончить с этой работой. Четырехдневный покерный турнир начинается сегодня вечером и должен завершиться в понедельник, в День труда. Надо еще встретиться с Билли Рэем Томпсоном и другими игроками и обговорить основные правила.
     - Бабки отдал? - Энтони Ринальди изучал тлеющий кончик своей сигареты. - Я имею в виду, отдал по-тихому, не раззвенел на всю южную часть города?
     - Какого черта, Тони? Ты что, не знаешь меня? - возмутился Мэнни Перино, низенький, плешивый, похожий на продавца жвачки в привокзальном ларьке.
     - Знаю, знаю, недомерок. Рассказывай, как было дело.
     - Слушай, сначала он ничего не просек. Ну, не догонял, и все. Мне пришлось целый час из кожи вон лезть, разжевывать, раскладывать по полочкам, расписывать подробно и терпеливо каждый момент, пока до него дошло.
     Тони хрюкнул и проворчал:
     - Но он так и не купился?
     - Не-а, не купился.
     Тони снова хрюкнул и нахмурился. На нем был отличный костюм (еще бы не отличный, Тони тратил на портных изрядную сумму!), и он был красив. Сам Ринальди считал себя похожим на Рудольфе Валентине, парня в потертом пиджаке из старых немых картин, который имел девок налево и направо. У Тони дома с полдюжины этих фильмов с Валентине, и всякий раз, просматривая какой-нибудь из них, он отыскивал все большее и большее сходство. За одним исключением: у Валентине не было маленьких черных усиков. Да и хрен с ним, Тони не собирался уступать какому-то древнему красавчику. Усы чертовски идут ему, все бабы говорят. Даже жена.
     Он почесал усики полированным ногтем.
     Как-то не клеится дело с Оуэном Роуном. Роун - полицейский, который не желает даже руку протянуть, чтобы собрать падающие с неба деньги.
     - Он что, обиделся? - спросил Тони. Ему было трудно поверить, а тем более понять, как это человек может отказаться от приличных бабок. Но по опыту он знал, что такие чудаки встречаются на белом свете. Они казались ему странными существами, уродцами с тремя ушами, причем на одной стороне головы.
     Втолковать что-либо разумно