она  себе  и  взяла  сумку,
довольная хотя бы уже тем,  что  волосы  упали  ей  на  лицо  и  скрыли  его
выражение.
   После того, как повело себя  ее  тело,  ей  было  неловко,  и  стыдно,  и
неприятно. А вдруг он все-таки заметил?
   - Машина на площади, - сказал он, когда они выходили из конторы.
   Единственной машиной на  площади  был  старомодный,  но  безукоризненный,
поблескивавший темно-бордовой краской "ягуар".
   - Это машина еще моей двоюродной бабки, - сказал он,  отпирая  дверцу.  -
Она оставила ее мне. Я редко на  ней  езжу,  но  Джон  и  Лидия  были  очень
близкими друзьями, и он будет рад увидеть ее в окно.
   Шарлотта промолчала.
   Кожа  на  сиденьях  уже  кое-где  потрескалась.  Раздражение,   обида   и
подозрения уступили место жалости к  самой  себе,  словно  ее  исключили  из
некоего столь  желанного  ей  магического  круга,  и  теперь  она  вынуждена
наблюдать за балом со стороны, зная,  что  туда  ее  уже  не  пригласят.  Он
сопереживает всем, только не ей.
   Она сжала зубы. Ладно, она обойдется и без его  сострадания.  Оно  ей  не
нужно.
   Он вел машину уверенно и  умело,  чего,  впрочем,  от  него  и  следовало
ожидать. Наблюдая за тем, как спокойно он переключает  скорость,  она  вдруг
вспомнила свою лондонскую подружку,  которая  говорила,  что  по  тому,  как
мужчина ведет машину, можно предсказать, каков он в постели.
   Биван носился на своем "порше" на бешеной скорости, резко дергая с  места
и ревя двигателем; он  останавливался  слишком  близко  к  впереди  стоящему
автомобилю и то и дело выскакивал на встречную полосу, не  думая  о  других.
Дэниел был полной противоположностью, он даже притормозил, пропуская молодую
маму.
   Джон Бэлфор жил в доме для престарелых в нескольких милях  от  города.  В
парке сидели или прогуливались пожилые люди, кутаясь в  плащи  от  ветра,  а
внутри дома через открытую дверь она увидела большую комнату, где  несколько
человек играли в карты, болтали или смотрели телевизор.
   - У Джона есть инвалидная коляска, и он вполне мог  бы  присоединиться  к
остальным, но он  слишком  упрям  и  не  хочет  понять,  как  много  теряет,
отказываясь от общения.
   -  Может,  ему  больше  нравится  собственное  общество?  -  предположила
Шарлотта, вдруг почувствовав потребность встать на защиту Джона.
   - Возможно, - согласился Дэниел, когда они поднимались по лестнице.
   Да, но если ему больше нравится быть наедине с собой,  то  зачем  он  так
часто посылает  за  Дэниелом  якобы  для  того,  чтобы  изменить  завещание?
Шарлотта украдкой взглянула на Дэниела - он и не собирался возражать ей. Она
чуть нахмурилась. Будь она на его месте, то непременно бы сказала ему что-то
вроде этого.
   Но ведь я не на его месте! - урезонила она себя. А если  бы  и  была,  то
позволила  бы  себе   великодушие   дать   своему   неудачливому   помощнику
почувствовать, что за ним осталось последнее слово.
   Она вдруг разозлилась на его великодушие ничуть не меньше, чем если бы он
указал ей на несостоятельность ее утверждения.
   Поднявшись наверх, Шарлотта почему-то повернула направо, но Дэниел слегка
дотронулся до ее локтя.
   - Нам сюда, - сказал он, указывая в противоположную сторону.
   Она  повернулась  и  вдруг  оказалась  к  нему  слишком  близко.  Он   не
отодвинулся, и она нетерпеливо и  вопросительно  посмотрела  на  него  снизу
вверх.
   - Я только сейчас осознал, какая вы маленькая, - сказал он в ответ на  ее
невысказанный вопрос.
   Она возмутилась и даже вышла из себя. Какая наглость насмехаться  над  ее
невысоким ростом!
   - Во мне метр шестьдесят, - возмущенно возразила она.
   Вокруг глаз у него образовались  морщинки,  словно  ему  стоило  немалого
усилия не рассмеяться.
   В его вкусе, наверное,  высокие  женщины.  Патриция  Уинтерс  -  высокая,
вспомнила вдруг она.
   - Наверное, именно поэтому вы ходите в таких смешных туфлях.
   Ногти Шарлотты впились ей в ладонь; в глазах засверкали молнии.
   - А чем вам не нравятся мои туфли? - холодно поинтересовалась она.
   Вообще-то на ней были очень дороги, туфли от Чарлза  Джордана,  такие  ей
теперь не скоро удастся купить. Но если в туфлях она не сомневалась, то  вот
костюм такой уверенности в нее не вселял. Ей стало тоскливо, и, не дожидаясь
Дэниела, она пошла по коридору.
   Зачем, ну зачем она выкинула все свои старые тряпки? Может,  они  и  были
слишком серенькими для Бивана, но теперь бы как нельзя лучше  подошли  к  ее
новой жизни.
   Ну взять хотя бы ее сегодняшний наряд. О том,  что  с  ней  что-то  не  в
порядке, она сообразила  за  завтраком,  когда  заметила,  как  мать  слегка
приподняла брови, увидев ее короткую прямую юбку и длинный облегающий  жакет
из мягкой черной  шерсти.  Жакет  был  на  шелковой  подкладке.  С  кремовой
шелковой блузкой весь ее наряд должен был  смотреться  как  строгий  деловой
костюм, но мать сухо заметила, мол, хорошо, что отец ушел на пенсию до того,
как эта мода докатилась до банка, в котором он работал.
   - Это еще что, - хихикнул отец. - Посмотрела бы ты на юбки  шестидесятых.
Нам пришлось поменять все шкафы,  потому  что  стоило  какой-нибудь  девушке
полезть за папкой на верхней полке, как из-под юбки у нее...
   - Замолчи, Джордж, - твердо выразила свое неодобрение мать.
   Пол коридора был застелен линолеумом - чтобы было легче  убираться,  -  и
Шарлотта хорошо слышала позади шаги Дэниела.  Он  остановился,  и  Шарлотта,
поколебавшись, обернулась.
   Дэниел стучал в дверь. Когда она подошла, он уже открывал ее.
   - Здравствуй, Джон, - сказал он. - Я сегодня не один.
   Дэниел отступил в сторону,  пропуская  ее  вперед.  Комната  была  вполне
уютной, с камином, в котором подрагивало пламя газовой горелки.
   По обеим сторонам от камина  стояли  кресла,  около  стены  -  кровать  и
кресло-каталка.
   Хозяин  был  совершенно  сед,  с  пергаментным  от   возраста   лицом   и
искореженными артритом суставами рук.
   - Гм... Очень даже симпатичная, - сухо заметил Джон  Бэлфор,  разглядывая
Шарлотту. - Новая знакомая?
   Шарлотта, хотя и несколько ошарашенная тем, что  ее  приняли  за  подругу
Дэниела, совсем не обиделась. У нее было достаточно престарелых клиентов,  и
она знала, что подобными замечаниями они не только не хотят никого  обидеть,
но, скорее, стремятся выказать любезность.
   - Нет, Шарлотта моя новая помощница, Джон. Она дипломированный адвокат.
   - Адвокат? Да что ты! Гм... Да-а, что-то она не очень похожа на Лидию.
   По его тону Шарлотта поняла, что Лидия  Джефферсон  для  него  -  эталон,
каким он мерил всех женщин, решивших избрать эту профессию.
   - Да, но только внешне. В них есть что-то общее, - к  великому  удивлению
Шарлотты, заявил Дэниел. - Шарлотте  пришлось  отказаться  от  обеда,  чтобы
приехать сюда со мной, так что, может, позвонишь  и  попросишь  принести  ей
чашку чая?
   Джон Бэлфор проворчал что-то вроде того,  что  хозяин,  здесь  он,  а  не
Дэниел, он и сам знает, как принять гостей, и напоминать  ему  об  этом  нет
необходимости.
   - Надо будет  вычесть  это  из  твоего  гонорара  за  составление  нового
завещания, - добавил он и нажал кнопку звонка около кровати. Несмотря на его
ворчание, Шарлотта  поняла,  что  он  доволен  возможностью  хоть  чуть-чуть
затянуть их визит.
   Дэниел тоже не торопился приступать к делу. Он беззаботно болтал с Джоном
Бэлфором о новых планах застройки центра города, но не стал  пререкаться  со
стариком, когда тот обвинил застройщиков в безвкусице и в том, что из-за них
в центре теперь будет просто невозможно жить.
   - Ты все еще ездишь на машине Лидии, - заметил он, выглядывая из окна.  -
Какая все-таки была чудесная женщина твоя двоюродная бабушка. Твой  отец  по
сравнению с ней - просто ничтожество. А ты.., не  слишком  ли  ты  задираешь
нос? Особенно сейчас, после всей этой газетной шумихи?
   - Да нет, Джон, - ровным голосом заверил его Дэниел.
   В комнату вошла молодая сестра с тележкой, на которой  стояли  не  только
чашки с чаем, но и блюдо с бутербродами и пирожными. Дэниел  вскочил,  чтобы
помочь ей, и от Шарлотты не  укрылось,  как  порозовели  щеки  заулыбавшейся
медсестры.
   - Молодец, что не позволил ей разливать чай, а то она бы расплескала  его
по всему подносу, - заметил Джон, когда медсестра ушла, и вдруг спросил:
   - Ты все еще встречаешься с вдовой Уинтерс?
   Этот вопрос выдал его с головой: он и  не  думал,  что  Шарлопа  -  новая
девушка Дэниела.
   - Пол Уинтерс был моим клиентом, - ответил Дэниел, разливая чай.
   - Его вдова - как  пиявка.  Уж  она  попила  кровушки  из  бедного  Пола.
Насколько я слышал, она заграбастала себе все, и бедняга Гордон остался ни с
чем.
   - Гордон - всего лишь пасынок Пола, - спокойно заметил Дэниел.  -  Он  не
имеет права на наследство.
   - Верно, но он был Полу как родной сын, а то и ближе.  Он  все  для  него
делал, пока не налетела  эта  хищница.  Двадцатитрехлетняя  женщина  выходит
замуж за такого пожилого человека...
   - Случается.
   - Верно, но мы все знаем, почему. Дэниел поджал губы, и Шарлотта быстро и
обеспокоенно взглянула на Джона Бэлфора.  Он  принадлежит  к  той  категории
людей, которым доставляет удовольствие сердить окружающих  и  нарываться  на
ссору. Но он не может не знать, насколько Дэниелу неприятна критика в  адрес
Патриции, особенно в присутствии  третьих  лиц.  Особенно  -  в  присутствии
Шарлотты.
   - Если не ошибаюсь, это очень старое здание, - быстро вмешалась  она,  не
глядя на Дэниела, хотя и сама  не  понимала,  зачем  пытается  сменить  тему
разговора.
   Не люблю, когда люди ссорятся, не очень уверенно пояснила  она  себе.  Да
что мне до Дэниела и этого сварливого  старика?  Пусть  себе  ругаются...  В
конце-то концов, с чего ей защищать Дэниела?
   - У него, вероятно, интересная история. Джон Бэлфор одарил ее язвительным
взглядом.
   - Откуда мне знать! Мне восемьдесят три, а не восемьсот.
   - Хватит тебе, - урезонил его Дэниел. - Ты  прекрасно  понимаешь,  о  чем
говорит Шарлотта. Да, вы правы, у него действительно интересная история, - с
улыбкой сказал он. - Когда-то он даже принадлежал моей бабке.
   - Пока она не передала его в дар городу для немощных и нищих стариков,  -
выпалил Джон Бэлфор.
   - Моя двоюродная бабка  передала  этот  дом  городу,  это  верно,  но,  к
сожалению, у города не оказалось  средств,  чтобы  содержать  его,  и  тогда
власти  продали  его  благотворительному  обществу,  которое  сегодня  им  и
заправляет. В былые времена этот дом принадлежал родителям Лидии. Когда  она
только открыла свою практику, она разругалась с  ними,  потому  что  они  не
одобрили ее действия. И на средства, оставленные ей  крестной  матерью,  она
купила себе свой собственный дом. Но поскольку мой  дед  умер  раньше  своих
родителей, то дом этот перешел к ней.
   Однако она заявила, что раз уж вход в этот дом  при  жизни  отца  ей  был
заказан, то и теперь, после его смерти, ноги ее там  не  будет.  Она  долгое
время сдавала его в аренду, а позже, как сказал  Джон,  после  своей  смерти
завещала его городу.
   - Она, вероятно, была необыкновенная женщина, - заметила Шарлотта.
   - Да, это верно, - согласился Дэниел, и в его глазах промелькнула грусть,
словно он все еще тосковал по ней. - Она была настоящим филантропом и...
   - Она была упряма, как ослица, - вставил Джон  Бэлфор.  -  Такой  упрямой
женщины я больше не встречал.
   Дэниел рассмеялся.
   - Да, верно, она могла быть упрямой, - согласился он. -  Эта  черта  была
присуща вам обоим, а, скажешь, нет, Джон?
   Старик состроил гримасу, но возражать не стал.
   Им понадобилось почти два часа, чтобы  утрясти  все,  даже  самые  мелкие
изменения, которые он хотел внести  в  завещание,  и,  слушая  их  разговор,
Шарлотта удивлялась не только терпению, но и бесконечному такту Дэниела.
   Когда они наконец закончили, Шарлотта, первой подошедшая к  двери  и  уже
протянувшая руку к ручке, вдруг услышала позади себя голос Джона Бэлфора.
   - А ты уверен, что она адвокат? - спросил он у Дэниела. -  Лидия  никогда
бы не позволила себе надеть такую юбку.
   Щеки у Шарлотты зарделись. Она с такой силой схватилась за  ручку  двери,
что костяшки пальцев у нее побелели. Но повернуться не решилась.
   - Что поделаешь, мода, Джон, - успокоил  его  Дэниел,  и  Шарлотта  могла
поклясться, что он улыбается.
   Спускаясь по лестнице, Шарлотта не  смела  поднять  на  Дэниела  глаза  и
смотрела в сторону. Ей было так стыдно, что сердце ее сильно колотилось, а в
горле образовался ком. Что-то раньше она не была такой обидчивой. Она всегда
гордилась своей силой воли. А вот теперь от воли и от гордости не осталось и
следа, и она чувствует себя слабой и ранимой.
   Дэниел остановился, чтобы  поговорить  с  сестрой-хозяйкой,  и  Шарлотта,
поспешив вперед, вытащила из сумочки платок и высморкалась.
   Когда он подошел, она торопливо прятала платок назад в сумку.
   - Что случилось? - спросил  он  и  слегка  нахмурился,  увидев,  что  она
отвернулась. -  Надеюсь,  вы  не  обиделись  на  Джона?  На  него  не  стоит
обижаться. Я подозреваю, что он по-своему хотел сделать вам комплимент.
   - А если я не желаю, чтобы в мой адрес отпускали  подобные  замечания,  я
могла бы носить и более длинные юбки, это вы хотите  сказать?  -  с  вызовом
спросила Шарлотта.
   Они вышли на улицу, и, взяв себя в руки, она повернулась и посмотрела  на
Дэниела.
   - К вашему сведению: я просто вынуждена носить это, у меня нет выхода.  Я
не могу себе позволить купить что-нибудь другое. Такое бывает с людьми вроде
меня, которые разоряются. Хотя что вы в этом смыслите?  Знаете  ли  вы,  что
такое банкротство? - воскликнула она,  более  не  в  силах  сдерживаться.  -
Неужели вы думаете, что мне нравится, когда на меня пялят глаза и судачат, с
чего это я расхаживаю в том, что совсем не подходит для моей работы?
   - Шарлотта... - Дэниел взял ее за руку, и Шарлотта почувствовала, как  он
осторожно, но твердо привлекает ее к себе  и  наклоняется  над  ней,  говоря
ласковым, спокойным голосом:
   - Бедная моя девочка, да все в порядке  с  вашей  одеждой.  Вообще-то,  с
чисто  мужской  точки  зрения,  мне..,  эта  одежда   кажется   очень   даже
привлекательной.
   Она  вытаращила  глаза,  а  он  вдруг  коротко,  по-мальчишески,   словно
извиняясь, улыбнулся.
   - Ради Бога, не истолкуйте меня превратно, но в привлекательной  короткой
юбке есть что-то такое...
   - Именно это я и  имею  в  виду,  -  прошипела  Шарлотта,  не  давая  ему
договорить до  конца.  -  Эту  разновидность  мужского  самодовольства!  Все
мужчины  одинаковы.  Всем  вам  кажется,  что  женщины  одеваются  только  с
одной-единственной целью. Так вот, к вашему сведению, я одеваюсь для себя, а
не для того.., чтобы привлекать мужчин.
   Шарлотта и сама понимала, что несет  полную  чушь.  Она  купила  все  эти
тряпки по настоянию Бивана, чтобы нравиться ему.
   От унижения и недовольства собой она смолкла.
   - Извините, - как сквозь туман услышала она голос Дэниела.
   Он все еще держал ее за руку, но ей показалось, что он  скорее  хотел  ее
погладить, чем удержать.
   Она резко высвободила руку.
   Он догнал ее уже у машины.
   - Шарлотта, это правда? - тихо спросил он. - У вас в самом деле нет денег
на...
   Это было уж слишком! Как, ну как вырвалось у нее это признание?
   - Я не хочу об этом говорить, - отрезала она.
   Он открыл дверцу, и ей показалось, что он нахмурился.
   - Опять... - сказал он. - О чем еще вы не хотите говорить?
   Но она решила, что поступит мудро, если не ответит на его вопрос. Не  дай
Бог опять выдать себя с головой.

Глава 5

   - Ты не забыла о нашем уговоре? - звучал в трубке  голос  Сары.  Шарлотта
состроила гримасу.
   - Нет, не забыла. У нас сегодня ужин в новом итальянском ресторане.
   - Точно. Я буду около половины восьмого.  Но  не  забывай,  что  на  тебе
должно быть то самое платье.
   Шарлотта застонала и рассмеялась.
   - Шарлотта, дело Хайема у вас? Она  прикрыла  рукой  трубку,  перегнулась
через стол и протянула папку Дэниелу.
   - Ну ладно, мне пора. Пока,  -  сказала  она  сестре  и  быстро  положила
трубку.
   После последней вспышки в присутствии Дэниела она чувствовала себя просто
ужасно. Ну кто ее тянул за язык? Что это ей взбрело в голову  жаловаться  на
бедность? Вот уж чего ей не нужно, так это жалости, и все-таки она  сама  на
нее напросилась.
   Если бы не Дэниел, она бы себя здесь чувствовала  очень  даже  неплохо  -
даже очень хорошо, если уж говорить по совести. Но он постоянно напоминал ей
о своем недоверии. И  это  ощущение  было  как  болезненная  и  раздражающая
заноза.
   Сегодня она обедала с Джинни, и, когда пробило час, она  с  удовольствием
вышла на солнечный свет.
   Они обедали в  небольшом  баре  в  нескольких  кварталах  от  конторы,  и
Шарлотта с удовольствием отметила, что  клерки  из  соседнего  банка  так  и
стреляют глазами в сторону Джинни. Очень скоро, однако, она обнаружила точно
такие же взгляды и на себе, с той лишь разницей,  что  мужчина,  сидевший  в
одиночестве  за  несколько  столиков  от  них,  был  более  осторожен.   Она
отвернулась и сосредоточилась на обеде.
   Джинни весело болтала о своих планах на ближайшие выходные.
   - Бедный мистер Джефферсон, - хихикала она. - Сегодня утром ему позвонила
миссис Уинтерс и предупредила, что  придет  к  нему  на  консультацию  после
обеда.
   - Он сам, наверное, не прочь с ней повидаться, - предположила Шарлотта.
   - Ну что ты! - возмутилась Джинни. - Она совсем  не  в  его  вкусе.  Могу
поклясться, что он ни за что бы не стал с ней встречаться, если бы не...
   Она спохватилась на полуслове и виновато покраснела, и  Шарлотта  поняла,
что Джинни чуть не пересекла запретную черту. Она не стала настаивать.  Если
во взаимоотношениях Дэниела и Патриции Уинтерс есть что-то  такое,  чего  ей
знать не следует, ей все равно.
   Джинни больше ни разу не упомянула ни Дэниела, ни Патрицию, но аппетит  у
Шарлотты пропал, и по дороге на работу она все пыталась  понять,  почему  же
мысль о том, что между Дэниелом и Патрицией Уинтерс близкие  отношения,  так
ее удручает. Ну какое ей дело, скажите на милость, до личной жизни Дэниела?
   Войдя в свой кабинет, она увидела, что дверь к Дэниелу приоткрыта,  и  до
нее донеслись голоса. Она подошла, чтобы прикрыть дверь, но  вдруг  услышала
свое имя и замерла, хотя и понимала, что подслушивать нехорошо.
   - Но почему ты вдруг сделал ее своим личным помощником, Дэниел?  Ведь  ты
же предпочитаешь работать один, ты сам говорил, и вдруг ни с того ни с  сего
ты берешь эту.., эту женщину. Кстати, почему женщину, а не мужчину?..
   Шарлотта затаила дыхание, до боли сжав кулаки. Она  с  таким  нетерпением
ждала ответа Дэниела, что ее даже пробрала дрожь.
   - Не я ее нанял. Патриция,  -  услышала  она  наконец  его  голос.  -  Ее
пригласил Ричард. Он.., мы оба решили, что мы слишком  загружены  работой  и
уже не можем уделять клиентам нужного внимания.
   - Хорошо, но почему-то она стала именно твоим  помощником!  Она  работает
непосредственно на тебя, она занимается твоими делами, - настаивала Патриция
Уинтерс.
   Шарлотте показалось, что прошла целая вечность, прежде чем  она  услышала
голос Дэниела.
   - Да, - наконец ответил он. - Да, я решил, что для начала ей будет  лучше
поработать со мной.
   - Ты хочешь сказать, что она не разбирается в вашей работе?  Тогда  зачем
Ричард ее взял? Неужели она настолько привлекательна? - раздраженно спросила
Патриция.
   - Она прекрасный специалист.
   - Да? - презрительно хмыкнула Патриция. - И потому ты  ее  опекаешь?  Вот
что я тебе скажу, Дэниел... Я не хочу, чтобы она занималась моими делами.
   Голоса стали звучать глуше, видимо, они отошли к входной двери.
   Шарлотта дождалась, когда та откроется и оба выйдут в коридор,  и  только
после этого осторожно закрыла  смежную  дверь  и  прижалась  к  ней  спиной,
содрогаясь