л хочет  изнаси-
ловать ее. Этот вариант устраивал Ронни  ничуть  не  больше,  чем  новая
встреча с ублюдками, которыми командует Перри.
   - Что ты делаешь? - растерянно спросила она.
   - Тебе не следует выходить из комнаты. Это опасно.
   В спокойном голосе унисола появился странный  надлом.  Словно  внутри
него сгорел какой-то невидимый  предохранитель,  и  отлаженная  система,
именуемая "универсальным солдатом", начала выходить из строя.
   - Где твоя одежда?
   - Мну нужно... - "сорок четвертый" вдруг замолчал, а равнодушие в его
глазах растаяло. Теперь они казались теплыми, человеческими. И в глубине
темных зрачков притаилось  беспокойство,  щедро  разбавленное  болью.  -
...нужно... нужно остыть.
   Ноги унисола подломились, и он рухнул на гравий дорожки, тянущейся от
административного домика к жилому комплексу.
   Ронни затравленно оглянулась и увидела две пары любопытных глаз, жад-
но наблюдающих за ними из-за стекла конторки.
   Ей вдруг стало страшно. Злость и раздражение растворились в этой  хо-
лодной волне.  Единственная  реальная  защита,  способная  противостоять
убийцам полковника Перри, превратилась в ничто. В дым.
   В эту секунду она поняла, насколько ПОКА далеки от нее  и  Чарльз,  и
полиция со своими бредовыми вымыслами  и  насколько  БЛИЗОК  сумасшедший
волк, отдающий приказы десятку странных бойцов.
   - О, боже, - Ронни опустилась на колени и, обхватив  унисола  поперек
груди, попробовала подтащить его к двери их номера. -  Да  ты  весь  го-
ришь... У тебя температура.
   Унисол понимал это и так. Он ощущал,  всего  секунда,  и  его  двига-
тельный и речевой центры отключатся. Если девушка не поможет ему - он не
сможет помочь ей. В таком случае она почти наверняка погибнет. А пресле-
дователи уже близко. "Сорок четвертый" ЗHАЛ это.
   Поэтому он напряг все свои силы и прошептал фразу, которую еще были в
состоянии выдавить непослушные губы:
   - МНЕ НУЖЕН... ЛЕЕЕЕЕЕЕД...
   К его облегчению, девушка услышала и поняла то, что он сказал.
   - Хорошо, хорошо, - лихорадочно прошептала она, напрягая все свои си-
лы, стискивая зубы, таща это, ставшее вдруг очень тяжелым, тело.
   Мама, довольно улыбаясь, повернулась к толстяку и весело сказала:
   - Как тебе не стыдно...
   Они так и не отошли от окна, продолжая наблюдать за тем, как  девушка
втаскивает бесчувственное обнаженное тело здоровяка в комнату.  Наконец,
парочка скрылась в полумраке, дверь захлопнулась и дорожка опустела.
   - Все, - старушка сняла очки. - Пора спать.
   - Подожди, - ухмыльнулся толстяк. - Сдается мне, представление еще не
кончилось.

   Грузовик затормозил меньше чем в миле от мотеля.  В  дверном  проеме,
как призраки, появились серебристые фигуры унисолов. Они прыгали на  еще
теплый асфальт и сразу переходили на бег. В  руках  у  них  поблескивали
стальным голубоватым отливом "хеклеры".
   Освещенный неоновыми огнями вывесок мотель был хорошо виден уже отсю-
да.
   Первым в растянувшейся по шоссе цепочке солдат бежал Джи-эр'1З.

   Он чувствовал, как воздух заполняет легкие и вырывается из них ровным
дыханием. Его сердце билось, словно работал хорошо отлаженный  механизм.
И Джиэр'13 испытывал... радость. Удовольствие, которое дает предвкушение
боя. Возбуждение, подогревающее  его.  Наполняющее  рот  густой  слюной.
Ноздри чуть подрагивали. Унисолу казалось, что он уже различает проявив-
шийся в воздухе пороховой дым и запах разогретого оружейного масла.  Ла-
дони дрожали, словно "хеклер и кох" не молчал в его руках, а бился  хищ-
ным зверьком, изрыгая из своего короткого корпуса потоки пламени и свин-
ца. Глаза сверкали тусклым красноватым блеском.
   Джи-эр'13 радовался еще и потому, что знал, КОГО им предстоит  зажать
в кольцо, уничтожить, пристрелить, как бешеное животное.
   Лягушатник. Предатель. Человек, которого он считал своим боевым това-
рищем.
   Память услужливо заменила реальное восприятие мира на более яркую, но
чуть размытую иллюзию прошлого.

   Сержант Эндрю Скотт подцепил на поднос тарелку  с  чем-то,  отдаленно
напоминающим суп, и вторую, наполненную какой-то пахучей бурдой.
   Этот урод повар оскалился: "Сержант, бобовая каша полезна для  желуд-
ка. Прочищает".
   Ему захотелось влепить тарелку в рыгающую смехом морду, но  он  сдер-
жался, только оглянулся на сидящих за длинным столом ребят и медленно  и
спокойно сказал:
   - Слушай-ка меня, толстый индюк. Может быть, тебе и полезно жрать это
дерьмо, но у меня во взводе педиков нет и задницу им прочищать не от че-
го. Ты понял?
   Лицо повара вытянулось, и он собрался было что-то пискнуть, но  креп-
кий кулак сержанта опустился на стол так, что тарелки, расставленные  на
нем, подпрыгнули и жалобно звякнули.
   - Теперь слушай меня дальше и раскрой-ка пошире уши. Как я уже  гово-
рил, у меня во взводе настоящие мужики, и они, в отличие  от  "голубых",
жрущих разное дерьмо, едят мясо. Так вот, мне бы очень хотелось  увидеть
в следующий раз на столе мясо. Ты понял меня?
   - Но, сержант...
   - Я что-то непонятно объяснил, толстяк? - сержант взял со своего под-
носа тарелку с кашей и легонько швырнул ее в грудь повару.
   Она ударилась чуть ниже ключиц и  перевернулась,  забрызгав  толстяка
густой коричневой смесью.
   - Любой из этих ребят, - палец сержанта указал себе за плечо, -  рис-
кует погибнуть завтра ради того, чтобы такая задница, как ты, могла нас-
лаждаться жизнью, ползать по кабакам, трахать баб на "гражданке", - сер-
жант улыбнулся, но глаза у него оставались холодными, и у  повара  мороз
пробежал по коже, покрыв ее мелкими пупырышками. - Ты ведь  не  откажешь
им в небольшой любезности? Так мы договорились. Чтобы в следующий раз на
столах было мясо. О'кей?
   Толстяк испуганно кивнул.
   - Вот и ладненько, - губы сержанта дрогнули, и улыбка слетела  с  них
так же легко, как и появилась.
   Он отвернулся от трясущегося повара и пошел к столу. Поставив на  до-
щатую поверхность поднос, Эндрю взял ложку и сделал первый глоток.  Суп,
вопреки ожиданиям, оказался вполне сносным.
   - Ну что, сержант? - подал голос Дилл Уотсон, прозванный за свою  вы-
дающуюся внешность "кингконгом". - Что новенького говорят?
   - Новенького? - сержант усмехнулся. - У вас будет хороший шанс  зара-
ботать, ребята.
   - Да? Интересно, каким образом? - Смолл  Бейд,  вечно  небритый  тип,
оторвался от тарелки и стрельнул глазами в его сторону.
   - Уши, - коротко ответил Эндрю. - За каждое правое ухо убитого  вьет-
конговца - пятнадцать долларов.
   - Ого. А за левое? - Бейд отложил ложку и с любопытством уставился на
сержанта.
   Поговаривали, что Бейд приторговывал травкой. Снабжал "лошадью"* чуть
ли не весь их батальон. Вообще, Смолл был жаден до денег,  это-то  знали
все.
   Но так все знали, что с дерьмом типа героина нечего делать во  взводе
сержанта Эндрю Скотта. Если бы, не дай бог, ему стало известно, что Бейд
толкает что-то своим ребятам, он все ребра пересчитал  бы  этому  парню.
Сейчас сержант спокойно заметил:
   - Левые уши не оплачиваются.
   - Жаль. А то на каждом мертвом гуке тридцатку бы заработал.
   - Дерьмо, - тихо произнес кто-то на другом конце стола.
   Глаза Эндрю сузились.
   - Кто это сказал?
   Над столом повисла тишина. Даже ложки перестали стучать о тарелки.
   - Я спросил, кто это сказал? - еще тише произнес сержант.
   - Я, сержант, - из-за стола поднялся молодой парень.  Двадцать  пять,
не больше.
   - А, рядовой Девро, - заметил сержант. - Люк Девро. Я так и думал.
   Ему нравился этот парень. Хотя бы тем, что он был слишком  молод  для
этой войны, но умудрился при этом  сохранить  человеческое  лицо,  а  не
опустился в пучину "травы" и прочей дряни, как  это  бывает  с  молодыми
солдатами.
   - И что же тебе не нравится, мальчик? - серьезно спросил сержант.
   - Мне не нравится то, что надо отрезать уши у вьетконговцев. Это бес-
человечно. А то, что начальство платит за это деньги - безнравственно  и
низводит людей до уровня скотов, - Девро смотрел не на ребят, а в тарел-
ку.
   Сержант усмехнулся.
   - Значит, ты считаешь, что это бесчеловечно, мальчик? А ты никогда не
задавал себе вопроса, почему гуки отрезают уши у наших солдат? И,  кста-
ти, не только у мертвых. А?
   Люк покачал головой.
   - Я тебе скажу. Потому, что им за это платят! Так неужели ты считаешь
бесчеловечным, если твой товарищ заработает несколько лишних баксов тем,
что совершит небольшую операцию над мертвым вьетконговцем? Врагом?  Чер-
норубашечником? Хотя бы затем, чтобы, вернувшись с войны, иметь за душой
хоть какие-то деньги. Ведь большинству из нас  то  самое  правительство,
которое засунуло нас сюда, не даст ни гроша.
   Девро поднял глаза и увидел, что почти все ребята выжидательно  смот-
рят на него.
   - То, что делают вьетконговцы, - тихо начал он, - необязательно  пов-
торять нам. Если вы, - Девро обвел глазами сидящих за  столом  людей,  -
будете воевать с какими-нибудь людоедами, вы же не станете поедать плен-
ных?
   - Да он просто сосунок! - заорал Бейд, поворачиваясь к товарищам. Па-
лец его ткнулся в грудь Люка. - Маменькин выкормыш. И потом, ребята, что
мы слушаем этого говнюка. Всем известно, он - лягушатник! А среди  фран-
цузишек нет настоящих мужчин! Это дерьмо! Они там лягушек жрут! - В гла-
зах Бейда загорелся недобрый огонек. Он явно нарывался на драку и подза-
доривал остальных. - Ребята, вы сами слышали, этот урод обозвал нас ско-
тами!
   Но никто не поддержал "толкача". Все молчали, не без любопытства наб-
людая за стычкой рядовых.
   - Сержант, - обратился к Эндрю Люк, - остановите его.
   Тот лишь качнул головой "нет" и добавил:
   - Это ваше дело.
   - Ну что, ты хочешь сказать, что я дерьмо, а ты - крутой, да? - орал,
продолжая накачивать себя, Бейд. - Скажи, да? Ты это хочешь сказать? Да?
   Весь взвод знал, что Бейд не дурак подраться. И весь взвод знал,  что
Люк не дерется вообще никогда. Лишь один раз за полтора  года,  в  самом
начале службы, Девро сцепился с одним парнем из взвода А-216.  Но  тогда
драке помешал Скотт. Теперь же, когда происходили внутривзводные разбор-
ки, никто вмешиваться бы не стал. И не позволили бы никакому посторонне-
му. Это их дело.
   - Значит, я - дерьмо, да? Ты считаешь, что я - дерьмо?
   - Смолл, я не хочу драться с тобой, - тихо возразил Люк.
   - Ты не хочешь? Зато я хочу! Ты ведь только что назвал меня дерьмом.
   - Ты сам назвал себя так, - возразил Девро.
   - Ну, ладно, - Бейд ухмыльнулся и вытащил из заднего кармана выкидной
нож. - Посмотрим, насколько ты крут, лягушатник.
   Люк осторожно попятился из-за стола, не сводя  взгляда  с  напряженно
ухмыляющегося лица Смолла.
   - Уууаааоооо... - рука с ножом сделала обманный выпад к животу  Девро
и тут же рванулась вверх, к груди. Бейд целил между ребер парня, но  тот
лишь слегка уклонился в сторону и ребром ладони ударил по запястью Смол-
ла, проводя удар дальше.
   - Ах, ты... - зло прошипел Бейд. - Ты - покойник,  парень,  понял?  Я
пришью тебя.
   Он резко развернулся, пытаясь ударить Девро в бок, но в эту секунду в
его уши впился гортанный крик:
   - ТАК! - мысок бутсы вышиб нож из его руки, и  тот  серебряной  рыбой
отлетел в сторону.
   - ЧЕ-САЙ! - второй удар пришелся в плечо и отбросил  Бейда  к  столу.
Зазвенели посыпавшиеся на пол тарелки.
   Рука попала в тиски захвата, а секунду спустя Смолл понял, что  не  в
состоянии сделать ни одного движения. Его вывернутая рука зажимала  лок-
тем его же собственное горло. Бейд хрипел, глаза выкатились, а лицо при-
няло орет перезрелого помидора.
   - Я не хочу драться с тобой, Смолл, - спокойно сказал Девро, освобож-
дая захват.
   - Все. Закончили, - сержант поднялся из-за стола. - Короче,  так.  По
поводу ушей пусть каждый поступает так, как хочет, - он повернулся к Лю-
ку. - Если тебе не хочется резать уши гукам, не режь. Оставь их Бейду...
   Лишь потом, почти полгода спустя, он понял, почему этот  "лягушатник"
так заступался за вьетконговцев. Предатель.

   В наушники вплыл голос полковника Перри:
   - Джи-эр'13, начинайте операцию по направлениям Б, Ц и Д.
   - Да, сэр, - он улыбнулся в темноте.
   У самого горизонта небо начало блекнуть, окрашиваясь в  темно-голубые
тона с еще более светлыми, сероватыми прожилками. Кое-где виднелись  ро-
зоватые проблески новорожденного солнца.
   Но унисол знал: НАСТОЯЩЕЕ, РЕАЛЬНОЕ утро наступит только через час  -
полтора. У них еще есть время.

   Толстый хозяин мотеля с удивлением смотрел на идущую от ресторана де-
вушку. В руках она сжимала десяток пакетиков колотого льда. За последние
двадцать минут Ронни проделала этот путь раз пятнадцать.
   У толстяка возникло ощущение, что девушка задалась  целью  опустошить
холодильную установку.
   - Интересно, - задумчиво протянул он, - на кой ей столько льда?
   - Может быть, в полицию позвонить? - нерешительно предложила  старуш-
ка.
   Ее тоже мучила неизвестность. А что, если она отравила  этого  голого
мужика и теперь засыпает тело льдом, чтобы оно не начало разлагаться под
влиянием теплого воздуха?
   - Я, конечно, принимала в молодости холодные души. Но такого... - она
замолчала.

   Ронни подошла к ванной, в которой, засыпанный ледяными пакетами,  ле-
жал унисол. Глаза его внимательно следили за девушкой.
   Она сложила пакетики в ванну и спросила:
   - Ну, как ты? - он утвердительно кивнул. - Я принесла весь лед, какой
только смогла найти.
   Ронни вытерла пот со лба и посмотрела на торчащие из бело-синего  ме-
сива колени солдата.
   - С тобой все в порядке? Да, кстати, как твоя рана?
   Девушка наклонилась, чтобы посмотреть, не начала  ли  рана  загнивать
и... остолбенела. Там, где час назад было сожженное пятно,  белел  затя-
нувшийся крохотный рубец.
   Ронни почувствовала, как ее мозг начинает медленно заполнять холодная
волна сумасшествия.
   "Так, подруга, успокойся. Успокойся, не то у тебя "крыша поедет".
   То, что видели глаза, в корне опровергало все познания девушки в  об-
ласти физиологии. Теоретически она знала, что  существуют  какие-то  там
филиппинские лекари, якобы способные залечить любые раны чуть ли  не  за
секунду. Но одно дело далекие Филиппины, и совсем  другое  -  лежащий  в
ванне унисол. От таких фокусов действительно можно запросто спятить.
   Ронни сглотнула и растерянно пролепетала:
   - Я... пойду, э-э... позвоню... врача вызову... или кого-нибудь.
   Губы унисола шевельнулись, словно он хотел возразить ей,  но  девушка
уже выскочила из комнаты.
   - НЕ ВЫХОДИ ИЗ КОМНАТЫ. НА УЛИЦЕ ОПАСНО.

   Джи-эр'13 осторожно пересек площадку перед рестораном. Он сразу заме-
тил открытый контейнер, предназначенный для хранения льда. Холодные  лу-
жицы растеклись по полу, и сержант отметил, что лед забрали отсюда  сов-
сем недавно.
   Так, так, так, Значит, "лягушатник" отключен. Ну что же.  Тем  лучше.
Он выглянул из-за бетонной стены в ту самую секунду, когда дверь  одного
из номеров распахнулась, и из нее выскользнула девушка.
   Беспристрастный объектив зафиксировал ее, передавая изображение в ла-
бораторию-трайлер.
   - Он засек ее, - тут же отреагировал голос в наушниках.  -  Джи-эр'13
засек ее, что делать?
   - Пусть подождет, пока они будут вместе.
   - О'кей, - отозвался голос. - Джи-эр'13, приказ: не стрелять! Продол-
жать наблюдение!
   - Да, сэр, - почти неслышно ответил он.
   Девушка быстрым решительным шагом направилась к конторке  администра-
тора, толкнула дверь и шагнула внутрь.
   Унисол огляделся. Серебристая тень осторожно  скользнула  в  темноту,
под укрытие деревьев. Вторая притаилась у стены конторы. Третья  нырнула
к жилому комплексу.
   Солдаты занимали исходные позиции.
   Да, ему есть отчего быть довольным. Его взвод отлично  справлялся  со
своей задачей.

   Ронни ворвалась в контору, словно ураган.
   - Я не хочу ничего слушать, - быстро заявила она, не обращая внимания
на изумленного толстяка. - Меня не интересуют ваши дерьмовые отговорки.
   Картонка, запрещающая звонить, полетела в сторону.  Девушка  схватила
трубку служебного телефона.
   - Эй, эй, погоди! - возмутился толстяк. - Что ты делаешь?
   - Заткнись, - отреагировала Ронни.
   - Эй, да ты что... - взвизгнул хозяин.
   - Заткнись, я сказала! - рявкнула девушка. Она секунду держала  труб-
ку, а затем швырнула на рычаг. - Черт! Этот тоже не работает!!!
   - Чего? - толстяк покраснел и пыхтел, словно паровозный котел. -  Вот
мать твою! Эти бабы даже звонить не умеют! - Он схватил  трубку,  поднес
ее к уху и заорал. - Ты испортила телефон, мать твою!
   Но Ронни уже выскочила на улицу. Правда, приглушенный стеклом  громо-
подобный голос хозяина догнал ее даже здесь.
   - Ты испортила мой телефон!!! Я это вычту из твоего залога в двадцать
долларов! Ясно?
   - Да пошел ты, урод, - буркнула девушка. - Все твое заведение столько
не стоит.
   Она пересекла площадку и снова вошла в номер, громко хлопнув дверью.

   - ОТЛИЧНО, ДЖИ-ЭР'13, МОЖЕТЕ НАЧИНАТЬ ОПЕРАЦИЮ! -

   Джи-эр'44 сидел на  широкой кровати и  смотрел телевизор.   На экране
мелькали  кадры  кинохроники  60-70-х  годов.  Черно-белые фигуры солдат
бежали  через  какие-то  черно-белые  застывшие джунгли. Мелькали чьи-то
перекошенные лица.
   Кадр  поменялся.   Теперь  в   глубине  картинки   возникла  деревня,
вздымавшаяся  черными  жирными  фонтанами  земли  -  взрывы  рвали  ее в
клочья. Камера  подергивалась, будто  кто-то толкал  оператора в  бок. В
кадре неожиданно  возник "джи-ай".  Солдат, пригибаясь,  бежал к  темной
расплывчатой стене  пальм. Вдруг  он выгнулся  дугой, застыв  на мысках,
покачнулся  и  рухнул  в  траву.  К  нему  рванулись  еще двое, но через
секунду они  тоже повалились  на землю,  срезанные автоматной  очередью.
Чья-то каска мелькнула в  нижнем углу картинки. Затем  кадр остановился.
И вместо войны на экране возник Никсон.
   - А теперь снова вернемся к Никсону и годам войны, -  возвестил  дик-
тор. - Часть 7.
   Президент ожил. Строгое лицо расплылось в улыбке.
   - Америка будет самой сильной страной в мире! - заявил  Никсон.  -  И
эта сила будет сочетаться с твердой дипломатией! Никаких извинений,  ни-
каких колебаний.
   Унисол повернулся к стоящей у двери девушке.
   - Как ты себя чувствуешь? - спросила она.
   - Я функционален, - Джи-эр'44 замолчал на какую-то  долю  секунды,  а
затем осведомился. - Война уже кончилась?
   - Да, - кивнула Ронни. - Давно.

   Хозяин мотеля обернулся, когда дверь распахнулась, и в контору  вошел
плотный коренастый военный с погонами полковника.
   - Добрый вечер. Я - полковник Перри. Вооруженные силы.
   - Добрый вечер, - толстяк неуверенно улыбнулся, глядя через окно, как
странные серебристые фигуры окружают комплекс. - Чем могу вам помочь?
   Военный стянул с головы берет и провел ладонью по темному, с проблес-
ками седины, ежику коротко стриженных волос.
   - К нам поступили сведения, что в вашем мотеле прячутся двое преступ-
ников. Молодой человек - дезертир, и  девушка,  которую  разыскивают  за
убийство...
   ... - Знаешь, - Ронни обхватила плечи руками и прошлась по комнате, -
происходит что-то странное. Ни один телефон в этом мотеле не работает...
   Внезапно унисол вскочил, обхватил ее поперек тела и повалил  на  пол.
Это произошло за мгновение до того, как выпущенная из "хеклера" очередь,
прошив стену, прошла над головой девушки. И следом загрохотал второй ав-
томат. К нему присоединил свой голос третий. Вскоре выстрелы звучали уже
со всех сторон. Это был даже не дождь,  не  ливень,  а  настоящая  стена
свинца. Пули пробивали комплекс, словно он был бумажным. По всей комнате
порхали щепки. Окно взорвалось, брызнув в лицо беглецам потоком  перели-
вающихся в свете реклам осколков. Едкий пороховой дым, смешиваясь с час-
тицами штукатурки, вползал в легкие, заставляя Ронни мучительно кашлять.
Одна из пуль попала в водяной матрас, и из него хлынул лазурно-белый во-
допад, сразу заливший пол. Девушка скорчилась у стены,