ывать
его  вину, располагая лишь оправданиями Фалеева, замазанного
в  глазах  всех  опера". Алексей отчетливо  понял,  что  его
молчание будет сейчас ни чем иным, как большой подлостью.  А
потому решился и начал свой рассказ:
     - Да, был там один эпизод в армии. Мог он аукнуться...
     Так Алексею пришлось поведать Раскову о своей более чем
ab`  --.)  истории, начавшейся еще несколько лет тому  назад
одной морозной зимней ночью в далеком Дивномайске.
      Отделение милиции Алексей покинул нескоро. Спустившись
со ступенек крыльца, прикурил, отвернувшись от ветра. Взгляд
невольно задержался на освещенной фонарем стене здания -  на
уровне  глаз Алексей приметил характерную выбоину. Надо  же,
покачал  он  головой, чего тут только не происходит:  пальба
какая-то недавно была, а ему подполковник и слова о  ней  не
сказал.   Видно,   гибель   Тишко  перечеркнула   предыдущие
впечатления.  "Веселая  у  них  работа,  в  этой  ментовке",
вздохнул Алексей и быстрым шагом вышел из двора на улицу.
      Заведя машину, положил руки на руль и замер в понятной
задумчивости.  Ясное дело, что теперь ему надо  было  искать
Ковалеву  - то-то изумится она, когда узнает, что Шварц  уже
ликвидирован...
     Последнее слово, произнесенное вслух им же самим, вдруг
потянуло за собой новые ассоциации. Ликвидация - это из той,
киллерской  оперы. Ликвидируют киллера, выполнившего  заявку
клиента.   Что,   если  убийство  Тишко  было  всего-навсего
инсценировкой,  попыткой запутать будущее  следствие,  а  на
самом деле Тишко убрали после того, как он успешно убил  еще
кого-то?  Но  отец Алексея был цел и невредим -  к  великому
счастью,  все  эти  дни к нему, находящемуся  под  усиленной
охраной,  никто  не  заявлялся, так же как  не  примечали  и
подозрительных лиц в окружности дома и завода. С кем же  еще
мог  успеть  разделаться  Шварц-Тишко?  "Марина!"  -  уже  в
который  раз за сегодняшний день промелькнуло в размышлениях
Алексея. Вот она-то как раз и могла стать последней  жертвой
этого  человека... В ярости Нертов рванул с места, еще  даже
не  понимая, куда теперь направляться. Искать,  что  ли,  по
всему  городу  Ковалеву? Что же она упорно не отзывается  на
телефонные звонки?

                             ***

      Алексей едва успел взять в руки трубку мобильника, как
мелодичный зуммер оповестил его о поступившем звонке.
      -  Алло,  слушаю!  - на том конце  провода  был  тихий
женский голос. - Говорите громче, я нахожусь в пути,  и  мне
плохо слышно. Лен, ты, что ли? уловил он знакомую интонацию.
     - Леша, ты чего, своих не признаешь? Какая я тебе Лена,
-  звонившая,  а ею была Светлана, осталась недовольна  тем,
что ее не признали.
      -  А,  ты...  - протянул он, приготовившись  выслушать
выговор за стынущий ужин.
     - Леша, срочно приезжай!
     - Свет, спасибо, но я сегодня опять задержусь.
     Правда, дела.
      Бывшая  супруга была неисправима, подумал он. Она  уже
успела   утомить   его  за  эти  несколько   дней   внезапно
возобновившейся   совместной   жизни   чрезмерные   старания
Светланы  вокруг  Алексея неназойливо выдавали  ее  мечты  о
бурном   ренессансе  прежних  семейных  радостей,  что,   по
понятным причинам, вовсе не вписывалось в планы Алексея.
      - Тут такое случилось! - Светлана зарыдала в трубку. -
Приезжай!
      "За  этой  Светкиной командой всегда  могут  следовать
очередные неприятности", - успел подумать он.
      -  Леша,  - сказала она каким-то загробным голосом.  -
Владимир Иванович умер.
     - Что?! Ты где?
      -  Дома.  У себя дома. На Невском. Я тебя жду  и  пока
ничего не предпринимаю.
      - Погоди, ты... -Алексей даже не решался спросить ее о
том, что вертелось на языке.
      - Я пришла за вещами, а тут уже.., не продохнуть...  -
Светлана вновь завыла.
      -  Так,  -  опешил Алексей. - Сиди, ничего не  трогай.
Никуда не звони. Поняла? Я еду!
     Не помня, как вел машину, Алексей проскочил через Неву,
домчался  до  дома  на  Невском. Во  всех  окнах  лишковской
квартиры  горел свет. Времени на размышления и предположения
о  том,  что же там могло произойти, у Нертова не  было.  Он
опрометью  взлетел по лестнице. Светка сидела  на  ступеньке
возле  дверей  в квартиру. Ее всю трясло и колотило.  Увидев
Алексея, она посмотрела на него с застывшим в глазах ужасом,
попыталась  сказать что-то дрожащими губами, но  не  смогла.
Кажется,  у  нее  даже не было сил на то, чтобы  встать.  Он
схватил  ее  за  плечи,  помог открыть  замок  и,  втащив  в
квартиру, первым делом спросил:
      -  Тебя  видел кто-нибудь? На лестнице,  -  кивнул  он
головой на площадку.
     - Н-нет...
     Алексея тотчас же замутило от запаха, разлитого по всей
квартире.  Он ринулся на кухню и открыл окно, а в придачу  и
вытяжку над плитой.
     - Сядь, - шепотом велела ему Светлана.
      -  Светка,  погоди,  - перебил он ее,  тоже  почему-то
вполголоса. - Ты что, мне тогда не все сказала?
     - Когда тогда? - вскинулась она.
      -  Да  когда  дернула от своего  Лишкова!  Ты  на  что
надеялась?  Ты  хоть  понимаешь,  что  натворила?  А   зачем
поперлась сюда опять?
      - Леша, - умоляюще плюхнулась она перед ним на колени,
-  я  тебе  говорю,  я  ни  при чем!  Ну,  чем  перед  тобой
поклясться?
      Он  вскочил с неожиданной яростью - Светлана уцепилась
ему за брюки и заревела в полный голос. Он оттолкнул ее:
     - Ты соображаешь, во что меня втравила?
      -  Господи,  да  ты сначала пойди,  посмотри!  Нет,  -
передумала она, - ты сперва выслушай меня.
      Светлана перестала реветь и взяла себя в руки, подошла
к  окну и, вдыхая ртом свежий воздух, принялась рассказывать
о  том,  что  застала сегодня в этой квартире, когда  решила
наведаться   в  нее  за  вещами  и  кое-какими   ценностями,
надаренными  Лишковым. Оказывается,  она  даже  была  готова
поговорить  со  своим супругом и предложить  ему  мировую  -
спокойный  и  интеллигентный  развод  с  достойным  разделом
(,ci%ab" , потому как она все равно не могла понять, как  ей
управиться  одной  с  этим  чемоданом  бумаг  и  акций.   Ее
способностей на осмысление килограммов компромата все  равно
не хватало, а на условиях выдачи содержимого чемодана вполне
можно было культурно расстаться с Лишковым. Посвящать в этот
свой  план Алексея Светлана не захотела - она подумала,  что
пора бы ей принимать и самостоятельные решения.
      -  И  что  же  было дальше? - тяжело спросил  Алексей,
выслушав всю эту дурь.
     - Ничего! - отрезала Светка. - Пришла, а он мертвый там
лежит.
     - Так, погоди, - Нертов пристально посмотрел в ее лицо.
-  Ты  мне, давай, не крути. Честно и спокойно: когда ты  от
него сбегала, он... Он в каком состоянии был?
     - По пунктам, ясно. Так вот, я тебе точно скажу: Лишков
спал  здесь в коридоре, на полу. С ним это было не в  первый
раз. Ну, алкоголик он, понимаешь? Напился и рухнул там,  где
его свалило. Вот и все.
     - А ты? Ты что с ним сделала?
     - Абсолютно ничего. Я собрала вещи, бумаги эти, а потом
вышла в коридор, оделась и ушла.
      -  И все? Он не заметил? Ну-ка, пойдем, покажешь,  как
это было, - велел Алексей и вытолкал Светлану в коридор.
      Она  показала,  где  лежал  Лишков,  как  выходила  из
гостиной она сама...
      -  Переступила  через труп, значит?  -  Нертов  мрачно
засмеялся.
     - Он был жив, я тебе ручаюсь. Клянусь, - поправила себя
Светлана.
     - Ты уверена? - переспросил Алексей.
      -  Ну  да! На сто процентов уверена. Он же еще  что-то
бормотал во сне. Храпел.
     Ее опять заколотило.
      Задерживая дыхание, Нертов направился прямо в  кабинет
Лишкова. Светка испуганно жалась за его спиной.
      - Дай какие-нибудь перчатки, - велел он ей. - И больше
по  квартире не ползай, стой смирно. Черт, здесь и  в  самом
деле не продохнуть!
      Под  ногами хрустнули осколки. Чиновник лежал на полу,
странно откинув в сторону распухшее и посиневшее лицо.
      -  Ну?  -  тихо  спросила Светка, как бы  желая  сразу
услышать от Алексея подтверждение всем своим словам.
      -  Что  ну? - его и самого уже начала пробирать дрожь.
Давай-ка, смотри, оценивай: изменилось что-нибудь в комнате?
     - Зеркало разбилось, - пробормотала Светлана.
     - Черт с ним, с твоим зеркалом. Я не про то. Обстановку
смотри. Господи, чему ты пять лет в университете училась?
     - А... - протянула она. - Вроде бы все на месте.
      Ой!  -  она  вдруг поскользнулась и едва не  упала  на
покойника.
     - Осторожней ты! - цыкнул на нее Алексей.
      Светка  наклонилась, чтобы поднять то, на чем проехала
ее туфля.
     - Ничего не трогай, тебе говорю! - одернул ее Алексей.

                             ***

     Уже через час оперативники, прибывшие по вызову Алексея
в  "02",  развели  Светлану и Алексея  в  разные  комнаты  и
снимали  с  них  показания.  И  с  каким  бы  недоверием  ни
выслушивали  опера из Центрального района  бывших  супругов,
показания, как сличили они потом, сошлись во всех деталях.
     Алексей убедил Светку в том, что темнить нет смысла: их
передвижения  по  лестнице этого дома вряд  ли  прошли  мимо
внимания   соседей,  да  и  в  доме  Алексея  вполне   могли
заприметить  вернувшуюся  к нему бывшую  супругу.  А  потому
оперативникам  пришлось выслушивать долгую историю  семейной
размолвки,  произошедшей в этой квартире высокопоставленного
чиновника.   Нагрузив  оперов  избыточными   деталями,   оба
свидетеля,  однако,  не  стали  распространяться   о   самом
существенном обстоятельстве - об очищенном Светкой сейфе.  К
моменту  прибытия  милиции сейф уже был  заперт,  а  остатки
бумаг   Светка   предусмотрительно   припрятала   в   пухлый
подлокотник одного кресла, расстегнув неприметную молнию под
деревянной  планкой. "Есть тут у нас укромные  местечки",  -
пояснила она Алексею, поймав его удивленный взгляд.
       К   облегчению   сомневающегося  Нертова,   вскрытие,
проведенное  уже наутро, показало: смерть Лишкова  наступила
от обширного инфаркта. У покойного были старое слабое сердце
и  безнадежная  печень.  Жить ему,  как  сказал,  сочувствуя
молодой  вдове,  некто,  выдававший  им  бумаги  в  судебно-
медицинском морге, оставалось и так немного. Годом раньше  -
годом  позже...  Не заметив и следа слез на  холеном  личике
Лишковой,  эксперт сплел на прощание что-то двусмысленное  о
тяжелых  перегрузках, эффективно отправляющих  на  тот  свет
мужчин  цветущего  возраста.  Светка  сделала  вид,  что  не
услышала  отпущенной в ее адрес колкости. Алексей, взявшийся
съездить  с  ней  в  этот морг, намек  расслышал:  возможно,
подумал  он,  и в самом деле в ту ночь не одна лишь  молодая
жена устроила тяжкий стресс чиновнику.
      Но  это было только на следующий день - этот наводящий
разговор  в  морге  судмедэкспертизы. А весь  остаток  ночи,
после  их  возвращения  из  квартиры  Лишкова  в  нертовскую
берлогу, как почему-то прозвала Светлана жилище Алексея,  он
провел у телефона. Пытался дозвониться до Ковалевой - но  ее
телефон  молчал. Дотянув до шести утра - вполне  приличного,
по  нынешней ситуации, времени, Нертов спустился вниз, завел
машину и поехал к Леночке сам.

                          Глава 11

                          РАЗВЯЗКА

     Ковалева жила в одном из тех старых домов у Техноложки,
за   вычищенными   и   свежевыкрашенными  фасадами   которых
скрывались  жутковатые  трущобы. Когда-то,  в  студенчестве,
Алексея отправляли на практику в тот райотдел, на территорию
которого  как  раз и приходилась Леночкина  улица.  Кажется,
/`(/.,(-  +  он,  тормозя у ее дома, он даже  бывал  в  этой
парадной - выезжал сюда на семейный скандал, или дебош,  как
принято  говорить на милицейском языке. Ну да, конечно,  вот
там,   на   последнем  этаже,  в  комнате  без  обоев,   они
вытаскивали  из  кучи грязного тряпья отбивавшегося  от  них
пропитого  клиента,  только  что  носившегося  с  ножом   по
квартире.  "Надо  же,  где  ее угораздило  жить,  -  покачал
головой Алексей. - Вот тебе и роковая дамочка!"
     Он вошел в разбитый подъезд. Утреннее солнце беспощадно
освещало  выщербленные ступени, желтые подсыхающие лужицы  в
углах   площадок  и  клочья  собачьей  шерсти  на   чугунных
балясинах  перил. Номера квартир шли вразброс, и  Алексей  с
трудом выбрел на цифру "четыре", значившуюся на единственной
в  этом  подъезде  железной двери. Квартира  Ковалевой  была
расположена  как-то особняком - дверь перекрывала  проход  в
небольшой  аппендикс, всего в три окошка, как смог убедиться
Нертов,  перевесившись во двор из незастекленного  переплета
лестничной  площадки.  Эти  три окна  отличались  от  других
свежей  краской и одинаковыми занавесками. Похоже, это  была
единственная отдельная квартира на всей лестнице.  "Конечно,
- припомнил Нертов, - Ковалева говорила, что живет одна".
      Еще  раз  осмотрев лестницу, Алексей нажал на  кнопку.
Сразу  вслед за его коротким звонком желтым светом  вспыхнул
дверной глазок. Дверь медленно поддалась, и из нее выглянула
Леночка - с самым безмятежным видом.
      -  Ты? Хотя бы позвонил, прежде чем заявляться в такую
рань, - равнодушно и как-то рассеянно встретила она его.
      -  Господи,  да  я  же с ума схожу, куда  ты  пропала!
набросился на нее Алексей, шагнув за порог.
      Леночка внезапно перегородила вход, ухватившись  одной
рукой  за  косяк, а другой за дверь. Нертов  невольно  отвел
взгляд   от   шикарного  черного  белья,  оказавшегося   под
взметнувшимися  в стороны полами длинного шелкового  халата.
Где-то в глубине квартиры тяжело скрипнули пружины. Ковалева
в  мгновение  ока  выскочила на площадку, увлекая  за  собою
Алексея.
     - Ты что? - прошипела она. - Я не одна!
      -  Да  звонил я тебе, хотел предупредить, но ты  же  к
телефону не подходишь!
     - А по какому телефону ты звонил? Нертов назвал номер.
      -  А,  - поморщилась Леночка, - это не тот... В  любом
случае - кто же так прямо заявляется?
     - Послушай, - Алексей тяжело задышал, - мне дела нет до
твоих  тихих  девичьих  радостей! Но мы  или  договаривались
работать вместе, или как? Тут уже столько произошло - ум  за
разум заходит. А у тебя, понимаешь, бабье лето...
      Ковалева откинула голову к холодному металлу  двери  и
торжествующе улыбнулась. Алексей вконец растерялся. "Чтоб  я
еще раз связался с бабами!" - со злостью подумал он. А вслух
произнес с вежливым огорчением:
     - Мне очень жаль, что так получилось. Правда, Лена, - и
он развернулся, чтобы уйти.
     - Погоди, - схватила за руку Ковалева, цепко оплетя его
холодные пальцы.
     Алексей уставился на нее с недоумением.
      -  Ты иди в машину. Я сейчас спущусь. Мы поговорим. Не
обижайся  - разные бывают жизненные ситуации... -  торопливо
начала оправдываться она.
     - Не тупой, - только и оставалось кивнуть Нертову.
      Ждать Ковалеву пришлось невероятно долго. Только через
полчаса  она вышла как ни в чем не бывало - уже в  гриме,  с
волосами,  уложенными неизбывным бараном,  и  в  отглаженном
плащике неизменного защитного цвета.
      -  Ну,  докладывай, коллега, - Леночка  плюхнулась  на
переднее сиденье.
     Алексей просто ошалел от такой безмятежной наглости.
      -  Послушай,  ты чем занималась все это  время?  вновь
набросился он на этот сверхценный банковский кадр,  -  Я  бы
тебе все про тебя сказал, будь ты мужиком! Ты понимаешь, что
мы в глухой заднице полный тупик!
     - Что так? - чуть ли не игриво осведомилась Ковалева.
     По мере того как Алексей рассказывал ей все то, чем был
отмечен  вчерашний день, лицо ее делалось  все  серьезней  и
серьезней, так что к концу своего повествования он видел уже
привычный,    стандартно-напряженный   взгляд,    обративший
Ковалеву из неюной кокетки в ту женщину, которой она и  была
на самом деле - в тяжеловеса-профессионала.
      Они  уже  давно  отъехали от ее дома и  сейчас  просто
колесили  вокруг  одного  парка.  Боковым  зрением   Алексей
подметил   тяжелую  складку,  пересекшую   нахмуренный   лоб
Леночки.
     - Пойдем-ка чего-нибудь перекусим, - вдруг сказала она.
      Алексей остановил машину у ларька с кебабом, непонятно
почему работавшим в столь ранний час.
     За столиками под развевающимися на ветру тентами жались
пьяные девицы-малолетки.
      - Толчок проституток, - кивнула Ковалева в их сторону.
-  Но  я  даже  люблю  такие места. Много  чего  интересного
увидишь, - улыбнулась она.
      Алексей  взял  пару внушительных шаверм и  пластиковые
стаканчики с кофе.
      - Знаешь, как можно вычислить, что женщина нервничает?
- с набитым ртом спросила Леночка.
     - Ну, разные там есть признаки...
      -  Самый  достоверный: она без остановки ест, Ковалева
проглотила свой кусок. - Вот и я что-то проголодалась.
      Нертов  недоверчиво посмотрел на  нее,  припомнив  тот
видок,  в котором только что фигуряла Леночка, встретив  его
баррикадой  на пороге квартиры. Но, ничего не  сказав,  лишь
ухмыльнулся.
     - Кушай-кушай, - подбодрила она.
     Покончив с шавермой, Лена вернулась к начатому в машине
разговору.
      -  Значит,  ты  твердо убежден  в  том,  что  погибший
лейтенант  Тишко,  этот  твой армейский  прапорщик,  и  есть
Шварц?
      -  Ну, скажем так, на девяносто девять процентов.  Уже
одно  то,  что  случилось с этим опером  Фалеевым,  вся  эта
/.$ab  "   -  разве не доказательство того,  что  за  ментом
водился криминал?
      -  Да, Фалееву надо помочь. И поскорее - не гноить  же
человека в тюрьме.
     Алексей вопросительно посмотрел на Ковалеву.
      -  Это  предоставь  мне.  Я  доведу  до  сведения,  не
беспокойся...   Интересная  история   получается   с   этими
Озерками,   а?  Прямо-таки  все  концы  туда   сходятся,   -
пробормотала она, отпивая кофе.
      -  Все  не  все, но два эпизода - точно, -  согласился
Алексей.
      Ковалева  вздохнула и поежилась от  утренней  холодной
сырости.  Плащик  ее  явно  не  подходил  для  таких  ранних
свиданий. Они вновь забрались в машину.
     - Слушай, - вдруг спохватилась она, - а расскажи-ка мне
поподробнее  про  этого  солдата,  которого  застрелил  твой
Тишко.
      Алексей вновь вернулся к старой армейской истории,  не
забыв  выложить  Леночке все свои сомнения, в  конце  концов
подтвержденные и полетевшими с кое-чьих голов папахами.
       -  А  номер  той  снайперской  винтовки  помнишь?   -
переспросила  она  его  про оружие, которое  они  не  смогли
обнаружить вместе с Тишко тогда на складе.
     - Как сейчас - четыре двойки.
      -  Это  хорошо...  - Ковалева имела обыкновение  вслух
выражать свои мысли сверхкратко - обрывками фраз, в  целости
произносимых  лишь про себя. - Так, а что там  насчет  твоей
встречи в Керимбаевым-старшим?
     Алексей еще раз вернулся к поездке в Алма-Ату, впрочем,
не  слишком  посвящая Леночку в сугубо  банковские  дела,  в
которых он и сам толком не разобрался. Судя по всему, гоняли
тогда через тот заводик какие-то деньги, используя разницу в
курсе  российского  и  советского рубля,  все  еще  имевшего
хождение   в   те   времена   в  Казахстане.   Но   Ковалева
расспрашивала  подробно - она желала  знать  всякую  мелочь,
вплоть до того, кто как выглядел и во что был одет, а  также
какой  плов  был подан гостям, чего Алексей уже и  вовсе  не
помнил. Ковалева тем временем принялась за обсуждение  всего
окружения  Керимбаева-старшего. Заинтересовали ее  и  детали
того,  как  была  организована  охрана  на  заводе.  Алексей
вспомнил   исполненного  собственного  достоинства  корейца,
своего  добровольного  гида - он бы, конечно,  разложил  все
сейчас по полочкам. И про плов, и про традиции.
      -  А  кто  был этот кореец? - задала очередной  вопрос
Леночка, услышав еще об одном персонаже той давней истории.
      -  Какой-то парень из охраны, с оригинальной  фамилией
Ким.  Важный  такой, - улыбнулся Алексей. - Профессиональный
паренек,