а,   -   довольная   своей
наблюдательностью, ответила старуха.
      -  А почему вы не захотели говорить мне об этом сразу?
Они вам грозили?
     - Да нет, я с ними вовсе не разговаривала.
     - Так в чем же дело?
     - В чем, в чем? - вздохнула бабушка. - Ты вот не можешь
понять, что значит быть такой одинокой старухой, как я. То и
дело кто-нибудь наведывается.
     - В смысле?
      - Жилье мое всех интересует. То в почтовый ящик какую-
нибудь  гадкую  листовку  сунут:  мол,  завещайте  нам  вашу
жилплощадь,  а мы устроим вам пышные похороны.  Нашли  дуру!
То,  значит, один тут молодой человек все ходил: обещал уход
и  деньги,  если  я  его пропишу. Боюсь я теперь  всех  этих
незнакомцев.  Ты-то что на это скажешь? Что ты  там  говорил
насчет того, что вы нас охраняете и защищаете?
      -  Я одно могу сказать: гоните всех их в шею, листовку
выбрасывайте  и  ни  под чем не подписывайтесь.  Лучшего  не
придумать.
      -  Ну-ну,  -  кивнула  бабуля. - Сейчас,  может,  тоже
обойдемся без протокола?
       -   Само  собой.  Только  если  вы,  бабушка,   такой
наблюдательный человек, объясните мне, почему вы не услышали
обратных шагов этой парочки на лестнице?
      - Очень просто. Ты выйди во двор-то. Туда тоже Пашкины
окна выходят. Да посмотри - сам все поймешь.
      На прощание Алексей развернул перед старухой листок  с
портретом, сделанным Ильей.
      -  Этот  человек?  - Он почти был уверен  в  том,  что
старуха должна была приметить лица спутников в глазок двери.
     - Что ж, похож. Но точно не скажу. Кепка, вроде, такого
фасона. В усах он был - как этот твой.
     - А что на нем было надето?
     - Что-то темное. Кажется, кожанка.
     - А женщина-то как выглядела?
     - Не рассмотрела...
      -  Ну,  бабушка,  - в очередной раз едва  не  застонал
Алексей:  каждое  слово приходилось тянуть  из  старухи  как
клещами.  - У этого и усы разглядели, и кепку. А с женщиной,
я смотрю, отчего-то морочите мне голову.
      -  Да не вру я тебе! Я как в глазок глянула, девка эта
уже  мимо  промелькнула, по лестнице пошла.  Значит,  только
парень на площадке и был - его и успела разглядеть.
      -  Так-так,  -  задумался Нертов. -  И  одежду  ее  не
приметили? В чем она была? В куртке, в шубке, какого цвета?
      -  Господи, так прямо и спрашивай! А то - как  женщина
выглядела,  -  передразнила его интонацию хитрая  бабуля.  -
Может,  хорошо выглядела, может, плохо - этого  я,  конечно,
заметить  не успела. А вот какое пальто на ней было  -  это,
пожалуйста, я тебе скажу.
     - И?
      -  Знаешь, такое длинное, с большим капюшоном, как они
b%/%`l носят. Обшлага чуть не по локоть... Красивое пальто.
     - А цвет?
     - Что-то зеленое. Вроде, как у Пашкиной подруги было.
     - Бабушка, - вдруг осенило Алексея, - а не она ли это и
была?
      -  Здрасьте! Я же тебе говорила, что она как раз перед
этим  с  Пашей  и уехала, - старуха удивилась непонятливости
Алексея.
     - И все же? - переспросил он.
      - Точно не она! Я же, милый мой, всех тутошних жильцов
по  походке  знаю.  Никогда не перепутаю,  кто  по  лестнице
поднимается  или  спускается, мне и в  окно  выглядывать  не
надо. Маринка та, Македонская, легко ходила, ее почти  и  не
слышно  было.  Цок-цок,  и нету. А эта,  как  лошадь  своими
каблучищами, еще и ногами шаркала...
      - Ну, бабушка, вам бы в сыск идти работать! - невольно
присвистнул Нертов. - Цены бы вам не было.
      - Все, милый, больше я тебе ничего не скажу, - старуха
вдруг  посуровела.  -  А цену-то я себе  знаю,  обо  мне  не
беспокойся, - бросила она ему на прощанье еще одну  загадку,
которую Нертов и не расслышал: дверь уже захлопнулась.
      "Значит,  не Марина, - угрюмо бормотал он,  выходя  из
подъезда.  - А кто-то другой, одетый под нее. Кому  же  это,
спрашивается,  понадобилось повесить на нее и это  убийство?
Чем дальше в лес - тем больше дров... Впрочем, нет. Убийство
это,   судя   по  всему,  было  случайным:  актер   вернулся
незапланированно  домой - застал нежеланных  гостей,  и  вот
результат.  Повесить на Марину хотели, скорее всего,  просто
квартирную  кражу: то ли для того, чтобы отмести  следы,  то
ли, чтобы скомпрометировать перед Македонским, а почему бы и
нет?   Какая-нибудь   его  прежняя  подружка   проклюнулась,
отомстила  -  запросто может быть... Еще один  мотив!"  Дело
лишь осложнялось этим новым обстоятельством...
      Алексей завернул во двор, чтобы увидеть то, на что ему
посоветовали  посмотреть. Так и есть:  под  окнами  квартиры
Македонского  наискось  шел крытый железом  широкий  козырек
какой-то хозяйственной пристройки. Убийцам, если они  только
не были немощными калеками, не составило труда выпрыгнуть из
окна  и спуститься на землю по этому козырьку. Старуха и  не
должна была слышать шагов на лестнице - парочка, безусловно,
покинула дом через двор.
      Кем  же  они  были? Девица - подстава, в этом  Алексей
почти  и не сомневался, зачем же еще надо было нацеплять  на
нее  пальто в точности как у Марины, и этот человек? Не  тем
ли   вторым   пассажиром,  что  сидел  рядом  с  Мариной   в
наведывавшейся к его отцу "Ниве"? И не тем ли,  кто  навещал
Марину под именем Шварца? Ответ на последний вопрос мог дать
только Петр, вышедший за ним из Марининого дома в ночь перед
поездкой.  Но  Петр  был  мертв. И  назавтра  как  раз  были
назначены   похороны   разбившихся   ребят.   Алексей   даже
вспоминать  не  хотел о том, как наутро  после  исчезновения
Марины   он   отправился  в  их  семьи,  чтобы  сообщить   о
случившейся трагедии...
      Картина  не прояснялась - появились лишь два или  три,
a   ,ke   первых,   фрагмента  головоломки,  к   причудливым
очертаниям  которых надо было подобрать стыкующиеся  с  ними
эпизоды, лица... Знать бы еще - где подобрать, где найти...
     Алексей вспомнил заповеди незабвенного отца Брауна.
     Где прячут лист? В лесу.
     Где прячут камень? На морском берегу.
     Где можно спрятать труп? В куче других трупов...
      Легко было выстраивать свои комбинации Честертону -  в
те  времена, когда были лишь три мотива убийств: наследство,
титул   и   месть.  "Впрочем,  -  подумал  Алексей,   бросая
прощальный   взгляд  на  эти  кладбища,  обитатели   которых
наверняка  унесли с собою в могилы тысячи и тысячи  кровавых
тайн  и неразрешимых загадок, - что, собственно, изменилось?
Мотивы - все те же".
      Что  же  это  он,  Алексей, сосредоточился  только  на
деньгах? Разве не мог кто-нибудь пожелать смерти его отца из
мести, вовсе не связанной ни с делами завода, ни с деньгами?
Месть... Нелепое, вроде, предположение, но как знать?
      Он  выехал уже на набережную Невы и все повторял: "Где
прячут лист - в лесу. Где прячут камень - на морском берегу.
А  где  прячут  деньги? В куче других денег!  Как  же  я  не
догадался прежде?" Если причиной попытки устранения его отца
были  деньги,  то  искать эти деньги,  а  значит,  и  мотивы
убийства,  надо  в  самом  банке,  и  только  там.  К  черту
старомодную месть!
       Алексей  вернулся  в  офис  и  уже  совсем   в   ином
расположении  духа,  чем  утром,  уселся  за  рабочий  стол.
Решительно вынул подготовленные Ковалевой бумаги и углубился
в чтение.

                             ***

      Первыми в папке лежали страницы статистики, из которых
Алексей  почерпнул, что только за последние три с  половиной
года  в  стране были совершены 84 вооруженных  нападения  на
руководителей  и работников российских коммерческих  банков,
46 банкиров и служащих погибли. Леночка подбирала информацию
явно в банковском разрезе, а потому не сочла нужным сообщить
что-либо  о  покушении на директоров предприятий.  Однако  и
этих цифр было достаточно. Стреляют, значит. А еще взрывают,
топят,  травят.  Веселое это занятие иметь дело  с  большими
деньгами! Так сказать, современные гладиаторские бои.
      Следом  шел  прейскурант киллерских  услуг,  последние
данные   по   Питеру.   Клиент,  не   пользующийся   защитой
телохранителей - от 7 тысяч долларов. Клиент с охраной -  от
12  до  15 тысяч баксов. Предоплата - 50 процентов,  остаток
суммы  выплачивается по результату. Итак, если аванс  Марины
был  равен 5 тысячам, цене этой ее комнаты, то речь,  скорее
всего, шла о клиенте с охраной. Его отец вполне подпадал под
эту  дорогую категорию. Марине никаких дополнительных денег,
кажется, не обещали. Из чего и следовало, что остаток  суммы
должен был прикарманить скорее всего этот Шварц.
      Так,  работа наших питерцев за границей... Это нам  не
надо, но любопытно. Ого, куда добрались - до Австралии.
      Заказчики...  "Киллер  редко  знает  непосредственного
заказчика,  - читал Алексей. - Как задание, так  и  средство
исполнения   заказа  он  обычно  получает   от   посредника,
фирменного  специалиста  по  заказным  убийствам.  Слухи   о
существовании киллерских бирж не лишены основания".
      Центры  подготовки киллеров... Есть и такие.  "Будущих
профи,    преимущественно    бывших    военнослужащих    или
спортсменов,  обучают  бывшие  сотрудники  спецслужб   СССР,
вышедшие в запас офицеры ГРУ и КГБ".
      Преступные группировки, специализирующиеся на заказных
убийствах... Так-так, это уже ближе к теме. Банда  Савицкого
- выпускника физкультурного института и бывшего опера одного
из   районных   управлений  внутренних  дел,  заинтересовала
Алексея.  Он внимательнее вчитался в страницы, до того  лишь
бегло   перелистываемые.  "Группировка  занимает  лидирующее
положение в этой сфере, в качестве платы за услуги входит  в
долю  бизнеса  заказчика. Савицкий  в  совершенстве  владеет
принципами  оперативно-розыскной деятельности и  необходимой
конспирации. На будущих жертв собираются подробные досье, за
ними   ведется  наружное  наблюдение,  а  также   проводятся
видеосъемка и запись телефонных разговоров..." Шел  перечень
фирм,  руководители которых были устранены "братвой" бывшего
опера-спортсмена  -  впечатляющий  список.  Убийство   сразу
нескольких   лидеров  одного  преступного  сообщества,   тот
нашумевший  новогодний расстрел в сауне - тоже, оказывается,
за людьми Савицкого. Все это - данные хорошо информированных
источников...
     "Почему это у органов наших нет таких источников, какие
есть    у    Леночки   Ковалевой?   Или   сидят   доблестные
правоохранители,  ждут,  пока бандиты  сами  уничтожат  друг
друга - перегрызутся, как пауки в банке?" - подумал Алексей.
Он  припомнил, как еще на первой стажировке его посвящали  в
методы  работы  с  "барабанами", то бишь агентами-стукачами.
Тогда,  в  конце  восьмидесятых, опер получал  на  всю  свою
территорию   по  пятнадцать-двадцать  рублей  на   поощрение
агентуры.   А   что  теперь?  Если  перевести   те   крепкие
дореформенные  рубли  на нынешний курс,  то  и  того  меньше
выходит.  Вот  и  отплачивают агентам разным  конфискатом  -
бабам  шмотками, мужикам водочкой, а то и наркотой.  Ценные,
однако, "барабаны" - в лучшем случае алкаши, в худшем просто
бандюганы,  припертые  к  стенке старой  прописной  истиной,
гласящей, что разумнее стучать, чем перестукиваться. Сегодня
агента  удерживают скорее компроматом, чем деньгами. Идейных
сексотов  днем  с  огнем не сыщешь. Старую  агентуру  -  как
ветром сдуло. Еще несколько лет тому назад, как только пошли
первые  разговорчики  о  том, что неплохо  бы  назвать  всех
поименно:  пригвоздить к позорному столбу тайных  помощников
спецслужб.  Мало ли что там говорится сегодня  в  законе  об
оперативно-розыскной  деятельности, в  той  его  части,  где
расписано   насчет  защиты  агентуры.  Всяк   не   дурак   -
соображает,  что  нет  смысла работать на  хозяина,  который
завтра тебя может и предать.
      "Ну,  Ковалева, ну, умница! - с долей понятной зависти
отметил  Алексей.  - Чем же это она удерживает  свои  старые
a"o'(?"
      Перелистнув страницу, он увидел и приведенный Леночкой
номер  пейджера людей Савицкого, по которому можно забросить
свою  заявку  - оставить данные посредника в так  называемом
голосовом   почтовом  ящике  и  спокойно  дожидаться,   пока
"братва" сама выйдет на тебя. Просто до гениальности!
       Что   там  дальше?  Портрет  киллера-профессионала...
Интересно...  "Мужчина  от  тридцати  и  чуть  старше,   как
правило,  служивший  в элитных армейских подразделениях  или
спецслужбах.   Отличная  физическая   подготовка,   владение
различными   видами  огнестрельного  оружия.   Наркотики   и
алкоголь  не  употребляет. Эмоциональная чувствительность  -
пониженная. Отсутствие крепких связей с внешним  миром.  Как
правило,  происходит  из  неполной  семьи,  с  которой   нет
контакта  в  настоящее  время.  Не  выяснено:  использование
получаемых  средств киллером-профессионалом, обычно  ведущим
асоциальный образ жизни. Ликвидация киллера наступает  после
третьего-четвертого выполненного им заказа, если до того  он
не  успевает  скрыться, полностью изменив свою  внешность  и
официальные данные".
      "Примечание"  -  было вписано уже от  руки  аккуратной
Леночкой. Что же там такого примечательного? Ах, вот  что...
"В  последнее  время  на  киллерских биржах  появился  особо
ценимый   товар  женщины.  Последние,  способные   исполнить
заказное  убийство,  ценятся дороже  мужчин.  Их  участие  в
убийстве  гарантирует  стопроцентную  конспирацию  и  успех,
поскольку  охрана  традиционно  ориентирована  на  то,   что
опасности  следует ожидать исключительно со стороны  мужчин.
Женщина  не  вызывает подозрений, возможности ее  маскировки
намного   шире  (далее  следовало  упоминание  ставших   уже
легендой  заказных  убийств,  совершенных  колясочницей"   и
челночницей").  Вербовка производится  среди  спортсменок  и
бывших  военнослужащих.  Цикл использования  женщины-киллера
примерно  в  три  раза длиннее цикла использования  мужчины-
киллера  -  благодаря  большому спектру  ресурсов  изменения
внешности".
      "И  на том спасибо", - подумал Алексей. Выходило,  что
его  Марину  еще только начинали втягивать в это  опасное  и
безумное   ремесло.  Ее  данные  полностью   подпадали   под
требуемый   стандарт:  бывшая  спортсменка,  одна,   никаких
крепких    связей,   полное   перекати-поле.   Эмоциональная
чувствительность? Видимо, по прикидке вербовщиков, нулевая -
спокойно  пережила смерть матери, смерть любимого  человека.
Действительно, припомнил Алексей, он не заметил и следа слез
на ее лице в день похорон актера Македонского. Стояла себе в
сторонке  со  свечкой и даже не подошла к гробу попрощаться,
когда  его отпевали в Спасо-Преображенском соборе - похороны
по   высшему  разряду  организовал  Чеглоков,  зная   нищету
театральной  элиты. Тогда эта холодность Марины прошла  мимо
внимания   Алексея!  Сейчас,  в  воспоминаниях,   озадачила.
Слишком легко расставалась она со своим прошлым. Ведь и  про
Львов свой она еще на пикнике сказала ему коротко: уехала  -
и  забыла.  Странный она все-таки человек.  Алексей  уже  не
сомневался  в  том,  что  и  его самого  она  точно  так  же
"kg%`*-c+   из своей жизни, как свою юность во  Львове,  как
покойного  Македонского. Надо ли теперь ее  искать  -  чтобы
найти и натолкнуться на холодное безразличие?..
      Такие  вот мысли приходили в голову Алексею,  пока  он
осиливал   Леночкин  талмуд  и  сопоставлял  прочитанное   с
событиями, развернувшимися вокруг его семьи, вокруг  Марины,
волей-неволей втянувшей его в свои темные дела.
      Следующие  разделы "справки" были просто потрясающими.
Список  постоянных заказчиков питерской биржи, среди которых
он нашел немало фамилий, бывших на слуху: это были не только
бандиты,  но и разные так называемые публичные фигуры  -  от
руководителей   предприятий  до   политиков.   Этот   список
следовало  основательно изучить, попытавшись вычислить  и  в
нем того заказчика, которого он искал. Чем черт не шутит?
      Далее  на карте одного из промышленных районов города,
раскинувшегося  вдоль  Московского  проспекта,  был  помечен
спортивный  зал, в котором проходили тренировки  киллеров  -
находился  стенд для стрельбы. К удивлению Алексея,  крестик
был   поставлен  не  на  здании,  а  прямо  на  пустыре.   С
примечанием:  зал  подземный, спуск через люк.  Алексей  уже
бывал  на  таких  подземных стендах - еще в  университетские
годы, когда они ныряли в люк прямо на Менделеевской линии  и
оказывались в тире, расположенном где-то прямо под роддомом,
то бишь Институтом акушерства и гинекологии.
     Забавное было соседство.
      Посылать  кого-нибудь на пустырь для  наблюдения  было
делом  сверхрискованным. Да и за чем, собственно, наблюдать?
Не войдет ли туда человек, портрет которого набросал Ильюха?
Несерьезно.
     Нертов понимал, что обращение к Леночке Ковалевой стало
теперь   просто  неизбежным.  Его  следовало   обдумать   до
мельчайших  деталей,  вплоть до интонаций.  Хотя  Леночка  и
потрудилась  на  славу,  составляя  свой  отчет  -   выдала,
кажется, всю имеющуюся у нее информацию, Алексей относился к
этой  даме с понятной опаской. Зная нравы спецслужб,  он  не
мог  быть уверенным до конца, что Леночка - то создание,  за
которое  она  себя  выдает. Слухи о  вышвырнутой  на  панель
капитанше  могли быть всего лишь частью легенды, придуманной
ради  того,  чтобы внедрить своего сотрудника в коммерческие
структуры.   Леночкина   самоотверженность   вполне    могла
предполагать ее согласие и с такой легендой. Короче,  ценный
банковский кадр был способен работать на два фронта.
      Алексей посмотрел на часы - половина седьмого, рабочий
день  завершен. Немного поколебавшись, он набрал трехзначный
местный номер. Трубку сняли.
     - Елена Викторовна?
      -  На  проводе,  -  доложился бодрый голос  Ковалевой,
казалось, только и ждавшей этого звонка.
     - Лен, надо бы обменяться...
      -  У  райкома двух мнений быть не может: спускаюсь,  -
пошутила  она в старом аппаратном стиле, не совсем  понятном
Алексею.  Подобными остротами щеголял его  отец,  наталкивая
Алексея на размышления о пропасти поколений.
      Вечерний  свет, к счастью, поглотил весь ее несуразный
#`(,.  Она  вошла  в  кабинет, изящная в  своем  итальянском
фисташковом  костюме. ("Дает себя знать тяга к маскировочным
цветам",  - отметил Алексей.) Под конец рабочего дня  венчик
завитых  волос,  наконец, опал, и Леночка  приобрела  вполне
естественный вид - почти без следов казарменного шарма.
      Отсыпав  ей  кучу комплиментов за проделанную  работу,
Алексей приступил к главному:
     - Лена, мне надо вычислить одного человека. Я думаю, он
обретается где-то там, где ты нарисовала.
      -  ?  -  весь  вид Ковалевой изображал  полную  боевую
готовность.
     - Да присядь ты наконец.
      -  Привычка - стоять навытяжку перед начальством...  -
скокетничала она.
      -  Брось  ты  эти привычки. Мы же с тобой  гражданские
люди, - сказал он устало.
     - Уяснила. Что за проблема?
      Ковалева  медленно села на высокий стул  напротив  его
стола,  красиво  положила ногу на ногу. Алексей  на  секунду
задержал  свой взгляд на ее точеных ногах, крепко  обтянутых
плотными  черными  колготками. Где-то  он  уже  видел  такую
картинку, в каком-то фильме. "Играет дамочка", - отметил он.
      -  Проблема, Елена Викторовна, - как можно официальное
начал  Нертов, - заключается в том, что есть один  посредник
по  кличке "Шварц", нанявший киллера для заказного  убийства
директора одного предприятия, клиента нашего банка.  Темнить
перед  тобой не буду, ты у нас женщина проницательная.  Этот
клиент - мой отец.
     Леночка присвистнула.
      -  Догадываюсь  я, что ты и сама уже  кое-что  знаешь.
Разве не любопытствовала про посланную к нему охрану?
      -  В  общем-то, да... - Прежде чем ответить,  Ковалева
немного помедлила.
      -  Ну, так помоги мне, прошу. Не в службу, а в дружбу.
Самому  мне это дело не поднять. Это у тебя агентура, связи,
а у меня кот наплакал.