рустные,  немного
фальшивые подвывания  тоскующего  по  родине  и  брошенной  семье  итальянца
моментально нашли отклик на соседнем балконе.
   - Мужик, не гунди, - посоветовал бородатый детина  в  спортивном  костюме
"Найк", заезжий  коммерсант.  Он  перегнулся  через  перила,  чтобы  увидеть
соседа. - Пойдем ко мне, у меня все есть. Вмиг повеселеешь. Номер 450.
   За всю историю своих набегов на  Россию  Маурицио  не  раз  участвовал  в
глобальных пьянках - бизнес требовал, - и это не  вызывало  у  него  особого
восторга, так же как и отвращения.
   "Рerche no? Почему нет?" - подумал Маурицио.  Вернувшись  в  комнату,  он
натянул  похожий  спортивный  костюм,  только  фирмы  "Гибок",   достал   из
холодильника припасенную на случай  внезапного  голода  упаковку  нарезанной
сухой колбасы и отправился в гости. Одиночество становилось невыносимым.
 
*** 
 
   - Второй раз у вас, и снова жру. Извините,  ем,  -  сокрушенно  признался
Илья, с трудом открывая набитый рот.
   За пару минут, что грелась в  микроволновке  свиная  отбивная,  он,  тихо
смущаясь, смолотил две тарелки салата, три бутерброда с красной рыбой, кусок
сыра весом не менее чем в килограмм...
   -  Опять  же  икра,  -  предложила,  улыбаясь,  Настасья.   И,   подумав,
пододвинула к Илье банку вместе с ложкой.
   Она сменила черный костюм на длинное легкое платье  без  рукавов.  У  нее
были очень красивые плечи, с сияющей загорелой кожей.
   Илья чувствовал себя ужасно. Отвратительно. Он не мог объяснить, как  так
вышло, что он очутился в коттедже Кармелиных. Желание в кои-то веки прилично
поужинать конечно же было просто предлогом. Теперь,  не  в  силах  понять  и
простить себе совершенной подлости (отправился в гости к Настасье,  забыв  о
семье!), Здоровякин гремел вилками, наворачивая за троих, - как  бы  пытаясь
оправдать факт своего неуместного пребывания  в  доме.  Усаживаясь  в  синий
"рено" подле Настасьи, заходя в дом, принимая тарелки из  рук  гостеприимной
хозяйки особняка, Илья словно пребывал под властью ее магического (наверное,
только для него одного) очарования.  Он  ощущал  на  себе  колдовские  путы,
приятно сдавливавшие грудь и лишавшие воли...  Или  это  просто  ударило  по
мозгам  французское  шампанское,  бутылку  которого  они  первым  же   делом
приговорили "за знакомство"?
   - Простите меня, - виновато  сказала  Настасья,  будто  бы  прочитав  его
мысли. - Мой  страх  перед  одиночеством  столь  велик,  что  я  бессовестно
вторглась в вашу личную жизнь. Наверняка  у  вас  были  планы  на  вечер?  А
сколько лет детям? - Скоро два года. Близнецы.
   - Такие маленькие!
   - Порядочные бандиты. Сегодня в  половине  седьмого  утра  застал  их  за
интересным занятием. - При упоминании о сыновьях  Илья  засиял  гордостью  и
умилением. - Один увлеченно засовывал  в  видеомагнитофон  четырнадцатый  по
счету носок, другой рисовал на стене найденной губной помадой
   - У нас, знаете ли, интерьерчик немного отличается от вашего.
   Илья огляделся. Огромная столовая, где проходил саммит, была  затянута  в
корсет стеновых панелей, по  цвету  гармонировавших  с  дорогой  мебелью  из
натурального дерева.  Английский  "охотничий"  сервиз  на  столе  явно  имел
антикварную ценность, так же как и серебряная посуда замысловатого  дизайна,
украшавшая горку.
   - Могу себе представить, - кивнула Настасья. - Давайте откроем  еще  одну
бутылку?
   - И выпьем наконец-то на брудершафт, - предложил Илья.
   "Гулять так гулять", - решил он, дав пинка своей совести, которая вредной
надоедливой собакой вертелась рядом, не позволяя всецело отдаться  празднику
общения с безумно привлекательной молодой женщиной.
   - Классное шампанское, - сказал он,  принимая  из  рук  Настасьи  ледяную
бутылку.
   - Да. Никита отравился таким  же,  -  очень  кстати  вспомнила  Настасья.
Удивительно, как мгновенно могло измениться ее настроение.  Только  что  она
улыбалась, и вдруг ее серые глаза наполнились  слезами.  -  Угощал  им  свою
шлюху!
   Она отшвырнула в сторону салфетку,  которую  держала  в  руке,  выскочила
из-за стола, с грохотом отодвинув стул, и куда-то умчалась.
   Илья в недоумении, смущении и одиночестве просидел добрых шесть минут. Он
надеялся, что  Настасья  так  же  резво  прибежит  обратно.  Не  дождавшись,
поставил тяжелую бутылку в ведерко с растаявшим льдом, засунул в  рот  ложку
черной икры и отправился на поиски нервной беглянки.
   Настасья была обнаружена в спальне на втором этаже, куда Илья прибыл  уже
основательно подуставший от экспедиции по бесконечным пустым комнатам.  "Эх,
мои бы здесь порезвились", -  подумал  он,  представив,  с  каким  восторгом
повисли бы его энергичные  короеды  на  тяжелых  портьерах  из  мерцающей  в
полумраке тафты.
   Несчастная валялась на кровати, беззвучно содрогаясь от рыданий. Прическа
и макияж приказали долго  жить,  но  Настасью,  видимо,  совершенно  это  не
волновало. Она бурно выражала обиду на судьбу и мужа,  так  несправедливо  с
ней обошедшегося. Илья осторожно присел рядом и потрогал бедняжку за плечо.
   - Ненавижу! Ненавижу! - рыдала Настасья. - Какой  негодяй!  Ладно,  завел
любовницу! Так еще и позволил себя отравить! А мне как теперь жить?!
   Илья успел подумать, что  при  желании  Настасья  могла  бы  жить  совсем
неплохо - ведь не оставил же Кармелин  ее  умирать  с  голоду  с  маленькими
детишками на руках. Но Настасья, безусловно, имела в  виду  не  материальный
аспект проблемы, а нравственный. Она страдала, потеряв любимого, а  мысль  о
том, что муж был ей неверен, усугубляла мучения.  Сыщик  погладил  огромной,
немного волосатой лапой нервно вздрагивающую спину Настасьи. Потом  разлучил
ее с влажной подушкой,  привлек  к  себе  и  стал  гладить  по  голове,  как
плачущего ребенка. Потом поцеловал прямо в мокрую  от  слез  переносицу,  не
боясь испачкаться размазанной тушью.  Настасья  обвила  руками  могучую  шею
капитана, всхлипывая.
   - А может быть, все-таки не было никакой любовницы?  -  жалобно  спросила
она. - А?
   - Была, -  честно  ответил  Илья.  -  Ваша  телохранительница  ее  видела
несколько раз.
   - Маргарита?! - потрясенно выдохнула обманутая жена. - И  ничего  мне  не
сказала!
   - Наверное, решила сохранить нейтралитет и не вмешиваться в ваши семейные
дела. Да и как бы это выглядело, если бы она начала стучать на Никиту?
   - А обо мне она не подумала! - возмутилась Настасья. - Ну,  я  ей  завтра
устрою! Она любит попадать в неординарные ситуации, любит опасность и  риск.
Завтра я порадую ее по полной программе!
   - Только не убейте ненароком, - посоветовал Илья.
   - Я испортила вам рубашку, - заметила Настасья,  наконец  отстраняясь  от
Здоровякина. - Как вы теперь пойдете домой?
   И правда, сорочка пребывала в совершенно  диком  состоянии  -  словно  ее
использовали в качестве салфетки для снятия макияжа.
   - Постойте, я сейчас.
   Настасья отодвинула зеркальную створку гигантского встроенного  шкафа  и,
порывшись  на  полках,  протянула  Илье  запечатанную  в  прозрачную  пленку
рубашку:
   - Вот. Купила Никите и не заметила, что дали не тот размер. А вам будет в
самый раз. Только цвет другой. Придется придумать легенду для жены. Вы  ведь
ей наверняка не станете говорить, что провели вечер у меня?
   Вопрос риторический, - слегка покраснев, согласился Илья. А в легенде  не
было никакой необходимости. Во-первых, Маша не видела, в чем он  ушел  утром
на работу, во-вторых, она вообще не помнила, какие  рубашки  присутствуют  в
гардеробе мужа, так как никогда их не стирала и не гладила.  Илья  находился
на самообслуживании.
   Закрывая шкаф, Настасья увидела себя в зеркале  и  едва  не  завопила  от
ужаса:
   - Я, оказывается, в таком виде!!! - и вновь исчезла. Теперь в ванную.
   ...Скомканный конец вечера, однако, закончился  романтичным  прощанием  в
саду. Последнее летнее тепло, наполненное  пощелкиванием,  потрескиванием  и
стрекотом  всякой  микроскопической  живности  и   краткими   ариозо   птиц,
настраивало на  интимную  волну.  Листья  деревьев  шелестели,  перебираемые
ветерком, тонко пахло хвоей и влажностью  земли.  Сюда  примешивался  аромат
яблок, лежавших в траве под яблоней. Разнообразные цветочные запахи с клумбы
дополняли восхитительную одорологическую  композицию.  Хотелось  обниматься,
целовать друг  друга  и  гулять  всю  ночь  под  звездным  небом.  Но,  увы,
Здоровякин должен был идти домой.
   - Мы так и не выпили на брудершафт, -  вспомнила  Настасья.  Она  держала
капитана под руку и склонила голову к нему  на  плечо.  Она  уже  умылась  и
поэтому не представляла опасности для новой рубашки. - Может быть,  перейдем
на "ты" без поднятия бокалов?
   - Согласен, - кивнул Илья. - Перейдем
   Сейчас он находился во власти противоречивых чувств. С одной стороны,  он
мысленно благодарил Бога за то, что в спальне он  и  Настасья  удержались  в
рамках приличий и не дошли до крайней степени разврата.  Супружеская  измена
представлялась добропорядочному отцу семейства актом глубочайшей подлости.
   С другой стороны, бурное воображение Ильи рисовало  ему  упущенный  финал
сцены на кровати: он  раздирал  на  две  тряпочки  легкое  шифоновое  платье
Настасьи, покрывал страстными поцелуями ее  грудь,  шею,  лицо,  настойчивым
питоном обвивал прекрасное тело женщины... И далее по тексту. Увы, это  были
только фантазии...
   - Спасибо, что не оставил меня сегодня одну. Я безмерно тебе  благодарна.
Сейчас наемся снотворного, и ночь пролетит незаметно.
   - Не вздумай! - заволновался Илья. - Еще  отравишься.  А  завтра?  Завтра
ведь тоже будет вечер? И ты снова будешь одна.
   - Но завтра со мной останется Валентина, - успокоила  заботливого  сыщика
Настасья.
   Илью  немного  покоробило   невольное   сопоставление   его   с   толстой
домработницей. Значит, Настасье было безразлично, с кем  коротать  вечер,  с
ним или с трудолюбивой Генриховной, она просто боялась остаться в доме  одна
и утонуть в тоске и отчаянии?
   - А мы сможем с тобой еще увидеться?  -  спросила  Настасья.  -  Снова  в
неофициальной обстановке? Илья, ты считаешь меня чудовищем?
   - Почему?! - изумился Здоровякин.
   - Не успела похоронить  мужа,  а  уже  цепляюсь  за  другого  мужчину,  -
безжалостно охарактеризовала свое поведение Настасья.
   - Я не считаю тебя чудовищем, - признался Здоровякин.  Настасья  казалась
ему скорее ангелом.
   Домой он  добрался  к  полуночи.  Дети  спали,  Машка  стучала  на  кухне
клавишами ноутбука.
   - Как я по тебе соскучилась, - призналась  она,  не  отрывая  взгляда  от
монитора. - Что-то вы с Санькой сегодня заработались... Ты извини,  на  ужин
только банальная "Докторская". Не удалось вырваться в магазин.
   - Я поел, - сообщил Илья, обнимая жену сзади за плечи и целуя в  затылок.
Ласковый поцелуй был наполнен мольбой о прощении. Маша, конечно,  ничего  не
поняла. - Пойдем спать. Это приказ.
   Машка тихонечко заскулила, выпрашивая у мужа пару  часиков  компьютерного
времени. Ей очень хотелось поработать еще.
 
Глава 16 
 
   Квартира Маргариты напоминала скорее спортивный зал,  нежели  апартаменты
одинокой,  отлично  зарабатывающей   девушки.   Где   трельяж,   уставленный
косметическими  наборами,  баночками  с  кремом  и  пудрой,   шкатулками   с
бижутерией? Где удобная кровать с пышными подушками и нарядным покрывалом, в
которой долго нежится по утрам томная красавица? Где вместительный  платяной
шкаф, набитый модной одеждой? Где, наконец,  миленькие  тапочки  с  розовыми
помпонами?
   Подобные прелести отсутствовали. Два дорогих тренажера стояли бок о  бок.
Лестница  с  турником  и  кольцами  вгрызлась   в   потолок   металлическими
распорками. Штанга, разнообразные эспандеры и гантели кучей лежали у  стены.
В углу комнаты громоздилась, попахивая машинным  маслом,  какая-то  запасная
деталь к мотоциклу. На письменном столе  сиял  зеленым  экраном  портативный
компьютер -  Маргарита  только  что  просматривала  электронный  дневник.  В
"Списке неотложных дел"  значилось:  поздравить  с  днем  рождения  школьную
подругу, обязательно  купить  упаковку  апельсинового  сока  и  средство  от
комаров, заняться поисками работы.
   После загадочного исчезновения предпринимательницы Ариадны Михайловны, на
которую Маргарита, честно говоря, очень рассчитывала, вопрос о  новом  месте
работы встал в полный рост.  Нужно  было  срочно  искать  работодателей,  не
надеясь  на  родное  охранное  агентство.   Агентство   "Бастион"   являлось
юридической крышей для Маргариты и поддерживало отменными рекомендациями, но
вряд ли могло предложить перспективного клиента сейчас, когда  распутывалось
дело об  убийстве  бизнесмена  Кармелина.  Весьма  сомнительно,  что  кто-то
возжелал бы заполучить в телохранители девушку, только что распростившуюся с
прежним боссом при столь печальных обстоятельствах.  Маргарита  должна  была
полагаться только на собственные силы и инициативу.
   Маргарита уже видела своим новым шефом обаятельную Ариадну Михайловну, но
та ловко "сделала ноги"  в  неизвестном  направлении,  ничего  не  объяснив.
Поразмыслив  о  ее  внезапном   исчезновении   и   необъяснимом   фокусе   с
растворившимся в пространстве офисом фирмы, Маргарита пришла к выводу,  что,
возможно, бизнес Ариадны Михайловны  совсем  не  так  легален,  легитимен  и
прозрачно  чист,  как  утверждала  рыжеволосая  предпринимательница.  Отсюда
тайна, мистификация, обман, загадка. Вполне реально, бизнес-леди  собиралась
использовать Маргариту в незаконных махинациях, но девушка ее не устроила по
каким-то причинам, и Ариадна нашла более удачных кандидатов для аферы...
   Всем этим мыслям Маргарита предавалась не  лежа  на  диване  или  попивая
утренний  кофе,  а  настойчиво  преодолевая  километр   за   километром   на
велотренажере "Кеттлер". Эластичный костюм промок, челка  прилипла  ко  лбу,
хрустальные бисеринки пота покрыли все лицо. В  таком  взмыленном  состоянии
Маргарита отправилась к входной двери, когда позвучал звонок. Направилась  с
видимым  сожалением  и  недоумением:   сожалея,   что   было   прервано   ее
увлекательное  занятие  (она  еще   собиралась   пристроиться   к   штанге),
недоумевая, кто бы это мог быть. К ней нечасто приходили гости.
   - Настасья! Что стряслось?
   Настасья ступила на порог. В отличие от телохранительницы  она  выглядела
так, словно собралась на великосветский  раут  -  безупречный  костюм  цвета
баклажана,  фиолетовые  сумка  и  туфли.  Ни  слова  не   говоря,   Настасья
размахнулась и, вероятнее всего, залепила бы Маргарите огненную пощечину, но
та отреагировала автоматически: она  молниеносно  увернулась,  зажав  локоть
противницы у себя под мышкой и выкрутив ей кисть.
   -  Отпусти,  -  запищала  Настасья.  -  Вцепилась!  Маргарита  освободила
Настасьину руку. На ее  лице  выражалось  удивление  пополам  с  настойчивой
решимостью не дать себя побить. В  комплекс  услуг  не  входила  обязанность
подставляться  под  удар,  если  клиенту   захочется   сорвать   злость   на
телохранителе.
   - Ты что?! - возмутилась Маргарита.
   - Я ведь спрашивала тебя про любовницу! Ты знала, что у Никиты она  была!
И ничего мне не сказала! - закричала Настасья, приближаясь  к  той  заветной
черте, где начиналась полноценная, живописная истерика.
   - Так. Пойдем.
   Усадив агрессивную гостью на диван, Маргарита слетала на кухню и принесла
холодной воды, вылив предварительно в стакан полфлакона пустырника.
   - Пей!
   - Фу, какая горечь! - сморщилась Настасья, глотнув бледно-зеленой отравы.
- Маргарита, ну как ты могла меня  предать?  -  уже  не  злобно,  а  жалобно
спросила она.
   - А что мне было делать? Стучать? - Как противно ощущать  себя  последней
дурой! Ты хотя бы намекнула мне! Ведь ни одного,  представляешь,  ни  одного
подозрения ни разу у меня не появилось... А ты все знала...
   - Да ничего я не знала! - возмутилась Маргарита. -  Случайно  увидела  их
вместе. Никиту Андреевича и эту девушку. Я честно предупредила твоего  мужа,
что оказалась в двусмысленном положении. Поэтому и собиралась уволиться.
   - А Никита? Что он тебе сказал?
   - Чтобы успокоилась и не суетилась.
   - Подлец!
   Настасья опустила глаза. Когда она вновь подняла их на  Маргариту,  в  ее
взоре светилась горечь и обида.
   - Знаешь, для человека ужасно чувствовать,  что  он  безразличен  другому
человеку. А я всегда знала, что  в  глубине  души  тебе  на  меня  абсолютно
наплевать!
   - Отлично! - изумилась Маргарита. - Кому ты это говоришь? Для меня забота
о твоей жизни и здоровье - предмет профессиональной  чести.  Я  расшибусь  в
лепешку, чтобы с тобой ничего не случилось
   - А ты утверждаешь, что мне на тебя наплевать!
   - Да, именно! Ты как  врач  советской  закалки.  Они  привыкли  видеть  в
пациенте не человека, а воплощенную болезнь. И ты  тоже  воспринимаешь  меня
как предмет, который надо охранять и беречь. А что творится у меня  в  душе,
тебе безразлично. Более того, подозреваю, что и  функции  телохранителя  для
тебя в тягость. Ведь тебе нужен риск, опасность. Ты  устроилась  работать  в
охранное агентство лишь потому, что знала: здесь будет  больше  возможностей
пощекотать себе нервы, чем в каком-нибудь скучном офисе. Ну  почему,  почему
ты не сказала мне о любовнице?
   - Потому и не сказала, чтобы не травмировать твою нежную душу! -  заорала
Маргарита, окончательно выходя из себя. Настасья была  близка  к  истине.  -
Любовница могла  появиться  и  исчезнуть,  ты  бы  ничего  не  узнала,  ваши
отношения с Никитой не изменились  бы.  Удовлетворив  свое  любопытство,  он
убедился бы, что ты ему дороже всех на свете.
   - Да? Однако эта девица, прежде чем исчезнуть, его отравила...
   Маргарита, уже разинувшая рот для нового аргумента, осеклась. А Настасья,
немного помолчав, нерешительно спросила:
   - А как она выглядела?
   - Ты прекрасно знаешь, как она выглядела, - пожала плечами Маргарита. Она
взяла полотенце и вытерла лицо. После отчаянной разминки полагался  душ,  но
дебаты с Настасьей никак не прекращались.  -  Тебя  ведь  спрашивали  о  ней
оперативники в день...  в  ту  самую  субботу.  И  описывали  ее  внешность.
Фигуристая полуодетая блондинка, ярко накрашенная. Именно ее я видела вдвоем
с Никитой.
   - Я понимаю. Только я хочу знать твое мнение
   - Как ты ее оцениваешь?
   - Настасья! Какое это теперь имеет значение!
   - Меня мучает вопрос, который преследует  всех  обманутых  жен:  чем  она
лучше меня?
   - Она совсем не лучше тебя. Вульгарная, нагловатая девица.
   - Да?
   - Точно. Несомненно, этим и  купила  Никиту  Андреевича.  Мужчины  жаждут
разнообразия. После знакомства с утонченными шедеврами искусства их тянет на
грубую порнографию. Пойдем выпьем кофе. Я еще  не  завтракала,  -  вспомнила
Маргарита, стараясь уйти от неприятной темы.
   - Я тоже. Только я ничего не хочу.
   У меня ничего и нет. Кроме кофе, - успокоила Маргарита начальницу, больше
похожую на подругу. - Правда, сначала мне надо в душ. Я занималась, когда ты
ворвалась ко мне, размахивая граблями.
   - Извини, я такая нервная в последнее время
   - Сама на себя не похожа.
   - Было бы удивительно, если бы  ты  хранила  олимпийское  спокойствие,  -
заметила Маргарита и направилась в душ. - Я быстро, буквально десять минут.
   - Можешь особо не торопиться. Потом выпьем кофе и отправимся в контору.
 
*** 
 
   Каждое утро для Александра  начиналось  с  трудовой  повинности:  немного
сдвинутый на аккуратности, он  гладил  себе  свежую  рубашку  или  футболку.
Пульсатилла задумчиво наблюдала за процессом, сидя на табуретке,  и  ее  усы
мелко подрагивали, когда утюг с шипением выпускал пар.
   - Ты пойми правильно, Пульсатиллочка, - разглагольствовал  капитан,  лихо
орудуя  утюгом.  -  Настасья  для  меня   -   субъект   оперативно-розыскной
деятельности. Да,  конечно,  она  произвела  на  меня  впечатление  существа
возвышенного, тонкого, интеллигентного, ну, и про