ехал, не побывав на могиле
господина Карима, -- произнес  инспектор, внимательно  глядя на собеседницу.
-- Он рассказывал так  много  хорошего о вашем муже. Я просто обязан почтить
его память.
     --  Да, да,  конечно.  Вам  непременно нужно  сходить  на кладбище,  --
ответила вдова Карима, смахивая слезу.
     -- А где похоронен ваш муж? -- быстро спросил Патрик.
     -- Кладбище недалеко отсюда. На Вонгчин-роуд.
     "Любопытно,  -- отметил  Патрик, --  впечатление такое, будто она  сама
верит в  то, что говорит. Значит, они все-таки подстраховались. Но не  может
же человек быть похороненным одновременно в  двух местах! А если  она ничего
не знала о второй  жизни  Карима?  Да она не могла  не присутствовать на его
похоронах.  А может быть, "Триада" тайком выкопала труп  и  перевезла его на
Блаканг-Мати? Неужели они придают  такое огромное значение ритуалу? А почему
бы нет?  Аланг прав: в  этом их  сила. Кстати,  если  даже она знает  все  о
Кариме,  вскрытие могилы  ничего не  даст.  Она  изумится,  может быть, даже
бухнется  в обморок, а потом скажет, что ничего не  знает. Нет, лучше  бы --
она действительно ничего не знала о  муже.  В  этом случае --  больше шансов
нащупать  ниточку, ведущую  к  его  друзьям.  Уж  что-нибудь  интересное она
наверняка вспомнила бы"
     -- Если хотите, я провожу вас на кладбище. Я хожу туда каждый день.
     Вдова Карима со скорбью посмотрела на фотографию мужа.
     -- Бедный  Самсун! На твою  могилу  некому даже прийти, кроме меня.  Ты
наверняка рад будешь сыну своего друга.
     --   А   на   похоронах   господина   Карима  было  много   народу?  --
поинтересовался Ло.
     -- Дома -- несколько человек. Да и тех, признаться, я наняла. Нехорошо,
когда  за гробом  некому  идти. А на кладбище  -- не знаю. Может, и много...
Обычно мусульманские похороны собирают столько любопытных.
     "Вот  в  чем  дело, -- подумал инспектор, -- она не  была  на кладбище.
Теперь кое-что начинает проясняться... "
     I -- А почему вы не пошли на кладбище? -- поинтересовал- [1] ся
он.
     --  Коран  запрещает  женщинам участвовать  в похоронной процессии,  --
объяснила она.
     -- Вот оно что, -- протянул Патрик, -- я этого не знал. А родных у него
не было?
     --  Только брат. Но они с Самсуном не ладили,  хоть и  были близнецами.
Последние  годы они совсем  не  виделись,  потому  что его  брат  переехал в
Малайзию, там разбогател.
     Все встало  на свои места. Значит, на Блаканг-Мати было найдено тело не
Карима, а его брата. И бедная женщина говорила сущую правду о своем муже. Но
вслед за этой мыслью в голове Патрика тут же мелькнула другая: не слишком ли
странное совпадение -- оба брата умирают в одно и то же время от одинаковой,
к тому  же не очень  распространенной  болезни. Он хотел  задать хозяйке еще
один  вопрос, но  не успел.  В  прихожей  раздался  звонок. В  глазах  вдовы
мелькнуло беспокойство.
     -- Кто  бы это  мог быть? -- произнесла  она  удивленно. -- Извините, я
пойду открою.
     "Действительно, кто  мог  пожаловать  к ней в  гости?  --  насторожился
инспектор. -- Ведь она сказала, что у них не было  друзей. А похоже, что это
запланированный визит. Звонок-то ее смутил".
     Ло машинально прикоснулся к левому боку, где обычно носил  под пиджаком
пистолет,  но  с сожалением вспомнил, что  оставил его в офисе. Он  никак не
ожидал, что сегодняшние поиски дадут такой результат.
     Патрик быстро огляделся,  поднялся  со  стула и встал сбоку от  дверей,
готовый  к  любой  неожиданности. Из  прихожей послышался  сдавленный шепот.
Через  несколько  секунд в комнату снова вошла  хозяйка, а за  ней мужчина в
сонгкоке [1].
     В первый момент Патрик остолбенел. В комнату вошел мужчина, чей портрет
в  траурной  рамке висел на стене. Тот самый, с Блаканг-Мати! Если бы  вдова
Карима не сказала, что  у ее мужа есть близнец,  Ло подумал  бы, что у  него
просто  галлюцинация.  Он бросил еще один взгляд на фотографию,  потом опять
посмотрел на человека в сонгкоке. Сходство было поразительным!
     -- Познакомьтесь,  господин  Ло,  это брат моего мужа, --  Голос  вдовы
звучал неуверенно.  -- А это, -- обратилась  она  к  деверю,  -- сын старого
друга Самсуна. Они с отцом живут в Малайзии.
     Брат Карима вдруг побледнел и тяжело опустился на стул.
     -- Я так и знал, --  еле выдавил он из себя. -- Я так  и знал, что этим
кончится... Я это чувствовал. Не нужно нам было связываться! Это все ты...

      [1] Черная бархатная шапочка, которую носят малайцы.

     --  Что  ты мелешь?! -- зло  перебила  его вдова.  -- Что подумает  наш
гость? Он расскажет отцу, что в семье его друга все сумасшедшие!
     Она повернулась к инспектору.
     -- Не обращайте внимания, господин Ло.  Раззак очень  тяжело переживает
смерть своего  брата. Так тяжело, что п& рой заговаривается. Я просто не
знаю,  что с  ним делать. Раззак, господин Ло -- сын старого  друга Самсуна.
Он, как и ты, живет в Малайзии. Я не понимаю...
     Мужчина затряс головой.
     -- У меня... У меня никогда не было друзей в Малайзии. Этот господин...
он, наверное, из полиции.
     -- У вас?! -- невольно вырвалось у Патрика. -- Вы сказали-- у вас?
     Сидевший умоляюще посмотрел на инспектора.
     -- Клянусь аллахом,  мы  не  виноваты, --  начал  он  быстро  говорить,
сбиваясь  и путаясь, --  мы  не совершали никакого  преступления. Если бы вы
могли... Если  бы он.... Он тяжело  заболел и умер. Если бы  он не умер, он,
конечно  бы... Но  он умер.  А какая ему разница, что  будет написано на его
могиле? Мы  уже  все  решили,  когда он умер.  А когда он был жив,  мы и  не
думали. Клянусь аллахом, господин полицейский...
     -- Вы не ошиблись, я  действительно из полиции, -- сухо перебил его Ло.
-- А теперь успокойтесь и расскажите все членораздельно.
     -- Откуда  мы знаем,  что  вы из полиции?! -- почти выкрикнула хозяйка,
враждебно глядя на Патрика.
     Ло, усмехнувшись, вытащил из кармана удостоверение.
     -- Из вас вышла бы неплохая актриса, госпожа Карим.
     --  Вам  тоже нужно было  быть артистом!  -- огрызнулась  та.  --  "Сын
старого друга"! Ха-ха-ха!
     Она нервно засмеялась. Инспектор посмотрел на мужчину.
     -- Я вас слушаю.
     --  Это  все   она   придумала,   --  забормотал   мужчина,  совершенно
подавленный. -- Она! Я говорил: не надо.  А она слушать ничего  не хотела! Я
предупреждал: аллах нас покарает...
     -- Ничтожество, -- процедила сквозь зубы госпожа Карим и, воздев  глаза
кверху, добавила: -- Да простит меня аллах.
     -- У вас будет время выяснить  отношения, -- заметил Патрик.  -- Нельзя
ли поближе к делу?
     -- Я... Мы... -- начал мужчина.
     --  Оставь,  --  раздраженно  бросила  госпожа Карим,  --  я  сама  все
расскажу. Ты не способен даже на это!
     Она повернулась к Патрику. Ее лицо было искажено злостью.
     -- Это мой  муж -- Самсун Карим, -- она почти с  отвращением произнесла
имя сидевшего на стуле  мужчины. -- Его брат Раззак лет десять назад уехал в
Малайзию и там сколотил приличный капитал. У него  недавно умерла жена, и он
приехал к нам. Я сразу поняла, что он долго не протянет. У него обнару-живдя
цирроз  печени. Как-то Самсун заикнулся о наследстве, но Раззак ответил, что
почти все  оставляет какой-то бедной родственнице жены. Он ее  и в  глаза-то
никогда не  видел,  но все время твердил, что такова воля его супруги. Нужно
совсем потерять  стыд,  чтобы  забыть о своем родном брате и оставить деньги
неизвестно  кому. Когда  он умер,  у  меня  возникла  прекрасная мысль,  как
сохранить  деньги. Вот  мы  и решили...  Они были  очень  похожи,,, даже я с
трудом их  различала. Как вам  объяснить...  Мы поменяли  документы:  Самсун
умер, Раззак остался жить. Он жил  один, и никто бы ничего не заметил. Да  и
сейчас  все  прошло  бы нормально,  если бы не эта... не  этот недоумок!  Да
простит меня  аллах! Преступления мы  никакого не  совершали, разве  не так?
Единственное, в чем нас могут обвинить -- это в присвоении чужих документов.
Что же, уплатим штраф... Но наследство мы  все-таки  заберем... Мы подадим в
суд... Где это видано, чтобы оставлять наследство неизвестно кому...
     Она бросила презрительный взгляд на мужа, который буквально съежился на
своем стуле.
     --  Кретин несчастный!  Зачем  только я связалась с  тобой?  -- И опять
опасливо посмотрела вверх. -- Да простит меня аллах!
     -- Действительно, --  согласился Ло, -- вы отделаетесь штрафом... если,
конечно, все так, как вы говорите...
     -- Других  грехов  за нами не  водится! -- язвительно  произнесла  жена
Карима.
     -- Это мы увидим. Я пришел к вам совсем по другому делу.
     Карим с женой удивленно переглянулись. Патрик вытащил из кармана газету
с фотографиями трупов на Блаканг-Мати.
     -- Вы видели эту газету?
     -- Мы не интересуемся политикой, -- подняла ладонь хозяйка.
     -- Ваше дело, -- пожал плечами Ло. -- Но как вы объясните мне это?
     Супруги прочитали заголовок, взглянули на фотографии.
     --  О аллах!  --  Госпожа  Карим побледнела. -- Раззак на Блаканг-Мати!
"Сад  смерти"!  О аллах! Но  как... А-а!  -- Она судорожно глотнула  воздух,
покачнулась и рухнула на пол.
     Карим засуетился в поисках воды.
     "Играет",  --  подумал Патрик.  Но побледневшее  лицо  женщины с  резко
очерченными,  изогнувшимися  в судороге синими  губами явственно говорило  о
том, что ей действительно стало дурно.
     Минут через  пять  Кариму с  помощью  Ло удалось привести  свою жену  в
чувство. Вдвоем они усадили  ее  на  тюфяки.  Карим бесстрастно  призывал на
помощь  аллаха и подвывал. Женщина смотрела на Патрика мутным, бессмысленным
взглядом и еле-еле шевелила губами.
     -- "Сад смерти"... -- глухо бормотала она. -- Нечистая сила... О аллах!
Магомет  наказывает нас! За что? За что?  Мы  не  гневили  его...  Мы только
поменяли... документы...
     Постепенно глаза  ее стали проясняться. Инспектор перехватил ее взгляд.
В нем читался неподдельный страх. Женщина тяжело дышала.
     --  Клянусь  аллахом,  господин полицейский, мы  здесь  ни  при чем. Мы
ничего  не знали! Ничего не  знали!  Аллах свидетель.... Он умер сам.  И  мы
похоронили его как честного мусульманина. Я... я не знаю, как он оказался на
этом проклятом... О аллах!
     Она зарыдала.
     -- Да, да,  --  наконец  вмешался  Карим, --  мы  похоронили  его,  как
полагается.  На  нашем  кладбище. Имам [1]  может подтвердить. Да  и
соседи. Аллах свидетель, господин полицейский.
     Карим еще раз опасливо взглянул на газету, лежавшую на комоде.
     -- "Очередные жертвы преступников", --  шепотом прочитал он подпись под
фотографиями. Его подбородок задрожал.
     -- Нет, нет, нет! -- выкрикнул он фальцетом. -- Нет! Мы не преступники!
Мы не преступники! Мы не убивали его! Он умер сам! Умер сам! И мы похоронили
его!  Все  могут  подтвердить! Все!  Господин  полицейский, вы  верите нам?!
Верите?
     Глядя на  перепуганные лица супругов,  Ло вспомнил  о  заметке, которую
прочитал по  дороге в  сегодняшней газете. Значит, старик-рыбак  не  ошибся:
тело Раззака было  похищено  и ночью  перевезено  на Блаканг-Мати. Это и был
большой сверток, о котором упомянул журналист. Похоже, что Карим и  его жена
на этот раз говорили правду. Но с какой целью труп  Раззака  был переправлен
на остров? Может быть, Раззак все-таки имел какое-то отношение к "Триаде"?
     -- Когда состоялись похороны? -- спросил Патрик.
     -- В прошлую среду, -- быстро ответила жена Карима.
     -- Двенадцатого? -- на всякий случай уточнил инспектор.

      [1] Духовное лицо у мусульман.


     -- Да, господин полицейский, двенадцатого, -- подтвердил Карим.
     -- Вот как, -- задумчиво произнес Патрик.
     Значит, тело  Раззака  появилось  на Блаканг-Мати уже  после  того, как
рабочие  обнаружили  могильник! Затем и были  усыплены дежурившие  ночью  на
острове  полицейские: преступникам  нужно было закопать там труп Раззака! Но
опять же  -- зачем? Ло вдруг вспомнил сводку из уголовного управления. В ней
речь  шла о двух трупах,  но в то  время тела Раззака еще  не могло быть на
острове!  Это  была  такая бессмыслица,  что  Патрик  даже  не стал пытаться
понять,  в чем здесь дело. Он достал из кармана портативный радиопередатчик,
который в  отличие  от  пистолета никогда  не  вынимал из пиджака,  и  нажал
кнопку.
     -- Слушаю, инспектор, -- раздался из аппарата голос шофера.
     -- Поднимись в тридцать первый блок.
     -- Хорошо.
     Карим и его жена  молча  смотрели на Патрика.  Выражение  их  лиц  было
таким, словно перед ними стоял не Ло, а Раззак, снова проделавший загадочное
путешествие, но теперь уже с Блаканг-Мати до их дома. В прихожей послышалось
треньканье звонка.
     -- Откройте, -- сказал Патрик Кариму. Тот бросился в прихожую.
     -- Останешься здесь, -- дал инспектор распоряжение шоферу, -- дождешься
наших людей, я сейчас свяжусь с ними. Машину я заберу.
     -- Слушаюсь, инспектор.
     Шофер повернулся к Кариму и коротко приказал:
     -- Сядь на топчан.
     Тот,  будто  завороженный,  опустился рядом  с женой. Ло  направился  к
двери.
     --  Господин поли...  господин инспектор, -- робко  окликнула его  жена
Карима.
     -- Мы все выясним, -- бросил Патрик на ходу. Он сел в машину и связался
по рации с офисом.
     -- Пятый слушает.
     --   Говорит   пятнадцатый.  Вышлите   кого-нибудь   на  Бер-рима-роуд,
четырнадцать, блок тридцать один.
     Патрик коротко изложил суть дела, затем добавил:
     -- Позвоните  в уголовное управление. Думаю, что  этим адресом придется
заниматься все-таки  им.  И свяжитесь с  Блаканг-Мати.  Нужно  еще  раз  как
следует осмотреть дальнюю яму.
     -- На что сориентировать?
     -- Следы третьего трупа. Доложите шефу.
     -- Слушаюсь.
     Ло  отключил  рацию и  повернул  ключ зажигания. Он решил поговорить  с
ночным  сторожем на кладбище --  тот мог.  что-нибудь заметить, может  быть,
обрисовать внешний вид преступников.
     Подъехав  к мусульманскому кладбищу, инспектор оставил машину  у ворот,
вошел внутрь. У старенькой, давно  не крашенной мечети, вокруг имама, стояли
несколько  мужчин  в  траурных  саронгах.  Осведомившись,  где  можно  найти
еторо-жа, Ло двинулся в глубь территории.
     Метров через  пятьдесят он увидел небольшую хижину. Даже не  хижину  --
просто  две деревянные стены,  образующие  угол,  и лист фанеры  сверху.  На
низком топчане, поджав под себя  ноги, сидел  и  раскачивался из  стороны  в
сторону старик, похожий на засохшее дерево. Только когда Ло сказал  старику,
что он из полиции, тот перестал раскачиваться.
     --  Ты не  заметил  ничего  подозрительного в ночь  с  двенадцатого  на
тринадцатое? -- спросил инспектор. Старик медленно собрал на лбу морщины.
     -- На  той неделе, когда  хоронили  пожилого  малайца, -- решил  помочь
старику Патрик  и  тут  же  сообразил,  что сказал несуразицу:  вероятно, на
малайском  кладбище пожилых малайцев хоронили не так  уж  редко.  --  Самсун
Карим его звали.
     Ло  подумал,  что старик  наверняка должен интересоваться  именами тех,
кого хоронят. Хотя бы из чистого любопытства. Он не ошибся.
     --  Да,  да,  --   радостно   закивал  сторож,   --   хоронили  такого,
туан [1].
     -- А вечером после похорон никто не приходил на кладбище?
     Старик долго молчал, очевидно, перебирая в памяти события того дня.
     -- Приходили, туан, -- изрек наконец он, --  двое приходили. Китайцы. Я
еще удивился: что,  думаю, на мусульманском кладбище китайцам делать?  А они
могилу чью-то искали. Знакомый, говорят. Но, правда, хорошие люди. Сигаретой
угостили.  Дорогая  сигарета-Старик  зачмокал толстыми  полинявшими  губами,
словно пытаясь вспомнить вкус хорошего табака.
     -- Друга  своего  искали. Умер  у  них  друг. Тут  вроде бы  похоронен.
Расспрашивали.
     -- О чем же расспрашивали? -- поинтересовался Ло. Две кости, из которых
состояли плечи старика, поднялись, потом опустились.
     -- О разном. Спрашивали, кого вчера хоронили, кого -- сегодня. Много ли
народу на похоронах бывает. Глубоко ли
     Господин  (малайск.  ).  мусульмане  покойников закапывают.  Интересно,
говорят, нам, китайцам, про мусульман узнать... Потом ушли...
     -- И больше не возвращались?
     Старик   снова   стал   раскачиваться,   как   маятник:   вправо-влево,
вправо-влево.
     -- Не знаю, туан. Заснул.
     -- Как же ты? -- усмехнулся Патрик. -- Ночной сторож -- ивдруг...
     -- Да и сам не знаю, туан. Уж очень спать хотелось. Старый стал. Совсем
старый...
     -- А утром у тебя болела голова?
     -- Правда, -- удивился старик, -- откуда туан знает?
     --  Как они  выглядели, эти китайцы?  --  не  отвечая старику,  спросил
инспектор.
     -- Китайцы как китайцы, -- развел тот руками.
     Выслушав такой исчерпывающий ответ, Патрик повернулся и пошел к выходу.
Судя по словам  старика, люди из "Триады" пришли на  кладбище, еще не  зная,
чье   тело  они  смогут  забрать  отсюда...   Выходит,  Карим  и   его  жена
действительно не имеют отношения к загадочным  перемещениям трупа  Раз-зака?
Да и сам Раззак здесь ни при чем...
     "Ладно,  --  подумал  инспектор,  садясь  в  лимузин,  --   с  подменой
документов  разберется  уголовная полиция. Подмена трупов  на острове -- это
будет посложнее".
     Инспектор  неторопливо   поехал  в  офис,  пытаясь  нащупать  логику  в
действиях преступников. Но логики не было. Убрать мертвого свидетеля -- вещь
не  такая уж страшная, хотя,  в общем-то, редкая. Но положить на  это  место
труп другого  человека?..  С таким случаем  Патрик  сталкивался  впервые. Он
перебирал  в  уме различные  варианты, но  не мог найти достаточно разумного
объяснения случившемуся. Не подлежало  сомнению единственное: для риска,  на
который пошли преступники, имелись, видимо, серьезные причины.
     Приехав  в  офис,  Ло поинтересовался  у  дежурного, нет  ли известий с
Блаканг-Мати. Известий не было. Инспектор прошел к себе в кабинет.
     Настроение у него испортилось еще в машине. В его руках практически был
один из преступников  --  Ко  Ин.  Но  вместо  того, чтобы  арестовать  его,
хорошенько  потрясти  и  заставить  рассказать,  чей  труп  был  выкраден  с
Блаканг-Мати  и  зачем  на  его место  подброшен другой, Ло сидел в кресле и
мучительно  соображал,  с  какого  конца взяться  за решение  этой  нелегкой
задачи. Он прекрасно понимал, что никто, кроме Ко Ина, не даст ответа на эти
вопросы. Но  Аланг  не разрешил  трогать сержанта.  Впрочем, может быть, шеф
прав:  без  улик   Ко  Ин  не  заговорит,  а  его  арест  только  насторожит
преступников. Значит, круг замкнулся? Нет, нужно как-то попытаться развязать
язык Ко Ину. Но как?
     -- Черт! --  выругался Патрик, вскочил с кресла, закурил и начал ходить
по кабинету. -- Черт возьми! Неужели  нет никакой возможности  подобраться к
Ко  Ину?  А  если  они используют  его раз в год?  Что  же, мы  так и  будем
болтаться за ним целый год без толку? А что, если?..
     Патрик удивился  и  обрадовался неожиданно возникшей мысли. Почему бы и
нет?  Он  сел  за  стол,  взял  лист  чистой  бумаги  и  стал  писать. Потом
перечеркнул  и  начал все снова.  Закончив, он  пробежал глазами написанное,
еделал кое-какие поправки и сел за машинку, чтобы отпечатать все начисто.
     А если Аланг не разрешит? Нет, он должен согласиться -- это верный ход.
Ло вынул лист из машинки, сложил его и сунул в карман. В этот момент загудел
селектор. Патрик нажал кнопку.
     -- Слушаю.
     --  Инспектор, --  сказал  дежурный, -- с Блаканг-Мати вернулся один из
экспертов. Он пошел к себе.
     -- Спасибо.
     Ло спустился на первый этаж, где располагался отдел экспертизы, и почти
побежал по коридору.
     Угадал он или нет? Есть хоть какие-то следы, указывающие на то, что был
третий труп, или эксперт разочарует его? Нет, следы должны быть. Обязательно
должны. Преступники меняли  трупы  ночью, они не