й тухлятиной, но, по обоюдному молчаливому согласию, предпочитали не
говорить об этом. Какой смысл обсуждать то, что и без того понятно?
   А слизь снежного червя начала утрачивать свои теплоизоляционные свойства,
и теперь это уже было вполне очевидным. Заснув во второй раз ближе  к  утру,
на рассвете Марсал и Харп проснулись, дрожа от холода, чего  прежде  никогда
не случалось.
   Слизи, что оставалось в бидоне, должно было хватить лишь на то, чтобы еще
раз намазаться ею с ног до  головы.  День  обещал  быть  ясным  и  не  очень
морозным, поэтому Харп  решил,  что  разумнее  будет  сохранить  остатки  до
дневного сна.
   Положение становилось критическим: путь назад отрезан, а сколько еще идти
до человеческого жилья, неизвестно. О том,  что  никакого  жилья  по  другую
сторону гор может вообще не быть, путники предпочитали не говорить,  отдавая
себе отчет, что в этом случае следующая ночь станет для них последней.
   Наскоро позавтракав, Харп и Марсал начали штурм перевала.
   Подъем оказался не слишком крутым: большую часть пути можно было идти, не
ища опоры руками. Марсал быстро освоился с хождением по наклонной плоскости,
и Харпу уже не приходилось то и дело останавливаться, чтобы дождаться его.
   К концу первой  трети  дня,  сделав  всего  лишь  два  привала  минут  на
пятнадцать,  чтобы  наскоро  перекусить,  путники  достигли  верхней   точки
перевала.
   - Ради того, чтобы увидеть это, не стоило проделывать такой долгий  путь,
- произнес Марсал, стараясь, чтобы голос его не дрожал.
   Харп ничего не ответил.
   Пейзаж  по  обе  стороны  перевала  был  почти  одинаковым.  Вся  разница
заключалась лишь в том,  что  на  той  стороне,  куда  они  так  стремились,
белоснежную простыню, накрывавшую долину, местами  вспарывали  остроконечные
скальные образования.
   И все.
   Никаких признаков жизни.
   Никаких следов человеческого жилья.
   Ни единого знака, указывающего на то, что  где-то  неподалеку  расположен
выход, через который можно покинуть этот мир, чтобы вернуться назад,  к  той
жизни, о которой не сохранилось даже отрывочных воспоминаний.
   Конец.
   Конец всему.
   Или...
   Харп еще раз посмотрел по сторонам.
   Он и сам  не  мог  объяснить,  что  именно  рассчитывал  увидеть.  Однако
какое-то странное чувство, которому не было названия, подсказывало ему,  что
все его действия были не напрасны. Он просто не хотел верить, что,  проделав
столь долгий и невероятно тяжелый путь для того, чтобы вырваться  из  строго
ограниченной  зоны  передвижения,   отведенной   ему   некими   неизвестными
надзирателями, он вновь оказался перед глухой стеной все из того же  льда  и
холода! Так приговоренный к смерти до самой последней секунды надеется,  что
совершается ужасная ошибка и через мгновение в помещение ворвется  курьер  с
удовлетворенным прошением о помиловании.
   Харп сделал два шага в  сторону,  обогнув  высокий,  похожий  на  иглу  в
человеческий рост, скальный выступ. Остановившись за камнем, он откинул полу
дохи и распустил пояс, поддерживающий ватные штаны.
   Неожиданно, вместо того чтобы сделать то, что собирался, Харп  присел  на
корточки.
   - По-моему, здесь есть кое-что интересное, - сказал  он,  оглянувшись  на
Марсала.
   - Что ты там нашел? - встрепенулся Марсал.
   - Посмотри сам, - улыбнулся Харп. Подбежав к Харпу,  Марсал  увидел  след
ноги, обутой в ботинок, оставленный на  небольшом,  размером  в  две  ладони
участке, где между камнями лежал наметенный ветром снег.
   - След свежий, - взволнованно  произнес  Марсал  и  быстро  посмотрел  по
сторонам, как будто надеялся увидеть того, кто оставил  на  снегу  отпечаток
своей ноги.
   - Ты по-прежнему считаешь, что мы  напрасно  сюда  пришли?  -  с  улыбкой
осведомился Харп. Марсал в ответ только всплеснул руками.
   - А что, если они будут нам не рады? - задал он неожиданный вопрос.
   - Не рады, говоришь? - Харп задумчиво поскреб ногтями бороду. - А  ты  бы
обрадовался, встретив у себя дома чужаков?
   - Все зависит от того, кто  они  и  откуда  пришли,  -  подумав,  ответил
Марсал. - Но для начала я, наверное, проявил бы осторожность.
   - В таком случае и нам следует быть настороже. Харп  расстегнул  пуговицу
на дохе, чтобы можно было без труда добраться до ножа. Скинув с плеч вещевой
мешок,  он  ослабил  затягивающую  горловину  веревку  и   поправил   древко
торчавшего из него  гарпуна,  чтобы  в  случае  необходимости  легко,  одним
движением выхватить оружие из-за спины.
   Марсал настороженно следил за его действиями.
   - Ты думаешь, нам придется драться?  -  спросил  он,  озабоченно  сдвинув
брови.
   - Надеюсь, что нет, - успокоил его Харп. - Но после встречи с колонистами
из поселка на юге я не склонен проявлять беспечность.
   Марсал согласно кивнул головой и так же, как и Харп, расстегнул  пуговицу
на дохе.
   - Как ты думаешь, что он здесь делал? - спросил Марсал,  взглядом  указав
на след.
   - Откуда мне знать? - недоумевающе пожал плечами Харп. -  Может,  местные
жители собирают в горах какую-то еду - что-нибудь вроде вашей красницы.
   Поправив на плече лямку мешка, Харп двинулся в направлении тропы, ведущей
вниз.
   Еще раз взглянув на след, чтобы удостовериться в том,  что  это  не  игра
воображения, Марсал последовал за уверенно шагающим вперед Харпом.
   Спускаться оказалось куда  сложнее,  чем  подниматься.  Ноги  то  и  дело
оскальзывались  на  неровностях  почвы,  и  приходилось   быть   чрезвычайно
осторожным, чтобы не потерять равновесие.  Падение  вниз  могло  закончиться
весьма плачевно.
   Не пройдя и сотни метров, Харп увидел выступ небольшого  плато,  на  краю
которого стоял неказистый домишко под двускатной крышей - точь-в-точь  такой
же, как и хибара старого Бисауна.
   Подождав Марсала, Харп взглядом указал на дом.
   - Они живут в горах? - удивленно выдохнул Марсал.
   - Пока еще рано делать  выводы.  Перед  нами  только  один  дом.  -  Харп
радостно ткнул Марсала локтем в бок. - Как бы там ни было, жилье мы нашли!
   Достав из футляра монокуляр,  Харп  внимательно  изучил  дом  и  открытое
пространство вокруг него.
   Несомненно, в доме кто-то жил. Это было понятно по свежим следам, ведущим
к порогу, и по бахроме изморози, покрывающей оконные стекла изнутри.  Ничего
определенного об обитателях дома сказать было нельзя. Маленькие  окошки,  не
позволяющие заглянуть внутрь, никаких вещей на улице. Невозможно  было  даже
приблизительно определить, сколько человек живет в лачуге.
   Спускаясь на  плато,  Харп  укрывался  за  выступами  скал,  стараясь  по
возможности избегать открытых пространств.
   Когда до дома осталось метров сто, Харп присел,  спрятавшись  за  широким
каменным выступом, и, коротко взмахнув рукой, велел Марсалу  сделать  то  же
самое.
   Снова достав монокуляр, он внимательно  осмотрел  буквально  каждый  метр
открытого пространства вокруг хижины.
   Не  заметив  никаких  признаков  опасности,  Харп  жестом  велел  Марсалу
оставаться на месте и передал ему монокуляр.
   Скинув с плеч вещевой мешок, он вытащил гарпун, после чего снял  доху  и,
аккуратно свернув ее, положил поверх мешка.
   Сбежав вниз по  склону,  Харп  быстро  пересек  узкую  полоску  открытого
пространства, отделявшую его от дома. Прижавшись спиной  к  стене  слева  от
входной двери, он посмотрел на Марсала.
   Марсал махнул рукой, давая  понять,  что  не  заметил  никакого  движения
вокруг.
   Перекинув гарпун в левую руку,  Харп  рывком  открыл  дверь,  за  которой
находился тамбур. Ударом  ноги  распахнув  вторую  дверь,  ведущую  в  жилое
помещение, Харп ворвался в дом.
   И замер на пороге.
   Помещение почти не отличалось от того, где он  прожил  несколько  дней  у
старого Бисауна:  те  же  стены  и  пол,  покрытые  ворсистым  синтетическим
материалом,  та  же  по-спартански   простая   мебель,   те   же   крошечные
подслеповатые окошки, прорезанные в стенах, та же яркая лампа-рефлектор  под
потолком, тот же большой металлический бак теплогенератора с  тянущимися  от
него по всей комнате трубами. Вот только дальний конец комнаты, где в хибаре
старого  Бисауна  располагалась  женская  половина,  был  отделен  невысокой
изгородью, сделанной из частой  проволочной  сетки,  за  которой  копошились
какие-то живые существа.
   В помещении находился один-единственный человек. Это был  старичок  очень
маленького роста с крошечным морщинистым личиком. Черты его  были  настолько
мелкими, что казались полустертыми, абсолютно  лысая  голова  густо  усыпана
темно-коричневыми  пигментными  пятнами.  Но  Харпа  больше  всего   удивило
отсутствие у старика бороды - только седая двухдневная щетина.
   Старичок был одет в обычную серую рубашку, ярко-красную стеганую  жилетку
и синие ватные штаны.
   Когда Харп, едва не высадив дверь, ворвался  в  дом,  старичок  сидел  за
столом под часами и не спеша прихлебывал кипяток из блюдца.
   Взглянув  искоса  на  оторопело  замершего  на  пороге  Харпа,   старичок
недовольно сдвинул тоненькие седые бровки, которых почти не  было  видно,  и
высоким, чуть надтреснутым голосом проворчал:
   - Прикрывай дверь, а то все помещение выстудишь... - Вытянув губы,  он  с
шумом хлебнул кипятка из блюдца, которое держал  на  растопыренной  пятерне,
после чего еще раз повторил:
   - Да, да... Непременно выстудишь... Именно так... Слышишь, что ли?..
   Харп послушно прикрыл обе двери. Старичок тем временем поставил блюдце на
стол и вновь наполнил его кипятком из кружки.
   - Ну, говори... - потребовал старичок. - Да... Говори...
   Казалось,  ему  с  трудом  удавалось  сдерживать  раздражение,  вызванное
визитом Харпа.
   - Ты здесь один живешь? - поинтересовался Харп.
   - Один, - коротко кивнул старичок. - Именно так... Совсем один... Один...
Потому что я отшельник... Да... Понял, что ли?.. Один... Совсем один...
   Он, наверное, еще ни один раз повторил бы это  слово,  если  бы  Харп  не
перебил его:
   - У меня там приятель, на улице...
   - Ну, так зови его сюда, - тут же махнул рукой старик, хотя голос у  него
при этом по-прежнему был недовольный. - Да, да... Зови... Конечно, зови...
   Харп выглянул на улицу и, отыскав взглядом Марсала, махнул ему рукой.
   Марсал поднялся во весь рост, подхватил с камней  доху  и  вещевой  мешок
Харпа и начал спускаться вниз.
   - Закрывай двери! - прикрикнул на Харпа хозяин дома. - Слышишь, что ли?..
Выстудишь помещение!... Именно так!.. Непременно выстудишь!.. Да...
   Чтобы не раздражать попусту старика, Харп поспешно захлопнул  обе  двери.
Старик резким движением руки отодвинул на край  стола  кружку  и  блюдце  и,
наклонив голову, стал ногтем большого пальца ковырять поверхность стола.
   Харп поставил гарпун у стены. Сняв ботинки, он остался в одних носках.
   - Странно как-то пахнет у тебя в доме, - заметил он, поведя носом.
   - Странно?.. - вскинув  голову,  недовольно  глянул  на  него  старик.  -
Странно... Да?.. Ты бы понюхал, чем от тебя самого  несет!..  Как  будто  ты
помер неделю назад, а тебя, вместо того  чтобы  сунуть  в  лед,  оставили  в
комнате возле теплогенератора!..  Именно  так!..  Воняет  от  тебя,  парень!
Воняет!.. Да...
   - Тут мне возразить нечего, - смущенно усмехнулся Харп.
   Сам-то он уже успел привыкнуть к неприятному запаху  разлагающейся  слизи
снежного червя, покрывавшей все его тело и пропитавшей одежду,  и  почти  не
замечал его. Постороннему же человеку запах этот вовсе не должен был внушать
дополнительного расположения к тому, кто принес его с собой.
   Дверь за спиной Харпа приоткрылась, и в помещение протиснулся Марсал.
   - Здрасьте, - смущенно и  неловко  поклонился  он,  увидев  сидевшего  за
столом старика.
   - Привет, - неприязненно буркнул в ответ  хозяин  дома.  И,  с  укоризной
глянув на Харпа, добавил:
   - А ты поздороваться и не догадался... Да, да..  Не  догадался...  Именно
так...
   - Здравствуй, отец! - Широко улыбнувшись, Харп раскинул  руки  в  стороны
так, словно собирался заключить старика в объятия. - Ты и  представить  себе
не можешь, как мы оба рады видеть тебя!
   - Рады... - Старик снова ковырнул ногтем крышку стол. - Еще бы не рады...
   - Моего друга зовут Марсал. - Харп положил руку на плечо Марсала, который
так и стоял на пороге в дохе и с вещевым мешком Харпа в руке. -  А  мое  имя
Харп.
   - Харп... - Старик чуть приподнял скошенный подбородок, закатил  глаза  к
потолку и пожевал губами, будто пробуя имя на вкус.  -  Харп...  -  еще  раз
повторил он и, переведя взгляд на Харпа, вроде как с укором произнес:
   - Странное имя!.. Именно так, странное...
   - Не я его себе придумал, - улыбнувшись, развел руками Харп. - А как твое
имя, старик?
   - Мое имя?.. - Лицо хозяина дома удивленно вытянулось, - Мое имя?.. Вы не
знаете моего имени?.. Да?..
   - Откуда же нам его знать? - в свою очередь удивился Харп.
   Старик неожиданно переключил внимание на Марсала.
   - От твоего приятеля тоже воняет, -  сообщил  он  Харпу  с  таким  видом,
словно именно Харп был виноват в том, что от Марсала исходит дурной запах. -
Воняет! Воняет!... Да, да... Еще как воняет!..
   - Я знаю, - приподняв руку с открытой ладонью, поспешил заверить  старика
Харп. Старик снова глянул на Марсала.
   - Ты так и будешь стоять одетым?.. Да?.. Так и будешь стоять?..
   - Мне можно раздеться? - робко спросил Марсал.
   - Нет, стой одетым! - Откинувшись назад,  старик  визгливо  засмеялся.  -
Стой одетым!.. Да, да!.. Стой одетым!.. Именно так!..
   Марсал растерянно посмотрел на Харпа.
   -  Раздевайся,  -  кивнул  Харп  и,  подняв  руку,   незаметно   коснулся
указательным пальцем виска, давая понять, что  у  старика,  похоже,  не  все
дома.
   Марсал бросил на пол вещевые мешки и начал стягивать доху.
   - Ты так и не скажешь нам  своего  имени?  -  Харп  вновь  повторил  свой
вопрос.
   Пройдя к столу, он взял табурет и сел напротив хозяина.
   - Ты, должно быть, большой шутник? - Лукаво прищурившись,  старик  игриво
погрозил Харпу пальцем. - Шутник! Точно, шутник!.. Именно  так!...  Мое  имя
каждому известно!.. Да, каждому!..
   - Прости, но я тебя не знаю, - покачал головой Харп.
   На отгороженной стороне комнаты снова кто-то завозился,  и  Харп  вытянул
шею, пытаясь рассмотреть, что там происходит.
   - Ты что, кур моих считаешь? - недовольно прикрикнул на Харпа старик.
   - Куры? - удивленно посмотрел на старика Харп.
   - Куры, куры... - быстро закивал тот, - Да, да... А то кто же  еще?  Кто?
Кто, я тебя спрашиваю?..
   - У тебя есть куры? - глаза Харпа от удивления сделались круглыми.
   Не дожидаясь  ответа,  он  сорвался  с  места  и  подбежал  к  загородке,
отделяющей дальний конец комнаты.
   - Эй, ты куда? -  Хозяин  кинулся  за  ним  следом.  -  Куда  ты?..  Тебе
говорю!.. Да, именно тебе!..
   Пол за изгородью был усыпан какой-то мелкой трухой и обрывками материи, в
которых копались с десяток упитанных рябых хохлаток и один петух  с  пестрым
оперением и большим алым гребнем  на  гордо  вскинутой  голове.  Когда  Харп
навалился грудью на перегородку, петух  повернул  голову  в  его  сторону  и
посмотрел на человека большим круглым глазом. Взгляду петуха  был  такой  же
недовольный, как и у его хозяина.
   А в левом отгороженном углу загона жались к  стенкам  штук  восемь  белых
кроликов, испуганно шевеливших большими ушами с красноватыми  про-;  жилками
кровеносных сосудов.
   - Ты только посмотри на это, Марсал! - окликнул своего приятеля Харп.
   - На что посмотри?.. На  что?  На  что  тут  смотреть?..  -  затараторил,
вертясь между Харпом и подошедшим к загону Марсалом, старик.  -  Не  на  что
здесь смотреть!.. Именно так!... Совершенно не на что!.. Да, да!..
   Ну, старик! - с  восторгом  сказал  Харп.  -  Удивил  так  удивил!  Тебе,
наверное, одному удалось живность сохранить!
   - Почему это одному? - непонимающе хлопнул  глазами  старик.  -  Как  это
одному?.. Почему одному?.. Да у каждого в доме есть куры да  кролики!..  Да,
да... - убежденно кивнул он. - Куры и кролики!.. Именно так!..
   Марсал с Харпом быстро переглянулись.
   - Поблизости есть люди? - настороженно спросил у старика Харп.
   - Конечно, - сморгнув, ответил тот. - Конечно!.. А то  как  же!..  Именно
так!..  Обязательно  есть  люди!..  Послушайте-ка,  -   старик   впервые   с
любопытством окинул взглядом своих гостей, - а вы сами-то откуда?..
   Харп посмотрел на Марсала, предоставляя ему право ответить на вопрос.
   - С другой стороны гор, - улыбнувшись, ответил Марсал.
   Нижняя челюсть старика отвалилась едва ли не до самой груди.
   - Так что ж вы сразу не сказали? - едва ли не со злостью закричал  он  на
Харпа. - Да, да!.. Именно так!... Что молчали-то?..
   - Да мы, собственно... - попытался возразить Харп.
   - А, что тут говорить! - махнул рукой  тот.  -  Мидлом  меня  зовут!..  -
Старик ткнул себя указательным пальцем в грудь. - Да,  да!..  Слышишь,  я  -
Мидл!.. Именно так!...
   - Да, я понял, - поспешил заверить старика Харп. - Я Харп, ты Мидл.
   - Ничего ты не понял!
   Старик раздраженно взмахнул рукой и побежал к тумбочке, стоявшей рядом со
столом.
   Опустившись  возле  нее  на  колени,  Мидл  принялся  выкидывать  на  пол
всевозможнейший мелкий хлам.
   - Чего это он? - шепотом спросил Марсал.
   - Кто его знает, - пожал плечами Харп. - По-моему, старик не в своем уме.
   - Ты думаешь, он не опасен? - осторожно поинтересовался Марсал.
   - Ты можешь указать мне  другое  место,  где  нас  примут  на  ночлег?  -
вопросом на вопрос ответил Харп. - По мне, так лучше провести ночь под одной
крышей с психом, чем на снегу.
   - Вот!.. Есть!.. Нашел!.. - радостно воскликнул старик, вскакивая на ноги
и размахивая над головой какой-то грязной тряпицей.  -  Именно  так!...  Иди
сюда! - махнул он рукой Харпу и, положив тряпицу на стол, стал осторожно  ее
разворачивать. - Да, да... Сюда...
   Тряпица была сложена во много раз. К тому моменту, когда Харп с  Марсалом
подошли к столу, старик успел развернуть ее только наполовину.
   - Сейчас ты увидишь... Да, да... Сейчас... Увидишь, я  тебе  говорю...  -
приговаривал Мидл, разворачивая тряпицу.
   Харп наблюдал за ним с насмешкой, пытаясь угадать, чем тот собирался  его
удивить.
   Но, когда Мидл полностью развернул тряпку и показал то, что  было  в  ней
спрятано, Харп на какое-то время от изумления потерял дар речи.
   - Ну, что скажешь?.. Что?.. - гордо выпятил грудь старик.
   - Откуда это у тебя? - только и смог произнести Харп.
   - Откуда, откуда, - передразнил его Мидл. - Вот  есть,  однако!..  Именно
так!... - Старик выпрямился и гордо выпятил грудь. - Однако!..
   На тряпице лежал обрывок бумаги, где был изображен старик с развевающейся
длинной седой бородой, сидящий верхом на несущемся  вскачь  коне.  В  правой
руке, поднятой чуть выше плеча, он держал большой прямой лук, а за спиной  у
него висел колчан с десятком оперенных стрел.
   - Что?.. Что  ты  теперь  скажешь,  Харп?..  -  наклонив  голову,  ехидно
посмотрел на Харпа старик. - А, Харп?..
   - Скажу, что не зря проделал свой путь, - ответил Харп.
   Достав  из  кармана  пластиковый  пакетик,  Харп  развернул  два   других
фрагмента рисунка и приложил их к тому, что дал ему Мидл.
   - Чего-то еще не хватает, - заметил Марсал, взглянув из-за плеча Харпа на
разложенный на столе рисунок.
   - Конечно, не хватает!.. Конечно!.. - снова  затараторил  старик.  -  Это
ведь еще не конец!.. Именно так!.. Вовсе не конец!.. Нет, нет и нет!.. Это я
вам говорю! А мое имя известно всем!.. Да, да!.. Я - Мидл!
   - Слушай, Мидл, - устало посмотрел на старика Харп. -  Давай  договоримся
так: я буду задавать  тебе  вопросы,  а  ты  станешь  отвечать  на  них,  по
возможности четко и ясно.
   - Не-а, - усмехнувшись, протестующе покачал головой Мидл. - Сначала ты со
своим приятелем вымоешься, выстираешь свое белье, переоденешься в  чистое  и
как следует поешь... Да, да, именно так... Только так, а не иначе... Сначала
вы