е,  почти  на
границе его собственной страны, он не мог. Хотя их официально  предупреждали
о подобном последние несколько дней. После взрыва в местном отделении ЦРУ им
говорили, что такие нападения могут иметь  место,  но  он  не  придал  этому
значения. Холт был напуган и оскорблен. Но еще  больше  он  смутился,  когда
услышал шепот нападавшего:
   - Трогай машину быстрее. Голос показался знакомым.
   - Кто вы? - попытался обернуться Холт. Незнакомец сидел прямо за  спиной,
и его трудно было увидеть в зеркале заднего  обзора  автомобиля.  Он  тронул
автомобиль, и сидевший сзади сказал:
   - Это я, Роджер Робинсон.
   Холт резко нажал на тормоза, едва не  получив  удар  сзади.  Он  все-таки
обернулся.
   - Роджер, - испуганно ахнул он, - ты же погиб во время взрыва! Твое  фото
было в газете, мы даже опознали твой труп!
   - Это был не мой труп, Стив, - сказал Роджер, -  не  нужно  останавливать
машину. Езжай, куда тебе нужно. Только не останавливайся.
   - Так тебя не убили?
   - А ты как будто не знаешь? - спросил Робинсон.
   - Конечно, не знаю. Что произошло, Роджер, ты  можешь  мне  объяснить?  Я
ничего не понимаю.
   - Зачем ты едешь к Леймену, Стив? Ты ведь направляешься к нему?
   - Конечно. При чем тут Леймен, ты же знаешь мою  работу.  Я  обязан  туда
ездить. После взрыва в вашем бюро мне приказали ездить ежедневно к Леймену и
к Уотерсу.
   - К кому?
   - К Юджину Уотерсу. Это присланный вместо тебя  новый  резидент  ЦРУ.  Он
сейчас выехал на побережье, но скоро должен вернуться.
   - Куда он поехал?
   - Куда-то на Юкатан. Он должен вернуться сегодня ночью.
   - Он ездил в Мериду или Кампече?
   - По-моему, да, несколько дней назад.
   - Ты это точно знаешь?
   - Но я же встречаюсь с ними почти ежедневно.
   - Когда его прислали?
   - Почти сразу после вашей.., после взрыва в  вашем  офисе,  -  поправился
Холт.
   - И он теперь уехал?
   - Он приезжал с каким-то полковником, и его теперь здесь нет.
   - Как фамилия полковника?
   - Биксби.
   - Пол Биксби?
   - Кажется, да, а что?
   - Ты не путаешь?
   - Почему ты считаешь все время, что  я  идиот,  -  обиделся  Холт,  -  не
понимаю твоих вопросов? При чем тут они? Ты мне лучше скажи, куда мы едем  и
каким образом ты вернулся с того света.
   - Не останавливайся, Стив, так будет  лучше.  Ты  слышал  о  смерти  Боба
Вильямса?
   - Да, он умер в больнице.  На  их  дом  напали  какие-то  террористы  Там
сгорело пять автомобилей. Была перестрелка. Потом полиция выяснила, что  это
была ультрареволюционная студенческая организация. Они  протестовали  против
нашей политики экономической блокады Кубы. В доме никто не пострадал. Только
бедняга Боб.
   - Он ведь был жив, когда его привезли в больницу?
   - Да. Он умер в больнице.
   - Почему, Стив, отчего он умер?
   - Точно не знаю. Сообщалось, что он  погиб  от  кровоизлияния.  У  нас  в
посольстве  ребята  говорили,  что  просто  его  не  правильно  лечили.  Эти
мексиканские врачи вводили ему слишком большие дозы какого-то лекарства.  Но
ничего конкретного не знаю.
   - Его убили, Стив, его подло и расчетливо убили.
   - Не может быть.
   - Может, Стив. Его убили те же  люди,  которые  подложили  бомбу  в  офис
нашего бюро.
   - Ты хочешь сказать, что здесь есть связь Но полиция уже арестовала двоих
студентов.
   - Это провокация. Никаких студентов не было. В момент  нападения  на  дом
Вильямса я сам был там.
   - Где был? - недоверчиво оглянулся Стив. - И опять остался жив?
   - Представь себе, я даже знаю, кто отдал приказ - принести  бомбу  в  наш
офис. И кто его исполнил, тоже знаю.  В  наше  здание,  Стив,  бомбу  принес
сотрудник нашего посольства. Поэтому он и сумел войти в здание, поэтому  его
и пустили.
   - Кто? - почему-то шепотом спросил Холт.
   - Боб Вильяме, - негромко произнес Роджер. Холт едва не затормозил снова.
   - Он ведь умер, - укоризненно пробормотал он, - нельзя так о покойниках.
   - Он мне сам об этом рассказал, - терпеливо разъяснил Роджер,  -  он  сам
признался, что принес эту бомбу в наш офис.
   Холт шумно выдохнул воздух, но ничего больше не сказал.
   Роджер внимательно следил за его реакцией.
   - Ты знаешь, кто приказал принести бомбу в наш офис? - спросил Роджер.
   - Кажется, знаю, - вдруг ответил Стив.
   - Да? - теперь настала очередь изумляться Роджеру, он наклонился  вперед,
спрашивая:
   - И кто же?
   - Последние несколько дней у Боба были сложности с его джипом,  и  я  сам
отвозил его к Леймену. Это Леймен, правда?
   - Почему ты так думаешь, Стив?
   - Он один раз вышел из офиса Леймена и пробормотал какое-то ругательство.
Когда я спросил его, что случилось, он снова выругался и сказал, что все они
ублюдки. Неужели это сам Леймен?
   - Ты не ошибся, парень, - Роджер откинулся на сиденье.  Оружие  Холта  он
давно забрал из переднего бардачка. Стив, кажется,  действительно  не  знал,
что здесь происходит.
   - А если мы ошибаемся, - вдруг тихо сказал Холт, словно рассуждая  вслух,
- нас поднимут на смех. Ведь Эдгар Леймен работает в АНБ уже столько лет. Он
начинал еще при Генри Киссинджере.
   - И все-таки это он, Стив, - вздохнул Роджер.  Он  уже  не  сомневался  в
искренности сотрудника посольства.
   - Как он мог такое сделать. Зачем?
   - Пока не знаю, но очень хочу узнать.
   - Ты знаешь, куда мы едем?
   - Знаю.
   - Может, я остановлю и ты сойдешь, Роджер, - предложил Стив, - туда  тебе
нельзя ехать. А потом мы вместе с тобой поедем к нашему послу. Я сам  отвезу
тебя.
   - Который час? - вместо ответа  спросил  Роджер.  -  Мои  часы,  кажется,
остановились. Хорошо еще, что они столько проработали.
   - Уже восемь пятнадцать, - сказал Холт, посмотрев на свои часы.
   - Через несколько часов специальная группа ФБР поднимется в  воздух.  Они
уже не успеют ничего сделать, Стив. Уже слишком поздно.
   - Тогда зачем ты туда едешь? Я возвращаюсь обратно, - сказал Холт твердо,
- пусть на сегодня обойдутся без моей информации.
   - Нельзя, - возразил Роджер, - там происходит что-то  исключительное.  Мы
можем потерять время. И потом, Стив, ты ведь знал всех моих ребят. Генри был
примерно твоего возраста. Я не могу просто так остаться в городе. Мне  нужно
туда попасть.
   - Понятно, - кивнул Холт, - могу я быть чем-нибудь полезен?
   - Только если быстро уедешь. Вот твой пистолет, возьми.
   - Оставь его себе, Роджер, вдруг он тебе пригодится.
   - Спасибо, Стив, думаю, я обойдусь своими средствами, -  похлопал  он  по
своему чемоданчику, привезенному для него сотрудником ФБР.  Холт  взял  свой
пистолет и бросил его на сиденье. Роджер, не доверявший после взрыва никому,
на всякий случай вытащил из обоймы все патроны, но Стиву об этом не сказал.
   - У него так много людей, - напомнил Холт.
   - Сколько, ты знаешь точно?
   - Кажется, шесть человек. Он говорил, что они прибыли ему  в  помощь  как
технические специалисты. Но у этих специалистов пустые глаза, глупые лица  и
бычьи шеи. Понимаешь? Они мне сразу не понравились, Роджер.  Это  ребята  из
другой команды.
   -  Тем  лучше.  Мы  сегодня  ночью  попытаемся  определить  превосходство
специального агента ЦРУ перед молодчиками, набранными АНБ,  госдепартаментом
и армией. Будет интересное состязание.
   - Может, мне остаться?
   Холт оказался просто настоящим человеком. Роджер хлопнул его по плечу.
   - Нельзя, понимаешь, никак нельзя. Официально я  -  покойник.  И  с  меня
никакого спроса нет, могу хоть умирать по второму разу. А тебе нельзя, ты не
имеешь права нападать на офис представителя АНБ. Это будет просто скандал. И
потом, мне удобнее будет действовать в одиночку, я к этому уже подготовился,
Стив. Пойми меня и не обижайся.
   У него все-таки улучшилось  настроение.  Такие  ребята,  как  сегодняшний
сотрудник ФБР, встречавшийся с ним, и сидевший  впереди  Стив  Холт,  делали
честь американской нации.
   Напрасно ты меня не убил, Эдгар Леймен, в  который  раз  подумал  Роджер,
теперь мой черед сдавать карты.
   - Они проверяют твою машину? - спросил он.
   - Никогда, - возмутился Стив, - да я и не позволю им это делать.
   - Хорошо. Я думал, что ты играешь на их стороне,  Стив.  Все  думал,  как
нейтрализовать тебя после того, как мы въедем. Тебя встречает один из  людей
Леймена?
   - Обычно да. Он просто смотрит у ворот и пропускает меня...  Хотя  ворота
автоматические. Там повсюду телевизионные мониторы.
   - Это я знаю. - Роджер снова спросил:
   - Который час?
   - Возьми мои часы, - снял свои часы Стив, передавая их назад.
   Роджер замер. Затем взял часы.
   - Обязательно верну тебе часы лично, Стив, спасибо.
   - Как получится, Роджер, как сможешь.
   Когда  до  условного  места  осталось  совсем   немного,   Роджер   начал
готовиться.   На   нем   был   облегающий   костюм   из   кевлара,   особого
пуленепробиваемого  материала,  из  которого  иногда   шьют   костюмы   даже
президентам и премьерам. Натянув на голову берет и вымазав лицо  специальной
черной краской, приглушающей любые блики на  лице,  он  начал  доставать  из
чемоданчика различные приспособления, закрепляя их на теле.
   Стив иногда смотрел на него, видя эти приготовления.
   - Я думал, ты давно уже стал кабинетным теоретиком, Роджер,  -  признался
он, - тебе ведь уже сорок. Не думал, что ты на такое способен.
   - Это я после смерти стал такой, - процедил Роджер, - на самом деле я был
очень спокойный и  старый.  Просто  заставили  они  меня,  Стив,  понимаешь,
достали меня. Генри ведь жениться хотел, а они его живьем сожгли. Вот теперь
моя очередь развлекаться.
   - Будь осторожен, - снова напомнил Стив, - можно, я потом поеду к  послу,
расскажу ему обо всем?
   - Только в  четыре  часа  утра.  И  никак  не  раньше.  Иначе  он  начнет
нервничать и сорвет всю совместную операцию ФБР и ЦРУ. Ты меня понял, Стив?
   - Я все сделаю, - пообещал Холт, - пригнись, мы подъезжаем.
   Автомобиль легко  затормозил  у  дверей  ограды,  и  Холт  несколько  раз
просигналил. Ворота начали автоматически открываться. У дверей оказался один
из людей Леймена.
   - Все в порядке? - спросил он у Холта.
   Он знал его в лицо и поэтому  не  стал  больше  ничего  спрашивать.  Холт
просто кивнул головой, и машина проехала во двор, сворачивая к дому. Прямо у
дома она остановилась.
   - Там в дверях будет еще один, - сказал Стив, - я его  уведу,  а  ты  уже
действуй.
   Он вышел из автомобиля и крикнул кому-то:
   - Сейчас иду! В посольстве много бумаг для вас передали, - он взял папку,
лежавшую рядом с ним на переднем сиденье, и пошел, не оборачиваясь, к дому.
   Роджер осторожно открыл заднюю правую дверь и вывалился на  землю.  Почти
сразу он пополз в сторону кустов. Лег.  Отдышался.  Он  снова  посмотрел  на
часы. Девять часов. Ему нужно подождать двадцать минут.
   Ровно  в  девять  двадцать  местная   электростанция   прекратит   подачу
электроэнергии на полчаса. Один из  его  агентов  ему  твердо  обещал  целых
тридцать минут. За это время он должен все успеть. Он еще раз  посмотрел  на
часы. Даже, если он ошибся и Холт сейчас  выдаст  его,  они  уже  ничего  не
успеют  сделать.  Он  достал  специальный  прибор,  позволяющий   видеть   в
абсолютной темноте, в инфракрасных лучах. Надел на глаза.
   Стив, разумеется, его не выдал. Роджер так и предполагал. Свинья  Леймен,
конечно, не доверял другим  сотрудникам  посольства.  Ему  были  нужны  либо
исполнители типа Боба Вильямса, либо мертвецы, как  Роджер  Робинсон  и  его
команда. При мысли о своих  ребятах  он  почувствовал,  как  сильнее  бьется
сердце. Сегодня ведь уже первое июня, он прятался от этих ребят столько дней
и теперь может наконец встретиться с ними лицом к лицу.
   Он нетерпеливо посмотрел на часы. Еще есть десять минут.  Из  дома  вышел
Стив Холт. Он сухо попрощался с кем-то, сел за руль. Машина мягко  тронулась
и вскоре была уже у ворот. Роджер услышал, как  начали  открываться  ворота.
Когда автомобиль Холта выехал, он вдруг  дважды  просигналил.  Словно  желал
удачи Робинсону в эту тяжелую  ночь,  может,  самую  трудную  ночь  в  жизни
Роджера.
   Значит, они доверяют эту тайну не всем, задумался Роджер.  Что  же  такое
они скрывают, ради чего нужно было убивать стольких людей. Он не сомневался,
что автомобильная  авария  Уильяма  Брауна  была  мастерски  подстроена.  Не
сомневался, что кровоизлияние  Боба  Вильямса  тоже  было  организовано  для
сокрытия  следов.  И,  наконец,  убийство  Эулалио  Пердомо.  Столько  всего
произошло за последние десять дней. Почему? - снова спросил он себя. Или  он
так никогда и не узнает ответа на этот вопрос?
   До назначенного времени оставалось две минуты.  Роджер  тяжело  вздохнул.
"Надеюсь, я не  переоценил  свои  силы,  -  с  какой-то  отчаянной,  веселой
смелостью, подумал он. - Иначе мне придется остаться в этом  доме,  а  Эдгар
Леймен получит наконец мой труп. Правда, его торжество будет недолгим. Всего
лишь несколько часов. Из Вашингтона уже летят сотрудники ФБР и  ЦРУ.  Леймен
проиграет в любом случае".
   Раздался резкий хлопок, словно выстрел из хлопушки, и везде  погас  свет.
На небе уже не было солнца и еще не было луны. А может, они были, Роджер  их
не видел. Вскочив с земли, он бросился в дом.

Глава 31

   Только увидев генерала, Бернардо понял,  какой  именно  знак  ему  подала
своим внезапным появлением Ирина. Он не должен  был  узнавать  членов  своей
бывшей "особой" группы.  Иначе  кубинцы  могли  заинтересоваться  появлением
группы "Чиновника" в Румынии в ноябре  восемьдесят  девятого  и  в  Болгарии
летом девяностого.
   Чернов сделал вид, что недостаточно хорошо знает Бернардо,  и  лишь  сухо
поздоровался с ним. Зато с Инес он был чрезвычайно любезен, даже взял ее  за
руку. Бернардо пересадили в его  инвалидную  коляску,  и  он  самостоятельно
покатился за всеми. Здесь был какой-то  мрачный,  неразговорчивый  худощавый
кубинец, которого он раньше не знал. Инес  представила  его  как  Рамона,  и
Бернардо вспомнил, что этот человек является начальником отдела в  кубинской
разведке. Перед выездом на эту операцию его готовили, и  делали  это  совсем
неплохо.
   Они сидели вчетвером в большой  просторной  светлой  комнате.  Говорил  в
основном Чернов:
   - Сегодня ваши дублеры вылетят в Сальвадор. Через два  дня  придет  катер
Эрреры. Как только груз будет получен, они вернутся на  Кубу,  а  вы  можете
считать себя свободными. Вы и так сделали для  нас  слишком  много,  сеньора
Инес.
   - Нет, - возразила женщина, - настоящий герой - вот он, - она показала на
Бернардо, - он терпел все  эти  переезды,  находясь  в  подобном  положении.
Надеюсь, до третьего июня мы никуда не уедем.
   - Почему до третьего? - спросил  Рамон.  -  Генерал  уверяет,  что  через
несколько дней все будет кончено.
   - Меня пригласили на день рождения, - пояснила Инес, - поэтому  я  хотела
бы пойти туда вместе с Бернардо.
   - Даже если мне не разрешит командование, - нашелся Сергей  Валентинович,
- я своей властью разрешу ему присутствовать на вашем мероприятии.
   - Оно не мое. Это...
   - Тем более, -  ласково  улыбнулся  ей  Чернов,  -  не  нужно  ни  о  чем
беспокоиться.
   - Я не беспокоюсь, - возразила  Инес,  -  мне  иногда  кажется,  что  все
российские разведчики такие мужественные  и  выдержанные  люди,  как  сеньор
Гильермо Урбьета. Он держался очень хорошо, и  я  прошу  вас,  генерал,  его
отметить.
   - Обязательно, сеньора Инес, - воскликнул Чернов, - вы  столько  для  нас
делаете, что я буду считать это официальным представлением!
   Бернардо слушал и  не  понимал,  что  происходит.  Почему  он  не  должен
узнавать самого Чернова, ведь тот не скрывает ни своего  звания,  ни  своего
имени. Или, может быть, он не хочет, чтобы все знали о том, что  на  острове
находятся сразу несколько человек из его  диверсионной  группы.  Но  почему?
Какую миссию еще можно доверить инвалиду? Этого Бернардо не знал.
   - Мои люди с удовольствием познакомятся  с  сеньорой  Инес  Контрерас,  -
восторженно сказал Чернов, - они скоро будут здесь.
   Он переигрывает, почему-то он  переигрывает.  Даже  он,  один  из  лучших
учеников "Чиновника", не знал, что минутой назад Инес едва не  погубила  всю
тщательно задуманную операцию  и  лишь  самообладание  и  выдержка  генерала
Чернова спасли всю ситуацию.
   Через полчаса приехали Ирина и какой-то незнакомец. Чернов представил его
как Сальвадора Перейру. Инес с любопытством глядела на Ирину. Она не  смогла
не признать, что сотрудница российской разведки была  красива.  Более  того,
она была желанной, ибо если красота Инес была  холодной  красотой  застывшей
богини, к которой нельзя даже прикоснуться, так как ее величие и надменность
подавляют, то красота Ирины была обаянием живой, земной женщины, желанной  и
желающей одновременно.
   Инес Контрерас  была  словно  картинкой,  сошедшей  с  полотен  дворцовых
живописцев, рисованных  аристократок  дореволюционной  поры  во  Франции.  В
противовес этому вызов Ирины был слишком животным, слишком телесным,  словно
ее персонаж сошел с рубенсовских картин, где так  наглядно  представлен  пир
жизни и тела. Обе женщины, впервые  встретившись  друг  с  другом,  долго  и
вызывающе осматривали соперницу, подмечая детали в одежде, манере держаться,
волосах, осанке, взгляде.
   Встреча  женщин  продолжалась  недолго,   около   тридцати   минут.   Они
перекинулись ничего не значащими фразами, немного поговорили  и  расстались.
Перед уходом Ирина попрощалась со всеми,  в  том  числе  и  с  Бернардо,  со
значением пожав ему на прощание руку  и  пожелав  скорейшего  выздоровления.
Бернардо знал, что они прямо отсюда уезжали в аэропорт.  Если  вдуматься,  в
этой операции вообще не было ничего необычного, просто  нормальная  семейная
пара приезжала в другой город, куда должен был прийти для  нее  груз  Вот  и
все. Но из-за ранения самого Бернардо, убийства Альфредо  вся  эта  операция
неожиданно становилась загадочной и непредсказуемой.
   Затем, попрощавшись, уехал Рамон. Он  торопился  на  какое-то  совещание.
Извинившись, вышла Инес Контрерас. И Чернов  неожиданно  оказался  вдвоем  с
Бернардо.
   - Как ваша нога? - спросил генерал. - Сейчас лучше? Бернардо  понял,  что
ничего нельзя говорить. Обычно Сергей  Валентинович  называл  его  на  "ты".
Генерал понимал, что их будут прослушивать.
   - У меня были очень сильные боли, - сказал Бернардо, - я вообще  хотел  с
вами поговорить, товарищ генерал.
   И Чернов понял, что "Маркиз" принял его игру. Никогда Бернардо не называл
его по званию. Это противоречило самому характеру их бывшей деятельности.  В
лучшем случае можно было называть друг друга по  имени-отчеству,  если  они,
конечно, еще и не были поддельными.
   - У вас что-нибудь серьезное? - Как умеет играть  генерал,  это  он  знал
хорошо.
   - У нас на асиенде в Эль-Фуэрто погиб человек, его убили. Полиция до  сих
пор не может найти убийцу. Нас  это  очень  беспокоит,  -  сказал  Бернардо,
обращаясь к своему наставнику.
   - Это очень тревожный  факт,  -  лицо  генерала  не  соответствовало  его
голосу, - мы постараемся выяснить, что именно произошло на  асиенде  сеньоры
Инес. Если нужно, подключим даже кубинских товарищей.
   Он что-то хочет сказать, понял Бернардо. Ему нужно  передать  мне  важную
информацию.  Сейчас  он  скажет.  Чернов  потер  брови,  затем  правая  рука
опустилась вниз к подбородку. Это был характерный  условный  знак.  Бернардо
знал, таким образом в их группе  передавалось  сообщение  "внимание,  сейчас
будет сигнал".
   - Мне сказали, что я скоро поправлюсь. - В такие моменты нужно все  время
говорить,  отвлекая  внимание  возможных  наблюдателей  от   жестов   своего
собеседника.
   - Конечно, поправитесь, -  сказал  Чернов,  -  надеюсь,  что  вы  сумеете
встретиться с нашими людьми, и они привезут вас  домой.  Мы  сумеем  с  вами
связаться четвертого июня.
   Он снова показал характерный жест,  означающий,  что  нужно  внимательнее
отно