мированы, - сказал вдруг Боб, - от  вас  приезжал
высокий такой седой полковник. Я не помню его имя, но знаю точно, что он был
из ЦРУ.
   - Пол Биксби, - уточнил чуть сорвавшимся голосом Роджер.  Неужели  нельзя
верить даже в старую дружбу, подумал он. Старина Пол  предал  его.  Все  эти
мысли пронеслись в голове  за  секунду,  пока  наконец  Вильяме  не  покачал
головой.
   - Нет, точно не Биксби. Со мной  учился  в  колледже  Фрэнк  Биксби.  Эту
фамилию я бы точно запомнил, нет, не он. Это был высокий  человек  с  резким
голосом. Я слышал, как к нему  обращался  Леймен.  Нет,  это  был  точно  не
Биксби. Полковник приказал мне информировать его и о вашей деятельности.  Мы
же были друзья с Генри. Он считал, что ваш  филиал  недостаточно  надежен  и
иногда допускает некоторые промахи. Он сказал мне, что ваша местная агентура
сплошь состоит из  подосланных  Кубой  эмигрантов,  которые  вас  все  время
обманывают и подсовывают вам недостоверную информацию.
   - Когда вы с ним встречались в последний раз?
   - Неделю назад. А два дня назад меня срочно вызвал Леймен. Там сидел  еще
один человек. И мы поехали в ваш офис.  Мне  приказано  было  передать  мисс
Саммерс посылку. Я уже тогда понял, что они меня обманывают.  Посылка  очень
тяжелая, сказал я своему сопровождающему. Он  только  рассмеялся  и  сказал,
чтобы я не задавал лишних вопросов. Конечно, я понимал, что в посылке что-то
есть. Но я ее отнес. Мисс Саммерс предложила мне  кофе,  но  я  отказался  и
быстро вышел из вашего офиса. А потом был взрыв.
   - Дальше, - потребовал  Роджер.  Он  сел  на  стул  напротив  Вильямса  и
внимательно слушал все его признания.
   - Потом с этим парнем, его зовут Дик, мы поехали к вам на квартиру. Я ему
показал, где она находится, и он вместе со мной  искал  какие-то  бумаги  по
вашим запросам в ЦРУ. Он сказал, что его интересуют все ваши бумаги.  Я  ему
говорил, что это глупо, что знаю вас давно и вы никогда  не  будете  держать
какие-нибудь документы у себя дома, но он все равно добросовестно просмотрел
все бумаги в вашем доме. Кажется, он ничего не нашел и был очень  недоволен.
А уходя, даже сказал такую странную фразу,  что  вы  словно  догадывались  о
своей смерти, забрав из дома все нужное для экспедиции.
   - Почему он так решил?
   - Не было вашего оружия. Вы ведь обычно не носите оружия, а  в  этот  раз
его в доме не было. И вашей сумки, я ему сказал  о  ней,  вы  обычно  любите
носить ее с собой, когда уезжаете  в  горы.  Я  много  раз  обращал  на  это
внимание.
   Роджер помрачнел, подобных проколов он просто не имел права допускать.
   - И вы ушли?
   - Нет, сначала он кому-то позвонил.
   - Кому именно?
   - Не знаю, но он позвонил по вашему телефону и сказал всего  одну  фразу:
"Здесь ничего нет".
   - Ты не запомнил, кому он звонил?
   - Я не видел, он стоял спиной. Мне и так было плохо после  этого  взрыва.
Мне действительно было очень плохо. Я думал, он меня просто пристрелит,  но,
когда мы ушли из вашего дома, он похлопал меня по плечу и просто ушел.
   - Это действительно разумно, - кивнул Роджер,  -  по  всем  правилам  они
должны были убрать и тебя. Так  почему  они  это  не  сделали?  Как  ты  сам
считаешь?
   - Может, они считают, что я у них на крючке, - слабо улыбнулся Вильяме, -
я этого не знаю.
   - Ты много раз бывал у Леймена в офисе?
   - Раз десять.
   - Где вы обычно встречались?
   - Где придется. Иногда в его автомобиле, иногда в офисе. Последние дни он
был какой-то очень нервный.
   - Сам ты ему звонил?
   - Один раз, когда  Генри  рассказал  мне  о  каком-то  кубинце.  Я  сразу
позвонил Леймену. Кубинец был одним из ваших агентов  и  оказался  убитым  в
уличной перестрелке. Генри считал, что эту перестрелку нарочно  организовала
кубинская разведка.
   - Ты можешь сам позвонить Леймену, чтобы с ним встретиться?
   - Только в исключительных случаях. Обычно это не практиковалось.
   - А если  вы  вдруг  обнаружили  мои  пропавшие  документы?  Ну,  скажем,
какие-нибудь из тех, что вы искали.
   - Но я не знаю, что они там искали.
   - Я подскажу вам.
   - И вы хотите, чтобы я ему позвонил?
   - Да, конечно, и немедленно.
   - Но это невозможно, он сразу все поймет.  Леймен  просто  не  придет  на
встречу.
   - Да, такое тоже возможно, - подумав, ответил Роджер, -  в  таком  случае
мне придется самому добираться до нашего друга.
   - Так будет лучше, - вздохнул Вильяме.
   - Но почему они это сделали? - спросил Роджер. - Неужели и ты не  спросил
их, зачем они это делают?
   - Спросил, - вздохнул Вильяме, - конечно, спросил.
   - И что он тебе ответил?
   - Что-то пробормотал про кубинцев,  про  местную  агентуру,  сказал,  что
среди вас был человек из их разведки. Я так ничего и не понял.
   - Из разведки, - пробормотал Роджер, - ах, сукины дети.
   И все-таки ответа на вопрос он не получил, подумал  Роджер.  Почему  было
принято такое решение? Почему убрали всех, кто даже слышал о полковнике Поле
Биксби? Чем таким страшным занимается этот полковник, если  одно  упоминание
его имени вызвало такой водопад смертей? Здесь была какая-то  тайна,  решить
которую он не мог.
   - Ты поедешь со мной, - решил он за Вильямса, - иди и одевайся.
   Вильяме, поняв, что его не собираются убивать,  быстро  закивал  головой,
поднимаясь с дивана.
   - Стой, - спокойно приказал Роджер, - где твое оружие?
   - Какое оружие?
   - Ты давай со мной лучше не играй в эти игры, Боб.  Ты  убил  троих  моих
сотрудников. Что бы ты там мне ни говорил про принуждение, убил их ты. Лично
принес и положил бомбу. Поэтому давай не  валять  дурака.  При  любом  твоем
резком и неосторожном движении я сразу тебя пристрелю. Ты  даже  не  успеешь
достать свое оружие. Так где твой пистолет?
   - Он в ящике стола, - тихо сказал Вильяме, - в другой комнате.
   Роджер, кивнув, пошел к столу и достал оттуда оружие.
   - Так будет спокойнее нам обоим, Боб, - сказал  он,  -  не  пытайся  меня
обмануть, иначе я опять  найду  тебя,  явившись  с  того  света.  Ты  слышал
что-нибудь о станции в Четумале?
   -  Нет,  впервые  слышу.  -  Боб  прошел  в  ванную  комнату  и   теперь,
расплескивая воду, умывался. Первый испуг уже прошел,  и  он  сумел,  как-то
собравшись, успокоиться. Из ванной комнаты он вышел с большим  полотенцем  в
руках.
   - Напрасно ты все это затеваешь, Роджер, - сказал он,  -  тебе  ведь  все
равно не удастся в одиночку что-нибудь сделать. Это невозможно. Против  тебя
будет и АНБ, и ФБР, и даже твои друзья из ЦРУ. У тебя  нет  никаких  шансов.
Они даже подключились к твоему  домашнему  телефону  в  Сиэтле.  До  Роджера
медленно доходил смысл сказанного.
   - Ты хочешь сказать, что мой домашний телефон в Сиэтле прослушивался?
   - Он прослушивается до сих пор, - уверенно ответил Вильяме, надевая новую
рубашку.
   - Подожди, - сказал Роджер, опускаясь на диван, - не торопись.
   Значит, они точно знают, что он жив, обреченно подумал Роджер. Они просто
играют с ним все это время. Может, Боб Вильяме действительно прав и  у  него
нет ни единого шанса?
   - Что-нибудь не так? - спросил Вильяме. - У тебя так изменилось лицо.
   - Сядь на стул, - приказал внезапно изменившимся голосом Роджер, - сядь и
позвони своему другу Эдгару Лей-мену. Скажи, чтобы он приехал  сюда.  Скажи,
что я сижу у тебя в комнате.
   - Ты с ума сошел, - закричал Боб, - он решит, что  я  сошел  с  ума!  Вся
Мексика знает, что ты мертв. Твои портреты есть в газетах.
   - Он знает, что я жив, - возразил Роджер, - он все отлично знает.
   Кажется, даже Боб Вильяме что-то понял. Он  опустился  на  стул,  на  тот
самый стул, на котором сидел его ужасный гость, и растерянно пробормотал:
   - Тогда почему мы до сих пор живы?
   - Это ловушка, -  ровным  голосом  пояснил  Роджер,  -  это  обыкновенная
ловушка. Они знали, что я жив. И знали, что приду к тебе. Найду человека  из
посольства, который последним был в нашем офисе. Вот поэтому они тебя  и  не
трогали, Боб Вильяме. Ты был как приманка,  как  живая  приманка  на  такого
зверя, как я. Вот теперь они нас возьмут обоих.
   И, словно в подтверждение его  слов,  резко  прозвучал  звонок  телефона.
Роджер откинулся на спинку дивана. Боб вздрогнул.
   - Возьми трубку, Боб,  -  попросил  Роджер  Робинсон.  Телефон  продолжал
звонить.

Глава 21

   Труп убитого Альфредо Барроса  был  обнаружен  лишь  на  следующий  день.
Поднявшийся переполох наглядно свидетельствовал о  чрезвычайности  подобного
события в  асиенде.  Из  Эль-Фуэрте  для  расследования  прибыли  сотрудники
полиции. Они добросовестно опрашивали всех  находящихся  в  этот  момент  на
асиенде людей, пытаясь вычислить убийцу. Бернардо завтракал и обедал  вдвоем
с Жоакином. Врач молчал, очевидно также потрясенный всем происходящим. А вот
Инес не выходила к столу. Только к  вечеру  она  появилась,  одетая  во  все
черное.
   Ужин  проходил  в  молчании.  Бернардо  понимал,  что   нельзя   задавать
бестактные вопросы в этот момент, мешая ее одиночеству. Жоакин,  уставившись
в свою тарелку, и не думал нарушить  установившееся  равновесие.  Едва  ужин
закончился, как марокканец, извинившись, вышел из-за стола и быстро поднялся
к себе в комнату. Они снова остались вдвоем. Инес отпустила всех своих людей
и сидела за столом, глядя перед собой в одну точку.
   - Вы ничего не ели с самого утра, - осторожно сказал Бернардо.
   - Да, - растерянно ответила Инес, - мне не хочется.
   - Полиция нашла что-нибудь?
   Она помотала головой, очевидно сдерживаясь. Потом тихо сказала:
   - Он был очень хороший и верный друг.
   - Вы давно его знали?
   - Уже восемь лет. У него взрослая дочь в Мехико.  Несчастная  девочка.  -
Потом, помолчав, добавила:
   - Я ему очень доверяла.
   - Кто, по-вашему, мог его убить? -  спросил  Бернардо.  -  Кто-нибудь  из
ваших людей?
   - Нет, - сразу ответила Инес, - я над этим долго думала - ни один из моих
людей не мог сделать такого.
   - Вы в этом так уверены?
   - Я знаю каждого из них. Они просто не способны  на  такое  преступление.
Альфредо любили все, он был всегда  таким  спокойным  и  внимательным.  Нет,
никто из моих людей не мог сделать подобного.
   - А разве на асиенде есть посторонние?
   - Никого, - по слогам сказала она, - ни  единого  человека.  И  никто  не
видел посторонних даже рядом с домом. Это исключено.
   - А мы с Жоакином?
   - Вы не посторонние, - ответила она, - и потом, вы можете мне рассказать,
как вы могли  спуститься  вниз  без  посторонней  помощи,  доехать  до  дома
Альфредо, застрелить его  из  собственного  пистолета  и,  снова  вернувшись
домой, самостоятельно подняться наверх. Я, конечно, вас не подозреваю, но вы
сами задали мне этот ненужный вопрос. Конечно, вы не могли  его  убить.  Что
касается нашего врача, то он, по-моему, вообще мухи не обидит.
   - Он отпадает, - быстро сказал Бернардо.
   - Вы тоже в этом уверены?
   - После того как меня  ранили,  ваш  косметолог  привела  его  в  течение
получаса. За это время ни одна разведка мира не  смогла  бы  подставить  нам
нужного человека. Слишком мало времени прошло. Поэтому он отпадает.
   - Я тоже так думаю.
   - Но мог кто-нибудь незаметно оказаться на вашей асиенде.
   - Теоретически мог, но практически нет. Куда он потом  делся?  Если  даже
сумел найти дом Альфредо, как потом этот убийца  ушел  с  асиенды?  Куда  он
ушел? Нет, Гильермо, это невозможно.
   Он отметил, что она,  уже  зная  его  имя,  тем  не  менее  называет  его
по-прежнему старым именем. Бернардо даже удивила ее выдержка.
   - Может,  он  еще  здесь,  -  предположил  он,  -  может,  он  где-нибудь
скрывается?
   - Мы посмотрели все, - покачала она головой,  -  мои  люди  обыскали  все
комнаты. Нигде этого неизвестного убийцы нет.
   - Может, все-таки кто-то из ваших людей?
   - Остается только этот вариант, но я в него не верю. Я знаю их всех много
лет. И никто из них не мог совершить подобного ужасного преступления. Никто,
- тихо произнесла женщина.
   - Кто стал начальником вашей охраны вместо Альфредо?
   - Нет, - поняла его вопрос женщина, - этот никак не подходит. Доменик был
его  лучшим  учеником.  Его  родители  находятся  на  асиенде,  полиция  уже
допрашивала и его. Доменик вчера весь вечер был дома с родителями и  молодой
женой. Она ждет ребенка.
   Бернардо замолчал. В такие минуты чувствуешь себя беспомощным  и  жалким.
Словно наглое преступление, оставшееся без наказания, - вызов богу,  основам
мироздания, в  идеале  которых  всегда  лежит  порядок  и  целесообразность.
Ненужное убийство Альфредо и безнаказанность его убийцы заставляли  страдать
врожденное в каждом человеке чувство справедливости.
   - Завтра его похороны, - сказала Инес, - мы ждем его дочь.  Полиция  дала
согласие на захоронение тела.
   Она встала и, не попрощавшись, направилась к выходу из комнаты.
   -  Инес!  -  окликнул  ее  Бернардо,  впервые  не  сказав   традиционного
"сеньора". Она удивленно замерла, повернула голову.
   - Мне действительно очень жаль, - мягко сказал  он,  -  вся  эта  история
случилась из-за меня. Я ведь все понимаю.
   - При чем тут вы? - тихо сказала женщина. - Во всем виновата только я.
   - Если хотите, я сегодня просто  уеду,  -  предложил  Бернардо,  -  прямо
сегодня ночью. Не нужно нам лететь ни на какую Кубу. Мы и так доставили  вам
массу неприятностей.
   На этот раз она обернулась всем корпусом. Посмотрела ему в глаза.
   - Благодарю вас... Бернардо, - сказала она, - но я думаю, не  стоит  идти
на подобные жертвы. Послезавтра мы вылетаем на  Кубу.  По-моему,  так  будет
правильнее.
   Она резко повернулась и вышла.
   Бернардо остался сидеть за столом в своем кресле. Поздно ночью, уже  лежа
в постели, он услышал шум, доносившийся снизу. Научившись за  эти  несколько
дней, после своего ранения, обходиться  без  посторонней  помощи,  он  сумел
подняться с постели и запрыгал на одной ноге к своему инвалидному креслу.  С
трудом усевшись на него, он развернул свое кресло  и  выкатился  на  балкон.
Внизу  у  дома  горько  плакала  красивая  молодая  девушка  с  распущенными
волосами. Инес  обнимала  ее,  гладила  волосы  и  шептала  слова  утешения.
Внезапно, подняв глаза, она увидела Бернардо. Ему стало стыдно,  словно  его
застали за чем-то недостойным, и он сразу откатил свое кресло  назад.  Потом
он еще долго и мучительно перебирался с кресла в свою постель. Он уже  готов
был выключить свет, когда в комнату постучали.
   - Да! - крикнул он, недоумевая, кто это может быть в столь поздний час.
   Дверь открылась, и вошла Инес. Она была в длинном черном платье и несла в
руках большую бутылку вина с двумя красивыми бокалами.
   - Несчастная дочь Альфредо, - горько сказала женщина, - она сейчас  пошла
к отцу, попросив оставить ее одну. Вы ведь наполовину русский, вернее,  жили
там много лет. А  у  русских,  говорят,  есть  такой  обычай  пить  за  душу
погибшего . Давайте и  мы  выпьем  с  вами,
сеньор Гильермо Урбьета. В конце концов, вы формально мой муж, а я  не  могу
пить с чужими людьми после полуночи.
   Бернардо молчал. Он лишь  следил  за  ее  действиями.  Она  сама  открыла
бутылку, сама разлила вино в два высоких бокала. Сама поднесла его Бернардо.
   - За погибшего Альфредо, - сказала она твердо. Бернардо чуть приподнялся,
насколько позволяла раненая нога, и, взяв  свой  бокал,  ничего  не  говоря,
выпил его до дна.
   Инес приняла у него бокал из рук.
   - Вы серьезно говорили насчет вашего отъезда? - спросила она.
   - Конечно.
   - Так нельзя, - пробормотала Инес, - мы можем подвести столько  людей.  Я
заказала билеты в Гавану.
   Он ничего не ответил. Молчание становилось  красноречивым,  и  она  вдруг
покраснела.
   - Спокойной ночи, сеньор Гильермо, - сказала Инес,  оставляя  бутылку  на
столе, - завтра у меня будет трудный день.
   С этими словами она вышла  из  комнаты.  А  он  остался  лежать  в  своей
постели, проклиная свое ранение и свою судьбу.
   На  следующий  день  состоялись  похороны  Альфредо.  По  желанию  дочери
Альфредо и самой Инес покойного похоронили на  семейном  кладбище  семейства
Контрерас.  И  Бернардо  впервые  увидел  могилы  отца,  деда  и  мужа  Инес
Контрерас, осознавая, настолько  дорогой  и  близкой  была  для  нее  родная
асиенда у небольшого городка Эль-Фуэрте.
   Вечером  этого   дня   полицейские   вновь   допрашивали   всех   подряд,
безрезультатно  пытаясь  найти  хоть  малейшее  расхождение   в   показаниях
многочисленных свидетелей.
   Допрашивали всех, даже Инес Контрерас и Жоакина.  Под  конец  следователи
попросили разрешения допросить и Бернардо,  посчитав,  что  тот  мог  видеть
что-то со своего балкона. Но все их усилия была напрасны, убийца  так  и  не
был найден. По разрешению следователя Инес Контрерас, ее супруг  -  Гильермо
Урбьета и врач Жоакин могли выехать в Мехико. А  вот  Доменику,  заменившему
Альфредо, и всем остальным его людям запрещалось покидать территорию асиенды
до окончания расследования.
   Инес очень просто вышла из этого положения. Она вызвала из Мехико частных
детективов, которые должны были  сопровождать  женщину  и  ее  спутников  до
аэропорта Мехико. В Гаване ей уже не нужна была никакая охрана. Там она была
в безопасности. На Кубу не  мог  прилететь  неизвестный  убийца  и  спокойно
совершить  свое  преступление.  Там  царил   больший   порядок   и   меньшая
преступность, чем в любой из латиноамериканских стран  материка,  не  говоря
уже о коррумпированности официальных лиц.
   Рано утром кортеж автомобилей был уже готов. Пять  частных  детективов  с
мрачными  лицами  и  в  черных  очках,  прибывшие  на  асиенду,  производили
впечатление своим внушительным видом. Черные очки были явно  заимствованы  у
своих северных соседей  и  больше  должны  были  произвести  впечатление  на
клиента  и  его  готовность  оплачивать  все  услуги  детективов,  чем  были
необходимы в горных условиях. Но мексиканским частным  детективам  казалось,
что очки придают им необходимую респектабельность, и они не  расставались  с
ними даже по ночам.
   Инес в последний момент решила взять с собой  и  дочь  убитого  Альфредо.
Учитывая, что ее не было на асиенде в момент  убийства,  следователи  охотно
разрешили увезти и эту несчастную молодую женщину, потерявшую  единственного
близкого человека во всем мире. Габриэла рано потеряла мать, умершую,  когда
ей было всего десять лет,  и  отец  заменял  ей  обоих  родителей.  Принимая
решение об отъезде, Инес подумала и о девушке, которую нельзя было оставлять
на какое-то время одну.
   В Мехико, куда они прилетели поздно вечером, опоздав  на  свой  рейс,  им
пришлось переоформить свои билеты на следующий день и остановиться на ночь в
столичной квартире Инес Контрерас. Здесь было пять спальных  комнат,  и  они
разместились с относительным  комфортом,  если  не  считать  удивленных  лиц
Жоакина и Габриэлы, обративших внимание, что молодожены  ночевали  в  разных
спальнях. Но, возможно, это отнесли за счет трудной  дороги,  так  утомившей
всех спутников Инес.
   Детективы дежурили прямо в их  просторной  квартире,  оставшись  на  ночь
только вдвоем. И  хотя  они  смотрели  телевизор  и  тихо  переговаривались,
впечатление какой-то таборной жизни было у каждого из ночевавших в эту  ночь
в доме, и почти все плохо выспались.
   Рано утром они быстро позавтракали и наконец поехали  в  аэропорт,  чтобы
вылететь в Гавану.  В  традиционном  салоне  аэропорта,  где  обычно  сидели
пассажиры первого класса, их угощали кофе. За спиной Бернардо  сел  какой-то
мрачный тип. Бернардо сначала недовольно несколько раз оглядывался, а  затем
даже отодвинул свою коляску от стула сидевшего. Тот,  казалось,  не  обращал
внимания на беспокойство Бернардо, продолжая  сидеть  к  инвалидной  коляске
несколько боком. И только когда объявили посадку на их самолет, он встал  и,
быстро пройдя мимо Бернардо, уронил ему на колени небольшую записку.
   "Маркиз" знал,  что  в  подобных  с