, если бы мне дали врача. Я  бы  связался  с
нашим Центром, и меня увезли бы уже сегодня.
   - Кому достаточно? - спросила Инес. - Почему вы все такие эгоисты? А  обо
мне вы подумали?
   - Вам вообще не следовало сюда приезжать, - пожал плечами Бернардо.
   - А что скажут мои люди? Что скажут знающие меня родные и  близкие.  Я  и
так с трудом согласилась на эту  нелепую  историю  с  замужеством,  лишь  бы
помочь друзьям моего покойного  мужа.  А  теперь  все  будут  знать,  что  я
отправила раненого супруга в Париж на следующий день после встречи. Что  обо
мне скажут люди, вы подумали?
   - Нет, - честно признался Бернардо, чуть улыбнувшись, - кажется, об  этом
я и не подумал. Я совсем забыл, что для вас это не игра, сеньора  Контрерас.
Вы на самом деле вышли замуж. Извините, кажется, я сказал глупость.
   - Спасибо, что вы это признаете, - ядовито произнесла  Инес,  -  в  любом
случае теперь наш график сорван. Мы можем остаться в  Париже  столько  дней,
сколько захотим. А потом полетим в Мексику. Вам придется долго  терпеть  мое
присутствие, сеньор Урбьета. Надеюсь, это не ваше настоящее имя?
   - Нет, - сказал Бернардо. Они сидели за столом, и в  таком  положении  он
мог вести разговор на равных. Хуже  было,  когда  она  вставала,  тогда  ему
приходилось смотреть снизу вверх.
   - Вы из Мексики? - чуть поколебавшись, спросила Инес.
   - Нет, из другой страны.
   - Но вы не из России. Я поняла это по вашему восклицанию.
   - Да, испанский - мой родной язык, - сдержанно ответил Бернардо.
   - Так я и думала. Вы слишком хорошо говорите, мистер Урбьета.
   - Это совсем не обязательно. Я знал людей, которые  говорили  по-испански
гораздо лучше меня, - возразил он, - а были стопроцентно русскими людьми. По
произношению трудно судить о человеке. Меня вполне могли подготовить к столь
важному заданию.
   - А вы знаете, с какой целью мы поедем в Сальвадор? -  спросила  Инес.  -
Насколько я знаю, мы должны были из Парижа вылететь в Мексику, на мое ранчо,
а потом быть готовыми  к  поездке  в  Сальвадор.  Именно  ради  этого  мы  и
"поженились". Так, во всяком случае, мне объясняли.
   - Мне тоже, - кивнул Бернардо, - давайте я налью  вам  вина.  Оно  просто
великолепное.
   Он потянулся за бутылкой и не достал. Инес, быстро поднявшись,  подвинула
бутылку к нему. Он покраснел.
   - Проклятая рана, - с досадой сказал Бернардо, - не знаю, зачем мы должны
были лететь в Сальвадор, но понимаю, что в таком состоянии мне не  выполнить
ни одного приказа Центра. Это точно.
   - Может, там все не так сложно, - произнесла Инес, - в любом  случае  нам
нужно вести себя как любящие супруги, будто ничего и не произошло.
   Он разлил вино в бокалы.
   - Ваше здоровье, - поднял он свой фужер. Вино было прекрасным.
   - Ваше, это сейчас важнее, - улыбнулась она в ответ.
   - Вы пытались связаться со своим связным? - спросил Бернардо.
   - Вчера пыталась в Мадриде, но ничего не вышло.
   - Нужно будет задействовать специальный канал связи, предназначенный  для
исключительных случаев, - предложил Бернардо, - но только звонить  должен  я
сам.
   - Как хотите, - сухо ответила она, - если вы мне не доверяете...
   - Нет, нет, - быстро возразил Бернардо, - просто там знают, что на  связь
могу  выйти  только  я.  Во  всех  других  вариантах  они  просто  не  будут
разговаривать.
   - Тогда звоните, - согласилась женщина.
   - Не могу.
   - Мне выйти?
   - Нет, не поэтому, - улыбнулся Бернардо, -  просто  я  должен  звонить  в
строго определенное время.
   - А если вам срочно нужно позвонить?
   - Даже в этом случае я не могу звонить, мне нужно  продержаться  до  того
момента, когда я смогу позвонить.
   - Сложно и непонятно. Для чего нужна такая мучительная  процедура?  -  не
поняла Инес.
   - Это просто. - Для  Бернардо,  уже  столько  лет  работающего  в  особых
условиях за рубежом, все было  привычным.  -  Возможно,  меня  захватили,  я
нахожусь под контролем. В этом случае телефон, по которому я  буду  звонить,
ничего  не  даст  моим  преследователям.  Это  будет  абсолютно  нейтральный
телефон, по которому я просто сделаю контрольный звонок. В пять часов вечера
я позвоню по первому телефону. И, ничего не сказав, просто повешу трубку.  Я
не знаю, чей это телефон, но очень возможно, что  в  этот  момент,  случайно
конечно, у этого телефона окажется наш человек. Или это телефон его  соседа,
который зайдет к нему ровно в пять часов. Или  просто  услышит  из  соседней
комнаты, как позвонил телефон. Вот и все. Тогда уже в  шесть  часов  я  могу
звонить по нужному мне  телефону.  А  это  вполне  может  оказаться  простая
телефонная будка. Вы меня понимаете?
   - И у вас всегда такие сложности? - спросила Инес.
   - Почти.
   - Запутанная система, я бы обязательно что-нибудь пропустила.
   - Это вам только кажется. На самом деле все проверено  и  отработано  уже
много раз. Откуда вы взяли этого Жоакина?
   - Его привела мой врач-косметолог, он помогал ее бывшему профессору, и  я
предложила ему лететь с нами.
   - Он сам попросил?
   - Он даже не хотел лететь. Не нужно видеть в каждом человеке рядом с вами
шпиона.
   - Вас я не подозреваю.
   - Спасибо.
   - Может, сегодня мне  предложат  свернуть  все  дела  и  вечерним  рейсом
улететь в Москву. Поэтому не нужно так строго  ко  мне  относиться,  сеньора
Инес.
   - Если это произойдет, - невозмутимо сказала женщина, -  то  я  полечу  в
Москву вместе с вами.
   - Не понимаю, - испугался он, - почему со мной?
   - А куда я, по-вашему, должна лететь? Только со своим супругом. Вы  опять
забываете о моем положении. Я  не  могу  быть  в  Париже  в  роли  брошенной
женщины.  Это  еще  и  унизительно,  согласитесь.  Вдобавок  ко  всему,  ваш
внезапный отъезд вызовет столько разных суждений,  что  я  просто  не  смогу
вернуться домой.
   - А вы говорили, что у меня трудности, - задумчиво сказал Бернардо, -  на
самом деле трудности у  вас,  и  очень  большие.  Вы  мужественная  женщина,
сеньора  Инес,  я  только  сейчас  начинаю  понимать,  на  что   вы   пошли,
согласившись "выйти из меня замуж". Кажется, я раньше это не совсем понимал.
Хотите еще вина?
   - Да, - протянула она свой фужер.
   Он снова разлил вино и снова поднял свой бокал.
   - За ваше мужество, сеньора Инес Контрерас,  -  сказал  он,  глядя  ей  в
глаза, - я в любом случае никуда не уеду отсюда без вас.
   - Буду считать, что вы мне дали слово, -  усмехнулась  она,  подняв  свой
фужер.
   - Зачем вы согласились на столь непонятный "брак"? - спросил Бернардо.  -
Вместо вас вполне могли подобрать другую, менее известную, женщину.
   - Мне объяснили, что не  могли,  -  ответила  Инес,  взмахнув  руками,  -
думаете, мне очень хотелось выходить  за  незнакомца,  которого  я  даже  не
видела в лицо? И потом, у меня  были  достаточно  большие  проблемы  с  моим
сыном. Эдуардо, правда, уже взрослый, кажется, правильно понял мои мотивы.
   - Представляю, - кивнул Бернардо.
   - Вы действительно не были женаты? Или вчера вы мне соврали?
   - Я действительно не женат, сеньора, и никогда не был.  Поэтому  мне  еще
труднее - отсутствует необходимый опыт.
   - Будем считать, что вы его получите. - Она поднялась, и он снова испытал
комплекс неполноценности, оставшись сидеть в своем кресле.
   Когда Инес вышла, он подкатил кресло к окну. Отсюда  открывался  чудесный
вид на Париж. Он сидел у окна достаточно долго, до тех пор  пока  не  пришел
Жоакин. Врач  осмотрел  его  рану  и  нашел,  что  процесс  заживления  раны
протекает успешно. Он наложил новую повязку и  перенес  Бернардо  обратно  в
кресло.
   Ровно в пять часов вечера Бернардо позвонил по условленному  телефону  и,
дождавшись, когда поднимут трубку на другом конце,  положил  свою.  И  снова
подкатил кресло к окну. Через час он позвонил еще раз. На  этот  раз  трубку
поднял незнакомец.
   - Я звоню по просьбе моего друга, - сказал Бернардо условный текст.
   - Что произошло? - Его правильно поняли без лишних слов.
   - В меня стреляли в Мадриде, и я был ранен.
   - Тяжело?
   - В ногу. Ходить не могу, но ничего опасного для жизни нет.
   - Хорошо.
   - Простите, я не совсем понял.
   - Хорошо, я все понял.
   - Что мне делать?
   - Где вы остановились?
   - В отеле "Ритц".
   - Где? - Изумление было настолько явным, что говоривший не считал  нужным
даже его скрывать.
   - В отеле "Ритц", в сюите. Вам что-то  неясно?  -  Его  раздражало  столь
явное преклонение всех перед деньгами Инес  Контрерас.  Даже  для  резидента
российской разведки в Париже, который, казалось, должен был быть  готовым  к
любой неожиданности, тем не менее было откровением проживание агента в столь
дорогом отеле, как парижский "Ритц" .
   - Нет, ничего. Мы с вами свяжемся.
   - Мне долго ждать?
   - Завтра вам позвонят.
   Бернардо с раздражением бросил трубку. Кажется,  этот  парень  не  понял,
зачем ему звонили. Ну не объяснять же ему, что он не  может  долго  жить  на
деньги Инес Контрерас в  этом  роскошном  отеле.  Что  он  здесь  на  правах
альфонса и к тому же еще и сидит в инвалидной коляске.  Впрочем,  разве  это
можно объяснить в нескольких словах в телефонном разговоре?
   Через полчаса пришла Инес. Она была в роскошном  черном  длинном  платье,
словно одетая на официальный прием.
   - Вы куда-нибудь идете? - спросил Бернардо.
   - Мы идем вместе, - торжественно объявила она.
   - Не нужно издеваться, - нахмурился Бернардо, - куда я могу пойти в таком
виде.
   - Сейчас принесут ваш смокинг. Думаю, я не ошиблась в размере, - ответила
Инес, - в конце концов, вы мой муж, не забывайте об этом. Мы едем  в  "Мулен
Руж", надеюсь, вы не будете против?
   Она вышла, оставив после себя аромат французских  духов.  В  номер  вошел
один из ее людей, несущий черный смокинг.
   - Так нельзя, - сумел наконец сказать Бернардо, - мне нужно побриться.
   Еще через полчаса, побрившийся, одетый  в  смокинг,  Бернардо  готов  был
следовать за своей  "супругой".  В  роскошном  "Кадиллаке",  в  котором  они
поехали в знаменитое на весь мир кабаре, был предусмотрен специальный  салон
для инвалидного кресла. Бернардо оценил и тактичность Инес. Она не  взяла  с
собой в этот раз неизменного  Альфредо,  почувствовав,  что  Бернардо  будет
неприятно, если его кресло будет  везти  этот  молодой  и  сильный  мужчина.
Вместо него с ними поехал Жоакин, который, кажется, был тайно влюблен в Инес
и краснел каждый раз, когда она обращалась к нему.
   В этот вечер они были втроем, и "Мулен  Руж"  одинаково  понравился  всем
троим. Жоакину - потому что он давно мечтал побывать в Париже, а тем более в
таком знаменитом кабаре, как "Мулен Руж". Бернардо - потому что в этот вечер
Инес была необычайно деликатна и  внимательна,  а  обстановка  и  салонность
"Мулен Руж" делали  ее  настоящей  светской  львицей,  в  которую  он  начал
постепенно влюбляться. И наконец, этот вечер был откровением и для Инес, уже
много раз бывавшей и в Париже, и в "Мулен Руж". Одетый в  смокинг,  Бернардо
за столом выглядел совсем по-другому, чем в Толедо  и  в  Мадриде.  Это  был
красивый и уверенный в себе  мужчина.  Кроме  того,  он  не  говорил  больше
никаких гадостей, что было на него не похоже. За два дня  Инес  уже  немного
привыкла к его колкостям.
   Может, этому единению способствовала сама атмосфера праздничного  кабаре.
А может,  просто  в  этот  день  у  всех  троих  были  положительные  полюсы
биоритмов, так удивительно совпавшие. Домой они  возвращались  в  прекрасном
настроении. Перед тем как  попрощаться,  Бернардо  поцеловал  руку  Инес.  И
кажется, сделал это не только в силу конспирации. Жоакин в этот  момент  уже
входил  в  их  номер,  и  он  вполне  мог  ограничиться   просто   дружеским
рукопожатием. Инес оценила его поведение и на прощание улыбнулась.
   А утром он был разбужен настойчивым телефонным звонком. Это был тот самый
резидент, с которым он беседовал вчера.
   - Доброе утро, - мрачно сказал этот тип,  -  вы  правильно  сделали,  что
прилетели в Париж.  Не  меняйте  своего  расписания.  Никаких  импровизаций.
Строго следуйте по программе,  словно  ничего  не  произошло.  Вы,  кажется,
должны потом полететь в Мексику?
   - Если вы так считаете, - пробормотал Бернардо, еще не совсем пришедший в
себя.
   - Поезжайте, - посоветовал ему незнакомец,  -  и  не  забывайте  о  своей
основной работе. Это очень важно.
   - Мне нужно с кем-нибудь встретиться в Мексике? Любой, слышавший их,  мог
решить, что это обычный разговор двух бизнесменов.
   - Вас найдут. Постарайтесь быть все время вместе со своей  женой.  О  вас
уже пишут некоторые мексиканские газеты. Сегодня даже появилось сообщение  о
вашем легком ранении в ногу.
   - Ничего себе легкое, - не удержался Бернардо, -  а  я  буду  знать,  кто
приедет в Мексику на наши коммерческие переговоры?
   - Приедет ваш учитель по институту. Вы с ним вместе отдыхали  в  Румынии.
До свидания, всего вам хорошего.
   Бернардо опустил трубку, уставившись в одну  точку.  Его  наставником,  с
которым они вместе работали в Румынии, был сам  "Чиновник".  Генерал  Сергей
Валентинович Чернов.

Глава 10

   Получив известие из Вашингтона, Роджер понял, что просто не  имеет  права
сидеть сложа руки. На его запрос по  поводу  сотрудника  специальной  группы
Джилларда пришел стандартный ответ, что категория допуска  самого  Робинсона
не позволяет ему получать сведения абсолютно секретного характера, и для  их
получения нужно согласие одного из высших офицеров ЦРУ  либо  личный  приезд
запрашиваемого на место, в Лэнгли.  Это  был  обычный  формальный  ответ,  и
Роджер не стал бы обращать внимание на подобную отписку,  если  бы  в  конце
сообщения  не  стояла  просьба  позвонить  в  отдел   специальных   операций
полковнику Харгривсу.
   Сколько Роджер ни вспоминал такого офицера, но вспомнить не мог. Тогда он
позвонил в Лэнгли к своему старому другу Джозефу Дравинскому. К счастью, тот
оказался на месте.
   - Как дела, Роджер? - обрадовался Джозеф. - Я столько времени  не  слышал
твой голос. Ты ведь теперь стал настоящим мексиканцем. Мне говорят,  что  ты
иногда приезжаешь в Вашингтон, бываешь в  Лэнгли,  часто  ездишь  к  себе  в
Сиэтл, но я никак не могу тебя застать. Так нельзя, Роджер, забываешь старых
друзей, это просто нехорошо.
   - Нет, - засмеялся Роджер, - ты  ведь  знаешь,  Джозеф,  сколько  у  меня
работы. А к тебе нужно заходить на целый день, на весь день.
   - Правильно, - согласился Джозеф, - иначе  на  кой  черт  ты  мне  нужен.
Посидим, поболтаем, вспомним молодые грехи. А ты уже стал старой  черепахой,
лишь бы греться на солнышке.
   - В этот раз приеду, зайду обязательно,  -  пообещал  Роджер.  -  Слушай,
Джозеф, ты не знаешь, кто такой  полковник  Харгривс  в  отделе  специальных
операций? Мне пришло сообщение, просят связаться с ним.
   - Харгривс? - удивился Джозеф. - У тебя что, неприятности?
   - Нет, с чего ты взял?
   - Он не из отдела специальных операций. Он из  контрразведки.  Занимается
поиском  неблагонадежных  сотрудников  среди  наших  ребят.  Очень   мрачная
личность - худой,  маленький,  неприятный,  злой.  Увидишь  его,  сразу  все
поймешь, я всегда говорил, что нельзя доверять очень маленьким людям.
   Сам Джозеф, потомок польских эмигрантов  в  третьем  колене,  был  тучным
веселым остряком, весившим целый центнер. Он носил большие широкие  брюки  с
постоянно оттопыривающимися карманами и широкие  подтяжки,  по  которым  его
узнавали все сотрудники ЦРУ.
   - Странно, - удивился Роджер, - а почему тогда мне написали,  что  он  из
отдела специальных операций? Может, ошибка?
   - У этих ребят не бывает ошибок. Это они сами так считают. После Эймса им
мерещатся шпионы даже в постели у Клинтона. Им дай волю,  и  они  пересажают
половину Америки. Они, конечно, не станут сообщать тебе,  из  какого  отдела
Харгривс.  На  самом  деле  он   часто   занимался   вопросами   обеспечения
безопасности наших резидентов за рубежом. Может, у  него  есть  какая-нибудь
информация по вашей стране.
   - Кто тут может на нас напасть, - немного беспечно ответил Роджер, - кому
мы нужны в этой  стране,  когда  здесь  столько  американских  объектов  для
нападения.
   - Тогда зачем ты нужен этому Харгривсу? - спросил Джозеф.
   - Слушай, Джозеф, ты помнишь полковника Пола Биксби, ну того,  с  которым
мы работали по Колумбии?
   - Конечно, помню, - обрадовался Джозеф, - прекрасный человек. А почему ты
спрашиваешь?
   - Я дважды давал по нему запрос в ЦРУ. И дважды приходил ответ, что такой
человек никогда не работал в ЦРУ.
   - Как это не работал? - засмеялся Джозеф. - Так просто быть не может.  Мы
же все его знали, а из наших в Колумбии погибли всего два  человека.  Может,
ошибка?
   -  По  третьему  запросу  мне  снова  ответили,  что  пока  моя   просьба
уточняется. И меня просят позвонить этому Харгривсу.
   - Я такого никогда не слышал, - озабоченно произнес  Джозеф,  -  ты  пока
никуда не выходи. И ни с кем не говори. Я все постараюсь выяснить за полчаса
и тебе позвоню.
   Он  уже  собирался  положить  трубку,  когда  Роджер,  движимый  каким-то
благородным чувством  солидарности,  позвал  уже  собирающегося  отключиться
Дравинского.
   - Джозеф...
   - Да, - успел услышать свое имя Джозеф.
   - Дело в том, - замялся Роджер - говорить или не говорить. Нужно сказать,
иначе потом  он  будет  чувствовать  себя  подлецом,  если  и  с  Дравинским
что-нибудь случится. У него четверо детей, а это, похоже, серьезная игра,  -
дело в том, что вчера  мы  разговаривали  насчет  этих  проблем  с  Уильямом
Брауном. Ты должен его знать тоже, он из отдела  координации  действий.  Его
группа занимается проблемами поставки наркотиков.
   - Я его не знаю, - нетерпеливо сказал Роджер, - но я о  нем  слышал.  При
чем тут он?
   - Вчера он тоже пытался выяснить, кто и почему стер имя  Пола  Биксби  из
нашего компьютера. А потом поехал в Лэнгли уточнять, когда Биксби работал  в
группе Джилларда.
   - Верно, - вспомнил Джозеф, - он работал и с Джиллардом.
   - Он вчера поехал в Лэнгли... - снова сказал Роджер.
   - Ну, ну, говори, что ты замолчал?
   - Он не доехал, Джозеф. Погиб в автомобильной катастрофе. И я  думаю,  не
случайно.
   Джозеф молчал. Долго молчал. Наконец Роджер, не выдержав, позвал его:
   - Джозеф...
   - Ты в своем кабинете? - спросил Джозеф изменившимся голосом.
   - Да.
   - Я тебе  перезвоню.  -  Дравинский  сразу  отключился.  Роджер  постучал
пальцами по поверхности стола. Потом нажал кнопку переговорного устройства.
   - Генри, зайдите ко мне и  принесите  ответы  на  наши  запросы  по  делу
мистера Пола Биксби. Да и наши запросы тоже захватите.
   Через минуту к нему зашел Генри и положил на стол несколько бумаг.
   - Вот запросы, а вот их ответы. Первого запроса нет, вы  его  сделали  из
Вашингтона. Я вчера дал сообщение,  просил  для  отчетности  прислать  копию
вашего запроса.
   Роджер шумно выдохнул воздух.
   - Интересно, - пробормотал он.
   - Что-нибудь не так, шеф? - встревожился Генри.
   - Нет, все в порядке, просто я думаю о случайном совпадении.
   - Иногда  бывают  такие  непонятные  случайные  совпадения,  -  задумчиво
произнес Роджер и снова включил свой селектор.
   - Мисс Саммерс, - попросил он своего секретаря, - пожалуйста, зайдите  ко
мне. И пригласите Отилио.
   Отилио Силвейра  был  четвертым  сотрудником  Роджера  -  исполнительным,
надежным,  терпеливым  чиновником,  исправно  фиксирующим  все  сообщения  и
агентурные донесения, поступающие к ним в резидентуру. Никто  не  мог  бы  и
подозревать этого суховатого, немного хромого, рано полысевшего  человека  в
принадлежности к одной из  самых  сильных  разведок  мира.  Весь  его  образ
говорил скорее о  чиновнике  из  департамента  сельского  хозяйства,  чем  о
заместителе резидента ЦРУ в Мексике. Вдобавок ко  всем  своим  аналитическим
достоинствам он обладал прекрасной памятью и был одним из  лучших  снайперов
во в