ивает, - ответил он, пока она возила его по комнатам.
   С помощью двух слуг его кресло подняли наверх, на второй этаж.
   - Здесь будет ваша комната, - показала ему Инес довольно большую  комнату
с огромной, явно не предназначенной для одного кроватью.
   - А где будет ваша? - спросил он.
   - Это вам интересно? - удивилась Инес и,  показав  на  соседнюю  комнату,
добавила:
   - Я останавливаюсь обычно в той комнате.
   Все встречающие вышли, и они,  оставшись  вдвоем  с  Бернардо  в  большой
комнате, могли наконец побеседовать с глазу на глаз. Бернардо  выкатился  на
балкон. Отсюда открывался прекрасный вид на окружающие асиенду горы,  словно
сторожа, застывшие в почтительном  молчании  вокруг  дома.  Рядом  виднелись
возделанные поля, построенные  дома,  подсобные  помещения,  длинное  здание
конюшни.
   - Зачем вам это все? - вырвалось у Бернардо.
   - Вы имеете в виду все это? - спросила Инес, выходя за ним  на  балкон  и
встав спиной к солнцу. Она махнула рукой туда, за спину. - Типичный комплекс
коммуниста, считающего, что не должно быть богатых и  бедных.  Вы,  конечно,
предложите все поделить?
   - Нет, - сказал Бернардо, - я не это имел в  виду.  У  меня  нет  никаких
комплексов. Я имел в виду себя.
   - Не поняла, - нахмурила брови Инес, - вам что-то здесь не нравится?
   - Зачем вам все это? - повторил вопрос Бернардо. - Зачем вам это дурацкое
замужество, этот никому не нужный обман, это ваше самопожертвование?  Вы  же
человек совсем из другого мира. Для вас это только игра, своеобразный вызов,
чтобы пощекотать нервы. Я читал, что  богатые  миллионерши-американки  любят
красть из супермаркетов дешевые сувениры. Они играют в такую придуманную для
себя игру, чтобы немного пощекотать  себе  нервы.  Они  просто  пресыщены  и
устали от всяких наслаждений в жизни. А почему согласились вы? Или  вы  тоже
пресытились? Какая из вас разведчица? Вам  нужно  просто  остаться  на  этой
асиенде и жить со своим взрослым сыном, получая удовольствие от жизни.
   - Так вы  считаете,  что  я  похожа  на  этих  богатых  индюшек,  -  Инес
презрительно фыркнула. - Вот уж не ожидала, что  нарвусь  на  оскорбление  в
своем собственном доме.
   - Я не хотел вас обидеть. Просто я действительно не понимаю. Для чего вам
вся эта игра, сеньора Контрерас?
   - Да... - она отвернулась от него к солнцу,  потом  снова  повернулась  и
решительно сказала:
   - Я отвечу  на  ваш  вопрос  сегодня  вечером.  А  пока  вы  отдохните  и
переоденьтесь. Для вас заказана одежда. Вот здесь есть кнопка  звонка,  если
вам нужно, вы можете вызвать к себе кого-нибудь из мужчин. Они  помогут  вам
переодеться или лечь, если вы устали с дороги. Ужин  у  нас  в  семь  часов,
постарайтесь не опаздывать.
   Кивнув на прощание, она вернулась в  комнату  Бернардо  и,  выходя,  чуть
сильнее, чем полагалось, хлопнула дверью.
   "Кажется, обиделась", - разочарованно подумал Бернардо.
   В конце концов он имел право задать этот вопрос.  Ему  только  не  совсем
понятно, почему "Чиновник" появился в его самолете. Только для  того,  чтобы
сообщить о поездке в Сальвадор вместо них другой пары? Или для  того,  чтобы
посоветовать ему полечить  ногу  на  Кубе?  Генерал  Чернов  просто  не  тот
человек, который будет лететь через океан, чтобы сказать пару-другую  ничего
не значащих фраз. Бернардо  действительно  был  его  лучший  ученик  и  знал
некоторые приемы, которыми любил пользоваться его опытный наставник.
   Почему Чернов летел  с  ним  в  одном  самолете,  подумал,  нахмурившись,
Бернардо. Что-то очень важное он должен был сообщить или передать  Бернардо,
что потребовало его личного присутствия в авиалайнере. Что это?  Он  пытался
вспомнить детали беседы. Генерал сказал что-то про Ирину. Может, он намекал,
что у Бернардо должны быть такие же близкие отношения с Инес Контрерас,  как
в свое время у  него  были  с  Ириной?  Не  похоже.  Для  чего  говорить  об
отношениях, если просто спросил, не спал ли уже Бернардо с ней. И потом, как
еще можно использовать эту несчастную женщину, уже и  так  согласившуюся  на
нелепую  роль  замужней  женщины  при  чужом   мужчине,   поставившей   свою
безупречную репутацию и авторитет на эту дурацкую операцию? Но тогда  почему
Чернов летел с ними в одном самолете?
   Что-то не совпадало, и  Бернардо  это  чувствовал.  Если  бы  можно  было
проверить список пассажиров, летевших из Парижа в Мехико, подумал он.  Можно
было бы выяснить, кто брал билет вместе с "Чиновником". Хотя  Чернов  всегда
был очень коварным противником: он наверняка взял билеты в разных салонах  и
на разные места. Не говоря уже о том,  что  сам  себе  он  мог  взять  любую
фамилию. А фамилия "милого старичка", с которым они вместе летели  в  салоне
первого класса, тоже не могла ему ничего дать.
   "Он сказал,  что  мне  обязательно  нужно  ехать  на  Кубу",  -  вспомнил
Бернардо. Видимо, в этом заложен смысл операции. Судя по всему,  они  смогли
найти ему применение, даже раненому. Чернов в этих вопросах почти гений.  Он
умеет выжимать из реальной тяжелой ситуации почти стопроцентную  выгоду  для
себя и дела, ради которого он послан. Это должно быть  исключительное  дело,
если решили послать Сергея Валентиновича,  понимал  Бернардо.  И  не  просто
послать, а сделать так, чтобы они оказались вместе, в одном самолете.
   Теперь нужно будет еще убедить  Инес  вылететь  вместе  с  ним  на  Кубу,
вспомнил Бернардо. Хотя она, судя по всему, человек дисциплинированный. Если
нужно в интересах дела вылететь на Кубу, значит, она вылетит  на  Кубу.  Как
раз все последние  дни  Инес  строго  соблюдает  конспирацию  и  ведет  себя
безукоризненно, в отличие от него самого, который часто подставляется,  а  в
столице Испании просто изобразил из себя прекрасную мишень для  неизвестного
снайпера.
   Бернардо повернул кресло и вкатился обратно в  комнату,  поискав  глазами
кнопку звонка. Нужно будет хоть умыться с дороги, с раздражением подумал он.
Как стыдно, что ты не можешь лично отправиться даже в туалет.
   Он и не предполагал, что за его балконом уже внимательно следили две пары
заинтересованных глаз. Они слышали его разговор с  Инес  Контрерас,  слышали
каждое слово. И теперь  внимательно  следили  за  его  поведением.  В  самой
комнате Бернардо, как, впрочем, и в комнате Инес, были  оставлены  небольшие
"жучки", позволявшие слышать каждое слово.

Глава 16

   Получив документы  по  Кубе,  все  трое  позвонили  домой  в  присутствии
дежурного офицера. Разговоры, конечно,  записывались  на  пленку,  и,  кроме
обычных, ничего не значащих фраз, ничего более  сказать  не  удалось.  После
этого все трое офицеров выехали в  Балашихинский  центр,  где  им  были  уже
отведены специальные комнаты для работы и анализа поступающих материалов. По
приказу руководства старшим группы считался подполковник  Данченко,  имевший
большой опыт пребывания на Кубе. Первым делом нужно было  начать  с  подбора
кандидатуры на будущего лидера страны.
   Никто не спрашивал, почему определен такой минимально короткий срок в две
недели. Почему заместитель директора с такой уверенностью сказал, что  после
третьего июня Фиделя уже не будет на острове. Максимов каждый раз  спрашивал
себя, что  это?  Точное  знание  времени  возможного  покушения,  полученная
достоверная информация или,  что  было  вообще  невероятно,  самостоятельное
планирование физического устранения лидера  Кубы.  В  том,  что  добровольно
Фидель в отставку не уйдет, похоже,  не  сомневался  ни  один  из  офицеров.
Теперь, сидя с Данченко и Нилиным в закрытом Центре, он впервые подумал, как
правильно устроена эта система взаимного  контроля  и  проверки.  Иначе  сам
Максимов вполне мог оказаться менее стойким человеком и просто  предупредить
кубинское посольство о готовящемся  покушении.  И  хотя  Максимов  абсолютно
точно знал, что сделать подобное ему не позволит понятие офицерской чести  и
присяга,  но  в  душе  ему  было  искренне  жаль  бородатого   "команданте",
существующего в его памяти ярким романтическим героем прошлого.
   - Устранение Фиделя объективно  приведет  к  падению  режима,  -  строгим
лекторским голосом говорил Данченко, - но наша задача - найти ему  достойную
замену. Я привез все  материалы  по  нынешним  лидерам  и  оппозиции.  Будем
рассматривать по одному. У нас мало времени. До третьего июня мы  не  только
должны подобрать кандидатуру, но и суметь начать  пробивать  ее  в  сознание
кубинского народа, создавая ему необходимую ауру преемника Фиделя.
   - Я думаю, нужно начать с его брата, - предложил Нилин.
   - Не уверен,  -  пробормотал  Данченко,  -  но,  если  хотите,  мы  можем
просмотреть и его данные.
   Максимов достал первую папку, передавая ее Нилину.
   - Рауль Кастро Рус. Родился в  тридцать  первом  году  в  семье  крупного
землевладельца. На пять лет младше  Фиделя.  В  настоящее  время  официально
второй человек на Кубе, министр  вооруженных  сил.  Член  Политбюро.  Второй
секретарь ЦК Компартии  Кубы.  Первый  заместитель  председателя  Госсовета,
первый заместитель председателя Совета Министров.
   Нилин поправил очки и, обращаясь к Максимову, сказал:
   - Вы понимаете, я думаю, что везде первым идет его брат - Фидель.
   - Да, - улыбнулся Максимов, - понимаю.
   - В двадцать два года он вместе с  братом  участвовал  в  штурме  казармы
Монкада. Осужден на  пятнадцать  лет.  Отсидел  два  года,  амнистирован.  В
составе восьмидесяти двух человек, во главе с Фиделем, вернулся на  "Гранме"
на Кубу. Командовал  вторым  восточным  фронтом.  С  пятьдесят  девятого  он
министр вооруженных сил Кубы. Все время второй  при  Фиделе.  Тот  ему  явно
доверяет, держит  Рауля  на  самых  ответственных  постах,  по  существу,  в
качестве своего преемника.
   - Он слишком связан с Фиделем, - сказал Данченко, - мире его  не  захотят
принимать. Кроме того, в  руководстве  Кубы  есть  еще  и  очень  деятельная
женщина - его супруга Вильма Эспин Гильойс  де  Кастро.  Очень  образованная
женщина. Училась в Массачусетском технологическом институте в США.  Воевала.
Была помощником Франка Паиса. Потом этот  восточный  фронт  возглавил  Рауль
Кастро. Она - член Политбюро с восемьдесят шестого года.
   - Давайте дальше. Но почему де Кастро? - спросил Максимов.
   - Это была очень известная семья на Кубе, - ответил Данченко, -  довольно
крупные землевладельцы. Кстати, мать и жена Фиделя  после  победы  Кубинской
революции эмигрировали в США. Супругой Фиделя Кастро была Хуана Диас Баларт.
И тоже не захотела остаться со своим победившим мужем.
   - Вообще странная судьба,  -  задумчиво  сказал  Нилин,  -  в  него  ведь
влюблена половина женщин всего земного шара, я уже  не  говорю  о  кубинских
женщинах. А собственная жена не смогла понять.
   Поразительна судьба такого человека.
   - По-моему,  я  где-то  читал,  что  близкие  не  могут  оценить  величие
человека, находясь рядом с ним, - вспомнил Максимов. -  Для  них  он  просто
близкий человек, кушает вместе с ними, спит, разговаривает, смеется, злится.
А в масштабах мира он - настоящий гений. Такое случается. В конце концов,  и
Лев Толстой тоже жаловался, что его не всегда понимают.
   - Не будем отвлекаться,  -  сказал  Данченко,  -  давайте  проанализируем
следующих.
   - Друг  детства  Фиделя  и  Рауля  Кастро  -  Педро  Мирет  Прието,  член
Политбюро, заместитель председателя Госсовета и Совета Министров. Образован.
Окончил Гаванский университет.  Тоже  участвовал  в  нападении  на  Монкаду.
Вместе с братьями Кастро был на "Гранме".
   - Не подойдет, - решительно сказал сам Нилин, - во-первых,  ему  уже  под
семьдесят, во-вторых, слишком близкий друг. Нет, не подойдет.
   - Согласен, - кивнул Данченко, - следующий.
   - Османи Сьенфуэгос Горриаран, он брат  героя  Кубы  Камило  Сьенфуэгоса.
Семь лет был помощником Фиделя Кастро. В  настоящее  время  член  Политбюро.
Тоже не подходит. В свое время его даже пытали  в  тюрьмах  Батисты,  но  он
стойко держался.
   - Вот люди, - не выдержал Максимов,  -  про  жизнь  каждого  можно  книги
писать.
   - Время такое было,  -  недовольно  сказал  Данченко,  словно  лично  его
обвинили в трусости, - кто у нас там следующий?
   - Член Политбюро и Секретариата ЦК Компартии Кубы  Хорхе  Рискет  Вальдес
Сальданья. С тринадцати лет принимает участие в борьбе  против  диктаторских
режимов на Кубе, становится  секретарем  социалистического  союза  молодежи.
Потом воевал, был начальником политотдела. Вначале  ему,  видимо,  не  очень
доверяли. Он был шесть лет  министром  труда,  а  потом  три  года  в  конце
семидесятых  -  генеральный  представитель  Кубы  в  Анголе,  руководил  там
действиями кубинских интербригад. С 1980-го стал членом Политбюро.  Потом  -
заведующим общим международным отделом. Но ему уже шестьдесят  пять.  А  это
серьезный возраст для политика.
   - Только что во Франции Президентом избран Ширак. Он тоже не  мальчик,  -
возразил Максимов.
   - Но это Франция, - в тон ему  ответил  Нилин.  -  Там  другие  традиции,
другой народ. Здесь нужен человек помоложе. Они все очень сильно завязаны на
Фиделя Кастро.
   - Может, начнем сразу смотреть оппозицию? - спросил Данченко.
   - Давайте все-таки рассмотрим еще несколько кандидатур, - попросил Нилин,
- может, что-нибудь сумеем выделить.
   - Только не нужно искать среди членов Политбюро, -  вставил  Максимов,  -
это все равно что  искать  диссидентов  среди  брежневского  Политбюро.  Это
несмешно и нереально. И потом - возраст, посмотрите их возраст.
   Он начал поднимать папки одну за другой.
   - Ничего не интересно. Все старики, кроме двоих.  Те  папки,  которые  вы
отложили, они более перспективны, хотя я все равно не верю ни  в  одного  из
них. Они слишком близки к своему Фиделю.
   - Не обязательно, -  возразил  Нилин,  -  вот  посмотрите  сюда.  Министр
внутренних дел, Абелардо Коломе Ибарро, он тридцать девятого года  рождения.
Он человек не Фиделя, а Рауля Кастро. Был его заместителем во  время  войны,
потом в вооруженных силах Кубы. Сейчас - член  Политбюро.  Вместе  с  Раулем
Кастро они контролируют вооруженные силы и МВД. Это серьезно.
   - Нет, - быстро сказал Данченко, - это несерьезно. Москва вот уже столько
лет пытается вбить клин  между  братьями,  мы  даже  думали  так  припугнуть
Фиделя. Ничего не выходит. Рауль слишком к  нему  привязан.  Он  никогда  не
поднимет войска против своего брата. Скорее пустит себе пулю в лоб.  И  этот
Абелардо тоже такой.
   - Вот совсем молодой член Политбюро, самый молодой. Ему  всего  пятьдесят
лет, - поднял следующую папку Нилин, - Хуан Эстебан Ласо  Эрнандес.  Кстати,
учился в ГДР. Был первым секретарем в нескольких провинциях.  И  еще  важный
факт - на самой  Кубе  он  кончал  только  Высшую  партийную  школу.  Может,
подойдет?
   - Я его лично знаю, -  немного  снисходительно  сказал  Данченко,  -  это
настоящий фанатик. Он предан Фиделю.
   Не подойдет.
   - Давайте следующий список, - предложил Максимов, - ясно,  что  здесь  мы
ничего не найдем. Может, поискать среди интеллектуалов, как в Румынии?
   - У нас  есть  такой  человек.  Роберто  Фернандес  Ретамар.  Писатель  и
публицист. Лучшей кандидатуры не найти. - Нилин наклонился и  вытащил  папку
из другой стопки, начал ее листать. - Вот посмотрите. Он учился в  Парижском
и Лондонском университетах. Преподавал в Колумбийском, Йельском  и  Пражском
университетах. Директор "Дома Америки". По-моему, весь мир  его  встретит  с
криками приветствия. Такая кандидатура подойдет?
   - Тоже не очень, - признался Данченко, -  этот  Ретамар  давно  живет  на
Кубе, пишет неплохие публицистические статьи. Но он настоящий ученый,  такой
рафинированный интеллигент. Ни в какую революцию он не пойдет.
   - Тогда мы должны вообще приглашать людей со стороны, - вспылил Нилин,  -
я не понимаю, что мы делаем.  Если  мы  заинтересованы  в  том,  чтобы  наши
станции электронной разведки по-прежнему были на Кубе, нам нужно делать все,
чтобы Фидель Кастро сидел там как можно  дольше.  А  вместо  этого  мы  ищем
кандидатуру для его замещения. Вам не кажется это нелогичным?
   - Не кажется, - ответил Данченко, - Фиделя скоро не будет на  острове,  а
мы сумеем получить очень большие дивиденды от снятия страха с  Америки.  Они
ведь по-прежнему боятся харизмы этого соседа-бородача.
   - А почему вы так уверены, что его  не  будет?  -  нахмурившись,  спросил
Максимов.
   - Знаю, - коротко  ответил  Данченко,  -  и  потом,  вы  сами  понимаете,
насколько секретные сведения нам сообщил в разговоре  заместитель  директора
СВР.
   - Понимаю, - вздохнул Максимов, - вы думаете, он имел в виду и физическое
устранение "команданте"?
   - Я не знаю, что он имел в виду, но могу догадаться.
   - А почему именно третьего июня?
   - Вот этого я не знаю действительно,  -  засмеялся  Данченко,  -  видимо,
важная дата наше третье июня. Она имеет какое-то определенное значение.
   - Давайте смотреть дальше, - предложил Нилин.  В  своих  больших  роговых
очках он напоминал скорее  преподавателя  гуманитарного  вуза,  чем  офицера
разведки. И если Максимов вообще был похож на любого инженера  из  МВТУ  или
МАИ со своей интеллигентной внешностью  -  чуть  вздернутым  носом,  мягким,
округлым подбородком, светло-коричневыми,  почти  рыжими,  волосами  и  даже
несколькими редкими веснушками, оставшимися на лице  как  знак  детства,  то
Данченко - единственный среди них - мог вполне сойти за шпиона. Он был  чуть
выше среднего роста, худой, подтянутый, с резкими, даже  несколько  грубыми,
чертами лица. Волосы он имел редкие, торчащие ежиком  и  трудно  поддающиеся
расческе. На подбородке был небольшой шрам, заметный,  лишь  когда  он  чуть
поднимал голову. Зато руки и пальцы у него были красивые, длинные,  строгие,
как у пианистов.
   - Рене Анильон Капоте, - продолжал читать Нилин, - он был послом в СССР в
начале  восьмидесятых.  Работал  девять  лет  первым  заместителем  министра
иностранных  дел  Кубы.  Он   сейчас   Генеральный   секретарь   Организации
солидарности народов Африки, Азии и Латинской Америки.  Ему  шестьдесят  три
года. Может, оставим?
   - В какие конкретно годы он был послом в СССР? - уточнил Максимов.
   - В восемьдесят первом - восемьдесят  третьем  годах,  -  ответил  Нилин,
посмотрев в личное дело. Максимов и Данченко переглянулись.
   - При Андропове, - пожал плечами Максимов.
   - Убираем, - понял Нилин, доставая следующего.
   - Если хотите посла при Горбачеве, - быстро достал одну  папку  Нилин,  -
вот у меня есть еще одна кандидатура. Хулио Камачо Агилар. Был послом в СССР
с октября восемьдесят шестого  по  февраль  девяностого.  Но  он  тоже  член
Политбюро. У него  хорошие  связи  с  армией,  он  работал  там  начальником
Политуправления. Очень смелый и храбрый человек.  Он  имеет  звание,  как  и
Фидель, "команданте революции".
   -  Интересно,  -  кивнул  Максимов,  -  такой  человек  может   оказаться
интересной находкой. Отложите его в сторону, - решил Максимов, - я его лично
не знаю, может, стоит попробовать.
   - Есть и другой бывший посол в СССР. Он  начинал  при  Андропове,  а  был
отозван уже при Горбачеве. - Нилин  поискал  среди  бумаг  и  наконец  нашел
папку.  -  Вот,  Лионель  Сото  Прието.  Заместитель   председателя   Совета
Министров. Доктор философии и филологии. Доктор исторических наук.  Обратите
внимание - он не член Политбюро. Был отозван в восемьдесят шестом. Оставить?
   - Давайте и его, хотя больших надежд возлагать не  стоит,  -  скептически
произнес Данченко, - тот вообще был "команданте  революции".  У  этого  тоже
наверняка биография похожая.
   - Да, - кивнул Нилин, - он сидел в тюрьме при Батисте, был несколько  раз
арестован.
   - В этой стране  трудно  найти  нужные  нам  кадры,  -  вздохнув,  сказал
Данченко, - там все герои и революционеры. Ну, где нам взять лидера, равного
Фиделю?
   - У него есть заместитель  по  экономике,  которому  он  очень  верит,  -