их  революционных
фанатиков в бессудных расстрелах чекистами русских людей останется в ге-
нетической памяти русского народа. Кадровые составы уездных и губернских
ЧК тех лет или утрачены, или продолжают храниться в архивах бывшего КГБ.
Здесь предстоит еще долгая работа историков. Нам известны  лишь  данные,
приведенные Шульгиным (301), заимствованные им сборника "На чужой сторо-
не", вып. XI, 1925 г. В показаниях  некоего  Валера,  он  же  Болеросов,
"Особой Следственной комиссии на Юге России" приведен список  20  членов
Киевской ЧК в 1919 г., с характеристиками чекистов. Список неполный,  т.
к. общее число сотрудников ЧК колебалось от 150 до 300 человек. В список
попали сотрудники, занимающие лишь командные должности. В списке  Валера
из 20 чекистов 16 - евреи. Возможно, что в других городах Украины и Рос-
сии соотношение евреев и русских в органах ЧК было иным или вообще евре-
ев там не было. Но это не меняет того факта, что евреи-большевики актив-
но участвовали в карательных акциях ЧК, строя "светлое будущее" на крови
невинных людей. Слух об их участии  в  арестах  и  расстрелах  мгновенно
распространялся, порождая волну ответного антисемитизма.
   Об этом писал патриот России еврейский публицист Бикерман И. М.,  об-
ращаясь к русским евреям с горькими и жестокими словами, более  жестоки-
ми, чем все слова, сказанные антисемитами: "...жизнь на протяжении  двух
материков мнется, гнется, ломается с невозмутимым спокойствием и буднич-
ной  простотой,  точно  порошок  в  ступе  готовят.  И  вот  около  этой
дьявольской лаборатории, тут -  наш  грех,  великий  грех  русского  ев-
рейства.
   Нечего и оговаривать, что не все большевики - евреи и не все евреи  -
большевики, но не приходится теперь также долго доказывать непомерное  и
непомерно рьяное участие евреев в истязании полуживой России большевика-
ми. Обстоятельно, наоборот, нужно выяснить, как это участие евреев в гу-
бительном деле должно отразиться в сознании русского народа. Русский че-
ловек никогда прежде не видел еврея у власти; он не видел его ни  губер-
натором, ни городовым, ни даже почтовым чиновником. Бывали и тогда,  ко-
нечно, и лучшие, и худшие времена, но русские люди жили, работали и рас-
поряжались плодами своих трудов, русский народ рос и богател, имя  русс-
кое было велико и грозно. Теперь еврей - во всех углах и на всех  ступе-
нях власти. Русский человек видит его и во главе первопрестольной  Моск-
вы, и во главе Невской столицы, и во главе Красной Армии, совершеннейше-
го механизма самоистребления. Он видит, что проспект св.Владимира  носит
теперь славное имя Нахимсона, исторический Литейный проспект  переимено-
ван в проспект Володарского, а Павловск в Слуцк. Русский  человек  видит
теперь еврея и судьей, и палачом; он встречает на каждом шагу евреев  не
коммунистов, а таких же обездоленных, как он сам, но все же  распоряжаю-
щихся, делающих дело советской власти: она ведь всюду, от нее и уйти не-
куда. А власть эта такова, что, поднимись она из последних  глубин  ада,
она не могла бы быть ни более злобной,  ни  более  бесстыдной.  Неудиви-
тельно, что русский человек, сравнивая прошлое с настоящим, утверждается
в мысли, что нынешняя власть еврейская и что  потому  именно  она  такая
осатанелая. Что она для евреев и существует, что  она  делает  еврейское
дело, в этом укрепляет его сама власть...
   Еврей вооружал и беспримерной жестокостью  удерживал  вместе  красные
полки, огнем и мечом защищавшие "завоевания революции"; по приказу этого
же еврея тысячи русских людей, старики, женщины бросались в тюрьмы, что-
бы залогом их жизни заставить русских офицеров стрелять в своих  братьев
и отдавать честь и жизнь свою за злейших своих врагов.  Одним  росчерком
пера другой еврей истребил целый род, предав казни всех находившихся  на
месте, в Петрограде, представителей дома Романовых, отнюдь  не  различая
даже причастных к политике и к ней непричастных..." (24).
   Восстановим детали этого злодейства.

   34. УБИЙСТВО ЦАРСКОЙ СЕМЬИ
   Оно стоит черным обелиском в разломах русской истории. Тогда, в  огне
революции, убийство царской семьи прошло почти не замеченным ни в  наро-
де, ни в большой политике. Информация о расстреле Царя была заслушана на
заседании Совнаркома 18 июля 1918 г. между  сообщениями  об  организации
государственной статистики, Красного Креста и Комиссии  здравоохранения.
Председательствовал Ленин. Внесли в протокол: "Слушали: Внеочередное за-
явление Председателя ЦИК т. Свердлова о казни бывшего царя Николая II по
приговору Екатеринбургского Совдепа и о состоявшемся  утверждении  этого
приговора Президиумом ЦИК. Постановили: Принять к  сведению".  При  этом
присутствовали 33 человека, в том числе  Бонч-Бруевич,  Гуковский,  Пет-
ровский, Семашко, Винокуров, Соловьев, Троцкий, Альтфатер, Рыков,  Стуч-
ка, Ногин, Склянский, Чичерин, Карахан и др. Кто-то  спросил:  "А  семью
вывезли?" Ответа не последовало, вопрошавший на ответе не настаивал. Так
по-будничному авторы особого по своему историческому смыслу насилия сда-
ли в архив еще одно свое преступление. В прессу  поступило  сообщение  о
расстреле "одного Николая Романова" и о том, что "семья Романова отправ-
лена в безопасное место" (237). Это же было сообщено и  послу  Советской
России в Германии Иоффе А. А., про которого вождь  изрек:  "Пусть  Иоффе
ничего не знает, ему там, в Берлине, легче врать будет" (7).
   Фактические авторы убийства Ленин и Свердлов прекрасно знали,  что  в
Екатеринбурге 17 июля 1918 г. были уничтожены: Император Николай II, Им-
ператрица Александра Федоровна, их дети: Ольга - 22 года, Татьяна  -  20
лет, Мария - 18 лет, Анастасия - 16 лет, Алексей - 14 лет. Вместе с ними
были расстреляны: доктор Боткин Е. С., повар Харитонов И. М., прислуга -
Трупп А. Е. и Демидова А. С.
   На другой день 18 июля в Алапаевске были убиты: сестра Государыни  В.
Кн. Елизавета Федоровна, известная своей  благотворительностью,  Великие
Князья Игорь Константинович, Константин Константинович, Иван  Константи-
нович, Сергей Михайлович, кн. Палей В. П., монахиня Варвара  и  служащий
Ремез Ф. М. Как обычно, большевики прибегли ко лжи. В  1  144  "Пермских
Известий" была помещена информация Председателя Облсовета Белобородова о
том, что некая банда похитила из охраняемого чекистами помещения  Авгус-
тейших узников и увезла их, несмотря на сопротивление  стражи,  в  неиз-
вестном направлении. На самом деле, Узники приняли мучительную смерть  -
живыми они были сброшены в шахту.
   В сентябре по ордеру пермской ЧК 1 3694 от 21 сентября 1918  г.  были
вывезены из гостиницы г. Перми в Мотовилихинский завод и расстреляны  В.
Кн. Михаил Александрович, младший брат Николая II, и  его  секретарь  Н.
Джонсон. Как и в предыдущем случае, было  сообщено,  что  Великий  Князь
увезен монархистами. Что же касается других членов большой семьи Романо-
вых, то все они в конце концов благополучно оказались за границей.
   Самое удивительное, что ни в те годы, ни в последующие коммунисты  не
утруждали себя поисками аргументов в пользу своего  решения.  Единствен-
ное, на что они ссылались, это Постановление Президиума Уральского  Сов-
депа, сформулированное так: "Имея сведения, что чехословацкие банды  уг-
рожают красной столице Урала - Екатеринбургу, и  принимая  во  внимание,
что коронованный палач, скрывшись, может избежать суда народа,  исполни-
тельный комитет, исполняя волю народа, решил: расстрелять  бывшего  царя
Николая Романова, виновного в бесчисленных кровавых преступлениях. Реше-
ние исполнительного комитета приведено в исполнение в ночь с  16  на  17
июля. Семья Романовых переведена из Екатеринбурга в другое, более надеж-
ное место". Трудно сказать, чего здесь более: лжи или  уверенности,  что
никто не спросит: а судьи кто? Известно, что летом 1918 г. монархическая
идея была непопулярна в России, а монархические группы  разгромлены  ЧК.
Доказательством является то, что не было даже намека на попытку  освобо-
дить царскую семью. В огромной стране с развитыми дворянскими традициями
не нашлось и "трех мушкетеров", способных на смелый шаг. Руководство Бе-
лой армии в лице Колчака А. В. и Деникина А. И. придерживалось идеи  со-
зыва Учредительного собрания. Да и Государь в прощальном слове к  армии,
датированном 21 марта 1917 г., писал: "Исполняйте же ваш долг, защищайте
доблестную нашу Родину, повинуйтесь Временному Правительству, слушайтесь
ваших начальников. Помните, что всякое ослабление порядка службы  только
на руку врагу..." Потеряв власть самодержца,  он  рассчитывал  сохранить
единство и порядок в стране.
   В июле 1918 г. Государь был одинок, никому не нужен, даже как символ,
и не представлял для большевиков ни малейшей опасности. Его убийство бы-
ло актом мщения и страха политических преступников.
   Расскажем, как Государь и его семья оказались в Екатеринбурге.  После
своего отречения 15 марта Николай II 16 марта вернулся в Могилев в Став-
ку, попрощался с офицерами штаба и отправился в Царское Село.  Временным
Правительством ему были гарантированы свобода и отъезд с семьей за  гра-
ницу. 21 марта в поезде он был арестован  членами  Государственной  Думы
Бубликовым, Вершининым, Грибуниным и Калининым и прибыл в Царское Село в
качестве арестанта. В Царском того же дня была арестована Государыня. Ее
арест произвел генерал Корнилов Л. Г., командующий войсками  Петроградс-
кого округа. Временное Правительство, лишив Николая II свободы, завязало
узел, разрубленный затем в  Екатеринбурге.  В  Постановлении  Временного
Правительства мотивы ареста не указывались. Кн. Львов и Керенский объяс-
няли арест желанием избежать "возможных эксцессов первого революционного
потока" и "крайне возбужденным настроением солдатских тыловых масс и ра-
бочих..., враждебным Николаю". Кроме того, предполагалось  создать  Вер-
ховную Чрезвычайную Следственную Комиссию для изучения действий  носите-
лей верховной власти, идущих во вред интересам страны. В те дни интелли-
генция, буржуазия и высшее офицерство усматривали в политике Царя  и,  в
особенности, в действиях Александры Федоровны и ее кружка ярко  выражен-
ную тенденцию к развалу страны. Эта Комиссия впоследствии  отвергла  все
обвинения в адрес Николая II и Александры Федоровны.
   В Царском Царь попадает в окружение офицеров  и  солдат,  настроенных
полувраждебно к его особе, совершающих в  отношении  его  и  членов  его
семьи неуважительные действия, а иногда хулиганские поступки. Керенский,
несмотря на свои взгляды о необходимости цареубийства, высказанные им до
Февральской революции, сейчас, когда царской семье  грозит  явная  опас-
ность, не хочет быть русским Маратом и обдумывает  план  перевода  семьи
Государя в безопасную глушь. Выбор падает на Тобольск. Туда и  отправля-
ется состав с пленниками и небольшой свитой, добровольно пожелавшей соп-
ровождать бывшего монарха. Свита состояла из 39 преданных семье Царя лю-
дей. В свите было всего 3 аристократа - гр. Татищев И. Л., кн.  Долгору-
ков В. А., гр. Гендрикова А. В., лейб-медик Боткин Е.  С.,  воспитатели,
камердинеры и прислуга. Это все, что осталось от  самого  пышного  двора
Европы. Дата отъезда и маршрут сохранялись в тайне. Отъезд произошел  14
августа, а 19 августа царская семья прибыла в Тобольск.  В  Тобольске  к
свите присоединилось еще 6  человек.  Большая  часть  этих  людей  будет
расстреляна большевиками.
   Жизнь семьи происходила под охраной солдат во главе с полковником Ко-
былинским Е. С. Жили в доме с садом, огороженным забором. Выход за  пре-
делы сада был запрещен. Основным занятием семьи  была  учеба  детей.  Им
преподавали: Государь - историю Алексею Николаевичу, Государыня - богос-
ловие всем детям и немецкий язык Татьяне Николаевне. Жильяр и Гиббс пре-
подавали французский и английский языки. Математику и русский язык  вела
Битнер.
   Постепенно дисциплина среди солдат падала, и они становились распоря-
дителями в повседневных делах семьи. Жалованье солдатам выплачивали  не-
аккуратно, что делало их озлобленными. Большевистский переворот еще  бо-
лее осложнил дело со снабжением солдат и  с  дисциплиной.  В  это  время
Москве было явно не до Царя, но и выпускать знатную добычу большевики не
хотели. 20 февраля 1918 г. Совнарком в составе Ленина,  Свердлова,  Кры-
ленко, Карелина, Сталина и др. постановил: "Поручить Комиссариату  юсти-
ции и двум представителям Крестьянского съезда подготовить  следственный
материал по делу Николая Романова. Вопрос о  переводе  Николая  Романова
отложить до пересмотра этого вопроса в СНК. Место суда не  предуказывать
пока". Обвинителем на предполагаемом процессе должен был выступить Троц-
кий Л. Д. Приближался час, о котором Ленин говорил и мечтал давно, - час
расплаты с ненавистным монархом.
   Местная уральская власть в лице Совдепа напряженно следила за узника-
ми, понимая, что ситуация в любую минуту может выйти из-под контроля.  В
отряде  Кобылинского,  созданного  Временным  правительством,  появилась
группа солдат-большевиков. 1 апреля на Президиуме ВЦИК заслушали сообще-
ние большевика Лупина, делегата тобольского отряда  особого  назначения,
об охране бывшего Царя и постановили: "1. Просить отряд продолжать нести
охрану впредь до присылки подкрепления. 2. В случае  возможности  немед-
ленно перевести всех арестованных в Москву". Через неделю Президиум ВЦИК
вернулся к этому вопросу: "В дополнение к ранее принятому  постановлению
поручить т. Свердлову снестись по прямому  проводу  с  Екатеринбургом  и
Омском о назначении подкрепления отряду, охраняющему Николая Романова, и
о переводе всех арестованных на Урал..." На Украине и  в  Сибири  в  это
время распространялись слухи о готовящемся монархистами освобождении Ца-
ря.
   22 апреля из Москвы в Тобольск прибыл  с  чрезвычайными  полномочиями
комиссар Яковлев В. В. Его мандат был подписан Лениным и  Свердловым,  а
кроме того, он вез письмо Свердлова от 9 апреля 1918 г. в Уральский Сов-
деп: "Дорогие товарищи! Сегодня по прямому проводу  предупреждал  вас  о
поездке к вам ходателя (?!) т. Яковлева. Мы поручили ему перевезти Нико-
лая на Урал. Наше мнение: пока поселите его в Екатеринбурге. Решите  са-
ми, устроить ли его в тюрьме или же приспособить какой-либо особняк. Без
нашего прямого указания из Екатеринбурга никуда не увозите. Задача Яков-
лева - доставить Николая в Екатеринбург живым и сдать  или  Председателю
Белобородову, или Голощекину. Яковлеву даны  самые  точные  и  подробные
инструкции. Все, что необходимо, сделайте. Сговоритесь о деталях с Яков-
левым. С тов. прив. Я. Свердлов". Почему ВЦИК переменил адрес  перевозки
царской семьи с Москвы на Екатеринбург,  неизвестно.  Возможно,  потому,
что процесс над Царем был не готов, а Уральская власть  рвалась  распра-
виться с Царем самостоятельно. Ей Свердлов мог довериться вполне, т.  к.
это были его люди по революционным делам. В воспоминаниях  Белобородова,
датированных 1923 г., имеется: "...мы считали, что,  пожалуй,  нет  даже
надобности доставлять Николая в Екатеринбург,  что,  если  предоставятся
благоприятные условия... он должен быть расстрелян".
   По версии следователя Н. А. Соколова, ген. Гурко и других современни-
ков драмы, Яковлев был связан с немцами и должен был  вывезти  семью  на
Запад по германской инициативе. Однако в действительности немцы не проя-
вили интереса к судьбе побежденного противника.  Малочисленные  монархи-
ческие группки установили связь с Царем в  Тобольске  через  Татищева  и
Долгорукова, в основном, с целью получения и передачи информации. С дру-
гой стороны, их представители гр. Нейгардт и бар. Будберг  обратились  к
послу Германии гр. Мирбаху. Они передали ему 7 мая личное письмо бывшего
обер-гофмаршала гр. Бенкендорфа с изложением опасной для  жизни  царской
семьи ситуации. Письмо не имело просительного тона, т. к. обращались все
же к воюющей стороне, и в то же время оно не носило политического харак-
тера, дабы не связывать Николая II какими-либо обязательствами.  Бенкен-
дорф исходил из того, что немцы могут предпринять реальные  действия  по
долгу чести, а иначе они окажутся в роли попустителей преступления.  По-
сол Мирбах высокомерно процитировал Бисмарка: "Побежденным следует оста-
вить лишь глаза, чтобы они могли оплакать свое несчастье. Вам,  господа,
мы этого не говорим... речь идет о родственной семье. Германия от нее не
отстранится". Затем он прочитал ответ Берлина на свой запрос: "Его Вели-
чество желает, чтобы продолжались усилия, направленные  на  освобождение
семьи и вывоз ее в рейх. При любых обстоятельствах немецкая принцесса  и
ее дети, в том числе наследник, как неотделимый от матери, не могут быть
оставлены на произвол судьбы. Фон Кюльман".
   На демарш Мирбаха Чичерин ответил молчанием. Еще долго его  дипломаты
Иоффе, Радек будут морочить голову немцам и врать, что царская семья жи-
ва. Обращение монархистов к бывшим союзникам Англии и Франции также дало
нулевой результат. Практически это означало, что Николай II  обречен  на
смерть. Брошенный и преданный аристократами, непонятый народом,  который
под влиянием пропаганды все более ненавидел  Царя,  находясь  во  власти
своих заклятых врагов, Царь двигался к своей Голгофе.
   Прибывшие из Омска, а затем из  Екатеринбурга  отряды  красноармейцев
представляли угрозу жизни Государя. В этих условиях Яковлев повел себя в
отношении солдат отряда Кобылинского как искусный дипломат, пообещав  им
деньги и расхвалив их. После этого он сообщил узкому кругу  -  отрядному
комитету, что увозит царскую семью. Яковлев серьезно опасался, что  сол-
даты не выдадут ему Царя. В конце концов была сформирована группа сопро-
вождения, куда вошли и обольшевичившиеся солдаты, и умеренные люди Кобы-
линского. С Государем Яковлев был почтителен, имел  с  ним  разговоры  с
глазу на глаз, понравился Николаю II, в связи с чем Царь назвал его даже
"недурным, прямым человеком". Несмотря на наличие высокого мандата, мож-
но предположить, что Яковлев не был посвящен во все детали близкой перс-
пективы.
   26 апреля Яковлев увозит из Тобольска в Тюмень на сибирских "кошевах"
- плетеных корзинах с полозьями - Царя с Александрой Федоровной и В. Кн.
Марией Николаевной. В эти дни у Цесаревича отнялись ноги, и он с сестра-
ми остался в Тобольске. В Тюмени пленники пересели на поезд и  двинулись
на запад. Не доезжая до Екатеринбурга, Яковлев узнал, что  состав  будет
арестован. Он меняет маршрут, возвращается в Тюмень и едет на восток,  к
Омску. Что означали эти маневры Яковлева - неизвестно.  На  ближайшей  к
Омску станции Куломзино поезд задерживают красные и  сообщают  Яковлеву,
что за попытку увезти Царя за границу Екатеринбург объявил его вне зако-
на. Яковлеву удается связаться по телефону с Москвой, и он получает при-
каз ехать в Екатеринбург. В Екатеринбурге 30 апреля царскую семью  преп-
ровождают в дом Ипатьева. Яковлев после переговоров с Совдепом  выезжает
в Москву. Следователь Соколов считает, что Яковлев втайне был  враждебен
большевикам. 23 мая в Екатеринбург привезли трех Великих Княжон - Ольгу,
Татьяну, Анастасию и Наследника Алексея.
   Из Москвы пришло  предписание:  "Предлагаю  содержать  Николая  самым
строгим порядком... прислать смету всех расходов, считая караулы.  Сооб-
щить подробности нового содержания. Председатель ВЦИК Свердлов". Белобо-
родов ответил: "Секретно, Председателю ВЦИК Свердлову. Ответ на Вашу за-
писку. Романовы содержатся под строгим арестом, свидания не разрешаются.
Челядь и Боткин на одном положении с арестованными. Князь Василий Долго-
руков, епископ Гермоген нами арестованы; никаких заявлений, жалоб  ихних
ходатаев не удовлетворяйте... С  Яковлевым  произошли  довольно  крупные
объяснения, в результате расстались холодно. Мы резолюцией его  реабили-
тировали от обвинений в контрреволюционности, признав  наличие  излишней
нервности... Смету пришлем. Белобородов".
   Арест был строгим, содержание фактически тюремным. Охранники