очтительного  недоверия  до  близкого  к
обожествлению. Леннарт капризно кривила губы,  но  и  на  нее  это,  похоже,
произвело впечатление. А сам  Таллис  наслаждался  этим  -  таким  довольным
Андерик его еще не видел ни разу. Потом Андерик заметил Лури; она  осторожно
заглядывала в люк, и глаза её сияли похотливым  восхищением.  При  виде  нее
Андерика свело желанием и ревностью. Тоже еще штучка. Вот бы  сейчас...  Она
вроде бы относилась к нему получше, но все его потуги ни к чему не приведут,
пока он не отгадает, что же это такое творится с Таллисом, и не обернет  это
в свою пользу.
   - Все вроде в норме, кэп, - доложил штурман.
   - Выведи информацию со своего пульта на  мой.  Я  сам  хочу  прицелиться,
пальнуть и сделать скачок ему  под  самый  хвост  для  новой  попытки.  Если
поспешим, он сам засосет наш снаряд.
   Таллис развалился в кресле и одарил Андерика  ослепительно  самодовольной
улыбкой. По  повороту  его  головы  Андерик  понял,  что  он  тоже  знает  о
присутствии Лури и потешается над ним. Андерик старательно изображал на лице
отсутствие интереса, но взгляда не опускал, так что прекрасно разглядел все,
что случилось потом.
   На  пульте  Андерика  запищал  зуммер   -   это   приборы   запеленговали
гравитационный след уходящего бустера, и поверх звезд на  экране  наложилась
зеленая прицельная сетка. Таллис забарабанил по  клавишам,  и  тут  Андерика
пробрала нервная дрожь.
   Таллис набрал команду уже после того, как корабль начал поворот.  Корабль
ведет кто-то другой!
   Таллис хлопнул по клавише  пуска,  корабль  вошел  в  скачок,  и  Андерик
вспомнил того троглодита-барканца, с головы до ног закутанного в  шантайские
шелка, который навещал Таллиса во время последнего ремонта "Когтя  Дьявола".
Лури говорила вроде  бы,  что  тот  пытался  продать  Таллису  набор  боевых
андроидов-тинкеров - страсть  их  капитана  к  тинкерам  была  общеизвестна.
Андерик не говорил с этим троглодитом  сам,  ибо  массивные  очки,  торчащий
кадык и неразрывно связанные с барканцами запретные  технологии  вызывали  у
него отвращение.
   Осознание того, кто же на самом деле ведет корабль, оглушило Андерика  не
хуже удара по голове. Он физически ощутил, как кровь отхлынула  от  лица,  и
поспешно отвернулся к монитору в надежде скрыть свою реакцию;  ему  пришлось
даже крепко вцепиться в край пульта, чтобы унять невольную дрожь.
   Логосы.
   Откуда-то из глубины сознания всплыли воспоминания детства,  проведенного
на Озмироне. Жуткие сказки, производившие тогда на него  такое  впечатление,
снова теснились в голове, мешая следить за происходящим на мостике. Конечно,
он отринул почти  все,  что  связывало  его  с  прошлой  жизнью,  и  все  же
оставались еще некоторые законы, не нарушавшиеся даже рифтерами, будь они по
происхождению высокожителями или нижнесторонними.
   Абсолютное неприятие машинного разума и строгое  соблюдение  Запрета  как
раз относились к таким случаям - по крайней  мере  для  уроженцев  Озмирона.
Вообще-то, планета была не из самых приятных для обитания, но вот уже  почти
три столетия на ней  царил  жесткий,  непререкаемый  культ  боли  и  страха.
Андерик вспомнил свое удивление, когда - уже  подростком,  сбежав  с  родной
планеты -  нашел  случайно  исторический  чип,  в  котором  жители  древнего
Озмирона характеризовались  как  законченные  гедонисты,  посвящающие  жизнь
исключительно  удовольствиям.  Зловещие,  никогда  не  улыбающиеся   фанисты
Органичного Единения почему-то никогда не упоминали об этом. Впрочем,  конец
этой истории, наоборот, не скрывался:  какой-то  особо  жадный  и  не  менее
глупый старьевщик нашел где-то на  первый  взгляд  неисправного  адамантина,
разбудил его ненароком, и тот, пока его не уничтожили, едва не  обратил  всю
планету.
   К несчастью, обращая жителей планеты, он не убивал их - эта задача  легла
на плечи тех, кто остался необращенным. Печи и газовые камеры работали в три
смены еще много  месяцев  после  падения  последнего  оплота  адамантинов  -
последняя и единственная участь органических машин, бывших  когда-то  живыми
людьми. Ужас и отчаяние уцелевших, узнающих своих родных, и близких в  числе
живых, но обратившихся  в  смертельную  угрозу,  навсегда  оставили  след  в
психике жителей Озмирона. Для остальных Тысячи Солнц Адамантинский Ужас  был
чем-то из области древних преданий; для Озмирона это было только вчера.
   - Связь! Кончай ворон считать и подготовь новое  сканирование  к  моменту
выхода. Живо!
   Андерик вздрогнул и сообразил, что пропустил мимо ушей последнюю команду.
Дрожащими пальцами забарабанил он по клавишам; хриплый смех соседей  немного
привел его в чувство. Однако стоило капитану  отвернуться  к  штурману,  как
мысли его вернулись к этой последней стоянке.
   Он дал всему экипажу трехдневный отпуск на Рифтхавен - сразу же  за  тем,
как ушел этот барканец... И все это время его никто не  видел.  И  когда  мы
вернулись, у него были воспаленные  глаза  -  он  сказал  еще,  что  отмечал
последний рейд.
   Андерик покосился украдкой на Таллиса - тот снова пристально  вглядывался
во что-то, невидимое  никому  другому.  Теперь,  когда  Андерик  понял,  что
происходит, он даже удивился, что этого не заметил никто,  кроме  него.  Его
снова пробрала невольная дрожь.
   Значит, с глазами его тоже что-то сделали?
   Он снова заметил Лури, которая пробралась-таки потихоньку на мостик.  Она
посмотрела на него и равнодушно отвернулась. Она была разочарована, когда он
не купил тинкеров... Значит, про логосы ей неизвестно. Как она  отреагирует,
когда узнает?  А  команда?  Мрачное  настроение  Андерика  начало  понемногу
развеиваться; он обдумывал способы обратить это открытие себе на пользу.

14

   Подобно тому, как плоть облекает  собой  человеческое  существо,  "Коготь
Дьявола" сделался материальной основой для логосов - сплетения мысли и воли,
чьей плотью стали сталь, стекло, дайпласт, пожирающие пространство двигатели
и паутина труб с кислородом: этим газом  дышали  бионты,  извергавшие  целые
облака смертоносной двуокиси водорода. Теперь же, повинуясь  приказу  бионта
Таллиса, они прилагали все усилия к тому, чтобы ставший  их  плотью  корабль
наиболее полно служил своему назначению: догнать и уничтожить.
   Микросекунда сменялась микросекундой, пока  исполнительный  узел  логосов
просчитывал  оптимальное  решение  задачи.   Множество   подчиненных   узлов
создавали и рушили модели многомерного пространства погони, подводя  корабль
к кульминации - восхитительному всплеску энергии, который исполнит приказ их
создателя.
   Но даже при том, что основное их  внимание  сосредоточилось  на  уходящем
корабле,  часть  их  сознания  перерабатывала  информацию,   поступающую   с
расположенных по всему кораблю датчиков.  Двигатели,  вооружение,  состояние
корпуса - логосы обрабатывали тысячи сообщений, выдавая обобщенные сводки  с
достаточно долгими интервалами времени, чтобы  один  из  бионтов  -  тот,  с
которым они делили тело, - успел издать одну из  тех  дурацких  акустических
модуляций, посредством которых те  общались.  Тем  временем  кристаллический
мозг, спрятанный глубоко-глубоко в недрах корабельных сетей, приглядывал  за
остальными  бионтами,  поскольку  они   являлись   единственным   ненадежным
элементом в мире, построенном на незыблемых физических законах.
   Таким  образом  прошло  несколько  миллионов  микросекунд,   прежде   чем
центральный узел  выдал  команду  просканировать  физиологические  параметры
находившихся на мостике бионтов. Датчик засек  изменение  параметров  бионта
Андерика и их несомненную связь с поступками бионта  Таллиса.  Будучи  не  в
состоянии самостоятельно дешифровать эту связь, но откровенно  встревоженный
интенсивностью параметров Андерика, исполнительный узел включил субъективный
режим и пробудил ото сна бога.
   Руонн тар Айярмендил, пятый эйдолон  некогда  жившего  во  плоти  Руонна,
выругался и слез с гурии, когда в стене у его прозрачного ложа  образовалось
отверстие. Из него выплыло облачко ярко-голубого дыма, соткавшееся  в  голос
визиря:
   - Великий Раб испрашивает у бога аудиенции.
   На мгновение Руонн смешался; затем осознание  его  новой  кибернетической
сущности в сетях логосов  вернулось  к  нему.  Он  все  еще  был  Руонном  и
одновременно не был им; он был пятым  эйдолоном,  созданным  его  архетипом,
спрятанным в запретных машинах, которые сам и продавал. Все же, в надежде на
вечное  воссоединение  с  архетипом  Руонна  и   на   обещанную   Барканским
Матриархатом награду, он вздохнул и взмахом руки удалил и комнату, и  гурию,
и облако, и все остальное.
   Он оказался в безграничном  океане  света  и,  переждав  короткую  минуту
потери ориентации, слился с кораблем.  Восхитительное  ощущение  собственной
мощи охватило его, когда корабль обволок его сознание  материальной  плотью,
открыв его чувствам то, что не в состоянии пережить  ни  один  биологический
организм, включая человека. Пространство и время сияющими волнами накатывали
на него, захлестывая с головой. Тело  его  росло  и  твердело;  заряжающийся
гиперснаряд  наполнял  его  нараставшим  наслаждением  подобно  назревающему
оргазму, а ровная работа двигателей дарила уверенность,  подобную  той,  что
испытывает бегун от крепких, упруго отталкивающихся от земли  ног.  Впрочем,
описать это невозможно было никакими словами - воистину, подумал он, я бог.
   Он купался в  потоке  силы  и  наслаждения.  Как  только  мог  он  искать
удовольствий в мире  своих  фантазий?  Он  решил  остаться  в  полном  своем
воплощении, навсегда слившись с "Когтем Дьявола". Потом в  его  восторженные
мысли вторгся голос исполнительного узла.
   "Физиологические параметры бионта Андерика соответствуют  характеристикам
стресса. Налицо ярко выраженная связь изменения этих параметров с действиями
бионта Таллиса в процессе преследования неприятеля. Нуждаюсь в совете".
   Руонн прокрутил видеоряд с  мониторов  мостика  и  сразу  же  понял,  что
произошло. Излишние самоуверенность  и  лень.  Капитан  забылся  и  позволил
логосам опережать его действия, а  связист  заметил  это.  Но  почему  такая
сильная реакция? Не любопытство, а почти полная паника? Не  дожидаясь,  пока
эта мысль оформится окончательно, ассоциативные узлы логосов нашли  ответ  в
личных делах экипажа. Озмирон.
   Это было уже совсем  плохо.  Мира  с  Озмироном  быть  не  может;  бионта
Андерика необходимо  удалить.  Подобно  тому,  как  человек,  проверяя  свою
готовность, напрягает мускулы, Руонн опробовал все свои  узлы  и  обнаружил,
что бионт Таллис заблокировал ему все выходы на внутренние системы  корабля.
Он все еще мог контролировать эволюции корабля и внешние системы вооружения,
но в том, что касалось ситуации на борту, оставался пассивным  наблюдателем.
Ничего удивительного, если вспомнить то сопротивление, которое ему  пришлось
преодолеть, чтобы продать-таки Таллису логосов. Он и хотел, и боялся  разом.
Нужно время, чтобы привыкнуть. Ему придется поработать еще с капитаном,  вот
только невозможно предугадать, сколько времени оставит ему Андерик.
   Так, первым делом  надо  отследить  динамику  изменения  психологического
настроя  команды.  Насколько  сильна  власть  Таллиса,  велико  ли   влияние
Андерика? Руонн попытался вызвать на себя данные по внутренним датчикам и  с
раздражением  обнаружил,  что  те  поставлены  на  замкнутый  цикл.   Таллис
ограничил его действия сильнее, чем он надеялся. "Ну что ж, поглядим, как он
тогда рассчитывает на помощь логосов". Он наскоро проглядел  архивные  блоки
исполнительного узла, и его захлестнула  волна  злости  и  страха.  Если  не
считать короткого пробного включения, капитан активировал его в первый  раз!
Больше года впустую! Если только кому-то из других его эйдолонов не  удалось
вернуться на Барку, он уже на второй год отстает от Римура,  своего  кузена,
семейного любимчика, чей первый эйдолон вернулся для воссоединения  с  уймой
ценной для Матриархата информации незадолго до установки Руонна  на  "Коготь
Дьявола".
   Будь Руонн сейчас во плоти, он побагровел бы и трясся от ярости. Даже так
бортовые  системы  бесстрастно  передали  на  мостик  дополнительную  порцию
энергии от двигателей, хотя дежурный техник, которому полагалось следить  за
этим, смотрел только на монитор,  показывающий  преследование,  и  этого  не
заметил. В отчаянии своем Руонн вспомнил Возвышение своего кузена:  ванны  с
плавающими в них Барканскими Матронами, их блестящую в  свете  лампад  кожу,
устрашающий  хор  их  голосов,  славящих  победу  барканского  отпрыска  над
враждебными  силами  неприятельских  планет.  Лучше  всего  ему   запомнился
раскрасневшийся от удовольствия Римур, которого наградили десятью соитиями с
Аннемптой, Матроной третьего уровня. Целых  десять!  А  теперь  из-за  этого
дурака Таллиса он никогда его не догонит!
   Внезапно  мысль  его  прервала  вспышка  острого  наслаждения,  и  Руонну
понадобилось некоторое время, чтобы  понять  её  источник.  Гиперснаряд!  Он
вырвался  из   пусковой   установки,   и   кибернетические   органы   чувств
интерпретировали это как что-то вроде оргазма, только интенсивнее  -  ничего
подобного он не испытывал даже  в  ваннах  наслаждения  на  родной  планете.
Странно...  он  не  помнил,  чтобы  ему  запрограммировали  подобную   связь
ощущений.
   Он собрался было просмотреть свои программы, когда до него дошла  наконец
вся странность происходящего. Весь поток информации от логосов  и  бортового
компьютера слился с его сознанием, и он и думать забыл о  непропорциональной
реакции удовлетворения. Они находились в системе  Шарванна,  второстепенного
центра Панархии, и преследовали по пятам  военный  курьерский  корабль...  В
мозгу быстро прокрутились события последних двадцати четырех часов, и  Руонн
забыл  о  своих  невзгодах,  переваривая  новость  о  межзвездной  войне   и
просчитывая выгоду, которую может извлечь из нее эйдолон, вовремя  принявший
сторону победителя.

***

   По мере того как "Коготь Дьявола" сокращал разрыв  с  уходящим  бустером,
Таллис получал все больше удовольствия от  мастерства,  которое  дарили  ему
логосы.
   "Это даже лучше, чем танкеры!"
   - Куда это он направляется? - удивился Шо-Имбрис, повернувшись к Таллису.
В  голосе  его  слышалось  неподдельное  уважение,  а  еще  -  чуть-чуть   -
беспокойство, на которое капитан не стал обращать внимания.
   - Возможно, он надеется использовать тяготение планеты  для  разгона.  По
крайней мере, все его зигзаги говорят об этом, - объяснил Таллис. -  Смотри!
-  Он  ткнул  пальцем  в  клавишу,  одновременно  отдав  логосам  беззвучное
распоряжение  вывести   на   экран   траекторию   бустера,   показанную   на
имплантированных в его глаза дисплеях. - Он  рассчитывает  обогнуть  планету
вот здесь, но мы перехватим его, когда он отвернет, не доходя до критической
точки.
   - Нам тоже придется отворачивать, - буркнула Леннарт  себе  под  нос,  но
так, что все услышали.
   Только тут до Таллиса дошел наконец смысл оранжевого  огонька,  время  от
времени вспыхивавшего в углу экранов, с каждым разом все ярче и ярче. Колдун
на главном экране казался голодным призраком, готовым пожрать корабль вместе
с его экипажем.
   "Тактическая ситуация! - скомандовал он логосам. - Время  до  критической
точки от нашего положения?"
   "Двести  шестьдесят  пять  секунд  до  критической  точки  при   скорости
тактического скачка. Девяностопроцентная вероятность перехвата через  двести
шестьдесят секунд при сохранении имеющегося алгоритма перехвата".
   Таллис судорожно сглотнул, и по спине его побежали мурашки  при  мысли  о
том, что  страшнее:  гнев  Хрима  и  Эсабиана  или  возможность  вывернуться
наизнанку  при  скачке  в  активном  гравитационном  поле.  Жуткие  слухи  о
последствиях такого скачка были излюбленной темой застольных бесед, но никто
так и не знал, как именно искажается при этом время.
   Случится ли это сразу, или у тебя будет время ощутить  это?  Или  у  этой
муки не будет конца?
   Таллис передернул плечами и отогнал мысли прочь. Он  не  может  допустить
ошибки с Крисархом. По сравнению с местью Эсабиана скачок в радиус покажется
райским наслаждением. Он заметил, что все  до  одного  смотрят  на  него,  и
выпрямился.
   - У нас еще полно времени. Ему очень скоро придется  перестать  вихляться
из стороны в сторону и уходить от планеты, и тут-то мы и перехватим его -  в
реальном пространстве-времени. Этот газовый  гигант  сковывает  ему  свободу
маневра, так что когда он прыгнет от него, мы  в  один  скачок  окажемся  на
расстоянии верного выстрела.
   По крайней мере, именно так рассчитали логосы.  Однако  оранжевая  махина
Колдуна,  казалось,  вот-вот  ввалится  через  экран  прямо  на  мостик.  Он
физически ощущал эту чудовищную массу, готовую  заключить  "Коготь"  в  свои
смертельные объятия.
   От нетерпения минуты казались часами. Маленький бустер вилял еще сильнее,
чем прежде, а все эволюции только подводили его еще ближе к  махине  газовой
планеты. Потом бустер, наконец, снова вошел в скачок.
   - Он идет прямо на планету! - заорал Шо-Имбрис.
   Таллис хлопнул  по  клавише  скачка  и  затаил  дыхание.  Штурман  набрал
команду, и на экране высветилась тактическая ситуация: узкая красная  линия,
означавшая границу безопасного радиуса, красная  точка  бустера,  почти  уже
пересекшая ее, и зеленая точка "Когтя Дьявола" чуть дальше.
   - Тридцать секунд до радиуса, капитан! - Шо-Имбрис едва  не  срывался  на
визг.
   - Выходим из скачка точно в этих координатах, - крикнул в ответ Таллис.
   Штурман трясущимися пальцами ввел поправку курса.
   Все  находившиеся  на  мостике  смотрели  на  него,  не  в  силах  ничего
предпринять. Переключив управление скачком на свой пульт, только Таллис  мог
вывести их обратно в четырехмерное пространство-время, к безопасности.
   - Вот занятно, каково это - ходить потрохами наружу?  -  почти  истерично
хихикнул кто-то из техников.
   - Заткнись! - рявкнул Таллис звенящим от  напряжения  голосом.  Рука  его
легла на рычаг, не дожидаясь, пока логосы завершат свой бесстрастный  отсчет
секунд до выхода. Интересно, подумал он, боятся ли логосы смерти так же, как
обычный человек? Дрожь в руке ответила: вряд ли...
   - Пятнадцать секунд.
   "Чего вы ждете?" - беззвучно буркнул Таллис.
   "Координаты перехвата еще не совпали с оптимальными".
   - Десять секунд. Капитан, он сейчас прыгнет прямо  в  радиус!  Ему  хана!
Сворачивай! - штурман почти всхлипывал.
   "Так держать!" неумолимо бубнили логосы.
   - Пять секунд... - простонал штурман. Корабль начало трясти.  Воздуху  на
мостике  стало  словно  бы  меньше,  и  в  груди  Таллиса   что-то   странно
запульсировало. Он отчаянно ударил по рычагу на  долю  секунды  раньше,  чем
голос логоса произнес у него в мозгу: "Выход".
   Корабль,  дернувшись,  вывалился  в  нормальное  пространство.  Чудовищно
огромная  махина  планеты  заполнила  весь  экран,  пока  "Коготь   Дьявола"
доворачивал для выстрела. Таллис нажал на клавишу пуска, пытаясь  разглядеть
за шлейфом гиперснаряда бустер - безрезультатно. На  экране  не  было  видно
ничего, кроме оранжевых клубов атмосферы и огненно-красного следа  уходящего
снаряда. На мостике  воцарилась  мертвая  тишина,  только  щелкали  негромко
клавиши на пульте Шо-Имбриса.
   Секунду спустя  гиперснаряд  вошел  в  верхние  слои  атмосферы  газового
гиганта. От точки входа лениво,  словно  в  замедленном  видео,  разбежалось
образованное ударной волной кольцо облаков в паутине  голубых  электрических
разрядов. Затем  пространство  внутри  кольца  прояснилось,  словно  отпотел
маленький кусок зеркала,  и  перепуганный  экипаж  "Когтя  Дьявола"  получил
возможность заглянуть в глубь атмосферы.
   - Никаких следов, - дрожащим голосом доложил Андерик. - Они погибли.
   - Интересно, что они чувствовали при этом? - сказал Нинн.
   - Какая разница? - возбу