е был стеснен в средствах, однако об источниках этого богатства никто ничего не знал. И вот такой-то человек неожиданно выразил желание заниматься банковскими инвестициями.
     А Дункан Грант, никогда не нуждавшийся ни в каких партнерах и не желавший их, неожиданно и без объяснения причин предложил Николасу Россу стать его компаньоном.
     А вскоре Мерси, ставшая личной помощницей Дункана всего за год до этого события, узнала, что новый партнер босса имеет склонность к крайне рискованным деловым предприятиям, которые, как ни странно, в конечном итоге оказывались в высшей степени успешными.
     Ник был бесспорно умен, к тому же ему фантастически везло. Или, может быть, он был достаточно умен, чтобы самому подготавливать свои триумфы на деловом поприще. Как бы там ни было, с его приходом фирма "Дункан и Росс" стала еще более успешным и процветающим предприятием.
     - Ты сегодня выглядишь озабоченной, - сказал Ник, кладя трубку. Его голос был, как всегда, хриплый, но Мерси это уже давно не волновало. - В чем дело, Мерси?
     - У меня серьезные проблемы, - ответила она. - Кто-то распускает слухи, что ты собираешься взять меня к себе личным помощником.
     Николас Росс опустил голову и, прикрыв глаза тяжелыми веками, посмотрел на лежавший перед ним блокнот. Когда он снова заговорил, глаза его оставались полузакрытыми, так что Мерси ничего не смогла прочесть в его взгляде.
     - А почему для тебя это - проблема, да еще серьезная? - спросил он.
     - Но, Ник, мы же уже не раз говорили с тобой об этом!
     - Я знаю... - Он слегка поморщился, и Мерси невольно подумала, что таким лицом можно пугать непослушных детей. - Но я не люблю проигрывать. Ты же знаешь, как я не люблю проигрывать!
     Мерси тяжело вздохнула.
     - Хорошо, - сказала она. - Я повторю еще раз: либо я буду спать с тобой, либо стану твоим референтом. Третьего не дано. Тебе придется выбрать одно из двух.
     Его веки поднялись, и из-под густых бровей сверкнул опасный взгляд светло-карих глаз.
     - Я не хочу выбирать.
     Это было сказано спокойно, негромко, но очень весомо.
     - Придется.
     Настал его черед вспылить:
     - Какая же ты упрямая, Мерси! Черт меня возьми, если я понимаю, почему нельзя совместить одно с другим! Мне позарез нужен помощник, и я знаю, что никто не справится с этой работой лучше тебя. Что изменится, если при этом мы будем продолжать встречаться? Вот уже больше года, как мы вместе, но никто об этом даже не догадывается. И, как видишь, небо не упало нам на головы, клиенты не начали отзывать свои капиталы только потому, что я иногда ночую у тебя, а ты - у меня. В любом случае, никому и в голову не придет, что ты не заслуживаешь подобного повышения. Ты Прекрасно поработала на старика Дункана, поэтому твое продвижение выглядит совершенно естественно. Почему ты говоришь "нет"?
     - Потому что я давно решила, что не буду спать со своим боссом, и точка. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Неужели это так трудно понять?
     - Куда уж проще, - раздраженно проворчал Росс. Мерси только пожала плечами. Она вполне овладела наукой при любых обстоятельствах оставаться невозмутимой.
     - Послушай, Ник, если секретарь-референт тебе необходим больше, чем любовница, ты только скажи! Я заберу свои вещи, которые оставила у тебя, и порву все анкеты и резюме, которые собиралась разослать по банкам и финансовым компаниям.
     - С тебя станется, - снова проворчал он.
     - Вот именно! - Мерси повысила голос. - Ты же знаешь меня, Ник. Хорошие любовники встречаются не так уж часто, но хорошую должность заполучить почти невозможно. К тому же, как ни прозаично это звучит, работа дает мне средства к существованию. - Она умолкла, чтобы перевести дух, и продолжила самым миролюбивым тоном:
     - Послушай, Ник, давай не будем больше к этому возвращаться, ладно? Или ты серьезно думаешь, что мне хочется оказаться без работы?
     На самом деле Мерси не так уж и зависела от того, будет у нее работа или нет. Ее семья была достаточно состоятельной, но Мерси предпочитала сама пробивать себе дорогу в жизни. В этом был залог ее независимости, возможности самой принимать решения и нести ответственность за их последствия.
     Вместо того чтобы ответить на ее последний вопрос, Николас Росс встал из-за стола и шагнул к ней.
     - На этой двери нет замка! - предупредила Мерси, однако она не стала сопротивляться, когда Ник заставил ее подняться и, обняв, прижал к себе.
     Он всегда был осторожен с ней - почти сознательно осторожен и мягок. Во всяком случае, Мерси так казалось. Она считала, что это - осторожность большого и сильного человека, который прекрасно понимает, что его могучие руки могут причинить боль. Подобное отношение трогало ее до глубины души, хотя она и затруднялась сказать, сознательно или интуитивно Ник поступает подобным образом.
     А он уже целовал ее, целовал так страстно, умело и чувственно, что Мерси почувствовала, как у нее кружится голова. Ноги не держали ее, и она машинально обвила руками шею Ника. Даже после года встреч, после многих часов, которые они провели в его или в ее постели, чувственный голод, который возбуждали в ней его объятия и поцелуи, все еще был сильным. Он не утихал до тех пор, пока оба не достигали полного насыщения друг другом, и Мерси не могла, да и не хотела с этим бороться, как нельзя бороться со стихией или с законами природы, властвующими над каждым живым существом.
     Вместе с тем ощущение собственного бессилия и готовности снова и снова отдаваться ему, возникавшее каждый раз, когда жесткие губы Ника прижимались к ее губам, раздражало Мерси. Как она ни старалась, ей еще никогда не удавалось первой разжать объятия, первой совладать с собой и восстановить власть над собственными эмоциями и чувствами. А вот Нику это удавалось всегда.
     Всегда.
     Черт бы побрал его выдержку и железную волю! Подняв голову, Ник с чуть заметной улыбкой посмотрел на нее и, сняв руки Мерси со свой шеи, снова усадил ее на подлокотник кресла.
     - Ты действительно уверена, что сможешь отказаться от наших встреч, любимая? - спросил он.
     Он всегда называл ее "любимой", когда они оказывались наедине друг с другом. Впервые Ник сказал ей эти слова прошлой весной, когда дождливым вечером предложил Мерси подбросить домой. В благодарность она пригласила его выпить кофе. Мерси и по сей день не могла сказать, как именно это случилось, однако когда она опомнилась, они оба лежали на ковре перед ее камином и Ник называл ее "своей любимой".
     Несмотря на это обращение, которое очень льстило ей, Мерси никогда не обманывалась на его счет. Вряд ли в случае с Николасом Россом слова могли действительно что-либо значить. Он был жестким, непредсказуемым и скрытным мужчиной. Его сексуальные аппетиты не знали других ограничений, кроме его собственного решения, и в глубине души Мерси всегда знала, что длительная любовная связь или - страшно сказать! - женитьба вряд ли являются чем-то, к чему Ник может стремиться в жизни. Он был еще молод и полон сил, и сейчас ему нужна была только женщина, которая покорно ложилась в его постель три или четыре раза в неделю, - женщина, которая ничего от него не требовала и ни на что не претендовала.
     Сначала это возмущало Мерси, но со временем она научилась играть по его правилам.
     Поэтому, успокоившись, она сухо ответила:
     - Ты и сам понимаешь, что для меня это будет большая потеря, но я постараюсь справиться. Не сразу, но я справлюсь.
     Николас Росс рассмеялся коротким глухим смехом и, отступив на шаг, присел на краешек стола. Скрестив руки на своей могучей груди, он с иронией рассматривал Мерси.
     - Значит, - произнес он самым саркастическим тоном, - ты не передумаешь?
     - Боюсь, что нет.
     - И, когда вопрос с наследством будет улажен, ты готова уволиться?
     - Совершенно верно. - Мерси пожала плечами. - Поверь, я делаю это вовсе не для того, чтобы навредить тебе или фирме. Просто существуют определенные принципы, через которые я не могу переступить. И один из них - не спать со своим боссом.
     - Но ведь я уже стал твоим боссом, - напомнил Ник.
     - Нет, ты по-прежнему компаньон моего босса, - вздохнув, ответила Мерси. - И до тех пор, пока не будет определено будущее компании и не решится вопрос с наследством, я работаю на Дункана Гранта. Возможно, кому-то может показаться, что это чистой воды формальность, но... Я так вижу ситуацию.
     Николас Росс нахмурился.
     - Хорошо, предположим, что Рэчел решит оставить свою долю за собой. Ты могла бы остаться в компании как представитель ее интересов. Тогда твоим боссом будет она, а не я, не так ли?
     Мерси удивленно посмотрела на него.
     - Об этом я не подумала, - сказала она. - Но ведь это маловероятно, не так ли? Да и ты всегда хотел выкупить у нее ее долю, разве нет?
     Ник нахмурился сильнее.
     - Да, я по-прежнему этого хочу, - сказал он. - Но если Рэчел - настоящая дочь своего отца, то она еще может изменить свое решение. Собственно говоря, и решения-то никакого пока нет. Как я понимаю, она все еще раздумывает, что делать... - Он немного помолчал и неожиданно спросил:
     - Рэчел похожа на своего отца? Какая она? Я ее почти не знаю, расскажи мне о ней.
     Мерси задумалась.
     - В каком-то отношении они и вправду очень похожи, - начала она задумчиво. - Рэчел умна, у нее есть интуиция. Как и мистер Дункан, она способна на вспышки вдохновения, но... Дело в том, что на данный момент Рэчел не дают покоя воспоминания, и главным образом воспоминания горькие. Она словно парализована ими, и я не знаю, способна ли она в таком состоянии принимать разумные решения. Я бы сказала, что до тех пор, пока Рэчел не разберется со своим прошлым, она будет действовать импульсивно, под влиянием настроения. Вот почему сейчас никто не может сказать наверняка, что она, в конце концов, решит сделать со своей долей.
     - Это связано со смертью твоего брата? - уточнил Николас.
     Мерси кивнула.
     - Ей придется примириться с этим, как и со смертью своих родителей, но у нее это пока плохо получается. Или, вернее, совсем не получается. Рэчел нужно время, Ник.
     Николас покачал головой.
     - Не знаю, сколько времени я могу ей дать, - сказал он рассеянным тоном; при этом взгляд его странно блуждал, хотя лицо оставалось неподвижным. - Я не могу ждать вечно, Мерси.
     Мерси беспокойно заерзала на подлокотнике, который неожиданно показался ей очень жестким, потом сказала, стараясь, чтобы ее голос прозвучал как можно беззаботнее:
     - А я и не предполагала, что ты замышляешь какие-то срочные преобразования!
     Взгляд Ника остановился на ней, став таким пронзительным, что Мерси невольно поежилась. Секунду спустя его тонкие губы дрогнули в легкой улыбке.
     - Я ничего не замышляю. Просто мне частенько не хватает обыкновенного терпения. Тебе давно пора бы это знать.
     Эти слова удивили Мерси. Она действительно неплохо изучила Ника - насколько это, конечно, было возможно, - и считала, что чего-чего, а терпения ему не занимать. Словно охотящийся ягуар, он способен был сидеть в засаде часами, днями, месяцами, выбирая время для решительного броска.
     И он всегда получал то, чего ему хотелось. Чего Мерси не знала, так это того, сознательно ли Ник солгал ей или он искренне считал себя нетерпеливым человеком. Но, как бы там ни было, смутное беспокойство, которое пробудил в ее душе этот странный разговор, от этого только усилилось.
     Но расспрашивать Ника ей не хотелось - все равно бы это ни к чему не привело. Поэтому Мерси встала с подлокотника я, встав за спинкой кресла, заговор ила о другом.
     - Мне пора идти, объявила она. - У меня еще много работы, к тому же с Лей может случиться припадок, если я немедленно не отдам ей кое-какие бумаги из сейфа мистера Дункана. У тебя есть ко мне какие-нибудь просьбы или распоряжения?
     Прежде чем Ник успел ответить, в дверь негромко постучали. В следующее мгновение в кабинет заглянула Лей. Все это произошло - или было проделано - так быстро, что, если бы Ник и Мерси занимались чем-нибудь неподобающим, Лей застигла бы их с поличным.
     Возможно, именно этого она и добивалась, просто Мерси не была уверена в этом до конца - старшая секретарша умела хорошо скрывать свои чувства.
     - Прошу прощения, я не хотела вам мешать, - промолвила Лей, безмятежно улыбаясь, - но, мисс Мерси, мне действительно нужны эти ведомости!
     - Хорошо, сейчас иду, - кивнула Мерси.
     - Спасибо. Еще раз извините. - Лей снова улыбнулась и исчезла, бесшумно прикрыв за собой дверь.
     - Да, - сказал Ник, - у меня есть к тебе одно поручение. Распорядись, чтобы на эту дверь поставили хороший замок.
     - О, нет, только не это! - воскликнула Мерси, уже взявшись за ручку двери. Обернувшись через плечо, она добавила:
     - Если я сделаю это, Лей будет совершенно уверена, что не ошиблась и что мы здесь занимаемся черт знает чем вместо того, чтобы работать. Ну, пока, еще увидимся.
     С этими словами она вышла из кабинета, но еще успела услышать, как Ник рассмеялся над ее последними словами.
     Вот только в его смехе почти не было веселости, и это беспокоило Мерси больше, чем все остальное.

***

     Была пятница, и Рэчел решила съездить в Ричмонд. Ей нужно было кое-что купить; кроме того, она была не прочь хоть ненадолго вырваться из дома. Ее дом, который она всегда так любила, теперь воскрешал лишь болезненные воспоминания. Именно поэтому владевшие ею в последнее время напряжение и тревога не только не ослабевали, но становились сильнее. В перспективе же маячила тягостная необходимость выбирать между отъездом в Нью-Йорк и жизнью в Ричмонде, и это тоже мешало ей успокоиться.
     Сев в принадлежавший раньше матери "Мерседес", Рэчел медленно подъехала к воротам усадьбы. Ворота стояли нараспашку, потому что люди Дарби Ллойд с самого утра вывозили мебель, от которой Рэчел решила избавиться.
     Выбравшись на асфальтированную дорогу, она свернула в сторону Ричмонда. Дорога шла под уклон, и "Мерседес" с каждой секундой набирал скорость, хотя Рэчел почти не нажимала на газ. На дороге никого не было, и она потянулась к радиоприемнику, чтобы переключить его на другую станцию. Когда Рэчел снова выпрямилась и подняла голову, она увидела впереди давешнего молодого мужчину, который стоял на обочине в конце спуска.
     От неожиданности Рэчел вздрогнула. До него было еще добрых четверть мили, однако она знала, что не ошиблась. Это был тот самый человек, которого она видела раньше. Яркий солнечный свет играл в его светлых волосах, узкое лицо было повернуто в ее сторону. Рэчел даже показалось, что она различает его черты, хотя лицо незнакомца было частично скрыто густой тенью росшего неподалеку огромного виргинского дуба.
     Ни секунды не раздумывая, Рэчел нажала на тормоз. На этот раз она не собиралась упустить странного незнакомца. Она должна была увидеть его вблизи, заговорить с ним, узнать, кто он такой и что ему от нее надо...
     Но педаль тормоза лишь слегка спружинила у нее под ногой. В следующее мгновение она провалилась до самого пола кабины. Аварийный тормоз тоже не сработал, а автоматическую коробку передач заклинило.
     Рэчел не могла остановить машину, которая продолжала набирать скорость.
     Ей потребовалось не больше секунды, чтобы понять: единственный выход - как-то свернуть с дороги. Впереди уже мигал светофорами оживленный перекресток, и Рэчел знала, что непременно врежется там в другую машину или собьет пешехода.
     Когда фигура незнакомца промелькнула за боковым стеклом, Рэчел резко вывернула руль вправо. У дороги росло много деревьев, и она думала только о том, чтобы благополучно миновать их.
     Ни кювета, ни земляного бордюра вдоль полотна не было, поэтому "Мерседес" почти не замедлил скорости, помчавшись по густой траве, пестревшей яркими полевыми цветами. Редкие кустарники не были помехой тяжелой машине, но Рэчел все еще надеялась, что ей удастся каким-то образом остановить "Мерседес".
     Но уже в следующую минуту зад машины начало заносить, и руль вырвался у нее из рук.
     А еще через несколько мгновений "Мерседес" врезался в ствол толстого старого дуба.
     В эти критические секунды мозг Рэчел работал как будто вдвое медленнее обычного, зато сердце стучало в три раза быстрее. Придя в себя после столкновения, она обнаружила, что все еще сидит за рулем, упираясь грудью и лицом в подушку надувного мешка безопасности, из которого с негромким шипением выходил воздух. Гудок ревел пронзительно и жалобно. Капот был вмят чуть не до ветрового стекла, и из-под него струился синеватый дымок.
     Рэчел была очень удивлена тем, что осталась жива и, похоже, даже не пострадала.
     Дверца со стороны пассажира неожиданно распахнулась, и в салон заглянул тот самый привлекательный блондин. В его лиловых глазах, устремленных на нее, сквозил страх.
     - Рэчел! Боже мой! - произнес он. - С тобой все в порядке?
     Рэчел повернула голову и впилась в него взглядом.
     Потрясение от аварии было забыто. Она знала это лицо! Она знала его лучше, чем свое собственное.
     - О, господи!.. - вырвалось у нее. - Томас...
     Потом все провалилось во тьму.

Глава 3

     Врач, обследовавший Рэчел в больнице, куда ее доставила машина "Скорой помощи", был встревожен и растерян. При осмотре он не обнаружил никаких серьезных повреждений, если не считать небольшой ссадины над левым ухом - этим местом Рэчел ударилась о стойку салона. Однако, несмотря на это, пациентка оставалась без сознания слишком долго, чтобы это могло не внушать опасений. Рэчел, правда, попыталась объяснить, что причиной этого был не физический шок, а эмоциональное потрясение, однако тут выяснилось странное обстоятельство: похоже, никто, кроме нее, не видел на месте аварии ни Тома, ни какого-либо другого похожего на него человека.
     Очевидно, он снова исчез неизвестно куда - исчез загадочно и непостижимо.
     Когда Рэчел очнулась в машине "Скорой помощи", санитары сказали ей, что возле разбитой машины не было никакого светловолосого молодого мужчины.
     Настаивать Рэчел не решилась. Чего доброго, ее еще примут за сумасшедшую, если она заявит, что сразу после столкновения видела своего жениха, погибшего в Южной Америке десять лет назад, поэтому Рэчел только поморщилась, когда врач велел подвергнуть ее самому тщательному тестированию и к тому же приставил к ней медсестру, которая должна была наблюдать за ее состоянием всю ночь.
     Такое внимание к ее особе объяснялось просто. В свое время Дункан Грант вложил в оборудование больницы немалую сумму, и теперь ее руководители хотели хоть как-то отплатить ему за проявленную щедрость. А может, они рассчитывали, что когда-нибудь в будущем дочь банкира тоже последует примеру отца.
     Как бы там ни было, прошло больше двух часов, прежде чем Рэчел сдала все анализы, прошла все тесты и оказалась в специально для нее приготовленной палате. Только после этого она смогла позвонить домой, чтобы рассказать Фионе и Кэмерону о том, что с ней случилось, и попросить Грэма позаботиться о "Мерседесе". Нет, с ней все в порядке, сказала она обеспокоенной экономке. И пусть к ней никто не приходит, потому что утром она все равно вернется домой, уверенно добавила она. Ей просто нужно время, чтобы прийти в себя.
     Но когда Рэчел осталась одна в пустой и тихой палате, она пожалела о том, что сделала столь поспешные распоряжения. Посетитель - любой посетитель - помог бы ей отвлечься от тревожных мыслей.
     Она думала о Томасе. Неужели это был он? Но как такое возможно? Том умер, погиб. Он был мертв уже десять лет назад, и все же... Все же она была уверена, что вовсе не призрак заглянул в салон разбитой машины, что живые, настоящие губы произнесли слова: "Боже мой, с тобой все в порядке?" Нет, это был живой, реальный человек, из плоти и крови. Она даже почувствовала тепло его дыхания и запах лосьона после бритья, хотя ситуация, в которой она очутилась, отнюдь не располагала к наблюдениям.
     "Подумай об этом как следует!" - приказала себе Рэчел. Она прекрасно понимал