тутов.

Основную часть мифологемы составляет объяснение того, почему существует то,
что существует, и почему оно функционирует именно так, а не иначе. Мифологемы
фиксируют порядок вещей и служат концептуальным обоснованием поведения в
данном обществе. Для мифологем характерен особый язык и связи между основными
понятиями (такие как "происходить от..." и "состоять из..."). Мифологемы,
сконструированные пять тысячелетий назад и в последние десятилетия ХХ века,
практически не отличаются друг от друга по внутренней логике.

Люди, реализующие мифологему и в ней живущие нечувствительны к реальности, для
них окружающая жизнь лишь набор примеров для интерпретаций в терминах
мифологической логики и онтологии. Несоответствие мифологической и обыденной
картин мира они приписывают действию разного рода таинственных и трудно
идентифицируемых сил: внешних и внутренних врагов, магии и колдовства. В
воображении мифомана и его повседневной практике постоянно находится образ
прекрасного будущего, которое не реализуется только потому, что этому кто-то
препятствует.

Идеологемы, в отличие от мифологем, сугубо частичны и не претендуют на
всеобъемлющее описание и объяснение порядка вещей. Идеологемы представляют
собой сконцентрированные (иногда до уровня лозунгов) представления о том, что
данную политическую группу или партию не устраивает в данном обществе и что
эта партия намеревается делать для того, чтобы перейти к идеальному состоянию
общественного устройства. В идеологеме, как правило, зафиксирована оценка
политической партией исторического прошлого и описано (в терминах политических
целей) желаемое будущее. Более того, в организационной структуре партии,
реализующей идеологему, зафиксировано представление о настоящем, о том, как и
каким образом структурирована окружающая действительность.

Для идеологем характерна жесткая соотнесенность с выделенными в данном
обществе социальными группами. Идеологема представляет собой основание для
политической активности, это понятийная структура, которой придерживаются
члены партии и которая дает им силу действовать и противостоять другим
политическим группировкам. Можно сказать, что политические партии представляют
собой обьективации идеологем.


Социалистические мифологемы.

В социалистическом государстве были созданы почти тепличные условия для
понятийных спекуляций и для формирования мифологических представлений,
свободных от необходимости какого-либо соотнесения с окружающей жизнью. Логика
и социальная техника таких форм ухода от действительности описана Мерабом
Мамардашвилив в его воспоминаниях, где показано как сформировалась
спекулятивная диссидентская философия, связанная с его собственным именем и с
именем Георгия Щедровицкого (последний даже ввел термин "мыследеятельность"
для обозначения чисто советского типа деятельности, тождественного мышлению о
ней. Советские люди, профессионально или любительски "интересующиеся
философией", осмысляли фундаментальные категории, формально ключевые для
государственной мифологии (такие как бытие и сознание, деятельность, структура
и функции, классы и классовая борьба, и многие другие), однако давали им
неортодоксальные интерпретации. Особую важность для социалистических мифоманов
приобрели попытки спекулятивно постичь природу времени, осмыслить суть и смысл
прошлого, настоящего и будущего в применении к истории России и мира. Три
поколения людей, живших в условиях, при которых другие формы социального бытия
представлялись зеркальной противоположностью их собственной реальности и для
которых действие было эквивалентно осмыслению действия, выработали логически
чистые и непротиворечивые представления об устройстве мира, о том, что в этом
мире существует, как существующее функционирует и почему так происходит.

Эти представления - усилиями советских обществоведов-марксистов- оформились в
мифологемы "настоящего коммунизма", прогрессизма, фундаментализма. Эти
мифологемы можно рассматривать как архетипические представления о структуре
исторического времени. Прошлое, настоящее и будущее в них имели сакральный
смысл, отчужденный от человеческой деятельности и внешним образом определяющий
ее цели. Историческое время в представлениях людей, пытавшихся осмыслить свое
бытие в социалистическом мире, приобретало особую (циклическую или линейную)
структуру, в которой исторические события наделялись позитивным или негативным
смыслом в зависимости от того, что они значат для будущего или какие события
прошлого они воспроизводят.

Для коммунистов (под которыми в данном тексте понимаются люди, разделяющие
коммунистические убеждения "нутром" и не представляющими себе иных форм
организации социальных отношений) прошлое структурировалось сообразно
коммунистической интерпретации истории. Предвидимое светлое будущее было для
них воспроизведением "хорошего" исторически оправданного прошлого, а именно -
периода Октябрьской революции и короткого отрезка времени от революции до
смерти Ленина или до начала индустриализации и коллективизации. Коммунисты
считали, что в процессе строительства социализма были допущены серьезные
ошибки, и если их исправить, то вполне возможен возврат к идеальной модели,
разработанной классиками марксизма-ленинизма и искаженной Сталиным, Хрущевым
или Брежневым. Коммунистическая мифологема воспроизводилась многочисленными
преподавателями марксизма, неудовлетворенными тем, что повседневная реальность
не соответствует модели, которую многие из них, таясь от кураторов из
парткомов, внедряли в головы своих учеников.

В отличие от коммунистической, фундаменталистская мифологема основана на
предположении, что ошибки, приведшие к тому, что в настоящем нельзя жить, были
сделаны в феврале или октябре 1917 года, либо еще раньше, когда языческая Русь
приняла православие. Будущее фундаменталистов - это воспроизведение (возврат
к) хорошего прошлого - Российской империи или дохристианской социальной
структуры и мифологии. Фундаменталистские ориентации были характерны для
творческой интеллигенции, для писателей и литературоведов.

Отметим, что для фундаменталистов и коммунистов специфично циклическое
представление исторического времени, в котором будущее справедливое общество в
своих основных чертах должно воспроизводить патриархальную структуру
отношений, и построение которого означало бы некое возвращение к первоистокам
и к не испорченной культурой и цивилизацией природе человека (национальной или
коммунистической).

Для третьего направления социалистической мифомании - прогрессистского -
существенно линейное представление исторического времени, при котором прошлое
и настоящее, в равной степени бесмысленные и жестокие, служат лишь
пролегоменами к светлому будущему, строящемуся руками и умами технической и
научной интеллигенции. Для прогрессистов характерна уверенность в
эквифинальности исторического развития и в том, что какие бы неожиданные
повороты и завихрения не испытывала история, в любом случае ее цель -
построение технической цивилизации, конвергенция двух или более социальных
систем в некое единое человечество с судьбой, определенной техникой и
технологиями. Для прогрессистов настоящее представляется только материалом для
построения будущего. Прошлое и ограничения, которые прошлое и настоящее
накладывают на будущее несущественны для этого типа социалистических
мифоманов. Прогрессистскую мифологему исповедовывала техническая и научная
интеллигенция и близкие к ней адепты культурного авангарда.

Необходимо отметить, что для людей, пытавшихся осмыслить свое место в истории,
тот исторический момент, в котором они находились (настоящее), был лишен
особого исторического смысла. Он было лишь переходным этапом от "плохого" или
"хорошего" прошлого к будущему, которое для одних должно было стать
воспроизведением "хорошего" и "исторически полноценного" прошлого, а для
других - чем-то принципиально новым, где "плохому" настоящему не будет места.

Для прогрессистов, фундаменталистов и коммунистов общим являлось пренебрежение
настоящим и тем что его воплощает: государством и его чиновниками.
Социалистическое государство, с точки зрения носителей мифологем, было
абсолютно неприемлимым, но по разным основаниям. Для коммунистов
социалистическое государство представлялось неадекватным воплощением заветов
классиков марксизма-ленинизма. Для фундаменталистов был неприемлимым
социалистический интернационализм и те конкретные формы, которые имела в
социалистическом государстве национальная политика и отношения с конфессиями.
Для прогрессистов социалистическое государство представлось монстром,
тормозящим научно-технический прогресс и сопротивляющимся новым социальным
технологиям.

Но были среди мифоманов люди, которым в принципе чужды попытки понять и
прошлое, и будущее. Эти "государственные" люди (аппаратчики по мировоззрению),
в отличие от других мифоманов, жили только настоящим, для них прошлое
существовало только в той степени, в которой было необходимо для обоснования
настоящего. Будущее же было просто воспроизведением настоящего в его ключевых
-для аппаратчиков - моментах - съездах партии, заседаниях Политбюро,
перевыполнениях государственных планов. История переписывалась
государственными людьми в зависимости от требований момента, а будущее
определялось государственными планами социально-экономического развития и
научно-технического прогресса. Аппаратчики были носителями четвертой
мифологемы, они жили моментно, вне прошлого и будущего, от съезда к съезду, от
пленума к пленуму, и от одного заседания Политбюро до другого.

Аппаратчик - это особое состояние души советского человека, не совпадающее с
социально-учетным статусом. Управленцы - как социальная страта - вовсе не
обязательно были аппаратчиками по своему восприятию исторического времени.
Среди них были коммунисты, прогрессисты и фундаменталисты, и среди управляемых
аппаратное мировоззрение было не менее распространенным, чем среди
управляющих.

Воспроизведение мифологем коммунизма, фундаментализма, прогрессизма
обеспечивалось аппаратом управления государством, естественно не прямым
образом. Аппаратная мифологема официально транслировалась в системе
образования, политического просвещения и средств массовой информации, но при
восприятии ее гражданами государства ее "понятия" переинтерпретировались в
обыденных теориях, объясняющих расхождение между обыденной реальностью и
государственными представлением о ней, т. е. в мифологемах коммунизма,
фундаментализма и прогрессизма.


Формальное представление структуры мифологем.

Известно (Леви-Стросс), что мифологемы (сказки) имеют жесткую внутреннюю
организацию, для описания которой был разработан специальный аппарат
структурализма. Инвариантность строения мифологем позволяет анализировать их,
используя методы, в принципе неприменимые для описания собственно
идеологических и политических структур.

Необходимо отметить, что понятия и конкретизации коммунистической,
фундаменталистской, прогрессистской и аппаратной мифологем - абстракции
слишком высокого уровня, их лишь номинально можно использовать для описания
общественного сознания социалистического общества. Для более детального
анализа предположим, что понятие мифологемы можно развести на понятие
мифологизированного мировоззрения и понятие типа ментальности, описывающего
способ осмысления реальности. Предположим, что названные понятия характеризуют
особым образом устроенное мифологическое пространство, образованное
отношениями между уровнями мифологического мировоззрения и типами
ментальности. На рис.57 представлена схема такого мифологического
пространства, где на столбцы матрицы вынесены наименования
мифологем-мировоззрений (коммунистического, прогрессистского,
фундаменталистского и аппаратного), а на строки наименования типов
ментальности (коммунистического, прогрессистского, фундаменталистского и
аппаратного).

В понятие типа ментальности входит характеристика способа осмысления
реальности и ее структурирования. Так аппаратчик, например, структурирует
обыденность в терминах аппаратной интриги, а коммунист рассматривает значимые
для него персонажи как продолжателей дела Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина и
фиксирует несоответствие между идеалом и сегодняшней нормой.

В понятие мировоззрения входит способ аргументации установок, который
ограничивает область применяемых примеров (аргументация примерами и мышление
аналогиями вообще можно рассматривать как специфическую черту мифологического
мышления, используемых для обоснования конкретных действий). Так например, для
прогрессистского мировоззрения характерно использование для обоснования
содержательных высказываний "положительных" примеров, взятых из новейшей
истории "развитых стран", и "отрицательных" - из истории развивающихся стран.
В то же время для фундаменталистского мировоззрения характерно использование
"положительных" примеров из исторического прошлого, а "отрицательных" - из
новой и новейшей истории развитых стран и газетной хроники.

Совпадение (одноименность) мировоззрения и типа ментальности рассматривается в
данной работе как частный случай мифологемы, в то время как в общем случае
способ осмысления реальности (тип ментальности) и способ аргументации
примерами (мировоззрение) не совпадают.

Каждое сопряжение уровня мировоззрения и типа ментальности (столбца и строки
матрицы рис. 1) отождествляется с чистым (идеальным) типом. Под идеальными
типами в данной работе понимаются теоретические конструкты (понятия), обьем и
содержание которых целиком и полностью определяются формальными теоретическими
отношениями. Эти понятия освобождены от атрибутивного эмпирического содержания
и имеют смысл только в совокупности, в упорядоченных формальных отношениях
между собой.

Идеальным типам присваиваются собственные имена, т.е. они отождествляются с
именами реальных действующих лиц перестройки или постперестроечного общества.
Естественно, такое отождествление характеризует не реальное действующее лицо,
а предельно идеализированное (теоретическое) представление о носителях
социалистического менталитета.

*_Рисунок 57._ Формальное представление структуры доперестроечного
идеологического (мифологического) пространства.*


  тип ментальности ип мировоззрения     коммунисты     фундаменталисты
прогрессисты     аппаратчики
  коммунистический     Нина Андреева     Зюганов     Владимир Лысенко
Лигачев
  фундаменталистский     Василий Белов     Дмитрий Васильев     Проханов
Жириновский
  прогрессистский     Заславская     Алкснис     Андрей Сахаров     Гавриил
Попов
  аппаратный     Гиренко     Крючков     Горбачев     Николай Рыжков


Идеальным типом коммуниста-исповедника коммунистического мировоззрения
(пересечение коммунистического уровня мировоззрения и типа "коммунист") в
данном случае считается НИНА АНДРЕЕВА, в то время как идеальным
фундаменталистом считается ДМИТРИЙ ВАСИЛЬЕВ, идеальным прогрессистом - АНДРЕЙ
САХАРОВ, идеальным аппаратчиком - НИКОЛАЙ РЫЖКОВ.

Другие пересечения типов мировоозрения и типов ментальности не пусты и могут
быть (с точностью до модельных представлений) отождествлены с одним из
политических деятелей перестройки, заявившим свое специфическое восприятие
исторического времени. Содержательно это означает, что некто, например
писатель Василий Белов, может рассматриваться как носитель фундаменталистского
мировоззрения, для которого "светлое" будущее является воспроизведением
"хорошего" прошлого, т.е. не испорченного никакими западными влияниями
русского национального начала. Однако "хорошее прошлое" Белов осмысляет как
коммунист, выделяя в нем из всего многообразия известных реалий
коммунистическую и почти что первобытную по своей чистоте общину (см. "Лад"
Василия Белова или "Русофобию" Игоря Шафаревича).

Рассмотрим теперь наполнение матрицы. ВАСИЛИЙ БЕЛОВ - так обозначается
специфическое сочетание фундаменталистского мировоззрения с коммунистическим
типом ментальности.

Своеобразной альтернативой БЕЛОВУ (в мифологическом пространстве, описываемым
использованным аппаратом) выступает "ЗЮГАНОВ" (прототип - секретарь ЦК РКП
Геннадий Зюганов. Для ЗЮГАНОВА характерно коммунистическое мировоззрение
(будущее - воспроизведение хорошего в коммунистическом смысле прошлого, т.е.
ленинских норм и принципов), но это прошлое осмысляется этим идеальным типом с
фундаменталистских (прорусских) позиций.

Сочетание прогрессистского мировоззрения и коммунистического типа ментальности
отождествлено с ТАТЬЯНОЙ ЗАСЛАВСКОЙ. Для прототипа (академика-социолога)
историческое прошлое страны не более чем материал для строительства светлого
будущего, в котором, однако, должны торжествовать отношения справедливого
(коммунистического) распределения - от каждого по способности, каждому - по
труду или потребности. Естественно, что способности, и потребности этот тип
определяет как некие социально-учетные характеристики: так человек, имеющий
высшее образование и специальность, имеет способность работать по этой
специальности, а его потребности должны быть представлены как потребности по
полу, возрасту, образованию, месту жительства и так далее, и тому подобное.

Тип мифоманов ЛЫСЕНКО (прототип народный депутат России и организатор
марксистской платформы в КПСС Владимир Лысенко) определяется сочетанием
прогрессистского типа ментальности (ориентация на построение прекрасного
будущего независимо от исторических ограничений) и коммунистического
мировоззрения (возврат к ленинским нормам партийной жизни.

Тип ГОРБАЧЕВ (прототип - генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев)
определяется сочетанием аппаратного типа ментальности (действия и осмысления
действия в реальном аппаратном времени) с прогрессистским мировоззрением.

Альтернативой ГОРБАЧЕВУ в мифологическом пространстве выступает ПОПОВ
(прототип- автор концепции административно-командной системы Гавриил Попов) -
прогрессист по типу ментальности, но с аппаратным мировоззрением.

Тип ПРОХАНОВ (прототип - нынешний редактор газеты "Завтра(День)" Анатолий
Проханов) - определяется сочетанием фундаменталистской ментальности с
прогрессистским мировоззрением.

Альтенативой ПРОХАНОВУ выступает АЛКСНИС (прототип полковник Виктор Алкснис),
у которого прогрессистский менталитет сочетается с фундаменталистским
мировоззрением.

Тип КРЮЧКОВ (прототип - бывший глава КГБ Крючков) определяется как аппаратчик
с фундаменталистским мировоззрением, а тип ЖИРИНОВСКИЙ (прототип - лидер
либерально-демократической партии Жириновский) - как фундаменталист с
аппаратным мировоззрением.

Прогрессистов как тип (САХАРОВ, ПОПОВ, ЛЫСЕНКО, АЛКСНИС) обьединяла
устремленность в будущее, хотя это будущее представлялось им разным. Тип
САХАРОВ жил будущим, для него прошлое и настоящее представлялись только
материалом для строительства. Это давало представителям этого типа великую
силу морализаторства, но исключало участие в сегодняшних союзах и
противостояниях. Тип ПОПОВ рассматривал будущее как реализацию принципов
управления, очищенных от наследия административно-командной системы. Это тип
без прошлого, настоящее для его представителей непосредственно склеено с
будущим. Типы ЛЫСЕНКО и АЛКСНИС не имели настоящего, их представители отрицали
государство как его воплощение. Но будущее ЛЫСЕНКО сопрягалось с ленинским
прошлым, а будущее АЛКСНИСА - с реалиями, не имеющими отношения к
коммунистической интерпретации истории.

Аппаратчиков (типы ГОРБАЧЕВ, РЫЖКОВ, ЛИГАЧЕВ, КРЮЧКОВ) объединяла
ситуативность в сомыслении реальности, а разделяло мировоззрение. ГОРБАЧЕВ жил
сиюминутной интригой ради построения светлого социалистического будущего, в то
время как для РЫЖКОВА будущее было только воспроизведением настоящего в
категориях планирования и управления. Для ЛИГАЧЕВА настоящее выступало
воспроизведением ленинских норм партийной жизни, и в этом смысле для него
будущего не существовало. Для КРЮЧКОВА настоящее было окрашено в
фундаменталистские тона, оно должно было с