ЬЯ ХУСЕЙН: Цена ошибки

   Мюриель Маккей, домохозяйка средних лет, была  похищена,  как  оказа-
лось, по ошибке - и для ее мужа-журналиста заголовки газет  в  тот  день
стали воплощением самого жуткого сна. Но даже сейчас только ее похитите-
ли знают, какая судьба постигла несчастную женщину.

   Мюриель Маккей жила в устроенном, комфортном  и  благополучном  мире,
укрытая от любых возможных неприятностей за широкой спиной  своего  мужа
Алика. Будучи "номером два" в газетной империи промышленного магната Ру-
перта Мердока и заместителем председателя редакционного совета массового
выпуска английской газеты "Ньюс оф уорлд", Алик Маккей каждый день стал-
кивался с проявлениями преступности и порока.
   Отправив мужа утром на работу, миссис Маккей спокойно проводила  свои
дни в заботах о роскошном доме в Уимблдоне и развлечениях с  приятельни-
цами в фешенебельном клубе. Так продолжалось до тех пор, пока вечером 29
декабря 1969 года она не исчезла навсегда.


   Миллион - к среде

   Алик Маккей в тот вечер вернулся в свой дом в 20 часов. И  сразу  по-
нял: что-то случилось. Прежде всего журналиста насторожило то,  что  па-
радная дверь была не заперта: он и  Мюриель  принимали  тщательные  меры
предосторожности после того, как несколько месяцев назад кто-то  пытался
проникнуть к ним в дом.
   Войдя в холл, Алик увидел на полу сумочку  жены.  Содержимое  сумочки
валялось на ступеньках лестницы. На столе лежали обрывки  лейкопластыря,
моток крепкой веревки и выглядевший зловеще кухонный топорик  для  рубки
мяса. Алик громко позвал жену, потом схватил топорик и  побежал  наверх.
Мюриель нигде не было. Встревоженный муж кинулся к соседям, а потом поз-
вонил в полицию.
   Через несколько часов, в тот момент, когда детективы тщательно осмат-
ривали дом и снимали отпечатки пальцев, раздался телефонный звонок. Про-
изошел такой разговор:
   Незнакомец. Это группа "Мафия-три". Мы из Америки. "Мафия-три".  Ваша
жена у нас.
   Алик. Моя жена у вас?
   Незнакомец. Вам понадобится миллион фунтов стерлингов к среде.
   Алик. О чем вы говорите? Я не понимаю.
   Незнакомец. Мафия. Понимаете?
   Алик. Да, я о ней слышал.
   Незнакомец. Ваша жена у нас. Это будет вам стоить миллион фунтов.
   Алик. Это нелепо. У меня нет никакого миллиона.
   Незнакомец. В таком случае вам лучше достать его. У вас есть  друзья.
Возьмите деньги у них. Мы хотели захватить жену Руперта Мердока. Не выш-
ло. Поэтому вместо нее мы взяли вашу жену.
   Алик. Руперта Мердока?
   Незнакомец. Вы должны достать миллион к среде, или мы убьем  ее.  По-
нятно?
   Алик. Но что я должен делать?
   Незнакомец. Все, что вы должны делать, - это ждать контакта с нами. Мы
дадим вам инструкции. Либо у вас будут деньги, либо у вас не будет жены.
Мы свяжемся с вами опять.
   На другом конце провода положили трубку.
   Откуда раздался звонок, полиция определить не смогла.
   В восемь часов утра следующего дня почтальон принес в злосчастный дом
письмо. Внутри конверта лежал листок дешевой голубой бумаги, на  котором
почерком Мюриель было написано:
   "Пожалуйста, сделай что-нибудь, чтобы я вернулась домой. У меня завя-
заны глаза, мне холодно. Пожалуйста, пойди им навстречу, потому что я не
могу больше выдержать. Я постоянно думаю о тебе, о семье и  друзьях.  За
что мне такие страдания? С любовью, Мюриель".


   "Я падаю духом..."

   Несколько дней Алик не имел никаких сведений ни о жене, ни о ее похи-
тителях. Но голландский ясновидец Джерард Круиз, который  в  свое  время
точно указал, где спрятаны трупы детей - жертв убийцы в одном  из  нашу-
мевших дел, заявил, что Мюриель прячут на границе между Эссексом и Херд-
фордширом, примерно в сорока милях к северу от Лондона. Полиция проигно-
рировала это заявление. И, как оказалось, зря...
   Лишь 20 января 1970 года бригада из тридцати  детективов,  работавших
по этому делу, получила зацепку. По почте пришло еще одно  письмо  Мюри-
ель, отправленное, судя по штемпелю на конверте, из городка, расположен-
ного севернее Лондона. Миссис Маккей писала:
   "Здоровье  мое  ухудшается,  я  падаю  духом.  Пожалуйста,  пойди  им
навстречу. Прости, что пишу неразборчиво, у меня завязаны  глаза  и  за-
мерзли руки. Пожалуйста, не вмешивай полицию и  сотрудничай  с  группой,
называющей по телефону код "М-З". Чем раньше ты  достанешь  деньги,  тем
быстрее я смогу вернуться домой, иначе ты никогда меня  больше  не  уви-
дишь. Дорогой, ты можешь все сделать быстро? Пожалуйста, умоляю, не вме-
шивай сюда полицию, если хочешь меня увидеть. Мюриель".
   На следующий день раздались три телефонных звонка от похитителей. Они
давали инструкции, где оставить денежный выкуп. Алик потребовал  от  них
доказательств того, что жена его жива. Банда прислала в  ответ  пакет  с
тремя кусочками зеленой шерстяной материи от одежды Мюриель  и  обрезком
кожи от ее туфель. Эксперты-криминалисты смогли обнаружить на пакете от-
печаток большого пальца, который впоследствии стал важнейшим доказатель-
ством обвинения.
   Выкуп требовалось отдать двумя частями, по 500 тысяч фунтов  стерлин-
гов каждая. Алик дал полицейским 300 фунтов в  потертых  банкнотах,  ос-
тальные деньги представляли собой листы чистой бумаги. Однако  несколько
попыток передать "выкуп" похитителям оказались неудачными.
   Наконец наступила пятница, 5 февраля, день, который в  очередной  раз
назначили похитители Мюриель. Пакет с выкупом нужно  было  выбросить  из
машины возле городка Бишопс-Стортфорд. Полиция наводнила весь  этот  ра-
йон. Но на приманку никто не клюнул. Тем не  менее  полицейские  засекли
"вольво-пикап", который кружил в это время по соседним дорогам.  Выясни-
лось, что эта машина с регистрационным номером "XGO 994G" уже попадала в
поле зрения детективов во время предыдущих попыток передать выкуп. Быст-
рая проверка показала, что машина принадлежит человеку  по  имени  Артур
Хусейн. Он оказался выходцем из Вест-Индии, по профессии портным,  кото-
рый мечтал разбогатеть.
   В 1967 году Хусейн и его жена-немка Эльза купили ферму Руке в деревне
Стокинг-Полхэм в нескольких милях от Бишопс-Стортфорда. Через  несколько
месяцев к ним приехал младший  брат  Артура  Низамудин.  Жители  деревни
прозвали Артура "Королем Хусейном", поскольку  он  постоянно  хвастался,
что в один прекрасный день станет миллионером. Но они и не  подозревали,
каким образом Артур намеревался осуществить свою мечту.


   Как вынашивался план

   Однажды вечером Артур Хусейн и его брат увидели по телевизору Руперта
Мердока, который давал интервью. Во время передачи упоминалась жена Мер-
дока Анна. Вот тут-то у Артура и родился план: он  и  Низамудин  узнают,
где живет Анна Мердок, похитят ее и потребуют в качестве выкупа  миллион
фунтов стерлингов.
   Братья осуществили свою "домашнюю заготовку" (во всяком  случае,  они
так считали), но при этом совершили две грубые ошибки. Во-первых, они  с
самого начала перепутали адреса Мердока и Маккея. Во-вторых, они следили
за "роллс-ройсом" газетного магната, не зная, что  Алик  пользуется  им,
когда босс в отъезде.
   Все эти факты выяснились позже, в суде, во время процесса. А тогда, к
вечеру 6 февраля 1970 года, две сотни полицейских обложили  ферму  Руке.
Когда детективы постучались в дом и Эльза отозвалась  из-за  двери,  они
сказали, что якобы ищут тайник, куда воры спрятали похищенные  драгоцен-
ности.
   Когда детективы вошли в дом, Артур не  проявил  ни  малейшего  беспо-
койства. "У меня достаточно денег, -  сказал  он. - Я не занимаюсь скупкой
краденого. Можете искать, где угодно".
   Уже в самом начале обыска полицейские убедились, что  они  на  верном
пути. Первая добыча оказалась в спальне - клочки точно такой же  дешевой
голубой бумаги, на которой были написаны послания Мюриель. Потом нашли и
сам блокнот, а на нем следы, по которым оказалось  возможным  определить
оттиски некоторых слов, написанных рукой Мюриель.  Детективы  обнаружили
также обрез винтовки, из которого кто-то недавно стрелял.
   Но вот чего они не нашли, так это следов Мюриель Маккей -  живой  или
мертвой.
   Утром полицейские обратили внимание на еще одно обстоятельство, подс-
казавшее им вполне возможный, хотя и самый страшный вариант исчезновения
женщины. В печке они обнаружили обгорелые кости, а в самом доме -  крюк,
на который цепляют туши животных при разделке. Артур Хусейн пояснил, что
этот крюк остался здесь от прежнего хозяина фермы. И  невозмутимо  доба-
вил: "Когда мы разделываем теленка, то остатки отдаем собакам, а кости и
голову кидаем в кормушку для свиней".
   Выяснилось, что недавно братья продали несколько  свиней.  Однако  ни
одну из них полиции разыскать не удалось. Иначе, возможно, подтвердилась
бы версия, что Мюриель Маккей была убита, а ее расчлененное  тело  пошло
на корм свиньям.


   К тюремному заключению

   В любом  случае  у  полиции  оказалось  достаточно  оснований,  чтобы
предъявить братьям-фермерам обвинение в убийстве. Среди доказательств фи-
гурировал отпечаток большого пальца, обнаруженный  на  присланном  Алику
пакете, идентичный с отпечатком пальца Артура Хусейна. Эксперты  обнару-
жили также отпечатки пальцев Артура на газете, которую похитители  выро-
нили у входа в дом Маккей в тот вечер, когда пропала Мюриель.
   Братья отрицали свою вину, однако в  ходе  следствия  проявили  прямо
противоположные характеры.
   Низамудин вел себя на допросах по-детски. Однажды он  горько  распла-
кался, уткнувшись следователю в плечо и повторяя:  "О  Боже,  что  Артур
сделал со мной? Что он говорил мне?"
   Совсем иначе держался Артур. Он был разговорчив и на удивление самоу-
верен. На одном из допросов он даже хвастливо заявил, что собирается на-
писать книгу об этой истории, по которой будет  снят  фильм  с  Ричардом
Бартоном в роли детектива и Сэмми Дэвисом-младшим в роли его самого.
   Но братьям ничто не помогло. На судебном процессе оба были приговоре-
ны к тюремному заключению.
   Еще несколько месяцев полиция искала тело Мюриель Маккей. Но  о  том,
что с ней в действительности произошло, знали лишь Артур и Низамудин Ху-
сейн. А они так и не сказали ни слова.
   В качестве горького постскриптума к этой истории приведем  строки  из
письма Алика Маккея в газету "Сан", номер  которой  вышел  на  следующий
день после вынесения приговора братьям Хусейн:
   "Смерть обычно воспринимается как явление  естественное  и
неизбежное... Но в данном случае, при нынешних обстоятельствах никто не
может утверждать, что Мюриель умерла, поскольку тело ее не найдено, хотя
я  уверен, что она уже никогда не вернется домой...
   Я должен смириться с этим очевидным фактом и  продолжать  жить,  нас-
колько это возможно".


   ЛИЗЗИ БОРДЕН: "Женушка-топор"

   Это один из самых примечательных случаев нераскрытых убийств в  исто-
рии американской преступности. Правда ли, что знойным августовским  днем
1892 года учительница воскресной школы Лиззи Борден зарубила топором от-
ца и мачеху, которые не давали ей нормально жить, или это сделал  кто-то
другой?

   Лиз Борден топорик схватила,
   Раз двадцать маман  угостила,
   Затем  за отца принялась -
   По кумполу бедного хрясь!
   Этот детский стишок звучал во время ребячьих игр в  каждой  школе  по
всем Соединенным Штатам. Эхо корявых рифмованных строк преследовало Лиз-
зи Борден до самого последнего ее часа. Действительно ли в припадке сле-
пой ярости она изрубила ненавистную мачеху, а затем - отца-пуританина? И
судья, и присяжные решили, что она этого не делала. И Лиззи вышла из за-
ла суда полностью оправданной.
   Но если Лиззи была невиновна, то кто же  орудовал  топором  в  городе
Фолл Ривер?
   Ни расследование, ни время ответа на этот вопрос так и не дали.


   В нищете и убожестве

   Лиззи Борден родилась в 1860 году в городке Фолл-Ривер, штат Массачу-
сетс. Ее отношения с отцом не заладились с детских лет. Кстати, он  наз-
вал ее Элизабет Эндрю, так как хотел иметь сына.
   Через два года мать Лиззи умерла. Отец, Эндрю Дж. Борден, вскоре  же-
нился на Абби Дарфи Грей, толстой сварливой женщине из простонародья.
   Бывший владелец похоронного бюро, мистер Борден был  богатым  челове-
ком. Почти полмиллиона долларов он скопил на имущественных  сделках.  Но
при этом оставался ужасным скрягой.
   Несмотря на немалое состояние, Бордены жили гораздо хуже, чем  многие
рабочие местной хлопковой фабрики. Эндрю Борден не считал нужным тратить
деньги ни на старый запущенный дом, ни на детей -  Лиззи  и  ее  старшую
сестру Эмму.
   Лиззи сначала обижалась на мачеху, потом стала ее презирать. Она была
уверена, что Абби вышла замуж за ее отца с единственной целью - наложить
лапу на его деньги. Лиззи отказывалась садиться с мачехой за один стол и
всегда называла ее "миссис Борден".
   Лиззи росла бесхитростной, тихой и вдумчивой девочкой. Она часто  хо-
дила в церковь, а свободное время проводила либо на рыбалке, либо за вя-
занием. Нередко она часами мечтательно просиживала у окна своей спальни.
   Вот в такой убогой обстановке провела Лиззи Борден тридцать два  года
своей жизни. А потом, 4 августа 1892 года,  произошло  ужасное  событие,
навсегда положившее конец семейству Борден.


   Дело сделано

   Городок Фолл-Ривер изнывал  от  жары.  Сестра  Лиззи  Эмма  уехала  с
друзьями на природу в местечко Фейрхевен, в двадцати милях  от  Фолл-Ри-
вер. Сама Лиззи после легкого пищевого отравления чувствовала  себя  не-
важно. К тому же настроение ей испортили два недавних происшествия.  Во-
первых, она случайно узнала о намерении обычно скупого отца отдать часть
своего состояния сестре жены, мачехи Лиззи. Разозлившись, девушка  зашла
в спальню Абби, обыскала ее и забрала какие-то дешевые украшения.  Роди-
телям она позже сказала, что в доме побывали воры, однако отцу не соста-
вило труда убедиться, что пропажа - дело рук Лиззи.
   Второе событие произошло, когда кто-то тайком забрался в садик Борде-
нов. Ничего не пропало, но реакция хозяина дома была более чем странной:
он почему-то решил, что непрошеных  гостей   привлекли  голуби,  которых
держала Лиззи, взял топор и отрубил птицам головы.
   Так что в то роковое августовское утро Лиззи  проснулась  в  неважном
настроении. Жизнь в доме шла как обычно. Мистер  Борден  после  завтрака
ушел по делам. Джон Морс, брат его первой жены, приехавший на  несколько
дней погостить, отправился навестить родственников. Миссис Борден начала
домашнюю уборку, а служанка, добродушная ирландка Бриджет Салливан, мыла
окна.
   Примерно в 9 часов 30 минут утра миссис Борден мыла ступеньки лестни-
цы, ведущей в спальню для гостей. В этот момент на ее  голову  обрушился
топор. Потом кто-то нанес ей еще девятнадцать ударов. Экспертиза устано-
вила, что умерла она мгновенно, после первого же удара.
   В одиннадцать часов, обливаясь потом, домой вернулся  мистер  Борден.
Возбужденная Лиззи встретила его и проводила в гостиную. А потом,  оста-
вив отца отдыхать, отправилась на кухню посплетничать с Бриджет, уже за-
кончившей работу. Через некоторое время служанка ушла в свою комнату пе-
редохнуть от полуденной жары.
   Минут через десять она услышала отчаянные крики Лиззи:  "Сюда!  Сюда!
Отец мертв! Кто-то вошел и убил его!" Бриджет кинулась на голос и увиде-
ла Лиззи у двери гостиной. Она не позволила служанке туда войти,  прика-
зав бежать за доктором Боуэном, семейным врачом.
   Где-то ненадолго задержавшись по дороге, пришел доктор.  Он  осмотрел
изрубленное тело мистера Бордена. Как было установлено позже, несчастный
погиб точно так же, как и его жена. На его голове насчитали следы десяти
ударов топором. Диван, ковер, стены гостиной были забрызганы кровью.
   Когда доктор Боуэн накрывал труп простыней, в дом прибежали  встрево-
женные соседки. Одна из них, миссис Аделаида Черчилль, кинулась успокаи-
вать Лиззи. Но та была совершенно спокойна и явно не нуждалась  в  учас-
тии. Соседку такое равнодушие в тот трагический момент потрясло.
   Миссис Черчилль спросила Лиззи, где ее мачеха. И  услышала  в  ответ:
"Представьте себе, не знаю. Она упоминала, что собирается навестить  ка-
кого-то больного. Но я точно не знаю... Мне кажется, что я слышала,  как
она вернулась домой".
   Не прошло и нескольких минут, как миссис Черчилль и Бриджет обнаружи-
ли тело миссис Борден. Она лежала на ступеньках в луже крови.


   Подозреваемые определились

   Поначалу подозрение пало на Джона Морса, чье поведение в тот  момент,
когда он возвращался в дом  Борденов,  озадачило  толпу,  собравшуюся  у
подъезда: подходя к дому, Джон почему-то замедлил шаг и вместо того что-
бы сразу войти в парадную дверь, обошел вокруг дома и  сорвал  с  дерева
яблоко. Полиция тоже предполагала, что  его  алиби  не  очень-то  убеди-
тельно. Однако, когда все факты были тщательно проверены, подозрение от-
пало.
   Детективы с самого начала были убеждены, что оба убийства - дело  рук
кого-то из обитателей дома. Бриджет Салливан они исключили из числа  по-
дозреваемых очень быстро: у нее не было никаких мотивов убивать; имя  ее
не упоминалось в завещании Эндрю Бордена; наличных денег в доме не было.
   Оставалась лишь Лиззи Борден. Ее поведение после происшедшего было по
меньшей мере странным. Когда Бриджет спросила ее, где она была в тот мо-
мент, когда на ее отца напали, Лиззи ответила, что выходила во  двор.  А
на тот же вопрос, заданный миссис Черчилль, ответила, что ходила  в  это
время в сарай за какой-то железкой. Естественно, об этом же ее  спросили
и детективы. Она повторила, что была в сарае и даже съела там три груши.
Полицейские буквально на четвереньках облазили весь  сарай,  но  никаких
огрызков не обнаружили. Кроме того, Лиззи сказала, что  не  видела  тела
мачехи, когда спускалась по лестнице вниз встретить отца.
   А тут еще одна из соседок  сообщила  полиции,  что  вечером  накануне
убийства Лиззи говорила ей, что у ее отца есть враги и она боится за его
жизнь. Но расследование не выявило у конкурентов Бордена никаких поводов
для убийства.
   Выяснилось также, что за день до гибели родителей Лиззи купила в  го-
родской аптеке синильную кислоту и цианид. Объяснить, зачем ей это пона-
добилось, она не смогла.


   Перед судом

   Практически ни одна американская газета не обошла вниманием этот слу-
чай, и все они считали виновной в убийствах Лиззи Борден. Еще бы  газеты
промолчали! Это же была несомненная сенсация - старая дева-дочь отомсти-
ла тирану-отцу и жестокой мачехе.
   Детективы, расследовавшие дело, готовы были согласиться  с  газетами.
Они даже заготовили ордер на арест Лиззи, но решили подождать  до  конца
предварительного следствия, надеясь, что там ее вина прояснится.
   И они не  ошиблись  в  своих  ожиданиях.  Во  время  предварительного
следствия Лиззи допрашивали в качестве  свидетельницы.  Она  утверждала,
что ее не было наверху, когда отец вернулся домой. Стало ясно, что Лиззи
пытается уйти от опасного вопроса: как она прошла по лестнице и не заме-
тила на ступеньках тела мачехи?
   "Я думала, что находилась в этот момент на лестнице, но теперь вспом-
нила, что была в кухне", - сказала Лиззи на следствии. И добавила довери-
тельным тоном: "Когда обдумываешь это ужасное происшествие, многие  вещи
припоминаешь более четко".
   Несмотря на "уточненные  воспоминания",  следствие  выдвинуло  против
Элизабет-Эндрю Борден обвинение в убийстве Эндрю Дж. Бордена и Абби  Бор-
ден.
   К тому времени, когда дело о двойном убийстве попало в суд, провинци-
альное население Америки объединилось в своем недовольстве прессой за ее
"несправедливое отношение" к Лиззи. Богобоязненная добропорядочная  дочь
бессердечного отца вызывала всеобщие симпатии. Простые люди считали, что
тихую учительницу воскресной школы не должны  судить  в  связи  с  таким
дьявольским преступлением. Короче говоря, преобладало  мнение,  что  она
невиновна.
   Тем временем Лиззи оказалась весьма удачливой в выборе адвоката.  Это