тствовать при совершении ритуала?
     - Ради этого я и вызвал её сюда. Дочь Сорок Седьмого имеет полное право проститься с моими записями.
     - Понимаю. Прежде, чем мы приступим, не хотел бы ты добавить что-нибудь к сказанному в молельне? Еще не поздно признать ошибку, гип. Вспомни о важности этих мгновений для твоей будущей жизни.
     - Кому-то не понравилось то, о чем мы говорили в молельне? Я полагал, что нас никто не слышит, жрец.
     Хозяин пантеона прикрывает глаза. Сводит скулы, удерживая стон отчаяния. Очевидно, он с наслаждением заткнул бы и свои уши, если бы это позволяла кастовая честь. Ему больно и стыдно, однако он вынужден терпеть. Он чуть слышно отвечает:
     - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, великий гип Узора. Уверен, ты не хотел никого оскорбить. Нашу с тобой очищающую беседу слышали Они, и только Они, можешь не сомневаться.
     - Спокойно, спокойно, - вмешивается гип Связи, похлопывая сникшую тень по тому месту, где у человека подразумевается плечо. - У твоего гостя, по-моему, всего лишь хорошее настроение, чему я весьма рад. Он шутит, и ничего больше.
     - Ну что ж, если родовые записи - это единственное, что гип Узора готов отдать Их Свету...
     Свободный Охотник останавливает жреца:
     - Подожди, друг, я все-таки объяснюсь. В очищающей беседе действительно не было сказано главного. Вот ты ждешь, что я наконец признаю ошибку и одумаюсь, тогда как это невозможно, причем, по очень простой причине. Я точно знаю, что ошибаетесь вы, а не я. Вы, посвященные. Вникни в смысл - я ТОЧНО ЗНАЮ.
     И жрец не выдерживает - щедро отдает накопленные чувства.
     - Священная Восьмерка, как это можно "знать точно"? - недостойно кричит он.
     Юноша печально смеется.
     - Из снов, - говорит он, глядя почему-то на Хозяюшку. - Откуда же еще? Из моих проклятых, выкручивающих мозги снов.
     Жрец ничего больше не говорит. Подходит к выбранному Свободным Охотником углу комнаты, сует плоскую пластину в щель поглотителя, затем, не обращая внимания ни на побелевшую от волнения девушку, ни на подошедших сзади мужчин, запускает читающее устройство. Все! Ритуал продолжен. Храмовый поглотитель мгновенно откликается, переключаясь в сакральный режим работы...

22.

     ...И совершенно неважно, что подготовленные документы больше похожи на сопроводительный материал к лекции по истории. Ибо подлинная история начала войны известна очень немногим. Все знают, что гипархат Узора подвергся нападению - так же, как многие другие, - в результате чего Полной Карты не стало. Но мало кто знает, что война, собственно, и началась с атаки на гипархат Узора, внезапной, прекрасно подготовленной. Это была Первая Атака.
     Информационные массивы потрясающе наглядны. Отлично видно - твари атакуют с беспощадной слаженностью, и агония длится недолго. Обреченный Фрагмент пространства вскипает очищающим, абсолютным пламенем - страшный конец гипархата Узора! Невозможно смотреть на это, лучше отвернуться...
     И никто не знает, никто предположить не может, что перед самым началом осады гип Узора успевает отослать в неизвестном направлении свой личный "Универсал-Бесконечность". На корабле - всего один пассажир. Возраст пассажира - три Единицы. Цель задана: доставить ребенка в некий уникальный по оснащенности и местоположению санаторий, спрятанный от суетного мира так, что его как бы и не существует, после чего активизировать комплект программ по обслуживанию необычного пациента. Могущественный гип хочет спасти своего сына. Но не только этот мотив движет высокопоставленным отцом. Сбежавший корабль оснащен стратегическим архивом последнего поколения - фантастически большой емкости. Таким образом, гип спасает и наследника, и Полную Карту. Увы, старший его сын остается сражаться, как достигший совершеннолетия, жена гипа также отказывается покинуть дворец, твердо решив разделить судьбу мужа и рода, доверить же Полную Карту кому-либо ещё - недопустимо. Вот почему в сбежавшем "Универсале" нет никого, кроме плачущего малыша. Корабль, разумеется, запрограммирован на самоуничтожение в случае проникновения на борт посторонних, но все обходится благополучно.
     Официальные родовые документы здесь заканчиваются. Далее следует блок личных записей. Малыш добирается до санатория, вырастает, тщательно воспитываемый автоматикой, и становится таинственным неуловимым воином, предусмотрительно превратив "Универсал-Бесконечность" в "Универсал-Плюс"...
     Информация сброшена. Зрители долго молчат.
     - Несчастный мальчик, - с неожиданной искренностью произносит жрец. - Вот ведь судьба, вот ведь трагедия...
     - Могу кое-что добавить, - звонко сообщает Свободный Охотник. - Если бы твари завладели Полной Картой, на том бы война и кончилась. Галактику спасло от катастрофы то, что моего отца кто-то оповестил о предательстве - всего за одну-две тысячных до нападения. У меня нет доказательств, но лично я в этом не сомневаюсь. Иначе у него не оставалось бы шансов спасти сына, то есть меня. Да ещё организовать столь упорное сопротивление, и, тем более, подготовить свои объекты к уничтожению. Конечно, все это не имеет теперь никакого значения, но мой долг предоставить вам исчерпывающую информацию.
     Гип Связи всхохатывает. Взрыкивает сытым чревом:
     - Наоборот, каждое твое слово, мой дорогой, имеет колоссальное значение. Я понял это ещё до того, как встретился с тобой лично, вот в чем главная моя удача. Почему ты показал Сферосовету лишь сокращенный вариант своих документов?
     - Хотел поскорее закончить с формальностями. Ведь наших коллег одно интересовало - откуда я такой взялся.
     - И все-таки зря ты обошелся без подробностей. Вся сила твоих записей - в подробностях. Как видишь, нашего сурового жреца и то проняло. А народ на совещании по большей части слезливый, дружно бы всплакнули над твоей историей и сразу бы тебя полюбили.
     - Да, конечно, - вежливо улыбается Свободный Охотник. - Ты очень остроумный человек, гип.
     Он смотрит на Хозяюшку. Героя больше не интересует светская болтовня, потому что плачут в этом зале, оказывается, вовсе не слезливые участники Сферосовета.
     Плачет дочь гипа...
     - Что с тобой?
     Она прижимает вибрирующие кулачки к лицу и отворачивается, упрямо стиснув губы. Строго говоря, не то, чтобы она плачет, а так, слегка рассопливилась непонятно от чего.
     - Ты же все это видела! - обижается Свободный Охотник. - Я же тебе первой свои записи переслал! Опять "Черную дыру" стало жалко?
     Не издав ни единого звука, девочка отключается. Взмах ресниц, короткое движение рукой, и её нет под куполом Всеобщей. Лишь Космос остается в канале связи.
     Поведение Хозяюшки совершенно необъяснимо.
     - Вот и простились с моими родовыми воспоминаниями, - горько подытоживает юноша. - Жаль, я хотел, чтобы красиво было... Скажи правду, жрец, информация уже попала в Хроники?
     - Гип Узора спешит? - кривится тень. - Нет, гип, пока ритуал не завершен, не жди Их Знак, не надейся на Их внимание.
     - Тогда продолжим.
     - Ты знаешь, что тебе следует делать?
     - У меня было достаточно возможностей изучить ваши правила.
     Плоская тень жреца словно выворачивается наизнанку, открывая собеседнику кусочек алого комбинезона. Но краток миг чуда. Всего лишь была распахнута защитная накидка, из-под которой жрец вытаскивает новый предмет, необходимый для завершения ритуала.
     Священный молоток. Символ и атрибут власти, придуманный высокопоставленными инженерами в те времена, когда не существовало Управления. Согласно легендам, эти устрашающего вида предметы синтезировались из металла - в те времена, когда в Галактике ещё был металл.
     - Возьми.
     Свободный Охотник принимает священный молоток, взявшись за рукоятку обеими руками. Изделие, разумеется, отлито не из металла, а из боевого форспластика - продукт современного синтеза. Руки наливаются убойной тяжестью, уверенностью и силой, сила распространяется в плечи, в голову, - зовет к действию, обретает самостоятельность, волю и смысл.
     Жрец на четвереньках вползает в рабочую зону поглотителя. Мягко валится на бок и поджимает колени к груди, превратившись в черный бесформенный ком. Его голова, скрытая капюшоном, не видна, ладони также спрятаны под накидкой. И рождается молитва. Голос жреца, преобразованный хронозалом, исходит как бы отовсюду одновременно: "...Я, раб Ваш... Я, точка на Вашей плоскости... Я, ничтожная цифра в Ваших программах... Я включаю Вас!.. Я знаю Коды Доступа, я рву поганую паутину Системных Паролей!.. Я начинаю отсчет: Семь, Шесть, Пять, Четыре..." Он и в самом деле похож на точку. Вернее, на бездонно черную кляксу, расплывшуюся по полу в том месте, где должна быть точка. Он бесстрашно призывает духов, создавших этот мир: "...Три, Два, Один, Ноль! Дайте Знак! Откройте матрицы, впустите коды, вдохните в объемы звездный свет! Подберите рассыпанные в пространстве цифры, сложите из них жизнь! Это принадлежит Вам, и только Вам! Я называю имена: Семь, Шесть, Пять, Четыре..." Сосчитай от Семи до Нуля - получишь Священную Восьмерку!
     - Ноль...
     И вдруг все меняется. Распластавшаяся на полу клякса, бывшая когда-то жрецом, становится ослепительным сгустком света, странным зеркальным образованием, поверхность которого переливается всеми цветами сразу. Впрочем, и это чудо имеет объяснение: просто хозяин пантеона переключил режим защиты, задав своей одежде свойства абсолютного отражателя. Хронозал резко затемняется, свет целиком концентрируется в рабочей зоне храмового поглотителя.
     - Пришло время, гип! - хрипит жрец. - Действуй, Они здесь!
     Время действовать. Молоток словно оживает, получив долгожданную энергию, словно поднимает безглазую и безносую голову. И юный гип Узора больше не сдерживается. Власть в его руках уже успела превратиться в жадную, голодную стихию.
     - Я с наслаждением заплатил бы за это из собственной кассы, - говорит он гипу Связи. - Вот именно за это...
     После чего бьет.
     Промахнуться трудно: пластиковый пенал, удерживаемый силовым полем, раскалывается надвое. Следующим ударом Свободный Охотник сбрасывает поглотитель на пол.
     - Здесь все Ваше... - хрипит жрец. - Только Ваше... Если не Вам, вечным, то никому... Никому...
     Священный молоток трудится на совесть, разбивая дорогостоящий храмовый инвентарь - в куски, в крошку, в пыль. Грохот сотрясает пантеон. Вместе с поглотителем перестает существовать и плоский "диск", на котором когда-то была записана краткая история жизни нового гипа Узора. Информация сброшена, записи уходят в никуда. Цифры и коды испуганно разлетаются по залу, окружив место действия плотным невидимым облаком. Кто теперь соберет их воедино? Каким образом уничтоженные записи попадут в Хроники? Новому гипу Узора это безразлично. Трудно найти лучшее развлечение для истинного воина, чем собственноручно разрушить то, что никому не нужно.
     И вновь приходит чудо. Чья-то воля останавливает движение молотка, чье-то исполинское дыхание отодвигает Свободного Охотника на пару шагов назад. Противиться невозможно. Вдох-выдох заглянувшего в пантеон исполина приносит огонь. Вспыхивают останки поглотителя, жалко хрустящие под ногами - холодным мертвым пламенем. Разбросанные по полу осколки этого пламени закипают, тянутся друг к другу, и вдруг складываются в один электрический вихрь.
     - Звездный свет... - ползет из углов комнаты благоговейный шепот жреца. - Рождается Знак...
     Горящая во мраке картина вырастает до потолка, и продолжает расти - вверх, вширь и вглубь, сквозь плоские стены хронозала, не ограничиваясь прямоугольным объемом пантеона. Герой несется по Тоннелю, стянутому в точку. Чтобы спастись, нужно рассечь этот жуткий конус с помощью фотонных Плоскостей - одной продольной и одной поперечной. Герой поднимает руки до уровня плеч, разводит их в стороны, превращая свое тело в огромные скрещенные лезвия...
     - Это твой Знак, - шепчет жрец. - Твои записи приняты, гип.
     Свободный Охотник сбрасывает наваждение.
     Отступает ещё на шаг. Отпускает влажную рукоятку молотка - священный предмет оглушительно падает.
     - Плюс, Разрезающий Спираль, - сквозь зубы отвечает Свободный Охотник. - Да, это мой родовой знак.
     Трюкачи, брезгливо думает он. Системные паразиты. Причем, как это ни смешно, сами же верят в свой обман... Картина выходит за пределы комнаты, её здесь больше нет. Вспыхивает привычный свет. На полу - ничего, ни осколочка, ни пылинки, эталон чистоты и порядка. Записи сожжены, ритуал закончен.
     Зеркальный ком с кряхтеньем распрямляется, вновь принимая человеческие формы.
     - Поздравляю, - измученно говорит жрец. - Ты выдержал испытание.
     Вялыми движениями он освобождается от накидки, сбросив её себе под ноги. Наконец-то можно рассмотреть настоящий облик этого человека. Однако гость не пользуется такой возможностью.
     - Вот и все! - звенит восторженный голос гипа Связи. - Ты - Истинный!
     Свободный Охотник поворачивается к нему.
     - Я в твоем распоряжении, друг. Надеюсь, теперь нам никто не помешает.
     - Подожди, неожиданно появилось ещё одно дело. Можно сказать, дельце. Если откровенно, я был против, но сыновья меня упросили...
     Гип Связи щелкает пальцами, и хронозал становится прозрачным.
     Вокруг - черная бездна...
     Невероятно красиво. Громоздятся пузыри дворца, как застывшая пена, вытекшая из треснувшего баллона. Неподвижно висят ряды спортивных капсул. Пятна света бесцельно бродят в пространстве, наполняя праздничным сиянием то один объект, то другой. Космос ждет.
     - Эй, мы здесь, - негромко зовет гип Связи.
     И внешний мир сразу приходит в движение: капсулы выстраиваются полукругом, загораются ячейки многочисленных зрителей, стартуют распылители, торопливо обрабатывая пространство вокруг дворца. Расползающаяся дымка побеждает бездну - слой за слоем. Космос отступает. Зато приходят голоса - смех, неразборчивые возгласы, суетливый обмен командами.
     - Турнир по чет-нечету, - кратко поясняет гип Связи.
     - Я уже понял, - откликается гость.
     - В твою честь, дорогой друг. Победитель получает право сразиться с самим Неуловимым. Надеюсь, ты не откажешь моим мальчикам в такой малости.
     - Экран готов, - сообщает кто-то басом.
     Гип Связи задирает голову:
     - Да, я вижу. Ставки больше не принимать.
     - Ты хочешь, чтобы я открыл состязание? - спрашивает Свободный Охотник.
     - Запусти стендовый генератор. Ключевое слово обычное. Говори, тебя слышат все мои подданные.
     Гость вскидывает руки, и всякое веселье стихает. Он смотрит вверх.
     - Спасибо за праздник, друзья. К сожалению, Неуловимый никогда не умел произносить красивые речи, а новый гип Узора не любит это делать, поэтому я скажу просто: рациональных вам чисел! А ещё - безошибочных форматов. Ставлю тысячу Неделимых на то, что в сумматоре останется ноль. Ввод-вывод, друзья!
     Ключевое слово прозвучало. "Ввод-вывод" - боевой клич мастеров современного фехтования, пришедший, как и все лучшее в этом мире, из глубокой древности. Разумеется, состязания по чет-нечету не имеют никакого отношения к боевым поединкам, равно как и к фехтованию вообще. Пустышка, развлечение, жалкое подобие воинской традиции. Или, если угодно, прихоть обласканных судьбой аристократов, желающих быть похожими на доблестных героев... Стендовый генератор случайных чисел запущен в работу. Дымка, окружившая дворец, превращается в мерцающий экран, сплошь состоящий из бешено несущихся цифр. Капсулы разлетаются по своим позициям. Турнир открыт.
     - Вон там мои сыновья, - показывает гип Связи. - Все пятеро, рядышком.
     - Ты отключил звук? - рассеянно напоминает Свободный Охотник. - Или твои подданные нас до сих пор слышат?
     - Все в порядке, дорогой друг. Не возражаешь, если мы ещё задержимся, посмотрим на мальчиков?
     - Я понимаю, гип. Я не тороплюсь.
     Некоторое время высокородные инженеры следят за турниром. Жрец также находится в хронозале - сидит на полу поджав ноги. Очевидно, ждет высочайшего разрешения удалиться. Вокруг дворца, то тут, то там вспыхивают и гаснут ослепительные точки - это участники соревнований выхватывают экситонными лучами мелькающие в дымке цифры. Видны рваные трассы - это добыча выводится из поля генератора и сбрасывается в приемный регистр сумматора.
     - О! - восклицает гип Связи, когда одна из точек выплескивает роскошный сноп искр. - Мой младший, кажется, поймал натуральное число. Ого, да ещё натуральное простое...
     Он гордится сыном. Он желает мальчику победы. Натуральные числа бьют целые, целые бьют дробные. Рациональные числа сильнее, чем иррациональные; действительные сильнее мнимых; скаляры сильнее векторов; и совсем уж никчемны градиенты, кватернионы, тензоры... впрочем, правила игры известны каждому, а вот мальчик-то мастерски владеет экситонным лучом - это, наверное, большая неожиданность для дорогого гостя, не правда ли?
     - Твой младший подружился с моей Хозяюшкой? - скучая, любопытствует Свободный Охотник.
     Гип Связи отрывается от азартного зрелища и остро смотрит на гостя, перестав улыбаться.
     - Подружился? Не знаю, что ты вкладываешь в этот вопрос, но мы сделали девочке вполне определенное предложение. Ответа до сих пор не получили. И, боюсь, теперь не получим никогда.
     - Если бы я не вырвался из плена, ответ бы уже был, - спокойно говорит гость. - Рациональное в наших играх всегда побеждает иррациональное. Кстати, в подобные вопросы я не вкладываю ничего, что могло бы омрачить наши с тобой отношения, будь уверен.
     Гип Связи молча обращает взгляд к соревнованиям. Однако нет в нем прежнего чувства, только холодная мысль осталась, и человек наконец вспоминает о делах:
     - Ты интересный собеседник, гип Узора. Не продолжить ли нам общение в более уединенном месте?
     Бескрайний экран над головами властителей дышит, как живой. Бурлят регистры сумматора, сходят с ума зрители в ячейках. Все внешние поверхности дворца показывают соревнование. Турнир продолжается... Вздохнув, гип Связи убирает праздник - коротким взмахом руки.
     Словно стены смыкаются. Вновь тишина и священная оторванность от мира. Повинуясь команде, пантеон превратился из зрительской ячейки в угрюмый и совершенно непрозрачный параллелепипед, каким этому месту и полагается быть...

PAUSE

     Сон не шел ко мне в ту ночь. Ни сон, ни хоть какой-нибудь простенький кошмар. Мой странный гость исчез - и хорошо, думал я. Значит, так и надо. Будто и не было его. Даже попрощаться не заглянул, поросенок, без следа растворился в огромном грязном городе. Впрочем, зачем ему было прощаться, если поздороваться он так же забыл? Может, все это и к лучшему, думал я, изо всех сил уговаривая себя, что нет мне никакого дела до чужих бед и, тем более, до чужих благородных бзиков.
     Например, мальчик мог отправиться по другим адресам, хранящимся в его голове. Или, последовав разумному совету, он мог вернуться домой за фотографией своей матери. Или мог просто вернуться домой. Почему же я так разволновался?
     Возможно, причиной тому был вовсе и не мальчик. Ночное происшествие так же повлияло на мое состояние, ведь разбудили меня, едва я успел заснуть. Вернее, ЧП случилось не ночью, а поздним вечером, но спать-то к тому времени я уже лег! Я из тех, кто рано встает, и кого хворь не берет. Разбудила меня директриса школы. Не могла до утра дотерпеть. Дело в том, что в школе сработала сигнализация. Подключены были два помещения - радиоцентр, совмещенный с лингофонным кабинетом, и компьютерный класс, совмещенный с химической лабораторией. Сигнализация трассируется по телефонной сети, и оба эти объекта висели на одном номере, но сигнал от радиоцентра пропускался через прибор "Атлас", кварцующий частоту. Таким образом, помещения подключались-отключались независимо друг от друга. В двенадцатом часу (вечера? ночи?) на пульт вневедомственной охраны поступили два сигнала "Обрыв" - одновременно. Прибывшая группа, однако, не обнаружила снаружи никаких следов проникновения и, чтобы попасть внутрь, вызвонила ответственное лицо - директора. Та прибежа