-  Не имея никакой конкретной цели? - уточнила Ирина.
     -  Абсолютно, - согласился Кузьменко.
     -  Тогда  это  не  жизнь,  а  пустая трата времени,  -  решительно заявила
девушка. - Не имея мотива, ты не способен на поступок!
     -  На какой?  -  по-прежнему спокойно спросил Алексей.  - Ради чего? Чтобы
показать, какой я особенный? Кому?
     -  Хотя бы мне! - возмущенно ответила Ира и тут же прикусила язык. - В том
смысле, что...
     Она замялась и неопределенно взмахнула рукой. До Кузьменко внезапно дошло,
что,  не  сделай  Ирина  эту  паузу,  он  никогда  бы  не  обратил  внимания на
двусмысленность ее  реплики.  Теория Сюртукова получала подтверждение.  Алексей
все пытался понять, почему заметил интерес со стороны Иры только сейчас, но все
его  старания оказались напрасны.  Скорее всего до  последнего времени она и  в
самом деле относилась к  нему не  так уж  хорошо.  Теперь,  возможно,  что-то в
Алексее заставило ее  изменить свое мнение,  или  между ней и  Эриком пробежала
кошка...  В принципе особой разницы не было. Так или иначе, Ирина была девушкой
Эрика,  и  Алексею в этой ситуации оставалось лишь молча наблюдать за развитием
событий.
     Последующие три партии в  "дурака" были сыграны ими почти в полной тишине.
Когда  же  стало  окончательно ясно,  что  Ире  не  отыграться,  пропал  и  тот
минимальный азарт,  с  которым  вообще  возможно  участвовать в  подобной игре.
Кузьменко бросил колоду на стол и потянулся.
     -  Что-то долго они проветриваются,  -  сказал он,  поднимаясь со стула, -
так и простудиться можно...
     -  Люди взрослые,  -  Ира махнула рукой.  -  Видимо,  нашли общую тему для
беседы.
     -  Деликатность,  конечно,  дело нужное, но не сейчас, - возразил Алексей,
выглядывая в окно.  -  Не забывай,  что мы за них отвечаем, какими бы взрослыми
они ни были.
     Он набросил куртку и вышел из дома.  Прежде чем Кузьменко вернулся, прошло
не  меньше  десяти  минут,  и  Ирина  уже  начала волноваться.  Выглядел стажер
совершенно растерянным.
     -  Их нигде нет, - разводя руками, доложил он.
     -  Что значит нет?! - Ира вскочила.
     -  То и значит, - Алексей вынул из кармана телефон и попытался дозвониться
до Эрика.
     Сыщик  не  отвечал.  Кузьменко набрал номер  Красавчика,  потом попробовал
пробиться на телефон планера и наконец оставил все бесплодные попытки.
     -  Плохо дело, - сказал он, пряча телефон в карман. - Придется искать...
     -  Доверь  это  мне,  -  Ирина  решительно  застегнула куртку  и  включила
наручный приборчик слежения.
     Он  утверждал,  что  оба объекта удаляются на  запад со  средней скоростью
около пятидесяти километров в час...
     -  Постой, ты куда это собралась? - Кузьменко поймал Иру за рукав.
     -  За  ними,  -  девушка удивленно взглянула на партнера.  -  У  тебя есть
другие предложения?
     -  Нет, но мы пойдем вместе, - пояснил Алексей.
     -  А дети?  - Ира указала на дверь в спальню, где разворачивалась решающая
фаза  смертельной битвы  на  игровой приставке к  старенькому телевизору.  -  И
потом, кто-то должен быть координатором...
     -  Почему я?! - возмутился Кузьменко.
     -  Потому,   что  во  время  службы  в  армии  Бездны  я  была  командиром
оперативной группы, а ты всю свою сознательную жизнь кем работал?
     -  Я мужчина, - упрямо возразил Алексей.
     -  Ну и что?  -  Девушка окинула его ироничным взглядом с головы до ног. -
Сейчас это не так уж важно...
     -  Или мы пойдем вместе, или пойду я, - Кузьменко загородил собой выход. -
Нянчиться с детьми - дело не по мне. К тому же с ними бабушка...
     -  Дискуссия окончена,  -  равнодушно ответила  Ира  и,  обогнув  Алексея,
толкнула скрипучую дверь. -
     До встречи...
     Алексей  попытался еще  что-то  возразить,  но  Ирина  быстро  сбежала  по
ступенькам невысокого крыльца и запрыгнула в машину. Бросить детей Кузьменко не
мог  -  это  она рассчитала верно,  -  и  потому он  только негромко выругался.
Холодность тона,  которым Ира сделала последнее замечание,  снова отбросила все
его надежды и  мечты за непроницаемый барьер отчужденности.  Алексей вздохнул и
обернулся к  двери,  за  которой играли мальчишки.  Нет,  напарница была права,
Кузьменко  не   имел  никакого  права  оставлять  детей  под  присмотром  одной
бабушки...  Или  это  была  отговорка?  Повод,  чтобы остаться в  относительной
безопасности  убежища?   Алексей  почувствовал  себя  немного  неуютно.  Раньше
постыдных приступов трусости он  за  собой не  замечал,  но  сегодня его словно
подменили.  Нахлынувшая апатия заставила его сесть за  стол и  снова взяться за
колоду  карт.  Неприятный  осадок,  оставшийся  после  расставания с  Ирой,  не
позволял ни  сосредоточиться,  ни  отвлечься на  какие-нибудь посторонние темы.
Стажер уныло покачал головой и  отбросил карты.  Получалось,  что  Сюртуков был
недалек от  истины,  когда  говорил о  бесперспективности служебных романов,  и
любая попытка Алексея была обречена на провал...
     Сюртуков страдал от  невыносимой жары.  Все  тело чесалось,  словно его не
меньше часа  атаковали самые  злобные комары с  далеких таежных болот.  Василий
поднял вялую руку и потер глаза.  Это немного успокоило зуд в веках, и Сюртуков
смог их приподнять. Сквозь образовавшиеся щели он увидел мутный рассеянный свет
и очертания колеблющихся,  словно на сильном ветру,  деревьев.  Зрение никак не
хотело восстанавливаться полностью,  и  Василию пришлось довольствоваться игрой
теней.  Он  приподнялся и  пошарил рукой  вокруг  себя.  Оказалось,  что  лежит
Сюртуков на  шероховатом деревянном полу,  и  это  единственное до  чего  он  в
состоянии дотянуться,  не сползая с места.  Нижние конечности горели,  будто их
окунули в кислоту,  но двигались так же свободно,  как и руки. Василий подтянул
правую ногу к животу и, опираясь коленом о пол, продвинулся вперед. Полуслепота
трансформировала извивающиеся деревья в  причудливое сплетение каких-то решеток
и  усилила сомнения Сюртукова в  том,  что  ему  вообще стоит шевелиться,  пока
зрение не  придет в  норму.  Как бы  в  поддержку этой мысли,  на  пути Василия
возникла неизвестная преграда,  и  он  больно ткнулся в  препятствие лбом.  Для
начала  Сюртуков негромко выругался,  но,  почувствовав,  что  барьер  довольно
прохладный, с нежностью прижался к нему щекой и замер. При этом он снова закрыл
глаза и потому не увидел, а почувствовал, что свет вокруг померк и на смену ему
пришла  почти  полная  темнота.  Отказ  зрительного анализатора обострил прочие
чувства, и Василий напряженно прислушался к звукам. Рядом находился кто-то еще.
Сюртуков отчетливо слышал дыхание другого человека и ощущал едва уловимый запах
духов.  Запах был ему почти незнаком, но Василий почему-то сразу решил, что это
его  новая  подруга  -  Лена.  Дышала  она  ровно,  и  Сюртуков довольно быстро
сообразил,  что  девушка спит.  Каким образом они  оба оказались в  неизвестном
месте  с  деревянным полом  или  настилом,  Василий не  помнил  и  не  понимал.
Ориентируясь на то,  что движение воздуха почти отсутствовало,  Сюртуков сделал
вывод,  что находится в какой-то комнате. Из-за странного жара Василий никак не
мог понять,  насколько благоустроено приютившее его и Лену помещение.  Сюртуков
снова открыл глаза и  поморгал,  пытаясь прогнать так и  не исчезнувшую пелену.
Помогло это  или нет,  он  понять не  успел,  поскольку в  комнате окончательно
стемнело.
     -  Вася, - послышался откуда-то из темноты тихий шепот, - где вы?
      - Я  здесь,  здесь,  -  Сюртуков немного подвинулся в ту сторону,  откуда
звучал голос, и протянул руку. Лена взяла его ладонь и негромко всхлипнула.
     -  Как мы сюда попали? Я ничего не помню...
     -  Обыкновенно,  -  Василий  пытался  отвечать бодро  и  уверенно.  -  Нам
прыснули чем-то в лицо, а потом... Потом я тоже ничего не помню.
      - Кто?
     На этот вопрос у Василия определенного ответа не было. Насчет того, что им
прыснули в лицо,  он по большей части наврал,  вернее,  предположил.  Последние
воспоминания относились к  тому  моменту,  когда Лена вышла на  крыльцо,  а  он
двинулся следом,  но только перешагнул через порог,  как провалился в  мутное и
подслеповатое беспамятство.  Точно сказать,  отчего наступило затмение,  он  не
мог.
     -  А где мы? - вновь спросила Лена.
     -  Я  почему-то плохо вижу,  -  признался Сюртуков,  -  хотя тут к тому же
очень темно... А как у вас со зрением?
     -  Плывет все и  мутно,  как спросонья,  -  ответила спутница.  -  Давайте
попробуем найти выход.
     -  Конечно, - согласился Василий. - Держитесь за меня...
     -  Здесь стена,  -  после того как сделала несколько шагов вправо, сказала
Лена.
     -  Да,  похоже,  -  согласился Сюртуков.  -  И  отправились мы от какой-то
преграды. Значит, наша темница совсем невелика...
     -  Я  чувствую сквозняк,  -  вдруг настороженно шепнула Лена.  -  Идите за
мной!
     Она потянула Василия за собой, и через пару секунд он услышал, как впереди
скрипнула дверь,  а  в  лицо  ударила  струя  свежего  холодного воздуха.  Лена
радостно вскрикнула и  шагнула вперед.  Сюртуков почувствовал,  как  ее  пальцы
выскользнули из  его ладони и  впереди тут же послышался громкий звук падающего
тела.
      - Лена! - Василий испуганно присел и пощарил руками перед собой.
     -  Все в порядке,  просто здесь оказались ступеньки,  -  смущенно объявила
Лена.
     -  Вы не ушиблись?
     -  Ушиблась немного,  но кости целы,  - девушка i досадой потерла колено и
снова нашарила руку Сюрту-кова.
     -  Ради бога, будьте осторожнее, - Василий ее ладонь покрепче.
     -  У меня такое чувство,  что сейчас не ночь,  а очень?  ясный,  солнечный
день -  так печет макушку,  -  Лена озадаченно потерла свободной рукой глаза. -
Может быть, мы ослепли?
     -  Я тоже весь горю,  но это,  наверное,  просто реакция на ту дрянь,  при
помощи которой нас отключили злоумышленники.
      - Вы что это стоите,  как два крота посреди сада?  -  послышался знакомый
женский голос.
     -  Ира, это вы? - догадалась Лена.
     -  Я, - согласилась Ирина. - Вы меня не видите?
     -  Разве сейчас не ночь? - испуганно уточнила Лена.
      - Сейчас только полдень, - сочувственно поясни-, па Ирина.
     -  Нет, только не это! - закрывая лицо руками, прошептала Лена.
     -  Успокойтесь!  -  твердо  приказала Ира.  -  Я  знаю  минимум  три  вида
мгновенно действующих препаратов,  которые вызывают временные нарушения зрения.
У вас была потеря сознания, или вы помните, как вас привезли в это место?
     -  Потеря, потеря, - с надеждой в голосе подтвердила Лена.
     -  Тогда все в  порядке,  -  успокоила Ира.  -  Через пару часов вы  снова
прозреете.
     -  А где мы? - на редкость спокойно спросил Василий.
     -  Далеко за городом, - уклончиво ответила Ирина.
      - Снова избушка? - предположила Лена.
     -  Именно так, - подтвердила собеседница. - И нам лучше бы уйти отсюда как
можно скорее.
     -  Здесь опасно?  -  спросил Василий и осторожно повертел головой,  словно
надеялся разглядеть окрестности.
     -  Возможно,  -  ответила Ира, - особенно до тех пор, пока вы не придете в
норму.
     За  разговором она не  заметила,  как перед домом бесшумно появились новые
действующие лица,  и потому раздавшаяся из-за спины команда застала врасплох не
только временно ослепших подопечных, но и сыщицу.
     -  Руки за голову, все трое!
     Ира медленно подняла руки и  оглянулась.  Четверо человек в масках держали
троицу под  прицелом бесшумных автоматов.  Пятый ловко выудил из  кармана Ирины
пистолет и сунул его себе за пояс.
     -  В дом, - коротко приказал он и указал на дверь в избушку.
     Ира покорно взяла спутников под руки и повела внутрь ветхого строения. Она
не могла понять -  почему, но ей показалось, что приказывал именно тот человек,
который в свое время обстрелял ее и Алексея.  Взгляд девушки скользнул по двери
и задержался на пробитом пулями углу.  Затем,  когда она шагнула через порог, в
поле  зрения  попал  и  тот  самый  приборчик,  что  оставил для  наблюдения за
внутренним  убранством  избушки   Красавчик.   Телеглаз  наверняка  по-прежнему
сохранял работоспособность,  вот только был ли  он включен?  И  принимал ли его
сигнал компьютер в планере сыщиков?
     Ирина еще не знала, что такого планера в природе больше не существует...
     Как,  впрочем, не знала она и того, что компьютер ее собственного планера,
оставленного  во  дворе  дома  Григория,  автоматически  обнаружил  действующий
передатчик и  принялся записывать все,  что  попало в  поле  обзора телекамеры.
Любознательный дед  Григорий  заглянул  в  открытое окошко  машины  и  уверенно
включил дисплей.  Оценив обстановку,  он  хмыкнул и  поднял трубку спутникового
телефона.  Нужные  кнопки  агроном  нажал,  не  замешкавшись при  виде  сложной
наборной панели ни на секунду.
     -  Приманку взяли, - сообщил он неизвестному абоненту. - Нет, я думаю, что
на ту сторону их не поведут...  Не волнуйтесь, этих парней не проведешь... Ну и
что?  Подумаешь,  засада из полдюжины спецназовцев! Красавчик справится, а Эрик
подстрахует.  Надо только подсказать им,  где  искать своих друзей...  Конечно,
уверен...  Кто подскажет?  Ну, вы уж придумайте что-нибудь. Не могу же я за вас
все время мозгами шевелить... Да, до связи...

Глава 16

     Я,  возможно,  начинаю  двигаться  рассудком из-за  всех  этих  суматошных
приключений и  переживаний,  но  взгляни  на  рыльце  нашего  воздухоплавающего
пленника! - Красавчик взял пилота за подбородок и повернул его лицо к свету.
     Скованный  по  рукам  и  ногам  офицер  попытался  сопротивляться  и  даже
предпринял попытку укусить напарника за пальцы,  но из рук Красавчика вырваться
было не так-то просто.  Я взглянул на пилота сначала мельком,  но поразительное
сходство  с  нашим  стажером  заставило  меня  присмотреться  к  его  внешности
повнимательнее.  Обилие двойников Василия научило меня  не  удивляться подобным
вещам, а история с дублершей Лены и вовсе заставила взглянуть на мир по-новому,
но Кузьменко был мне несколько ближе незнакомых еще вчера людей,  и потому я не
поленился поднять пленника с пола и усадить в пассажирское кресло.
     Наш  вертолет стоял  под  прикрытием высоких  деревьев,  которые  окружали
тесноватую,   но   уже  очистившуюся  от   сугробов  поляну.   От   злополучной
Севостьяновки мы приземлились примерно в  двадцати километрах и  потому за свою
безопасность пока не волновались.  Если диверсанты и  пустились в  погоню,  без
второго вертолета им  было  не  преуспеть.  Пешком  по  снегу  они  имели  шанс
добраться до места нашей стоянки лишь к вечеру.
     -  Ваше имя? - строго посмотрев пилоту в глаза, спросил я.
     Пленник упрямо сжал губы и снова попытался отвернуться. Красавчик отпустил
его подбородок, но лишь для того, чтобы почти без замаха ударить пилота ладонью
по  щеке.  Удар получился звучным и  не  столько болезненным,  сколько обидным.
Взгляд  пилота  потемнел  от  гнева,  парень  довольно  точно  плюнул  в  моего
напарника.  Красавчик не стал долго размышлять и отвесил ему еще одну пощечину.
На этот раз удар получился более сильным,  и из лопнувшей губы пленника потекла
кровь.
     -  Я ничего вам не скажу, - наконец процедил пилот и сжал зубы.
     -  Куда ты денешься?  -  зловещим шепотом поинтересовался напарник и нанес
ему новый удар, на этот раз в район солнечного сплетения.
     Пленник судорожно вдохнул и побагровел.  И мне, и Красавчику было понятно,
что таким способом из воина ничего не выжать,  но на психологические игры у нас
просто не  оставалось времени.  К  тому же  мы  оба были чрезвычайно расстроены
из-за потери планера. Экзотический вертолет был весьма условной компенсацией за
взорванную машину.  Я  похлопал  по  многочисленным карманам  своего  походного
костюма  и   в  результате  нашел  заветную  коробочку  с  набором  заполненных
различными снадобьями шприцев.  Увидев Мои приготовления, пленник заволновался,
но так и не сказал ни единого слова.
     -  Не очень очищенный препарат,  - мстительно Улыбаясь, пояснил Красавчик,
указывая на один из Шприц-тюбиков с "сывороткой правды".  - У половины клиентов
развивается такая  жуткая  аллергия,  что  без  реанимации  не  обойтись...  Не
передумал еще молчать, как партизан?
     -  От "правдосказа" я привит, - уверенно ответил пилот и гордо взглянул на
Красавчика.
     -  А  от  синильной кислоты?  -  Напарник вынул из  моей  "аптечки" другой
шприц.  -  Говорят,  что перед смертью люди тоже не врут.  Нам, в принципе, без
разницы, выживешь ты или нет, главное - результат...
     В  глазах  пилота промелькнула тень  неуверенности.  Пока  он  терзал себя
сомнениями,  я  закатал его рукав и сжал плечо так,  чтобы под кожей проступили
вены.  Когда игла вонзилась в  его руку,  он вздрогнул,  но так и не заговорил.
Даже для  подготовленного солдата он  был  очень стоек.  Это  мне  понравилось.
Правда,  его  мужество  вряд  ли  могло  повлиять  на  результаты допроса.  Ход
химических реакций в  человеческом организме очень редко зависит от  силы  воли
испытуемого.  Впрочем,  однажды я на собственном опыте убедился в обратном,  но
тогда мне был введен совсем не такой совершенный препарат. Насчет того, что наш
"правдосказ" не очищен, Красавчик, конечно же, приврал. Равно, как это сделал и
пленник,  когда попытался убедить нас в существовании некой прививки.  От нашей
новой  "сыворотки" пока  не  существовало даже  антидота,  что  же  говорить  о
профилактических средствах?
     Я  только закончил вводить снадобье,  а  пилот  уж  "поплыл".  Его  голова
безвольно опустилась на грудь, дыхание стало хриплым и частым.
     -  Ваше имя? - повторил я свой недавний вопрос.
      - Алексей, - нехотя произнес пленник.
     -  Валерьевич? - уточнил отчество Красавчик.
     -  Вахобович, - ответил пилот.
     -  Фамилия? - продолжал спрашивать я.
     -  Кузьменко, - ответил он.
     Мы  с  напарником  многозначительно  переглянулись  и  синхронно  покачали
головами.  Странности  продолжали наслаиваться друг  на  друга  практически без
промежутков.   Этот  до  неправдоподобия  похожий  на  нашего  стажера  Алексей
Вахобович был  не  меньшей загадкой,  нежели  надписи на  незнакомом языке  или
пресловутая нестандартная гильза.  Душок  какого-то  жаркого  Востока,  странно
подмешанного в русские имена и души,  присутствовал в самых неуловимых,  но., в
то же время существенных деталях фактов и словах свидетелей.
     -  Как называется твое подразделение?  -  по-военному сформулировал вопрос
Красавчик.  г. - Группа быстрого реагирования "Алиф" седьмого разведуправления,
- отрапортовал пилот.
     -  "Алиф" это по-нашему "Альфа",  - перевел мне Красавчик. - Только почему
они  решили назваться первой буквой именно арабского алфавита,  вот  чего я  не
пойму?
     -  Потому что его отчество Вахобович?  -  предположил я. - Я допускаю, что
это какое-то особое подразделение для борьбы,  например,  конкретно с арабскими
террористами...
     -  А  чем занимается седьмое управление разведки,  ты в курсе?  -  резонно
спросил напарник.
      - Я даже не знал, что такое управление существует, - признался я.
     -  Неудивительно, - заметил Красавчик, - потому что это полный бред...
     -  Под "химией" обычно не бредят,  -  возразил я.  - Сейчас все так быстро
меняется.  Может  быть,  за  то  время,  что  ты  отсутствуешь в  рядах  родной
организации, там сменили всю структуру?
     -  А  при  чем  здесь я?  Этот парень из  спецназа ГРУ,  я  уверен,  но  в
структуре моей  бывшей конторы никаких седьмых управлений с  группами "Алиф" не
было и Нет!
     Это  я  понимал  и  без  пояснений  напарника.  Неужели  наш  пленник  был
действительно "привит"?  Нет,  такого быть не могло,  и я принялся искать более
рациональное объяснение. Если пилот не врал, то все наши выводы могли оказаться
ненадежными,  как утренний туман.