а.  И  путешествие  это  могло  оказаться  куда  длиннее, если  бы
полковник Атвил не снял часть Т-кораблей Драгун с обычных служебных постов и
не разместил их так, чтобы создать то, что у сфероидов  называется командной
цепью. Целая вереница Т-кораблей была  предоставлена в распоряжение Маккензи
на всем его пути до Фортеции. И вместо того, чтобы  поджидать на остановках,
пока  корабли дозаправят  свои межзвездные  двигатели, Маккензи  вполне  мог
перемещаться на своем шаттле от одного Т-корабля к другому, уже поджидавшему
его. Столь частые перемещения значительно сократили путь к Фортеции, но  все
равно  оставалось более чем достаточно времени,  чтобы каждый успел  создать
свою собственную версию о происхождении неудавшегося убийцы.
 Некоторые теории имели больше  приверженцев, другие - меньше. Убийца из
клана,  выбранный кланом,  нанятый со стороны...  Речь  шла о  вмешательстве
реакционеров Звездного  Братства.  Кое-кто считал,  что  это просто залетный
бандит со стороны и даже  изменник из Драгун. Последняя версия была особенно
популярна среди сфероидов, очень хотевших поверить в то,  что мы давно ведем
заговор с использованием марионеток из клана.  У  меня на этот счет не  было
своего  мнения,  я  ждал  появления   фактов  и  свидетельств.  Однако  меня
беспокоило, как далеко зашли эти предположения.
 С течением времени ведущие теории понемногу окостеневали, превращаясь в
твердые,  почти  уже политические  позиции. Временами  аргументы просто-таки
извергались,  произошло  даже  несколько  стычек  между  сторонниками разных
версий покушения. Иногда начинало казаться, что с легкостью можно определить
версию, которая больше  всего пришлась  по душе Драгунам, - достаточно  было
знать, какая  из  них настойчивее всего  распространялась среди группировок,
имеющих отношение к Драгунам.
 Это  разделение мнений, эта  желчность день ото дня все больше огорчали
меня.
 В сиб-группе  я рос в твердой  уверенности, что все Драгуны были  одной
большой семьей. Не зная своего  генетического происхождения, ты мог называть
любого Драгуна из старшей возрастной группы своим родителем, как и любого из
своей или младшей группы - сибом. Ребенком я был искренне уверен в этом, что
значительно  облегчало  мне жизнь  в сиб-группе.  А  почему бы и  нет?  Ведь
каждого Драгуна,  родителя или  сиба, с его сочувствием и опекой, можно было
найти всюду в соответствии с нашими рангами и  группами. Я усвоил, что жизнь
в  Драгунах,  как и в  любом  другом  месте,  была  нелегкой. Будь мы просто
семьей, мы бы так не ладили.
 В  недавнем нападении  на  Мэв  я  начал  видеть  не  просто  случайный
инцидент,  но симптом  настоящей болезни,  распространившейся среди  Драгун.
Что-то  зловещее  поджидало нас  впереди.  Я  стал  замечать,  что  Драгуны,
окружавшие меня, имеют и свои семьи, семьи внутри семей. И некоторые из них,
казалось, находились в состоянии самой настоящей вражды.
 Сфероиды не доверяли старшим, и сибы за  это презирали их.  Те, кто был
рожден от настоящих родителей,  свысока взирали на тех, кто появился на свет
с помощью  матки. И связанные клановцы  с явным  пренебрежением относились к
остальным Драгунам.  Я не  хочу  сказать,  что  каждый  таил в сердце  такую
неприязнь,  отнюдь. Но существовали  группы,  в которых воспитывались воины,
впоследствии разделявшие их чувства.
 Некоторые  выражали  свои взгляды  более  открыто. Никто  не  стеснялся
вербовать себе  сторонников.  И  день  за  днем  брожение  умов  все  больше
нарастало.
 Я  пытался убедить себя в том, что  мои  опасения насчет  групповщины -
просто навязчивая идея. Ведь все мы были Драгунами, верными Волку. И всплеск
желчности был  просто следствием стресса. Обеспокоенные состоянием  здоровья
Волка,  все были  раздражены и подавлены.  Если бы командира  прикрывали как
следует, все обернулось бы иначе.
 За те несколько недель,  что  пришлось Волку  пролежать в медцентре,  я
почти  постоянно навещал  его.  И  волей-неволей  встречался  с его  кровной
семьей.
 Конечно, я  знал Маришу Дэндридж. Она была координатором сиб-групп, и в
детстве  мне  часто приходилось встречаться  с  ней. Она  всегда была  такой
теплой  в  общении,  тогда  мне  верилось, что  она с особенной нежностью  и
теплотой  относилась ко  мне. Очевидно,  то  же  чувствовали и многие другие
сибы, если не все. На третьей возрастной ступени я грезил о том, что влюблен
в нее. Потом  я узнал, что Мариша  была женой  Волка,  и исполнился смутного
трепета и ужаса, который только  может испытывать двадцатилетний сиб, узнав,
что влюбился в  жену командира. Наши  отношения изменились в одно мгновение.
Не думаю, что она даже догадывалась об этом.
 Между  тем  Мариша являлась второй женой  Джеймса Вульфа. Хотя она была
моложе его, страсть к мужу не утихала  годами. И казалась мне временами даже
неуместной. Однако Джеймс  Вульф определенно  одобрял подобное поведение. То
же  самое можно было сказать  о  двух детях, которых она ему  родила.  Между
детьми и родителями существовала какая-то едва уловимая посторонним взглядом
близость, которую мне редко приходилось видеть за стенами сиб-группы, И даже
в  сиб-группе  я  не наблюдал такой трогательной  заботы по отношению друг к
другу.  Я  объяснял  свое  смятение как  своей  старой страстью, так  и моим
невольным  вторжением  в  их  личную жизнь,  но  прекрасно понимал  -  здесь
все-таки крылось что-то другое.
 Они были кровной семьей. И это чувствовалось даже со стороны.
 В мои  обязанности входило  постоянно  находиться рядом  с  Волком,  за
исключением  тех кратких  промежутков  времени, когда он или Мариша  просили
оставить их  наедине.  Находясь в те  дни у постели полковника, я видел, кто
навещал его и кто этого не делал. Я  видел, кто хорошо чувствовал себя в его
присутствии    и   искренне    радовался   предстоящему   возвращению,   как
Драгуны-ветераны, а  кто, судя  по всему, замышлял что-то  недоброе. Я видел
также, что и  от глаз Волка это не укрылось, при этом, однако,  он оставался
любезен и доброжелателен ко всем без исключения посетителям.
 Время  утренних визитов миновало  уже  наполовину, а  я стоял у постели
полковника,  рапортуя  о неотложных  делах,  когда вдруг  на  пороге  возник
Маккензи. Деловые  обсуждения  были тут же отодвинуты  в сторону,  и молодой
Волк   с   большой  нежностью  приветствовал  своего  родителя.   Я   стоял,
остановленный на полуслове: рапорт мог и подождать.
 Маккензи  с  отцом находились  в тесных  дружеских  отношениях,  как  и
остальные  члены  семьи.  И  все же один вид воинов столь разных  возрастных
категорий,  проявляющих огромную нежность  друг к другу, в то  время казался
мне странным.  Их  можно  было принять за  сибов. Сначала Маккензи  узнал  о
состоянии здоровья отца, расцеловал и обнял Катерину  и Шауну - жену и дочь,
- а затем приветствовал приемную мать и сводных братьев и сестер.
 - А где же Алпин? - спросил Маккензи.
 -  Он  сказал,  что сегодня на дежурстве. - Обычно открытое и спокойное
лицо Катерины омрачилось. Я видел списки  нарядов и понял, что она  скрывает
действительное положение  дел: сын  Маккензи  не  мог  быть  в это  утро  на
дежурстве.  Все  боевые  роботы  его  звена  со   вчерашнего  дня  проходили
техосмотр.
 Маккензи на мгновение нахмурился, затем с улыбкой повернулся к отцу:
 - Папа, даже в кровати ты не даешь Драгунам покоя. Я считаю, что мне не
было  необходимости  лететь  сюда  сломя  голову.  Ты  и  так  контролируешь
ситуацию. Может, не так плохо для Драгун, что на тебя напали.
 - Не смешно, Мак, - заметила Мариша.
 - Извини.
 На  секунду повисло молчание. Чувствуя себя явнолишним, я собирался уже
уйти, но Волк остановил меня.
 - Куда ты собрался, Брайен?
 - Я подумал...
 - Думаешь, тебя  ждут  послабления  по службе только  потому,  что этот
хулиган вернулся домой? Едва ли.
 -  Хотя  тут что-то было, - вспомнил Маккензи. - Что-то вроде утреннего
рапорта.
 - Так  оно и  есть, - подтвердил  Волк. -  Но  это служба. Я думал,  ты
хочешь еще что-то сказать, Мак.
 Маккензи кивнул. Присев на краешек кровати Волка, он произнес:
 - Пап, я ознакомился со всеми этими докладами  и предложениями. Все они
имеют один серьезный недостаток.
 - Ну-ну.
 - Дело в том, что факты в них не совсем точны.
 - Темнишь.
 Маккензи вздохнул с досадой.
 - Да тут все дело - темное.
 - Жизнь - это не только поле боя. - Полковник похлопал сына по плечу. -
Ничего, все выяснится понемногу. Начни с самого очевидного.
 Маккензи понурил голову. Мариша  увела из комнаты  свою приемную дочь и
внуков. Я  хотел последовать за  ними,  однако  слабое движение головы Волка
напомнило мне  о моих  обязанностях.  Похоже, Маккензи наконец  определил, с
чего начать.
 - Солдат  в  том  бронекостюме  не  принадлежал  к  генетической  линии
элементалов клана. Это очевидно.
 - Подразумеваются источники Внутренней Сферы, - напомнил Джеймс Вульф.
 -  Но  Хэнсон  говорит,  что нападавший  мог быть  вольнорожденным и не
принадлежать при этом к кровной линии элементалов.
 - Стало быть, удачный выбор для бесчестного покушения.
 - Папа,  я  был  еще  ребенком,  когда мы  покинули кланы,  так что  не
очень-то  понимаю, как это  у  них  там делается. Но что-то тут явно не так.
Драгуны давным-давно отошли от клановых традиций. Клановцы могут считать нас
бандитами, но сами не  имеют никакого отношения к наемным  убийцам.  Вряд ли
здесь игра стоила бы свеч.
 Я лично еще меньше был знаком с клановыми традициями, однако согласился
с этим  предположением  Маккензи.  Хотя мне  было известно,  что  есть люди,
которые   придерживаются   иного   мнения.   И,   что   являлось    зловещим
предзнаменованием,  многие  из них  были недавно  приняты в Драгуны из числа
пленных и наемников. Казалось, даже вчерашние воины клана, убежденные в том,
что  Драгуны запятнали или даже предали наследие кланов, не верили в  полный
разрыв Драгун с клановым сообществом. Многие из них поддерживали версию, что
элементал был послан от одного из кланов.
 Маккензи покачал головой:
 - Скафандр вышел из рук теха клана.
 - Хорошо, что он не умел им пользоваться как следует, - заметил Волк.
 - Да, это просто здорово.
 - И?
 - Именно поэтому я не думаю, что убийца имеет отношение к клану.
 - Согласен.
 - Значит, ты знаешь, кто подослал его?
 - Нет. А какое это имеет значение?
 - Единство! Да! - Маккензи вскочил. -г Им просто надо дать урок.
 - В  свое время.  Надо прежде  как  следует  узнать учащегося,  а потом
заниматься всем классом. - Волк лукаво улыбнулся. - Мне торопиться некуда.
 - Просто хочется сделать хоть что-нибудь, папуль. Чтобы никто не думал,
будто может безнаказанно задеть Драгун, тем более тебя.
 - Думаешь, у тебя это получится лучине?
 - О нет. - Маккензи натянуто рассмеялся. -  Меня  так легко не поймаешь
на слове. Я еще не готов встать над Драгунами.
 Отец и  сын  дружно рассмеялись, однако  я не мог  кним присоединиться.
Последнее утверждение  Маккензибыло пунктом,  на котором сходились многие из
группировок.  То, что сказал Маккензи, я слышал уже не раз,и от многих.  Сын
Волка был хорошим полевым командиром, с этим вряд ли кто стал бы спорить. Но
видя, какон решал проблему  покушения, и зная, что вождь Драгундолжен  иметь
дело  не только с  проблемами на поле  боя,я  боялся, как бы те, кто  считал
Маккензи не доросшимдо своей новой должности, не оказались правы. К счастью,
Джеймс Вульф  благополучно выкрутился  из  этой неприятности  и скоро  снова
займет кресло командира.

 XIII

 - Я  ознакомился  с  вашими  рапортами  и  допускаю,  что Антон Шадд  -
человек, достойный славы. Это вполне доказывают  его действия на Эн-Тинг. Но
все сказанное неважно: Шадд - не Имя Крови.
 Элсон  свысока  смотрел  на этого  человека. Гордость  и  высокомерие в
данном случае были вызваны вовсе не  телосложением собеседника, высокий рост
которого  являлся  его  генетическим наследием  и  входил в  набор  качеств,
позволявших  ему  служить пехотинцем.  Шадд  был  потомком  вольнорожденного
элементала и стремился получить место водителя боевого робота. При всем том,
что этот человек выиграл Имя Чести у Драгун, он происходил от линии, которая
уже однажды отвернулась от своего генетического призвания.
 - Шадд - это Имя Чести,  -  запальчиво утверждал этот  человек, и в его
черных глазах вспыхнула злоба. - А это больше, чем Имя Крови.
 - Ваше  пресловутое Имя Чести - только тень того, что является истиной.
Пожелай  я вашего имени - и я без  труда завоюю его, -  бесхитростно заметил
Элсон.  Щенка   надо  сразу  поставить  на  место.  Как  элементал  старшего
офицерского состава, он  являлся одним из инспекторов Суда Имени Чести этого
пехотинца. Он ознакомился с результатами  и знал, что вполне  мог  посрамить
оценки нозопоименованного Шадда. Поэтому  утверждение Элсона вовсе  не  было
хвастовством, однако именно за бахвальство было принято Петром Шаддом.
 - Чрезмерная  похвальба для человека, который сохранил за собой кошачью
кличку, - язвительно заметил он.
 Офицеры  в  комнате  так  и застыли,  вне  сомнения,  ожидая,  что  эта
конфронтация неминуемо  закончится  рукоприкладством.  Элсон не  обратил  на
подобный сарказм  ни  малейшего внимания.  Они с Шаддом  массой превосходили
всех присутствующих в  этой комнате.  Если выяснение отношений  перейдет  на
физический   уровень,  изрядные  разрушения  произойдут  прежде,   чем   все
собравшиеся  здесь воины, офицеры воздушно-космических  сил и офицеры  штаба
успеют вмешаться. Если они при этом будут  действовать достаточно быстро, то
лучшее,  на   что  мог  бы  рассчитывать   задира,  -   это  спасение  жизни
своевременным  медицинским  вмешательством.  Но  Элеон  вовсе  не  собирался
заходить так  далеко.  Скандал  в  Вале Волка,  а  уж  тем более  в  местном
конференц-центре разом погубил бы  все плоды  его трудов. Сейчас  было время
слов, не действий.
 - Я завоевал свое имя в честном бою, - спокойно изрек Элсон.
 Но Шадд не унимался. Он повысил голос.
 -  Тоже мне имя. Кошки,  которым Драгуны  накрутили  хвосты  с таким же
успехом, как и Волки в былые времена.
 - Мое имя  было  завоевано в старых традициях. Я  хорошо знаю  Предание
Рыси. Это благородный род, честь которого не могут задеть ваши слова. Можете
вы сказать то же самое о своем?
 - Я не интересуюсь сагами Кошек.
 Элсон чувствовал, что начинает раздражаться.
 Голос его помимо воли зазвучал громче:
 - Я уже ознакомился с вашей историей. Она ничем не примечательна.
 - Да, в самом деле непримечательна - для неудачников.
 - У вас нет никакого понятия о чести, - рявкнул Элсон.
 - Очнитесь!  Вы  уже не в  клане.  Здесь  не  к  месту ваши  искаженные
однобокие  понятия о чести.  Теперь вы приемыш. Если не будете  поспевать за
временем, то безнадежно отстанете.
 Элсон презрительно усмехнулся:
 - Это вы про свое генетическое наследие?
 -  Я не клановец,  - отрезал Шадд.  Казалось, он  даже  гордился  своей
ущербностью. - Я Драгун по рождению и воспитанию.
 - Как это вы говорите, вольнорожденный. Значит, не вам и судить о чести
вернорожденного.
 - Но вы-то сами - вольнорожденный.
 Задетый до  глубины души этим бестактным напоминанием, Элсон чуть  было
не отказался от своего первоначального намерения любой ценой воздержаться от
насилия. Этот выскочка, не  имеющий понятия о благородстве, вел себя слишком
нахально, отчего и стоило показать ему ошибочность избранного пути общения с
Элсоном. Должно быть, Шадд почувствовал смену  в  настроении Элсона,  потому
что  вдруг  стал держать ухо востро.  Элсон даже удивился: он не  ожидал  от
Шадда  такой осторожности. Кратковременная пауза  и звук  открывшейся  двери
привели  к внезапному и неожиданному окончанию ссоры. Боковым  зрением Элсон
заметил Маккензи Вульфа во главе группы прибывших офицеров. Элсон сделал шаг
назад, оставляя поле боя. Шадд  улыбнулся, но во вздохе, который он при этом
испустил,  чувствовалось  облегчение.  Радуйся,  торжествуй  свою  маленькую
победу, подумал Элсон. Наступят еще иные времена, успокаивал он себя.
 - Что здесь происходит? - спросил Маккензи командирским голосом.
 -  Ничего,  сэр, -  откликнулся  Шадд.  Выражение  лица  Маккензи  явно
выражало недоверие к словам Шадда.
 - Слегка шумно для ничего, раз уж я услышал из коридора. Элсон, вы тоже
утверждаете, что ничего не произошло?
 - Ничего особенно важного.
 Глаза Маккензи сузились. Он глубоко вздохнул и расправил плечи.
 - Мы  все Драгуны, - начал он,  переводя  взгляд от Шадда к  Элсону.  -
Понимаете? Драгуны!
 Элсон почувствовал, что взгляд Маккензи задержался на нем чуть  дольше,
чем на его  оппоненте,  Драгунами  рожденном  и вскормленном. В этом взгляде
было одновременно  напоминание, на чьей стороне здесь  сила, и вместе  с тем
сквозил намек, что некоторых Драгун начинает сносить с верного курса. Однако
Элсон  знал толк в  чести,  даже если это понимание  оставалось для  кого-то
недоступным. Он  выдержал взгляд Маккензи, покорно  выслушав дальнейшую речь
офицера.
 - Мы не здесь - оттого, что были здесь рождены мы не там - оттого, что
воспитывались где-то  на стороне. В первую очередь мы  Драгуны - в первую, в
последнюю и  навсегда.  Потому  что ими вы стали с  тех пор, как  надели эту
форму.  Вы больше не клановцы. Вы не делитесь  на  наемников и сибов. Все вы
Драгуны. - Во время своей речи Маккензи расхаживал по комнате вокруг главной
голограммы.  -  Мне  все равно, жила  ли ваша  семья во Внутренней  Сфере до
падения  Звездной  Лиги  или ваши предки  путешествовали вместе с  генералом
Керенским. Мне  все  равно, вольнорожденные  вы или  сибы.  Наняты вы  после
Мизери или  после  Лютеции. Молодые  и старые,  зеленые  и  ветераны, все вы
Драгуны, и я жду от вас, что вы будете действовать в соответствии с этим.
 В  последнее время  у  нас полюбили  повторять,  что  ирландцы с  Терры
воевали  друг с другом потому, что не могли отыскать  достойных противников.
Так вот,  подобные  оправдания  могут  быть  уместны где угодно, только не у
Драгун. У нас уйма врагов, не последние из которых - кланы. Сейчас они сидят
и выжидают  за рубежом Токкайдо, но они не останутся там навсегда. Мы должны
быть готовы ко  всему. И мы будем готовы. Драгуны еще  открутят головы своим
врагам -  будьте спокойны:  с  нас станется. Если вы  забудете, кем  были, и
будете теми, кто  вы есть. Драгуны! - Он оперся рукой о голограмму. - Вы все
поняли?
 В  нестройном  хоре возгласов:  "Так точно,  сэр" прозвучало строптивое
"Слушаюсь" Элсона. Интересно,  подумал он, обратил  ли внимание  Маккензи на
эту разницу?
 Мы  с  Джеймсом  Вульфом  прибыли  как  раз  к  концу  небольшого спича
Маккензи.  Это  не лучшим  образом  предваряло первое  появление  Волка*  со
времени его ранения. Напряженная атмосфера несколько разрядилась, когда Волк
прошелся по комнате, приветствуя офицеров и принимая ответные поздравления с
благополучным выздоровлением. Мы заняли уже наши  места, открывая совещание,
когда  распахнулась  боковая  дверь,  впуская  группу  запоздавших,  в числе
которых была и Мэв.
 Последний  месяц  мы редко с  ней  виделись  после ночи,  проведенной у
маток,  -  с  того  самого  дня мы  встречались  лишь на дежурствах. У  меня
потеплело на  душе при  одном  взгляде на  нее, но затем  сердце упало,  как
только я своими  глазами убедился в том, что слухи оказались правдой. Вместо
кожанки   телохранителя   она   носила   форму   батальона  "Паучья   Сеть",
подразделения  Маккензи. По возвращении  домой на  Фортецию Маккензи оставил
командование Джону Клейвеллу, который  издал приказ о перемещении офицеров и
освободил  таким образом  вакансию.  Должно  быть,  Мэв составила запрос  на
должность, прошла командирскую аттестацию и заняла вакансию. Мне этот запрос
в рапортах и документах не попадался  оставалось  только заключить, что она
почему-то постаралась сохранить свое решение в тайне от меня.
 Может,  я  что-то  сделал  не  так? Времени  на размышления  у  меня не
оставалось. Волк открыл совещ