не приходится.
	Наконец пришло решение. Он пойдет по дороге в ту сторону, куда
течет речка. Он доверит свою судьбу проточной воде. Припомнилось
читанное когда-то, многие годы назад: вода выводит к цивилизации,
следуй за потоком - и рано или поздно найдешь людей. На Земле это,
наверное, так, но применима ли земная логика в этом мире? Здесь что в
одном направлении, что в другом легко прибыть прямиком в никуда. Не
исключено, что здесь просто некуда прибывать.
	Некоторое время Бун брел по дороге, считая шаги. Двести шагов,
пятьсот - ничто не менялось: прямая дорога и петляющая речка, то чуть
поближе к колее, то чуть подальше. Потом за спиной послышалось
клацанье когтей, он обернулся - за ним по пятам бежал волк. Тот же
самый? Сразу и не разберешь: тот волк был серый и этот серый, но это
ничего не доказывает, здесь все серое. Вот и рукава куртки серые, а ведь
пока он не попал сюда, куртка была бежевой.
	Волк остановился и присел всего-то футах в шести от Буна. Обвил
лапы хвостом, склонил голову набок и оскалился.
	- Хорошо, что ты в добром настроении, - сказал Бун. - Может, хоть
ты знаешь, куда это нас занесло? - Волк не ответил, а все так же сидел и
скалился. - Надо думать, ты тот самый волк, которого я знал. Если
действительно тот, тогда зарычи на меня... - Волк приподнял губу,
коротко рявкнул, показав отменные зубы, и вновь оскалился, а может, и
улыбнулся. - Выходит, ты мой старый приятель? Ну что ж, давай
путешествовать вместе...
	Бун пустился дальше широким шагом, а волк пододвинулся
вплотную и побежал у ноги. Хорошо, что волк тоже ухитрился сюда
попасть, решил Бун. Как бы то ни было, а в компании всегда веселее...
	Других происшествий не было, перемен тоже. Бун шагал, волк
трусил рядышком, но с тем же успехом они могли бы стоять на месте -
ландшафт, если его можно было так назвать, оставался неизменным.
Интересно бы узнать: куда запропастилась Инид, отчего не вернулась? А
вдруг с ней что-то стряслось?
	- Ты помнишь Инид? - обратился Бун к волку.
	Волк не ответил.
	Далеко-далеко на дороге показалась точка. Показалась и начала
расти.
	- Слушай, а ведь что-то едет! - сказал Бун волку.
	Отступил с колеи, подождал. Да, по рельсам двигалась какая-то
повозка. - Но она же едет не в ту сторону!.. - Волк зевнул, словно говоря:
"А какая, собственно, разница, куда? С чего ты взял, что нам надо в
другую сторону?.." И Бун согласился: - Вероятно, ты прав...
	Точка превратилась в вагонетку, неказистую вагонетку, открытую
всем ветрам, хотя над сиденьями и был натянут полосатый тент.
Сидений было два - одно смотрело вперед, другое назад. Водитель
отсутствовал, вагонетка катилась сама по себе. Подъезжая к Буну, она
замедлила ход, и он скомандовал волку:
	- На борт!
	Волк понял, подпрыгнул и уселся на одно из сидений.
	Бун вскочил следом и сел рядом с волком, лицом по ходу
движения. И вагонетка сразу же стала снова набирать скорость.
	Разумеется, вагонетка тоже была серая. Тент был полосатым
только в том смысле, что светло-серые ленточки чередовались с темно-
серыми. Серая вагонетка мчалась по серой равнине, и под хлопающим на
ветру серым тентом сидел серый человек в обнимку с серым волком.
	Наконец далеко впереди и немного левее обозначился кубик.
Кубик начал вырастать в размерах, а вагонетка - тормозить, и стало
ясно, что это не просто кубик, а дом. Поле дома на вольном воздухе
стояли три стола и вокруг них стулья. За одним из столов кто-то сидел, и
как только вагонетка остановилась, Бун узнал в сидящем Шляпу, того
самого, что являлся ночью к костру и толковал о родстве для человека и
волка. Шляпа был тем же самым, и огромный конический клобук - тем
же самым, спускающимся на плечи и закрывающим лицо целиком.
	Волк соскочил наземь, подбежал к столу и уселся, не сводя глаз с
давешнего своего переводчика. Бун спустился чуть степеннее и,
приблизившись, выбрал себе стул напротив Шляпы.
	~Я ждал тебя,~ заявил Шляпа. ~Мне сообщили, что ты
прибудешь.~
	- Кто сообщил?
	~Неважно. Важно одно - что ты действительно прибыл и привел с
собой своего друга.~
	- Я его не приводил. Он сам за мной увязался. Это он домогается
моего общества, а не наоборот.
	~Вы созданы друг для друга. Я говорил тебе, что вам суждено
стать друзьями.~
	- По первому впечатлению, тут что-то вроде столовой. Как насчет
того, чтобы поесть?
	~Ваши потребности известны. Пищу скоро подадут.~
	- Для нас обоих?
	~Разумеется, для обоих.~
	Из дома выкатился приземистый робот. Сверху голова у робота
была стесана горизонтальной площадкой, и на площадке покоился
поднос. Подкатившись, робот поднял руки и переместил поднос на стол.
	- Вот эта тарелка для хищника, - пояснил робот. - Как я должен ее
подать?
	- Поставь на землю, - посоветовал Бун. - Так ему будет привычнее.
	- Я не готовил мясо, не варил и не жарил.
	- И правильно сделал. Он любит мясо сырым, с кровью.
	- Однако я нарезал мясо кусочками для удобства поглощения.
	- Очень предусмотрительно, - ответил Бун. - Благодарю тебя от
имени нас обоих.
	Как только робот опустил миску с сырым мясом на землю, волк
жадно набросился на еду. Он был голоден и глотал куски, не утруждая
себя жеванием.
	- Он проголодался, - заметил робот.
	- Я тоже, - откликнулся Бун.
	Робот поспешно разгрузил поднос на стол. Перед Буном, как в
сказке, возник большой поджаристый бифштекс, печеная картошка,
судок со сметаной, салат, заправленный сыром, блюдо зеленой фасоли,
кусок яблочного пирога и в довершение всего целый кофейник кофе,
Бун, не веря своим глазам, воскликнул:
	- Первая цивилизованная еда, предложенная мне за неделю, если не
больше! Но я, признаться, удивлен, что в местечке, подобном этому,
понимают толк в настоящей американской кухне двадцатого века...
	~Мы знаем вкусы наших клиентов,~ ответил Шляпа, ~и стараемся
приспособиться к их запросам. И раз мы узнали, что вы с волком будете
нашими гостями...~
	Бун пренебрег салатом и с места в карьер принялся за бифштекс.
Зачерпнул ложку сметаны, выпростал ее в картофелину и спросил с
полным ртом:
	- Можете вы сообщить мне, где мы находимся?. Или какие-нибудь
дурацкие правила секретности обязывают вас к молчанию?
	~Никакой секретности,~ ответил Шляпа. ~Если тебе от этого
легче, сообщаю, что ты вышел на Магистраль вечности.~
	- Никогда о такой не слышал.
	~Конечно, не слышал. Тебе и не полагалось слышать.~ Ни тебе,
ни кому бы то ни было из землян.~
	- Но мы же здесь. Не только я, но и волк.
	Шляпа объяснил опечаленно:
	~Были основания полагать, что этого не произойдет никогда. Мы
считали, что низшим видам доступ сюда закрыт. Что эволюция выкинет
такой фокус и наделит тебя несвойственным человеку даром - шансы на
это были не меньше, чем один на много миллионов. Некогда Вселенная
было стабильной. Можно было вычислить, что произойдет и когда.
Можно было планировать. Увы, сегодня это отошло в прошлое. С тобой,
например, ничего заранее не предскажешь. Случайные биологические
процессы посмеялась над логикой.~
	Бун продолжал жевать - он был слишком голоден для того, чтобы
блюсти хотя бы формальную вежливость. Волк расправился с миской
мяса и улегся рядом с тем расчетом, чтоб остаться в готовности на
случай, если кому-нибудь вздумается принести еще еды. Конечно, он
утолил голод, но не бесповоротно. Волк не принадлежал к числу
неженок, которые, едва насытившись, не в силах больше проглотить ни
кусочка.
	Пожевав, Бун переспросил:
	- Вы сказали - это дорога к вечности?
	~Не вполне так. Я сказал - Магистраль вечности.~
	- Небольшая разница.
	~Разница больше, чем ты думаешь.~
	- Ладно, не стану спорить. Значит, если следовать по этой дороге,
можно достигнуть Вечности? Но что такое Вечность? Что я там найду? И
кто, позвольте спросить, захочет стремиться к этой самой Вечности?
	~Ты уже находишься в вечности,~ ответил Шляпа. ~Где же еще,
по-твоему?~
	- Я и понятия не имел где. Но в Вечности!..
	~А Вечность - вовсе неплохое местечко~, заверил Шляпа.
~Вечность - это конец всему. Попавший в вечность может считать, что
прибыл к месту назначения. Следовать куда-то больше бессмысленно.~
	- Стало быть, я должен, по-вашему, устроиться здесь и остаться
навсегда?
	~Можешь и остаться. Двигаться больше некуда.~
	А ведь что-то тут не так, подумал Бун. Шляпа лжет, он просто
издевается надо мной. Вечность - вовсе не конкретное место, а категория,
выдуманная каким-нибудь древним философом. Во всяком случае, это
отнюдь не точка в пространстве-времени. Да и колея вовсе не обрывается
у этой забегаловки, а бежит себе дальше в серое безбрежье. Значит, нет
никаких сомнений: по ней можно добраться куда-нибудь еще.
	Расправившись с бифштексом и картошкой, он придвинул к себе
тарелку с салатом. Традиционная последовательность блюд была
нарушена - ну и черт с ним, обычных обстоятельствах он вообще не
жаловал салатов, но раз уж голоден, а голод и сейчас давал о себе знать,
можно согласиться и на салат.
	Шляпа вот уже минут пять не обмолвился и словом. Бун поднял
глаза и увидел: собеседник рухнул лицом, упрятанным под клобук,
прямо на стол. Руки, до того возложенные на столешницу, соскользнули
и болтались по бокам, как тряпичные. Испугавшись, Бун вскочил и
окатил Шляпу потоком бессмысленных вопросов:
	- С вами все в порядке? Что случилось? Вы нездоровы?
	Шляпа не отвечал и не шевелился. Обежав вокруг стола, Бун
тряхнул его за плечо и даже приподнял - Шляпа безвольно обвис в руках.
Помер, с ужасом подумал Бун. Взял да и помер. А может, никогда и не
жил?
	Едва Бун ослабил хватку, Шляпа рухнул обратно на стол. Бун
подбежал к дому, распахнул дверь. Робот-слуга стоял к нему спиной,
ковыряясь у какого-то устройства, похожего на очаг.
	- Скорее на помощь! - крикнул Бун, - С нашим Шляпой что-то
неладное...
	- Он свалился, - равнодушно ответил робот. - Из него выпустили
воздух.
	- Выглядит именно так. Я решил: он умер. Но откуда ты знаешь?
	- С ним это бывает, - ответил робот. - Нет-нет да и свалится.
	- И что ты в таких случаях делаешь? Чем ему можно помочь?
	- Я? - удивился робот. - Я ничего не делаю. Это не моя забота, Я
простой обслуживающий робот. Моя обязанность - ждать клиентов,
прибывающих по дороге. Их почти нет, а я продолжаю ждать кого-то,
кто может вообще не приехать. Но мне все равно. Когда - и если -
клиенты прибывают, я должен их обслужить. Такова моя задача. Да я
больше ничего и не умею.
	- А Шляпа? Как насчет Шляпы?
	- Он появляется время от времени, но его не надо обслуживать. Он
ничего не ест. Сядет за стол, всегда за один и тот же, и со мной не
разговаривает. Сидит и смотрит на дорогу, а потом валится.
	- И ты ничего не делаешь?
	- А что я могу сделать? Оставляю его лежать там, где упал, а спустя
несколько минут, или часов, или дней смотрю - он исчез.
	- Исчез? Куда исчез?
	Робот ответил пожатием плеч. Движение вышло заученным и
сильно преувеличенным.
	Бун вернулся к двери и вышел. И что же? Волк сбросил Шляпу со
стула и принялся играть с ним, как щенок с тряпичной куклой. Таскал
его туда-сюда, подбрасывал высоко вверх, но не давал упасть, а ловил на
лету и яростно встряхивал. А ведь волк прав, подумал Бун, Шляпа -
просто кукла, грубая тряпичная кукла. Марионетка, наделенная
свойством мотаться по пространству-времени и служащая рупором для
неведомого чревовещателя.
	Не представляя себе, что предпринять, Бун вернулся к столу и
продолжал следить за волком, увлеченно играющим с куклой, которая
десять минут назад была Шляпой. И вдруг содрогнулся от озноба,
возникшего глубоко в душе, и понял, что, если откровенно, испуган до
смерти.
	Когда он впервые попал в этот мир, то недоуменно спросил себя, в
какие же диковинные дали его зашвырнуло. Теперь недоумение
вернулось с удесятеренной силой - мертвящее, дистиллированное
недоумение. Эта земля, это место, это состояние - неважно, какое
определение точнее, - были стылыми и абсолютно чуждыми. Непонятно,
как он не ощутил с первой же минуты, что он здесь гол и беззащитен
против угрозы, суть которой не передашь словами. Не догадаешься, что
это за угроза, пока она не проявится открыто, - и как же хорошо, что он
не один, что с ним волк...
	А тот прекратил валандаться со Шляпой и, глядя поверх
поверженной куклы, улыбнулся Буну, подтверждая, что рад-радешенек
игрушке, а еще более общению с другом. Бун потрепал зверя по ляжке, и
волк воспринял это как приглашение подойти на мягких лапах вплотную
и усесться у ноги. Бун погладил компаньона по голове - волк не
отстранился. И охвативший душу холод, к удивлению самого Буна, стал
таять. Серый ландшафт вновь сделался серой равниной и ничем более.
	И вдруг волк завыл и прижался к ноге так тесно, что Бун ощутил
охватившую зверя сильную дрожь.
	- Что с тобой, приятель? Что тебе не нравится?..
	Волк перешел с воя на скулеж, и тогда Бун обратил внимание, что
голова зверя запрокинута вверх, к небу, которое и не небо вовсе, а
серость, наваливающаяся на равнину и смыкающаяся с серостью земли.
	- Но там же ничего нет, ровным счетом ничего...
	И еще не договорив, Бун понял, что ошибается: в серости наверху
возникло что-то постороннее, медленно обретающее форму. Какой-то
нечеткий и неустойчивый образ, более всего напоминающий плохо
сотканный, неровно спускающийся ковер. Ковер падал, раздвигая
серость, и в конце концов Бун разглядел, что это и не ковер даже, а очень
крупная, разреженная сеть и на ней две скрюченные фигурки.
	Сеть приземлилась, покачнулась, и в тот же миг с нее соскочила
женщина и, протягивая руки, бросилась к Буну. И он кинулся ей
навстречу с криком:
	- Инид!..
	Они раскрыли друг другу объятия, она прижалась к нему и
зарылась лицом ему в грудь, бормоча что-то беспрерывно и невнятно.
Он не сразу сумел разделить ее лепет на отдельные слова, но наконец
разобрал:
	- ...как я рада, что нашла тебя. Я же не хотела улетать без тебя, а ты
заорал, чтоб я спасала времялет. Я собиралась вернуться за тобой и
совсем уже было собралась, но вмешались непредвиденные
обстоятельства.
	- Все хорошо, - произнес он в ответ. - Теперь ты здесь, а все
остальное неважно...
	- Я увидала тебя, - продолжала она, поднимая к нему глаза, -
увидала среди серости, и ты сам был серый, а рядом серый волк...
	- А волк и сейчас здесь, - ответил Бун. - Он мой друг.
	Она отступила на шаг и осмотрела его внимательно с ног до
головы.
	- С тобой все в порядке?
	- Лучше быть не может.
	- А что это за место?
	- Мы на Магистрали Вечности.
	- На какой планете?
	- Не знаю. Я так толком и не понял.
	- Какое-то странное место. И это не Земля.
	- Вероятно, не Земля. Но что это и где это, не знаю.
	- Ты опять ступил за угол?
	- По-видимому, да. Бог свидетель, на этот раз я стремился попасть
за угол изо всех сил.
	Второй пассажир сети тоже слез довольно неуклюже на почву и
направился к ним. У него были две ноги и две руки, и вообще он казался
в общем и целом гуманоидом. Но лицо его напоминало лошадиную
морду, к тому же худую и чрезвычайно унылую. По бокам удлиненной
морды раструбами торчали уши. Лоб был усыпан глазами,
разделенными на две кучки. Шея поражала длиной и худобой, а ноги
были искривлены настолько, что гуманоид при ходьбе переваливался,
как утка. На руках не было локтей, и они походили на резиновые
шланги. По бокам шеи пульсировали жабры, а бочкообразное тело было
сплошь усыпано бородавками.
	- Познакомься, - объявила Инид, обращаясь к Бунт, - это Конепес.
Я не знаю его настоящего имени, вот и дала ему такую кличку, а он как
будто не возражает. Конепес, познакомься, это Бун. Тот самый, о
котором я рассказывала. Тот, кого мы и хотели найти.
	- Рад и счастлив, что мы тебя нашли, - высказался Конепес.
	- А я, со своей стороны, рад видеть здесь вас обоих, - ответил Бун.
Из дома вывалился робот, балансируя подносом на голове. - Вы
голодны? Видите, нам предлагают поесть...
	- Я умираю от голода, - призналась Инид.
	Они расположились за столом, и Бун осведомился у гуманоида:
	- Это земная еда. Может статься, она тебе не по вкусу?
	- В своих скитаниях, - ответствовал Конепес, - я приспособился
поглощать любую еду, лишь бы она содержала питательные вещества.
	- Вам я ничего не принес, - сообщил робот Буну, - поскольку вы
недавно насытились. А вот волку я нарезал еще тарелку мяса. У него
такой вид, словно его опять корчит от голода.
	Робот опустил миску наземь, и волк немедля зарылся в нее.
	- Вот обжора! - воскликнул Бун. - Волк способен слопать разом
полбизона.
	- Это один из тех, что слонялись подле нашего лагеря? - спросила
Инид. - Один из тех, что донимали бедного старого быка?
	- Ни то ни другое. Этот привязался ко мне после того, как ты
улетела. Нет, даже до того - в самую первую ночь я задремал и очнулся, а
он тут как тут, уселся напротив, буквально нос к носу. Я тогда не стал
тебе ничего говорить, потому что думал, что мне пригрезилось.
	- Расскажи мне все-все. Что случилось с монстром-убийцей и с
отважным старым быком?
	- Тебе самой есть что рассказать, и я хотел бы послушать.
	- Сначала ты. Я еще слишком голодна, чтобы много говорить. -
Тем временем волк, расправившись со своей миской, вспомнил про
Шляпу и с новым азартом взялся трепать его. Инид заметила это и
спросила: - Слушай, что там затеял твой волк? Забавляется с чем-то
вроде самодельной куклы...
	- Это Шляпа. Про него я тоже тебе расскажу. Он сыграл в моей
истории немаловажную роль.
	- Ну так рассказывай, не мешкай.
	- Сию минуту. Ты упомянула, что видела меня. Видела среди
серости меня и волка рядом со мной. Не можешь ли пояснить, каким же
образом ты ухитрилась меня увидеть? Как сумела узнать, где я?
	- Очень просто. Я нашла телевизор. Потом объясню подробнее.
Этот телевизор показывает то, что тебе хочется увидеть. Он
воспринимает твои мысли. Я подумала о тебе и увидела тебя на экране.
	- Допустим, он показал меня среди серости. Но он не мог сообщить
тебе, где именно я нахожусь и как меня отыскать.
	- Это совершил невод, - вмешался Конепес. - Невод при всей своей
внешней хрупкости есть механизм поистине чудотворный. Нет, отнюдь
не механизм. Отнюдь не столь грубое и неуклюжее творение, как
механизм.
	- Невод соорудил Конепес, - пояснила Инид. - Сначала он создал
его мысленно, а потом...
	- Только и исключительно с твоей помощью, - опять перебил
Конепес. - Не будь тебя, не было бы и невода. Ты держала палец на
перекрестье, с тем чтоб я мог завязать последний, решающий узел.
	- Звучит очень загадочно, - откликнулся Бун. - Умоляю, Инид,
расскажи мне все, ничего не опуская.
	- Повремени, - сказала Инид. - Сперва покончим с едой. А ты пока
расскажи нам, что случилось с тобой после того, как ты скомандовал мне
улетать, а на нас стремглав неслось страшилище...
	Бун приступил к повествованию, стараясь излагать события как
можно короче. Когда он подходил к концу, Конепес отодвинул тарелку и
отер губы тыльной стороной руки. А волк, пресытившись игрой,
придумал Шляпе новое применение, скомкал его и использовал как
подушку, но желтых глаз не закрыл, а смотрел на сидящих за столом,
изредка помаргивая.
	- Если я правильно тебя поняла, Шляпа был живой? - спросила
Инид.
	- Его сейчас выключили, - ответил Бун. - Не знаю, как выразиться
точнее. Он ведь, в сущности, марионетка. Говорящий манекен, орудие
неведомого чревовещателя.
	- И ты не представляешь себе, кто этот чревовещатель?
	- Совершенно не представляю. Но не теряй времени, рассказывай о
своих приключениях...
	Когда Инид завершила изложение своей эпопеи, Бун в
растерянности покачал головой.
	- Многое звучит форменной бессмыслицей. Должна же
существовать какая-то общая схема событий, какая-то закономерность.
Но я ее при всем желании не вижу.
	- О, закономерность имеется, - возгласил Конепес, - Имеется
закономерность, а равно причинно-следственная связь. Судьба свела нас
троих вместе с сундуком, каковой я нашел на розово-багровой планете...
	- Ты украл сундук, - поправила Инид сурово. - Не нашел, а украл.
Я-то прекрасно знаю, что украл.
	- Хорошо, пусть украл, - согласился Конепес. - А возможно,
позаимствовал. Сие есть более мягкий термин, во всех