ла готова, Грим переложил ее на тарелку и, достав  из
холодильника вчерашний салат, вышел на балкон.
   В гостиной зазвонил телефон, и Грим вернулся в комнату.
   "Наверное, теша: "Пино, почему Эмми опять на тебя жалуется?"
   "Потому, что я не позволю, чтобы мной командовали".
   Грим уже собирался высказать все  накипевшее,  но  услышал  в  трубке
незнакомый голос:
   - Мистер Грим?
   - Да, он самый.
   - "Команда 12-78..."
   - Что?
   - "Команда 12-78..." Вы что, не понимаете?
   - А... Извините. Это так неожиданно.
   - У вас все в порядке, мистер Грим?
   - Да, у меня все в порядке, и я все понял.
   - Тогда выполняйте, - властно произнес голос, и в трубке  послышались
гудки отбоя.
   "Тогда выполняйте", - снова прокрутилось в мозгу у Грима.
   - Ой, как не хочется, - вслух произнес Пино и тут  же  прикрыл  рукой
рот. "А вдруг они прослушивают мою квартиру?"
   Однако делать было нечего, и Пино начал собираться.
   Оделся, как и положено для выходного дня. "Ваша  одежда  должны  быть
обычной..."
   Взял старый портфель и положил  туда  несколько  детских  фотографий.
Подумал о новом пиджаке, но, когда попытался засунуть  и  его,  портфель
раздулся и превратился в уродливую подушку. "Не берите  с  собой  лишних
вещей, человек с чемоданом привлекает внимание".
   Пино подошел к зеркалу и посмотрел, как он выглядит. Все нормально за
исключение глаз - они "бегали". И еще уши - они были красными.
   "Перед выходом на улицу постарайтесь успокоиться, ваше лицо не должно
бросаться в глаза".
   - Легко вам указывать, - пробубнил Грим и вышел на балкон. По тарелке
с недоеденной яичницей ползала муха,  а  салат  был  похож  на  высохших
дождевых червей.
   Пино вздохнул и вернулся в гостиную. Затем обошел детские  комнаты  и
их, с Эмми, спальню. Хорошая квартира. Она обошлась  Гриму  в  пятьдесят
тысяч кредитов. Прошло только два года, как он  выплатил  банку  все  до
последней монеты, и вот теперь... "... Помимо денежного  вознаграждения,
вы получите компенсацию за всю потерянную собственность".
   Грим вернулся на кухню и, встав на табуретку, снял со шкафа  один  из
стоящих там термосов.
   "Пин, что  за  странный  термос,  зачем  ты  его  приволок?  Вчера  я
протирала пыль, а он ка-ак грохнется. Я думала, пол проломится  -  такой
он тяжелый". Грим помнил, как,  услышав  от  Эмми  эти  слова,  покрылся
холодным потом. Но разве ей объяснишь?
   Осторожно отвернув крышку, Пино нажал потайную кнопку, и  программная
панель стала доступной. Грим посмотрел на настенные часы, они показывали
11.27. "... Если не будет дополнительных указаний, вы  должны  выставить
часовой механизм на шесть часов от текущего времени".
   Неслушающимися  пальцами  Грим  набрал  "17.27",  вернул   панель   в
первоначальное  положение  и,  завернув  крышку  термоса,  поставил  его
обратно на шкаф.
   "Все, отсчет начался", - подумал Грим и слез с табуретки.
   Через шесть часов взрыв в пятьсот  килотонн  должен  снести  Кантарио
вместе  со  всеми  его  жителями  и  тремя  энергетическими   станциями,
поддерживающими далекие пограничные укрепления.
   И самое страшное, что обратного пути  нет.  "...  Попытки  остановить
отсчет приведут к немедленному взрыву, поэтому наш вам совет - забирайте
семью и уезжайте подальше".
   "Какая же я сволочь, - неожиданно подумал Пино, - как я с  этим  буду
жить  дальше?"  "...  Не  нужно  считать  себя  монстром  и  предаваться
самобичеванию. Успокаивайте себя мыслью, что вы  не  один  такой  -  вас
целая команда, на Тренте и Шевроне. Не стоит забывать и  о  полумиллионе
кредитов, положенных на  ваш  счет  -  за  какой-нибудь  час  работы  вы
обеспечите себя и свою семью до конца жизни".
   Грим набрал телефон тещи и, когда она сняла трубку, сказал:
   - Я жутко спешу, Джуди, позови, пожалуйста, Эмми.
   - Ты всегда спешишь, голубчик, а между тем...  -  завела  Джуди  свою
волынку.
   - Джуди, заткнись.
   - Что?! - опешила теща. Пино никогда не  позволял  себе  даже  слегка
повысить голос.
   - Да, заткнись и позови Эмми. Это очень важно - потом я все объясню.
   Теща ушла, и через минуту Грим услышал голос Эмми:
   - Алло, Пин, это ты?
   - Да, крошка, это я. Слушай, тут такое дело...  В  общем,  собирайся,
бери детей,  Джуди  и  двигайте  в  сторону  Сабенвилля.  Там  у  мотеля
"Дорожный" я буду тебя ждать.
   - А что случилось, Пин?
   - Кажется, по Кантарио собираются нанести удар.
   - Какой ужас! Неужели война все-таки будет?
   - Похоже на то. Паники пока еще нет - власти стараются держать нас  в
неведении, но мне удалось узнать от знакомого...
   - Хорошо, Пин, мы уже собираемся! - и Эмми бросила трубку.
 
60 
 
   Флот Его Величества императора Нового Востока Джона Ясноликого  начал
свое движение к границам Ученого Дома. Ударная  группировка  из  пятисот
кораблей   уже   стояла   перед   непроходимым   заслоном   из   тяжелых
"стопгвардов", и теперь к ней подтягивались главные силы империи.
   К стартовавшему с Эбола флагману "Реваз Великий" примкнули  ожидавшие
на орбите суда, и по мере движения за флагманом выстраивались все  новые
региональные флоты.
   С Коники шли быстрые эсминцы, с Аль-Хейда - бронированные авианосцы и
ремонтные базы, с планеты Бруно - транспорты с десантом и  торпедоносцы,
а с Чидди и Пиранидиса поднимались тучи "суперэскортеров" "КА-240".
   Пришли корабли с Судока и Абаса-78, лишь только один  Джидаман  после
рейдов имперских бомбардировщиков не подавал признаков жизни.
   Сырьевой район WET-134 выставил  транспорты  с  запасными  частями  и
топливным  кобальтом,   а   также   десять   транспортов   "национальных
гвардейцев", навербованных среди усталых шахтеров.
   Генералы не возлагали  на  них  больших  надежд,  однако  в  качестве
полицейских оккупационных сил "национальные гвардейцы" вполне годились.
   Последние суда еще только покидали пределы Нового Востока,  а  мощные
сканеры флагмана уже видели свой ударный отряд, стоявший  напротив  цепи
"стопгвардов".
   - Что это за свечение? - спросил император  у  офицера,  сидящего  за
сканером.
   -  Это  светятся  защитные  матрицы   укреплений   противника,   Ваше
Величество. У них матричная броня.
   - Генерал Пеккет? - обернулся Джон. - Как там ваши агенты?
   - Ждем результата в ближайший час, Ваше  Величество,  -  ответил  шеф
разведки.
   Пока император обходил службы флагмана,  адмирал  Саид-Шах  стоял  на
мостике и принимал доклады.
   - Сэр, прибыли "суперэскортеры" майора Сайгона, - сообщил помощник.
   - Сколько их?
   - Четыреста двадцать четыре борта.
   - На правое крыло, рядом с авианосцем "Фрида".
   - Тральщик "107NK" столкнулся с эсминцем, сэр. Просит разрешения уйти
к ремонтной базе.
   - Пусть идет, и вообще, Кларенс,  все  эти  вопросы  -  к  командирам
соединений. У нас двенадцать с половиной тысяч  судов,  я  не  собираюсь
принимать отчеты о каждом тральщике.
   - Есть, сэр.
   Император закончил свой обход и вернулся  на  мостик.  Вместе  с  ним
пришли старый Фра Бендрес и аналитик Бертольд Крайс.
   - Как вам наше хозяйство, Ваше Величество? - спросил Саид-Шах.
   - Я думаю, что все подготовлено хорошо, - ответил император Джон. - А
у вас, адмирал, я вижу, хорошее настроение?
   - Конечно, Ваше Величество, начало каждой новой кампании для меня как
праздник.
   -  Ну-ну,  -  кивнул  император  и   посмотрел   сквозь   пластиковую
перегородку в оперативный зал, где бегали и суетились сотни планшетистов
и курьеров. Оттуда не доносилось ни звука, но именно это придавало  всей
картине динамику и необыкновенную силу.
   "Вот оно, сердце новой войны..." - подумал император, оглядывая  ряды
светящихся экранов, сложные схемы настенных панно и тысячи  разноцветных
лампочек, вспыхивающих на многочисленных приборах.
   В динамике послышался  голос  генерала  Хорста,  командующего  силами
штурмовых "рейдеров". Его корабли стояли в  первой  линии  и  одними  из
первых должны были атаковать "стопгварды".
   - Адмирал, с той стороны к "стопгвардам" подходит подкрепление.
   - Какое имевно?
   - Около двух сотен крейсеров устаревшей конструкции из бывшего  флота
Финх-Недд. Однако в ближнем бою они могут быть опасны.
   - Я понял, генерал. Мы усилим вас группой полковника Уотсона.
   - Это было бы очень кстати, сэр, а то нас сметут, не  дав  сделать  и
шага.
   Адмирал связался с отрядом Уотсона и отдал приказ о перемещении.
   - Ну наконец-то! Слава императору! - прокричал в микрофон полковник.
   Ею суда покинули позиции резерва и пошли к передней линии. Когда  все
пятьдесят два линейных крейсера повисли над рядами  "рейдеров"  генерала
Хорста, тот вздохнул с облегчением.
   Наконец наступил  час  "X",  и  несколько  ядерных  взрывов  потрясли
планеты Трент и Шеврон. Свечение "стопгвардов"  заметно  уменьшилось,  и
тотчас "рейдеры" генерала Хорста рванулись вперед.
   Стараясь не  отпускать  их  слишком  далеко,  начали  разгон  линкоры
полковника Уотсона.  Следом  за  ними,  расходясь  веером,  пошли  сотни
торпедоносцев и ракетных крейсеров. Вторжение началось.
   Передовая озарилась яркими вспышками. Сумасшедшие "рейдеры" бросались
в самое пекло и, ведя огонь из всех  видов  оружия,  старались  подавить
огневые точки "стопгвардов". Те отвечали  огнем  из  тяжелых  туннельных
орудий и зенитных лазеров, нанося легким "рейдерам" значительный ущерб.
   Прозвучала новая команда, и "рейдеры" начали расходиться  в  стороны.
Едва они покинули поле боя, по укреплениям противника  ударили  линейные
крейсеры полковника Уотсона. Они достойно продержались несколько  минут,
но были вынуждены отойти, когда из-за спин "стопгвардов" по ним  ударили
гравитационные орудия  устаревших  крейсеров  Побитые  линкоры  пошли  к
ремонтным базам, а им на  смену  уже  выдвигались  ракетные  крейсеры  и
торпедоносцы.
   Тысячи тяжелых снарядов покинули свои направляющие  и  устремились  к
целям. Им навстречу полетели зенитные  ракеты,  однако  атакующая  волна
была мощнее. Она ударила по "стопгвардам" и нескольким  наиболее  близко
стоявшим судам.
   В линии  вражеских  укреплений  появились  первые  бреши.  Их  тотчас
закрывали крейсеры,  однако  было  понятно,  что  противнику  оставалось
только подороже продать свою жизнь.
   - Мы можем предложить им сдаться? - спросил император у адмирала.
   - Вряд ли они примут наше предложение, Ваше  Величество.  Посмотрите,
подбитые укрепления отключаются от энергии и передают ее  другим.  Таким
образом - чем меньше их будет,  тем  менее  уязвимыми  будут  остающиеся
"стопгварды". Нет, Ваше Величество, они не сдадутся  -  я  узнаю  почерк
артиллеристов Ордена Масе.
   - И почему нам достаются лучшие враги?
   - Лучшие враги, Ваше Величество,  достаются  лучшим  завоевателям,  -
серьезно заметил Саид-Шах и, нагнувшись к микрофону, скомандовал:
   - Тяжелые корабли назад. Генералы Алистер и Ямамото, пусть теперь  их
поклюют ваши воробушки.
   Раскрылись бронированные корпуса авиаматок, и целые рои  "сарацинов",
"эскортеров",  "фаердогов"  и  штурмовиков   "маэстро"   устремились   к
"стопгвардам". Они обрушились на противника, как стая пираний.
   Перископы, датчики, кабеля, антенны и радиомачты -  все  измельчалось
авиационными пушками и ракетами  малого  калибра.  Сделав  свое  дело  и
потеряв седьмую часть состава, малая авиация вернулась на авианосцы.
   Вперед снова вышли ракетные  крейсеры  и  выпустили  очередную  волну
реактивных снарядов.
   После атаки малых судов, "стоигварды" вяло  перехватывали  ракеты,  и
почти все они благополучно добирались  до  укреплений.  Появились  новые
бреши, но в этот момент крейсеры  противника  неожиданно  устремились  в
атаку и вломились в гущу построений имперского флота.
   Адмирал Саид-Шах ожидал и такого маневра. По  его  приказу  "рейдеры"
снова атаковали оставшиеся без прикрытия "стопгварды", и те начали нести
серьезные потери. Прикрывающие  их  крейсеры  были  вынужден  вернуться,
довольствуясь несколькими  уничтоженными  эсминцами  и  пробитым  бортом
авианосца   "Фрина".   Им   вдогонку   тотчас   были    посланы    отряд
"суперэскортеров" майора Сайгона и вся малая авиация.
   Теряя последние прицельные  устройства  и  средства  связи,  крейсеры
стали уходить  под  прикрытие  стационарных  батарей,  расположенных  на
спутниках Крыма, Моторолле и Партизане.
   Едва "суперэскортеры" приблизились, батареи открыли шквальный  огонь,
и отряд майора Сайгона начал отступать.
   А в это время на поредевшие ряды  "стопгвардов"  были  брошены  более
тысячи тяжелых судов. Без помощи крейсеров "стопгварды" продержались  не
более четверти часа и стали разваливаться на куски,  открывая  дорогу  к
планетам Ученого Дома.
   - Генерал Йорк, атакуйте стационарные батареи на спутниках  Крыма,  -
отдал приказ адмирал Сайд-Шах.
   - Есть,  сэр,  -  ответил  Джарвис  Йорк,  и  три  сотни  орбитальных
бомбардировщиков "трайдент" пошли к  Моторолле  и  Партизану.  Прикрывая
бомбардировщики,   с   батареями   завязали   дуэль   крейсеры.    Волна
бомбардировщиков сбросила бомбы на Мотороллу и пошла к Партизану, однако
артиллеристы Партизана не повторили ошибку своих коллег  и,  не  обращая
внимания  на  обстрел  с  тяжелых  кораблей,  сосредоточили   огонь   на
беззащитных "трайдентах". Бомбардировщики начали гореть, и  в  бой  были
снова брошены истребители и штурмовики.
   Их яростная атака мешала вести прицельный огонь, и кобальтовые  бомбы
благополучно легли на укрепления Партизана. Батареи  замолчали.  Адмирал
Саид-Шах отдал флоту приказ пересечь границу Ученого Дома.
 
61 
 
   Сержант Ливерпуль прошелся вдоль рядов  солдат  и  остановился  возле
тех, кто только поступил на службу.
   Ободряюще похлопав их по плечам, он начал  рассказывать  им  одну  из
своих многочисленных историй.
   - Ишь заботится... - кивнул в сторону сержанта ветеран Тео Лазарус.
   - Заботься не заботься, а если повезут на Зиги-Боб - пиши пропало,  -
угрюмо отозвался капрал Рональд Кришпер. - Первые два транспорта  собьют
ракетами, - начал перечислять он,  -  еще  три  сожгут  при  высадке,  и
следующие  десять  полягут  при  удержании  плацдарма.   И   только   из
последующих транспортов кому-то удастся выжить.
   - Ну так же нельзя, Рон, - упрекнул его Тео. - Ты, как  зубная  боль,
ноешь и ноешь. С таким настроением не воюют.
   - Он не из-за войны скрипит, - пояснил еще один ветеран, Оноре Тоцци,
- у него собака дома сдохла. Вот он и горюет.  Для  него  собака  важнее
человека.
   - Эх... - горестно покачал головой капрал, - это же не собака была, а
золото. Бывают такие собаки, что лучше всякого человека.
   - Нет, - снова возразил Оноре Тоцци, -  бывают  такие  люди,  которым
лучше общаться только с собаками. Других людей они просто не переносят.
   Левая стена транспорта загудела от сильного удара
   - Мама родная, кажись, ракета! - вскрикнул кто-то из угла, где сидели
молодые солдаты
   - Не бойтесь, ребята!  -  объявил  вставший  в  полный  рост  сержант
Ливерпуль. - Это малая ракета. Нашему транспорт такая не страшна!
   В этот момент  в  днище  транспорта  врезалась  еще  одна  ракета,  и
закричали уже все солдаты в отсеке. Молодые - от страха,  а  ветераны  -
матерно ругая корабли прикрытия.
   - Собака друг человека, Оноре. И тот, кто этого не понимает,  болван,
- продолжил спор Кришпер.
   - Ребята, приготовиться!  -  перебил  его  пробегающий  мимо  сержант
Ливерпуль.
   Солдаты начали подниматься со скамеек и выстраиваться в проходах.
   - Чего вы там разорались,  Рон?  -  спросил  капрал  Сиго  Антверпен,
стоявший на несколько человек позади Рональда Кришпера.
   - Обсуждали мою умершую собаку, - ответил тот.
   - Да ну, ребята, это ерунда, - махнул рукой Сиго и сплюнул  под  ноги
табачную жвачку. - Давай-ка лучше сделаем ставки - как  обычно.  Пимакс,
ты будешь принимать ставки?
   - Но у нас нет ни одного лейтенанта, - возразил Пимакс.
   - Поставим на сержанта.
   - Давай, только ты первый.
   - Окей, пятьдесят кредитов, что Ливерпуля убьют через десять минут.
   - Пятьдесят, что он продержится полчаса, - поднял руку Оноре Тоцци.
   В этот момент сержант Ливерпуль еще раз  пробежал  мимо,  старательно
пересчитывая солдат.
   - Как хотите, ребята, но такой шустрый  парень  протянет  целый  час.
Сотню - за час.
   - Ты рискуешь, Оноре, - покачал головой Антверпен.
   - Не больше других, - ответил Оноре и начал застегивать шлем.
   Мимо них снова пробежал Ливерпуль.
   - Сэр, куда садимся?
   - Я, ребята, пока и сам не знаю! Лейтенант Фукс говорил, что Крым или
Револьта.
   Возле десантных ворот появились механики и стали  раскреплять  замки.
Молодые солдаты тревожно переглядывались  и  судорожно  сжимали  оружие.
Забрала на их шлемах были опущены,  и  по  разгоряченным  лицам  стекали
капли пота.
   Механики отошли в  сторону,  и  теперь  ворота  держались  только  на
контрольном замке.
   Сержант Ливерпуль  подбежал  к  воротам  и,  обернувшись  к  десанту,
крикнул:
   - Идем на Любиц! В пригород столицы! Задача одна - выбить  противника
из зданий нашего участка.
   - Это ж прямо наша любимая работа, - заметил Антверпен.
   - Ага, хобби, - подтвердил Тео Лазарус.
   Включились посадочные двигатели, и транспорт завибрировал от  натуги.
Дрожь передавалась в ноги, и нельзя было понять, дрожат ли они от страха
или от вибрации.
   Наконец  последовал  толчок,  и  транспорт  коснулся  земли.   Ворота
распахнулись, и ветераны первыми начали прыгать вниз.
   - Оп-оп-оп! Пошли, ребята! - подбадривал  солдат  стоявший  на  земле
сержант Ливерпуль.
   Где-то впереди рвались реактивные снаряды,  и  облака  пыли  и  дыма,
очень кстати, прикрывали высаживающийся десант.
   - Отделение, за мной!  -  крикнул  Кришпер  и  побежал  к  развалинам
кирпичного здания. Лазарус и Оноре побежали за ним.
   - Господин капрал! Сэр! Вы  куда?  -  закричал  новобранец  Левкович,
назначенный в  отделение  перед  самым  походом.  Однако  ему  никто  не
ответил, и Левкович последовал примеру старших товарищей.
   - Ты чего разорался? - сердито спросил капрал Кришпер, когда Левкович
вслед за остальными прыгнул в углубление возле стены.
   - Я? Лейтенант Фукс приказал сразу идти вперед.
   - Ну так шел бы! Сейчас ветерок подует,  и  транспорт  будет  как  на
ладони. Пойди спроси у лейтенанта Фукса, что тогда произойдет?
   Левкович приподнялся над краем ямы и увидел, как сержант Ливерпуль  и
лейтенант Фукс расставляют солдат в цепи. Чуть дальше другие  лейтенанты
и сержанты расставляли солдат из других отсеков.  В  основном  это  были
новобранцы, которые не знали, что нужно убегать от транспорта как  можно
дальше.
   Цепи пошли  вперед,  но  в  это  время  в  воздухе  появилась  тройка
вражеских  "маэстро".  Черные  точки  бомб  пошли  точно  на  десант,  а
штурмовики открыли огонь по пытающемуся взлететь транспорту.
   Ярко-фиолетовые вспышки разметали жидкие цепи  солдат,  а  транспорт,
дымя подбитым двигателем, начал тяжело набирать высоту.
   - Ну ты чего скукожился? Теперь пошли! - толкнул Левковича капрал.
   Ближайшие развалины словно ожили, и из всех щелей, воронок и ям стали
появляться оставшиеся в живых солдаты. Они быстро перебегали от  укрытия
к укрытию, постепенно приближаясь к первому ряду уцелевших зданий.
   Из окон раздались первые выстрелы, и вскоре по всему фронту зазвучали
пулеметные очереди и разрывы осколочных гранат.
   Левкович ошалело вертел головой и, ничего не понимая, слепо  выполнял
то, что ему говорил капрал или старшие солдаты.
   - Лева! Беги к бетонной балке! Видишь, вон  там,  но  только  шустро.
Чуть замешкаешься, тебя снимут. Понял?
   Левкович кивнул и, собравшись  с  духом,  что  есть  силы  побежал  к
указанному  месту.  Из  окон  домов  открыли  огонь,  однако  новобранец
благополучно миновал опасный участок.
   - О, успел, - удивился Лазарус. - Значит, и мы успеем.
   - Скажешь тоже, - покачал головой Оноре Тоцци. - Он молодой,  поэтому