это все не особенно привлекало, все  эти "фото без  лести";  я
себя чувствовал, словно призрак.
     Иногда  я прошу Генерала  Нюхача дать мне  доступ к двери; голубой  или
черной. Просто там объявилась эта новая актриса. Ее  перо  называется Краска
Стыда.  Ей двадцать лет, она замечательно  делает свое дело, и внешне  очень
похожа  на  Дездемону;  и  чуть-чуть  -  на  меня.  Она  обязательно  станет
знаменитой.
     Я не знаю. Я просто не знаю.
     Иногда я  прохожу  сквозь третью  дверь, в Розовый  мир. Просто,  чтобы
избавиться от некоторых ощущений и чувств. То же самое  делает и  Кот Игрун.
Он посещает те  перья, которые связаны с мальчиками и матросами. Возможно, я
должен был  это понять давным-давно. Мне он не докучает. Обращается  со мной
как с братом.
     Возможно, он теперь знает; я всегда буду ждать.
     Иногда я  удивляюсь  тому, почему он держит меня здесь.  Разумеется,  я
помогаю ему в  работе над журналом, иногда пишу рецензии, копируя его стиль.
Мне кажется, он меня учит чему-то.
     Что еще?
     Ничего  не  известно  про Карли. Мне нравится  думать,  что она  годами
скиталась по  улицам,  с той сворой, и  погибла,  в конце концов, в каком-то
отчаянном мероприятии. Это хорошая история.
     И иногда, иногда...
     Я  открываю  какую-нибудь  голубую  или  черную  дверь,  и  эта женщина
приближается ко мне, ведомая тем же пером. У  нее самые  прекрасные глаза на
свете,  и татуировка дракона - на левом предплечье. Мы немного играем, ведем
игру вместе, как два эксперта, всегда  выигрывая, никогда не проигрывая.  Ей
тридцать девять. Мне - двадцать пять. Случается это  нечасто.  Я  так думаю,
что ей это уже  неприятно -  видимо, сказывается разница в возрасте, которая
растет с каждым годом.
     Кот говорит, что у нее теперь новый мужчина, там - в реальном мире. Все
в порядке. Я могу с этим смириться.
     Ее раны зажили; так же, как и мои.
     Наверное, я всегда любил  Дездемону  больше,  чем она любила меня.  Вот
почему ее пребывание здесь стало бы предательством, предательством жизни.
     Что еще?
     Кот все-таки  сделал перо  Наглых  Драйверов.  Это  тяжелое  Желтое,  и
деньги, которые мы за него получали,  оказались очень  даже  кстати -  чтобы
время  от  времени  подкупать Генерала,  позволявшего  мне  проходить сквозь
двери, проходить сквозь которые мне, по идее, не полагалось.
     Именно Кот  убедил меня написать эти воспоминания.  Я еще даже не знаю,
как  их назвать. Разумеется,  не "Наглые Драйверы". Может  быть, я назову их
своим именем. Или именем того, кто я есть. Кем я стал.
     Может быть, вы их читаете прямо сейчас.
     Или, может, играетесь с этим пером.
     Или, может быть, вы уже  в пере, и вам представляется,  что вы  читаете
этот роман, и вы даже не осознаете...
     Ладно, неважно.
     Игра скоро закончится.
     Еще мгновение...
     И все закончится.

СТАРАЯ ЛЕДИ
     Пару  часов назад  Кот Игрун  взял  меня с собой на встречу с Генералом
Нюхачом, и мы вызвали дверь номер восемь.
     А ЭТО НЕ БЕЗРАССУДСТВО, СЭР?
     - Я думаю, нет. Просто пропусти нас.
     ТОЛЬКО ВНАЧАЛЕ МНЕ НАДО... ТАК... ЕСТЬ...
     Мы оказались  в огромной спальне.  Комната  погружена во мрак. Не видно
вообще ничего.
     - Пусть глаза привыкнут, - прошептал Кот.
     И я  ждал.  Это  заняло  минуту-две.  Но даже  когда  глаза  привыкли к
сумраку, я различил только слабый пурпурный блеск этого мира. Вокруг постели
темнели какие-то очертания,  но они  были слишком в  тени;  более-менее ясно
была  видна  только  сама кровать. Большая  кровать  с  пологом  на  четырех
столбиках в старом стиле, с пожелтевшими простынями, и вся покрытая пылью. В
кровати  кто-то  лежал,  закутавшись  в  покрывало. Я  придвинулся  ближе  и
разглядел лицо на подушках. Старая, очень старая леди; лицо- все в морщинах.
     - Это Мисс Хобарт? - спросил я.
     - Осторожнее. Мы не должны ее разбудить.
     И я прошептал еле слышно:
     - А сколько ей лет?
     - Очень много.
     Я не мог отвести от нее  взгляда, и когда она заговорила, это было лишь
легкое дуновение у меня в сознании.
     - Добрый вечер, уважаемый сэр.
     Ее лицо не двигалось; ее губы, ее закрытые глаза, ее покрытый морщинами
лоб - все погружено в тишину. Кот осторожно прикоснулся к моей руке. И я так
же тихо сказал ей:
     - Добрый вечер... Мисс Хобарт.
     Ее лицо, как бы сотканное из теней. Ее дыхание, ускользающее от меня.
     - Это будет твоя работа, Скриббл. Когда меня не станет.
     Я поглядел на Кота Игруна, но его было почти не видно.
     - Что ты имеешь в виду, что тебя не станет?
     - Ничто не вечно.
     - Даже в Вирте?
     - Даже в Вирте.
     - И что я должен буду делать?
     - Следить, чтобы она не проснулась. Еще не время.
     - А что будет, если она проснется?
     - Мы  все там,  Скриббл.  У нее в голове, у  мисс  Хобарт.  Весь  Вирт.
Понимаешь?
     - Да, я понимаю.
     - Так что ты не шуми. Не шуми.
     - Не буду.
     Не буду.
     ... молодой паренек вынимает перо изо рта