Голос  с  сильным
акцентом. - Уходите  от  "Мак-Артура"  и  ждите,  пока  вас  подберут.  Вы
закончили свою миссию?
     - Да, сэр, - Стели взглянул на часы. Четыре минуты уже прошли.
     - Тогда двигайтесь быстрее, - приказал голос.
     Но как? - задумался Стели. Переключатели не имели явных функций. Пока
он размышлял, его ракеты заработала.  Но  почему?...  Ведь  он  ничего  не
касался.
     - Моя ракета тоже включилась, - сказал  голос  Уайтбрида.  Он  звучал
спокойно, гораздо спокойнее, чем чувствовал себя Стели.
     - Да, и моя, - добавил Поттер. - Никогда  не  заглядывай  талантливой
лошади в зубы. Главное, что мы движемся прочь от этого корабля.
     Грохот продолжался. Их ускорение  составило  почти  "G",  и  с  одной
стороны виднелся широкий  зеленый  полумесяц  Мошки-1,  а  с  другой  была
глубокая чернота Угольного Мешка и еще более черная масса "Ленина". Шлюпки
ускорялись долго продолжали ускоряться.



                                  "ЛЕНИН"

     Молодой русский  гардемарин  был  преисполнен  гордости.  Его  боевые
доспехи сияли, а все снаряжение было отлично подогнано согласно КНИГЕ.
     - Адмирал просит вас пройти на мостик, - прощебетал он на безупречном
английском языке.
     Род Блейн вяло последовал за  ним.  Под  шквал  приветствий  звездной
пехоты Кутузова они проплыли через воздушный шлюз второй  ангарной  палубы
"Ленина". Почетная встреча прибывающего капитана  еще  более  усилило  его
горе. Он отдал свой последний приказ и был последним человеком, ушедшим со
своего корабля. Сейчас он был наблюдателем и, вероятно,  в  последний  раз
принимал оказываемые ему почести.
     Все на борту линкора казалось слишком большим, хотя он  и  знал,  что
это  только  иллюзия.  За  несколькими  исключениями,  отсеки  и  коридоры
столичных кораблей были стандартизированы, так что с таким же  успехом  он
мог находиться сейчас на  борту  "Мак-Артура".  "Ленин"  был  в  состоянии
боевой готовности, и все его герметичные двери были  закрыты  и  задраены.
Звездные пехотинцы занимали самые важные посты вдоль проходов, поэтому они
никого не увидели, и Род был рад этому. Сейчас он не мог оказаться лицом к
лицу с кем-нибудь из своей команды или пассажиров.
     Мостик "Ленина" был огромен. Корабль был экипирован как  флагманский,
и в дополнение к экранам и командным постам собственно  корабля  имел  еще
дюжину диванов для штаба адмирала. Род одеревенело ответил на  приветствие
адмирала, и опустился в кресло флаг-капитана. Он даже не  поинтересовался,
где находится командор Борман, флаг-лейтенант  Кутузова  и  начальник  его
штаба. Они были с адмиралом один на один на всем командном посту.
     "Мак-Артур" виднелся  в  полудюжине  экранов,  располагавшихся  перед
ними. Последние  шлюпки  "Ленина"  отходили  от  него.  Стели  должен  уже
закончить сою миссию, подумал  Род,  и  сейчас  кораблю  оставалось  всего
несколько минут жизни. Когда он погибнет, я буду  окончательно  уничтожен.
Новоназначенный капитан, потерявший корабль во время первого же задания...
даже влияние маркиза не сможет побороть этого. Слепая ненависть к Мошке  и
всем ее обитателям переполняла его.
     - Черт побери, мы должны были попробовать отнять его у этого стада...
проклятых богом животных! - воскликнул он.
     Кутузов удивленно поднял взгляд. Его  брови  сошлись  на  переносице,
затем постепенно расслабились.
     - Да. Если это все, чем они являются. Но, допустим, они  больше,  чем
животные? Впрочем, в любом случае уже поздно.
     - Да, сэр. Они активировали торпеды.
     Две водородные бомбы... Генератор Поля испарится  в  миллисекунду,  а
"Мак-Артур"... Род сжался от боли при этой мысли. Когда  экраны  вспыхнут,
все будет кончено. Он вдруг поднял голову.
     - А где мои гардемарины, адмирал?
     Кутузов что-то проворчал.
     - Они затормозились на более низкой орбите и сейчас за горизонтом.  Я
пошлю за ними шлюпку, когда все кончится.
     Странно, подумал Род. По приказу адмирала они не могли идти  прямо  к
"Ленину",  а  шлюпки  не  могли  представлять   реальной   защиты,   когда
"Мак-Артур"   взорвется.   То,   что   они    сделали,    было    ненужной
предосторожностью, поскольку торпеды переводили  лишь  малую  часть  своей
энергии в  рентгеновское  излучение  и  нейтроны,  но  это  была  понятная
предосторожность.
     Стрелки таймеров бесшумно подошли к  нулю.  Кутузов  мрачно  подождал
минуту, потом другую.
     - Торпеды не взорвались, - обвиняюще сказал он наконец.
     - Да, сэр, - страдания Рода еще более усилились. - А теперь...
     -  Капитан  Михайлов,  подготовьте,  пожалуйста,  главную  батарею  к
стрельбе по "Мак-Артуру", - Кутузов перевел мрачный взгляд на Рода. -  Мне
это не нравится, капитан.  Не  так  сильно,  как  вам,  но  все  равно  не
нравится.  Не  хотите  ли  отдать  приказ  лично?  Капитан  Михайлов,   вы
разрешаете?
     - Да, адмирал.
     - Спасибо, сэр, - Род глубоко вздохнул. Человек  должен  сам  убивать
свою собаку... - Открыть огонь!


     Космические сражения выглядят со стороны довольно  красиво.  Корабли,
похожие  на  гладкие  черные  яйца,  сближаются,  их  двигатели   излучают
ослепительный свет. Вспышки  на  черном  фоне  показывают  взрывы  торпед,
которые избежали  уничтожения  ударами  вспомогательных  лазеров.  Главные
батареи излучают энергию в Поля друг друга,  и  зеленые  и  красные  линии
высвечивают межпланетную пыль.
     Постепенно  Поля  начинают   пылать.   Тускло-красный,   ярко-желтый,
ослепительно-зеленый - цвета меняются по  мере  того,  как  Поля  получают
энергию. Цветные  яйца  соединяют  зеленые  и  красные  линии,  идущие  от
батарей, и цвета изменяются.
     Сейчас три зеленые нити соединяли "Ленин" и  "Мак-Артур".  Больше  не
происходило ничего. Линейный крейсер не двигался и не  отвечал  на  огонь.
Его Поле стало тускло краснеть, желтея там, где  лучи  сходились  в  одной
точке.  Когда  оно  станет  белым,  Поле  будет  перегружено,  и  энергия,
запасенная в нем, должна будет высвободиться - внутрь  и  наружу.  Кутузов
смотрел за этим с растущим замешательством.
     - Капитан Михайлов, отведите нас, пожалуйста, назад, -  линии  бровей
адмирала вновь сошлись, когда "Ленин" стал удаляться от "Мак-Артура".
     Поле  "Мак-Артура"  стало  зеленым  со  слабыми  синеватыми  пятнами.
Изображение на экранах начало удаляться, и горячие  пятна  исчезли,  когда
лучи лазеров слегка разошлись. В тысяче километров корабль остановился.
     -  Капитан,  мы  неподвижны  относительно  "Мак-Артура"?  -   спросил
Кутузов.
     - Да, адмирал.
     - Кажется, он подходит ближе.
     - Да, адмирал. Его Поле расширяется.
     - Расширяется? - Кутузов повернулся к Роду.  -  Вы  можете  объяснить
это?
     - Нет, сэр, - больше всего ему хотелось сейчас забыться. Разговор был
болью, сознание - агонией. Но все же он пытался  думать.  -  Должно  быть,
Домовые переделали генератор, а они всегда улучшают то, с чем работают.
     - Жалко уничтожать это, - буркнул Кутузов.
     -  Расширяясь  подобным   образом,   с   такой   большой   излучающей
поверхностью, "Мак-Артур" мог бы  потягаться  с  любым  кораблем  Военного
Флота...
     Сейчас Поле "Мак-Артура" стало фиолетовым и огромным.  Оно  заполняло
экраны, и Кутузов  уменьшил  увеличение  в  десять  раз.  "Мак-Артур"  был
огромным фиолетовым  пузырем,  привязанным  к  "Ленину"  зелеными  нитями.
Зачарованные, они ждали, и так прошли десять минут. Потом пятнадцать...
     - Ни один корабль не может так долго выдерживать фиолетового Поля,  -
пробормотал Кутузов. - Вы по-прежнему  убеждены,  капитан  Блейн,  что  мы
имеем дело только с животными?
     - В этом убедились ученые, сэр, - сказал Род. -  И  убедили  меня,  -
добавил он. - Я бы хотел, чтобы доктор Хорват был сейчас здесь.
     Кутузов хрюкнул, как будто его ударили в живот.
     - Этот глупец-пацифист! Он не смог бы понять того, что видит.
     Молча они ждали еще одну минуту.
     Зажужжал интерком.
     - Адмирал, вызов с посольского корабля, - объявил офицер-связист.
     Кутузов нахмурился.
     - Капитан Блейн, этот вызов примете вы.
     - Простите, сэр?
     - Ответьте на вызов мошкитов. Я не буду говорить ни с  одним  чужаком
непосредственно.
     - Слушаюсь, сэр.
     Лицо на экране походило на любое другое лицо мошкитов, но она  сидела
так неудобно прямо, что Род не удивился, когда услышал:
     - Я финч'клик' доктора Хорвата. У меня огорчительные новости для вас,
капитан Блейн. Кстати, мы оценили предупреждение,  сделанное  нам.  Мы  не
понимаем, почему вы хотите уничтожить ваш корабль,  но  если  бы  мы  были
рядом...
     Блейн потер переносицу.
     - Мы боремся с чумой. Возможно,  уничтожение  "Мак-Артура"  остановит
ее. Мы надеемся на это. Слушайте, мы сейчас слишком заняты. Что у  вас  за
сообщение?
     - Да, конечно. Капитан,  три  маленьких  корабля,  которые  бежали  с
"Мак-Артура", пытались войти в атмосферу Мошки-1. Мне очень жаль, но никто
не уцелел.
     Роду показалось, что мостик "Ленина" закрыл туман.
     - Войти в  атмосферу  на  спасательных  шлюпках?!  Но  это  очевидная
нелепость. Они не могли...
     - Нет,  нет,  они  пытались  приземлиться.  Мы  проследили  часть  их
траектории... Капитан, у нас есть записи этого. Они сгорели, полностью...
     - Черт побери! Они были в безопасности!
     - Нам очень жаль.
     Лицо Кутузова было неподвижной маской, на котором  шевелились  только
губы:
     - Записи...
     Род кивнул. Он чувствовал, что слишком устал.
     - Мы должны взглянуть на эти записи. Вы уверены, что ни один из  моих
юных офицеров не выжил?
     - Вполне уверены, капитан. Мы очень  огорчены  этим.  Разумеется,  мы
понятия  не  имели,  что  они  попробуют   сделать   такое,   и   в   этих
обстоятельствах абсолютно ничем не могли помочь.
     - Разумеется, нет. Спасибо, - Род отвернулся от экрана и посмотрел на
сражение, разыгрывающееся перед ним.
     - Итак, нет ни тел, ни обломков, - буркнул Кутузов. - Очень удобно, -
он коснулся кнопки на подлокотнике своего командного кресла  и  сказал:  -
Капитан Михайлов, отправьте, пожалуйста,  катер  за  гардемаринами.  -  он
повернулся к Роду. - Конечно, мы там ничего не найдем.
     - Вы не верите мошкитам, сэр? - спросил Род.
     - А вы, капитан?
     - Я... я не знаю, сэр. Я не знаю, что мы можем сделать с этим.
     - Я тоже, капитан. Катер будет искать  и  не  найдет  ничего.  Мы  не
знаем, где они пытались войти в атмосферу. Планета большая. Даже если  они
выжили и свободны, мы можем искать их днями и  не  найти.  А  если  они  в
плену... их и подавно  никогда  не  найдут,  -  он  хмыкнул  и  сказал  по
командной линии: - Капитан Михайлов, проследите, чтобы катер провел  поиск
хорошенько. И, пожалуйста, воспользуйтесь торпедами для уничтожения  этого
корабля.
     - Да, сэр, - спокойно ответил капитан "Ленина"  со  своего  поста  по
другую сторону большого мостика.
     Два десятка торпед устремились к "Мак-Артуру". Они  не  могли  пройти
сквозь Поле, запасенная в нем энергия должна была взорвать их  немедленно.
Они взорвались все одновременно, и крупная рябь разноцветных огней покрыла
пылающую фиолетовым  цветом  поверхность  "Мак-Артура".  Ярко-белые  пятна
появились и исчезли.
     - Прорыв в девяти местах, - доложил офицер артиллерист.
     - Прорыв во что? - спросил Род. Это был его корабль, и  он  доблестно
сражался за свою жизнь...
     Адмирал  фыркнул.  Корабль  находился  в  пятистах  метрах  от   этой
дьявольской фиолетовой поверхности, и яркие вспышки могли даже задеть его.
- Орудиям продолжать  огонь.  Готовность  ко  второй  торпедной  атаке,  -
приказал Кутузов.
     Еще одна флотилия огненных дротиков прочертила пылающие дуги. Все они
взорвались по  ту  сторону  мерцающей  фиолетовой  поверхности.  Появилось
множество белых пятен, и по фиолетовому пламени снова пробежала рябь.
     И все же "Мак-Артур" оставался таким же, как был - огненно-фиолетовым
пузырем диаметром в километр,  соединенным  с  "Лениным"  нитями  зеленого
цвета.
     Стюард кают-кампании подал Роду  чашку  кофе.  Рассеянно  тот  сделал
маленький глоток. Вкус был ужасный.
     - Огонь! - скомандовал Кутузов с ненавистью в голосе. - Огонь!
     И тут это произошло. Поле "Мак-Артура" чудовищно  расширилось,  стало
голубым,  желтым  и...  исчезло.  Зажужжали  автоматические   сканеры,   и
увеличение экранов возросло. Корабль был на месте.
     Он горел красным цветом и был частично оплавлен. Впрочем, его  вообще
не  должно  было  там  быть:  когда  Поле  разрушалось,  все  внутри  него
испарялось.
     - Они должны были поджариться там, - механически сказал Род.
     - Да. Огонь!
     Зеленые  лучи  снова  ударили.  "Мак-Артур"  изменился,   вздулся   и
расширился, выпуская в пространство воздух. Еще  одна  торпеда  подошло  к
нему и взорвалась. Лазерные батареи  продолжали  стрелять.  Когда  Кутузов
приказал прекратить огонь, на том месте не было ничего, кроме пара.
     Род и адмирал  долго  смотрели  на  пустой  экран.  Наконец,  адмирал
отвернулся от него.
     - Вызывайте шлюпки, капитан Михайлов. Мы идем домой.



                             ПАДЕНИЕ НА ПЛАНЕТУ

     Три маленьких конуса падали, и в каждом, подобно яйцу  на  подставке,
сидел человек.
     Хорст Стели летел первым. За исключением вакуумного костюма, ничто не
отделяло его от космического пространства. Очень осторожно он  повернулся,
чтобы взглянуть на следующие за ним два других конуса. Где-то там,  далеко
за горизонтом, находились "Мак-Артур" и "Ленин". Не было ни одного  шанса,
что радио его костюма будет действовать на таком расстоянии, но все же  он
перешел на вызывающую частоту и послал вызов. Ответа не было.
     Все произошло слишком быстро. Конуса включили посадочные ракеты  и  к
тому времени, когда он вызывал "Ленин", было уже слишком поздно. Возможно,
связисты были заняты чем-то другим, или  он  был  слишком  низко...  Хорст
вдруг почувствовал себя одиноким.
     Падение продолжалось, а потом ракеты вдруг смолкли.
     - Хорст! - это был голос Уайтбрида.
     Стели ответил.
     - Хорст, эти штуки собираются войти в атмосферу!
     - Да. Воткнуться в нее. А что мы можем сделать?
     Впрочем, это был риторический вопрос. В полной тишине  три  маленьких
конуса  падали  к  ярко-зеленой  планете  под  ними.  Потом  они  вошли  в
атмосферу.
     Для каждого из них такое встречалось  не  впервые.  Они  знали  цвета
плазменного поля, появляющегося перед носом корабля, цвета,  различающиеся
в зависимости от химического состава защитного экрана. Но на этот раз  они
были практически обнажены. Будет ли сейчас излучение? Или жара?
     Голос Уайтбрида прорвался к Стели сквозь помехи.
     - Я пытаюсь думать, как Домовые, и это не так-то легко. Они  знали  о
наших костюмах, знали, какую часть излучения они задерживают. Сколько,  по
их мнению, мы можем выдержать? И еще жара...
     - А я передумал, - сказал Поттер. - Я не полечу вниз.
     Стели старался не обращать внимания на их  смех.  Он  отвечал  за  их
жизни и относился к этому серьезно. Он попробовал расслабить мышцы и  ждал
жары, турбулентных потоков, радиации, падения конуса и смерти.
     Сквозь  плазменные  искажения  виднелся  проносящийся  мимо   пейзаж.
Круглые моря и дуги рек. Обширные  пространства  городов.  Горы,  покрытые
льдами, и снова город, раскинувшийся  у  подножья  и  на  склонах  снежных
пиков. Огромный океан (может ли этот чертов конус плавать?),  потом  снова
суша. Конусы снижались, и детали делались крупнее. Воздух свистел  вокруг.
Лодки на озере, крошечные пятнышки, целые тучи их.  Пространство  зеленого
леса, резко ограниченное и рассеченное дорогами...
     Обод конуса Стели раскрылся, и кольцо парашюта рванулось назад. Стели
глубже вжался в облегающее кресло. С минуту он видел только голубое  небо,
а потом последовал сильный удар. Стели мысленно выругался. Конус закачался
и завалился набок.
     В ушах Стели возник голос Поттера.
     - Я нашел рычаг управления  полетом!  Если  эти  бестии  сделали  все
одинаково, в центре должна быть  круглая  рукоять.  Это  рычаг  управления
тягой, а двигая всю контрольную панель, можно удерживать конус от крена.
     Как жалко, что он не  обнаружил  этого  раньше!  -  подумал  Стели  и
сказал:
     - Подлетайте ближе к земле и парите над ней - пусть топливо  выгорит.
Вы нашли способ освобождения парашюта, Поттер?
     - Нет. Он пока подо мной, и ракетное пламя тут же сожжет его. Где вы?
     - Внизу. Дайте мне только освободиться... - Стели  раскрыл  аварийную
сеть и опрокинулся на спину. Сиденье было  на  тридцать  сантиметров  ниже
края конуса.  Он  вытащил  оружие  и  прожег  отверстие,  чтобы  проверить
пространство под собой. Оно было  заполнено  сжимающейся  пеной.  -  Когда
приземлитесь, убедитесь, что на борту спасательной шлюпки  нет  ни  одного
Домового, - приказал он.
     - Черт побери! Меня едва не вышвырнуло! - донесся голос Уайтбрида.  -
До чего же мудреные штуковины...
     - Я вижу тебя, Джонатан! - воскликнул  Поттер.  -  Пожалуй,  я  смогу
подлететь к тебе.
     - Тогда ищите мой парашют, - приказал Стели.
     - Я тебя не вижу. Мы можем быть километрах в двадцати друг от  друга.
Твой сигнал не очень-то силен, - сказал Уайтбрид.
     Стели поднялся на ноги и внимательно осмотрел спасательную шлюпку.  В
ней не было места, где малыш мог бы  спрятаться  и  пережить  полет  через
атмосферу, но он осмотрел ее еще  раз,  чтобы  иметь  полную  уверенность.
Потом он переключился на вызывающую частоту и попытался вызвать "Ленин"  -
не надеясь на ответ и не получив  его.  Передатчики  костюмов  действовали
только в пределах видимости, и их сознательно  не  делали  очень  мощными,
иначе все пространство было бы полно разговоров одетых в костюмы людей.  В
переделанных спасательных шлюпках  не  было  ничего,  похожего  на  радио.
Интересно, как Домовые собирались обеспечить вызов выжившим помощи?
     Стели почувствовал себя не очень уверенно, еще не  привыкнув  к  силе
тяжести. Вокруг него расстилались возделанные  поля  с  рядами  пурпурных,
похожих на баклажаны кустов с кронами темных листьев, доходивших  человеку
до груди, и более низкими кустами с зернами. Ряды уходили  вдаль  во  всех
направлениях.
     - Тебя по-прежнему не видно, Хорст, - доложил Уайтбрид. -  Хорст,  ты
видишь большое низкое здание, сверкающее, как  зеркало?  Это  единственное
здание в пределах видимости.
     Стели огляделся и увидел  металлически  поблескивающее  сооружение  у
самого горизонта. Оно находилось очень далеко,  но  это  был  единственный
ориентир в пределах видимости.
     - Да, вижу.
     - Мы полетим туда и будем ждать тебя там.
     - Хорошо. Ждите меня.
     - Держи курс на него, Гэвин, - сказал голос Уайтбрида.
     - Хорошо, - донесся ответ.
     Потом они говорили еще о чем-то, но Хорст Стели чувствовал себя очень
одиноким.
     - Оп! Мои ракеты смолкли! - воскликнул Поттер, и Уайтбрид увидел, что
конус Поттера помчался к земле. Он ударился острым концом,  заколебался  и
рухнул в кусты.
     - Гэвин! - воскликнул Уайтбрид. - С тобой все в порядке?
     Что-то зашелестело, потом пришел ответ:
     - Иногда в  плохую  погоду  у  меня  болит  правый  локоть...  старая
футбольная рана. Держись, пока сможешь, Уайтбрид. Я встречу  вас  обоих  у
купола.
     - Понятно, - маневрируя ракетой, Уайтбрид направил конус к строению.
     А оно было огромным. Рядом с ним не было ничего такого, по чему можно
было бы определить его размеры, но  лететь  предстояло  минут  десять  или
больше.
     Это был купол с гладкими стенами,  изгибающийся  в  низкую,  округлую
крышу. Не было ни окон,  ни  каких-либо  других  деталей,  за  исключением
прямоугольного отверстия, которое  могло  быть  дверью,  хотя  и  казалось
смехотворно маленьким в этой  огромной  конструкции.  Отблески  солнечного
света на крыше