помнил. Мы  сидели  в
переднем ряду, и только что нас окатил фонтан  от  плюхнувшейся  в  воду
перед нами касатки, и все террористы хохотали так,  что  животики  можно
надорвать.
   - Класс! - сказал Пол. - Отлично, что мы поехали в Сан-Диего!
   Вот тут меня и прорвало.
   - Мы сюда приехали, потому  что  обосрались,  когда  хотели  взорвать
Фэмилиленд, и Бастера там пристрелили, и те же самые хмыри  готовы  были
пристрелить нас ко всем чертям. А для вас, мать вашу  так  и  этак,  это
теперь каникулы!
   - Ты это чего? - спросил Филипп. - Остынь.
   - Остынь? Два дня назад ты заставил нас взорвать  эти  гадские  дома,
потому что за нами гнались эти гады в штатском...
   - То было два дня назад.
   - А Бастер погиб, и мы тут развлекаемся в этом свинском Мире Моря!
   - Он ведь погиб не зря.
   - Что?!
   - Он отдал свою жизнь ради дела.
   - Ага, и теперь мы  все  должны  быть  счастливы  пожертвовать  своей
жизнью ради "Дела"! Маленькие издержки в  нашем  большом  бизнесе.  Я-то
думал, что наша  главная  цель  -  освободить  нас,  чтобы  мы  не  были
винтиками в машине, детальками большой организации. Я думал,  это  битва
за права личности. А теперь, оказывается, нам полагается растворить свою
индивидуальность в группе. В твоей группе. - Я  посмотрел  ему  прямо  в
глаза. - Лично я не собираюсь умирать. Ни за какое "Дело". Я хочу  жить.
- Я сделал театральную паузу. - И Бастер тоже хотел жить.
   - Бастер погиб, - ответил Филипп. - И нам его никак не вернуть. -  Он
встретил мой взгляд. - И чего нам переживать? За  что  чувствовать  себя
виноватыми? Когда он был  жив,  мы  всегда  были  с  ним.  Мы  были  его
друзьями, его семьей, среди нас было его место, и он это знал. С нами он
был счастлив.
   Я не хотел верить Филиппу, но не мог не верить. Помоги  мне  Боже,  я
верил. Я говорил себе, что он понимает мой образ мыслей,  что  он  умеет
мной манипулировать, потому что слишком хорошо меня знает, но  в  это  я
себя заставить поверить не мог. Да, Филипп прав. Бастер в последние  дни
своей жизни был счастливее, чем когда-либо раньше, и все это из-за нас.
   Филипп смотрел на меня спокойным взглядом.
   - Я думаю, нам надо убить какую-нибудь знаменитость.
   Я моргнул, захваченный врасплох.
   - Чего?
   - Я уже об этом думал. Как ты  правильно  сказал,  мы  в  Фэмилиленде
обосрались. Мы даже близко ничего не сделали такого, что нам  полагается
как  террористам.  Но  я  думаю,  что  убийство  знаменитости  даст  нам
аудиторию. Мы сможем преподнести наше дело общественности.
   - Я не хочу убивать, - ответил я. - Вообще никого.
   - Хочешь.
   - А я говорю, нет!
   Но снова какая-то тайная часть моей души  соглашалась  с  аргументами
Филиппа, думала, что он предлагает обоснованный образ действий.
   - И я не хочу, - сказал Тим. - Чего просто  не  поймать  знаменитость
женского пола и не изнасиловать?
   - А еще лучше похитить знаменитость, -  предложила  Мэри.  -  Так  мы
получим колоссальную рекламу. И не придется ни у кого отнимать жизнь.
   - Мы все  отнимали  жизнь,  -  напомнил  Филипп  холодным  и  твердым
голосом. - Кажется,  вы  с  удовольствием  об  этом  забыли.  Среди  нас
девственниц нет. Ни одной.
   - Но некоторые из нас извлекли уроки из своих ошибок, - возразил я.
   - И что ты тогда предлагаешь делать? Ничего? Великие перемены требуют
великих действий...
   - Какие перемены? Кого мы тут дурим? Ты  думаешь,  убить  кого-нибудь
знаменитого переменит то, кто мы есть? Мы - Незаметные! И  всегда  будем
Незаметными - незамечаемыми. Это факт, друг мой, и тебе  лучше  к  этому
привыкнуть.
   Толпа за нами разразилась  восторженными  криками  -  Шаму  проскочил
через несколько горящих обручей.
   - Знаменитость, - произнес  Филипп  с  отвращением.  -  Мы  сражаемся
против самого этого понятия. Это -  самая  сердцевина  несправедливости.
Почему одних людей узнают чаще, чем других? Почему нельзя замечать  всех
одинаково? Горькая ирония в том, что убийство знаменитости сделает  тебя
знаменитостью в этом больном обществе. Марк Дэвид Чэпмен? Мы  знаем  его
потому, что он  убил  Джона  Леннона.  Джон  Хинкли?  Он  пытался  убить
Рональда Рейгана и был одержим Джоди Фостер. Джеймс Эрл  Рей?  Ли  Харви
Освальд?  Сирхан  Сирхан?  Если  мы  убьем   знаменитость,   кого-нибудь
достаточно крупного, мы нанесем  удар  по  лагерю  врага,  и  мы  станем
известными, мы сможем дать людям знать, что мы существуем, что мы есть.
   - Это если нас поймают, - спокойно заметил Пит.
   - Что?
   - Аудиторию мы получим, только если нас поймают. Единственный  способ
привлечь к нам внимание прессы и телевидения. Иначе мы останемся так  же
неизвестны, как и сейчас. Полиция наверняка пачками получает письма, где
люди берут на себя ответственность за такие вещи. Даже если мы  позвоним
или пошлем письмо, оно в этой груде потеряется.
   Было очевидно, что Филипп об этом даже не подумал, и на  секунду  это
выбило его из колеи, но он оправился в тот же миг.
   - Тогда права Мэри. Мы должны похитить знаменитость. Тогда  мы  дадим
копам послушать его голос -  пусть  знают,  что  он  жив.  Тогда-то  они
обратят на нас внимание. Мы  будем  грозить,  что  убьем  его,  если  не
выполнят наши требования. Это даст нам результат.
   - Еще мы можем записать его на видео, -  предложил  я.  -  И  послать
копам запись.
   Филипп повернулся ко мне, и его лицо медленно расплылось в улыбке.
   - Отличная идея.
   - Он улыбался мне, и я обнаружил, что я улыбаюсь ему в ответ,  и  его
прежняя магия снова на меня действует. Мы снова стали одной командой.
   Представление Шаму закончилось, и  после  долгих  аплодисментов  люди
потянулись к выходам, собирая портфели и сувенирные  сумки,  устремляясь
по амфитеатру и обтекая нас с боков. Мы остались на месте.
   - И куда же нам теперь? - спросил Джуниор. - Голливуд? Беверли-Хиллз?
Филипп покачал головой.
   - Это для туристов. Знаменитости там появляются только  на  премьерах
или вроде того, и там слишком людно и охрана слишком плотная.  Я  думаю,
лучше Палм-Спрингз. Там они живут. Там до  них  легче  добраться,  легче
застать врасплох.
   - Звучит здраво, - ответил я Стив тоже кивнул.
   - Ага. Давайте так и сделаем. Филипп оглядел группу:
   - Все согласны?
   Хор "да" на разные голоса и кивающие головы.
   - Значит, завтра, - сказал он.  -  Завтра  пакуем  шмотки  и  едем  в
Палм-Спрингз. - Он усмехнулся:
   - Выловим себе кинозвезду.
 
Глава 12 
 
   Палм-Спрингз.
   Этот город был точно таким, как я себе представлял.
   Может быть, чуть пожарче.  Если  Родео-Драйв  показался  мне  слишком
потрепанным, то Палм-Спрингз своему  образу  более  чем  соответствовал.
Солнце яркое, в небе ни смога, ни туч, и все чище, яснее,  ярче,  чем  в
Лос-Анджелесе или в  округе  Орандж.  Улицы  здесь  были  широкие,  дома
низкие, глянцевитые и новые, люди выглядели отлично и были хорошо одеты.
Единственной уступкой времени  года  были  проволочные  фигуры  в  форме
рождественских елок, свисавшие с фонарных столбов и время от  времени  -
стекла с искусственными морозными узорами на маленьких  лавчонках.  Если
бы не эти напоминания, я мог бы решить, что сейчас лето.
   Мы на четырех машинах кружили по главным  улицам  -  Джин-Отри-Трэйл,
Палм-Каньон-Драйв - следом друг за другом, ища места,  где  разбить  наш
лагерь. Наконец мы выбрали ничем непримечательный  "мотель-шесть"  возле
фривея подальше от основного движения и нашли себе  комнаты,  разгрузили
коробки и чемоданы, а потом отправились в город за продуктами.
   Набрали себе еды, а еще прихватили веревку и видеокамеру.
   - Так где будем искать нашу  знаменитость?  -  спросил  я,  когда  мы
вернулись в мотель. - Что будем  делать?  Выбирать  дома  с  воротами  и
сторожевыми будками и врываться туда, или подглядывать в окна,  пока  не
выловим кого-нибудь известного?
   - А неплохая идея! -  рассмеялся  Филипп.  -  Но  я  думал  начать  с
ближайших ночных заведений. Можем кого-нибудь  заметить  в  танцевальном
клубе или в ресторане. А потом проследить до дома и там скрутить.
   - А что потом? - спросил Томми. - Привезти его сюда, в мотель?
   - Может быть, - ответил Филипп. - Или можно найти себе другое  место,
где жить. - Он повернулся к Тиму:
   - Сегодня вы с  Полом  найдите  модельный  дом,  или  такой,  который
сдается, или... в общем, место, где мы можем поселиться.
   - А что ты будешь делать?
   -  Остальные  разделятся,  побродят  вокруг,  заглянут  в  бутики   и
рестораны, держа глаза и уши открытыми,  посмотрят,  где  сегодня  будет
что-нибудь интересное. Мы сможем сократить количество проб и  ошибок  за
счет небольшой разведки на месте.
   Мы пообедали в "Дель Тако", потом разъехались  в  разные  стороны.  В
нашей машине были мы с Филиппом, Джон и Билл, и мы припарковали ее возле
пассажа из нескольких  магазинов,  построенного  в  юго-западном  стиле.
Рядом была библиотека, и Филипп велел мне отправиться  туда,  посмотреть
местные газеты и журналы и проверить, есть  ли  на  неделе  какие-нибудь
события, которые должны были бы привлечь знаменитостей.
   - Например? - спросил я.
   - Ну, там, матчи по гольфу, открытие большого магазина - не знаю. Что
угодно. Просто ищи знаменитые имена.
   Остальные трое собирались разделиться и побродить по  магазинам.  Все
мы должны были через час встретиться у нашей машины.
   В библиотеке я пошел прямо в раздел периодики и  взял  подшивки  трех
местных газет за последнюю  неделю.  Вытащив  их  в  зал,  я  быстренько
просмотрел заголовки и объявления, высматривая фотографии.
   На третьей странице четвертой газеты  я  увидел  фотографию,  которая
заставила меня остановиться.
   Это  было  фото  мужчины.  Джо  Хорта,  как  гласил  заголовок.  Мэра
Дезерт-Палмз. И он был Незаметным.
   Я не знал, откуда я это знаю - просто знал,  и  все.  Что-то  было  в
чертах лица, какая-то нехватка харизмы, то, что я немедленно узнал,  что
передавалось даже в пуантилизме черных точек газетной фотографии. Я  все
смотрел на портрет. Раньше я никогда не видел фотографии Незаметного,  и
я не понимал, что все это так очевидно.
   Я быстро прочитал статью. Я  знал,  что  должен  копаться  в  газетах
дальше, разыскивая новости о знаменитостях, но это было слишком  важным,
чтобы отбросить, и я вырвал эту страницу,  сложил  пополам  и  вынес  из
библиотеки в руке.
   Я побежал мимо цепочки магазинов, заглядывая в окна, пока  не  увидал
Филиппа. Он стоял в антикварном магазине, делая вид,  что  рассматривает
визитные карточки викторианской эпохи, а на самом деле  слушая  разговор
двух модно одетых молодых женщин.
   - Я кое-что нашел, - сказал я ему.
   - Что?
   Он положил наверх стопки карточку, которую держал в руке.
   - Есть наводка на одного нового.
   - Нового кого?
   - Нового террориста. Некоего Незаметного.
   - О! - Вид у него был разочарованный. Он посмотрел мне за спину:
   - А где он? Или она?
   - Он. Джо Хорт. Мэр Дезерт-Палмз. - Я протянул ему газету. - Вот.
   - Дезерт-Палмз?
   - Соседний город. Насколько  я  знаю,  еще  более  эксклюзивный,  чем
Палм-Спрингз. Он новее, не так  хорошо  известен,  но  полон  знаменитых
типов.
   - Дай-ка посмотреть.
   Филипп взял у меня газетный  лист.  Посмотрел  на  портрет,  прочитал
статью, и я увидел, как его лицо вспыхнуло  интересом  и  готовностью  к
действию.
   -  Он  собирается  произносить  речь   на   обеде   Фонда   инвалидов
Дезерт-Палмз сегодня вечером.  На  такие  благотворительные  мероприятия
всегда стремятся знаменитости. Бесплатная реклама и имидж добросердечных
гуманитариев. - Он сложил газету. - Этот парень может дать  нам  наводку
на одного из них. Ты нашел действительно ценную вещь. Отлично.
   - А где этот обед?
   - Место называется "Ла Амор", В семь часов. -  Он  положил  газету  в
карман. - Давай выбираться. Надо найти несколько  смокингов.  Мы  должны
там быть.
 
*** 
 
   Обед был только по пригласительным билетам, но мы прошли в "Ла  Амор"
без проблем. У дверей стоял человек в униформе и отсеивал не членов и не
приглашенных, но мы легко его миновали и заняли места у стойки бара.
   Ресторан был довольно большой и выглядел, как ночной  клуб  в  фильме
сороковых годов. Столы расставлены амфитеатром,  расходящимся  от  сцены
вверх, а на сцене играл джаз. Приглушенный свет под потолком, настольные
лампы на каждом столике. Официанты во фраках. Официантки в мини.
   Филипп был прав. На милосердие сплывалась крупная рыба. Здесь был Боб
Хоуп. И Чарльтон  Хестон.  И  Джерри  Льюис.  И  стая  светил  поменьше,
выделяющаяся на фоне не знаменитостей.
   Мы сидели у бара, смотрели на действо издали, слышали только  обрывки
разговоров - большая часть которых касалась работы фонда, -  когда  пара
за парой подходила к бару выпить.
   Как всегда, мы ждали указаний от Филиппа, а он - странно -  оставался
спокоен. Казалось, что его  несколько  подавило  такое  шикарное  место,
такое блестящее общество.
   Подали обед, но у нас  не  было  стола,  поэтому  нам  не  досталось.
Оркестр сделал перерыв, и музыку сменило звяканье бокалов и  приборов  и
тихое жужжание разговора.
   Бармен нагружал официантам подносы для столов, и мы сперли себе  пару
бокалов.
   На середине обеда начались речи. Все ораторы были одинаково скучны  и
почти неотличимы друг от друга. Сначала говорил президент  фонда.  Потом
основатель. Потом местный воротила  бизнеса,  который  пожертвовал  кучу
денег. Потом отец мальчика-инвалида.
   Потом - мэр Хорт.
   Мы смотрели на сцену, когда  мэр  взошел  на  подиум  и  начал  речь.
Остальные гости обратили на него еще  меньше  внимания,  чем  на  других
ораторов. Это не было удивительно. Удивительным  было  то,  что  говорил
мэр.
   Он начал с восхваления  Фонда  инвалидов  Дезерт-Палмз  и  его  дела,
сказав, как ему нравилось работать со всеми людьми, которые почтили обед
своим присутствием. Потом он выразил  сожаление,  что  это  -  последнее
торжественное мероприятие фонда, на котором он  присутствует.  Он  решил
подать в отставку.
   Это заявление было явно рассчитано на  удивление,  но  встретило  оно
лишь безразличие. Никто не слушал.
   Хотя слушали мы, и я по лицу Филиппа видел, что  он  вместе  со  мной
понял одну вещь: мэр не хотел покидать свой кабинет.
   Филипп повернулся ко мне.
   - Как ты думаешь, что это? - спросил он. - Скандал?
   Я пожал плечами.
   - Его заставляют. Он не хочет уходить, - сказал Филипп.
   Я кивнул:
   - Мне тоже так кажется.
   Он покачал головой:
   - Непонятно.
   Около  двери  началось  движение.  Взволнованное  жужжание  донеслось
оттуда, расходясь по всему ресторану, и как  волна,  движущаяся  наружу,
головы повернулись к двери.
   Фаланга мужчин в смокингах отодвигала толпу,  и  между  их  телами  я
увидел знакомую круглую голову, кивающую всему собранию. Фрэнк Синатра.
   Он вышел на открытое место и шел в нашу сторону, улыбаясь и  сердечно
пожимая руки. Вдруг рядом с ним оказался  Боб  Хоуп,  что-то  сказал,  и
Синатра засмеялся.  Он  по-дружески  обнял  комика  за  плечи,  радостно
выкрикнул какое-то приветствие человеку постарше за столом. Тот  помахал
в ответ и выкрикнул что-то неразборчивое.
   - Синатра! - восхищенно сказал Джуниор. И посмотрел на Филиппа. - Вот
его давай возьмем.
   - Да-да, - отмахнулся от него Филипп,  пробираясь  к  подиуму  сквозь
толпу. Я из любопытства пошел за ним.
   Трое, окружившие мэра, были  явно  очень  богаты,  явно  при  большой
власти,  и  открыто  трактовали  Хорта  как  лакея,  шестерку.  Что  они
говорили, слышно не было, но их отношение было очевидно.  Мэр  вел  себя
униженно и подобострастно,  бизнесмены  -  высокомерно  и  непререкаемо.
Никто, кроме нас, не обращал на эту группу внимания, и  они  это  знали.
Это была интимная сцена, которая разыгрывалась на публике,  и  выглядело
это так, будто так было принято. Мне стало жаль Джо Хорта  а  обидно  за
него.
   Филипп подобрался поближе, почти вступив на  подиум.  Мэр  обернулся,
увидел его, увидел меня, и чуть вздрогнул. Он тут же снова повернулся  к
бизнесменам, притворяясь, что все его внимание принадлежит им.
   - В баре! - крикнул ему Филипп. - Увидимся в баре!
   Мэр никак не показал, что слышит.
   - Мы тебе поможем! Мы тоже Незаметные!  При  слове  "Незаметные"  Джо
Хорт резко повернулся к нам лицом. Выражение на  его  лице  трудно  было
прочесть. Он явно был взволнован, но на его лице была еще и  надежда,  и
какая-то странная радость. Он смотрел на нас. Мы смотрели на него.  Трое
бизнесменов,  понимая  по  поведению   мэра,   что   происходит   что-то
непонятное, посмотрели в толпу на нас.
   Филипп быстро отвернулся, схватил меня за плечо и потащил к бару.
   - Быстрее, - сказал он.
   Через минуту мы были вместе с остальными.
   - Синатра там, за тем большим столом, - показал пальцем Джуниор. -  С
ним Боб Хоуп и еще один известный тип - не могу вспомнить, кто.  Давайте
возьмем всех!
   - Мы не будем брать никого, - ответил Филипп.
   - Но я думал, нам нужна известность!
   - Мы хотели известности, чтобы привлечь внимание к судьбе Незаметных,
чтобы помочь таким, как мы. Это ж не то, что мы стали бы знаменитыми. Мы
хотели использовать это внимание, чтобы высветить  проблему,  которая  -
извините за каламбур - до сих пор была незаметна. Я не знаю, дошло ли до
вас, но для меня очевидно, что  нашего  друга  мэра  выпихивают  из  его
кабинета какие-то денежные мешки - за то, что он Незаметный. Я думаю, им
нужен  кто-то  более  харизматический,  кто  привлечет  к  ним   большее
внимание. Так вот, у нас есть шанс помочь человеку, которого игнорируют,
сделать по-настоящему доброе дело. И у  нас  здесь  есть  шанс  оставить
одного из нас у власти.
   Я давно уже не слышал от Филиппа таких идеалистических разговоров,  и
меня охватило приятное волнение.
   Это то, зачем я стал террористом.
   - Джо Хорт в должности мэра Дезерт-Палмз принесет больше пользы,  чем
похищение любой знаменитости. Это будет настоящий  прогресс.  Это  будет
прорыв.
   Я посмотрел на подиум. Один бизнесмен ушел, а двое других  продолжали
читать нотации Джо Хорту.
   - Ты думаешь, он уже убрал своего босса? - спросил я у Филиппа.
   Филипп покачал головой:
   - Не знаю. Не думаю. - Он посмотрел на Хорта. - Он какой-то другой. Я
не уверен, что он должен будет его убирать.
   - Почему?
   - Не знаю.
   Я не понял, но я ему поверил.
   Почти через полчаса мэр добрался до бара к нам. Он нервничал и  потел
и все время оглядывался, будто боялся, что за ним следят.  Он  явно  был
удивлен, увидев столько нас. А смотрел в основном на Мэри.
   - Рады видеть тебя с нами, - сказал Филипп, протягивая ему руку.
   Хорт ее пожал.
   - Кто... кто вы, ребята?
   - Мы - Незаметные, - ответил Филипп.  -  Как  ты.  Мы  называем  себя
Террористами Ради Простого Человека.
   - Террористами?
   - И мы пришли тебя выручать. - Он встал и мы  все  вместе  с  ним.  -
Пошли. Вернемся к себе. Нам много о  чем  надо  поговорить.  Много  чего
обсудить. Много чего спланировать.
   Ошеломленный  и  растерянный  мэр  кивнул,  и  мы  все   четырнадцать
незамеченными прошли сквозь толпу,  мимо  швейцаров,  на  свежий  ночной
воздух.
 
Глава 13 
 
   Как я когда-то, как Джуниор, как Пол и Тим, Джо Хорт отлично вписался
в нашу группу. Мы сразу подружились. Он знал нас, мы знали его, и хотя в
прошлом это немедленное товарищество всегда вызывало  у  меня  теплое  и
приятное чувство, на этот раз я осознавал его так  остро,  что  по  коже
бежали мурашки. Что же мы такое?
   Всегда я возвращался к этому вопросу. Мы привезли Джо к нам в мотель,
но он тут же предложил, чтобы мы поехали в его  дом,  и  никто  не  стал
спорить. Когда все упаковались,  Филипп  рассказал  ему  о  террористах,
объяснил, чего мы хотим, чего надеемся достичь. Мэр внимательно  слушал,
и его явно взволновало то, что говорил Филипп.
   - Мы думаем, что можем тебе помочь, - закончил Филипп.
   - Помо