9 ноября 2207 года. 20:17.
     Опять до хрипоты спорил с Хьюменом.
     Ситуация усугубилась до критической черты. Начались настоящие перебои с энергией, "Альфа" умирает, в части криогенных модулей из-за дефицита энергоснабжения автоматика переключилась в аварийный режим и инициировала процесс экстренного пробуждения.
     Говоря проще, через пару суток мы получим проблему в виде нескольких тысяч пробудившихся колонистов. Они восстанут из объятий ледяного сна, и мы окажемся в патовой ситуации: их негде разместить и обеспечить всем необходимым, но еще проблематичнее окажется вразумить людей. Не думаю, что пробудившиеся очень обрадуются, когда узнают, что мы неведомо где, а сам корабль находится на краю гибели.
     А ведь их пробуждение не решит проблемы энергии. Дальше ситуация начнет усложняться, и через неделю на борту станет негде яблоку упасть.
     Теперь мне уже ничего не остается делать, кроме как согласиться с предложением Гарри.
     Он заявил, что возьмет руководство колонией на себя. Я не возражал, но выдвинул встречные условия: пусть десантирует своих чудо-роботов на первый, мертвый спутник газового гиганта. Если они окажутся в состоянии его преобразовать, это станет подарком судьбы, спасением для выживших.
     Остатки активной массы разгонят "Альфу" по такой траектории, что она совершит незаконченный виток вокруг второй планеты, во время которого мы будем вынуждены отстрелить все модули со спящими людьми и высадимся сами. По моим расчетам, корабль к тому времени уже будет мертв, остаточной энергии хватит лишь на поддержание аварийных функций.
     "Альфа" обогнет планету и уйдет прочь, по вытянутому эллипсу углубляясь в газово-пылевые облака туманности.
     Спустя шестьдесят лет корабль вновь вынырнет из облаков и вернется к планете. Если к тому времени колония выживет, то наши потомки смогут подняться на борт корабля и...
     Времени на сборы и подготовку к десантированию осталось мало - не более двух-трех часов, пока длится разгон.
     Дальше тратить время на записи не могу. Сейчас удалю из памяти машины все лишнее, оставлю только эти записки. Они - отражение моих мыслей. Все обоснования наших действий, расчеты, точная хронология катастрофы - в бортовом журнале.
     Да поможет нам бог...
     19 ноября 2207 года.
     Первый сменный капитан колониального транспорта "Альфа"
     Сергей Николаевич ГЛАТЫШЕВ.

***

     Дочитав последнюю строчку, Вадим еще некоторое время сидел, не в силах оторвать глаз от экрана компьютера.
     Да поможет нам бог...
     Капитан надеялся, что им удастся выжить на поверхности второго спутника газовой планеты, не деградировать, не потерять знания, сохранить и передать потомкам сведения о цивилизации, о Земле, о колониальном транспорте.
     Реальность же дня сегодняшнего предлагала совершенно иное.
     Спустя бездну веков "Альфа" продолжала следовать по эллипсу орбиты, каждые шестьдесят лет огибая газовый гигант и вновь уплывая к облакам туманности.
     Никто не ждал ее очередного возвращения.
     В чистой от водородно-пылевых скоплений прослойке пространства царили какие-то биомеханические формы, разительно не похожие ни на один известный Вадиму образчик человеческой техники.
     Сомнительно, что колония на второй планете выжила.
     Но ведь был еще кто-то, кто пытался связаться с ним, если не допустить, конечно, что слово "БЕГИ", возникшее на мониторе криогенного отсека, являлось его бредом!
     Неразрешенным остался и вопрос, каким образом он попал на "Альфу"?
     Подняв глаза, Вадим окинул взглядом приборные панели и вдруг понял, что терминал медленно умирает.
     Черт побери!
     Энергия плазмоида истощается, а он сидит тут в раздумьях!.. Плазмоид... Его единственная связующая нить с той силой, которая управляла энергетическим мячиком!..
     Пальцы Полуэктова легли на сенсоры буквенной клавиатуры.
     Не зря ведь плазмоид так послушно сошел с его оболочки в кабель питания!
     Эта мысль почему-то только сейчас осенила его.
     Он очистил экран монитора от записей, оставив лишь черный фон и мигающий курсор на нем.
     Чего он ждал? На какое откровение рассчитывал?
     Несколько минут прошли в гробовой тишине томительного ожидания. Черное окно монитора, мерно пульсирующий значок курсора, тускнеющие индикаторы питания и...
     Буквы начали появляться внезапно, когда Вадим уже усомнился в здравости своих догадок.
     П... П... П... О... О... М... О... Г... И... М... Н... Е...
     Пальцы Полуэктова вдруг стали чужими, непослушными.
     КТО ТЫ? - быстро набрал он.
     Наступила долгая пауза. Собеседник, так внезапно вышедший на связь, не торопился... или же затруднялся адекватно ответить на заданный вопрос?
     Тем временем индикаторы компьютерного терминала уже начали набухать цветом спелой вишни: еще чуть-чуть, и энергия плазмоида иссякнет вовсе...
     Как же я не догадался сразу? Сидел ведь столько времени, читал записки Глатышева...
     Досадуя на себя, Вадим хотел было набрать новый вопрос, но в этот момент курсор самостоятельно сошел с исходной точки, оставляя за собой новые буквы:
     Я... Я... У... М... И... Р... А... Ю...
     Палец Вадима застыл в воздухе. "Кто - "я"?!"- подумалось ему. Время убегало, нужно менять формулировку вопроса. Важно знать, кто связывается с ним, иначе все остальное теряло смысл! ...
     ТЫ НА БОРТУ "АЛЬФЫ"? - набрал он.
     На этот раз ответ пришел спустя несколько секунд:
     Н... Е... Т...
     Значит, сложностей с языком не испытывает! Вопрос пространственного расположения понимает...
     Пока он лихорадочно размышлял, курсор вновь сдвинулся с места:
     Ф... А... Г... И... У... У... Б... И... И... В...
     Фраза почему-то осталась незаконченной.
     ГДЕ ТЫ НАХОДИШЬСЯ?
     Ответа на заданный вопрос Вадим не получил. Курсор моргал, остановившись на одном месте, в конце набранной им фразы.
     Опять потянулись минуты ожидания. Вязкая, осязаемая тишина облепила его со всех сторон, она давила на разум, напоминая о простирающихся вокруг полумертвых коммуникациях древнего корабля, о его одиночестве, о безвыходности положения.
     Вадим набрал еще несколько вопросов, но безрезультатно. Связь оборвалась так же внезапно, необъяснимо, как возникла.
     Минут через десять он понял, что ждать бесполезно. В какой-то момент надписи на мониторе стали тускнеть, потом экран на секунду вспыхнул бледным мерцанием и погас, теперь уже окончательно.
     Вадим посмотрел на индикаторы питания. Они не светились. Энергия плазмоида иссякла.

***

     Запоздало корить себя за чтение записок капитана Глатышева Вадим не стал.
     Сделанного не вернешь. Некоторое время он сидел в кресле перед омертвевшим терминалом, размышляя обо всем, что узнал за последний час.
     Предположение о том, что на связи с ним был бортовой компьютер колониального транспорта, Полуэктов отмел сразу - такая гипотеза не выдерживала ни малейшей критики: стал бы бортовой кибермозг корабля терпеливо ждать, пока он прочтет дневник бывшего капитана? Конечно, нет. Что ему стоило влезть в программу просмотра, прервать ее исполнение и начать диалог? Да ничего не мешало! Вадим нагнулся, заглядывая за терминал. Кабели сетевого соединения находились на своих местах, подключенные к разъемам. На всякий случай он воткнул на место и вилку питания, но ничего не изменилось, комплекс по-прежнему оставался мертв. Хотя следовало учесть, под потолком каюты тускло горел аварийный плафон!
     Нет, однозначно, бортовой компьютер "Альфы" тут совершенно ни при чем.
     Тогда кто?
     Цепь событий опять не укладывалась в рамки логики.
     Непонятный космический корабль атаковал его на входе в систему. Неизвестная сила перенесла на "Альфу". Затем появился биомеханический робот, гонявшийся за ним по лишенным атмосферы коридорам, а представитель самой страшной пространственной формы жизни, какую встречало Человечество на пути своей экспансии в галактику, закончил самопожертвованием, сначала спасая его в вакууме, а затем отдав себя в качестве энергии компьютерному терминалу... чтобы некое существо без имени могло перекинуться с ним парой слов...
     Информация... Вот чего не хватало Вадиму, как воздуха.

***

     Покинув каюту капитана Глатышева, он пошел в сторону второй переборки, за которой начинались жилые отсеки резервного экипажа "Альфы".
     Мысли в голове бродили невеселые.
     После потери "Гепарда" он лишился возможности возвращения. Ни один аппарат на борту "Альфы" не был снабжен гипердрайвом, поэтому, прежде чем соваться куда-либо, следовало выяснить судьбу своего космического истребителя. Не хотелось даже думать о том, что тот канул в пучине пространства. Тогда Вадима ждала совершенно незавидная перспектива, о которой он предпочитал пока что не думать.
     Миновав переборку, он тщательно обследовал следующие триста метров жилого отсека.
     Здесь в отличие от предыдущих помещений царил относительный порядок. Вещей, разбросанных по полу, практически не встречалось - подчиненные Гарри Хьюмена были людьми военными, приученными к дисциплине, да и разбудили их перед самой эвакуацией с "Альфы".
     Исследуя коридор, Вадим наткнулся на еще одно важное отличие этого сектора. Спальных помещений было столько же, но между ними, за счет сокращения пространства холлов, конструкторы "Альфы" втиснули узкие, пеналообразные комнатки для хранения оружия.
     Двери одной из них были распахнуты настежь.
     Впрочем, ожидание на этот раз подвело. В какой бы спешке ни проводилась эвакуация, но оружие члены экипажа забрали, все подчистую. Не удовлетворившись таким выводом, Вадим вернулся назад по коридору и долго возился с замками запертых комнат, пока в одной из них на полу ему не попался странный, непривычного вида автомат, с примкнутым магазином.
     Внимательно осмотрев находку, Полуэктов понял, что в руках у него реликт системы, о каких он лишь слышал. Отстегнув магазин, Вадим сначала не понял, что в нем не шарики, которыми стреляет импульсное оружие, а патроны!
     Выщелкнув один из них в ладонь, он рассмотрел гильзу, которую видел впервые, затем каплеобразную пулю с острым концом... Пороховое... С ума сойти...
     Впрочем, в его положении выбирать не приходилось. В вакууме от такого оружия толку никакого... но все же он взял автомат, предварительно разобравшись в том, как работает его механизм. Патроны он пересчитал и снова возвратил в магазин. "Неплохо было бы найти еще", - подумал Вадим. Двадцать пять зеленых цилиндриков с впрессованными пулями не казались ему солидным боекомплектом.
     Потратив еще немало времени на осмотр оружейных комнат, он обнаружил электронный бинокль в чехле, какой-то незнакомый навесной прибор к оружию, да стопку пожелтевших инструкций, отпечатанных на пластбумаге.
     Негусто, но приходилось довольствоваться.

***

     До отсека шатлов Полуэктов добрался спустя несколько часов.
     Переступив порог очередного шлюза, Вадим внезапно оказался в невесомости. На вмонтированном в переборку информационном экране тускло горела предупреждающая надпись:
     "Внимание, декомпрессия!"
     Отсеки по ту сторону защитной преграды были разгерметизированы. Закрыв забрало гермошлема, Вадим тщательно проверил системы скафандра и только после этого включил механизм переходной камеры.
     В этой части вращающегося корпуса "Альфы" царил мрак. Разнообразные предметы опять плавали в невесомости, неожиданно появляясь в поле зрения. Плечевые фонари скафандра освещали покрытые голубоватым инеем стены, полные мусора вертикальные колодцы погрузочных шахт, по которым когда-то медленно проползали челночные корабли, получавшие грузы из расположенных вокруг ствола отсеков.
     Вадим не стал исследовать грузовые палубы, но потратил много времени, плавая в темноте стартовых шлюзов. Все они оказались пусты; в вакууме парили раскрутившиеся шланги стационарного обслуживания, присутствовал и брошенный инструмент, а в одном месте он наткнулся на массу грузовых контейнеров, похожих на оброненные в невесомость кубики.
     Его надежды постепенно таяли вместе с запасом кислорода в регенераторе скафандра. Оказаться заточенным на неопределенный срок внутри погибшего колониального транспорта казалось ему слишком безрадостной перспективой. Семь километров полуживых коммуникаций древнего корабля, конечно, были преодолимы, но, даже достигнув управляющей полусферы, чем он изменит существующее положение вещей?
     Единственным разумным выходом для него был немедленный поиск покалеченного лазерным лучом "Гепарда", который, по логике вещей, должен был находиться где-то поблизости, дрейфуя в пространстве неподалеку от "Альфы".

***

     В конце концов поиски Вадима увенчались успехом. Правда, это не был его "Гепард".
     Он обнаружил челночный грузовой корабль, когда уже начал серьезно задумываться о возвращении в район жилых отсеков для вынужденной передышки и смены реактивов в регенераторе скафандра.
     Шатл, закрепленный двумя опорными фермами, висел в стартовой позиции, напротив открытого прямоугольного провала.
     Сердце Вадима глухо стукнуло при виде форм отделяемого аппарата. Он был похож на "Альфу" в миниатюре: та же трезубая вилка ходовых секций, цилиндрический корпус, только нос был конусообразным, а не полусферическим.
     "Интересно, почему он не стартовал?" - подумал Полуэктов, разглядывая чернь космического пространства за прямоугольным провалом открытого вакуум-створа.
     Попав на борт корабля через открытую грузовую рампу, он увидел пустой отсек, в котором болтался один-единственный контейнер.
     Челнок просто не успели загрузить, а открытый вакуум-створ говорил о том, что все внешние ворота шлюзов капитан Глатышев распорядился открыть заранее, пока в бортовой сети "Альфы" еще оставалась энергия.
     Вытолкнув контейнер наружу, чтобы не болтался в отсеке челнока во время старта, Вадим подождал, пока он уплывет во мрак. Убедившись, что тот не отрикошетил от стен шлюза, а исправно канул в глубины транспортной шахты, Вадим добрался до переборки, отделявшей кабину пилота от грузовой части корабля.
     Внутри отсека управления обнаружились два кресла, разделенные выступающими приборными панелями.
     Пришлось еще раз мысленно сказать спасибо Покровскому, который составлял список информационных баз данных для закачки их в память Вадима перед началом операции: взглянув на органы управления челноком, он понял, что узнает их...
     Правое кресло принадлежало пилоту, левое по необходимости мог занимать экспедитор, сопровождающий груз. Иных пассажирских мест на борту не предусматривалось.
     Вадим сел в кресло пилота, пристегнулся, застыл на некоторое время, внимательно вспоминая окружившие его приборные панели, потом медленно поднял руку, коснулся пальцем одного сенсора, другого...
     Странно испытывать ощущение "дежавю", когда точно знаешь, что оно имплантировано в твою память
     Чем импонировала Вадиму древняя техника - это своей надежностью. Да, большая часть управления тут осуществлялась вручную, корабль был массивным, не очень-то поворотливым, его бортовой компьютер можно было обозначать таким термином лишь с большой натяжкой на древность, но какой из современных кораблей, перенасыщенных электроникой, способен ожить спустя тысячу лет забвения?
     Здесь же процедура реактивации оказалась проста и незатейлива, как все гениальное. Механическое нажатие на заглубленный в специальную нишу стержень сломало тонкую перемычку между двумя емкостями с порошкообразными реактивами, которые, соединившись, превратились в аварийный источник питания, вырабатывая стартовый ток.
     Прошло несколько минут, и на приборных панелях вспыхнули первые огоньки включившихся систем.
     Вадим смотрел на них, испытывая благоговейный трепет перед предками.
     Надо же было создать такую технику!..
     Впрочем, кораблю, помещенному в вакуум, не грозили никакие разрушения под влиянием внешней среды - тут не было атмосферы, которая окисляет металлы, не было воздействий перепадов температур, а от механических повреждений, опасность которых исходила со стороны разреженных газопылевых облаков туманности, шатл по-прежнему защищала броня "Альфы".
     ...По корпусу челнока прошла ощутимая вибрация - это заработал механизм, запирающий грузовую рампу.
     Оставалось выяснить последний, наиболее важный вопрос: хватит ли энергии, поступающей в бортовые накопители, чтобы инициировать зажигание в камерах двигательных секций?
     Вадим прочел строки сообщений на мониторах, пристегнул ремни и коснулся сенсора с текстоглифом, шифрующим последовательность команд, отвечающих за автоматический старт.

***

     В космос челнок вышел на реактивной тяге.
     Резкая, непривычная стартовая перегрузка вдавила Вадима в кресло, но спустя несколько секунд ускорение прекратилось, тело вновь потеряла вес, и по внутренностям пробежал неприятный холодок.
     Не обращая внимания на мелкие неудобства, он сосредоточился на приборах.
     Радар уже обшарил прилегающее к "Альфе" пространство, отметив колониальный транспорт жирным, постепенно гаснущим пятном.
     На экранах обзора картина складывалась несколько иная. По правому траверсу курса проплывал зеленовато-голубой, растянувшийся в половину обозримого пространства полумесяц второй планеты, в лобовых мониторах неподвижно застыл пухлый, светло-коричневый шар газового гиганта, отчего челнок казался зажатым между их давящими массами. Левая часть экранов показывала далекое, красноватое сияние газопылевых облаков туманности. "Альфа" по сравнению с планетами казалась теперь крошечной. Колониальный транспорт быстро удалялся, превращаясь в небольшую светлую засечку на единственном экране заднего обзора
     Взгляд Вадима беспокойно метался между показаниями приборов и внешними мониторами. Он не привык к такому куцему, фрагментарному обзору, а древние приборные панели, светящиеся десятками шкал, рассеивали внимание, заставляя напрягаться, чтобы прочесть их показания.
     Часто заморгал, сопровождая свое требование звуковой индикацией, автопилот. Машина хотела, чтобы ей ввели ориентиры для прокладки курса, но Вадим еще не решил, возвращаться ли ему к "Альфе", пытаясь состыковаться с носовой частью колониального транспорта, или же сразу приступить к поискам покинутого "Гепарда".
     Его сомнения внезапно разрешил поисковый радар.
     Система оповещения тревожно взвизгнула, привлекая внимание пилота. Вадим посмотрел на мерцающую плоскость экрана, совсем не похожего на современные масс-детекторы, и понял, что поисковый луч зацепил не менее десятка объектов, двигавшихся наперерез его курсу компактной группой точек.
     Взяв управление на себя, он повернул челнок таким образом, чтобы уклониться от лобовой встречи и пропустить их в пределах разрешающей способности боковых видеокамер.
     Памятуя о столкновении с "Черной Розой", не стоило рисковать, подпуская их слишком близко. Вадим включил максимальное увеличение, какое могли дать видеокамеры транспортного корабля, одновременно доворачивая челнок в сторону исполинского полумесяца второй планеты.
     Изображение на экранах появилось спустя несколько минут.
     Сначала он увидел движущийся на фоне облачности газового гиганта рой черных мушек, затем они выросли, с каждой секундой обретая конкретные контуры.
     Темные точки продолжали укрупняться, их было девять, и по внешнему виду маленькие космические корабли разительно напоминали транспортный челнок, в кабине которого сидел Вадим. Единственное, но очень существенное отличие состояло в структуре брони - у группы неизвестных кораблей она была иссиня-черной и имела странный, чешуйчатый рельеф.
     Они по-прежнему двигались своим курсом, не обращая внимания на транспортный корабль, чьи видеокамеры неотрывно следили за их перемещением в пространстве.
     Вадим сориентировал автопилот, дав тому задание просчитать движение объектов.
     Пока бортовая электроника работала над задачей курса, он рискнул еще чуть сократить дистанцию в надежде получше рассмотреть детали встреченных машин.
     Изображение на экранах прод