л и к такому безумному шагу,  если  бы  "кислородный
проект" подвел. Ведь никто не знал, удастся ли запустить реактор,
прежде чем будет израсходован весь кислород.
     Доктор стоял в узеньком колодце  под  полом  верхнего  яруса
машинного отделения и возбужденным голосом считывал с кислородных
манометров  величину  падающего  давления.   Остальные    пятеро,
работавшие наверху, метались, как  ошпаренные.  Физик  возился  у
временного распределительного щита реактора, смонтированного так,
что при виде его у  любого  земного  инженера  волосы  встали  бы
дыбом. Перепачканный смазкой, черный,  как  негр,  Инженер  висел
вниз головой под генератором и крепил  щетки  колец.  Координатор
застыл рядом с Кибернетиком -- оба они смотрели на  мертвую  пока
шкалу счетчика нейтронов, а Химик бегал от одного к другому,  как
мальчик для подноски инструментов.
     Кислород шипел, компрессор в роли  газовой  турбины  сердито
урчал, слегка позвякивая  и  вздрагивая:  крыльчатка,  с  которой
Инженер  обошелся   по-варварски,    не    была    как    следует
сбалансирована, обороты генератора росли, его вой становился  все
выше, лампы, свисающие с кое-как натянутых под потолком  кабелей,
уже давали яркий белый свет.
     -- Двести восемнадцать, двести два, сто девяносто  пять,  --
слышен  был  монотонный,  искаженный  металлическим  эхом   голос
невидимого Доктора.
     Инженер вылез из-под генератора,  вытирая  смазку  и  пот  с
давно не бритого лица.
     -- Можно, -- выдохнул он.
     От огромного напряжения у него тряслись  руки,  он  даже  не
испытал волнения, когда Физик сказал:
     -- Включаю первую.
     -- Сто семьдесят, сто шестьдесят  три,  сто  шестьдесят,  --
мерно сообщал Доктор,  перекрывая  вой  генератора,  который  уже
начал давать пусковой ток на реактор и с каждой минутой  требовал
все больше кислорода для поддержания оборотов.
     -- Полная нагрузка! --  простонал  Инженер,  наблюдающий  за
электроприборами.
     -- Включаю все! -- отчаянным, ломающимся  голосом  выкрикнул
Физик и, инстинктивно сжавшись, словно в ожидании  удара,  обеими
руками вдавил черные ручки.
     Он открыл рот. Координатор, сам того не замечая, все сильнее
стискивал его плечо. Они смотрели на прямоугольные шкалы приборов
с выбитыми стеклами, с наспех выпрямленными стрелками -- счетчики
плотности  потока  быстрых   нейтронов,    контроля    циркуляции
электромагнитных насосов, индикаторы радиоактивных загрязнений  и
комплексных внутренних термопар реактора. Генератор стонал,  выл,
с плохо контактирующих колец сыпались искры. Внутри реактора,  за
толстым блестящим панцирем, царило мертвое  спокойствие.  Стрелки
даже не шевельнулись. Вдруг Физику показалось, что они помутнели,
размазались, он зажмурился,  а  когда  открыл  слезящиеся  глаза,
увидел стрелки в рабочем положении.
     -- Прошел критический!!! --  заорал  Физик  и  заплакал,  не
выпуская ручек. Он чувствовал, как обмякают мышцы -- он все время
ожидал взрыва.
     -- Наверно, стрелки заело, -- спокойно  сказал  Координатор,
как будто не видел, что  делается  с  Физиком.  Ему  трудно  было
говорить -- так сильно он сжимал перед этим зубы.
     -- Девяносто,   восемьдесят  один,  семьдесят   два!..    --
равномерно выкрикивал Доктор.
     -- Пора! --  взревел  Инженер  и  рукой  в  большой  красной
перчатке перекинул главный переключатель.
     Генератор взвыл и начал терять обороты.
     Инженер  бросился  к  компрессору  и  перекрыл  оба  входных
вентиля.
     -- Сорок шесть, сорок шесть, сорок шесть,  --  мерно  бубнил
Доктор.
     Турбина  перестала  забирать  кислород  из  баллонов.  Лампы
быстро бледнели, становились все темнее.
     -- Сорок шесть, сорок  шесть...  --  выкрикивал  из  колодца
Доктор.
     Внезапно лампы вспыхнули. Генератор едва  вращался,  но  ток
был, все включенные приборы показывали растущее напряжение.
     -- Сорок шесть... сорок шесть...  --  все  повторял  Доктор,
который сидел в своем стальном колодце.
     Физик уселся на пол и закрыл лицо руками. Было  почти  тихо.
Ротор генератора басовито шумел, он вращался все медленнее, потом
несколько раз качнулся, вздрогнул и остановился.
     -- Сорок шесть... сорок шесть... -- продолжал Доктор.
     -- Какая утечка? -- спросил Координатор.
     -- В норме, -- ответил Кибернетик.  --  Видимо,  пробило  на
максимуме торможения, но автомат  успел  зацементировать,  прежде
чем замкнуло.
     Кибернетик больше ничего не сказал, но каждый понял, как  он
гордится этим автоматом. Одной рукой он украдкой придержал другую
-- у него дрожали пальцы.
     -- Сорок шесть... -- причитал Доктор.
     -- Да перестань  ты,  парень!  --  заорал  вдруг  в  глубину
колодца Химик. -- Уже не нужно! Реактор дает ток!
     Все молчали. Реактор  работал  как  всегда  --  бесшумно.  В
стальной горловине показалось бледное, окаймленное темной бородой
лицо Доктора.
     -- Правда? -- сказал он.
     Никто ему не ответил. Все смотрели  на  приборы,  словно  не
могли насытиться видом  стрелок,  неподвижно  стоящих  в  рабочих
положениях.
     -- Правда? -- повторил Доктор и начал беззвучно смеяться.
     -- Да что это ты? -- сердито сказал Кибернетик. -- Перестань!
     Доктор выбрался наверх, уселся рядом с Физиком и  тоже  стал
смотреть на приборы.
     Никто не знал, как долго это длилось.
     -- Знаете что... -- молодым, свежим голосом  сказал  Доктор.
Все посмотрели на него, словно проснувшись. -- Я еще  никогда  не
был таким счастливым, -- прошептал он и отвернулся.

     ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

     Поздними сумерками Координатор вместе с Инженером  вышли  на
поверхность подышать свежим воздухом. Они сели на кучу  грунта  и
загляделись на краешек красного, как рубин, солнечного диска.
     -- Я не верил, -- буркнул Инженер.
     -- Я тоже.
     -- Этот реактор -- неплохая работа, а?
     -- Солидная земная работа.
     -- Подумать только, выдержал.
     Они помолчали.
     -- Прекрасное начало, -- заговорил Координатор.
     -- Они работают  слишком  нервно,  --  заметил  Инженер.  --
Знаешь, это ведь бег на длинную дистанцию. Между нами говоря,  мы
сделали не больше одной сотой того, что нужно сделать, чтобы...
     -- Я знаю, -- спокойно ответил Координатор. -- Впрочем,  еще
неизвестно...
     -- Гравиметрическое распределение, да?
     -- Не только. Рулевые дюзы, весь нижний отсек.
     -- Мы это сделаем.
     -- Да.
     Невидящий взгляд Инженера неожиданно наткнулся на  невысокую
продолговатую насыпь за вершиной холма  --  место,  где  закопали
останки обитателя планеты.
     -- Совсем забыл... -- сказал он удивленно. -- Как будто  это
случилось год назад. Знаешь?..
     -- А я нет. Все время думаю об этом... о нем. Доктор нашел в
его легких...
     -- Что? А, верно, он что-то такое говорил. Что это было?
     -- Игла.
     -- Игла?!
     -- А может, и не игла  --  посмотри  сам.  Она  в  банке,  в
библиотеке. Кусочек тонкой трубки, обломанный, с  острым  концом,
срезанным наискось, как у медицинских игл для уколов.
     -- Что же это?..
     -- Больше я ничего не знаю.
     Инженер встал:
     -- Это поразительно, но... но я сам не понимаю,  почему  это
меня так мало интересует. Собственно, если говорить честно, почти
совсем не интересует. Знаешь, я чувствую себя сейчас,  как  перед
стартом. Или как пассажир самолета, который  на  несколько  минут
сел в чужом аэропорту, смешался с толпой туземцев, был свидетелем
какой-то странной, непонятной сцены, но знает,  что  не  имеет  к
этому городу отношения, что через минуту улетит, и все окружающее
воспринимает  как  бы  с  большого  расстояния,  как   чужое    и
безразличное.
     -- Сейчас мы не отлетим...
     -- Я знаю, но у меня такое ощущение.
     -- Пошли к ребятам. Нельзя ложиться,  пока  не  заменим  все
времянки. И предохранители нужно установить как следует.  Реактор
может потом работать вхолостую.
     -- Ладно, пошли.
     Ночь провели в ракете, не гася малых ламп. Время от  времени
кто-нибудь просыпался, бессмысленными глазами смотрел на  горящие
огоньки и, успокоенный, засыпал. Утром все  встали  отдохнувшими.
Первым был запущен простейший полуавтомат-уборщик, который  то  и
дело  заклинивало,  он  беспомощно  застревал  в   громоздившихся
повсюду завалах. Кибернетик, ходивший  за  ним  с  инструментами,
вытаскивал его, как таксу из лисьей норы, убирал обломки, слишком
крупные  для  его  глотки,  и  снова  его  запускал.  Полуавтомат
поспешно двигался вперед, яростно  вгрызался  в  очередную  груду
мусора,  и  все  повторялось  сначала.  После  завтрака    Доктор
опробовал свою бритву  и  появился  перед  товарищами  как  бы  в
бронзовой полумаске: верхняя часть  лица  у  него  была  обожжена
солнцем, а  нижняя  --  совершенно  белая.  Все  последовали  его
примеру и  с  трудом  могли  узнать  друг  друга  в  заморышах  с
выступающими скулами.
     -- Нужно получше  питаться,  --  заключил  Химик,  с  ужасом
рассматривая в зеркале собственное отражение.
     -- Как ты  относишься  к  свежей  дичи?  --  поинтересовался
Кибернетик.
     Химик вздрогнул:
     -- Благодарю покорно. Даже не говори  мне  об  этом.  Только
сейчас вспомнил. Мне снилась эта... это...
     -- Это животное?
     -- Черт его знает, животное ли?
     -- А что?
     -- Какое   животное  сумело  бы  запустить  генератор?   Все
прислушались к их разговору.
     -- Доказано, что все существа  на  высшей  ступени  развития
изобретают ту или иную  одежду,  --  сказал  Инженер,  --  а  это
двутелое создание было голым.
     -- Как ты сказал? Голым?
     -- А что такое?
     -- А то, что о корове или обезьяне ты не сказал бы, что  они
голые.
     -- У них есть шерсть.
     -- У бегемота или крокодила нет шерсти, но  их  ты  тоже  не
назвал бы голыми.
     -- Ну и что из этого? Просто я так сказал.
     -- Вот именно.
     Они ненадолго замолчали.
     -- Скоро десять, -- заговорил Координатор. -- Мы  отдохнули,
думаю, что мы теперь сделаем бросок в другом направлении. Инженер
должен был приготовить электрожекторы, как с этим?
     -- Есть пять штук, все заряжены.
     -- Хорошо. Мы шли на  север,  пойдем  теперь  на  восток.  С
оружием, но, конечно, постараемся его не применять. Особенно если
встретим этих, как их назвал Инженер... этих двутелов.
     -- Двутел?  Двутел?  --  несколько  раз  повторил  Доктор  с
неудовольствием, как бы проверяя это  название.  --  Помоему,  не
очень удачно, и, наверно, поэтому  приживется.  Почему-то  бывает
именно так.
     -- Сейчас пойдем? -- спросил Физик.
     -- Думаю, что да. Только закроем люк, чтобы  избежать  новых
неожиданностей.
     -- А нельзя ли взять вездеход? -- спросил Кибернетик.
     -- Да... пожалуй, нет. Нужно как минимум пять  часов,  чтобы
его подготовить, -- сказал  Инженер.  --  Разве  только  отложить
экспедицию на завтра.
     Но откладывать поход никому  не  хотелось.  Выступили  около
одиннадцати,  так  как  некоторое   время    заняла    подготовка
снаряжения. Словно договорившись, хотя никто этого не  предлагал,
пошли  двойками,  с  небольшими  интервалами,   а    единственный
безоружный -- Доктор -- находился в средней двойке. То ли грунт в
этом направлении был удобнее для пешего хождения, то ли  они  шли
бодрее, но  уже  через  час  ракета  пропала  из  глаз.  Ландшафт
понемногу изменялся. Все больше  встречалось  тонких  серых  чаш,
которые они обходили;  вскоре  вдали  показались  куполообразные,
отлогие с севера  возвышенности,  спадающие  к  равнине  довольно
крутыми террасами и обрывами.  Их  покрывали  более  темные,  чем
почва, пятна растительности.
     Под ногами шелестели лишайники,  серые,  словно  присыпанные
пеплом, но это был их натуральный цвет; из их молодых побегов  --
трубочек  с  беловатыми  прожилками  --  выгладывали   маленькие,
похожие на жемчужинки пузырьки.
     -- Знаете, чего тут больше всего не хватает? -- вдруг сказал
Физик. -- Травы, обыкновенной травы. Никогда не  думал,  что  она
так... -- он запнулся на мгновение, -- нужна...
     Солнце припекало. Когда люди подошли к возвышенности, до них
донесся мерный далекий шум.
     -- Странно, ветра нет, а шумит, -- заметил шагающий в первой
двойке Химик.
     -- Это оттуда, -- показал рукой шагающий за ним Координатор.
-- Видимо, там, выше, ветрено. Смотрите,  это  же  совсем  земные
деревья.
     -- Они другого цвета и блестят, как...
     -- Нет, они  двухцветные,  --  вмешался  Доктор,  обладавший
хорошим зрением. -- То фиолетовые, то голубые с желтым отливом.
     Равнина  осталась  позади.  Люди  наугад  вошли  в    широко
раскрывшуюся горловину оврага с глинистыми осыпающимися стенками,
покрытыми чем-то вроде тончайшей дымки, которая вблизи  оказалась
разновидностью лишайника или  паутины  --  мнения  на  этот  счет
разделились. Эти образования  немного  напоминали  рыхлые  клубки
нитей  стеклянной  ваты,  слабо    прикрепленной    к    склонам.
Поравнявшись с  первой  группой  деревьев,  растущих  несколькими
метрами выше, на краю обрыва, люди задрали головы.
     -- Но это совсем не  деревья!  --  разочарованно  воскликнул
Кибернетик, замыкавший колонну.
     У так называемых деревьев были  толстые,  блестящие,  словно
натертые  жиром  стволы  и  многоярусные  кроны,  которые   мерно
пульсировали, то темнея, как бы наполняясь чем-то, то бледнея  --
тогда они пропускали солнечный свет. Этим изменениям сопутствовал
вяло повторяющийся шум, словно кто-то, прижав ко  рту  эластичную
материю, шепотом  повторял:  "фссс-ххааа-ффс-ххаа".  Как  следует
присмотревшись к ближайшему дереву, люди  обнаружили  выступающие
из его перепутанных ветвей длинные, как бананы, пузыри, усыпанные
похожими на гроздья винограда  выростами;  они  то  вздувались  и
темнели, то опадали, светлея и бледнея.
     -- Эти деревья дышат,  --  пробормотал  изумленный  Инженер,
вслушиваясь в непрерывно падающий с высоты звук, заполнявший весь
овраг.
     -- Но заметьте: каждое в своем ритме! -- воскликнул,  словно
обрадовавшись, Доктор. -- Чем  меньше  дерево,  тем  оно  быстрее
дышит! Это... это деревья -- легкие!
     -- Дальше! Пошли дальше!  --  звал  Координатор,  обогнавший
остановившуюся группу на десяток шагов.
     Все двинулись  за  ним.  Овраг,  вначале  довольно  широкий,
суживался, его дно не очень круто  поднималось  в  гору.  Наконец
путешественники вышли на куполообразную возвышенность между двумя
раскинувшимися внизу группами деревьев.
     -- Если закрыть глаза, кажется, что стоишь на  берегу  моря.
Попробуй, -- сказал Физик Инженеру.
     -- Я предпочитаю не закрывать глаз, -- буркнул Инженер.
     Они приближались к самой вершине холма, немного  уклонившись
от маршрута. Перед ними лежала волнистая разноцветная  равнина  с
разбросанными по ней рощицами мерцающих, то оливковых,  то  рыжих
дышащих деревьев, со светлыми, как мед, склонами глинистых бугров
и пятнами серебристого на солнце и серо-зеленого в тени мха.  Все
это пространство в разных направлениях  пересекали  тонкие  узкие
линии. Они бежали по дну  впадин,  огибали  склоны  холмов,  одни
бурые, другие почти белые,  словно  посыпанные  песком  тропинки,
третьи совсем черные, как будто полосы угольной пыли.
     -- Дороги! -- крикнул Инженер, но туг же поправился: -- Нет,
они слишком узки для дорог... Что это может быть?
     -- За тем паучьим леском тоже было что-то похожее,  помнишь,
газончик, -- сказал Химик и поднял к глазам бинокль.
     -- Нет, те были другие... -- начал Кибернетик.
     -- Смотрите! Смотрите! -- От крика Доктора все вздрогнули.
     Над желтой полоской, которая спускалась с широкой  седловины
между двумя холмами, в нескольких сотнях метров от них  двигалось
что-то просвечивающее насквозь. Это "что-то"  слабо  поблескивало
на  солнце,  как  полупрозрачное,  быстро  крутящееся  колесо  со
спицами. На мгновение оно слилось с небом, стало почти  невидимым
и только ниже, у  подножия  склона,  снова  засияло  ярче,  будто
вращающийся  клубок  с  огромной  скоростью  рвануло  по  прямой,
миновало рощу дышащих  деревьев,  ослепительно  сверкнуло  на  их
темном фоне и исчезло в устье далекого оврага.
     Доктор повернулся к товарищам; лицо у него побледнело, глаза
горели.
     -- Интересно, что это? -- сказал он с ухмылкой, но в  глазах
его затаилась тревога.
     -- А, черт, забыл бинокль. Дай твой, -- обратился Инженер  к
Кибернетику. --  Театральный,  --  презрительно  проворчал  он  и
вернул бинокль.
     Кибернетик сжал стеклянный приклад электрожектора и  как  бы
прикинул, сколько он весит.
     -- Думаю, что вооружены мы, пожалуй, неважно,--  пробормотал
он с сомнением.
     -- Почему ты об этом подумал? -- накинулся  на  него  Химик.
Они помолчали с минуту, осматривая местность.
     -- Пошли дальше, что ли? -- помедлив, отозвался Кибернетик.
     -- Конечно,  --  ответил   Координатор.  --  А  вот  второй!
Смотрите!
     Еще один светящийся круг, мчавшийся гораздо быстрее первого,
двигался по зигзагообразной линии между холмами. Несколько раз он
наклонялся совсем низко над  поверхностью  планеты,  а  когда  он
какое-то мгновение несся в их направлении,  они  совсем  потеряли
его  из  виду;  и  только  когда  он  свернул,  опять    появился
размазанный, туманно сверкающий, бешено вращающийся диск.
     -- Вроде бы  какая-то  машина...  --  буркнул  Физик  и,  не
отрывая глаз от сияния, которое, уменьшаясь, уже  исчезало  среди
волнующихся рощиц, коснулся плеча Инженера.
     -- Я   получил  политехническое  образование  на  Земле,  --
ответил Инженер,  неизвестно  почему  вдруг  раздражаясь.  --  Во
всяком случае, -- добавил он с сомнением,  --  там,  в  середине,
что-то есть... выпуклое, как головка пропеллера.
     -- Да, в  самом  центре  что-то  блестит  очень  сильно,  --
подтвердил Координатор. -- Какой величины оно может быть, как  ты
думаешь?
     -- Если деревья внизу такой же высоты, как  в  овраге...  то
самое меньшее десять метров.
     -- В диаметре? Я тоже так думаю. Минимум десять.
     -- Оба исчезли там,  --  Доктор  показал  на  линию  холмов,
заслоняющую перспективу. -- Мы ведь тоже туда пойдем, правда?
     Он начал спускаться по склону, размахивая руками.  Остальные
потянулись за ним.
     -- Мы должны приготовиться к  первому  контакту,  --  сказал
Кибернетик. Он то кусал, то облизывал губы.
     -- То, что произойдет, невозможно  предвидеть.  Спокойствие,
благоразумие, самообладание -- это  единственное,  чем  мы  можем
руководствоваться, -- сказал Координатор.  --  Но,  пожалуй,  нам
следует несколько перестроиться. Один -- разведчик --  впереди  и
один сзади. И немного больше растянемся.
     -- Стоит ли нам себя  обнаруживать?  Пожалуй,  лучше  будет,
если мы постараемся увидеть как  можно  больше,  прежде  чем  нас
заметят, -- быстро сказал Физик.
     -- Ну... специально прятаться не стоит, это всегда  выглядит
подозрительно,  но,  естественно,  чем  больше  мы  увидим,   тем
выгоднее будет наше положение.
     Обсуждая тактику, они спустились вниз  и,  пройдя  несколько
сотен шагов, оказались у первой загадочной линии.
     Она немного напоминала след  старого  земного  плуга:  почва
была неглубоко вспахана, как бы разрыхлена, и  выброшена  по  обе
стороны борозды шириной не больше  двух  ладоней.  Поросшие  мхом
углубленные газончики, обнаруженные во время  первой  экспедиции,
были тех же размеров, но  существовало  одно  довольно  серьезное
отличие: там окружающий борозду  грунт  был  незаросшим,  а  сама
борозда покрыта мхом, здесь же, наоборот,  через  сплошной  ковер
беловатых лишайников шла полоса перемолотого обнаженного грунта.
     -- Странно, -- проговорил  Инженер,  поднимаясь  с  колен  и
вытирая вымазанные глиной пальцы о комбинезон.
     -- Знаете  что?  --  сказал  Доктор.  --  Я  думаю,  что  те
газончики,  на  севере,  должно  быть,  очень    старые,    давно
заброшенные, потому они и зарос