кнул;
     -- Ну и ну!
     Остальные чуть ли не силой оттащили его от микроскопа.
     -- Они посылают нам часы... -- слабым голосом сказал  Химик,
в свою очередь оторвав глаз от окуляра.
     В поле зрения лежали рассыпавшиеся рулончиками  и  цепочками
десятки  и  сотни  крохотных  зубчаток,  эксцентриков,  пружинок,
погнутых осей. Все по очереди сыпали под  объектив  новые  пробы,
двигали столик микроскопа и все время видели одно и то же.
     -- Что это может быть? -- воскликнул Инженер.
     Физик бегал по библиотеке  от  стены  к  стене,  его  волосы
растрепались, он останавливался, смотрел  на  всех  отсутствующим
взглядом и снова бегал.
     -- Какой-то   страшно  сложный  механизм  --  просто  что-то
чудовищное.  Здесь,  --  Инженер  взвесил    на    руке    горсть
металлической  пыли,  --  миллиарды,  если  не  триллионы    этих
проклятых колесиков!  Пошли  наверх,  --  решился  он  вдруг,  --
посмотрим, что там делается.
     Канонада продолжалась без всяких изменений. Автомат насчитал
с того момента, как заступил на пост, тысячу сто девять взрывов.
     -- Попробуем-ка теперь люк, -- вспомнил вдруг  Химик,  когда
они вернулись в ракету.
     Кибернетик  прилип  к  микроскопу  и  рассматривал   осколки
снаряда, порцию за  порцией.  Когда  к  нему  обращались,  он  не
отвечал.
     Трудно было сидеть  и  ничего  не  делать  --  впятером  они
отправились в машину. Контрольные лампочки запирающего  механизма
все еще горели. Инженер чуть сдвинул ручку,  и  стрелка  послушно
вздрогнула -- крышка двигалась. Он сразу же закрыл ее и сказал:
     -- В любой момент мы можем выехать на Защитнике.
     -- Крышка повиснет в воздухе, -- засомневался Физик.
     -- Ничего, до поверхности останется  самое  большее  полтора
метра. Для Защитника это пустяки. Переползет.
     Но пока не было острой необходимости покидать корабль, и они
вернулись в библиотеку. Кибернетик все еще торчал  у  микроскопа.
Он был в трансе.
     -- Оставьте его. Может, на что-нибудь наткнется,  --  сказал
Доктор. -- А теперь... нужно чем-то  заняться.  Предлагаю  просто
продолжать ремонт.
     Все, кроме Кибернетика, медленно поднялись с мест. А что  им
еще оставалось делать? Пять человек спустились в  рубку,  где  до
сих пор было больше всего следов разрушений. С пультом управления
пришлось повозиться. Там  требовалась  трудная,  почти  ювелирная
работа, каждую цепь проверяли сначала  в  выключенном  состоянии,
потом под напряжением. Координатор то и дело поднимался наверх  и
возвращался, не говоря ни слова.  Его  уже  никто  ни  о  чем  не
спрашивал.  В  рубке,  ушедшей  на  пятнадцать  метров  в  грунт,
чувствовалась легкая вибрация. Так минул полдень. Несмотря ни  на
что, работа продвигалась.  Она  шла  бы  еще  быстрее  с  помощью
автомата, но снимать наблюдательный  пост  было  нельзя.  К  часу
автомат насчитал больше восьми тысяч взрывов.
     Хотя никто не был голоден, приготовили обед и поели для того
чтобы сохранить силы и здоровье, как заявил Доктор. Теперь с этим
возни было немного, посуду мыть не приходилось, ее просто  совали
в пасть моечной машины. В  два  часа  двенадцать  минут  вибрация
внезапно прекратилась. Все сразу же бросили работу и побежали  по
туннелю наверх. Пылающая золотом тучка заслоняла  солнце,  а  под
ними распростерлась дышащая жаром равнина; мелкая пыль,  поднятая
взрывами, оседала, царила мертвая тишина.
     -- Конец?.. -- неуверенно сказал Физик.
     Его голос прозвучал удивительно громко -- за  эти  часы  они
привыкли к непрерывному грохоту.
     Последний  взрыв,   зарегистрированный    автоматом,    имел
порядковый номер десять тысяч шестьсот четыре.
     Люди медленно вылезли из туннеля.  Не  было  видно  никакого
движения. На расстоянии от двухсот с небольшим до трехсот  метров
вокруг ракеты тянулась полоса перепаханного, перемолотого грунта,
местами отдельные воронки слились в непрерывные провалы.
     Доктор взобрался на бруствер.
     -- Рано, -- остановил его Инженер. -- Подождем.
     -- Долго?
     -- Минимум полчаса, а лучше час.
     -- Взрыватели замедленного действия? Ведь там нет взрывчатых
зарядов?
     -- Неизвестно.
     Туча  сползла  с  солнца,  посветлело.    Они    стояли    и
осматривались, ветер затих, становилось  все  жарче.  Координатор
первым услышал шелест.
     -- Что это? -- спросил он шепотом.
     Все насторожились. Им тоже показалось, что они что-то слышат.
     Шум был такой, как будто ветер  шевелил  листья  кустов.  Но
вокруг не было  ни  кустов,  ни  листьев,  ничего,  кроме  кольца
перекопанного песка. Воздух  был  мертвый,  горячий,  далеко  над
холмами он дрожал от жары. Шелест не прекращался.
     -- Это оттуда?
     -- Да.
     Они говорили шепотом. Теперь шелест доносился равномерно  со
всех сторон -- похоже, что пересыпался песок.
     -- Ветра нет... -- тихо сказал Химик.
     -- Нет, это не ветер. Это там, где снаряды...
     -- Я схожу туда.
     -- С ума сошел? А если у них дистанционные взрыватели?
     Химик побледнел. Он попятился, как будто хотел  спрыгнуть  в
туннель. Но было светло, все застыло в неподвижности --  товарищи
стояли не шевелясь, -- он стиснул зубы, сжал  кулаки  и  остался.
Шелест -- равномерный, быстрый -- доносился со всех сторон.  Люди
стояли ссутулившись, напрягая мышцы, без единого движения, как бы
бессознательно ожидая удара,  --  это  было  в  тысячу  раз  хуже
канонады! Солнце повисло в зените, тени кучевых облаков  медленно
ползли по равнине, облака громоздились на плоских основаниях, они
походили на белые острова.
     На горизонте  ничто  не  двигалось,  везде  было  совершенно
пусто,  даже  черные  чаши,  черточки  которых  до  этого  неясно
выделялись на фоне  далеких  холмов,  даже  они  исчезли!  Только
теперь люди заметили их отсутствие.
     -- Смотрите! -- крикнул Физик.
     Он протянул руку вперед. Но это произошло почти одновременно
со всех сторон. Можно было смотреть куда угодно и  везде  увидеть
одно и то же.
     Изрытая воронками почва  вздрогнула,  всколыхнулась.  Везде,
где упали снаряды, из нее полезло что-то  сверкающее  на  солнце.
Почти  ровная,  похожая  на  гребенку  линия  блестящих  ростков,
кое-где в четыре, иногда в пять, шесть рядов. Она  вырастала  так
быстро, что, напрягая зрение, этот рост можно было заметить.
     Кто-то с разгону выскочил из туннеля, понесся прямо  к  дуге
зеркальных  огоньков.  Это  был  Кибернетик.  Все  закричали    и
бросились за ним.
     -- Я знаю! -- кричал он. -- Знаю!
     Он упал на колени перед  стекловидным  многорядьем  ростков.
Они уже торчали из почвы на палец, у основания  были  толщиной  в
кулак. Возле каждого ростка легонько шевелился песок,  в  глубине
что-то лихорадочно дрожало, копошилось,  работало,  шуршало,  как
будто одновременно пересыпались миллиарды мельчайших зернышек.
     -- Механические зародыши! -- воскликнул Кибернетик.
     Он пытался руками раскопать землю вокруг ближайшего  ростка.
У него  ничего  не  получалось.  Песок  был  горячий.  Кибернетик
отдернул руки. Кто-то сбегал за лопатами,  все  принялись  копать
так, что только комья грунта летели во  все  стороны.  Заблестели
длинные, спутавшиеся, словно корни, жилы  зеркальной  массы.  Она
была твердая, звенела от ударов  лопат,  как  металл;  когда  яма
достигла в глубину больше  метра,  люди  попытались  вырвать  это
странное образование, но оно даже не  шевельнулось  --  настолько
срослось с другими.
     -- Черный! -- Хор голосов как будто вырвался из одной груди.
     Автомат подбежал, разбрасывая ногами песок.
     -- Вырви это!
     Цепкие захваты сомкнулись  на  толстых,  как  мужская  рука,
зеркальных жилах.  Стальной  торс  напрягся.  Люди  увидели,  как
ступни автомата начинают медленно уходить в  грунт.  Еле  слышный
звук, словно до предела натянутой, вибрирующей струны,  доносился
из его корпуса. Он выпрямился, увязая.
     -- Отпусти! -- крикнул Инженер.
     Черный тяжело выбрался из ямы и застыл.
     Люди  тоже  стояли  неподвижно.  Зеркальная  живая  изгородь
достигла  уже  почти  полуметровой  высоты.  Внизу,  над    самой
поверхностью планеты, она  постепенно  наливалась  более  темным,
молочно-голубым цветом, верх все еще рос.
     -- Вот так, -- спокойно сказал Координатор.
     -- Да.
     -- Они хотят нас запереть?
     Все промолчали.
     -- По-моему, это все-таки  примитивно;  в  конце  концов  мы
могли бы сейчас выйти, -- сказал Кибернетик.
     -- Оставив ракету, -- ответил Координатор. --  Их  разведка,
наверное, как следует все рассмотрела. Обратите внимание  --  они
пристрелялись почти точно по  той  борозде,  которую  прорыли  их
диски!
     -- Действительно!
     -- Неорганические зародыши, --  сказал  Кибернетик.  Он  уже
успокоился и стирал с рук песок и глину. -- Неорганические  зерна
-- семена, понимаете? Они их высадили с помощью своей артиллерии.
     -- Это не металл, --  сказал  Химик.  --  Металл  бы  Черный
согнул. Это что-то вроде  супранита  или  керамит  с  упрочняющей
обработкой.
     -- Да нет же -- это просто песок! -- воскликнул  Кибернетик.
--  Не  понимаешь?  Неорганический  метаболизм!  Они  с   помощью
катализа  превращают  песок   в    какую-то    высокомолекулярную
производную кремния и образуют  из  нее  эти  жилы,  так  же  как
растения вытягивают из земли соли.
     -- Ты думаешь? -- сказал  Химик.  Он  опустился  на  колени,
потрогал лоснящуюся поверхность, поднял голову. -- А если бы  они
попали на иной грунт? -- спросил он.
     -- Приспособились бы. Я в этом уверен. Потому-то  они  такие
дьявольски сложные -- их задача образовать субстанцию максимально
твердую и прочную из того, что есть в их распоряжении.
     -- Ну, если только это. Защитник разгрызет.  И  не  поломает
себе зубов, -- усмехнулся Инженер.
     -- А было ли это нападением на нас? -- тихо произнес Доктор.
     Все посмотрели на него с удивлением.
     -- А что это? Не нападение?
     -- Нет. Я бы сказал, скорее -- попытка защититься. Они хотят
нас изолировать.
     -- Ну так что? Мы должны сидеть и ждать, пока  не  окажемся,
как червяки, под колпаком?
     -- А зачем нам Защитник?
     Все заколебались.
     -- Воды   нам  уже  не  нужно.  Ракету,  вероятно,   удастся
отремонтировать за неделю. Ну, скажем, за  десять  дней.  Атомные
синтезаторы запустим в ближайшие часы. Я не думаю, что это  будет
колпак. Вероятнее, высокая  стена.  Преграда,  непреодолимая  для
них, поэтому  они  считают,  что  и  для  нас  тоже.  Синтезаторы
обеспечат нас продовольствием. Нам от  них  ничего  не  нужно,  а
они... пожалуй, они не могли показать нагляднее,  что  не  желают
иметь с нами дела...
     Товарищи  слушали  его  нахмурившись.  Инженер   осмотрелся.
     -- Это была не спина! Когда его  ударило  током,  оно  упало
Срастались. Шелест теперь стал таким громким,  как  будто  из-под
почвы вырывалось гудение сотен невидимых ульев.  Синие  корни  на
дне ямы набрякли, стали толстыми, почти как стволы.
     -- У   меня  к  тебе  просьба:  приведи  сюда  двутела,   --
неожиданно сказал Координатор.
     Доктор посмотрел на него, думая, что ослышался:
     -- Сейчас? Сюда? Зачем?
     -- Не знаю. То есть... я хотел  бы,  чтобы  ты  его  привел.
Хорошо?
     Доктор кивнул и ушел. Остальные молча  стояли  под  солнцем.
Показался Доктор. Голый гигант с трудом выполз за ним из  туннеля
и перепрыгнул через земляной вал. Он  казался  оживленным  и  как
будто довольным: держался рядом с Доктором  и  тихонько  булькал.
Вдруг его плоское личико застыло, голубой глаз неподвижно смотрел
вперед.  Он  засопел.  Повернулся  всем  корпусом.   Пронзительно
захныкал.  Большими   прыжками    приблизился    к    зеркальному
заграждению,  словно  хотел  на    него    броситься,    неуклюже
подпрыгивая, помчался  вдоль  него,  обежал  кругом  все  кольцо,
непрерывно  постанывая,  издавая  странный   скрипучий    кашель,
подбежал к Доктору, начал щипать узловатыми пальчиками комбинезон
у него на груди, скреб  эластичный  материал,  заглядывал  ему  в
глаза. С него лил пот, он толкнул Доктора,  отпрыгнул,  вернулся,
вдруг еще раз огляделся, втянул с неприятным звуком малый торс  в
сумку большого и бросился в черное отверстие туннеля.
     Еще секунду люди видели его сплюснутые  дергающиеся  ступни,
когда он вползал внутрь. Довольно долго все молчали.
     -- Ты ожидал этого? -- спросил Доктор Координатора.
     -- Нет... не знаю. Правда. Я только думал, что...  возможно,
это ему знакомо. Я ожидал какой-то  реакции.  Скажем,  непонятной
нам. Такой -- нет...
     -- Значит ли это, что она понятна? -- проворчал Физик.
     -- В определенном смысле да, -- ответил Доктор.  --  Он  это
знает. Или, по  крайней  мере,  знает  что-то  аналогичное  --  и
боится. Для  него  это  какое-то  страшное,  наверно,  смертельно
опасное явление.
     -- Экзекуция... modo Эдем? -- тихо подсказал Химик.
     -- Не знаю. Во всяком  случае,  это  бы  означало,  что  они
используют  такие  живые  стены  не  только  против   космических
пришельцев. Впрочем, стены можно сажать и без артиллерии.
     -- А может, он боится всего, что блестит? --  сказал  Физик.
-- Простая ассоциация. Это  объяснило  бы  также  историю  с  тем
зеркальным поясом.
     -- Нет,   я  показывал  ему  зеркало,  и  он  не  только  не
испугался, но даже не заинтересовался им, -- сказал Доктор.
     -- Выходит, его  нельзя  считать  ни  таким  уж  глупым,  ни
недоразвитым, -- бросил Физик.
     Он стоял у стеклянистого  заграждения,  доходившего  ему  до
пояса.
     -- Пуганая ворона куста боится.
     -- Слушайте, -- сказал Координатор. -- Все наши  рассуждения
беспредметны. Мы в тупике. Что делать дальше? Ремонт ремонтом  --
это понятно само собой, но я бы хотел...
     -- Новая экспедиция? -- подсказал Доктор.
     Инженер невесело улыбнулся:
     -- Да? Я всегда с тобой. Куда? В город?
     -- Это наверняка означало бы столкновение, -- быстро  сказал
Доктор. -- Иначе как в Защитнике нам не пройти. А на  том  уровне
цивилизации, которого мы общими усилиями сумели достичь, имея под
рукой излучатель антипротонов, оглянуться не успеешь, как начнешь
стрелять. Мы должны избежать драки любой ценой. Война  --  худший
способ сбора информации о чужой культуре.
     -- Я вовсе не думал о  войне,  --  ответил  Координатор.  --
Защитник -- отличное убежище, он ведь так много может  выдержать.
Все  как  будто  указывает  на  то,  что  население  Эдема  четко
разделено на слои  и  что  с  тем  слоем,  который  предпринимает
разумные действия, мы до сих пор не можем установить контакта.  Я
понимаю, что  экспедицию  в  сторону  города  они  воспримут  как
ответный удар. Но осталось еще не изученным западное направление.
Двоих  людей  абсолютно  достаточно  для  обслуживания    машины,
остальные могут остаться и работать в ракете.
     -- Ты и Инженер?
     -- Не обязательно. Можешь поехать с Генрихом, если хочешь.
     -- В таком случае нужен третий,  кто-нибудь,  кто  знаком  с
Защитником, -- сказал Инженер.
     -- Кто хочет ехать?
     Хотели все. Координатор невольно улыбнулся.
     -- Едва прекращается артиллерийский огонь, как  их  начинает
сжигать огонь любопытства, -- продекламировал он.
     -- Ну, едем, -- объявил Инженер. -- Доктор,  конечно,  хочет
быть с нами как олицетворение разума и благородства. Великолепно.
Хорошо, что ты остаешься, -- сказал он Координатору. -- Ты знаешь
очередность работ. Лучше всего  сразу  же  приставить  Черного  к
одному грузовому автомату, но не начинайте  копать  под  ракетой,
пока мы не вернемся. Я хотел бы  еще  раз  проверить  статические
расчеты.
     -- Как олицетворение разума я хотел бы спросить, какова цель
этой экспедиции, -- заговорил Доктор. --  Выходя  на  дорогу,  мы
вступаем в фазу конфликта, хотим мы этого или нет.
     -- У тебя есть другие предложения? -- спросил Инженер.
     Вокруг тихо, почти мелодично шумела растущая живая изгородь.
Скоро она должна была подняться выше человеческих  голов.  Солнце
разбрызгивалось  белыми  и  радужными  искрами  в  ее    жилистых
переплетениях.
     -- У меня нет  никаких,  --  признался  Доктор.  --  События
непрерывно опережают нас, и до сих пор все  заранее  составленные
планы подводили. Может, самым благоразумным было бы  воздержаться
от всяких прогулок. Через несколько дней ракета  будет  готова  к
полету; облетая планету на малой  высоте,  мы,  возможно,  узнаем
больше, чем сейчас. И без риска...
     -- Ты и сам в это не веришь, -- возразил Инженер. -- Если мы
не можем ничего узнать, изучая все вблизи, что нам даст полет  на
заатмосферной высоте? А благоразумие... Боже мой... Если бы  люди
были  благоразумны,  мы  бы  здесь  никогда  не  оказались.   Что
благоразумного в ракетах, которые летят к звездам?
     -- Демагогия, -- проворчал Доктор. -- Я знал, что мне вас не
убедить, --  добавил  он  и  медленно  пошел  вдоль  стеклянистой
преграды.
     Остальные вернулись к ракете.
     -- Не рассчитывай на сенсационные открытия; я  полагаю,  что
на западе тянется такая  же  равнина,  как  и  здесь,  --  сказал
Координатор Инженеру.
     -- Откуда ты знаешь?
     -- Мы не могли упасть как раз в центре пустынного пятна.  На
севере -- завод, на востоке -- город, на юге --  возвышенность  с
"поселком"  в  котловине;  вероятнее  всего,  мы  сидим  на  краю
пустынного языка, который расширяется к западу.
     -- Возможно. Увидим.

     ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

     В начале пятого крышка грузового люка  дрогнула  и  медленно
опустилась  вниз,  как  челюсть  акулы.  Она  застыла  в  воздухе
наклонным помостом; ее край повис в метре от поверхности.
     Люди стояли по обе стороны люка, задрав  головы.  В  зияющем
отверстии сначала показались  широко  расставленные  гусеницы;  с
нарастающим урчанием они двинулись  вперед,  как  будто  огромная
машина  хотела  прыгнуть  в  воздух.  Еще  мгновение  было  видно
серо-желтое днище -- внезапно гигант качнулся,  резко  наклонился
вперед, ударил обеими  гусеницами  по  свисающей  крышке  --  она
загудела, -- съехал по ней вниз, переполз метровый зазор,  поймал
передними  траками  гусениц  грунт,  рванул  его,  какую-то  долю
секунды казалось, что обе  медленно  перемалывающие  почву  ленты
профилированных пластин  остановятся,  но  Защитник  дернулся  и,
подняв свой приплюснутый лоб, проехал несколько метров по ровному
грунту и замер с певучим урчанием.
     -- Ну, а  теперь,  друзья,  --  Инженер  высунул  голову  из
маленького заднего люка, -- прячьтесь в ракету -- будет жарко.  И
не высовывайтесь этак с полчасика. А еще  лучше  сначала  пошлите
Черного, пусть замерит остаточную радиоактивность.
     Крышка захлопнулась. Трое людей вошли в туннель и забрали  с
собой автомат.  Сразу  же  в  дыре  туннеля  появился  выдвинутый
изнутри щит, плотно закрывший лаз. Защитник не  двигался.  Внутри
него  Инженер  протирал  экраны,  проверял  показания   приборов.
Наконец он спокойно сказал:
     -- Начинаем.
     Короткое и тонкое, снизу и сверху охваченное цилиндрическими
утолщениями рыло  Защитника  начало  медленно  поворачиваться  на
запад.
     Инженер  поймал  спрессованное  стекло  живой  изгороди    в
перекрестье черных нитей, бросил взгляд вбок, проверяя  положение
трех дисков -- белого, красного и  голубого,  --  и  нажал  ногой
педаль.
     На  мгновение  экран  почернел,  словно  засыпанный   сажей,
одновременно воздух со странным  звуком  --  как  будто  какой-то
великан, прижавшись ртом к грунту,  сказал  "умпф"  --  ударил  в
Защитника так, что тот закачался. Экран снова посветлел.
     Огненное облако расплылось в стороны;  вокруг  него,  бурля,
всколыхнулся похожий  на  жидкое  стекло  воздух.  На  протяжении
десятка метров зеркальная живая изгородь исчезла,  из  впадины  с
вывернутыми,  вишнево  пылающими  краями  бил  пар.   Песок    на
расстоянии  двадцати  шагов  покрылся  стеклянистой