спокойно ответил Координатор. -- Если
бы состав воздуха был иной, если б в нем  не  было  кислорода,  я
убил бы вас.
     -- Что? -- Кибернетик чуть не уронил бутылку.
     -- Естественно, и себя тоже. У нас не было  бы  даже  одного
шанса на миллиард. Теперь он у нас есть.
     Все замолчали.
     -- Раз есть кислород  --  значит,  должны  быть  растения  и
животные? -- спросил Инженер.
     -- Не обязательно, -- ответил Химик. --  На  планетах  альфы
Малого Пса есть кислород, но нет ни растений, ни животных.
     -- А что есть?
     -- Светляки.
     -- Люменоиды? Бактерии?
     -- Это не бактерии.
     -- Да будет  вам!  --  бросил  Доктор.  Он  убрал  посуду  и
закрывал коробки с продовольствием. -- На самом деле у нас сейчас
другие заботы. Защитника не удастся привести в порядок, а?
     -- Защитника я даже не видел, -- признался Кибернетик. -- До
него невозможно добраться. Все автоматы вырваны из стоек. Похоже,
там  понадобится  двухтонный  кран,  чтобы  растащить  весь  этот
железный лом. А Защитник в самом низу.
     -- Но   какое-нибудь  оружие  нам  нужно!   --    воскликнул
Кибернетик.
     -- Есть электрожекторы.
     -- Интересно, чем ты их зарядишь?
     -- Разве в рубке нет тока? Был ведь!
     -- Нет,   вероятно,  короткое  замыкание,  в  аккумуляторном
отсеке.
     -- А почему электрожекторы не заряжены?
     -- По   инструкции  перевозить  заряженные  запрещается,  --
неохотно буркнул Инженер.
     -- Черт бы побрал ин...
     -- Перестань.
     Услышав голос  Координатора,  Кибернетик  отвернулся,  пожав
плечами. Доктор вышел.  Инженер  принес  из  своей  каюты  легкий
нейлоновый рюкзак и принялся укладывать в  его  кармашки  плоские
банки с  неприкосновенным  запасом  продуктов.  Доктор  вернулся,
держа в руке короткий вороненый цилиндр, заканчивающийся штуцером.
     -- Что это? -- заинтересовался Инженер.
     -- Оружие.
     -- Какое оружие?
     -- Усыпляющий газ.
     Инженер рассмеялся.
     -- Откуда ты знаешь, можно ли усыпить то, что живет на  этой
планете, твоим  газом!  И,  самое  главное,  как  ты  собираешься
обороняться этим  газом  в  случае  нападения  --  будешь  давать
капельный наркоз?
     -- Во всяком случае,  при  большой  опасности  сможешь  дать
наркоз себе, -- сказал Химик.
     Все засмеялись. Доктор смеялся громче всех.
     -- Этим можно усыпить любое существо, дышащее кислородом, --
сказал он, -- а что касается обороны -- смотри!
     Он нажал спусковой крючок у основания цилиндра. Тонкая,  как
игла,  струйка  мгновенно  испаряющейся  жидкости  выстрелила   в
мрачную глубину коридора.
     -- Ну... за  неимением  лучшего...  --  с  сомнением  сказал
Инженер.
     -- Идем?  --  спросил  Доктор,   опуская  цилиндр  в  карман
комбинезона.
     Солнце стояло высоко. Оно было меньше, дальше, но и  горячее
земного. Но не это поразило всех: оно  было  не  совсем  круглым.
Люди  разглядывали  его  сквозь  щели  между  пальцами,    сквозь
темно-красную полупрозрачную бумагу -- обертку от  индивидуальных
антирадиационных комплектов.
     -- Оно сплюснуто из-за быстрого вращения вокруг оси, да?  --
обратился Химик к Координатору.
     -- Да. Это было намного заметнее во время полета. Не помнишь?
     -- Вероятно,   тогда  меня   это...    так    сказать,    не
интересовало...
     Отвернувшись  от  солнца,  все   посмотрели    на    ракету.
Цилиндрический белый корпус наискось торчал из низкого холма.  Он
напоминал ствол какого-то гигантского орудия. Обшивка, молочная в
тени, серебристая на  солнце,  казалась  неповрежденной.  Инженер
подошел к тому месту, где корпус  вонзился  в  грунт,  перебрался
через  выброшенные  наверх  глыбы,  которые  словно    воротником
окружали врезавшийся в склон корабль, и  провел  рукой  по  плите
обшивки.
     -- Неплохой   материал  этот  керамит,   --    сказал    он,
отворачиваясь. -- Если бы я только мог заглянуть в дюзы... --  Он
беспомощно смотрел вверх, на корму, повисшую высоко над равниной.
     -- Успеется,  --  сказал   Физик.  --  Ну  что,   двинулись?
Небольшая разведка, а?
     Координатор поднялся на вершину холма.  Остальные  пошли  за
ним.  Залитая  солнцем  равнина  разбегалась  во  все    стороны,
совершенно однообразная, гладкая, бледно-желтая. Вдалеке высились
стройные, замеченные ими еще вчера силуэты. При ярком свете  было
видно, что это не деревья. Небо,  над  головой  голубое,  как  на
Земле, у горизонта  приобретало  отчетливо  зеленоватый  оттенок.
Прозрачные перистые облака почти незаметно  двигались  на  север.
Координатор  определил  стороны  света  по  маленькому   компасу,
надетому на запястье. Доктор, низко наклонившись,  ковырял  ногой
грунт.
     -- Почему здесь ничего не растет? -- сказал он удивленно.
     Это  поразило  всех.  Действительно,  насколько    охватывал
взгляд, равнина была голой.
     -- Мне кажется, эта местность высыхает, -- неуверенно сказал
Химик. -- Там дальше  --  видите  те  пятна?  --  гораздо  больше
желтизны... вон, на  западе.  Я  полагаю,  что  там  пустыня,  из
которой ветер нагоняет сюда песок. Ведь наш холм глинистый.
     -- Ну, это мы проверили на совесть, -- сказал Доктор.
     -- Нужно  набросать  хотя  бы  в  самых  общих  чертах  план
экспедиции, -- заговорил  Координатор.  --  Запасов,  которые  мы
взяли, нам хватит на два дня.
     -- Не совсем, воды у нас мало, -- вмешался Кибернетик.
     -- Воду придется экономить, пока не  найдем  ее  здесь;  раз
есть кислород,  найдется  и  вода.  Думаю,  начнем  с  нескольких
прямолинейных маршрутов. Уходить от ракеты будем  каждый  раз  не
слишком далеко,  так  чтобы  иметь  возможность  спокойно  и  без
излишней спешки вернуться.
     -- Максимум тридцать километров в  один  конец,  --  заметил
Физик.
     -- Согласен. Речь идет только о чем-то вроде предварительной
разведки.
     -- Подождите, -- сказал Инженер, который до  сих  пор  стоял
поодаль, как бы погрузившись в  невеселые  мысли.  --  А  вам  не
кажется, что мы ведем себя,  как  будто  малость  свихнулись?  Мы
потерпели аварию на неизвестной планете. Нам удалось выбраться из
корабля. Вместо того чтобы взяться за самое важное,  вместо  того
чтобы все силы  вложить  в  ремонт,  наладить  то,  что  удастся,
освободить корабль и  так  далее,  мы  отправляемся  на  какие-то
экскурсии,  без  оружия,  без  всяких  средств  защиты,  не  имея
понятия, с чем мы здесь можем столкнуться.
     Координатор слушал его молча.  Он  оглядел  поочередно  всех
членов экипажа. Все были небриты, трехдневная щетина придавала им
довольно  дикий  вид.  Слова  Инженера,    вероятно,    произвели
впечатление, но никто не ответил, как будто все ждали, что скажет
Координатор.
     -- Вшестером нам  ракету  не  откопать,  Генрих,  --  сказал
Координатор осторожно, взвешивая  слова.  --  И  ты  это  отлично
знаешь. В нашем нынешнем  положении  запуск  самого  простенького
агрегата требует времени, которое мы даже  не  можем  определить.
Планета обитаема. Но мы  не  знаем  о  ней  ничего.  Мы  даже  не
облетели ее перед катастрофой. Мы  шли  от  ночного  полушария  и
из-за роковой ошибки попали в газовый хвост.  Падая,  мы  перешли
линию терминатора. Я лежал у экрана, который лопнул последним.  Я
видел  --  во  всяком  случае,  мне  так  показалось  --  что-то,
напоминавшее... город.
     -- Почему ты не сказал нам  об  этом?  --  медленно  спросил
Инженер.
     -- Да, почему? -- поддержал его Физик.
     -- Потому, что я в этом не уверен. Я не знаю даже,  в  какой
стороне его искать. Ракета крутилась.  Я  потерял  ориентацию.  И
все-таки существует шанс, хотя и незначительный, что  мы  получим
какую-то помощь. Я предпочел бы об этом не говорить, но каждый из
вас и так хорошо это знает -- наши шансы вообще очень малы. Кроме
того, нам нужна вода. Основная часть  запаса  вылилась  в  нижний
отсек, и Генрих установил, что она радиоактивна. Таким образом, я
считаю, что мы можем позволить себе некоторый риск.
     -- Я согласен с этим, -- сказал Доктор.
     -- Я тоже, -- присоединился Физик.
     -- Ладно, -- буркнул Кибернетик и отошел на несколько шагов,
глядя на юг, словно не хотел слышать, что скажут остальные.
     Химик  кивнул  головой.  Инженер  не  ответил;  он    только
спустился с холма, забросил за спину рюкзак и спросил:
     -- Куда?
     -- На север, -- сказал Координатор.
     Инженер двинулся вперед, остальные  присоединились  к  нему.
Когда немного погодя они обернулись,  холма  уже  почти  не  было
видно, только корпус ракеты вырисовывался на  фоне  неба,  словно
дуло полевого орудия.
     Было очень жарко. Их тени постепенно укорачивались,  ботинки
проваливались в песок, слышались только мерные шаги  и  учащенное
дыхание. Они приближались к одному из  тех  изящных  образований,
которые  в  сумерках  приняли  за  деревья.  Из  бурого    грунта
вертикально возвышался серый, словно кожа слона, ствол со  слабым
металлическим блеском. Этот ствол, у основания не  толще  мужской
руки,  постепенно  переходил  в  чашевидное  расширение;  плоская
кромка чаши находилась на  высоте  двух  метров.  Снизу  не  было
видно,  открыта  сверху  чаша  или  нет.  Люди  остановились    в
нескольких метрах от причудливой фигуры,  а  Инженер  импульсивно
шагнул к ней и уже поднял было руку, чтобы дотронуться до ствола,
когда Доктор крикнул:
     -- Стой!
     Инженер попятился. Доктор  потянул  его  к  себе  за  плечо,
поднял камешек величиной с фасолину и  бросил  высоко  в  воздух.
Камешек описал крутую дугу и упал на слегка  рифленый  и  плоский
верх чаши. Все вздрогнули --  такой  бурной  и  неожиданной  была
реакция.  Чаша  заволновалась,  съежилась,  послышался   короткий
свист, как будто из нее  вырвалась  струя  газа,  и  вся,  теперь
лихорадочно дрожащая, серая колонна провалилась, словно всосанная
внутрь планеты. Образовавшееся  отверстие  моментально  наполнила
коричневая  пенящаяся  масса,  потом  ее  поверхность   покрылась
песчинками, пленка  становилась  все  толще,  и  через  несколько
секунд от отверстия не осталось  и  следа  --  поверхность  песка
стала совершенно гладкой, как все вокруг.
     Никто еще не успел прийти в себя от изумления,  когда  Химик
крикнул:
     -- Смотрите!
     Все оглянулись. Вокруг на расстоянии десятков метров  только
что высились три или четыре такие же высокие и стройные  чаши  --
сейчас не было ни одной.
     -- Все провалились?! -- воскликнул Кибернетик.
     Через  час  путешественники  растянулись  длинной  цепочкой.
Первым  шагал  Доктор,  который  теперь  нес  рюкзак,   за    ним
Координатор. Колонну замыкал Химик. Все расстегнули  комбинезоны,
кое-кто закатал рукава; залитые потом, с пересохшими  ртами,  они
медленно   тащились    равниной.    Вдали    замаячила    длинная
горизонтальная полоса.
     Доктор остановился и подождал Координатора:
     -- Как ты думаешь, сколько мы прошли?
     Координатор взглянул назад,  в  сторону  солнца,  туда,  где
осталась ракета. Ее уже не было видно.
     -- Радиус планеты меньше  земного,  --  сказал  Координатор,
откашливаясь и вытирая платком лицо.  --  Километров  восемь,  --
заключил он.
     Доктор еле смотрел щелками опухших глаз. Его  черные  волосы
покрывал платок. Он то и дело смачивал его водой из фляжки.
     -- Знаешь, это просто безумие, -- сказал Доктор и неожиданно
улыбнулся.
     Оба они смотрели сейчас туда, где еще недавно  еле  заметной
косой черточкой у самого горизонта виднелась ракета.  Теперь  там
возвышались только бледно-серые изящные силуэты  чаш.  Когда  они
снова  вынырнули,  никто  не  заметил.  Подошли  остальные  члены
экипажа. Химик бросил скатанный брезент палатки и уселся, вернее,
свалился на него.
     -- Что-то не видно следов  здешней  цивилизации,  --  сказал
Кибернетик. Он достал витамины в помятом пакетике и угощал всех.
     -- На Земле такого пустыря не найти, -- добавил Инженер.  --
Ни дорог, ни летательных аппаратов.
     -- Не думаешь же ты, что именно здесь мы найдем точную копию
земной цивилизации? -- фыркнул Физик.
     -- Эта система стабильна, -- начал Химик, --  и  цивилизация
могла развиваться на Эдеме дольше, чем на Земле, а потому...
     -- При   условии,  что  это  цивилизация    человекоподобных
существ, -- прервал его Кибернетик.
     -- Послушайте,  не  будем  задерживаться  здесь,  --  сказал
Координатор. -- Пошли дальше, за полчаса мы должны добраться  вон
до  той  полоски.  --  Он  показал  на  тонкую  лиловую  линию  у
горизонта..
     -- А что это?
     -- Не знаю. Может, мы там найдем воду.
     -- Для начала мне бы хватило и тени, -- прохрипел Инженер  и
прополоскал рот глотком воды.
     Заскрипели ремни надетых на  плечи  рюкзаков,  группа  снова
растянулась и размеренно двинулась через пески. Они  прошли  мимо
нескольких чаш и нескольких более крупных  образований,  которые,
казалось, опирались на опустившиеся до поверхности лианы,  но  до
ближайшего  из  них  было  метров  двести,  а  им  не    хотелось
сворачивать в сторону. Солнце подходило к  зениту,  когда  пейзаж
начал меняться.
     Песка становилось все  меньше,  длинными,  плоскими  горбами
из-под него выныривала рыжая, сожженная солнцем почва. Кое-где ее
покрывали островки седого мертвого  мха.  Задетый  ботинками  мох
курился, распадаясь  на  истлевшую,  похожую  на  бумажный  пепел
труху. Лиловая полоса отчетливо разделялась на  отдельные  группы
приземистых форм, они стали  светлее,  это  была  скорее  зелень,
отливающая голубизной.  Северный  ветерок  принес  слабый  тонкий
запах, который люди втягивали с осторожным любопытством. Передние
пошли медленнее,  остальные  подтянулись,  и  вскоре  вся  группа
остановилась  перед  слегка   изогнутой    неподвижной    стеной,
образованной странными переплетенными фигурами.
     На расстоянии ста шагов это еще могло  показаться  зарослями
каких-то кустов, усеянных большими синеватыми птичьими  гнездами,
-- не столько из-за того, что действительно  напоминало  заросли,
сколько из-за  стремления  человеческого  глаза  найти  в  чуждых
образах аналогию с чем-нибудь привычным.
     -- Какие-то пауки? -- неуверенно сказал Физик, и тогда  всем
сразу же показалось, что перед ними и вправду похожие  на  пауков
существа с  маленькими  веретенообразными  туловищами,  покрытыми
густой взъерошенной щетиной, неподвижно стоящие на  необыкновенно
длинных и тонких ногах.
     -- Да ведь это растения! -- воскликнул Доктор.
     Он не спеша подошел к высокому серо-зеленоватому "пауку".  И
в самом деле, "ноги" оказались чем-то вроде толстых стеблей,  чьи
шершавые, покрытые  волосками  изгибы  очень  напоминали  суставы
членистоногого. Эти стебли -- их было шесть, семь или восемь,  --
выходя  из  мшистого  грунта,  дугообразно  сходились  вверх    к
шишковатому, пухлому, напоминающему приплюснутое  брюшко  "телу",
окруженному  сверкающими  на    солнце    ленточками    паутинок.
Растения-пауки стояли довольно близко друг  от  друга,  но  между
ними можно было пройти. Кое-где стебли выпускали  более  светлые,
почти цвета земных листьев, побеги со  свернувшимися  почками  на
концах.
     Доктор  опять  сначала  бросил  камешек  в  подвешенное    в
нескольких метрах над поверхностью "брюшко", а  когда  ничего  не
случилось, осмотрел стебель и наконец надрезал его ножом; из него
закапал светло-желтый водянистый сок, он сразу же начал пениться,
стал  оранжевым  и  рыжим,  а  через  несколько  минут  застыл  в
напоминающий смолу сгусток с сильным ароматом. Сначала все  нашли
его  приятным,  но  скоро  решили,  что  в  нем    есть    что-то
отталкивающее.
     В глубине этой своеобразной рощи  было  немного  прохладней,
чем на равнине.
     Пухлые "брюшки" растений давали немного тени; ее становилось
все больше, по мере  того  как  люди  углублялись  в  эти  дебри,
стараясь по возможности не касаться стеблей, а  особенно  белесых
отростков, которыми кончались молодые  побеги,  --  они  вызывали
необъяснимое отвращение.
     Пористый, мягкий грунт выделял влажные испарения, в  которых
трудно было дышать; по лицам, по рукам проползали тени "брюшков",
то более высоких, то  пониже,  больших  и  маленьких,  одни  были
эластичные,  с  ярко-оранжевыми  шипами,  другие  --    засохшие,
увядшие, трухлявые, с них свисали длинные тонкие полоски паутины.
Когда налетал ветер, заросли издавали глухой, неприятный звук, не
похожий на мягкий шум земного леса, -- казалось, шелестели тысячи
и тысячи листов жесткой бумаги.  Иногда  растения,  переплетаясь,
преграждали дорогу, и приходилось искать проход между ними.  Идти
здесь было труднее, чем по равнине, и через некоторое время никто
уже не глядел вверх, на усеянные шипами "брюшки", и  не  искал  в
них подобия гнезд, шишек или коконов.
     Внезапно Доктор, шедший впереди, увидел  прямо  перед  собой
толстый,  черный,  вертикально  свисающий  волос,   похожий    на
блестящую грубую нить или на лакированную проволоку. Он уже хотел
было  отодвинуть  его  рукой  в  сторону,  но,  поскольку  ничего
подобного им до сих пор не встречалось, машинально поднял глаза и
застыл на месте. Что-то бледножемчужное,  неуклюже  свисающее  со
стеблей  у  самого  основания  одного  из  "брюшков",  неподвижно
смотрело на него. Доктор чувствовал  этот  взгляд,  хотя  не  мог
сообразить,  где  находятся  глаза  бесформенного  существа,    у
которого нельзя было различить  ни  головы,  ни  конечностей.  Он
видел только вспученный, как  будто  набитый  округлыми  комьями,
слегка лоснящийся кожаный мешок. Из темной продолговатой  воронки
свисал на два метра вниз толстый черный волос.
     -- Что там? -- спросил Инженер, подходя ближе.
     Доктор не ответил. Инженер взглянул вверх и тоже замер.
     -- Чем он смотрит? -- спросил Инженер и отступил на  шаг  --
такое отвращение вызывала эта тварь, которая словно  впивалась  в
них жадным, необыкновенно сосредоточенным взглядом;  впрочем,  он
тоже не видел ее глаз.
     -- Ох!  Ну  и  мерзость!  --  воскликнул  сзади  Химик.  Все
остальные подошли и остановились за Инженером.
     Доктор, выбравшись  из-под  нависшего  над  ним  существа  и
подождав, пока другие расступятся в стороны,  достал  из  кармана
комбинезона вороненый цилиндрик,  не  спеша  прицелился  в  более
светлое, чем окружающая растительность, пузырчатое тело  и  нажал
спуск. И тогда -- за долю секунды -- случилось очень много всего.
     Сначала они увидели блеск, такой яркий,  что  он  совершенно
ослепил всех, за исключением  Доктора,  в  этот  момент  как  раз
моргнувшего.
     Тоненькая струйка из цилиндрика еще била вверх, когда стебли
подогнулись, затрещали, их обволокли клубы черного пара. Существо
с тяжелым мокрым шлепком грохнулось вниз.  Какую-то  секунду  оно
лежало неподвижно, словно шишковатый серо-телесного цвета шар, из
которого выпустили воздух, только черный волос извивался и плясал
над ним, как сумасшедший, судорожно рассекая воздух. Потом  волос
исчез, и по губчатому мху  начали  во  все  стороны  расползаться
бесформенные пузырчатые членики существа. И прежде чем кто-нибудь
из людей успел сказать слово  или  шевельнуться,  все  кончилось.
Последние частички существа, маленькие,  как  гусеницы,  деловито
ввинтились в грунт у подножия стеблей и исчезли. Только в  ноздри
людям ударил нестерпимый сладковатый запах.
     -- Это была какая-то колония? -- неуверенно  спросил  Химик.
Он поднес  руки  к  глазам,  потер  их;  остальные  жмурились,  в
ослепленных вспышкой глазах все еще носились черные круги.
     -- Е. Plurimus unum, -- ответил Доктор. -- Или,  точнее,  Е.
Uno plures -- за свою латынь я не ручаюсь, но  это  именно  такое
множественное  существо,    которое    разделяется    в    случае
необходимости...
     -- Ужасная вонь, -- сказал Физик, -- пошли отсюда.
     -- Пошли, -- согласился Доктор. А когда они  уже  отошли  от
этого места, неожиданно добавил: -- Любопытно, что бы  слу