ом  месте  машина свернула в проулок  и  встала  на  уже
знакомую нам парковку с неработающими счетчиками. О том, что
жизнь    в    Интернет-кафе   к   вечеру   пошла    веселее,
свидетельствовало то, что несколько мест на стоянке уже были
заняты.  Изрядно потрепанные колымаги, рядом с  которыми  мы
припарковались,  не  годились нашему "Хэлл-мобилю"  даже  на
запчасти.  Единственный  автомобиль,  смотревшийся  в   этой
компании необычно, был новенький светло-серый "Даймлер-Бенц"
на  водородном  двигателе, стоявший возле самого  выезда  со
двора.
      Прежде чем покинуть машину, Гамигин повернулся ко  мне
вполоборота и спросил с чрезвычайно серьезным видом:
     - Ты думаешь, здравомыслящий демон рискнул бы вернуться
вместе  с  тобой  в притон, в котором уже во  время  первого
визита на нас бросился придурок с ножом?
     Признаться, вопрос поставил меня в тупик. Главное, я не
мог взять в толк, к чему Гамигин задал его.
      -  Ты  хочешь сказать, что нам не следует  снова  туда
заходить?   -   спросил  я,  указав  взглядом  на   козырек,
нависающий над лестницей, ведущей в Интернет-кафе.
      - Мой врач-психокорректор считает, что у меня не все в
порядке с инстинктами самосохранения, - ответил на это черт.
-  Он считает, что прогулки по краю пропасти доставляют  мне
некое противоестественное наслаждение, но даже самому себе я
не решаюсь в этом признаться.
      Глядя на невозможно серьезное лицо детектива Гамигина,
я  почувствовал,  как изнутри меня начинает распирать  смех.
Вначале  я  еще пытался как-то его сдержать, но очень  скоро
убедился  в  том,  что  мне это не удастся.  Откинувшись  на
дверцу  машины, я ударил ладонью по коленке  и  захохотал  в
полный голос.
       Какое-то  время  черт  непонимающе  взирал   на   мои
судорожные  движения, с помощью которых я  пытался  выразить
ему  свои извинения, но под конец и его разобрало. И мы, как
два   идиота   обкурившихся  дури,   сидели   и   заливались
истерическим хохотом, глядя друг на друга, как будто в жизни
не видели ничего смешнее. Хорошо еще, что окна "Хэлл-мобиля"
были тонированными, иначе кто-нибудь, наблюдавший за нами  с
улицы, мог черт знает что подумать.
      Отсмеявшись,  я  ладонью вытер выступившие  на  глазах
слезы.
      -  Ну,  хватит.  -  Я  сунул  руку  под  мышку,  чтобы
проверить,  легко ли выходит пистолет из  кобуры.  -  У  нас
говорят, что много смеяться - это не к добру.
      Гамигин тряхнул головой, после чего поднял руки, чтобы
поправить свою аккуратную прическу.
     - Только сегодня я, кажется, понял, что имел в виду мой
психокорректор, - сказал он. - Думаю, тебе тоже неплохо было
бы с ним познакомиться.
      -  Кстати,  -  вспомнив то, о чем давно уже  собирался
спросить, я снова повернулся в сторону Гамигина:
      -  как там дела с восстановлением рисунка, который  ты
снял со стола?
     - Сейчас посмотрим.
      Гамигин откинул крышку на приборной панели, за которой
находился небольшой жидкокристаллический дисплей. Черт  ввел
запрос,   и  через  несколько  секунд  на  экране  появилось
сообщение: "Изображение восстановлено на 75%".
     - Что это значит? - спросил я.
      - Это значит, что изображение пока еще нечеткое, но на
него уже можно взглянуть.
      Гамигин  нажал  клавишу распечатки, и  из-под  дисплея
выполз небольшой прямоугольный лист бумаги.
      Взглянув на него, Гамигин усмехнулся и передал  бумагу
мне, сообщив при этом:
     - Пятикратное увеличение.
      Изображение,  как и предупреждал черт, было  довольно-
таки  расплывчатым.  Но тем не менее  на  белом  листе  была
отчетливо видна широкая красная линия, замкнутая в кольцо. В
центре  круга  было  оттиснуто  красное  пятно.  Требовалось
некоторое  воображение для того, чтобы догадаться,  что  это
было изображение маленькой птички.
      -  Красный  Воробей, - уверенно заявил  я,  глянув  на
Гамигина.
      -  Я  тоже  об  этом  подумал, -  кивнул  черт.  Сунув
распечатку  в  карман,  я  вышел из машины.  Мелкий  дождик,
накрапывавший с самого утра, затих, но в воздухе  все  равно
висела  сырость.  Я  поднял руку, чтобы привычным  движением
надвинуть шляпу на глаза, и, только поймав пальцами пустоту,
вспомнил,  что  оставил ее в качестве сувенира подполковнику
Малинину.   От   макияжа,   наложенного   утром    на    мое
многострадальное  лицо,  после  визита  в  НКГБ  ничего   не
осталось,   поэтому,   чтобы  хоть   как-то   скрыть   следы
неделикатного   обращения  с  моей  личностью,   допущенного
отдельными вульгарными типами, я надел солнцезащитные  очки,
которыми предусмотрительно снабдила меня Светик. Вечерело, и
на улице в наступающих сумерках я смотрелся в солнцезащитных
очках  довольно-таки  странно, но для  публики,  заполняющей
Интернет-кафе,   разница   между   днем   и    ночью    была
непринципиальной,  а  потому я мог не  опасаться,  что  меня
примут там за чудака.
      Не  успел Гамигин запереть машину на ключ, а к нам уже
подбежал мальчишка, присматривавший утром за "Хэлл-мобилем".
     - Опаздываете! - с улыбкой глянул он на Га-мигина.
      - Ты что, постоянно здесь работаешь? - поинтересовался
черт.
     - Не, - мотнул головой парнишка. - Кому такие развалюхи
нужны,  - он взглядом указал на машины, которые, если судить
по  их внешнему виду, нужно было толкать пару километров для
того,  чтобы завести. - А других здесь и не бывает. Я вас-то
сегодня утром случайно приметил.
      -  А  эта чья? - Гамигин кивнул в сторону стоявшего  с
краю серого "Даймлера-Бенца".
      -  Не знаю, - снова покачал головой парнишка. - Первый
раз ее вижу.
     - Ладно, держи, - потрепав мальчишку по голове, Гамигин
сунул ему в руку банкноту.
      У парнишки рот от изумления открылся, когда он увидел,
что черт дал ему не доллар, а шеол.
     - Дядь, у меня сдачи нет, - растерянно произнес он.
      -  Присматривай  за машиной, - кинул ему  через  плечо
Гамигин  и, пригнув голову, вошел следом за мной  под  навес
над  лестницей,  на  котором, приоткрыв  мокрые  пластиковые
крылья,    сидела   горгулья,   удивительно    похожая    на
Градоначальника.
      Еще  не  открыв дверь, я услышал доносившийся из  кафе
размеренный грохот. Бесконечное повторение одного и того  же
примитивного  ритма,  запущенного с бешеной  скоростью,  мог
назвать  музыкой  разве что только  тот,  у  кого  в  мозгах
осталась   одна-единственная   ложбинка,   разделяющая   два
полушария,  по которой звуки стекали в спинной  мозг,  чтобы
затем, вспенившись в копчике, заставить ноги двигаться в том
же самом ритме. Впрочем, в заведении, которое мы с Гамигином
намеревались  посетить,  таких  отморозков  было  более  чем
достаточно,  а  в  чужой монастырь, как известно,  со  своим
общевойсковым   уставом   не  ходят.   Так   что,   мысленно
посочувствовав   обслуживающему   стойку   бара   поклоннику
"Грейтфул Дэд", я открыл дверь.
      Вибрирующий низкочастотный грохот, ударив по  ушам,  в
первый  момент почти оглушил меня. Посмотрев на Гамигина,  я
заметил,  что черт тоже болезненно поморщился. В зале  царил
зеленоватый  полумрак,  раздираемый  хаотичными   всполохами
света.  Стены  расчерчивали  геометрические  узоры  лазерных
лучей,  а  по потолку медленно ползли трехмерные изображения
тяжелых предгрозовых туч. В зале, заполненном людьми,  почти
не  оставалось  свободного места. У каждого виртуал-автомата
сидели  по  двое, а то и по трое человек, путешествующих  по
миру  призрачных  фантазий и совершенно  не  осознающих  при
этом,  где  они  находятся и что вокруг них  происходит.  На
свободном пространстве толпились по большей части совсем еще
молодые  парни  и  девчонки, дергающиеся  в  ритме  безумной
музыки.  Почти у каждого к виску была прилеплена  контактная
присоска  с  проводком,  тянущимся к нагрудному  карману,  в
котором  лежал виртуал-плейер. Вокруг столов с  компьютерами
было более спокойно. Большинство из них занимали одиночки  с
натянутыми на головы гипершлемами.
      Не успели мы с Гамигином, войдя в кафе, оглядеться  по
сторонам,  к  к нам сразу же подвалил здоровый  широкоплечий
парень  с  бритой головой, одетый в кожаное штаны  и  жилет,
который  не сходился у него на груди. Возможно, он намеренно
выбрал  для себя этот костюм, потому что грудь и живот  его,
о,  пупка  до  шеи, украшала татуировка, изображаю  огромное
распятие. Любопытным было то, что лицо распятого удивительно
напоминало   спящую  физиономию  бугая,  который   додумался
отметить себя этим рисунком.
      -  Ему  нельзя!  - прокричал тип с крестом  на  груди,
указав  при этом своим срезанным подбородком на Гамигина.  -
Это заведение только для православных!
       В   грохоте,   наполняющем   зал,   невозможно   было
разговаривать, как крича друг на друга.
      Я улыбнулся и по-дружески положил руку на потное плечо
!c# o.
      -  Знаешь, сегодня утром нам уже говорили об  этом!  -
крикнул я ему в ухо - и, как ни странно, мы все равно вошли!
       -  А!  -  чуть  отстроившись,  бугай  вперил  в  меня
маслянистый взгляд своих выпученных глаз. - Так, значит, это
Свастику уделал?!
     - Точно - проделся улыбаться, кивнул я.
     - А! - Бугаи посмотрел по сторонам, словно ища кого-то.
      -  Ну так что? - спросил я. - Нам нужно предъявить еще
какие-то более веские аргументы?
      - А! - Бугаи с крестом на груди махнул рукой в сторону
бара.

                             ***

       Восприняв   этот   его  приглашение   пройти,   я   с
благодарностью похлопал вышибалу по плечу. Затем  деликатным
жестом  я  попросил бугая отодвинуться в сторону, что  он  и
сделал без каких-либо возражений, только что-то неразборчиво
буркнув себе под нос. Пропустив Гамигина вперед, я следом за
ним  начал  пробираться к стойке бара сквозь  тесную  толпу,
состоящую  по  большей части из людей, не  вполне  адекватно
воспринимающих окружающую действительность.
      Возле  стойки  бара  было почти  свободно  большинство
посетителей кафе предпочитали потреблять спиртное вдогонку к
виртуальным  стимуляторам. Чтобы привлечь  к  себе  внимание
бармена  в  зеленом  хирургическом  костюме,  отдыхающего  у
противоположного  конца  стойки,  я  требовательно  постучал
ладонью  по  столу. Не знаю, услышал ли бармен  мой  стук  в
кромешном грохоте, в котором тонули все остальные звуки, или
же  краем глаза заметил появление новых посетителей, однако,
подцепив  длинными пальцами два относительно чистых стакана,
он не спеша повернулся в нашу сторону.
     Неприятным сюрпризом оказалось то, что это был вовсе не
тот  престарелый  хиппи, с которым мы  разговаривали  утром.
Бармену  было  около тридцати, и внешне,  если  не  обращать
внимания  на чудную одежду, он смахивал на менеджера  Какой-
нибудь  преуспевающей фирмы - такая же аккуратная  прическа,
холеное лицо и самодовольная ухмылка. Он не был похож ни  на
любителя психоделической музыки, ни на виртуального маньяка,
поэтому  при  одном только взгляде на него возникал  вопрос:
что он здесь делает?
      Подойдя  к  нам, бармен выставил на стойку два  пустых
стакана и вопросительно посмотрел на нас с Гамигином.
     - Где любитель "Грейтфул Дэд"? - поинтересовался я.
      Видимо, характеристика, которую я дал бармену, который
обслуживал  стойку утром, была вполне исчерпывающей,  потому
что,  не  задавая никаких уточняющих вопросов,  его  коллега
ответил коротко:
     - Отдыхает.
     Что ж, ничего необычного в этом не было.
     Достав из кармана фотографию Соколовского, я положил ее
перед барменом.
     - Ты видел когда-нибудь этого человека?
       -   Нет,  -  ответил  бармен,  даже  не  взглянув  на
фотографию.
     Понятно - никакой информации о клиентах.
      -  У нас с приятелем назначена здесь встреча, - сказал
я, пряча фотографию Соколовского в карман. - Ты знаешь парня
по имени...
     - Налей-ка мне что-нибудь!
      Не  закончив  начатую  фразу, я  удивленно  глянул  на
перебившего меня Гамигина.
     - Что именно? - спросил у черта бармен.
     - На твой выбор, - безразлично махнул рукой Гамигин.
     - А вам? - посмотрел на меня бармен.
      -  Водку  с  апельсиновым соком,  -  произнес  немного
растерянно.
      Взяв со стойки пустые стаканы, бармен отошел к батарее
бутылок, выстроенной у него спиной.
     - Не нравится мне этот бармен, - посмотрел мне в глаза,
сказал Гамигин.
     - В каком смысле? - спросил я озадаченно.
     - Он не похож на бармена.
      Я  посмотрел  на  прямую, как  доска,  спину  бармена,
готовившего для нас напитки. Признаться, мне он  не  казался
подозрительным.
      -  В  конце концов, Щепу нам сможет указать  любой  из
завсегдатаев кафе, - заметил Гамигин.
      -  Прошу! - Бармен выставил на стойку перед  нами  два
стакана.  -  Водка с апельсиновым соком, - он пододвинул  ко
мне  стакан с содержимым ярко-оранжевого цвета. -  А  это  -
вам,  - другой стакан, наполненный чем-то, похожим по  цвету
на  кофе  с  молоком, бармен переместил в сторону  детектива
Гамигина.
     Черт приподнял стакан и осторожно понюхал то, что в нем
находилось.
     - Что это? - озадаченно спросил он у бармена.
      - Наш фирменный кофейный коктейль, - с улыбкой ответил
тот.
     - Держи, - я кинул на стойку помятую пятидесятирублевую
бумажку.
      Бармен расправил банкноту, протянув ее между пальцами,
положил на ладонь и выжидающе посмотрел на меня.
     - Мало? - удивился я.
      - У нас любая выпивка по тридцать рублей за порцию,  -
проинформировал меня бармен.
      Я  не  стал спорить и кинул на стойку десятку.  Бармен
положил десятку поверх полтинника и снова посмотрел на  меня
так,  словно я все еще был ему что-то должен. Чего он  ждал,
догадаться  было  нетрудно, но я  не  собирался  давать  ему
чаевые за два стакана отвратительного пойла, которое лично я
не собирался употреблять внутрь.
      Сообразив наконец, что чаевых ему не дождаться, бармен
спрятал выручку в карман своих хирургических брюк.
      -  Вы  хотели  меня о чем-то спросить, - напомнил  он,
посмотрев на меня взглядом преданного сенбернара.
     - Когда? - недоумевающе вытаращился на него я.
     - Перед тем, как ваш спутник заказал выпивку.
     - И что же я хотел узнать?
     - Вы сказали, что ищете своего товарища.
     - Ну да, конечно, - кивнул я. - Только я его уже нашел.
Вон он отплясывает.
      Я  наугад  ткнул  пальцем куда-то  в  толпу  танцующих
остолопов.  Бармен  взглядом проследил за направлением  моей
руки,   глаза  его  быстро  забегали  по  лицам  виртуальных
маньяков,
      - Что еще? - сдвинув очки на кончик носа, я пристально
посмотрел на бармена поверх оправы.
      Бармен  молча качнул головой из стороны  в  сторону  и
переместился к середине стойки.
     - Ты был прав, - сказал я, обращаясь к Гамигину, - этот
парень действительно не в меру любопытен.
      - Он похож на чекиста. - Черт снова поднес к носу свой
стакан, понюхал его содержимое и с омерзением поморщился.
      - Не вздумай даже пробовать эту дрянь! - предупредил я
его.
      -  Я  и  не  собираюсь, - Гамигин поставил  стакан  на
стойку.
      -  С  чего  бы вдруг чекисту притворяться барменом?  -
недоумевающе пожал плечами я.
      -  Чекистам известно, что утром ты был в этом кафе,  -
заметил черт.
     - Но я не говорил им о том, что снова собираюсь сюда, -
возразил я.
      - Ты и о первом разе не докладывал, - усмехнулся черт.
- Однако им откуда-то стало об этом известно.
       Я  озадаченно  хмыкнул  и  задумчиво  потер  согнутым
указательным пальцем подбородок. Гамигин был прав -  о  том,
что  мы  утром  отправились  в  Интернет-кафе,  знали  всего
несколько  человек.  И если полностью исключить  возможность
прослушивания и наружного наблюдения, то получалось, что кто-
то  из  тех,  кого я считал своими союзниками, докладывал  в
НКГБ о каждом моем шаге.
      -  Ты уверен, что нас не прослушивают? - спросил  я  у
Гамигина.
      - Ни в чем нельзя быть уверенным на все сто процентов,
-  с  невозмутимым спокойствием ответил черт. -  Но  я  буду
крайне  удивлен,  если вдруг выяснится, что  нас  "ведут"  с
помощью подслушивающей аппаратуры.
     - Но я не заметил и наружного наблюдения, - сказал я.
     - Я тоже не видел слежки, - кивнул черт.
     - И что из этого следует?
     Детектив Гамигин молча развел руками.
      -  Я  спать не смогу спокойно, пока не узнаю, с какого
края  чекисты  подобрались ко мне, - я  со  злостью  стукнул
кулаком по краю стойки.
      Бармен  быстро глянул в нашу сторону, но, увидев,  что
наши  стаканы все еще полные, тотчас же потерял к нам всякий
интерес.
     - Ладно, - кивнул я Гамигину, - берись за свой стакан -
пора заниматься делом.
     Черт с готовностью подхватил свой стакан, и мы не спеша
направились к столикам, оснащенным компьютерами.
      Еще  находясь  у  стойки, я положил  глаз  на  типа  с
длинными  грязными волосами и с перебитым носом, на  кончике
которого висели очки в тонкой металлической оправе с линзами
толщиною  в палец. Из одежды на нем имелись только джинсовые
шорты и пластиковые шлепанцы, что было совсем не удивительно
при  том, что на левом виске у парня имелся вывод контактной
присоски, вживленной под кожу. Он сидел, пристроившись сбоку
к  пятому  столику,  и,  время от времени  делая  глоток  из
стоявшего   рядом   с   ним  стакана,   что-то   старательно
втолковывал  человеку с гипершлемом на голове,  которому  не
было  никакого  дела до того, что говорил ему волосатик.  По
моим предварительным оценкам, парень был уже достаточно пьян
для  того,  чтобы  не задумываться над: тем,  кто  и  почему
задает  ему  тот  или иной вопрос, и одновременно  пока  еще
достаточно трезв, чтобы вразумительно отвечать на них.
     Скинув по пути со стула какого-то прибывающего в полной
отключке  обормота, я подхватил стул за спинку и, подойдя  к
пятому  столику, поставил его напротив волосатика.  Усевшись
на  стул  верхом,  я  сложил руки  на  спинке  и  приветливо
улыбнулся парню.
     - Привет, - непринужденно бросил я, словно был знаком с
ним уже не первый год.
      Умолкнув на полуслове, парень посмотрел на меня сквозь
линзы очков и, похоже, признал за своего.
     - Здорово! - радостно улыбнулся он, ощерив неровный ряд
больших желтых зубов. - Как жизнь?
     - В порядке, - ответил я. - Выпить хочешь?
     - Спрашиваешь!
       Я   протянул  руку  и  перелил  в  полупустой  стакан
волосатика  половину содержимого своего стакана. Парень  тут
же   попробовал  образовавшуюся  смесь,  отпив  одним  махом
половину.
     - Отлично! - объявил он, довольно чмокнув губами.
      -  Ты  здесь  Щепу  не  видел?  -  поинтересовался  я,
равнодушно глядя в сторону.
     - Щепу? - переспросил парень.
      - Ага, - рассеянно кивнул я. - Мы с ним договаривались
о встрече.
      Парень опустил голову, уткнулся носом в кулак и  глупо
хихикнул.
     - Ты чего? - непонимающе глянул я на него.
      - Щепу тебе нужно? - глянул на меня из-под щупавших на
лицо волос парень.
      -  Ну  да,  -  кивнул я, уже чувствуя,  что  в  чем-то
допустил прокол, хотя пока еще не мог понять, в чем именно.
     - Значит, Щепу, - парень снова тихо прыснул в кулак.
      -  Слушай, кончай дурковать, - недовольно глянул я  на
него. - Скажи просто, видел сегодня Щепу или нет?
      - Так я ведь и есть Щепа, - заговорщицки подмигнул мне
волосатик.  -  Да, да, да, - заметив тень сомнения  на  моем
лице,  он  трижды  быстро  кивнул и счастливо  улыбнулся,  -
можешь не сомневаться.
      В  этот момент к нам подошел Гамигин со стулом в руке.
Подождав, пока он усядется, я указал рукой на волосатика:
     - Знакомься, это Щепа.
      -  Да,  да, - снова затряс волосами Щепа, улыбаясь  на
этот раз Гамигину.
      -  Мне  кажется,  что сегодня у тебя удачный  день,  -
сообщил  я  волосатику и, дабы придать своим словам  большую
значимость,  влил в его стакан остатки водки с  апельсиновым
соком из своего.
      -