чин!
Напрасно смелость называют мужеством.

Ридда вызвала охрану космодрома.

[Image]

-  Да,  к  ракете  прошла группа, - сонным голосом сказал дежурный. - Но сам
президент провожал их. Он и сейчас с ними.

-  Задержите!  -  закричала  Ридда  не своим голосом. - Любыми средствами не
допустите взлета. Здарга похитили. Его увели силой.

-  Есть  задержать!  Есть  не допустить! - Дежурный испуган. Боится, что ему
придется отвечать за недосмотр.

-  И  осветите ракетодром. И меня подключите к селектору. Я хочу видеть, как
вы шевелитесь там.

Когда  экран  осветился,  Ридда  увидела  обширное ровное поле, единственное
ровное  поле на скалистой Астрелле. По нему метались лучи, освещая суетливые
фигурки.

И вдруг фигурки ложатся все разом.

- Дежурный, в чем дело? Почему охрана залегла?

-   Нарушители   отстреливаются,   госпожа   Ридда.   Оказывают  вооруженное
сопротивление.

Действительно,  экран исчерчен резкими светлыми линиями. Так выглядят трассы
смертоносных лучей фотонных пистолетов.

Оторвавшись  от  экрана,  Ридда  сама  звонит в штаб, разыскивает командиров
десяток, связных.

А  минуты  идут.  Фигурки  все  еще  лежат.  Приподнимаются  на миг и тут же
падают.  Над  их головами ходят, скрещиваясь, как бы фехтуют, лучевые шпаги.
Фехтуют,  пожалуй,  все  ленивее. То ли батареи в пистолетах иссякают, то ли
иссякает живая сила. Некоторые из сражающихся уже не поднимают головы.

Но  вот  появилась  подмога.  По  полю  мчится  машина, за ней другая. Новые
фигурки   раскатываются   горошинами.   Расцветают  букеты  лучей.  Все  они
упираются в кучку беглецов.

Дляки,  видимо,  поняли безнадежность своего дела. Кто-то рослый поднялся на
их  стороне,  кричит,  размахивая  руками.  Сдается  или  зовет в атаку - не
разберешь.  Луч  чиркнул  по  нему,  рослый  рухнул  разом, как подпиленный.
Преследователи  поднялись  с  жидким  "ура!",  уцелевшие дляки подняли руки.
Круглое  лицо  дежурного заслонило экран. Круглые глаза смотрели растерянно,
пухлые губы шлепали беззвучно, не сразу сумели выговорить:

- Госпо-спожа Ридда. Там убитые. Там Здарг убитый.

Ридда завизжала и кулаком ударила по экрану.

Трубка лопнула с треском.

Здарг  еще  не  был мертв, но приближался к смерти. Умирал тяжело, страшно и
неаккуратно,   как  умирают  рассеченные  лучом  надвое.  Могучее  тело  еще
боролось,  руки  судорожно  удерживали  бесчувственную парализованную нижнюю
половину,  глотка взывала: "Я Здарг. Я ранен. Ко мне! Доктора Здаргу!" Слова
перемежались звериным воем боли. И снова: "Я Здарг. Доктора. Ранен Здарг!"

Кто-то  побежал  за  врачом, может быть, тот самый, который раскроил Здарга.
Кто-то  пытался  перевязать  рану, стянуть артерии. Но кровь лилась наружу и
внутрь...  и  с кровью уходила сила. Крик становился все глуше; Здарг уже не
вопил,  а  подвывал,  не  требовал, а просил: "Доктора... пожалуйста! Здаргу
плохо... худо Здаргу..."

Стон  переходит в хрип, в шепот. И выплывает из самых глубин мозга последняя
мольба, последняя надежда, самая сокровенная: "Мама, бо-бо!"

Так  ушел  из жизни Здарг, величайший из ученых планеты Вдаг, самый волевой,
самый  напористый,  самый  непреклонный. Ушел непреклонный в тот день, когда
заколебался.

Проклятая обязанность у биографов. Вынуждены мы описать смерть своего героя.

Целый  месяц Астрелла была в трауре: ни единой песни, ни кино, ни концертов,
по  ночам  свет вполнакала. У женщин заплаканные лица, у мужчин нахмуренные.
Даже молодожены были не очень счастливы в тот месяц.

Астреллиты  искренне  любили  Здарга.  Ему  были благодарны за избавление от
скудной  жизни  на  Вдаге,  им  восхищались как ученым и как мыслителем, без
зависти  признавали  превосходство.  Здарг  был выше корысти и выше зависти.
После смерти он стал эталоном добродетели.

В  разгар  траура  начался суд над убийцами Здарга. Обвинялись трое: Гвинг и
два  его  спутника, захваченные на космодроме. Удивляться тут нечему. Луч не
пуля,  на  нем  не  написано,  из  какого  ствола он вылетел. В сражении все
водили  лучом  направо-налево,  установить,  кто  именно скосил Здарга, было
невозможно.  Здарга  любили.  Считаться  даже  нечаянным  убийцей, никому не
хотелось.  Говорилось уже не раз, что астреллиты очень склонны к самообману.
Они  легко уговаривают себя, что виноваты другие: "Кто угодно, только не я".
Охранники  хором  и  поодиночке  уверяли,  что  их  лучеметы  в  этот момент
бездействовали.  Чей же работал? Видимо, лучемет беглецов. Так к обвинению в
похищении  Здарга  было  добавлено  еще  и  обвинение в умышленном убийстве:
дляки  прятались  за  спину  Здарга  и в ярости убили его, видя неизбежность
поражения.

Выгораживая  себя,  дали  нужные  показания и спутники Гвинга. Испуганные до
тошноты,  не  глядя в сердито гудящий зал, они каялись, проклиная зачинщика.
И  кто-то  припомнил,  будто бы Гвинг говорил, что Здарга надо увезти силой,
если он будет колебаться, что его присутствие - залог их безопасности.

Стало быть, похитил, считал заложником, заложника, убил.

Только  Гвинг  не  испугался.  Сутулый  и корявый, стоял на помосте, сверлил
единственным  глазом  враждебные  лица.  Он ничего не смягчал, ни на кого не
сваливал,  себя  не  выгораживал. Да, он хотел похитить ракету, чтобы бежать
от  своры  эгоистов.  Нет, Здарга не собирался похищать, но думал, что Здарг
колеблется,  сам  будет  благодарен,  если  его увезут силой. Нет, не считал
Здарга   заложником,   но   понимал,  что  присутствие  Здарга  -  залог  их
безопасности, может, и говорил такие слова.

Конечно, эти полупризнания были приняты за признание вины.

И  держался  Гвинг  вызывающе,  почти  грубо.  Он  оскорбил  Ридду, оскорбил
Бонгра,  назвал  его  эстетствуюшим циником, а Ласаха - юродивым. И оскорбил
всех  талантов Астреллы, сказавши в заключительном слове: "Я ничего не прошу
у  вас,  ханжи.  Вы  сами  убили Здарга нечаянно, но убили бы его умышленно,
если   бы  он  повернул  Астреллу  назад.  Все  ваши  словеса  о  чистоте  и
нравственности  -  болтовня,  вы  цените только свои тухлые домишки, вонючий
ужин  и  мягкую  постель.  И  меня  вы  убьете, потому что я ваша совесть, а
совесть - неприятное чувство, раздражающее, жевать мешает спокойно".

И  крикливая  совесть  была  уничтожена.  Гвинга  казнили,  соучастники  его
отделались домашним арестом.

"Король умер!" За этим следует: "Да здравствует король!"

Здарга  похоронили, оплакали, отомстили, кто-то должен был занять его место.
Ридда  была  законным заместителем, но Ридда отказалась. Она даже не явилась
на  общее  собрание  астреллитов, просила Бонгра зачитать ее послание. Ридда
писала,  что  недостойна  управлять  Астреллой, потому что не сумела уберечь
Здарга,  подавлена и понимает свою вину. Вина же ее в том, что она допускала
и  даже  поощряла  длячество,  вместо  того  чтобы вырвать самые корни этого
ядовитого  дерева.  Корнем  же  длячества является, по ее мнению, творческое
бесплодие,    нескромный    гигантизм,    заменяющий   недоступную   бездари
оригинальность.   И  Ридда  настаивала,  чтобы  в  дальнейшем  гигантизм  не
допускался,  чтобы  даже  в  устав  Астреллы в параграф третий внесли слова:
"Целью  истинных  талантов  является  прогресс  науки...  качественный, а не
количественный".  Поправка  была  принята  охотно и без обсуждения. Половину
присутствующих  вообще не интересовал прогресс: качественный, количественный
-  какая  разница? И только историки задним числом отмечают, что в этот день
Астрелла  окончательно  встала  на  путь  ограничительного  развития. Талант
превозносился  по-прежнему,  но  тематика  творчества  направлялась  в  одну
сторону.  Нежелательными  признавались  количественные  изобретения, то есть
нужные   для   массового   производства,  для  промышленности.  Вся  техника
отбрасывалась.

Один  из  моих  редакторов  заметил,  что  я  тут  должен  был  бы раздвоить
повествование.  Вероятно, в Звездном Шаре с его миллионами миров, тысячами и
тысячами  цивилизаций нашлись и такие, где история сложилась иначе: грубые и
фанатичные  дляки  подавили  чувствительных  нутристов, казнили какую-нибудь
другую Ридду, капитаном поставили другого Гвинга.

Представьте себе, и я задал этот вопрос моему куратору в Звездном Шаре.

-  Не  припомню, - сказал он. - Кажется, не было такого варианта. Пожалуй, и
не  могло быть. Ведь дляки хотели вернуться на Вдаг. Они и вернулись бы... и
влились  бы  в  общепланетную  науку.  У  них  не  могло  быть изолированной
самостоятельной  истории.  За  изоляцию  стояли  нутристы, те, которые могли
творить  в башне из слоновой кости. Вот они и отстояли изолированность своей
космической летающей башни. А дляки ликвидировали бы ее.

И  в президенты Ридда предлагала убежденного изоляциониста - Ласаха. Имя это
встретили  овациями.  Ласаха,  мягкого, доброжелательного и снисходительного
исполнителя просьб, любили все.

Бонгр  вытащил  на трибуну упирающегося друга. - Я боюсь не оправдать вашего
доверия,  -  негромко  сказал  он,  глядя  на  толпу  светлыми глазами. - Вы
вручаете  мне так много: и все имущество Астреллы, и судьбу стольких хороших
талантов  -  это  еще  дороже. Я постараюсь распоряжаться наилучшим образом,
так,  чтобы  все  были  счастливы. Какое нужно вам счастье, это мы обсудим с
каждым  в  отдельности.  Это хорошо, что вы все рядом. Я всегда полагал, что
счастье  можно  дать  только  конкретному  лицу,  соседу,  близкому. Далекий
далеко,  его  не  видишь, не чувствуешь, не слышишь возражений и поправок. Я
всегда  удивлялся  тем,  кто  брался осчастливить всю планету Вдаг, но семье
своей  не  дал  счастья.  Однако разрешите мне не теоретизировать. Позвольте
приступить  к  делу...  Все были в восторге. Мужчины кричали "ура!", женщины
утирали  слезы,  восклицали  в  умилении: "Какой у нас хороший президент! Он
гораздо   лучше  Здарга".  Конечно,  величественный  Здарг,  слишком  умный,
слишком  могучий,  был  далек  и  непонятен. Куда ближе этот - заботящийся о
ближних.

Ласах  в  дальнейшем  выступал  мало, предпочитал делать, а не рассуждать. А
разъяснение  его  позиции  и  полемику с подавленными, но не переубежденными
дляками взял на себя Бонгр.

Привожу  отрывки  из  его печатных высказываний: "...Никто не будет спорить,
что   сапиенс   -   вершина  достижений  природы.  Долгим  извилистым  путем
взбиралась  материя  к  этой  вершине, сбрасывая в утиль неудачные варианты,
пока не сформировала самое совершенное из живых существ - разумное.

Долгим  извилистым  путем  шла  мысль  разумных  существ,  сбрасывая в утиль
ошибочные  варианты,  пока  наука не пришла к величайшей из вершин - создала
управляемую планету - Астреллу.

Сапиенсы  -  авангард  природы,  таланты  -  авангард  сапиенсов.  Здесь, на
Астрелле,  собран  авангард  авангарда,  чем  мы  заняты?  Изучением  самого
сложного,  самого увлекательного, самого наиважнейшего: авангарда авангарда.
Мы познаем себя..."

"Мы  -  авангард,  а  не  буксир,  вытаскивающий  застрявших  в  грязи. Мы -
разведка.  Мы  - впередсмотрящие, мы - пример и идеал. Преступно сводить всю
науку  к вытягиванию отстающих на средний уровень. Это означает топтаться на
месте,  на  этом  самом  среднем уровне. Быть ли Астрелле ракетой в небе или
тягачом, буксующим в грязи, - вот о чем спор у нас с дляками".

"...Недоброй  памяти дляки обвиняли нас в пренебрежении к простым сапиенсам,
к  преувеличенной  заботе  об элите, об исключительных личностях - о гениях.
Упреки  напрасны.  Мы  лелеем  не  гениев, а гениальность. В чем разница? Мы
считаем,  что  каждый  сапиенс - потенциальный гений, нужно только пробудить
скрытые  в  нем возможности, чудесные резервы мозга, которые мы обнаруживаем
так редко и всегда с удивлением.

Нас  потрясают  гениальные  арифметические  способности  простых  сапиенсов,
перемножающих  в  уме  шестизначные  числа.  Потрясают  гениальные  всплески
памяти,   когда   из   глубины   выплывают   сценки  детства  с  мельчайшими
подробностями:  слова, голоса, обивка мебели, узоры на обоях. Еще примеры? А
таинственная  телепатия:  сверхслух,  сверхзрение  любящих  родителей, жены,
сестры,  брата, узнающих о трагической гибели родных, улавливающих призывы о
помощи  за  тысячи километров! Ведь это все есть в мозгу, только проявляется
не всегда, обычно в. час смертельной опасности.

Нет,  я  не  предлагаю  подвергать  вашу  жизнь смертельной опасности, чтобы
изучать   телепатическую  сверхчувствительность.  Есть  и  другие  ворота  в
заповедный  сад  сверхспособностей.  Не  только  большое  горе, но и большая
радость  рождает  вдохновение.  Вспомните,  сколько стихов, картин, мелодий,
танцев породило упоение любви, торжество победы.

Вдохновение  в  экстазе  счастья  -  вот  наш  метод..."  В  идеях  Бонгр не
расходился  с  Ласахом.  Тон  у него был несколько иной: чуточку хвастливый,
чуточку  льстивый. Но историки не называют Бонгра ни хвастуном, ни льстецом.
Его   считают   циником  и  дипломатом.  Как  дипломат  Бонгр  полагал,  что
астреллиты  падки  на  лесть.  И  в самом деле, легко ли устоять, когда тебя
убеждают,  что  ты  избранник,  авангард  авангарда,  потенциальный гений. И
обещают,  что  ты  проявишь гениальность в экстазе счастья. Кто же откажется
от такой теории, таких опытов?

Возможно,  вы  заметили  также,  что высказывания Бонгра противоречивы. Если
"мы  авангард,  а  не  буксир",  зачем  же  пробуждать  талант у тех, кто не
проявил   таланта,   брать   на   буксир   отстающих.   Но   тут   сказалась
противоречивость  позиции  всех  нутристов. Они были противниками дляков, но
вместе   с   тем  дляками...  для  жителей  Астреллы.  Обещали  счастье,  но
ограниченному  кругу:  только  пассажирам космической яхты. Строили модель с
четкими граничными условиями.

Так  или  иначе,  пока  Бонгр  занимался  теоретизированием,  Ласах  всерьез
приступил к выполнению своей программы пробуждения талантов.

Щедрые  богатства  Астреллы позволяли дать очень много. Но что давать? Ласах
подошел  к  проблеме  как  исследователь. Создал специальный Институт теории
счастья   (НИИТС)  с  лабораториями  счастья  долговременного,  мгновенного,
внешнего,  внутреннего,  чувственного,  разумного,  вдохновенного.  И  начал
обследование,   чтобы   выяснить,   в   чем   персональное  счастье  каждого
астреллита. Начал, как водится, с анкет.

Некоторые  из  них  сохранились.  Мне доставили их из архива. Я сам держал в
руках  эти  тетрадочки,  довольно  толстые,  24  странички,  несколько сотен
вопросов но семи разделам в соответствии с семью лабораториями НИИТС.

Во введении писалось:

"Задача  анкеты  выяснить,  какое счастье, долговременное или экстатическое,
для  вас  желательно,  которое доставляет вам наибольшее удовольствие, какое
вызывает творческий подъем.

Просим  отнестись к анкете внимательно, отвечать продуманно и чистосердечно.
Точность  ваших  ответов  будет  способствовать  и личному вашему счастью, и
совершенствованию будущих поколений".

Далее следовал вопросник:

1.  О  чем  вы  мечтали в детстве до 12 лет (подвиги, слава, богатство, дом,
вещи,  одежда,  любовь, семья, путешествия, приключения, спортивные успехи)?
Нужное  подчеркните,  ненужное  зачеркните,  главное  подчеркните дважды, не
упомянутое впишите.

2.  Сбылись  ли  ваши  мечты (не сбылись, сбылись, сбылись частично, сбылись
позже... и т.д.)?

3. О чем мечтали ваши родители (подвиги, слава, богатство...)?

4. Сбылись ли их мечты?

Второй раздел был посвящен экстатическому счастью:

1.  Бывали  в вашей жизни полностью счастливые дни, часы, мгновения? Сколько
вы можете припомнить?

2.   Что  именно  доставляет  вам  наибольшее  счастье  (любовь,  веселье  в
обществе,  опьянение,  вдохновение, похвалы, подарки, награды, приобретения,
исполнение   желаний,   самоудовлетворение,   красивые   вещи,   творчество,
искусство,  восприятие  искусства,..)?  Зачеркните, подчеркните, подчеркните
дважды, не упомянутое впишите...

3.   Что   вы  испытываете  в  мгновения  полного  счастья  (восторг,  тихое
блаженство,  спокойное  удовлетворение,  экстаз,  прилив энергии, творческий
подъем)?

4.  Как  вы  выражаете радость (песни, хохот, танцы, бурные телодвижения, не
выражаете внешне)?

Привожу также вопросы из последнего раздела анкеты:

1.  Ваша  творческая  деятельность  (находится в активной фазе, в латентной,
скрытой фазе, получила признание, признана частично, не получила признания).

2.  Вашу  творческую  деятельность  подготовили  (отличные  успехи  в учебе,
любознательность,   мечтательность,  склонность  к  фантазии,  независимость
суждений,  самоуверенность,  находчивость,  богатое  воображение,  другое  -
что?).

3.  Наиболее  важные  результаты  у вас получаются (в итоге целеустремленных
действий,  при  размышлении,  случайно,  по  аналогии, в спорах, интуитивно,
другим, способом - каким?).

4.  Наилучшие  идеи  приходят к вам (в рабочие часы, на отдыхе, "при сильной
радости,  в  опасные  минуты,  в  подавленном  состоянии,  во  сне, в момент
пробуждения,  при  опьянении, в других условиях - каких?) и т. д. и т. д. Не
будем переписывать 24 страницы.

Анкетой  обследование  не  исчерпывалось.  Ласах  считал,  что анкета только
черновик  истины.  Говорил:  "Не каждый знает о себе правду, не каждый пишет
правду.  Кое-что  скрывает,  грешки оправдывает, себя приукрашивает, нередко
переоценивает".  Поэтому за анкетой следовали собеседования с глазу на глаз,
с  вызовом  на  откровенность. Последняя беседа проводилась под гипнозом. Из
протоколов   известно,   что   не   все   соглашались  на  гипноз,  особенно
неблагонадежные  дляки.  Видимо,  боялись  выдать  свои  симпатии  к Гвингу.
Женщины   шли   охотно,  легко  поддавались  гипнозу,  подробнейшим  образом
выкладывали  самые интимные тайны. Возможно, пресловутая женская стыдливость
утомляла  уроженок  Вдага, как утомляют нарядные, но слишком тесные туфли. И
примерно  каждая третья девушка под гипнозом объяснялась Ласаху в любви. Тот
был  крайне смущен, он совсем не добивался массового успеха. Но, видимо, тут
играла  роль  его  должность.  Девушки  Вдага с детства мечтают о прекрасных
принцах.  Прекрасным  Ласах  не  был,  но  по  положению  - выше принца. Его
возлюбленная стала бы первой дамой Астреллы.

После  анкет,  бесед  и гипноза писалось психслогическое заключение: "Путь к
личному  счастью гражданина Астреллы". Многие из заключений писал сам Ласах.
Любопытно  отметить,  что  этот доброжелатель становился беспощадным в своих
психомедицинских  выводах.  Насмешливый циник Бонгр не мог бы писать жестче.
Например:

I. Скульптор Г. 34 года. Женат. Двое детей.

Жалобы:  пишет,  что ему мешают прославить освобожденную Астреллу небывалыми
произведениями  искусства. Предлагает все горы и утесы превратить в портреты
и  аллегорические фигуры, изображающие подвиги независимых талантов. Пишет о
талантах  и  Здарге,  думает  о  личной  славе,  о  том,  что  на веки веков
останется в космосе планета, облик которой сформирован скульптором Г.

Анамнез:  действительно  погружен в творчество, других интересов не имеет. К
семье  равнодушен, о детях заботится мало, друзей не нашел. Сходится туго, в
обществе  молчит,  замыкается  в  себе.  Малообразован,  слова подыскивает с
трудом,  за  пределами специальности ничего не знает, разговор поддержать не
может. В мире искусства авторитетом не пользуется, считается середняком.

Диагноз:  по-видимому,  гигантомания - подсознательный реванш за поражения в
главном  русле искусства. Не сумел превзойти в качестве, надеется выделиться
размахом,  масштабом.  Если  не самая художественная скульптура, пусть будет
самая грандиозная!

Разрешить ему уродовать Астреллу?

Вообще,  будет ли это красиво, если у гор появятся носы, уши и усы? Будут ли
способствовать  уважению  к  Здаргу  шоссе,  проложенное  по  переносице,  и
туристские костры в ноздре?

Терапия: путь к счастью скуль