енормальная  гипертрофия одной какой-нибудь
функции,  развившейся  за  счет  других.  Например, слух абсолютный, а сам -
дурак дураком.

Но на Здарга как на характерный пример ссылаться не придется.

Этому  сапиенсу  много  было  отпущено  от  природы. Всего много: объемистые
легкие,  зычный  голос,  могучие  мускулы,  много энергии, много трудолюбия,
много напора, много сил и много ума.

Научные   работники   называются   одинаково   -   "ученые",  хотя  труд  их
многообразен  и  требует  различных  способностей.  Есть среди них добытчики
фактов  -  экспериментаторы, есть знатоки фактов - эрудиты, и есть теоретики
-  толкователи  фактов. Первым нужно терпение рыболова, воображение механика
и  тонкие  пальцы  ювелира.  Вторым - память, память, память, а, кроме того,
любовь  к  порядку  и  еще  уважение  к  печатному слову. Теоретику же важен
кругозор,  широта и непредвзятость - оригинальность мышления. Обычно люди не
соединяют  в  себе  все  эти разнородные дарования. Но Здаргу досталось все:
пальцы,  память,  широта  и  независимость ума. Он схватывал на лету быстрее
других,   понимал   отчетливее,   мыслил  яснее.  Пока  соученики  с  трудом
втискивали  в голову условия задачи, Здарг успевал найти ответ. Пока другие,
напрягая  извилины, искали хоть какой-нибудь подход к решению, Здарг успевал
продумать  общий  метод,  составить  алгоритм для всех задач подобного типа,
подсчитать,  сколько  методов  может  быть  вообще,  и поставить вопрос: где
могут быть нужны подобные задачи?

Биограф  замечательного  человека  или  нечеловека всегда немножко влюблен в
своего  героя  (иначе зачем же тратить годы на его жизнеописание?). Биографу
хочется,  чтобы  этот  герой  был  образцом  во  всех отношениях - не только
великим   ученым,   но  и  прилежным  учеником,  добрым  товарищем,  хорошим
семьянином,  так,  чтобы  на  всех планетах молодые граждане брали бы с него
пример. Надеясь стать великими, становились бы заодно и хорошими.

Увы, Здарг не оправдал моих надежд.

Я  уже  не  говорю  об  учении - пятерки рядом с тройками, нередко и двойки.
Впрочем,  возможно, тут не только Здарг виноват. Многие педагоги не одобряли
его   недисциплинированной   пытливости,   постоянных   рывков   за  пределы
программы.   Они  считали,  что  студент  приходит  к  ним  учиться,  знания
набирать,  рассуждает  пусть  позже. Но в том-то и дело, что Здарг успевал и
выучить,  и  обсудить,  и  осудить. Подражатели же его пытались осуждать, не
обсудив  и  даже  не  выучив. Так что я никого не призываю следовать примеру
Здарга.  Следуйте,  если  вы,  как  Здарг,  способны  на  каникулах от скуки
вывести  все  формулы  дифференциального  исчисления  и прочесть учебники на
пять лет вперед.

Был  ли Здарг хорошим товарищем? Воспоминания противоречивы. "Никудышным", -
утверждают  одни.  "Великолепным",  -  по мнению других. Здарг был щедр, ему
ничего  не  стоило  подарить  товарищу новенький костюм. Причем щедрость эта
шла  не от богатства. Выше говорилось, что отец его был скромным кусаеробом.
Здарг  зарабатывал  по-студенчески  - репетиторством, переводами, разгрузкой
вагонов.  Но  все  ему  давалось  легко,  даже  работа  грузчика.  По мнению
сапиенсов  Вдага,  скупость  рождается  от  неуверенности  в завтрашнем дне.
Здарг  не  сомневался,  что  сумеет  заработать на новый костюм. Доброта его
объяснялась верой в себя.

Он  щедро  делился  имуществом  и  столь  же  щедро  знаниями. Однако не все
соученики  охотно  обращались  к  нему  за  помощью. Схватив суть мгновенно,
Здарг  не  понимал,  как  это  другие  схватывают  не  мгновенно, удивлялся,
возмущался,  даже  вслух высказывал презрение к тупости. Правда колет глаза;
даже  откровенному  тупице  неприятно,  когда  его называют тупицей. А Здарг
судил   по   себе:   кинули   тебе   намек,  и  достаточно.  Снисходительной
деликатности  не  было  у него ни на грош. Он помогал с легкостью и обижал с
такой  же  легкостью.  И обиженных словом было не меньше, чем благодарных за
действенную помощь.

Среди  студенток  было особенно много обиженных. Здарг имел успех у девушек.
Он  казался  им  олицетворением  мужества со своей широченной грудью, зычным
голосом  и курчавой бородкой. Здарг и сам не был равнодушен к томным глазкам
и  тонким  талиям,  но  он немедленно высвобождал свою бычью шею, как только
подруга  пыталась  свить  ярмо  из своих нежных ручек. Нет, у Здарга не было
холодной  расчетливости вечного холостяка, берегущего свой покой. Чаще всего
он  изменял девушкам ради лаборатории. И, конечно же, женщины Вдага, которым
любовь  представлялась наиважнейшим делом жизни, осуждали этого "обманщика",
убегавшего от них к осциллографам.

Только  одна  оценила  его, только одна не осудила ни разу, прошла всю жизнь
рядом,  все  принимая,  все  прощая. Нет, не жена. Здарг так и не женился. Я
имею  в  виду  Ридду  -  ассистента  кафедры  математической  физики  в  том
институте, где учился Здарг.

Ридда  была  похожа...  нет,  не  буду  описывать  ее  адекватно.  Анапод же
нарисовал  мне  плоскую фигуру, бледное лицо с нездоровой кожей, прищуренные
близорукие  глаза, бескровные тонкие губы, сжатые с выражением брезгливости,
словно  Ридда  только что проглотила ягоду с червячком. Ридда была некрасива
и  по  понятиям  Вдага  не очень уж молода - лет на восемь старше Здарга. Ей
уже  грозила  опасность остаться бездетной, и ученики постепенно становились
ее  детьми. Конечно, и Ридду Здарг изводил своими каверзными вопросами. Но в
отличие  от  других  педагогов  Ридда  радовалась его уму, как мать радуется
превосходству   талантливого  сына.  Эта  безграничная  снисходительность  к
Здаргу  объяснялась  отнюдь  не слабостью характера. К другим ученикам Ридда
относилась  с  жесткой  требовательностью,  была  непримирима к неспособным,
хотя  бы  и  старательным, коллег подавляла апломбом, умела быть энергичной,
хитрой и даже беспринципной в борьбе.

Мужчины  Вдага  не  устают  удивляться таинственной противоречивости женской
натуры.  Со  своей  мужской  прямолинейностью они не могут понять, как это в
одном  существе  уживаются  лань  и  львица.  Но  в  сущности,  что  же  тут
нелогичного?  Женщина  по  своему  биологическому  назначению  -  мать. Мать
опекает  детеныша,  но  нуждается  в  опеке  сама.  В  защите опекаемого она
яростная  львица,  отважная  до  отчаяния. По отношению к опекающему - лань,
ласковая,  нежная,  мнимо  покорная,  беспомощная,  даже кокетничающая своей
беспомощностью.  И  превращение  из  лани в львицу происходит мгновенно, как
только  взгляд  переходит  с мужа на врагов младенца. А мужья с их узколобой
линейностью  считают  эту  двойственность  притворством, все гадают, которая
натура подлинная.

Обе подлинные.

Увы,  отцветающей  Ридде  не  пришлось  быть  ланью  в  жизни. Вероятно, она
мечтала  быть  ланью  Здарга,  но  ей  пришлось удовлетвориться ролью личной
львицы.  Ученый  мир  запомнил соратницу, ратницу, неприятно резкую амазонку
от  науки.  И  только  после смерти Ридды в ее бумагах нашли стихи, писанные
ланью,  -  томные  стансы  о  душе,  чувствительной и истерзанной, о широкой
спине  настоящего  мужчины,  за  которой  так  хорошо  идти, зажмурив глаза,
бездумно и беззаботно.

Но  о  Ридде-лани  мир  узнал  только  посмертно,  при  жизни же имел дело с
Риддой-львицей.  И  какие  же острые когти выпустила она, когда Здарг кончал
институт!

Говорилось  уже,  что  табель  у  Здарга  был не идеальный. На Вдаге ни один
педагог  не  согласится,  что  какой-то  студент знает предмет лучше, чем он
сам.   Большинству  представлялось,  что  Здарг  просто  нахал  и  зазнайка,
невоспитанная   личность,   не  понимающая  своего  места.  Можно  с  такими
недостатками стать научным работником? Ну конечно, нет!

И  вышел  бы  Здарг  из  института  с  отметкой "посредственно", практически
закрывающей путь в науку, если бы не Ридда.

Ридда  пустила  в ход все свое блекнущее обаяние, чтобы очаровать всех, кого
сумела  очаровать.  Кого  не  сумела, постаралась одарить, или запугать, или
дискредитировать.  Упрямых окутывали нашептывания, почему-то на них начинали
смотреть  косо,  почему-то называли некомпетентными, слабыми, устаревшими, с
такими и солидаризироваться неприлично.

Мне  лично  хотелось  бы,  чтобы  в биографии Здарга не было этой непочетной
страницы.  Лучше  бы  он пробился своими силами. Может быть, и пробился бы в
конце  концов, потратив несколько лет на разборку завалов в предполье науки.
Но,  так  или  иначе,  Ридда  ввела  его в храм науки за ручку. Единственное
оправдание:  Здарг  не  ведал  о  ее  усилиях.  Ридда  не посвящала его. Она
отлично  понимала,  что  Здарг с его стремлением резать правду-матку в глаза
только  напортит  себе в сфере тонких и скользких намеков. Львенок был могуч
и  глуп,  Ридда  отстояла  его  своими  силами. Да, она дралась жестоко и не
всегда  честно,  но  дралась за будущего льва. А сколько львиц Вдага с таким
же  усердием  проталкивали  в  науку ленивых сурков, шакалов и даже ослов! К
сожалению, все матери Вдага считают своих птенчиков львятами.

Итак,  в  один прекрасный день Здарг, выутюженный и напомаженный, переступил
порог   кабинета   Льерля,   видного   ученого   планеты  Вдаг,  крупнейшего
специалиста  по  геометрии  пространства,  таланта  третьей  категории...  и
научного руководителя Ридды в прошлом.

-  Уберите  ваши  бумаги,  юноша,  - процедил Талант, небрежно окинув взором
переминающегося   богатыря.   -   Уберите   бумаги,   для   меня  достаточно
рекомендации  Ридды.  Она  была  способной девочкой, опрометчивой иногда, но
таковы  свойства  женского  характера.  Да, я помогу вам. Естественно, у вас
нет  своей  темы, вы будете просить, чтобы я вам подсказал. Как будто у меня
каталог  тем  для  начинающих. Ну ладно, если девочка просит за вас, надо ее
уважить.  Что  же  я  вам  предложу?  Ну  вот, запишите: "Расчет вероятности
обнаружения   гравитационного   взаимодействия   на  современном  ульдатроне
("Ульдатрон"  -  рекордный  ускоритель,  построенный  на  спутнике  Вдага  -
Их-Луне.  -  К.  К.).И, не спрашивая согласия, Льерль протянул два пальца на
прощание.

Здарг приступил к расчету вероятности обнаружения.

Много  лет  спустя  в  газетной  статье,  написанной к своему юбилею, он так
характеризовал этот период в науке Вдага.

"Когда  я  учился,  в  ученых кругах господствовал феодализм, иного слова не
подберу.  В  эпоху  феодализма  исторического  великие  империи, распадаясь,
дробились  на  королевства,  княжества,  уделы,  улусы  и баронаты. И каждый
барон,  владелец  одной  жалкой  деревеньки, отстаивал свою независимость от
центральной  власти.  В  мою  эпоху великие науки рассыпались на независимые
разделы,  каждый  раздел объявлял себя самостоятельной наукой, специфичной и
неповторимой,   издавал   собственный   журнал,   вырабатывал  терминологию,
непонятную для непосвященных, всячески подчеркивая свою неповторимость.

Ученые  бароны  оправдывали  это  дробление  обилием  фактов.  Твердили, что
нельзя  объять  необъятное, только узкий специалист может быть знатоком. Да,
фактов  накопилось  предостаточно,  да,  необъятного не обнимешь, это верно.
Но,  кроме  того,  феодализация  была еще и выгодна и лестна. Лестна потому,
что  каждый  микрооткрыватель мог объявить себя творцом новой Науки. Выгодна
потому,  что  каждому деятелю науки отводился пожизненный надел, свой личный
приусадебный  участок,  своя  золотоносная  жилка  в монопольное владение. И
монополиста   полагалось   запрашивать,   не   упоминать   о  нем  считалось
неприличным.

Хоть крошечная деревенька, а собственная".

Вероятно,  если  бы  Здарг мог выбирать год рождения, он предпочел бы другую
дату.  Дело  в  том,  что  Вдаг переживал трудный период своей истории, нашу
Землю   он  миновал,  к  счастью.  Хотя  возможность  такая  виделась  самым
прозорливым.

[Image]

Но  на  Вдаге  история  сложилась  иначе. Ресурсы его истощились. Почему так
случилось?  Может  быть,  потому,  что  суша  там была невелика, горное дело
оказалось  не  в  чести, металл добывали из водорослей, как у нас йод. Наука
не  справлялась  с  проблемой  добычи  сырья,  и  распространилась тенденция
ограничительства,  теория  невозможности  новых открытий. Специалисты упорно
твердили,  что основное в науке уже найдено, остались детали. Считалось, что
только  ученый  очень  большого  ранга  - талант первой или второй категории
может  предложить  существенное, сделать новое открытие. Сложилась иерархия:
таланты  пишут учебники, знатоки I, II и III ранга учат подающих надежды, те
объясняют студентам бесспорные истины, проверенные временем.

Пишут, учат, объясняют! А что делать такому, как Здарг?

Но продолжим выдержки из его юбилейной статьи:

"Ученые  феодалы  были  компетентны,  даже  полезны,  в  узких рамках своего
феода,  но  оказывались совершенно беспомощными перед широченными проблемами
всей  природы,  всего  организма,  всего мозга, всего космоса. Они терялись,
выходя  на просторы мироздания, рассматривали вселенную с высоты деревенской
колоколенки,   объясняли  законы  природы  обычаями  своего  провинциального
закутка...  Остеологи  писали,  что  человек стареет из-за отложения солей в
суставах,  гелиологи  объясняли войны солнечными пятнами. А гравитологи... в
их графство я и попал... И попал в разгар сражения.

Битва  шла  за  ничье  поле  -  бесхозное  гравитационное  поле.  Всемирное,
издревле   известное,   снабженное   формулами  тяготение  еще  не  получило
объяснения.  В  результате  надел  оказался  спорным. Не было ясности, какая
наука  имеет право собирать с него дань. Претензии на безраздельное владение
предъявляли две школы - оптическая и геометрическая.

В  свое  время  оптики  открыли  и  доказали, что свет излучается порциями -
квантами.  Отсюда  был  сделан  вывод,  что  все  виды энергии вообще должны
передаваться  порциями:  электромагнитная  -  фотонами, звуковая - фононами,
тепловая  -  термонами,  что  существуют  психоны,  бионы,  химоны,  а также
пласоны  -  кванты  пространства,  темпороны  - кванты времени и, само собой
разумеется, гравитоны - кванты тяготения.

Правда, их никто не обнаружил, но теория вела к тому.

Геометристы  привыкли  все  изображать  на  графиках, мыслили графиками. Как
известно,  любой  процесс, где принимают участие две величины (температура и
объем,  состав  сплава  и  твердость),  можно  изобразить  на  листе  бумаги
графически.  Если  величин три, график требуется объемный, пространственный.
Движение  тела  в пространстве определяется четырьмя величинами, четвертая -
время.  Движение  надо бы изображать на четырехмерном графике. Геометристы и
сделали  вывод, что наш мир четырехмерен. Почему же небесные тела движутся в
нем   по   кривым   линиям:  параболе,  гиперболе,  эллипсам?  "Видимо,  мир
искривлен", - решили геометристы. Искривлен, и баста. Геометрия такая.

"Идя  в  науку,  я  наивно  полагал, что вступаю в армию искателей истины, -
писал  Здарг  далее.  -  На самом деле я был зачислен не в армию вообще, а в
полк  геометристов,  в  батальон  Льерля,  таланта  III категории, и получил
конкретное   боевое   задание:   добыть   один-два  факта  для  подкрепления
геометристов и посрамления оптистов. В этом и был смысл моей темы".

Так  описывал,  так оценивал Здарг свою диссертацию четверть века спустя. Но
тогда,  в  молодости,  он  был  преисполнен  старания, даже благоговения. Он
работал  ревностно,  сдал  экзамены,  прочел  и пересказал все причитающиеся
"использованные  труды"  (комплименты  по адресу Льерля Ридда вписала сама),
вычертил  графики  на  миллиметровке,  исправил  описки машинисток в четырех
экземплярах...  и  все это сделал на полгода раньше, чем полагалось. Он даже
рвался  защищать  досрочно,  как  в  студенческие времена, но Ридда удержала
его.  Как  правило,  подающие  надежды  не  укладывались,  просили отсрочку,
ссылаясь   на   необходимость   углубленного   изучения   новых  материалов.
Торопиться  было  бы  недипломатично. Тут любая описка колола бы глаза: вот,
мол, время было, поленился, пренебрег...

Но  Здарг  не  любил  сидеть  сложа  руки.  И,  выйдя за пределы своей темы,
поставил  вопрос:  откуда  берется  энергия притяжения? Кривое пространство?
Какие  силы  его  кривят?  Гравитоны  летят?  Откуда  берутся,  откуда у них
энергия,  чтобы звезды сближать? Появились выводы. Здарг даже сумел съездить
на  Их-Луну  для проверки. С Луны прислал радиограмму Ридде: "Везу сюрприз".
Но  Ридду  с  ее  обыденным  мышлением  не  насторожило слово "сюрприз". Она
поняла  по-своему: "Вероятно, умница Здарг нашел убедительное доказательство
против гравитонов. Льерлю подготовлена приятная неожиданность".

И  вот  защита. На сцене с колокольчиком в руках благообразный председатель.
Рядом  Льерль  - сухой, высокомерный, застегнутый на все пуговицы, чопорный.
Тут  же  оппонент,  толстый,  с  жирными  губами, причмокивающими в ожидании
банкета.   Свою   обязанность  он  выполнил  добросовестно,  приготовил  два
микроскопических  замечаньица  о  применении  букв  в  формулах, теперь ждет
награду  за усилия. Члены жюри пьют чай в буфете, чтобы дружно проголосовать
"за", когда кончится церемония.

Главное   достоинство  церемоний  -  краткость.  Председатель  скороговоркой
произносит  вступительное  слово  и  не  забывает напомнить Здаргу, чтобы он
уложился  в  пятнадцать минут. Затем абитуриент, взгромоздившись на кафедру,
ерошит  густые волосы, дергает себя за галстук, чтобы он съехал в сторону, и
объявляет громогласно:

- Я повторять не буду, что написано в автореферате

Предполагается,  что  вы  и  сами прочли. Нормальная ученическая работа. Там
все правильно и ничего ценного для науки.

Председатель  вопросительно смотрит на Льерля. Тот улыбается снисходительно,
шепчет  "молодо  -  зелено"  и ногтем стучит по стеклу часов, дескать, пусть
отговорит свое, сколько положено, а что скажет, не имеет значения.

Здарг  между  тем трубным своим голосом излагал вновь добытые мысли. Сначала
в  пух  и  прах  разгромил теорию оптистов (Льерль удовлетворенно улыбался),
затем  в  том же тоне изничтожил и геометристов (Льерль смолчал, но лицо его
покрылось  красными пятнами) и в заключение предложил свою собственную точку
зрения  -  энергетической  ее  можно  назвать.  Здарг  считал,  что источник
всемирного  тяготения  - и у них в Звездном Шаре, и у нас на Земле - в самом
веществе.   Вещество  теряет  часть  массы,  энергия  ее  переходит  в  поле
притяжения.  Для  земного  притяжения  тратится  миллиардная доля массы, для
звездного   -   миллионные   доли.   Это   привлекательно  и  даже  выгодно.
Теоретически   можно   создавать  искусственное  поле  тяготения,  не  тратя
энергии, только высвобождая ее и даже используя.

Впоследствии,   вернувшись   на   Землю,   я   излагал   идею  Здарга  нашим
специалистам.  Но мне сказали, что, видимо, я не понял что-то, гравитация за
счет  массы  -  это  ерунда.  К  сожалению,  я  не могу сослаться на матрицы
Здарга,  лестницу  Здарга,  зигзаг  Здарга, преобразования Здарга и опыты на
полигоне   имени   Здарга.   Я  так  и  не  разобрался  в  этих  матрицах  и
преобразованиях.  Но на защите Здарг упоминал свои матрицы и преобразования,
все  равно  это  не  произвело впечатления на геометристов, все они сидели с
поджатыми губами.

Однако у Здарга был еще и опыт.

Был прибор, он называл его "Грави-Вдаг - 1 мм".

Имелось  в  виду,  что  в  центре,  в  кружочке  диаметром  один  миллиметр,
создается  искусственное  тяготение,  И  можно  было  видеть,  как  пылинки,
пляшущие  в  солнечном луче, заворачивают к этому кружочку, оседают на него.
Можно   было   приложить   палец   сбоку   или  снизу  и  явственно  ощутить
притяжение... Чувство было такое, как будто палец кладешь на гвоздь.

Льерль,  конечно, не приложил, отказался. Другие прикладывали, убедились, но
не  пов