ала тебе: места хватит.
   - А ты не слишком резвись, - сухо добавила Зеленая Вода, ткнув своего
мужа под ребро.
   - Ой! К чему это ты?
   - А это на всякий случай. Чтобы тебе не вздумалось часом запустить  в
Пляшущую Лису свою маленькую штучку.
   - "Маленькую штучку"? Маленькую? Ну и ну!

30

   Вот где ты, стало быть...  Пляшущая  Лиса  сжалась,  услышав  ледяной
голос Вороньего Ловчего.  Она  шла  опираясь  на  прут,  которым  обычно
пользовалась,  вырывая  из  земли  богатые  крахмалом  клубни  полярного
картофеля. Сумка ее полна  была  листьев  щавеля  и  разных  питательных
корешков. Перед ней тянулись бугристые холмы - до самого горного  хребта
на западе. Солнце стояло в зените, и горы видны были особенно ясно.  Как
будто можно было протянуть руку - и  коснуться  заснеженных  пиков.  Все
вокруг тонуло в густой зеленой траве. Как не похоже было это на  намытые
водой серые камни в нижней части долины!
   Лиса обернулась. Он стоял перед ней  -  высокий,  стройный,  скрестив
руки на груди, гордо закинув голову. Ветер шевелил его  длинные  волосы,
падавшие на плечи сверкающей на солнце иссиня-черной волной.  Черты  его
лица были даже слишком совершенными. В темных, с тяжелыми веками  глазах
таились любопытство, угроза и в то же время нежность.
   - Я искал тебя в последнюю ночь Танца.
   - Я думала, ты сейчас молишься о даровании видения, а не гоняешься за
женщинами. Улыбка искривила его губы.
   - У меня уже было видение. - Он всей грудью вдохнул воздух. - В  этом
году успех будет с нами. Мы отгоним их обратно на  север.  Народу  будет
где разгуляться... до поры.
   Она почувствовала, что попала в ловушку. Зеленая Вода и Издающий Клич
остались за пригорком. Все, что она могла, - это позвать их на помощь, и
как можно громче.
   - Чего ты хочешь?
   Он удивленно поглядел на нее:
   - Ты же знаешь - спасти Народ от Других.  Чтобы-  И  для  этого  тебе
нужна я, - холодным тоном закончила она.Он засмеялся:
   - Но ведь ты уже была моей. Кому еще  ты  нужна?  Мой  глупый  братец
собирается стать великим Сновидцем. Вот дурень!  -  Он  пренебрежительно
взмахнул рукой. - Он все время рассказывал мне  о  своих  видениях.  Про
Отца Солнце, живущего далеко на юге, про странных  зверей.  Красно-бурые
карибу с задами цвета прелых листьев.  Маленькие  белые  олени,  которые
каждый год меняют рога и бегают быстрее Ветряной Женщины. Еще он поминал
такого зверя - полусобака-полуволк, бурый, с пушистым хвостом  и  носом,
как у лисы. Быстро бегает, он говорил. И сильный... Сильнее  волка...  -
Он резко засмеялся, - Сильнее волка? Бьюсь об заклад, что  его  любимому
Духу это должно быть по нраву!
   - Я бы на твоем месте не потешалась над Снами, - сурово ответила она.
   - Что? - Он небрежным шагом подошел к ней. - А почему нет?  Скажи-ка,
Лиса. Я ценю твои советы. Ведь настанет день - ты будешь моей женой.
   Она поглядела на него, гадая, как далеко  он  зайдет.  Легкий  запах,
исходящий от его тела, ударил ей в нос. Почти со страхом она заглянула в
его глаза, обладавшие - что ни говори - странной  притягательной  силой.
Не будь он так красив... нет, это немыслимо! Только не он. На память  ей
пришла Долгая Тьма. Она с отвращением вспомнила тело Вороньего  Ловчего,
заползающего к ней под покрывало.
   - Нет, не буду, - прошептала она, стараясь не терять власть над своим
голосом.
   Глаза его буравили ее,  проникая  прямо  в  душу.  Вдруг  взгляд  его
смягчился: он как будто приманивал ее. Мурашки пошли у нее по спине.
   - Ты рождена, чтобы стать во главе Народа, Лиса, - вкрадчиво произнес
он. Все внутри нее задрожало. - Но только если будешь со мной.
   - Ты станешь вождем? Он торжественно кивнул:
   - Великим вождем. Потому я и делаю то,  что  делаю.  Кого-ток  хорошо
тебя научила, правда? О, я видел, как ты убила лося. Хорошая работа.
   - Что? - спросила она, внезапно ускоряя шаг.
   - Я шел за тобой следом с начала Долго Света. Я глядел на  тебя  -  и
восхищался. Признаюсь, что временами мне до смерти  хотелось  подстроить
тебе ловушку и насладиться твоим телом.
   - Ты шел следом за нами? Все время?
   - Ну конечно же! Я не хотел, чтобы  женщине,  которой  я  восхищаюсь,
кто-нибудь причинил вред... особенно после  того,  как  ты  тогда  возле
Мамонтового Лагеря подарила мне свою любовь.
   Дрожь охватила ее.
   - Я никогда не желал тебе зла, - напомнил он. - Я любил  тебя  больше
всего на свете... кроме, может быть, Народа.
   Она обернулась. Он был рядом с ней, его руки  обнимали  ее,  горячие,
нежные... Он ласково провел пальцем по ее подбородку. Пламя вспыхнуло  в
ее теле.
   - Я... я никогда тебя  не  полюблю!  Никогда.  Ты  насиловал  меня...
использовал меня для своего наслаждения, как какую-то... какую-то...  Ты
привел меня к Кричащему Петухом, швырнул к  его  ногам,  опозорил  перед
всем Народом. Я ведь от тебя и убежала.
   - Я знаю. - Он сказал это так искренне. Она резко оттолкнула его:
   - Знаешь? - Гнев душил ее. Картины прошлого воскресали в ее памяти. -
А что ты знаешь? Что ты знаешь о моей жизни с Кричащим Петухом,  о  моем
отчаянии? А знаешь ли ты,  что  чувствовали  мы  со  Старухой  Кого-ток,
убегая из лагеря Бараньей Глотки?
   - Видения... - Глаза его наполнились неизмеримой горечью. - Повторяю,
я никогда не причиню тебе вреда. Но я  видел.  Видел  твою  Силу,  Лиса.
Настанет день, когда твое слово  будет  законом.  Не  сейчас,  а  потом,
после... В моих видениях ты - могущественнейшая среди Народа, а я...
   - А еще насмехаешься над Снами Бегущего-в-Свете, -  воскликнула  она,
покачав головой.
   - Разве у него бывали видения о тебе? Она опустила  глаза,  перебирая
испачканными в земле пальцами.
   - Нет, его Сны...
   - А я видел в своих грезах тебя. Мы  были  с  тобой  вместе.  В  моих
видениях ты была другой - сильнее, чем ныне. И мой долг - наставить тебя
на верный путь. Помочь тебе стать тем, чем ты рождена быть.
   - Я хочу быть самой собой, - бросила она, - а не тем чем тебе  угодно
меня воображать.
   Он покачал головой и горько искривил губы:
   - Я люблю тебя. Я мог бы тебя пожалеть. Но я не вправе. У  тебя  есть
свое предназначение - как и у меня. Так или  иначе,  мы  будем  с  тобой
вместе, будем могущественны, судьба Народа будет в наших руках. И  тогда
ты полюбишь меня и поймешь, что я для тебя сделал.
   Она хотела ответить - и оборвала себя, поймав его бешеный от  страсти
взгляд.
   - Ты сумасшедший.
   Он не сводил с нее своих безумных глаз.
   - Может быть... Но запомни: я люблю тебя, я клянусь тебе в этом. Гнев
мой - на Других, что изгнали нас из родных земель. А к тебе я  испытываю
лишь нежность. Я плачу от боли при мысли  о  том,  что  тебе  предстоит.
Когда ты придешь ко мне...
   - Я никогда к тебе не приду! - бросила она. - Скорее я брошусь на шею
какому-нибудь Другому, чем... Он нахмурился:
   - Нет! Не говори так! Ты... ты моя. Моя, слышишь? За что, ты думаешь,
я борюсь? Чтобы ты попала в лапы к Другим? Я хочу, чтобы  ты  оставалась
чистой... чистой и незапятнанной... для моего семени. Придет день - мы с
тобой, величайшие среди Народа, дадим начало новому племени, которое...
   Она отшатнулась.
   - Сумасшедший, - опять прошептала она.  Он  глядел  на  нее  и  качал
головой.
   - Нет, - ответил он. - Ты не видишь. Я вижу, я. Дитя в твоем чреве...
мое дитя! -  Губы  его  искривила  какая-то  жалкая  улыбка,  на  глазах
выступили слезы. Он нежно протянул к ней руку, пытаясь коснуться ее. - Я
вижу нашего сына!
   - Нет! - вскрикнула она. Она опрометью  бросилась  по  дорожке  через
пригорок, бросив сумку с кореньями. Только когда Зеленая Вода  заключила
ее в свои крепкие объятия, она остановилась, все еще продолжая дрожать.
   - Что случилось?
   - Вороний Ловчий... - попыталась объяснить она. Слишком уж  была  она
испугана. - Он совсем помешался.
   - Успокойся. Пока ты с нами, он тебе зла  не  причинит,  -  ободряюще
похлопала ее по плечу Зеленая Вода
   Пляшущая Лиса испуганно обернулась, но взгляд ее не встретил  ничего,
кроме колеблемой ветром осоки и полыни, покрывающей склон холма.
   - Почему всегда мы? - воздел к небу руки Издающий Клич,  поглядев  на
горстку людей, громко спорящих  на  расстоянии  полета  копья  от  него.
Старики гневно тыкали искривленными пальцами в юнцов,  которые  в  ответ
лишь сжимали копья  и  упрямо  качали  головами.  Споры  захватили  весь
лагерь. То, что сделал Вороний Ловчий, взбудоражило каждого.
   А в чумах на террасе царила  тревога.  Женщины  мастерили  одежду,  с
тревогой глядя на своих спорящих мужей. Дети не носились с криками между
чумов, не играли с собаками.
   Издающий  Клич,  качая  головой,  разглядывал   кварцевую   заготовку
наконечника. Его опытный взгляд чуял в нем какую-то не правильность.  Он
долго примерялся к наконечнику, потом прислонил его край к подставке  из
песчаника, готовясь отсечь зазубрины.
   - Сперва Бегущий-в-Свете  со  своим  Сном...  Теперь  Вороний  Ловчий
вздумал охотиться на Других вместо мамонтов и карибу! - бормотал он  под
треск своего инструмента. - А нам страдать!
   Поющий Волк из угла поглядел на него. Он вырезал узор  на  мамонтовом
бивне, искусно инкрустируя  кусочками  резной  кости  рукоятку  атлатла.
Смеющаяся Заря латала его обувь. В ней - это уже было  заметно  -  росла
новая жизнь.
   - Как сказала Цапля, мир меняется, - заметил он. -Ничто не вечно.
   - Вороний Ловчий и Бегущий-в-Свете раскололи Народ изнутри.
   Зеленая Вода задумчиво наклонила голову:
   - А с кем быть нам? Бегущий-в-Свете всех нас спас - привел  к  Цапле.
Нельзя это забывать. - Она стала втирать круглым булыжником смесь мозгов
и мочи в кожу: из шкур таких молодых оленей делают  нижнюю  одежду,  она
должна быть мягкой, теплой и легкой. Живот ее округлился  -  она,  также
как Смеющаяся Заря, ждала дитя.
   Рядом с ней сидела Пляшущая Лиса. Она тоже мастерила  одежду.  Волосы
ее спадали черной волной. Она молчала - только слушала других.
   - Думаю, мы не должны бы его бросать, - согласился Издающий  Клич.  -
Я, конечно, мог бы поступить иначе...
   - Оно и видно, - заметила Зеленая Вода.
   - Отчего же?
   - Да послушай, как ты говоришь об этом: "Мы должны бы...  нам  стоило
бы...". - Она тепло улыбнулась ему, и он как-то повеселел.
   - А почему, как вы думаете, - с удивлением  спросил  Поющий  Волк,  -
Кричащий Петухом до сих пор молчит?
   Издающий Клич пожал плечами:
   - Как будто выжидает чего-то. Пляшущая Лиса громко хмыкнула.
   - Вы же помните, что говорила о нем Цапля. И Обрубленная Ветвь  тоже,
-  произнесла  Смеющаяся  Заря,  разглядывая  только  что  изготовленный
мокасин. - Он не видит Снов. А уж  Цапля  знает.  Может,  он  ждет,  что
какой-нибудь ветер надует ему Сон.
   - Цапля верит в сон Бегущего-в-Свете, -  заметил  Издающий  Клич.  Он
удовлетворенно ощупал пальцем наконечник. Ну вот, теперь все в порядке.
   - Но люди говорят - она ведьма... - прошептала Смеющаяся Заря.
   - Нам она ничего худого не сделала. Она нас кормила, только благодаря
ей мы и  выжили.  Нет,  она  хорошая  старуха.  И  Сновидица.  Настоящая
Сновидица. Помнишь, как она вызвала карибу пением?
   - А помнишь, как Бегущий-в-Свете сам вызывал карибу?
   - Да. - Издающий Клич склонился  над  заготовкой,  точно  выверенными
ударами отсекая от нее мелкие пластинки. - Хороший там  камень...  Здесь
такого не сыщешь.
   Пляшущая Лиса подошла поближе, завороженная его работой.
   - Эй! - прикрикнул на него Поющий Волк. - Поосторожнее! Ты  весь  чум
засыпал своими обрезками Чего доброго, я сяду на них и загоню себе в зад
занозу!
   Издающий Клич раздосадованно оглянулся:
   - С такими, как ты, никогда не сделаешь хорошего копья... но  подожди
немного, а? Скоро я кончу. Как только я  закончу,  ты  же  сам  захочешь
купить этот наконечник. Попытаешься всучить за  него  за  него  одну  из
твоих картинок...
   - Что ж я могу поделать? Твои наконечники лучшие  во  всем  Народе...
Особенно эти новые, тонкие, что ты  недавно  придумал.  Как  быть  -  не
оставлять же свою семью помирать с голоду. А картинки мои -  вещие,  они
приносят удачу.
   -  Тогда  не  жалуйся,  что  летят  обрезки!   Как   иначе   обточишь
наконечник?
   - Я хочу этот наконечник, - решительно сказала Пляшущая Лиса. - Я дам
за него две лисьи шкуры. Хорошие шкуры, из них можно сделать капюшон для
парки или перчатки с прорезями для каждого пальца.
   - Он твой, - ответил Издающий Клич, не без  удовольствия  покосившись
на Поющего Волка, который только  что-то  пробормотал  себе  под  нос  и
быстрее заработал своим резцом. - Сделай мне съемную рукоятку, и я,  так
уж и быть, уступлю тебе пару наконечников,  -  лениво  заметил  Издающий
Клич.
   - Разъемные копья? - взвился Поющий Волк. - Да ты не в своем уме.
   - Когда тот бизон чуть меня не укокошил, мне кое-что пришло в голову,
- нахмурился Издающий Клич. - Надо это как следует обдумать...
   - Уж не хочешь ли ты пойти за Вороньим Ловчим? -  спросила  Смеющаяся
Заря, возвращаясь к первоначальной теме разговора.
   Поющий Волк задумчиво оперся подбородком на
   Руку:
   - Случилось много нового. А что если он прав?
   Что если бы народ Гейзера дал им отпор? Хотел бы я знать больше...  А
пока что мы мало знаем - трудно решать.
   - Сражаться - это не наш путь, - возразил Издающий Клич.  -  Я  помню
историю, что рассказывала Летящая-как-Чайка. О том, как давным-давно  мы
воевали с Другими. Они нас разбили, потому-то Народ и пришел сюда, отдав
все свои земли. Она говорила, что лучше отдать свое и  уйти,  чем  вечно
жить обороняясь. Когда люди втягиваются  в  войну,  объясняла  она,  они
начинают все время оглядываться, нет ли врага за спиной, и больше ничего
делать не могут. Не могут охотиться. Потому-то Отец Солнце и послал  нас
сюда и дал нам закон: не убивать друг друга.
   - А если Отец Солнце послал сюда и Других тоже? Чтобы испытать нас, к
примеру?
   - Может, и так, - ответил Поющий Волк, малость поразмыслив. -  Может,
через Бегущего-в-Свете он поведал нам свою новую волю?
   - Бегущий-в-Свете... Бегущий-в-Свете... Хватит о нем!
   - Мы все выжили, кроме одной девочки. И моя жена,  и  я...  -  Поющий
Волк покачал головой. - Он привел нас к Цапле.  К  Сновидице.  Настоящей
Сновидице. Не такой, как Кричащий Петухом.
   - Кричащий Петухом, - с  тихой  ненавистью  прошептала  Лиса,  закрыв
глаза.
   - То, что он сделал с тобой, - дурно, - согласился Поющий Волк.
   - Не забудь, что Вороний Ловчий помог ему в этом.
   - И ты думаешь, он безумец? Она быстро кивнула:
   - Что-то повредило его разум... Он видит Сны. Но точно я не знаю.
   Издающий  Клич  вздохнул  и  поглядел  на  Лису.  Он   погрузился   в
размышления; тревожная складка легла у его широких губ.
   - Смотри, как все получается: о чем ни заговорим,
   Сразу поминаем этих двух братцев. Право, от них одно беспокойство!
   - Бегущий-в-Свете хоть не зовет тебя идти туда, где  тебе  непременно
всадят в брюхо копье, - отозвалась Зеленая Вода, задумчиво подняв бровь.
- У вождя на первом месте должно быть  благополучие  Народа.  Ничего  не
поделаешь - похоже, нам придется в конце  концов  слиться  с  Другими  в
единый Народ.
   - Да, Бегущий-в-Свете не звал  нас  воевать,  -  возразила  Смеющаяся
Заря, - но он повел нас к Великому Леднику, а там нас сожрали бы Духи. -
Она затянула зубами шнурок,  разглядывая  мокасин,  который  только  что
смастерила.
   - Вороний Ловчий завтра вернется. Большая часть юношей пойдет с  ним.
Все хотят скрестить копья с Другими. -  Поющий  Волк  поднял  мамонтовый
клык причудливо исчерченный его резцом. - Если это  должно  случиться  -
сейчас лучшая  пора.  Мяса  много.  Обновление  вот-вот  закончится.  До
осенней охоты еще далеко.
   - Я не пойду, - решил Издающий Клич, бросив взгляд на  Зеленую  Воду.
Она явно испытала облегчение при этих его  словах.  -  У  меня  семья...
Скоро будет пополнение. Куда мне идти?
   Поющий Волк посмотрел на свою жену:
   - А я... я, может быть, пойду. Смеющаяся Заря встрепенулась, глаза ее
наполнились ужасом:
   - Нет, нет, не надо!
   - Я хочу поглядеть. Должен же там быть хоть один человек вроде  меня.
Как свидетель.
   - Нет, - прошептала она, пытаясь дотянуться до него ладонью.
   Поющий Волк спокойно поглядел в глаза своей жене:
   - Может быть, для  меня  настал  час,  о  котором  говорили  Цапля  и
Обрубленная Ветвь. Затем-то мы и заботимся о стариках. Чтобы  учиться  у
них уму-разуму... А я хочу понять, что происходит. Посмотреть и на тех и
на других. Должен же хоть один здравомыслящий человек вернуться оттуда и
рассказать Народу правду. А Вороньему Ловчему я не доверяю!
   Он поглядел на Издающего Клич. После долгого молчания он спросил:
   - Ну а если я не вернусь, ты отпоешь мою душу,  чтобы  она  попала  к
Блаженному Звездному Народу?
   Смеющаяся Заря, плотно сжав челюсти, в отчаянии отвернулась.  Что  он
выдумал, ее сумасшедший муж! Что будет с ней, с их долгожданным ребенком
- ведь всех остальных детей они потеряли в эту Долгую Тьму...
   - Мы за тебя, конечно, помолимся, - ответил Издающий Клич,  -  только
что доброго в...
   - Ты возьмешь к себе Смеющуюся Зарю? Сделаешь ее своей второй женой -
вместе с Зеленой Водой? Воспитаешь моего ребенка?
   Издающий Клич собирался было опять возразить, да прикусил язык.
   - Все сделаю, что надо, - кивнул он. - Мы же с  тобой  не  один  день
были вместе? Охотились на мамонтов, спасали друг другу  жизнь...  Ты  бы
для меня это сделал - и я для тебя тоже. Возьму в жены Смеющуюся Зарю, и
дитя твое будет моим.
   Поющий Волк опустил глаза:
   - Может, я смогу разобраться, что  стоит  за  этими  двумя  братьями.
Должно быть, один из них прав...
   Смеющаяся Заря прикусила губу, глаза ее блестели от ярости.  Пляшущая
Лиса ободряюще сжала ее руку.
   - А может, - всхлипнула Заря, - поймешь, правду ли  о  тебе  говорила
Цапля...

31

   Поющий  Волк  перегнулся  через  край   каменной   террасы,   пытаясь
разглядеть в утреннем тумане расположившийся на песчаной равнине  лагерь
Других, Рядом текла широкая река,  и  ее  негромкий  шум  был  явственно
слышен в предрассветной тишине. Он обернулся, бросив взгляд на Вороньего
Ловчего. Глаза воина холодно  сверкали.  Он  метнул  несколько  копий  в
появившихся Других, и они, словно по волшебству, упали  наземь.  Первыми
погибли двое детей, выбравшихся из чума. Смех Вороньего Ловчего прорезал
холодный воздух.
   Поющий  Волк  оторопел:  "Убивать  детей?  Вот  как  начинается   наш
поход..."
   Еще один  высокий  мужчина  вышел  из  чума  и,  зевая,  взглянул  на
горизонт. На востоке вставала рыжевато-красная заря.
   - Готовы? - прошептал Вороний  Ловчий;  он  измерил  взглядом  высоту
обрыва и изогнулся перед прыжком.
   Юноши горячо кивнули ему, облизав сухие губы.  Сердце  Поющего  Волка
забилось.
   - Давайте!
   Вороний Ловчий с боевым кличем бросился вниз с обрыва  -  прямиком  в
лагерь Других. За ним следом ринулись воины Народа.
   Поющий Волк поспешил вслед за Ударом Молнии в  темный  чум,  в  ужасе
глядя, как тот, используя  свое  копье  как  пику,  пронзает  им  глотки
дряхлых стариков и новорожденных младенцев.
   Он был не в силах двинуться с места и даже не пошевелился, когда Удар
Молнии грубо оттолкнул его в сторону, бросаясь  к  соседнему  чуму.  При
взгляде на резню Поющего Волка стало мутить. Он обернулся; ужас  застлал
ему глаза, но хватало и одного  запаха,  исходившего  от  этой  кровавой
бани.
   - С дороги! - закричал ему Удар Молнии.
   Он нетвердым шагом отступил в утренний холод, судорожно глотая слюну.
Справа что-то просвистело - это один из Других, сидевший близ очага,  на
котором  жарилось  мясо,  метнул  в  него  копье,  оцарапав  предплечье.
Движимый инстинктом, Поющий Волк подпрыгнул и метнул копье в ответ - его
удар был точнее: враг упад с перебитой шеей. Страх и ненависть смешались
в его предсмертном крике.
   Поющий Волк угрюмо расхаживал по поселку Др