. Место это зовется Дан Эсон, дан йерниев.
   - А где сам Эсон? Мы ищем его.  Торговцы  с  севера,  герамании,  донесли
весть о нем царю Пери-меду.
   - Ты опоздал.
   - Войны были, и путь неблизок.
   - Войны есть и были всегда.., война - дело мужское. Мы  здесь  воевали  с
атлантами. И я в том числе -  видишь  эти  благородные  раны?  Великая  была
битва, пусть мы и проиграли ее.
   - Эсона убили?
   - Нет, захватили живым, но перед этим он успел сразить многих.  Я  видел,
как его уносили, раненого, потерявшего сознание. Потом я узнал, что  он  был
еще жив, когда атланты уплыли отсюда. Они увезли его на своем  корабле.  Так
что сейчас он, конечно, мертв.
   - Когда это случилось? - негромко, чтобы скрыть волнение, спросил Форос.
   - Когда? Я потерял счет месяцам. - Зодчий огляделся. - Сейчас у нас сухой
месяц пейни, по египетскому счету. Значит, это случилось месяцев  тринадцать
назад - в месяц эпипи.
   Поднявшись на ноги, Форос стал взволнованно прохаживаться.
   - Мы мечтали найти его живым, но, мне  кажется,  и  сам  Перимед  уже  не
надеялся на это. Мы знали, что атланты послали сюда отряд,  поэтому  я  взял
семь кораблей. Но атланты давно уплыли, лишь небольшой  отряд  оставался  на
копи - все они мертвы. Значит, они увезли Эсона с собой в Атлантиду?
   - Куда же еще идти кораблям атлантов?  -  вопросительно  произнес  Интеб,
потирая ногу.
   - Действительно, куда? Если ветер был попутным, они успели вовремя. Эсон,
брат мой двоюродный, мертв, но  он  принял  благородную  смерть,  зная,  что
Атлантиду ожидает неизбежная гибель.
   - Ты говоришь загадками, а я очень устал.
   - Тогда слушай, египтянин. Ты знал его...
   - Любил.
   - Тогда узнай, как он умер.  Мир  стал  другим.  Был  день  огня,  солнце
побагровело и стало черным, земля содрогалась, и в Микенах  с  неба  сыпался
пепел. А когда мы спустились к морю, оказалось, что воды вздыбились и  смыли
в море все города, что были на побережье. Люди еще не видали подобных  волн.
Пострадали и далекие  города,  до  самой  Трои.  Все  корабли  погибли,  все
побережье было разрушено. Мы построили корабли и поплыли на Крит. Нет больше
Феры, священной отчизны атлантов. Берега Крита опустошены, корабли  утонули.
Микены правят теперь Атлантидой и Арголидой, могучие Микены правят всеми  со
своего утеса, далекого от моря.
   - Не понимаю...
   - Не понимаешь? Разве тебе не ясно, что захваченный атлантами в плен Эсон
погиб на Крите вместе со своими врагами, зная, что смерть их дарует  Микенам
жизнь? Он встретил свою победу.
   - Он погиб. Что в том, как это случилось? После него остались  эти  арки,
эти хенджи из камня. Они будут жить после его смерти  и  напоминать  о  нем.
Мужи будут видеть их и помнить, что  некогда  здесь  произошло  великое.  Ты
возвратишься в Микены?
   - Без промедления. Надо обо всем известить Перимеда.
   - Возьмешь ли меня с собой? Думается, я хорошо послужил Микенам. А теперь
я мечтаю вновь увидеть зеленый Египет. За  мой  проезд  я  заплачу  Перимеду
настоящим сокровищем. Его внуком.
   - Неужели Эсон здесь женился? Интеб криво усмехнулся:
   - По обряду здешних людей он был женат  на  местной  царевне.  Мы  с  ней
любили Эсона и в конце концов сумели  забыть  о  прежней  ненависти  друг  к
другу. Она спасла мне жизнь. Семя Эсона вновь ожило в ней,  но  я  не  сумел
отплатить ей тем же за жизнь, которую она мне вернула. Она умерла, и  с  ней
дочь Эсона. Но сын его жив. Вот он за камнем - тот, что посмелей  йернийских
мальчишек. - Он громко позвал:
   - Атрей, поди-ка поближе. Это твой родич. Мальчик медленно подошел.  Если
он и был испуган, то не обнаруживал этого. Широкоплечий и крепкий, как отец,
с таким же настойчивым взглядом.
   - Я учил его микенскому языку, - сказал Интеб, - надеясь, что  день  этот
все-таки настанет.
   Мысли его отвлеклись, зодчий задумался. Скоро он оставит эти края.  Скоро
увидит дом свой, золотой Египет, но часть его души - Интеб понимал это - все
равно останется в этих краях. Эти  великие  камни  принадлежат  Эсону.  Если
где-то сейчас живет частица его - так  именно  тут.  Интеб  медленно  хромал
между камней, прикасаясь к их ровной поверхности,  ему  вспоминались  боевые
кличи йерниев, грохот топоров о щиты.
   Все. Кончено. Наконец-то впереди встреча с домом. Неровные  шаги  привели
египтянина к камню, над которым он так долго трудился. Восхитительно твердым
был этот камень. Рука его погладила поверхность колонны. Собственными руками
совершил он это. Каменным молотом, обломком медного  меча  вместо  зубила  -
металл стерся о камень. Но чем тверже камень, тем дольше сохранят он на себе
знаки.
   - Эсон, - проговорил Интеб.
   Перед этим камнем и пал его друг.  Зодчий  провел  пальцами  по  кинжалу,
выбитому, выгравированному им на поверхности камня. Длинный узкий  микенский
кинжал с крестообразной рукоятью.  Царский  кинжал  Эсона.  Знак  Микенского
царства.
   Охваченный усталостью, Интеб повернулся к нему спиной и захромал прочь  -
крошечная фигурка среди гигантских блоков. Больше  он  не  оборачивался.  Он
оставил и Дан Эсон, и Остров Йерниев. Оставил Йерниев, сильно  поредевших  в
числе и рассеявшихся, потерявших свою силу.
   И пала тогда тьма на остров, и длилась она долго.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Глава 1

   В этом романе много крови и жестокости - так и должно быть,  если  пишешь
об истории бронзового века в Европе. Примерно таким и  был  мир  за  полторы
тысячи лет до Рождества Христова, таким изображал его Гомер. Конечно,  Гомер
прославлял отвагу и храбрость воинов: они были не единственной  составляющей
общества героического периода, но ведущей. Все, кто изучает времена  Гомера,
прекрасно понимают это. Возникает вопрос: что означают  20  -  30  бронзовых
клинков, обнаруженных в одной из  микенских  гробниц,  и  как  добывал  себе
пропитание их владелец? Ответ ясен без слов.  В  поэтических  произведениях,
созданных по заказу вождей, встретится много поэтических преувеличений,  вне
зависимости от того, связаны ли эти сказания непосредственно с Микенами  или
нет. Но, невзирая на любые преувеличения, нельзя сомневаться в том, что  век
Стоунхенджа - это век героев.
   Наш роман начинается с цитаты из "Крития", с отрывка,  в  котором  Платон
повествует об истинно первой мировой войне на нашей планете. С одной стороны
выступал союз греческих городов Арголиды. Противостоял  им  царь  Атлантиды,
нами названный Атласом, основатель империи атлантов,  называемой  историками
минойской, - империи, погибшей под ударами микенских греков и  погрузившейся
в волны Эгейского моря, над которым она господствовала.
   В этой войне участвовали почти все древние страны -  от  Трои  до  лесной
глуши  Центральной  Европы,  от  маленьких  крепостей-дворцов  Арголиды   до
величественной Атлантиды.
   Война эта велась за сырье не менее важное, чем то,  от  которого  получил
имя наш нефтехимический век. Тогда это было олово, теперь - нефть. Без олова
не было бы бронзового века. Уже на заре металлургии стало ясно,  что  чистая
медь слишком мягка, из нее не получается  надежных  инструментов  и  оружия.
Чтобы  получить  твердый  сплав,  требовалось  олово  -  металл,  не   часто
встречающийся в природе. Одна его часть, прибавленная к девяти частям  меди,
превращает ковкую, повсюду встречающуюся медь в твердую бронзу.  Если  олова
слишком много, бронза становится хрупкой, как и сама отверждающая компонента
этого сплава: если слишком мало - бронза останется мягкой, как и сама  медь.
Но олово встречается редко, тем более что древние не так глубоко  вгрызались
в землю, как это делаем  мы.  Они  искали  комочки  касситеритов  в  ручьях,
протекающих через оловоносные земли. Нигде теперь на всей земле не встретишь
эти комки, похожие на орех, наши предки давным-давно освободили  поверхность
ее от этих самородков.
   В настоящем романе мы используем сведения о древних способах добычи  руды
и примитивных методах плавки. Мы ничего не придумывали, так все и  делалось,
так выплавляли олово, ковали медь, плавали под парусами, тесали камень,  так
ставили  камни  Стоунхенджа,  так  делали  все  прочее...  Приведенные  нами
технические подробности основаны на истинном знании,  полученном  с  помощью
археологии.
   Что же касается персонажей - борьбу за олово ведет  герой,  представитель
той группы населения, которой оно необходимо, - царек бронзового века и  его
воины. Обе соперничающие стороны ищут ценный металл далеко  от  собственного
дома  и  в  свою  борьбу  втянули  всех,  кого  только  можно.  Атланты   из
Средиземного моря направлялись в Черное, поднимались до середины реки Дунай,
там были их оловянные копи. Другая сторона искала олово в западных пределах,
за Гибралтарским проливом в Атлантическом океане - в Британии,  в  оловянных
копях Корнуолла.
   Другой стороной были микенцы, и Стоунхендж был построен в ходе войны их с
атлантами почти три тысячи пятьсот лет назад. Его не могли не построить.  Он
был необходим - в качестве оборонительной меры против атлантов.
   Это историческое повествование? Да. Построенное на истинных фактах -  да,
в том смысле, что мы не опустили ни одного факта и  не  придумали  ни  одной
недостоверной детали ради развития сюжета. Но это не исторический роман, это
роман об истории. Мы нигде не вышли за пределы того, что действительно могло
произойти. Выдуманы сами личности героев, их поступки -  но  облик  культур,
представителями которых они  являются,  оставил  свои  следы  в  камне.  Вся
приключенческая интрига построена на строгих фактах. Рассмотрим некоторые из
них.

Глава 2

   В 1953  г.  в  Стоунхендже  на  внутренней  поверхности  одного  из  пяти
трилитов, входящих в это каменное сооружение,  было  обнаружено  изображение
кинжала. Археологи  усмотрели  в  этом  изображении  аналогию  с  кинжалами,
обнаруженными в царских гробницах Микен. Таким образом,  было  предположено,
что  возведение  Стоунхенджа  отражает  связи  со  Средиземноморьем,  -  так
утверждали  заголовки  газетных  статей  об  уникальном  открытии.  По  ряду
соображений создание кольца мегалитов было датировано примерно  1500  г.  до
н.э.
   Дату определили следующим образом. Во-первых, было  установлено  сходство
между весьма отчетливым изображением кинжала в Стоунхендже и оружием того же
типа, обнаруженным в царском захоронении в Микенах возле Львиных ворот.  Там
среди погребальной утвари обнаружены предметы  из  Египта,  в  том  числе  и
керамика, которая  поддается  точной  датировке,  поскольку  различные  типы
сосудов соотносятся с современными им записями, содержащими даты египетского
солнечного календаря. Оказалось, что в микенских  шахтовых  царских  могилах
рядом с бронзовыми кинжалами находится египетская керамика середины  второго
тысячелетия до н.э. Форма этих кинжалов в точности соответствует изображению
на внутренней поверхности камня номер пятьдесят три.  Таким  образом,  можно
предположить, что эта фаза развития комплекса Стоунхенджа, с  ее  массивными
трилитами и сарсеновым кольцом, соответствует именно  этому  времени.  Позже
дата  нашла  подтверждение  с   помощью   радиоуглеродного   анализа:   было
исследовано органическое  вещество  -  роговой  наконечник,  обнаруженный  у
подножия  одного  из   камней.   Позже   радиоуглеродная   хронология   была
пересмотрена, и, в соответствии с новым, более сложным  эталоном,  все  даты
отодвинулись в прошлое. Теперь Стоунхендж оказался датированным 2000  г.  до
н.э.: другими словами, было предположено, что он возведен за  пять  столетий
до возвышения Микен и прочих городов Арголиды (микенского союза,  именуемого
по своему главному городу).
   Однако потом археологическая мысль совершила свой полный  оборот.  Помимо
изображения на камне были обнаружены другие свидетельства связей с Микенами:
на юго-западе Британии возле оловянных месторождений  был  найден  настоящий
микенский кинжал и слиток микенского образца,  не  говоря  уже  о  ребристой
золотой чаше из Риллатона, расположенного неподалеку, подобной тем, что были
обнаружены в шахтных погребениях. Возможно, что  радиоуглеродный  метод  дал
здесь ошибку - связи со Средиземноморьем значительно более достоверны. Можно
заключить, что в 1500 г. до  н.э.  микенцы  действительно  присутствовали  у
Стоунхенджа.
   Примерно в этот же период катастрофическое  вулканическое  извержение  на
острове Фера в Эгейском море погубило столицу островного  царства  минойцев,
известного и под именем Атлантида. Невзирая  на  все  облако  тайн,  которым
окутано это  государство,  легендарная  страна,  описанная  Платоном,  давно
приобрела реальный облик: начиная с 1909 г. некоторые археологи видят в  ней
изображение  минойской  державы,  что  тоже  явилось  объектом  для  броских
газетных заголовков.  Эта  вполне  респектабельная  старинная  новость  была
позабыта за волной новейших оккультных фантазий тем не менее она до сих пор
в ходу в  научной  литературе.  Итак,  факты  гласят,  что  морская  держава
атлантов располагалась на двух островах, Фере и Крите, первом - маленьком  и
округлом,  втором  -  большом  и  прямоугольном  -  так  писал  Платон.  Она
существовала одновременно с Микенским союзом и конфликтовала с ним.
   Основываясь на этом, мы  в  романе  воспользовались  предположением,  что
резное изображение кинжала  на  поверхности  камня  и  даже  сам  Стоунхендж
возникли в результате стечения обстоятельств во время продолжительной  войны
Микен и Атлантиды, фантастика? Ни  в  коей  мере.  Свидетельство  Платона  о
существовании у египтян записей о долгой войне  с  Атлантидой  историкам  не
кажется удивительным. Они оспаривают представление об  Атлантиде,  созданное
трудами любителей разных тайн.  Эту  загадку  можно  легко  разрешить,  если
предположить, что Платон допустил элементарную ошибку в дате.  В  результате
явной  описки  переписчика,  которую  старательно  не  замечают   все,   кто
рассчитывает  воспользоваться  ею  в  тех  или   иных   целях,   у   Платона
суперцивилизация  Атлантиды  процветает  как  раз  в   те   времена,   когда
человечество на всей Земле еще не вышло из стадии  охоты  и  собирательства.
Историю Атлантиды Платон узнал от Солона, тот  -  от  египетских  жрецов.  В
соответствии с сообщением Солона, жрецы утверждали, что Атлантида погибла за
9000 лет до его посещения Египта, где  греческий  мудрец  изучал  библиотеку
храма Нейт в Саисе, столице Нижнего Египта.  Подобная  датировка  отодвигала
события к окончанию  плейстоценового,  или  ледникового,  периода.  Ни  одна
человеческая  культура  еще  не  сделала  тогда   революционного   шага   от
собирательства  и  охоты,  характерных  для  древнего  каменного  века,  или
палеолита, к земледелию  и  скотоводству,  ставшим  преобладающими  в  новом
каменном веке, неолите, не говоря уж о  развитии  городов.  В  то  время  не
существовало даже самой  египетской  цивилизации,  а  тем  более  -  жрецов,
способных зарегистрировать  это  событие.  Подобно  египетской,  цивилизация
Атлантиды принадлежала бронзовому веку -  с  его  парусниками  и  торговлей,
металлургией  и  дворцовыми  ремесленниками,  величественными   дворцами   и
храмами, монументальными общественными сооружениями. Солон легко мог принять
сотни  за  тысячи  -  типичная  ошибка,  если  имеешь  дело  с   египетскими
числительными. На самом же деле жрецы называли 900 лет, а не 9000.
   Эта дата более правдоподобна: тогда война должна была  происходить  около
1477 г. до н.э.: именно тогда, как утверждают геологи, случилась  катастрофа
на Фере.
   Действие нашего романа начинается за три года до этой даты.  Столько  лет
потратил наш герой - средиземноморец, микенский царевич Эсон, на  возведение
Стоунхенджа как сооружения, необходимого для войны с Атлантидой.
   Жившие в дельте Нила  египтяне  имели  все  основания  надолго  запомнить
гибель Атлантиды, они были потрясены этим событием. Взрыв Феры сопровождался
землетрясением,  приливными  волнами,  выпадением  пепла.  Он   был   мощнее
извержения Кракатау. Предполагается даже,  что  евреев  в  их  исходе  через
пустыню, лежавшую почти на уровне моря, преследовала  именно  армия  Тутмоса
III, уничтоженная волнами цунами, распространявшимися  к  югу  из  Эгейского
моря. Но Египет уцелел, а второй главный остров Атлантиды,  Крит,  подвергся
разрушениям. Огромный дворец в  Кноссе  был  разрушен,  последующий  этап  в
истории  Крита  оказался  микенским,  как  это  следует  из  смены  алфавита
дворцовых  надписей.  Падение  Атлантиды   позволило   микенцам   занять   и
перестроить Кносс, далее на пути их в восточное Средиземноморье лежала Троя.
Запечатленное Гомером падение Трои,  в  свою  очередь,  знаменует  окончание
микенского периода в истории Греции.

Глава 3

   От Гомера мы переходим к другим культурам европейского  бронзового  века:
культуре  Унетице  на  территории  нынешней   Чехословакии,   родине   наших
гераманиев,  и  уэссекской  культуре  юга  Британии,   созданной   йерниями,
завершившими строительство Стоунхенджа. Микены, а к северу от Альп Унетице и
Уэссекс - вот точки наивысшего  развития  в  Европе  тех  времен.  Минойскую
культуру Атлантиды  можно  считать  вариантом  микенской  -  пусть  и  более
сложным, - но война между ними засвидетельствовала равенство  соперников,  о
чем сообщает Платон в  тяжелой  борьбе  сходятся  только  равные.  В  обоих
государствах записи велись на табличках из  необожженной  глины  сохранился
лишь хозяйственный архив. Отзвуки истории Микен нашли место в  произведениях
Гомера, созданных около 750 г.  до  н.э.,  через  несколько  столетий  после
падения  этой  культуры,  уже  на  грани  железного  века,  в  самом  начале
классического периода греческой истории. Из Центральной  Европы  до  нас  не
дошло никакого подобия этому эпосу, однако в известном смысле  Гомера  можно
считать и  североевропейским  поэтом.  Героический  быт  благородных  воинов
бронзового века  одинаков  повсюду,  вне  зависимости  от  того,  воюют  они
бронзовыми  мечами  (Микены  и  Унетице)  или  каменными  боевыми   топорами
(Уэссекс).  В  конце   концов,   каменные   топоры   эти   являются   копией
металлических.  Воины  Уэссекса  предпочитали  выбирать  драгоценные  породы
камней для  своих  двусторонних  секир,  полировка  придавала  такому  камню
металлический блеск.
   Параллельно  героической  традиции  Европы  развивается  цивилизация   на
Ближнем Востоке: шумерская в междуречье Тигра - Евфрата и  египетская  -  на
узкой полоске плодородных земель,  вытянувшихся  вдоль  Нила.  Обе  традиции
восходят к бронзовому веку, но каждая по-своему.  Конечно,  обе  цивилизации
порождены неолитическим производством, использующим одомашненные растения  и
животных. Такая культура имеет два варианта - или  оседлое  земледелие,  или
кочевое животноводство. Последний вариант традиционен  для  древней  Европы,
которую заселили пришедшие  с  востока  люди  культуры  боевых  топоров  их
родиной, родиной всех индоевропейцев  перед  расселением  были  степи  Южной
России,   Украины.   Люди   культуры    боевых    топоров,    родоначальники
индоевропейцев, первоначально были  неолитическими  племенами  со  смешанным
типом сельского хозяйства,  а  уже  потом  сделались  кочевниками-пастухами.
Почему это случилось, пока непонятно. Возможно,  причину  следует  искать  в
состоянии почв региона. Первые земледельцы начали сводить  лес,  деревья  на
заброшенных  расчистках  не  вырастали,  и  лесные  края  стали  степью,   и
постепенно земледелие было заброшено, сменившись чистым  животноводством.  В
то же  время  эти  племена  испытывали  воздействие  шумерской  цивилизации,
возникшей тогда на  далеком  юге  -  в  Месопотамии,  -  цивилизации,  почти
уничтоженной ими в процессе окончательного становления воинственных  кочевых
пастушеских племен, известных как люди культуры боевых топоров. Они  воевали
каменными топорами. Оружие это в камне воспроизводило форму бронзовых боевых