л деревянный забор, а за ним
верхушка двускатной крыши.
   - Ферма? - шепнула девушка.
   - Черт ее знает... В лесу-то? - усомнился Шалимов. - Во всяком случае,
это дом. А коли так, в нем живет кто-нибудь, кого можно обокрасть.
   - Ты прямо заправский гангстер, - покачала головой Саманта.
   - Станешь тут... Как бы узнать, не пустует ли он? Тогда залезем прямо
сейчас.
   То, что сделала Саманта в следующую секунду, было настолько
неожиданным, что Андрей не успел вмешаться. Она подобрала увесистый камень
и размашистым движением перекинула через забор. Зазвенело разбитое стекло,
глухо залаяла собака, очевидно, запертая в сарае. Ожидаемых проклятий и
появления владельца дома с двустволкой не последовало.
   - Ну, ты даешь, - восхитился Шалимов.
   - Пошли. - Девушка схватила его за руку и легко побежала к калитке.
Нехитрый засов они открыли без проблем и очутились в ухоженном дворике.
   Под навесом стоял джип, на который восторженно указала Саманта, и
старый пикап. Два сарая с пудовыми замками примостились у забора - пес
лаял из дальнего.
   - Какой смысл заводить собаку, если она не охраняет имущество, -
проворчал Андрей.
   - А она для того и заперта, чтобы не укусила случайных гостей вроде
нас, - пояснила Саманта. - Американцы приветливые люди. Не в городах,
конечно. Но уже в ста милях от Нью-Йорка никто не закрывает дверей на ночь.
   Они подошли к скромному двухэтажному коттеджу из некрашеного дерева.
Снаряд Саманты попал в центральное окно мансарды. Дверь оказалась не
только открытой - на ней вообще не было замка. Саманта первой вошла в
уютную светлую комнату. Мебель незамысловатая, но везде чистота и порядок.
Ни телевизора, ни радио.
   - Это домик лесничего, - заключила она после беглого осмотра. - Вот его
фуражка, а вот ружья.
   Знаешь, мне неловко грабить такого доверчивого человека.
   - Мы не грабим, а только одалживаем, - успокоил ее Шалимов. - Когда
доберемся до Висконсина, вышлем ему Деньги за все. Только надо убедить
хозяина не обращаться в полицию.
   - Как? Дождаться его возвращения?
   - Нет. Он не должен нас видеть... - Андрей побарабанил пальцами по
дубовой крышке. - Вот что. Мы напишем записку.
   - Какую? - заинтересовалась девушка.
   - Напишем, что мы два друга - да, так луч
   ше - двое мужчин, ограбленных до нитки во время рыбалки. У нас украли
все, включая одежду, нам надо как-то добраться домой. Пообещаем вернуть
все взятое. И при первой же возможности обязательно вышлем деньги.
   - Не очень-то я верю в такую записку, - вздохнула девушка. - Но делать
нечего, пиши.
   (Старый лесничий Том Хантер и без всякой записки не стал бы беспокоить
полицию. За сорок лет его одинокой жизни в Национальном парке Луизианы,
куда забрели Саманта и Шалимов, он не сталкивался с плохими людьми и
непоколебимо - по-своему, по-простому - верил в человечество.
   Он верил, что если люди взяли у него что-то, так потому, что отчаянно в
этом нуждались, и непременно отплатят добром).
   В шкафах нашлась только грубая мужская одежда. Саманта в полотняных
брюках и простой куртке выглядела забавно, как хулиганистая девчонка из
предместья. Шалимов прихватил лопату, чтобы зарыть комбинезоны в лесу.
Ключа зажигания обнаружить не удалось, и пришлось напрямую соединить
оборванные провода под приборной доской джипа. Когда мотор зачихал и
завелся, девушка захлопала в ладоши.
   Шалимов загнал машину подальше в лес по заросшей дороге, которой по
виду не пользовались лет десять. Там они похоронили комбинезоны. Шалимов
забросил лопату в кусты, достал из кармана найденные в домике деньги (они
взяли примерно половину суммы) и пересчитал.
   - Сто двадцать шесть долларов ноль-ноль центов. Таков наш оборотный
капитал. Будем экономить, случай пополнить запас может подвернуться не
скоро.
   - Куда теперь? - спросила Саманта.
   - Пока никуда. Подождем здесь, пока стемнеет, а потом поищем
какой-нибудь мотель.
   - Ты с ума сошел?
   - Нет. - Шалимов засунул деньги обратно. - Если один из нас снимет
комнатку, а второй потом заберется в окно, это не опасно. Кто станет
разглядывать в потемках нас и нашу машину? И психологический момент на
нашей стороне. Что бы ты сказана, если бы к тебе на огонек завернул Мик
Джаггер?
   - Сказала бы, что это не он.
   - Правильно. То же скажет и портье в мотеле, если ему напомнят кого-то
наши лица. Но вряд ли.
   Через мотели проходят тысячи людей.
   - Но зачем нам этот мотель? - с досадой проговорила Саманта. -
Переночуем в джипе, в лесу.
   - Чтобы посмотреть телевизор, - объяснил Шалимов. - Я хочу быть в курсе
новостей.
   - Ага .. Тогда вот что. Если портье или хозяин окажется белым,
заказываю номер я, а если черным - ты.
   - Почему? - удивился Андрей.
   - Потому что белым все черные кажутся с первого взгляда на одно лицо, и
наоборот.
   - Гм... Не такая уж ты черная.
   - Моя мать, миссис Ларрена, черная, как эбеновое дерево. Она потомок
рабов из южных штатов.
   Отец, напротив - слоновая кость Он приехал из Европы.
   - Значит, ты сборный экземпляр? А мои предки из-под Самары. Есть такой
город посередине России. А что означает "Л" в твоем имени? -
полюбопытствовал он.
   - Лолита.
   - Саманта Лолита Ларрена? Красиво.
   До темноты они почти не разговаривали. Саманта специально захватила
простыню из коттеджа лесничего, теперь она разодрала ее на полоски и
несколько раз меняла повязку на раце Шалимова.
   Рана не гноилась, хотя вокруг расползлось покраснение. Саманта боялась
инфекции, но прошло еще недостаточно времени, чтобы утверждать что-либо
наверняка.
   Когда вечером они увидели неоновую рекламу мотеля "Суитуотер", стоящего
недалеко от дороги, неброского и явно не перегруженного постояльцами,
Шалимов остановил джип и погасил фары. В большом окне за стойкой виднелась
фигура белобрысого веснушчатого парня, а стало быть, идти предстояло
Саманте. Шалимов напутственно стиснул ее руку - сильнее, чем хотел.
   Девушка ушла вниз по подъездной дорожке.
   Шалимов наблюдал через окно, как она разговаривает с портье. Долго, как
долго! Сердце колотилось, будто пневматический насос. Саманта повернулась
к двери, портье протянул руку к телефонной трубке.
   Куда он звонит?! Зачем?!
   На бетоне автострады послышалось шарканье ног Саманты, обутых в
громадные реквизированные ботинки. Все в порядке, - крикнула она издали и
показала ключи.
   - Куда он звонил? - от напряжения у Шалимова пересохло во рту.
   - Это ему позвонили... Он не узнал меня, да и не мог узнать. Он пьян в
зюзюку. Он бы мать родную не узнал..
   Шалимов облегченно рассмеялся. Саманта запрыгнула в кабину джипа.
   - Наш домик вон тот, с краю. Но давай развернем машину так, чтобы в
случае чего не возиться с выездом.
   Шалимов поставил джип радиатором к автостраде, пока девушка отпирала
дверь. Они вошли в похожую на мансарду комнату - потолок снижался в обе
стороны. Кровать была только одна, зато широкая, как танкодром.
Обшарпанный телевизор стоял на тумбочке у окна. Шалимов сразу включил его,
но на всех каналах передавали выступление Президента, посвященное
экономическому развитию индустриального севера. Андрей не удивился этому.
Безусловно, в начале речи Президент выразил скорбь и соболезнования, а
теперь давал понять, что жизнь продолжается и не все так ужасно.
   Что ж, подождем новостей.
   Саманта ушла раздобыть чего-нибудь съестного, хотя Шалимов уговаривал
ее не светиться. В конце концов он махнул рукой: ему и самому хотелось
есть. В ожидании он рассматривал комнату. Лакированное дерево потолка,
которому особо теплый оттенок придавал желтоватый свет бра, по-деревенски
простоватый уют занавесок на окнах, потертый палас, монотонное бормотание
телевизора - все это согревало и умиротворяло. Шалимов представил себе,
что они с Самантой не бегут от надвигающегося ужаса, а приехали на уик-энд
или того лучше, совершают свадебное путешествие. Не хватает только бутылки
шампанского.
   Этот пробел восполнила вернувшаяся Саманта, правда, в роли шампанского
выступила литровая бутылка "Джонни Уокера". Девушка накупила чипсов,
сладкой кукурузы, ветчины в банках. Все это она выгрузила на стол из
бумажного пакета. Алюминиевые складные стаканчики нашлись в тумбочке.
Шалимов скрутил пробку, разлил виски.
   - За что выпьем? - шутливо спросил он.
   - А за что принято пить в России?
   - Когда как. За встречу, за знакомство, за удачу... Хотя нет, за удачу
не пьют. Плохая примета.
   - Я не верю в приметы, - тихо сказала Саманта. - Больше не верю. У меня
есть талисман - керамическая собачка Топси. Я просила ее позаботиться о
нашем полете... А все вышло вон как, Ратников...
   - Что Ратников? - раздраженно перебил Андрей. - Можешь ты хоть сейчас
не вспоминать о... - Он осекся и потрясение посмотрел на девушку.
   - Что с тобой?
   - Ратников! - чуть не закричал Шалимов. - Это невозможно!
   Саманта с недоумением следила за разлетающимися из его стакана каплями
виски.
   - Ратников не должен был лететь, - отдышавшись, пояснил Шалимов. - Он
дублер. Если бы не заболел полковник Данилин... Как это наши гангстеры
могли быть уверены, что Ратников окажется на борту?
   Саманта вынуждена была признать, что совершенно упустила из виду это
обстоятельство.
   - Может, они отравили Данилина, - предположила она. - Или Данилин и
Ратников заодно...
   - Только не Данилин, - убежденно возразил Андрей. - Я его знаю, как
себя...
   - Ты и Ратникова знал.
   - Меньше. Он всегда был какой-то... Замкнутый, весь в себе. Хотя и
пошутить мог, если надо, и товарища поддержать в беде... Но при этом в нем
всегда оставалась какая-то запертая дверь, а он изза нее как будто
милостыню подавал. Мол, вот вам, нате, отвяжитесь. Хотите, чтобы я был
таким - я буду, но все равно я выше вас...
   - И подобного человека терпели? - изумилась Саманта.
   - А что ему предъявишь? Прекрасный специалист, опытный пилот, ни одного
взыскания... А заглянуть человеку в душу ох как трудно... Вот я сейчас
рассказываю тебе о нем - а ведь все это я раньше хотя и чувствовал, но не
осознавал, гнал от себя. Мало ли что кому почудилось, по поступкам надо
судить... Да пес с ним, с Ратниковым. Данилин - вот кто меня беспокоит.
   Саманта поставила стакан на полированный столик и принялась вскрывать
банку ветчины.
   - Странно, что тебя это так поразило, - заметила она. - Мы же знали,
что террористы орудуют и в России.
   - Нет, ты не поняла... У Данилина был типичный грипп. Это не просто яд,
а культура вируса или такая отрава, которая вызывает похожие симптомы.
   Дихлофоса в кофе может плеснуть любой идиот, но это... Здесь
чувствуется серьезный уровень. Видишь ли, если бы им удалось убить нас
всех, Ратников остался бы вне подозрений как дублер. Не знаю, на что он
рассчитывал дальше, но это факт...
   - Ну и что же? - по-прежнему не понимала Саманта. - Что в этом такого
нового и необыкновенного?
   - А то, что рушится моя единственная надежда... Наша надежда, -
поправился он.
   - Какая надежда?
   - Россия, - горько сказал Шалимов. - Я надеялся... Мало, смутно, но
надеялся, что если бы нам удалось каким-нибудь безумным способом
установить контакт с Россией, то уж на своих-то я могу положиться, свои
помогут и защитят. А теперь выходит...
   Президент завершил речь, и на экране появилось знакомое всей Америке
лицо самого популярного в истории телевидения комментатора Уолтера
Кронкайта. Тема была одна - "Атлантис". По мере того, как Кронкайт
углублялся в подробности, выражение лиц Шалимова и Саманты менялось от
изумленного до растерянного, а под конец выступления они были совсем сбиты
столку. Покоявшийся в волнах корабль показали один раз, и то издали, зато
много времени уделялось погрузке цинковых гробов в специальный самолет на
базе Черри Брэнг и перелету в столицу.
   - Скорбный кортеж направляется в Вашингтон, - вещал комментатор, -
оттуда тела двух российских героев доставят на родину...
   - Здорово, - буркнул Андрей. - Оказывается, мое тело уезжает на Родину.
Как бы и мне к нему присоединиться, а?
   Саманта была не склонна к подобному восприятию передачи.
   - Как они могут так? - чуть не плача спросила она. - Что они делают - и
Президент, и правительство? Они готовы обречь нас на смерть, лишь бы
усидеть в своих креслах! Страшно подумать, что было бы, явись мы в
полицию! Им пришлось бы оправдывать сказку о нашей смерти...
   Андрей встал и выключил телевизор.
   - Не надо преждевременной паники, - обернулся он к девушке. - Все это
нам на руку, меньше шансов на случайное опознание. И давай разберемся
спокойно. Нам неизвестны подлинные мотивы правительства, но не все же там
коррупционеры и подонки. А на тех, кто ведет борьбу с террористами, нам
предстоит выйти. Как - я пока не знаю...
   - Теперь ты ничего не понимаешь! - разгорячилась Саманта. - По-твоему,
они пойдут на то, чтобы оживить нас и выставить себя лжецами?
   - Не лжецами, а разумными тактиками. Идет схватка. Малейший перевес той
или другой стороны может оказаться решающим. Когда правительство одержит
победу...
   - Если, - вставила Саманта.
   - Когда правительство одержит победу, - повторил Андрей, - они все
расскажут народу... Ну, то, что можно... Но уже не в роли ослов и растяп,
а в роли мудрых политиков. Президент, сумевший разрубить этот гордиев
узел, автоматически выиграет следующие выборы. А мы (если уцелеем!) станем
героями, и никто тогда не вспомнит об этих фальшивых похоронах, а если
вспомнит, так воздаст хвалу тонкому ходу их организаторов...
   Девушка несколько успокоилась.
   - А что сейчас? - спросила она.
   - Сейчас я, с твоего позволения, посплю. Я очень устал, а завтра у нас
трудный день...
   Шалимов уснул незаметно и проспал около четырех часов. Когда он открыл
глаза, Саманты в комнате не было. Андрей вскочил, ринулся к двери, но тут
она вошла с толстой книгой под мышкой и белой пенопластовой коробкой в
руках.
   - Где ты была? - напустился Шалимов на девушку.
   - Училась у тебя воровать, - ее глаза лукаво блеснули. - Смотри, вот
атлас автомобильных дорог США, какие есть в каждом мотеле, а это аптечка
для твоей раны. Я увела их у портье, он спит без задних ног.
   Саманта обработала и перевязала рану. Распространение зловещей красноты
приостановилось, и можно было рассчитывать, что самого худшего Шалимов
избежит. Потом они сели плечом к плечу на кровати и раскрыли на коленях
солидный фолиант.
   - Мы вот здесь, - черкнула девушка ногтем. - А Грин-Бэй и мой дом -
здесь. По прямой больше двух тысяч миль.
   - За какое время мы покроем это расстояние на автомашине? - принялся
было высчитывать Андрей.
   - За очень короткое, - помогла Саманта. - До первого полицейского.
   - Черт... Что же делать?
   - Я уже говорила тебе. Угнать вертолет.
   - Угу. С базы ВВС. А лучше пробраться на авианосец и угнать истребитель.
   - Я серьезно, - сказала Саманта. - Мы сможем это сделать.
   - Да? И как же? - недоверчиво спросил Шалимов.
   - Нам нужно пересечь границу штата и попасть в Джексон. Не в Джексон,
штат Алабама, а в Джексон, штат Миссисипи, на реке Перл. Вот он на карте.
Миль двести пятьдесят от нас. Там есть аэроклуб, в котором я когда-то
занималась. У них на стоянке четыре вертолета "Дрэгонфлай". Если будет
достаточно горючего, мы долетим до озера Мичиган.
   Шалимов заинтересовался и слушал внимательно.
   - А охрана?
   - Один вооруженный сторож. Придумаем чтонибудь...
   На крышу домика упали массивные капли дождя, а через минуту с небес
обрушился такой ливень, что казалось, вверх дном опрокинули исполинскую
ванну с водой.
   - Подходящая погода для бегства. - Саманта зябко закуталась в куртку.
   - Гм... Не хотел бы я трястись под этаким дождем в нашем джипе. Да и
сколько у нас бензина?
   - Трястись не придется. Когда я ходила за атласом и аптечкой, к мотелю
свернул "Порше-турбо".
   На нем мы доберемся до Джексона за пару часов, даже учитывая мокрую
дорогу. К рассвету будем там.
   - "Порше-турбо"! - всплеснул руками Андрей. - Да эта штука стоит сотни
тысяч долларов! За нами погонится вся полиция Луизианы!
   - Ну и что, - безразлично отозвалась Саманта. - Пусть попробуют догнать.
   После такого заявления Андрей не нашелся, что возразить. Почти
нетронутые запасы еды Саманта сложила в пакеты и забрала с собой. Ллоский
корпус "Порше", слабо освещенный радугой неоновой вывески, напоминал под
дождем хищную серебристую рыбу. Не иначе в луизианские дебри завернула
развлекающаяся рок-звезда, подумал Андрей.
   Дверца "Порше" оказалась запертой, а возиться с замком под
непрекращающимся ливнем не хотелось. Шалимов высадил стекло камнем и
открыл дверь изнутри. Бортовой компьютер приветствовал их мелодичным
женским голосом, сообщил, что идет дождь и надо соблюдать осторожность на
дороге, и попросил набрать код зажигания. Шалимов огорошенно посмотрел на
Саманту.
   - Черт... Как я перепугался! В России машины не разговаривают...
   - И эта замолчит, - пообещала Саманта, засовывая руки под приборную
панель. - Если не отключить компьютер, он не даст нам развить приличную
скорость под дождем. И зажигание идет через него... Ну вот, готово.
   Двигатель урчал так тихо, что грохот ливня по крыше совершенно заглушал
его. Саманта уступила Шалимову место за рулем.
   - Или поведу я? - предложила она. - Ты не выспался...
   - Да нет, - отказался Шалимов, влезая за руль. - Мне самому хочется
прокатиться.
   Андрей вывел "Порше" на трассу и прибавил газ. Фары с трудом пробивали
пелену воды. Несмотря на ужасные погодные условия, автомобиль слушался
идеально.
   - Хорошая машина, - похвалил Шалимов.
   - Знаешь, у кого мы похитили ее? - найдя в бардачке кредитную карточку,
спросила Саманта-У обозревателя Эн-Би-Си Дэвида Айронсада.
   Он брал у меня интервью перед полетом. Ну и жук...
   - Жук? - рассеянно повторил Андрей, крутанув руль, чтобы разъехаться со
встречным грузовиком. - Слушай, Саманта, а ведь это выход! Вот кто бы мог
нам помочь.
   - Айронсайд? - расхохоталась девушка. - Да он...
   - Пусть не Айронсайд. Но другой журналист, влиятельный, со связями и
такой, которому мы могли бы доверять.
   - А ты знаешь такого журналиста?
   - Нет, но будем искать. Совпадение интересов - надежная гарантия. За
нашу сногсшибательную историю он сделает для нас все, хоть с Президентом
сведет.
   - Идея кажется мне неглупой, - признала девушка.
   ...Дальше все получилось так, как рассчитала Саманта, Сторож на стоянке
аэроклуба даже не увидел их лиц, получив по затылку удар закутанной в
ткань монтировкой.
   "Дрэгонфлай" летел на север почти шесть часов.
   Топливо из взятых на аэродроме канистр они перекачивали в воздухе. С
помощью Шалимова Саманта с этим справлялась легко. Перевалило далеко за
полдень, когда по известным каждому пилоту-любителю ориентирам она
определила, что они миновали границу штата Висконсин и приближаются к
Грин-Бэю.
   Девушка посадила машину подальше от побережья озера Мичиган, на поляне
глухого леса. Сверкающий круг лопастей несущего винта превратился в быстро
мелькающую сетку черных полос, потом лопасги вращались все медленнее и
медленнее.
   Указатель уровня горючего застыл практически на нуле. Лететь дальше они
не смогли бы, если бы и пожелали.
   - Не знаю, что делать, - пожаловалась Саманта. - Мама.. Когда увидит
меня живой... как бы сама не умерла.
   - От радости не умирают, - просветил Шалимов. - Но если ОНИ уже там?
   Колебания Саманты касательно миссис Ларрены были достаточно
безосновательны. Миссис Ларрена готова была увидеть дочь живой Безумная
надежда, сменившая безысходное горе, зародилась в ней после посещения
правительственного служащего Томаса Рэнсфорда. Рэнсфорд прикатил на сером
"Крайслере" через три часа после того, как по телевидению объявили о
катастрофе "Атлантиса".
   Нет, он отнюдь не утверждал, что Саманта жива. Он выразил подобающие
соболезнования, передал сочувственные слова Президента и госсекретаря,
пообещал, что семьи погибших астронавтов не останутся без вниман