ных  и столярных  инструментов,  напольные
ножницы для резки  железа, небольшое приспособление  для гофрирования жести,
которую Циолковский использовал для создания модели дирижабля.
     Очень внимательно  Королев осматривал и  новую  экспозицию, посвященную
современной   ракетной  технике  как  воплощению   идей   Циолковского.   Ее
подготовило  ОКБ  Королева   по  указанию  и   пожеланиям   самого  Главного
конструктора.
     Пришла пора прощаться.
     - Спасибо большое. Я рад, что посетил Дом-музей


     Константина Эдуардовича. - Его я  считаю  главным своим учителем. Побыл
бы  еще, но  время торопит.  Надо ехать  в школу, где  преподавал Константин
Эдуардович, - заторопился Сергей Павлович.
     - Приезжайте еще, - пригласила С. М. Зотова. В железнодорожной школе No
9  в этот день  открывался  музей  К.  Э.  Циолковского.  Право открыть  его
предоставили академику А. А. Благонравову. Потом выступил Королев.
     - Мои юные друзья! -  обратился  Сергей Павлович  к  школьникам. - Мы с
большим  волнением  входим  в  вашу школу, сознаем,  что  здесь долгие  годы
преподавал Циолковский, и, возможно, в эти годы у него рождались  те великие
идеи, над воплощением которых мы сейчас  работаем. Переступая порог школы, -
улыбнулся  Королев, - мы тщательно  отряхивали  пыль земную. А  ведь пройдет
немного времени, и здесь космонавты будут отряхивать пыль космическую...
     В середине дня на калужской площади состоялась закладка памятника К. Э.
Циолковскому.  Королев  невнимательно слушал  речи  выступающих. Уловил лишь
слова:  "Наш   древний   город  -   город  Циолковского.   Он  должен  стать
городом-памятником ему".
     "Вот это правильно", -  подумал  Королев и снова  мысленно перенесся на
Байконур,  где  шла  подготовка к  запуску первого  искусственного  спутника
Земли. "Вернувшись", Сергей Павлович  негромко сказал стоящим рядом с ним А.
А. Благонравову и В. П. Глушко:
     - Бронза, гранит... Но лучшим памятником гению будет наш спутник. Макет
его надо подарить калужанам.
     -  Знаю все про вас, Сергей Павлович, у  вас на очереди три спутника да
кое-что  еще  в запасе... Все сюда! Это уже целая экспозиция. Пожалуй, время
думать  о  крупном  музее космонавтики,  как  вы смотрите? -  спросил А.  А.
Благонравов.
     - На том и  порешим, Анатолий  Аркадьевич, - согласился В. П. Глушко. -
Вы член  президиума Академии наук. Кому,  как не вам, и  карты в руки.  А мы
обеими руками "за".
     Возвращался  в  Москву Сергей  Павлович  в  хорошем  настроении. Машина
мчалась по шоссе Калуга - Москва.  Дорога шла  среди леса, то  спускалась  в
ложбины,


     то круто поднималась вверх. Яркий осенний пейзаж резко менялся.
     - Красиво! Но знаешь, Нина, я с юности люблю  море. Одесса... Я тебе не
рассказывал?  Во время планерных состязаний  в Коктебеле пошли с ребятами  в
Феодосийский  музей.  Там неожиданно  встретились  с  великолепным летчиком,
одним из руководителей состязаний Константином  Константиновичем Арцеуловым.
Мы  тогда не знали, что  он внук великого Айвазовского. Он  о каждой картине
так много нам рассказывал, словно сам ее  писал.  "Водный  океан и воздушный
океан,  - говорил он, - две великие стихии,  и  обе они для нас,  людей".  А
теперь еще  космос. Совсем недавно взял  я  почитать книжку  о Чкалове  и на
титульн&м листе увидел:
     "Художник К. К. Арцеулов".
     - Он жив?
     - Здравствует. Как-то ДОСААФ  отмечал  очередную  годовщину  планерного
спорта. Мы  и встретились. Все такой  же подтянутый,  строгий.  Он не  забыл
крымских  встреч.   Многие  из   выходцев  "Коктебельского   гнезда"   стали
замечательными летчиками, авиационными конструкторами.
     Королев умолк. Откинулся на спинку сиденья в  надежде задремать, но сон
не приходил.  Невольно стал  вспоминать  события  минувшего  дня: возложение
цветов па могилу  Константина Эдуардовича,  заседание  в местном театре.  "И
все-таки  самое  волнующее,  -  подумал  Сергей Павлович,  -  дом,  где  жил
Циолковский".
     Мысленно  Королев  еще  раз  прошелся  по музею Циолковского,  вспомнил
большой письменный стол.
     Неожиданно  для  Нины  Ивановны,  решившей,  что  муж  задремал, Сергей
Павлович громко хмыкнул, а потом рассмеялся.
     - Что с тобой, сладкий сон?
     - Да я  не спал. Вспомнил одну историю.  Недавно ко  мне пришел один из
специалистов и говорит: "Товарищ Королев, кабинет у меня тесен, даже  некуда
поставить диван".
     - Любопытно, что ты ему ответил?
     - Вы видите, у меня тоже нет дивана,  - сказал я просителю. - А знаете,
почему? Чтобы ко  сну не тянуло. Но не  возражаю. Если большую  склонность к
отдыху имеете, поставим к вам диван. Ну а письменный стол вынесем, согласны?
     - А потом его уволили?


     - Нет. Специалист  он был неглупый,  нужный. Бол! ше года меня избегал.
Все это  я  вспомнил, когда осма| ривал кабинет Циолковского.  Как  мудр наш
народ "Не место красит  человека, - говорит он, -  а человв место". - Не без
удовольствия добавил:  -  У меня  р  бочий  кабинет  в КБ  не  больше, чем у
Константина Эд ардовича дома.
     - Ой, хвастунишка же ты, Сергей. О чем ты еи успел подумать?
     -  Дел  столько,  Нина.  Сегодня  гранки  статьи  дл1| "Правды" обещали
прислать. Завтра хотелось бы побы вать на открытии памятника Циолковскому.
     - А почему выбрали место у академии Жуков ского?
     -  Когда-то, в  середине двадцатых годов, Циолков ский  выступил  там с
лекцией  о полетах  на  планеты.  Там же  слушатели создали и  первое в мире
общество изучения межпланетных сообщений.
     - Слышала. И еще у тебя доклад, - напомнил! жена.
     - И еще доклад.
     Сергей  Павлович достал записную книжку.  "Сколькс| лет собираюсь вести
дневник, все некогда", -  подумав он, рассматривая записи -  перепись дел на
ближайшив дни.  "Напомнить С., проконтролировать М., сообщит^ П., поздравить
Н.",  - подумал  и  дописал:  "Гранкя  "Правда". Убрал книжку во  внутрелний
карман пиджака и, продолжая разговор, обратился к жене: '
     - С полигоном целые  сутки  не связывался.  Да,  4  ты,  Нина,  обещала
перевести две статьи из американских журналов.
     - Ты невнимателен, Сергей. Первую два дня назад я положила на стол.
     - Извини, не заметил. Спасибо.
     Машина въехала  в Москву. Через  полчаса  езды  по  нешумным улицам она
остановилась  недалеко  от площади Коммуны, на Самотечной улице, возле  дома
17, где,  недавно  переехав  из  Подлипок,  жили Королевы. Едва  раздевшись,
Сергей Павлович подошел к телефону, снял трубку.
     - Королев. Соедините меня с КБ.
     ...17  сентября  Колонный   зал   Дома   союзов  сверкал   огнями.  Шло
торжественное  заседание,  посвященное  100-летию  со  дня  рождения  К.  Э.
Циолковского. Это был


     своеобразный  отчет ракетчиков  перед общественностью, отчет о том, что
сделано  страной по  воплощелию  идей  великого ученого.  Высоко  над столом
президиума - портрет К. Э. Циолковского.
     Неожиданно в зале зазвучал голос Циолковского, записанный на пленку еще
в мае 1935  года: "Теперь, товарищи,  я точно уверен в том, что и моя другая
мечта  -   межпланетные   путешествия  -  мною  теоретически   обоснованная,
претворится в действительность".
     Выступить с докладами на столь знаменательном юбилейном вечере Академия
наук СССР поручила двум выдающимся ракетчикам В. П. Глушко и С. П. Королеву.
     - Самое  замечательное, смелое и оригинальное создание  творческого ума
Циолковского,  - говорил Королев,  вслед за выступлением  Глушко, - это  его
идеи и работы в области ракетной техники. Здесь он не имеет предшественников
и  намного опережает ученых  всех  стран  и современную  ему  эпоху.  Трудно
переоценить  все  значение  предложения Константина Эдуардовича о  составных
многоступенчатых ракетах и ракетных  поездах. По  существу,  это предложение
открыло  дорогу  человеку  в  космическое   пространство.  Он  изобретатель,
утвердивший   приоритет   нашей  Родины   рядом  выдающихся   изобретений  и
технических  предложений... Он ученый и исследователь,  смело прокладывающий
пути  в  новое, еще  неизведанное в науке,  и  тут  же как истинный  ученый,
блестяще научно обосновавший свои открытия. И,  наконец, -он горячий патриот
Советской Родины, неутомимый  труженик  и пламенный энтузиаст науки, которой
он целиком посвятил и отдал всю свою жизнь...
     Зал  разразился  горячими аплодисментами.  Королев  мельком взглянул  в
первые ряды зала. Там сидели Мария Николаевна  и Нина Ивановна.  Они слушали
его с гордостью, радовались его успехам. Матери казалось сказочным сном, что
ее Сергей удостоен звания  Героя Социалистического  Труда. "Как он был прав,
когда  с юных лет выбрал себе  путь в жизни", - подумала  она, слушая доклад
сына.  Нине Ивановне казалось, что  муж  говорит сухо:  читает  текст,  а не
беседует  с аудиторией. Ведь не так, наверное, бывало на его лекциях в МВТУ.
Дома он внимательно готовился к ним, тщательно подбирал слова, чтобы убедить
студентов: ракетная техника - навсегда,  что нужны кадры специалистов, много
специалистов.' После лекций приходил домой довольный,


     радовался тому, что молодежь растет талантливая, готовая посвятить себя
космонавтике...
     ...А с трибуны Колонного зала Королев продолжал  говорить уверенно, все
более и более воодушевляясь, вкладывая в каждое слово свое глубокое уважение
и  преклонение  перед  гениальной  прозорливостью  Константина  Эдуардовича,
бесконечно верившего не только в осуще-ствлени' полета человека в космос, но
и завоевание всего околосолнечного пространства.
     Сергею Павловичу  очень  хотелось  сказать  аудитории,  что  в ракетную
технику он пришел после калужской встречи с Константином Эдуардовичем в 1929
году,  но сдержался:  "Неуместно,  -  посчитал  он,  - говорить  об  этом  в
официальном докладе, да и нескромно ставить себя рядом с великим ученым".
     Тем более что в самом  начале доклада он развернул  перед  собравшимися
панораму   предстоящих  грандиозных  дел,   которые  еще  только  предстояло
осуществить.
     - В ближайшее  время с научными целями в СССР  и США будут  произведены
первые  пробные   пуски  искусственных  спутников  Земли.  Советские  ученые
работают  над многими  новыми  проблемами  ракетной  техники, например,  над
проблемой  посылки  ракеты  на  Луну  и облета Луны,  над  проблемой  полета
человека на ракете, над  вопросами  глубокого  проникновения  и исследования
космического пространства...
     Зал  на это не отреагировал.  Большинство посчитали  сказанное  далеким
будущим, если не фантазией.
     На пути домой  Мария Николаевна и  Сергей Павлович сели  рядом, а  Нина
Ивановна с шофером.
     Вначале ехали молча. Москва сверкала огнями, сотни мадпин, мчащихся  по
обеим сторонам  улицы,  создавали  впечатление  двух  текущих навстречу друг
другу многоцветных рек.
     Первой заговорила Мария Николаевна. Расчувствовавшись, она  взяла  руку
Сергея Павловича.
     - Я счастлива, что дожила до твоего возвышения...
     - Что бы  я мог  достичь без тебя, без твоей  помощи  в трудные  дни...
Спасибо тебе за все... И тебе, и Григорию Михайловичу.
     - Поедемте  к  нам, Мария Николаевна, посидим, поговорим, -  предложила
Нина Ивановна.
     -  Спасибо,  Нина.  Время  позднее.  Да  и устала  я.  Мне  ведь  скоро
семьдесят. Время как летит!


     Попросив шофера завернуть  на Октябрьскую, где по-прежнему жили мать  и
отчим, Сергей Павлович спросил:
     - Как тебе мой доклад, мама?
     - Не  обижайся.  Я,  грешным  делом,  слушала  тебя  невнимательно.  Ты
говорил,  а я мысленно перечитала книгу твоей жизни от рождения до появления
на этой трибуне, - печально улыбнулась. - Сколько пережито.
     ' - Вот тебе и раз, не слушала. Жаль, - огорчился Королев. - Ну, что же
делать,  - и  достал из  папки, где  лежал доклад,  газету "Правда".  -  Тут
помещена  моя статья о Циолковском. Сокращедный вариант доклада. Почитай  па
досуге...
     Ночью 19 сентября CL П. Королев и другие главные конструкторы отбыли на
полигон.  Все  звали:  в  интересах  экономил  времени  полеты  на  Байконур
совершались шочью.  "День - для работы,  ночь - для  сна", -  обыч-яо  шутил
Главный.
     Перед  тем как  подняться в  самолет, Короле"  позвонил  в  ОКБ  Д.  И.
Козлову, ведущему конструктору по Р-7,и напомнил:
     - Дмитрий- Ильич! Днюй и ночуй  на  заводе. Следующая  машина нам нужна
строго по плану - день в день.
     Едва С. П. Королев  ступил на землю полигона,  как  'сразу включился  в
работу.  В  сопровождении,  группы  специаАистов  Конструкторского   бюро  и
руководителей  полигона  отправился   в  монтажно-испытательный  корпус.   .
Предъявив    вахтеру    пропуск,   вошел   в    помещение.   Двухступенчатая
межконтинентальная  баллистическая  ракета  Р-7,  превращенная  в  первый  в
истории    космический    ракетоноситель,     покоилась    на     ложементах
транс-портно-установочного  агрегата. Сергей  Павлович  один  обошел ракету,
остановился  возле  того места,  где  вскоре  должен быть  присоединен ПС-1.
Сергей  Павлович  надеялся  встретить  тут знакомого  инженера,  но  его  не
оказалось. Новый специалист, не зная Главного в лицо, увидев подошедшего, да
еще без халата, заметил:
     - Не люблю, когда смотрят под руку. Вам что?
     - Да так! - опешил Королев.
     -  Тогда,  извините,  на  экскурсию потом,  -  и, повернувшись  спиной,
продолжал работу.
     Сергей  Павлович  вернулся  к  ожидавшим  его  специалистам, спросил  у
руководителя стартовой команды А. И. Носова:'

     17 А. Романов



     - А почему нет, Александр Иванович, на месте прежнего инженера? Болен?
     - Уехал! - и, заметив в глазах Королева недоумение, пояснил: - Отслужил
свой срок и уехал.
     - Какой срок?  - вскипел Главный. - При чем тут срок? Мы еще только все
начинаем.
     Носов объяснил, что инженер-капитан вышел в  отставку  и уехал на новое
место жительства.
     - Бросил такую работу? - непонимающе развел  руками ученый. - Ну что за
люди пошли?! - и неожиданно попросил: - Возьмите мой самолет, пошлите умного
человека к  нему и скажите: "Королев  очень просит  вас  вернуться".  Так  и
скажите: "очень просит".
     Вспомнил о неприятной встрече с незнакомым специалистом, проворчал:
     - А кто это такой у вас  тут, новенький? Откуда? Как  работает? - И, не
дождавшись ответа, сам же и дал ему оценку: - Строгий, кажется, деловой.
     Подготовка  к подъему первой ракеяно-космической системы шла  строго по
графику.  Последние  дни перед  вапуском спутника  Королев  словно  летал по
главным объектам полигона. Его можно было видеть повсюду:
     проверял, советовал, горячился, а случалось, и ругался.
     Пилюгин  застал Королева возле его домика, на скамейке, которую называл
"раздумной". От королевского  жилья до  монтажно-испытательного корпуса, где
проводились комплексные  испытания спутника, всего с полкилометра, и Николай
Алексеевич предложил Сергею Павловичу пойти пешком. Где-то на полпути к МИКу
Королев внезапно остановился, будто дорогу ему перебежала черная кошка.
     -  Взгляни-ка,  Николай,  на  этот  грузовичок, -  иронически  проронил
Главный и тут же помрачнел. - Не к добру.
     Пилюгин посмотрел  на  машину.  С портрета  на  лобовом  стекле  на них
смотрел многозначительно, как живой, сам Берия.
     - Из  тех!  Сколько  он специально  выпустил  на волю.  Чтут "дорогого"
покойничка, - пробурчал Пилюгин.
     -  Невероятны повороты судьбы, - с  горькой усмешкой ответил Королев. -
Разве могло взбрести мне в голову! Я, бывший "зек", буду сидеть лицом к лицу
с этим палачом, да еще в его кабинете?
     Николай  Алексеевич  промолчал.  Он на  всю  жизнь  запомнил  вызов  на
совещание к Берии, который по зада-


     нию Сталина курировал  атомное  и ракетное  дело. В тот день всемогущий
член Политбюро в начале беседы являл  собой саму учтивость, но в середине ее
не  выдержал и уже не говорил, а  рычал, требуя от специалистов сдать ракету
на вооружение армии ранее возможных сроков.
     - Любил Берия поучать нас, грешных, - вспоминал Королев сороковые годы.
-  Лаврентий пытался учить уму-разуму  даже  Курчатова.  Великого  ученого с
мировым именем. Наглец!
     - Признаюсь, мы тогда поразились твоей смелости. Не каждый бы  решился,
как ты, отстаивать срок в три года. Я - побоялся.
     -  Некуда  было  деться,  Николай,  -  печально  улыбнулся  Королев.  -
Представь себе,  что мы согласились с требованием Берии, а потом сорвали  бы
сроки? И шагать-шагать бы нам с тобой босичком по шпалам до самой Колымы.
     -  Что верно, то верно. Спасибо маршалу Жукову, он крепко поддержал нас
в те годы.
     Предъявив пропуска солдату, накинув на плечи белые халаты, ученые вошли
в МИК и разошлись каждый по своим делам.
     ...На  бархатном  ложе, поблескивая  зеркальной поверхностью, лежал шар
диаметром 58 сантиметров с четырьмя антеннами длиной в 2,4 и 2,9 метра.
     ...В  последний день перед стыковкой спутника  к ракете  решили еще раз
проверить   его  систему  питания.   Техник   подключил  вольтметр,  стрелка
недвижима.  Еще  раз. Стрелка  недвижима. К технику кинулся Олег Ген-рихович
Ивановский, заместитель  ведущего конструктора  по спутнику.  Сам  подключил
вольтметр.  Напряжение  -  нуль!  Что же произошло? Аккумуляторная батарея -
устройство невесть какое  сложное. Где-где,  а уж  здесь  никак  не  ожидали
недоразумений. Лицо инженера вспыхнуло.
     Королев шагнул вперед и сразу оценил ситуацию.
     -  Вскройте,  -  еле сдерживаясь, не  разжимая зубов,  выдавил  из себя
Королев.
     Монтажники быстро вскрыли  спутник.  Развернули блестящие  полированные
"полуоболочки",   достали   батарею.   Все   увидели   несколько   проводов,
оторвавшихся из-за плохой пайки.
     - Откуда такая небрежность? Я вас спрашиваю? -
     17* 259

     обрушился Королев  на  всех. -  Вот  из-за  этакой  расхлябанности  наш
спутник  в  космосе  остался  бы  нем  как рыба.  Десятки людей думали,  как
сделать, чтобы голос спутника  усляшал весь мир. А вы??!  Уволить! Домой, по
шпалам, пешком!  -  почти кричал Королев. Потом немного успокоился.  - Такое
дело делаем, а вы? Табот-пички! - и быстрым шагом вышел из помещения.
     Провода тут же заменили, все надежно припаяли  и  батарею водрузили  на
место.  Подана  команда, и  спутник  заговорил:  бип,  бип, бил. Вскоре  его
перевезли   в  монтажный  вал  к  ракете-носителю,  пристыковали  и  закрыли
специальным обтекателем, чтобы  не повредить рукотворное  "небесное тело" во
время прохождения плотных сло&в атмосферы.
     ...З октября утром у монтажно-испьгтательного корпуса собрались ученые,
конструкторы, члены  Государственной  комиссии во  главе с  В. М. Рябиковым,
все,  кто  в  этот день связан со  стартом...  Ждали вывоза  двухступенчатой
ракетно-космической системы "Спутник" на стартовую площадку.
     Открылись металлические ворота. Тепловоз как бы вытолкнул  раамещенную
на  'специальной  платформе  ракету.  С.  П.  Королев,  устанавливая   новую
традицию,  снял  шляпу.  Его  примеру   "высокой  уважительности  к   труду,
еоздавпюму  ото чудо  теасиики,  згоспедовааст  и другие.  Королев несколько
шагов прошел за  ракетой,  остановился и по старому русскому обычаю дожелал:
"Ну, с богом!"
     Последние  часы  леред  пуском  вечером  нового  дия  окааалисгЬ самыми
друдиыми. С одной .стороны, всем хотелось быстрее, д с другой понимали  - не
тот случай, чтобы торопиться С. П. Королев в ети  часы предельно собран. Его
фигура в луыьх прожекторов, которыми в ту ночь освещалось стартовая площадка
д сама ракета, казавшаяся каким-то фантастическим сооружением, появлялась то
тут,  то  там. Окояо  девятнадцати  он уже в  который раз зашел на командный
пункт и молча посмотрел да присутствовавших там специалистов.
     - .Все идет до графику, - успокаивая Главного, доложил  А. И. Носов,  -
не волнуйтесь.
     - Лучше, чем ожидал, - добавил Л. А. Воскресен